Отчет мистера Фокса

Аллейн мерил шагами комнату, бормоча вполголоса проклятия. За этим занятием и застал его инспектор Фокс, солидный и обстоятельный, как всегда.

– Доброе утро, сэр.

– Здравствуй, Братец Лис[16]. Садись. Я нашел завещание. Все переходит сестре и ее сыну. Парень в долгах, поссорился с дядей. Он не живет дома, но будет с минуты на минуту. Я обнаружил также заметки лорда Роберта по делу о шантаже. Позвонив мне сегодня в час ночи, он сказал, что заедет сначала сюда, чтобы сменить взмокшую рубашку и забрать записи. Вот они, взгляни.

Фокс надел очки и взял в руки маленькую записную книжку, которая утонула в его горсти. Некоторое время он с важной неторопливостью читал ее, откинув голову и приподняв брови.

– Н-да, – произнес он наконец. – Что ж, мистер Аллейн, довольно интересное свидетельство, верно? Оно выставляет этого мистера Димитри, так сказать, в очень невыгодном свете. На основании этой информации мы можем привлечь его за шантаж, если леди не подведет. Я имею в виду эту миссис Хэлкат-Хэккетт.

– Как видишь, по мнению лорда Роберта, она сочла, что это он сам взял ее сумочку на концерте.

– Да. Довольно неловкая ситуация. Можно сказать, что это дает ей мотив для убийства.

– Если только ты в состоянии представить, как миссис Хэлкат-Хэккетт, женщина из тех, которых торговцы мануфактурой называют шикарными, переодевшись мужчиной, заговаривает с лордом Робертом на улице, убеждает подвезти ее на такси, затем нокаутирует его, душит и в лучах зари преспокойно удаляется в чьих-то брюках.

– Верно. Я не в состоянии это представить. Но у нее мог быть сообщник.

– Это уже более правдоподобно.

– Все-таки, должен сказать, Димитри выглядит более вероятным подозреваемым, – продолжал рассуждать Фокс. – Если он понял, что лорд Роберт его вычислил. Но как он мог дознаться?

– Вот послушай, я хочу пересказать тебе этот телефонный разговор. Я задержался в Ярде допоздна, работал над делом Темпла. Как ты знаешь, если бы не случившееся, я бы сегодня чуть свет уехал на север. В час ночи лорд Роберт позвонил мне из Марсдон-Хауса. Он сказал, что имеет несомненное доказательство того, что шантажист – Димитри. Затем он пообещал после бала заехать ко мне в Ярд. А затем… – Аллейн прикрыл глаза и напряженно нахмурился. – Хочу как можно точнее воспроизвести его слова. Здесь я свой единственный свидетель. Погоди-ка… Да. Вот его слова: «Я приеду в Ярд. Ей-богу, это хуже, чем убийство. Он мог бы с тем же успехом подливать яду в свои проклятые зелья». А потом прибавил: «И работает он с…». Но так и не закончил фразы. Осекся и сказал: «О, это вы!.. Не слышал, как вы вошли». Я спросил: «Там кто-то есть?» – и он ответил: «Да», и притворился, что звонит насчет какой-то потерянной вещи. Очевидно, вошедший услышал, как он упомянул Ярд. Послушай, Фокс, нам необходимо найти того, кто подслушал разговор, будь то мужчина или женщина.

– Если это был Димитри… – начал Фокс.

– Да, если бы это был Димитри! Вместе с тем у него это прозвучало так, словно он говорил с хорошим знакомым. «О, это вы!.. Не слышал, как вы вошли». Могло быть и так. Но мы должны докопаться, Фокс.

– «И работает он с…» – процитировал Фокс. – Как вы думаете, что он собирался добавить? Имя сообщника?

– Нет. Он был слишком опытен, чтобы называть имена по телефону. Это могло быть «с сообщником» или же «с дьявольской хитростью». Господи, многое бы я дал, чтобы знать. Ну а теперь расскажи, что там у тебя.

Фокс снял очки.

– Следуя вашим распоряжениям, – начал он, – я отправился в Марсдон-Хаус. Я появился там в восемь часов. Там дежурили двое наших, я выслушал их донесения. Они прибыли туда в четыре двадцать, через четверть часа после того, как такси появилось в Ярде, и пять минут спустя после того, как вы позвонили. Димитри к тому времени уже покинул дом, но наши ребята по вашему поручению, сэр, позвонили ему домой, желая удостовериться, что он там, и отправили агента в штатском, установить наблюдение за квартирой. В десять часов его должен был сменить тот новый парень, Кэрью. Я решил, что можно отрядить его туда. Хотя, на мой вкус, уж слишком он эксцентричен. Ну да, возвращаюсь к Марсдон-Хаусу. Наши ребята взяли показания у сотрудников Димитри, которые еще прибирались в доме, отпустили их восвояси и оставались на посту до моего прихода. Мы нашли ту комнату, откуда вам звонил лорд Роберт. Телефон был включен на протяжении всего вечера. Комнату мы опечатали. У меня есть список гостей. Тут нам, прямо скажем, повезло. Мы нашли его в буфете. Имена и адреса – все аккуратно и методично. Это сделанная под копирку машинописная копия. Вероятно, список печатала секретарша леди Каррадос. От людей Димитри я узнал имена тех, кто рано покинул вечеринку. Лакей из мужской раздевалки тоже был на месте и вспомнил примерно двадцать имен. Ему удалось вспомнить большинство мужчин, которые уходили последними. Я начал с них. Обзвонил их и спросил, видели ли они, как уходил лорд Роберт Госпелл. Несколько человек вспомнили, как он стоял в холле в самом конце вечера. Большинство гостей уходило группами, и у нас была возможность сразу проверить их показания. Мы выяснили, что Димитри в это время тоже был в вестибюле. Я только что позвонил ему на квартиру, прямо перед тем, как отправиться к вам. Вы убедитесь, что он не только главный подозреваемый – в силу того, что вы мне сообщили, – но и довольно важный свидетель. У меня есть список, весьма вероятно, неполный, гостей, которые уходили по одному, примерно в то же самое время, что и лорд Роберт. Вот он. Немного сумбурный. Я составил его из сделанных записей по дороге сюда.

Фокс достал толстый блокнот, раскрыл и протянул Аллейну, который прочел следующее:

«Миссис Хэлкат-Хэккетт. Видели, как она покидает бал одна: ливрейный лакей у парадных дверей, Димитри и слуга-распорядитель на улице, предложивший вызвать для нее такси. Она отказалась и ушла пешком. Димитри сказал, что, по его мнению, примерно в это же время спускался по лестнице лорд Роберт.

Капитан Морис Уитерс. Его видели: Димитри, ливрейный лакей и несколько гостей, которых он обогнал на ступенях крыльца. Отказался от машины. Лакей думает, что кап. Уитерс ушел сразу вслед за Хэлкат-Хэккетт. Это же впечатление подтвердил Димитри. Лорд Роберт в тот момент уже спустился по лестнице.

Мистер Дональд Поттер. Видели, как он прощался с мисс О’Брайен: Димитри и двое слуг у дверей в буфет, рядом с лестницей. Димитри заметил, как он столкнулся с лордом Робертом, явно избегая его, и поспешно вышел.

Сэр Дэниэл Дэвидсон. Димитри и двое из слуг видели, как он вышел сразу после Уитерса.

Мистер Перси Персиваль. Молодой джентльмен, изрядно перебравший с выпивкой. Споткнулся в дверях и ухватился за ливрейного лакея, который запомнил его. Слышали, как он подзывал такси на улице.

Мисс Вайолет Харрис. Секретарь леди Каррадос. Уходила одна, это видел служитель у дверей гардеробной, которому она пожелала доброй ночи. Больше никем не замечена.

Мистер Трелони-Кейпер. Молодой джентльмен, который разминулся с мистером Перси Персивалем. Несколько раз спрашивал о нем. Вручил десятифунтовую банкноту ливрейному лакею, который благодаря этому его запомнил. Лакей описал его как «нарядно украшенного, но не пьяного».

Лорд Роберт Госпелл. И ливрейные лакеи, и слуга-распорядитель перед входом видели, как он уходил. Один из лакеев определяет время его ухода как «сразу после сэра Дэниэла Дэвидсона». Другой говорит, что это было несколькими минутами позже. Служитель в гардеробной утверждает, что это было примерно через две минуты после мисс Харрис и через пять минут после сэра Д.Д.».

Аллейн закончил чтение и поднял глаза.

– А куда вдруг подевался Димитри? – спросил он. – Похоже, просто растворился.

– Я спросил его, – ответил Фокс. – Он сказал, что пошел в буфет примерно в то же время, когда уходил сэр Дэниэл, и обязанности задержали его там на некоторое время. Буфет находится неподалеку от лестницы.

– Есть этому подтверждения?

– Один из людей вспомнил, что его босс был там, но не может сказать, когда именно и как долго. Помнит, что тот разговаривал с сэром Гербертом Каррадосом.

– С Каррадосом? Понятно. Как Димитри вел себя, когда вы его видели?

– Ну, он довольно скользкий тип, как мне показалось. Иностранец: полуитальянец, полугрек, но это практически незаметно в его речи. Он отвечал на все очень гладко и без конца повторял, что все это очень прискорбно.

– Надеюсь, он найдет это еще более прискорбным, – сказал Аллейн и вернулся к записной книжке.

– Остальные, – продолжал Фокс, – ушли сразу после лорда Роберта или, как нам удалось установить, спустя какое-то время после него. Тут только три имени, и вряд ли они имеют большое значение, но я подумал, нам лучше опросить их.

– Когда ушли Каррадосы? После всех, конечно?

– Да. Сэр Герберт и леди Каррадос большую часть времени находились на верхней площадке лестницы, возле бального зала, прощаясь с гостями, но сэр Герберт, должно быть, спустился в буфет – если правда, что Димитри там с ним разговаривал. Сэра Герберта я оставил вам, мистер Аллейн. Судя по тому, что я о нем слышал, к нему потребуется особый подход.

– Весьма любезно с твоей стороны, – мрачно отозвался Аллейн. – Есть ли из буфета какой-то другой выход, кроме выхода в вестибюль?

– Да, дверь, которая выходит на заднюю лестницу, ведущую в цокольный этаж.

– Значит, не исключено, что Димитри мог выйти на улицу тем путем?

– Да, это вполне возможно, – согласился Фокс. – А потом вернуться обратно.

– Если он тот, кого мы ищем, то должен был бы отсутствовать по меньшей мере минут сорок. Сплошные «если», «если», «если»! Смог бы он добыть цилиндр? Убийца был в цилиндре. Что такое он сказал Банчи, если тот пустил его в свое такси? «Хочу поговорить с вами о шантаже»? Что ж… это могло бы сработать.

– Судя по тому, что нам известно, – заметил Фокс, – это не мог быть один из гостей или Димитри.

– Вот именно – судя по тому, что нам известно. Но похоже, Фокс, так оно и было. Трудновато приладить кого-то постороннего к имеющимся у нас фактам. Однако все же попытаемся. Некое постороннее лицо в цилиндре и пальто поверх вечернего костюма стоит неподалеку от Марсдон-Хауса, ожидая, когда лорд Роберт выйдет и, возможно, предложит подвезти его. Это лицо не знает, когда лорд Роберт покинет бал, поэтому ему пришлось бы слоняться поблизости часа три. Оно не знает, удастся ли ему поговорить с лордом Робертом, выйдет ли лорд Роберт с бала один или в компании, поедет ли на своей машине или на такси. Оно не знает, что в час ночи Лондон окутает густой туман.

– Что, если этот человек подошел случайно? – предположил Фокс и тут же прибавил: – Хорошо, хорошо, сэр. Не настаиваю. Нам еще много с чем надо разобраться, и признаю: это предположение слегка притянуто за уши.

– На мой взгляд, вся эта проклятая история кажется притянутой за уши. Мы расследуем убийство, которое выглядит почти как непредумышленное.

– Почему вы так решили?

– Ну, Фокс, по причинам, которые мы только что обрисовали. Передвижения лорда Роберта нельзя было предугадать. Я только что узнал, что он собирался уехать много раньше, со своей сестрой леди Милдред и мисс Трой.

– Мисс Агатой Трой?

– Да. – Аллейн отвернулся и посмотрел в окно. – Она друг семьи. Я с ней говорил. Она здесь.

– Вот как, – удовлетворенно произнес Фокс.

– Думаю, – помолчав, продолжал Аллейн, – когда убийца вышел из освещенного дома на этот вредоносный воздух, он, очевидно, знал, что Банчи… лорд Роберт… возвращается один. Возможно, видел его у выхода одного. Вот почему ваш маленький список так важен. Если этим человеком был Димитри, он вышел с сознательным намерением совершить преступление. Если это был один из гостей, он мог принять такое решение спонтанно, случайно заметив, как Банчи стоит один в тумане, дожидаясь такси. Возможно, он хотел просто пригрозить ему либо умолить, урезонить. А обнаружив, что тот непреклонен, повинуясь импульсу, убил его.

– Каким образом, по-вашему, он это осуществил? Чем?

– Здесь мы вновь возвращаемся к известной юридической формуле, – вздохнул Аллейн: – Qquis, quid, ubi, quibus auxilitis, cur, quamodo, quando?[17]

– Никогда не мог запомнить это в таком виде, – заметил Фокс, – поскольку не знаю латыни. Но у меня на этот случай есть старая рифмовка:

– Да, – сказал Аллейн. – У нас есть «что», «как» и «где», но мы не слишком уверены насчет орудия. Доктор Кертис говорит, что ссадина на виске имеет два с половиной дюйма в длину и одну двенадцатую в ширину. Он считает, что удар не обязательно был очень сильным, но резким и предельно точным. Какого рода инструмент приходит тебе на ум, Фокс?

– Я подумал, что…

Зазвонил телефон. Аллейн снял трубку.

– Алло?

– Мистер Аллейн? Это из Ярда. Позвонил сэр Дэниэл Дэвидсон и сказал, что, возможно, у него есть для вас кое-какая информация. Он будет у себя весь день.

– А где он?

– В своей приемной на Харли-стрит. Сент-Люк-Чемберс, дом 50.

– Скажите, что я перезвоню ему в два. Поблагодарите его. – Аллейн положил трубку.

– Дэвидсон звонил, – пояснил он. – Считает, что может сообщить нам нечто имеющее отношение к делу. Держу пари, провел задушевную беседу с самим собой, прежде чем решился позвонить.

– Почему? – спросил Фокс. – Вы хотите сказать, что он чего-то боится?

– Я хочу сказать, что он модный врач, а они не очень-то жалуют такую рекламу, которой чревато уголовное расследование. Если он умный парень – а я полагаю, да, коль скоро добился такого положения, – то сообразил, что был одним из последних, видевших лорда Роберта. Поэтому решил подстраховаться и прийти к нам прежде, чем мы придем к нему. Согласно вашим записям, Фокс, сэр Дэниэл был первым из троих припозднившихся гостей, которые ушли непосредственно перед лордом Робертом. Двое других – это подвыпивший молодой джентльмен и девушка-секретарь. Сэр Дэниэл должен был видеть, что лорд Роберт один и собирается уходить. Он мог бы подождать снаружи, в тумане, и попросить лорда Роберта подвезти его в такси так же легко, как и любой другой. Интересно, отдает ли он себе в этом отчет.

– Мотив отсутствует, – заметил Фокс.

– Мне тоже ни один не приходит в голову. Нельзя же ведь строить фантастические предположения, верно? Проклятие, где этот молодой Поттер, почему не идет?

– Вы здесь закончили, сэр?

– Да. Я приехал сюда в пять утра, сообщил дурную весть леди Милдред и приступил к осмотру гардеробной, спальни и кабинета лорда Роберта. Здесь не обнаружилось совершенно ничего, кроме его заметок и завещания. С семи до десяти я осматривал сад, близлежащие сады и набережную в поисках плаща и мягкой шляпы. Безуспешно. Сейчас этим занимается отряд полицейских.

– Преступник мог не успеть от них избавиться.

– Да. Он мог побояться оставить какие-либо следы. Если так, ему захочется уничтожить эти предметы или как-то еще от них избавиться. В три часа утра был отлив. Чтобы выбросить их в реку, ему пришлось бы подняться на мост. Что за дом у Димитри?

– Небольшая квартирка из двух комнат на Кромвель-роуд. Он держит слугу. Француза, как я понял.

– Мы отправимся туда в полдень, когда он должен будет находиться в Ярде, и посмотрим, что там можно обнаружить. Ты видел квартиру. Где там стоит телефон?

– На площадке лестницы.

– Отлично. Как только я зайду в квартиру, позвони туда из ближайшей телефонной будки. Подержи слугу у телефона подольше. Можешь задать ему длинный ряд вопросов: спросить, когда его хозяин вернулся домой, узнать имена каких-нибудь людей – все, что угодно. Я быстро осмотрю комнату, поищу, где можно спрятать объемистый сверток. Необходимо также проверить мусорные ящики, хотя вряд ли он стал бы так рисковать. Куда подевался этот чертов племянник? Фокс, поговори с горничными, попробуй узнать у них телефон Дональда так, чтобы не беспокоить леди Милдред. Он записан у нее в комнате на листке бумаги, но у них тоже может быть.

Фокс вышел и вернулся через несколько минут.

– Слоун, 8405.

Аллейн взял трубку и набрал номер.

– Старший инспектор сыскной полиции Аллейн, Скотленд-Ярд. Будьте любезны, мне нужно немедленно установить принадлежность номера Слоун, 8405. Я подожду у телефона.

Он ждал, с отсутствующим видом уставившись на Фокса, который читал свои собственные заметки с выражением полной отрешенности.

– Как? – неожиданно переспросил Аллейн. – Да, повторите еще раз. Большое спасибо. До свидания.

Он опустил трубку на рычаг.

– Телефонный номер мистера Дональда Поттера совпадает с номером капитана Мориса Уитерса, по адресу Грандисон-мэншнз, 101, Слинг-стрит, Челси. Капитан Морис Уитерс, как вы заметили, фигурирует в записях лорда Роберта. Он также был на коктейле у миссис Хэлкат-Хэккетт и, похоже, очень с ней дружен. Он же посетил концерт, где Димитри забрал ее сумку. А теперь посмотрим вот на это…

Аллейн достал из ящика стола чековую книжку и протянул Фоксу.

– Взгляни на корешок. Найди прошлую субботу, 8 июня.

Фокс пролистал сохранившиеся корешки страниц, пока не нашел нужный.

– Пятьдесят фунтов. М. Уитерс, Шеклтон-Хаус, Лезерхед.

– Заметь, тот самый день, когда был прием у миссис Хэлкат-Хэккетт. Дело начинает обретать определенные контуры.

Фокс вернулся к записям лорда Роберта.

– Что это он тут пишет по поводу причастности капитана Уитерса к скандалу с наркотиками в 1924 г.?

– Это было в пору моей зеленой юности в Ярде, Фокс, но я помню, и ты тоже вспомнишь. Шайка Бушьера – Уотсона. У них были штаб-квартиры в Марселе и Порт-Саиде, но орудовали они повсюду. Большей частью оперировали с героином. Министерство иностранных дел участвовало в их поимке. Банчи тогда служил там и чрезвычайно нам помог. Капитан Уитерс, бесспорно, был по уши замешан в этом грязном деле, но нам так и не хватило доказательств, чтобы привлечь его. Очень темная личность. И молодой Дональд обратился к нему за убежищем! Легковерный простак! Ох, проклятие, Фокс, проклятие!

– Вы знаете молодого джентльмена, сэр?

– Что? Да, я немного знаком с ним. Что же будет? Придется прозондировать. И не исключено, что на конце зонда обнаружится дергающийся нерв в виде молодого Поттера. А ведь эти люди считаются моими друзьями! Забавно, не правда ли? Ладно, Фокс, не переживай так. Но если Дональд не объявится до…

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошел Дональд.

Сделав несколько шагов, он внезапно остановился и свирепо посмотрел на Аллейна и Фокса. Выглядел он ужасно. Глаза покраснели, в лице – ни кровинки.

– Где моя мать? – спросил он.

– С ней сидит Агата Трой, – ответил Аллейн. – Мне надо поговорить с вами.

– Я хочу видеть мать.

– Придется подождать, – отрезал старший инспектор.

Дональд

Дональд Поттер сидел на стуле лицом к окну, Аллейн – за письменным столом лорда Роберта, Фокс расположился на подоконнике, с блокнотом на коленях и карандашом в руке. Молодой человек курил сигарету за сигаретой, разжигая следующую от окурка предыдущей. Руки его дрожали.

– Прежде чем мы начнем, – сказал Аллейн, – я бы хотел прояснить вам один момент. Вашего дядю убили. Обстоятельства, при которых он был убит, обязывают нас самым доскональным образом проверить передвижения каждого, кто находился рядом с ним на протяжении часа до его смерти. Мы также считаем необходимым провести тщательное расследование в отношении его частных дел, взаимоотношений с членами семьи, а также перемещений в пространстве, бесед и сферы интересов в последние недели жизни. Никто не останется вне поля нашего зрения. Вы, конечно, хотите, чтобы его убийца был арестован?

Аллейн выждал паузу. Дональд облизнул губы.

– Разумеется.

– Разумеется. Стало быть, вы окажете нам посильную помощь, чего бы вам это ни стоило?

– Естественно.

– Уверен, вы поймете: все, что делается полицией, делается только с этой целью. Если какие-то из вопросов покажутся вам дерзкими или не относящимися к делу, ничего не попишешь. Такова наша работа.

– Надо ли нам вдаваться во все эти подробности? – сказал Дональд.

– Надеюсь, это было совершенно излишним. Когда вы в последний раз разговаривали с дядей?

– Примерно дней десять назад.

– Когда вы съехали из этого дома?

– В тот же самый день, – чуть дыша, ответил Дональд.

– Вы съехали из-за размолвки с дядей?

– Да.

– Боюсь, мне придется попросить вас подробнее рассказать об этом.

– Я… она не имеет никакого отношения к… к этому ужасному делу. Не очень-то приятно вспоминать об этом. Мне бы не хотелось…

– Видите ли, – сказал Аллейн, – в моей торжественной вступительной речи был определенный смысл. – Он встал и, протянув руку, коснулся плеча Дональда. – Ну же! Я знаю, это непросто.

– Это не означало, что я не любил его.

– Не представляю, чтобы кто-то мог его не любить. Что послужило причиной размолвки? Ваши долги?

– Да.

– Он оплатил их?

– Да.

– Тогда почему вы рассорились?

– Он хотел, чтобы я ехал в Эдинбург учиться медицине.

– А вы не хотели?

– Нет, не хотел.

– Почему?

– Я считал, что это будет чертовски скучно. Я хотел учиться в Лондоне, при больнице Св. Фомы. Прежде он соглашался на это.

Аллейн вернулся на прежнее место за столом.

– Что заставило его переменить мнение?

– Вся эта история с моими долгами.

– И больше ничего?

Дональд покачал головой, теребя дрожащей рукой сигарету.

– Не возражал ли он против кого-то из ваших друзей? – спросил Аллейн.

– Я… ну, он мог подумать… я хочу сказать… то есть это было не так.

– Он знал, что вы знакомы с капитаном Морисом Уитерсом?

Дональд метнул на Аллейна изумленный взгляд и приоткрыл рот. Наконец он сказал:

– Думаю, да.

– Разве вам это точно не известно?

– Он знал, что я в дружеских отношениях с Уитерсом. Да.

– Он возражал против этой дружбы?

– Да, теперь я припоминаю, он что-то такое говорил.

– Но это не произвело на вас какого-то особого впечатления?

– О нет.

Аллейн положил руку на лежавшую на столе чековую книжку лорда Роберта.

– В таком случае, видимо, вы забыли про некий чек на пятьдесят фунтов?

Дональд угрюмо смотрел на длинную тонкую кисть руки, лежащую поверх обложки. Краска залила его до корней волос.

– Нет, – сказал он, – я помню.

– Он заплатил эту сумму Уитерсу от вашего имени?

– Да.

– И тем не менее это не произвело на вас особого впечатления?

– У меня было так много долгов…

– Ваш дядя знал, что вы в дружеских отношениях с Уитерсом. Он располагал о нем определенной информацией. Мне это известно. Я спрашиваю, возражал ли он самым решительным образом против вашего общения этим человеком?

– Ну, если вам угодно так выразиться.

– Ради всего святого, не юлите со мной. Я хочу дать вам как можно больше шансов.

– Вы… ведь не думаете… что я…

– Вы его наследник. Вы с ним поссорились. Вы в долгах. Вы проживаете на одной квартире с человеком, против которого он вас предостерегал. Вы не в том положении, чтобы пытаться спасать свое лицо по мелочам. Вы ведь хотите максимально оградить вашу мать от ненужных потрясений? Конечно, хотите, и я хочу того же. Я как друг самым настоятельным образом прошу вас – чего совсем не следовало бы делать – рассказать мне всю правду.

– Хорошо, – сказал Дональд.

– Вы жили в одной квартире с капитаном Уитерсом. Что вы там делали?

– Я… мы… я выжидал, не удастся ли мне все-таки поступить учиться при больнице Св. Фомы.

– Каким образом это могло получиться?

– Мать могла бы помочь. У меня сдан вступительный экзамен, и я подумал, если бы я немного позанимался и постарался заработать, то впоследствии мог бы приступить.

– Как вы намеревались заработать?

– Мне собирался помочь Уитс… то есть капитан Уитерс. Он отнесся ко мне просто замечательно. Мне наплевать, кто бы что о нем ни говорил. Он не плут.

– Что он вам предлагал?

Дональд беспокойно поерзал.

– О, ничего определенного. Мы еще собирались все это обсудить.

– Понимаю. У самого капитана Уитерса есть какая-то работа?

– Ну, не совсем. У него вполне приличный доход, но он подумывает о том, чтобы приняться за что-то в ближайшем будущем. Ему действительно претит безделье.

– Не могли бы вы сказать мне, почему задолжали ему пятьдесят фунтов?

– Я… ну просто я ему должен.

– Безусловно. За что? Вы делали ставки?

– Да. Ну, в общем, одно-два групповых пари.

– На что вы ставили – на лошадей?

– Да, – быстро ответил Дональд.

– Еще на что-то?

Молчание.

– Еще на что-то?

– Нет. То есть… Я точно не помню.

– Вы должны вспомнить. Это был покер? Какие-то карточные игры?

– Да, покер.

– Думаю, было и еще что-то, – сказал Аллейн. – Послушайте, Дональд, невозможно переоценить вред, который вы можете причинить, продолжая увиливать от ответов. Разве не видите, что с каждой новой уверткой вы выставляете своего друга в еще более сомнительном свете, чем тот, в котором он уже выступает. Бога ради, подумайте о смерти вашего дяди и о чувствах вашей матушки и о собственной глупой шкуре. Как еще вы проиграли деньги капитану Уитерсу?