.. только не подписывать того, что не думаешь, и не голосовать за кого не думаешь. Спрашивают меня: сколько понадобится на это поколений?Вот знаете, когда в нашем Самиздате выходы указывали такие: развивать культуру, думать, - вот на это нужно тысячу лет, чтобы таким образом сбыть советский режим". И когда братья Медведевы, или Рой Медведев предлагают, в общем, ждать смягчения, которое наверное наступит при следующем поколении руководителей вот там идет действительно счет на поколения. В том пути, который предлагаю я, счета на поколения нет, и тысячелетиями это тоже не измеряется, ни даже столетиями. Тут так вопрос: или начнется это нравственное движение, или не начнется. Если оно в ближайшие годы не начнется, я признаю, что я предложил неосуществимый путь, и тогда нечего его и ждать. А если оно начнется, хотя бы в десятках тысяч, то оно преобразит нашу страну в месяцы, а не в годы. Оно произведет лавинное движение, и будет именно не эволюцией, а революцией. Тут вопрос: Влияние западных идей - положительное или отрицательное? Будто бы я предлагал... то есть, создалось такое ложное впечатление на Западе, будто бы я предлагал Советской России отойти от Запада.Я должен сказать, я просто не помню случая, сам я не помню другого случая ни со мной, ни с другими, чтобы так ложно был понят документ, который напечатан черным по белому и можно его прочесть... Ну буквально - и на Западе, и многие у нас в Союзе (тут, я уже объяснил почему - потому что выгоднее было обсуждать это, чем "Жить не по лжи") - читают, и другое совсем видят, чем там написано. Можно же прочесть! Еще раз прочесть, проверить! Можно набрать в любой критике, хотя бы у Андрея Дмитриевича Сахарова - мест десять, как будто он не читал, или просто так вот пробежал скорей-скорей... Ну, просто ничего подобного нет, а он критикует то место. И не только он, а и другие. Просто нет и близко этого ничего. Видите как: обоснование моему "Письму вождям" - здесь, в этом сборнике, теоретическая часть вся здесь. Вождям Советского Союза я не мог обосновать на высоком уровне; в зависимости от моего адресата, я должен был снизить аргументацию всю. Исходя из принципа самоограничения наций, я считаю необходимым каждой стране и, в частности, нашей - в первую очередь все силы направить на внутреннее развитие. Для этого прежде всего уйти со всех оккупированных территорий, прекратить угрожать всему миру агрессией и распространением; уйти в себя для лечения нравственных своих болезней и физических. Но поразительно - сейчас же присутствующая здесь "Нью-Йорк Тайме" дает заголовок: "Националист, шовинист". Я предлагаю уйти со всех оккупированных территорий, никому не грозить, никого не завоевывать, всех освободить и заняться своими внутренними делами, - шовинист! А если бы я предложил наоборот - наступать, бить, давить?! Так разница есть? Надо осторожней пользоваться словами?! "Нью-Йорк Таймс" поручила комментировать "Письмо" своей парижской корреспондентке, которая может быть не была специалистом по философским и общественно-политическим вопросам. Так же точно вот и этот изоляционизм. Меня обвиняет Андрей Дмитриевич Сахаров: хочет прервать научные и культурные связи, отказаться от западной мысли и западной культуры... Да ничего подобного у меня нет! У меня сказано: наши силы бросить на наше лечение; мы тяжело больны. Нигде не сказано о пресечении культурных связей. Я и не имел этого в виду. Наоборот, я в моей Нобелевской лекции сказал о том, как связан мир, и как все взаимовлияет. Я еще один юмористический случай приведу. "Немецкая волна" любезно прислала мне свои бюллетени... В бюллетене, который комментирует мое "Письмо вождям", написано так: "Советские руководители стремятся к агрессии и расширению своего владычества". И потом от руки вписано вашим же автором: "Наверно об этом мечтает и Солженицын". И передают в Россию: "Солженицын мечтает о расширении империи". Ну как же можно так комментировать? Ну, все-таки ответственность должна быть?! Кому я должен еще ответить? О выступлении Гюнтера Грасса против "Континента".Я считаю Гюнтера Грасса честным благородным человеком, но, к сожалению, лишенным глубины зрения на Восток. Увы, как и почти все на Западе. Когда западные люди обращаются на Восток - я имею в виду массовый случай, конечно, есть очень проницательные люди на Западе, ну, в массовом, в среднем - тут им зрение отказывает, они не видят в глубину. Синявский уже ответил Гюнтеру Грассу совершенно верно. Но он член редакции "Континента". Я не член редакции "Континента" и поэтому могу защищать "Континент" еще более объективно. Задавленной Восточной Европе, этим четыремстам (а может быть, и больше, не знаю, если нас всех посчитать) миллионам человек, вся жизнь которых раздавлена, неужели перебирать издательства, чтобы найти голос выразить свои страдания? У нас не просто посажено 40 человек, как в бывшей Греции, или 100 человек, как в бывшей Португалии, - сегодня, я думаю, там больше сидит. У нас 60, а где 30 лет разрушается вся физическая и духовная жизнь народа и сламывается физически хребет одной нации за другой. И все это на глазах западной интеллигенции, которая аплодировала нашим палачам полвека! Я напоминаю: мы с Востока никогда не аплодировали палачам, которые появлялись на Западе. А западная интеллигенция десятилетиями аплодировала нашим палачам. И вот сейчас стало модно такое "равновесие"... Это такой был советский анекдот в 30-х годах, что предприниматель один, ловкий деятель, продавал пирожки и говорил, что там только половина мяса, а половина дичи. Его спросили: как же вам удается достать, ведь ничего же нет нигде? Он говорит: "Ну, между нами говоря, я кладу в котел одного коня и одного рябчика. 50 процентов - 50 процентов: один рябчик, один конь, один рябчик, один конь". И вот сейчас распространен этот принцип мнимого равновесия. Например, в такой уважаемой организации, как "Эмнести Интернейшнл" - они строго следят, что если они помогут одному рябчику, то все равно, что и коню - и как будто ровно у них получается. И так же мыслят многие в западной интеллигенции, в том числе, очевидно, и Гюнтер Грасс, увы! Я тоже могу задать вопрос Гюнтеру Грассу и другим левым западным писателям: а как они допустили, чтобы приказчики и помощники наших палачей их печатали? Ведь западные писатели допускали, одобряли и счастливы были, что их печатают в Советском Союзе! А ктопечатал их, хоть одно свободное издательство? У нас их нет. У нас все издатели - это помощники палачей, а они - печатались десятилетиями, приезжали туда и общались с палачами, встречались, дружили. И мы им ничего не говорили об этом, не упрекнули ни разу. И мы не писали им открытых писем по этому поводу. А теперь, спрашивает Гюнтер Грасс, я не ответил в печати просто потому, что Синявский ответил, достаточно - спрашивает: как мы можем печататься в издательстве, которое входит в концерн Акселя Шпрингера, который все равно, что... что кто? Я не изучал этого вопроса, и не знаю ничего об Акселе Шпрингере. Но я совершенно уверен, что Аксель Шпрингер не уничтожил 30 - 40 миллионов на Архипелаге ГУЛАГ, я уверен, что он не сослал десять миллионов или пятнадцать миллионов крестьян в тайгу. Я уверен, что несколько миллионов безжалостно погибших от голода на Волге и много миллионов на Украине не по вине Акселя Шпрингера погибли. И не Аксель Шпрингер расстреливал в Катыни. И не Аксель Шпрингер предал Варшавское восстание 44-го года. И не он подавил восстание в Берлине в 53-м. И не он подавил Будапешт в 56-м. И не он оккупировал Прагу в 68-м. Но с теми, кто так делал, западные писатели охотно сотрудничают. Я бы ответил так: если Восточная Европа, прежде раздираемая противоречиями, наконец нашла единый дружный голос, то стыдно в этот момент нас упрекать - где мы печатаемся! Это бессовестно! Кто желает, чтобы мы печатались в хорошем месте (как они понимают), устройте нам это, сделайте! Мы все подавлены, у нас нет на родине мест. Мы бы печатались на родине - нет мест! Я сказал в моем письме в "Континент", что вот наконец произносится, звучит слитный голос Восточной Европы и обращен к Западной. Если Западная Европа этого голоса не услышит, она уже никогда, ничего больше не услышит. Это последняя возможность. "Монд": Изменилось ли мнение Солженицына о Западе за время его пребывания здесь.В основных чертах - нет, и вот видно почему - потому что западное общество открыто и его можно рассмотреть даже с Востока; а вот восточное общество закрыто, и его с Запада не рассмотришь, оно все в темноте.
      Коротко об авторах
      Мелик (Михаил) Самуилович АГУРСКИЙ
      (1923-1991)
      Сын американского коммуниста, переехавшего в СССР и репрессированного в 1937 году. По образованию и роду работы в СССР - кибернетик. После подачи заявления на выезд в Израиль подвергался преследованиям советских властей. С 1976 года профессор Иерусалимского университета, общественный деятель. Автор многочисленных работ на религиозные, национальные, социально-политические и историко-культурные темы.
      Игорь Ростиславович ШАФАРЕВИЧ
      (1923)
      Математик, академик; член нескольких иностранных Академий. Начиная с 60-х годов выступал против гонений на церковь, психиатрических репрессий, преследования инакомыслящих. Автор работ по различным вопросам общественной жизни.
      Ф. КОРСАКОВ (Феликс Григорьевич СВЕТОВ)
      (1927)
      Окончил филологический факультет МГУ. В 60-е годы печатался в московских газетах и журналах. Опубликовал четыре книги литературной критики. В 1978 году в Париже вышел роман "Отверзи ми двери", в 1985 году - "Опыт биографии". В 1985 году арестован, после года тюрьмы осужден по статье 190 и приговорен к ссылке. Освобожден в 1987 году. В 1991 году опубликовал два романа ("Тюрьма" и "Отверзи ми двери", новая редакция).
      А. Б. (Михаил Константинович ПОЛИВАНОВ)
      (1930-1992)
      Математик и физик; много лет заведующий отделом в Математическом институте им. В. А. Стеклова (Москва); заместитель главного редактора журнала "Теоретическая и математическая физика". Внук философа Г. Г. Шпета. Автор ряда работ по истории русской литературы и философии. В последние годы жизни - ректор Независимого московского университета.
      Александр Исаевич СОЛЖЕНИЦЫН
      (1918)
      Русский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе. В 1974 году, после появления 1-го тома "Архипелаг ГУЛАГ", обвинен в измене родине и выслан за границу. С 1976 года живет безвыездно в штате Вермонт, США.
      Вадим Михайлович БОРИСОВ
      (1945)
      Окончил исторический факультет МГУ и аспирантуру Института истории Академии наук. В 1973 году по распоряжению КГБ была запрещена защита его диссертации по истории русской церкви, а сам он на долгие годы лишился возможности работать по основной специальности. С 1988 года сотрудник журнала "Новый мир". Автор работ по истории русской литературы и общественной мысли.
      Евгений Викторович БАРАБАНОВ
      (1943)
      Окончил исторический факультет МГУ по кафедре истории и теории искусства; сотрудничал в журнале "Декоративное искусство" и издательстве "Искусство". В 1973 году опубликовал "Открытое письмо" с протестом против тотального контроля власти над судьбой отечественной культуры, вызвавшее поддержку мировой общественности. Автор работ по эстетике, философии культуры и истории русской мысли.