Текст в современной лингвистике признается «высшей реалией языка» [Золотова и др. 1998: 6]. Язык – это код, система знаков, которую невозможно наблюдать непосредственно. Словарь и грамматика языка обнаруживаются в речи, которую люди строят в процессе общения, и в результатах этого процесса – текста[4]. Одним из классических в отечественной науке определений текста является определение И.Р. Гальперина, сформулированное в конце 1970-х годов: «Текст – это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку» [Гальперин 2004:18].

Это определение текста – впрочем, как и другие, – не является общепринятым. Отдельные исследователи считают текстом результат не только письменной, но и устной монологической речи: устный рассказ, устное рассуждение и т. д. Другие допускают, что текстами являются и спонтанные диалоги, «разговоры ни о чем», поскольку в них также реализуется определенный речевой замысел, «каковым может быть просто желание пообщаться» [Гольдин и др. 2003: 97]. И все же типичным текстом признается построенное по определенным нормам письменное произведение.

Неоднозначность определения термина в современной науке неудивительна: текст стал особым объектом изучения лингвистов лишь в XX в. До этого в традиционной грамматике «основной единицей, являвшейся предметом всестороннего анализа <…>, было предложение. Причем это было отдельное предложение, извлеченное из контекста, из всей системы его внешних связей[5]. Тем не менее исследователи не могли в конце концов не обратить внимания на наличие в составе предложения элементов, так или иначе указывающих на его связь с другими предложениями…» [Левицкий 2006: 63–64].

К концу XX века восприятие текста как особого объекта[6] нашло свое отражение в грамматиках, например в академической «Русской грамматике» 1980 г.

Но текст – не только грамматическое явление. Текстом может называться лишь такой результат речетворческого процесса, который является осмысленным, соответствует ситуации, понятен для адресата. Это подчеркивается в следующем словарном определении.

Связное и осмысленное сообщение можно создать не только из языковых единиц, но и из знаков других типов. «Современная культурология считает текстом как словесные, так и несловесные сообщения (ритуал, музыка, кинематограф, живопись, город как архитектурный „текст“, составленный градостроителем, ментальность и т. д.) <…> поскольку, как считают современные структуралисты и постструктуралисты, все знание человека о себе и окружающем мире заключено в слове, то можно говорить и о Тексте Культуры (Ю. Лотман), и о Тексте Жизни (Р. Барт)» [Миловидов 2000: 10]. Понимание текста как «осмысленной последовательности любых знаков» [Николаева 1990: 507] – это его семиотическое понимание.

В реальной коммуникации, как известно, вербальный[9] текст в той или иной степени дополняется (а то и заменяется) невербальными средствами. В устной речи – жестами, мимикой, в письменной – изображениями: рисунками, фотографиями, диаграммами (создается так называемая инфографика). Кроме того, письменный текст может быть оформлен разными шрифтами, что в некоторых случаях также имеет значение (сравните, например, «экспрессивный заряд» шрифтов Comic Sans и Monotype corsiva). Вербальные и невербальные элементы в человеческой коммуникации образуют семиотическое единство. При этом лингвистический анализ применяется лишь к вербальным средствам.

Существование множественности толкований термина текст не позволяет считать термин каноническим, т. е. удовлетворяющим условиям однозначности. Неопределенным является, в частности, такой текстовый параметр, как объем («протяженность») текста[10].

Границы текста определяются причинами не собственно языковыми. Начало и конец текста зависят от реальной речевой ситуации (коммуникативной ситуации). Ученые опираются на следующий постулат: текст предназначен для передачи информации, а «передача и распознавание смысла (информации) является фундаментальной задачей акта коммуникации, без разрешения которой акт коммуникации не может состояться» [Откупщикова 1982: 30]. Поэтому границей текста предлагается условно считать момент перехода к новой информации, к новому смыслу, хотя этот момент осознается скорее интуитивно, субъективно. «Законченность мысли может быть определена как понятность текста: если текст не вызывает никаких дополнительных вопросов, если он понятен без них, значит, он завершен» [Левицкий 2006: 90]. Исследователи предлагают в каждом конкретном случае «членения» потока речи на тексты руководствоваться следующим правилом: «Если данная последовательность предложений (или данное предложение) не связана со следующей за ней последовательностью (предложением) семантически, что выражено при помощи того или иного языкового способа связи, то мы имеем в данном случае границу связного текста» [Откупщикова 1982: 30]. Это правило базируется на признании цельности и связности главными свойствами текста.

Основными, фундаментальными признаются следующие положения теории текста.

1. Любой связный текст – это некое сообщение, порожденное автором текста и предназначенное для восприятия реципиентом (следовательно, любой текст, с точки зрения автора, заключает в себе информацию, неизвестную для реципиента, т. е. слушателя, адресата, получателя информации).

2. В нормальных условиях речевого общения предложение функционирует не изолированно, а лишь в составе связного текста.

3. Предложение включено в контекст и в конситуацию[11]речи, и его полный смысл может быть распознан лишь при обращении к этому контексту или конситуации.

Осмыслив эти положения и проанализировав любой существующий текст любого стиля, заметим, что действительно трудно извлечь предложение из связного текста, «вырвать» его из словесной ткани, сохранив при этом его смысловую «самодостаточность» (по крайней мере, с воспринимаемым в данный момент предложением этого сделать нельзя: что значит, например, вне контекста сочетание «эти положения»?). Следовательно, мы готовы к тому, чтобы принять еще одно определение текста: «Текст представляет собой почти жестко фиксированную, передающую определенный связный смысл последовательность предложений, связанных друг с другом семантически, что выражено различными языковыми способами» [Откупщикова 1982: 30].

Построение текста автором и его восприятие реципиентом всегда опирается на общие знания участников общения, их некоторый совместный опыт. Поэтому, например, «на один и тот же лаконичный, но типичный для русской разговорной речи вопрос Ну как? могут быть получены различные и вместе с тем адекватно отвечающие потребностям коммуникации ответы: Пятерка! (если сдавал экзамен); Поправляется (если кто-то болен); Теплая (если человек ходил купаться и ясно, что собеседника интересует, какая в море вода) и т. д.» [Земская 2004: 9].

XX век был ознаменован сменой позиций в лингвистическом восприятии текста. Его перестали воспринимать только как конкретный материальный объект, который хранится в фиксированном виде (т. е. конкретный «экземпляр» текста). Ученые признали, что текст:

– принципиально ситуативен (зависим от коммуникативной ситуации)[12],

– дискретен (как правило, имеет составные части),

– континуален (текст не равен простой сумме составляющих его предложений),

– вступает в синтагматические отношения (например, цикл лекций, собрание сочинений писателя, газетные материалы в продолжающейся рубрике) и

– парадигматические отношения (разные тексты могут описывать один и тот же референт – предмет реального мира, т. е. внеязыковой действительности, – и являться условно эквивалентными) [Человек-текст-культура 1994:163].

Так, одному и тому же предмету речи (референту) посвящена подборка 16-ти ответов под рубрикой «Вопрос недели»: «В субботу – футбольный матч года. Как сыграют Россия и Германия?» [Российская газета. 8 октября 2009][13]. Приведем некоторые из них:

Все находящиеся в парадигматических отношениях ответы могут удовлетворить информационный запрос читателя исключительно в проекции на заданный вопрос: в них по-разному представлена только одна из играющих команд (сборная России; российская команда; Россия, мы, наша команда; команда Хиддинка; наши – при этом только посвященный в ситуацию знает, кто скрывается под «командой Хиддинка»); футбол так или иначе упомянут только в ответе 2 (играть в пас). Следовательно, получить полное представление о ситуации можно, только совместив информацию вопроса и ответа.

Несколько иной тип отношения к общей теме представлен в подборке текстов рубрики «На людском ветерке» под заголовком «К вам идет участковый» [Пермские новости. 16 ноября 2007]:

Представляется, что в ответах жителей Перми континуальность ослаблена. Они достаточно независимы от тематического вопроса, в каждом тема участковый названа в первом же предложении в сильных (в соответствии с теорией актуального членения предложения) позициях абсолютного начала или конца предложения.

Обратимся к ответам на вопрос «А как Вы выживаете на работе?» [Комсомольская правда. 26 октября 2005]:

Смысл каждого ответа вытекает только из связи его с вопросом, в этом проявляются одновременно и дискретность, и ситуативность, и континуальность текста. Особенно ярко континуальность обнаруживает себя в ответе 5, который, в принципе, может быть ответом не только на поставленный вопрос, ведь в нем никак не представлена отсылка к тексту вопроса. Читатель сам «достраивает» ответ 5, связывая его с вопросом, например, так: «Такая закалка позволяет не реагировать эмоционально на стресс, и поэтому с работой я справляюсь успешно». В этом ответе нет также ни имени (обратим внимание, например, на официальную, полную номинацию – имя, отчество, фамилия – в ответе 1 и разные степени «полуофициальности» в прочих ответах), ни оценочного портрета начальника – такие оценки присутствуют во всех предыдущих текстах, ни слов, входящих в тематические группы 'работа' (начальство, работаю; график, задания, проблемы; подчиненные; служба) и 'выживать' (спасение, выживаю, близко к сердцу не принимаю; сердечный приступ).

Представленные выше ответы являются «условно эквивалентными» по отношению к теме текста и к абстрактному образцу ответа, некоему содержательному «формуляру», в котором (в случае «КП») должны быть учтены следующие составляющие: ситуация (я, начальник, стресс) и способ реагирования на нее.