– Их удел детишек рожать?

Доби ухмыльнулся в густую бороду.

– Не я придумал эту модель. Я просто на них катаюсь.

– Ну и придурок ты, Доби, – добродушно заметил Галливер.

– Мне говорили, – так же добродушно согласился Доби. – Но не зря же милостивый боженька снабдил женщин титьками, за что я ему премного благодарен.

Галл снова взглянул на женщину. Повнимательнее. И мысленно согласился с Доби. Этой досталась вполне приличная пара. Бойкая блондинка, может быть, на дюйм[5] или два пониже Доби. И держится не хуже их всех. Лыжный инструктор из Колорадо, вспомнил он. Либби. Он видел, как она утром меняла пластыри на мозолях.

– Ставлю двадцатку, до конца она не продержится.

Доби хихикнул, откатывая очередной сосновый кругляш.

– По рукам, сынок.

Когда они выполнили задание, Галл с удовлетворением подумал, что между ним и блаженным душем, бритвой и пивом осталось всего три мили. Он поменял пластыри на самых болезненных мозолях, а затем, поскольку инструкторы были заняты, залепил свежие мозоли напарнику.

– Спасибо.

– Не стоит. Пора за шмотками.

Они прошли через лагерь к своим рюкзакам. Галл сел на землю, нацепил рюкзак, вытащил из кармана пачку жевательной резинки, одну пластинку протянул Доби.

– Не откажусь.

Доби взял пластинку, сунул в рот, так же сидя надел рюкзак. Затем парни одновременно перекатились на четвереньки и, оттолкнувшись от земли, встали на ноги.

– Просто представь, что несешь хорошенькую малышку, – посоветовал Доби, покосившись на Либби и многозначительно пошевелив бровями.

– Слишком тощая, на мой вкус.

– И не округлится, если нас и дальше будут так гонять.

Никаких поблажек, размышлял Галл. В конце концов, инструктор мог бы вести их более приличным маршрутом, не заставляя перелезать через бурелом и валуны.

Над их головами кружил ястреб, запах пропотевших тел смешивался с сосновым. Новички подгоняли друг друга, поддразнивали, подбадривали, даже оскорбляли – и все ради еще одного шага, еще одного ярда. Но больше всего их пришпоривало то, что через пару недель все будет по-настоящему, а на линии огня жизнь всех зависит от каждого.

– Чем ты занимаешься у себя в Кентукки? – спросил Галл.

– Так, всем понемножку. Последние три сезона тушил пожары в лесном заповеднике. Как-то вечером, когда мы расправились с очередным пожаром, я спьяну заключил пари, что стану пожарным-парашютистом. Пришлось подать заявление, и вот я здесь.

– Из-за пари? – изумился Галл, едва сдерживая смех.

– На кону сотня баксов, сынок. И моя гордость, а она подороже будет. Ты когда-нибудь прыгал с самолета?

– Приходилось.

– Чокнутый.

– Мне говорили, – ответил Галл Доби его же словами.

– Ну, и как это? Когда падаешь?

– Как жаркий до визга секс с красивой женщиной.

– Слава богу. – Доби поправил рюкзак, поморщился. – Должен же быть какой-то кайф от этой долбаной подготовки.

– Либби держится.

– Кто?

Галл дернул подбородком.

– Твое последнее пари.

Они как раз начали карабкаться по очередному склону, и Доби заскрежетал зубами.

– Еще не вечер.

Когда вечер наконец настал, Галл получил и душ, и бритье и, перед тем как упасть ничком на койку, умудрился вылакать бутылку пива.

Майкл Маленький Медведь перехватил Роуан по дороге в спортзал.

– Возьмешь новичков? Картежника с утра выворачивает в сортире.

– Похмелье?

– Нет. Желудочный грипп или что-то в этом роде. Погоняй их на полосе препятствий. Сделаешь?

– Конечно. Мы с Янгтри хотели попрыгать со Шлепа, но с тем же успехом могу поиздеваться над новичками. Сколько их?

– Осталось двадцать пять, и, похоже, все стоящие. Один побил рекорд базы на полутора милях. Уложился в шесть тридцать девять.

– Ноги резвые. Посмотрим, как все остальное.

Ро отзанималась в спортзале час вместо запланированных полутора. Упущенное она возместит на полосе препятствий с новичками, и не придется сидеть за швейной машинкой, латая снаряжение. Выгодная сделка!

Зашнуровав ботинки, Ро взяла зачетную ведомость, планшет, бутылку с водой, натянула на голову голубую бейсболку и отправилась к полю, издали похожему на игровую площадку великанов.

Собравшиеся за ночь облака пушистым одеялом накрыли землю, сохраняя первое тепло. База давно проснулась. По дорожкам носились бегуны, у ангара разгружались грузовики, между зданиями сновали мужчины и женщины. На взлетную полосу вырулил самолет с первой группой парашютистов – начинались предсезонные тренировочные прыжки.

Готовиться – очень тщательно – приходилось задолго до того, как взвоет пожарная сирена. Строчить на швейных машинках, разбирать и раскладывать по местам снаряжение, укладывать парашюты, тренироваться.

Не дойдя до учебной зоны, Ро столкнулась с Мэттом.

– Ты куда? – спросил он.

– Гонять новичков. Картежника свалила какая-то желудочная зараза. А ты?

– Днем в небе. – Мэтт проследил взглядом за взлетающим самолетом. – А пока на складе грузчиком. – Он улыбнулся. – Махнемся?

– Дай подумать. Перетаскивать в духоте тяжести вместо того, чтобы пытать новичков? Ни за что.

– Понял.

Ро пошла дальше, издали разглядывая новобранцев, подтягивающихся к площадке. Только вчера вечером бедолаги приползли из тренировочного лагеря, где целую неделю пилили, копали и бегали с тяжелыми рюкзаками, и если сохранили хоть капельку мозгов, то постарались хорошенько выспаться.

Кому это удалось, возможно, чувствуют себя вполне бодренькими, остальным она поможет взбодриться.

Несколько новичков бродили вдоль полосы препятствий, присматриваясь. Мудро. Врага надо знать в лицо. В воздухе звенели голоса и смех. Заводят себя! И это мудро, ведь полоса препятствий – безумно сложное и лишь первое из испытаний длинного, изматывающего дня.

Взглянув на часы, Ро протиснулась между деревянными платформами, глотнула воды, отставила бутылку и длинно, пронзительно свистнула.

– Построиться! Я Роуан Трипп, ваш инструктор на утренней прогулке. Для начала каждый из вас должен преодолеть эту полосу. Забудьте о песнях у костра и поджаренном на огне зефире. Пора заняться серьезным делом.

Кто-то в ответ застонал, кто-то ухмыльнулся, некоторые нервно переглянулись. Роуан спокойно разглядывала группу. Двадцать один мужчина и четыре женщины, все разного роста, комплекции, цвета кожи, возраста. Ее задача – вооружить их единой целью и научить работать, превозмогая боль.

Ро провела перекличку, вычеркнула отсеявшихся.

– Я слышала, один из вас побил рекорд базы на полутора милях. И кто же эта молния?

– Галл, выходи! – выкрикнул кто-то, и Ро заметила, как невысокий мужчина локтем подтолкнул стоявшего рядом с ним парня.

Шесть футов два дюйма[6], прикинула Ро. Держится непринужденно. Шевелюра взлохмаченная, но чистая, улыбка дерзкая.

– Галл Карри, – откликнулся парень. – Я люблю бегать.

– Рада за тебя. Только на полосе быстрота не помощник. А сейчас, салаги, разомнитесь. Ненавижу слушать рыдания из-за потянутых мышц.

А ведь они стали командой, поняла Ро, уже наметились дружеские связи и неизбежное соперничество. И то, и другое может принести пользу.

– Пятьдесят отжиманий в упоре лежа, – скомандовала она, отмечая результаты по мере того, как новички заканчивали задание. – Я проведу вас по полосе препятствий, начиная отсюда. – Ро указала на низкий помост, составленный из горизонтальных квадратов, на стальные барьеры, через которые салаги должны будут перескочить, на канаты, по которым им предстоит карабкаться на одних руках, на батут, на крутые рампы. – Каждое из этих препятствий имитирует что-то из того, с чем вы столкнетесь на пожаре. Преодолеваете одно, приступаете к следующему. Не получается? Выбываете. Пройдете полосу, возможно, годитесь в пожарные-парашютисты.

– Не день святого Криспиана[7], – пробормотал под нос Галл.

– Кого-кого? – переспросил Доби.

Галл неопределенно повел плечами и, поймав взгляд, брошенный на него белокурой красоткой, понял, что она расслышала его замечание.

– Ты, Скороход, пойдешь первым. Остальные следом. Цепочкой по одному. Кто упадет, откатывается и отправляется в конец очереди для второй попытки. – Ро вытащила из кармана секундомер. – Готовы?

Группа дружно выкрикнула «да!», и Ро включила секундомер.

– Пошел!

Ро сразу поняла, что парень не только резвый, но и ловкий. Остальных пришлось подгонять.

– Выше колени! Энергичнее. Вы похожи на девчонок в парке.

– Я и есть девчонка! – откликнулась сосредоточенная блондинка, и Ро ухмыльнулась.

– Тогда подбери колени. Представь, что бьешь по яйцам одного из этих придурков.

Женщина метнулась вперед, почти поравнялась с Галлом, оттолкнулась, преодолела первое препятствие, и тут Ро удивил коротышка, перелетевший через рампу, как пушечное ядро.

Новички карабкались, перепрыгивали через препятствия, ползли, цеплялись. Маленький Медведь не ошибся: действительно слаженная, хорошая группа.

Галливер Карри, опершись руками о рампу, ловко перекувыркнулся, коротышка – Ро пришлось заглянуть в список, чтобы вспомнить его имя, – с диким воплем повторил кувырок.

Скороход все еще вел группу, и Ро не сомневалась – по канату он взберется с обезьяньей ловкостью. Блондинка преодолела все наземные препятствия, но на канате не просто застряла, а стала соскальзывать вниз.

– Держись! – подхлестнула ее Роуан. – Не смей сползать, Барби, дьявол тебя побери! Не вынуждай меня! Захотелось начать все сначала?

– Нет, боже, нет!

– Хочешь прыгать в огонь или бегать по обувным магазинам?

– И то, и другое!

– Тогда лезь! – Роуан заметила на канате кровь. Когда скользишь вниз, неизменно сдираешь кожу с ладоней, и боль ужасная. – Лезь!

И блондинка вскарабкалась на все сорок мучительных футов.

– Теперь вниз. Шевелись. Давай! Давай!

Аккуратно перебирая руками, женщина спустилась, перекувыркнулась через рампу, и на перекладине Роуан увидела кровавое пятно.

Но она справилась. Все они справились. Роуан дала им минутку, чтобы перевести дух, постонать, растереть ноющие мышцы.

– Неплохо. Может быть, в следующий раз придется все это делать, когда ветер внезапно переменится и огонь захлестнет вашу зону безопасности. И тогда не советую дрейфить. Как тебя зовут, Барби?

– Либби. – Наклонившись, блондинка тыльные стороны окровавленных ладоней прижала к коленям. – Либби Райдор.

– Всем, кто может подняться по веревке с разодранными руками, – мое особое уважение! – Роуан открыла аптечку. – Обработаем раны. Если кому тоже надо, присоединяйтесь. А затем прихватите свое снаряжение. Полная выкладка. Для тренировки приземлений. У вас их тридцать.

Галл смотрел, как Роуан накладывает мазь на ладони Либби и ловко бинтует ей руки. Она что-то сказала, и Либби, несмотря на дикую боль, рассмеялась.

Он вспомнил, как девушка подгоняла группу на полосе препятствий, безошибочно держась на тонкой грани между оскорблением и безобидным подтруниванием, как сразу же замечала, кто замешкался, и всегда в нужный момент находила подходящее слово.

Потрясающее чутье и находчивость, достойные восхищения. И неслабый довесок ко всему, что восхищало Галла в Роуан Трипп.

Стройная блондинка. Ни одного изъяна во всех ее пяти футах десяти дюймах. Дядюшка назвал бы ее статной, размышлял Галл. А что бы сказал он сам? Пожалуй, просто сказал бы, что у нее сногсшибательное тело. Плюс огромные голубые глаза с тяжелыми веками и лицо, от которого невозможно отвести взгляд, а если и отведешь, то непременно захочешь взглянуть снова и снова. Потрясающая красотка.

Очаровательная красотка. И, видит бог, он честно старался сопротивляться ее очарованию. В общем, Галл притормозил и зашагал рядом.

– Как ладони Либби?

– Заживут. На площадке все теряют часть шкуры.

– И ты?

– Если не оставить свою кровь, как узнают, что ты здесь был? – Она повернула голову, изучая его глазами, наводящими на мысли об арктических льдах. – Откуда ты, знаток Шекспира? Кстати, я читала «Генриха Пятого».

– В основном из Монтерея.

– В Северной Калифорнии отличный парашютный пожарный отряд.

– Согласен. Я знаком почти со всеми. Пять лет работал лесным пожарным в Реддинге.

– Заметно, что ты из крутых парней. А в Мизулу перебрался, когда тебя объявили в розыск в Калифорнии?

– Обвинения сняты. – Галл улыбнулся, оценив шутку. – Я в Мизуле из-за Железного Человека[8] Триппа. – Ро резко остановилась, остановился и Галл. – Как понимаю, он твой отец?

– Верно. Ты знаешь его?

– Вернее, о нем. Лукас Железный Человек Трипп – легенда. В двухтысячном у вас тут был жуткий пожар.

– Да.

– Я тогда учился в колледже. Во всех выпусках новостей только о том пожаре и говорили. Я случайно увидел интервью с Железным Человеком прямо отсюда, с базы, после того как команда вернулась из пекла, где пробыла четверо суток. Лицо в саже, волосы засыпаны пеплом, глаза красные. Как будто он только что вышел из боя. Репортер задавал обычные идиотские вопросы. «Что вы там чувствовали? Испытывали ли страх?» А он не терял терпения. Видно было, что он еле держится, но он отвечал. А в конце сказал репортеру: «Парень, проще сказать так: огненная ведьма пыталась сожрать нас, но мы надрали ей задницу». И ушел.

Роуан помнила то интервью так же ясно, как Галл, и не только интервью.

– Так поэтому ты хочешь стать пожарным-парашютистом Мизулы?

– Считай это вступлением. Я мог бы рассказать больше за пивом.

– Не скоро у тебя появится время на пиво и житейские истории. Лучше поторопись за снаряжением. Сегодня у тебя еще весь день впереди.

– Предложение насчет пива остается в силе. История жизни – по желанию.

Роуан снова взглянула на него тем особенным взглядом, чуть повернув голову и слегка скривив в ухмылке уголки соблазнительно пухлых губ.

– Не вздумай за мной ухлестывать, крутой парень. Я не клюю на новичков, ходоков и прочих пожарных-парашютистов. Когда мне хочется поразвлечься и есть, на это время я выбираю гражданского. Такого, с которым могу – опять же, когда в настроении, – проводить долгие зимние ночи и которого легко забуду в пожарный сезон.

О да, и это ему в ней нравится!

– Ты могла бы сменить концепцию.

– Зря теряешь время, дружок!

Роуан гордо удалилась, а Галл ухмыльнулся ей вслед. Что ж, если он и потратит время зря, это его личное время. И не жаль потратить время на совершенно уникальный жизненный опыт.

Сначала их подтягивали на веревке и резко опускали на пыточном орудии по прозванию Шлеп, имитирующем жесткое, грозящее множественными переломами приземление. Галл выжил. Он поджимал ноги, группировался, шлепался на землю, собирая шишки и ссадины, но ничего себе не сломал. Он учился защищать голову и работать телом, чтобы сохранить его в целости и сохранности. Учился шевелить мозгами, глядя на стремительно несущуюся навстречу землю.

Когда техника приземления была отработана, наступил черед кроваво-красной вышки высотой с пятиэтажный дом. Парашют не прилагался.

На вышку поднимали по двое. Галлу выпало прыгать с Либби.

– Какие ощущения? – спросил он, летя на канате к верхней платформе, имитирующей кабину самолета с открытым люком.

– Как будто упала с горы, значит, не так уж плохо. А ты?

– Не пойму, то ли с горы упал, то ли на гору. – Галл улыбнулся Роуан, стоявшей на платформе. – Будет так же забавно, как кажется?

– Еще веселее, – с любезным злорадством пообещала Ро, прицепляя его, а затем Либби к подвесной системе. – Смотрите, вы приземлитесь вон там. – Она указала на холм из опилок с другой стороны учебной зоны. – Скорость наберется приличная. Почувствуете при приземлении. Итак, сгруппироваться, защитить голову, перекатиться.

Сквозь решетчатую маску Галливер хорошо видел холм из опилок… казавшийся отсюда очень маленьким.

– Понял.

– Готовы?

Либби сделала глубокий вдох.

– Готовы.

– Пошел.

Да, скорость приличная, подумал Галл, пролетая над учебной зоной, и едва успел мысленно повторить порядок действий при приземлении, как опилочный холм заслонил собой все остальное. Свалившись в опилки, Галл чертыхнулся, сгруппировался и покатился, обхватив руками шлем.

– Эй, Либби, как ты? – спросил он, судорожно глотая воздух.

– Вот теперь точно свалилась на гору. Но знаешь, было забавно. Я готова повторить.

– Успеешь. – Галл вскочил на ноги, протянул ей руку, помог подняться.

После прыжков с башни новобранцы перешли в класс. За годы, проведенные в элитном отряде, Галл узнал почти все, что могли предложить книги, карты и лекторы, однако всегда найдется, чему поучиться.

После занятий ему наконец удалось обработать ссадины, найти горячую еду, пообщаться. Из двадцати пяти новичков к вечеру осталось двадцать два. Троих потеряли где-то между Шлепом и башней.

Больше половины уцелевших отправились спать, самые стойкие резались в покер, и Галл не прочь был к ним присоединиться, но заключил сам с собой сделку. Он прогуляется, подышит свежим воздухом и, если желание не пропадет, сыграет несколько партий.

– Подтаскивай стул, сынок, – пригласил Доби, когда Галл проходил мимо. – Я пополняю свой пенсионный счет.

– Еще пару раз приземлишься на голову, и досрочная пенсия тебе обеспечена, – на ходу откликнулся Галл.

Распахнув дверь, он увидел, что тучи, весь день грозно нависавшие над базой, успели просыпаться холодной моросью. Сунув руки в карманы, Галл вышел под противный мелкий дождик, прикинул расстояние до ангара. Пожалуй, не помешает взглянуть на самолет, с которого скоро придется прыгать.

Прежде чем подать заявление, он совершил три прыжка с парашютом, хотел убедиться, что ему хватит духу, а сейчас не терпелось снова пережить те острые ощущения, бросить вызов собственным инстинктам, восстающим против того, чтобы шагнуть в бездну…

Галл и с самолетами познакомился. В теории. Пожарные-парашютисты обычно работали на «Твин Оттерах, DC-9». Он даже подумывал об уроках пилотирования. Как-то спокойнее, когда знаешь, что можешь контролировать любую ситуацию.

И тут Галл увидел Ро. Она шла навстречу, не обращая внимания на капли дождя, стекающие с козырька бейсболки. Ни сумрак, ни пелена дождя не скрывали ее умопомрачительную фигуру.

Галл замедлил шаг. Может быть, удача еще улыбнется сегодня, и вовсе не в покере.

– Приятный вечер, – бросил он пробный камень.

– Для выдр. – Ро внимательно взглянула на него. – Сваливаешь?

– Прогуливаюсь. Но если хочешь куда-нибудь смотаться, я при машине.

– Благодарю, у меня своя, только я никуда не собираюсь. Ты сегодня классно держался.

– Спасибо.

– Жалко Доггетта. Трещина кости при приземлении выбила его из программы. Думаю, вернется на будущий год.

– Да, он хочет стать одним из вас, – согласился Галл.

– Одного хотения мало, но без него не обойтись.

– Я как раз подумал то же самое.

Ро хмыкнула, покачала головой.

– Тебе женщины когда-нибудь отказывали?

– Да, как это ни прискорбно. И поверь мне, мужчина, который легко сдается, никогда не получает приз.

– Поверь мне, я не приз.

– У тебя волосы римского центуриона, фигура богини и лицо скандинавской королевы. Сногсшибательная упаковка.

– Упаковка – это еще не весь подарок.

– Может, и нет. Но очень хочется открыть и посмотреть, что внутри.

– Тебе бы только потрепаться, нахальный ты огнепоклонник! Окажи себе милость, крутой парень, подергай ленточку на другой упаковке.

– Видишь ли, я страдаю этим… как его… синдромом повышенной концентрации внимания. Стоит сосредоточиться на чем-то, и меня уже не сдвинуть, пока не докопаюсь до самой сути.

Не сводя с него глаз, Роуан безразлично пожала плечами.

– Нечего тут раскапывать, – сказала она, поворачивая к спальному корпусу.

– Ну, не знаю. Мне удалось прогуляться с тобой под дождем.

Взявшись одной рукой за дверь, Ро оглянулась.

– Только не уверяй, что в этом была хоть капля чего-нибудь романтического.

– Кто знает…

– Тогда берегись. Вдруг я не откажусь от тебя только потому, что ты рядом, а потом растопчу романтическое сердце!

– У меня или у тебя?

Ее чувственный смех поразил его не в сердце, а гораздо ниже, но она захлопнула дверь, образно говоря, перед его носом.

Ро призналась себе в том, что парень ее зацепил. Ей нравились мужчины уверенные, отчаянные, умные и находчивые, которые за словом в карман не лезут. К тому же Галл смотрит на нее, как кот, затаившийся у мышиной норки, с вожделением и безмерным терпением, что интригует и возбуждает. Однако уступить соблазну было бы ошибкой.

Постучавшись в комнату Картежника, Ро приняла его ворчание за разрешение, приоткрыла дверь и просунула в щелку голову.

Картежник, сидевший в постели с разбросанными по одеялу картами, показался ей бледным, неопрятным и умирающим от скуки.

– Как здоровье?

– Да нормально… Отравился чем-то с утра. Избавился от этой мерзости вместе с парочкой внутренних органов, зато ужин удержал. Просто надо поберечься до завтра. Спасибо, что подменила.

– Ерунда. Новичков осталось двадцать два. Один отсеялся из-за травмы. Думаю, он еще вернется. Ну, пока.

– Эй, погоди. Хочешь, покажу карточный фокус? Интересный.

Парень устал от одиночества, решила Ро и во имя дружбы присела на край его кровати. К тому же карточные фокусы – более эффективное снотворное, чем воспоминания о прогулке под дождем с Галливером Карри.