Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Трансмен гора

ModernLib.Net / Норман Джон / Трансмен гора - Чтение (стр. 9)
Автор: Норман Джон
Жанр:

 

 


      За стеной из черного шелка шла вторая стена из желтых прутьев. Па-Кур был не так беззаботен, как я думал. Вдобавок поверху была натянута проволока. Я пошел вдоль второй стены и повторил свои слова. Здесь меня не стали задерживать, как будто мой шлем сам по себе служил гарантией неприкосновенности. Но зато после ворот меня повела черная рабыня в золотой ливрее, а сзади шли два стражника.
      Мы дошли до большого шатра из желто-красного шелка, сорока футов в диаметре и 20 футов высотой…
      – Подождите здесь, – сказал я, обернувшись к страже. – Мое послание предназначено для ушей той, кто станет женой Па-Кура и лишь для нее.
      Сердце мое билось так громко, что я боялся, что они услышат его удары, но голос был бесстрастен.
      Стражи переглянулись, не ожидая такого варианта. Рабыня посмотрела на меня неприязненно, как будто я должен был сделать какое-то непристойное дело, откладывавшееся много раз.
      – Ждите, – сказал я и шагнул в шатер.
      Внутри стояла клетка. Она представляла собой десятифутовый куб. Толстые прутья были покрыты серебром и украшены драгоценными камнями. У клетки не было двери, она была сооружена вокруг пленницы. Девушка гордо сидела на троне, одетая в полный костюм убара.
      Что-то заставило меня быть осторожным. Не знаю, что это было, но что-то здесь было не так. У меня было желание назвать ее по имени, и я с трудом подавил мысль прыгнуть к решетке, схватить ее и прижать к своим губам. Это, должно быть, Талена, которую я люблю и которой принадлежит вся моя жизнь. Но я шел к клетке медленно, насторожено. Может быть, что-то крылось в ее осанке, или в том, как она держала голову. Девушка была похожа на Талену, но чем-то она отличалась, может быть ее опоили? Почему она не узнает меня? Я встал перед клеткой и снял шлем. Она даже не вздрогнула. В ее зеленых глазах не отразилось ничего.
      И я сказал холодно:
      – Я посланник Па-Кура. Он хочет передать тебе, что город скоро падет и ты воссядешь рядом с ним на троне Ара.
      – Па-Кур добр, – сказала девушка.
      Я был потрясен, но не высказал ни малейшего удивления. Я был ошеломлен хитростью Па-Кура и рад тому, что последовал просьбе Казрака о терпении и осторожности, не раскрыл себя, не попытался добыть ее мечом. Да, это была бы ошибка. Голос девушки не принадлежал моей любимой. Девушка в клетке – это не Талена.

17. ЗОЛОТЫЕ ЦЕПИ

      Я был побежден хитростью Па-Кура. С горечью в сердце я покинул стоянку и вернулся в палатку Казрака. В следующие дни, бродя по кабакам и рынкам, я расспрашивал рабов и задирал тарнсменов и меченосцев, пытаясь узнать что-либо о Талене. Но ответ, купленный с помощью золотого диска или страха, всегда был одинаков – Талена находится в красно-желтом шатре. Я был уверен в том, что они не лгали, верили в свою правоту. Из всех, живущих на стоянке Па-Кура, лишь он один мог знать, где она находится.
      Я в отчаянии понял, что своими расспросами пустил слух, что кто-то слишком интересуется местонахождением девушки, и это заставит Па-Кура удвоить осторожность и, несомненно, он попытается выяснить личность столь любопытного воина. В эти дни я не носил одежды убийцы, а одевался как воин неопределенного происхождения, без символов города. Четырежды я избегал патрулей Па-Кура, которые вели людей, допрошенных мною с помощью меча.
      В палатке Казрака я пришел к выводу, что все мои попытки были тщетны и тарнсмен Марленуса нейтрализован, если можно так выразиться. Я подумал об убийстве Па-Кура, но это было неосуществимо и к тому же не помогло бы спасти Талену, Лишь вид моей любимой мог доставить мне большее удовлетворение, чем смерть убийцы.
      Это были ужасные дни. Вдобавок к своим неудачам, я не получал сведений ни от Казрака, ни о положении Марленуса в Главном Цилиндре. Насколько я мог понять, он и его люди были побеждены, и эта высота перешла в руки Посвященных. Или это могло случиться с минуты на минуту.
      Осада длилась уже 52 дня, и Па-Куру удалось пробить первую стену. Брешь была расчищена, чтобы доставить башни ко второй стене. Кроме того были заготовлены сотни «летающих мостов», по которым во время последнего приступа солдаты Па-Кура полезут на укрепления города. Прошел слух, что около дюжины туннелей удалось незаметно провести за вторую стену, и они могут быть вскрыты за несколько часов. Действия аритов не были ни эффективными, ни компетентными. К несчастью для Ара, в наиболее критический момент его истории им руководила самая никчемная из каст – Посвященные, разбирающиеся лишь в титулах, мифологии и суевериях. Далее, из сообщений перебежчиков следовало, что в городе царит голод и нехватка воды. Некоторые защитники вскрывали вены уцелевших тарнов, чтобы напиться крови. Маленький урт, горийский грызун, на рынке стоил серебряный диск. Начинались эпидемии. По улицам бродили грабители. В лагере Па-Кура ожидали падения города ежедневно, ежечасно. но Ар отказывался сдаться.
      Я сам был уверен в том, что храбрецы Ара будут защищать город до последнего воина в их горячей, хоть и слепой любви к нему, но Посвященные вряд ли таковы. И скоро, хотя это можно было бы предвидеть, на стене города появился высший Посвященный Ара. Он объявил себя Верховным Посвященным всех Посвященных Гора, назначенным самими Царствующими Жрецами. Нечего говорить, что такое заявление не было принято Высшими Посвященными свободных городов, которые считали себя независимыми. Верховный Посвященный, как он себя называл, поднял щит и положил его к своим ногам, затем проделал то же самое со своим мечом и копьем. Этот жест на военном языке означал призыв к переговорам – перемирие, буквально временное оставление оружия. Сдающийся разрывает перевязь щита и ломает древко копья, тем самым обезоруживая себя и отдаваясь на милость победителя.
      Скоро на первой стене, напротив Посвященного, появился Па-Кур и проделал те же самые манипуляции. Этим вечером совершился обмен уполномоченными и были выработаны условия сдачи. К утру основные пункты соглашения стали известны в лагере, и Ар фактически уже пал.
      Сделка, в основном, касалась безопасности самих Посвященных и предотвращения полного разграбления города, насколько это было возможно. Согласно первому условию, Па-Кур полностью амнистирует их и защитит их храмы. Это типично для Посвященных. Они одни на Горе провозгласили себя бессмертными, благодаря особым обрядам, запрещенных для непосвященных, и все же они – самые глупые из горийцев.
      Па-Кур охотно подписал этот пункт. Убийство Посвященного рассматривалось как дурной знак и, кроме того, они могли быть полезны при управлении городом. Убары всегда использовали Посвященных как инструмент, и умнейшие из них утверждали, что социальная функция Посвященных – поддерживать в каждой касте удовлетворение своим жребием. Второй пункт гласил, что в городе может быть оставлен гарнизон не более чем в 10 000 отборных солдат, и основная часть орды войдет в город безоружной. Кроме того, Посвященные выдвинули множество мелких условий, в основном касающихся продовольствия и защиты торговцев и крестьян.
      Па-Кур со своей стороны потребовал обычный выкуп, полагающийся победителю на Горе. Население должно быть полностью разоружено. Ношение оружия является преступлением. Офицеры и их семьи должны быть заколоты, и вообще должен быть казнен каждый десятый горожанин. Тысяча самых красивых женщин Ара будут переданы Па-Куру как рабыни для распределения между его приспешниками. Из остальных свободных женщин, здоровых и привлекательных, каждая третья будет продана на улице Клейм в пользу Па-Кура. Семь тысяч юношей пополнят ряды рабов, поредевшие во время осады. Дети до двенадцати лет будут распределены между свободными городами. Рабы же станут собственностью первого воина, сменившего их ошейник.
      С рассветом, под грохот барабанов, из лагеря через мост в сторону ворот двинулась процессия. Ворота начали медленно открываться. Об этом скорбел лишь я да, может быть, Минтар. Па-Кур был впереди гарнизона из 10 000 солдат, ревущих марш. Наконечники копий блестели. Па-Кур ехал на редкой красоты черном тарларионе. Животное, украшенное драгоценными камнями, двигалось четким церемониальным шагом. Но тут, к моему удивлению, процессия остановилась и восемь убийц вынесли вперед паланкин.
      Он был опущен подле тарлариона Па-Кура. Из него медленно появилась девушка с непокрытой головой. Мое сердце вздрогнуло – это была Талена, но без регалий убара, как девушка в клетке. Она была босиком, одетая только в белую мантию. Руки были почему-то скованы золотыми наручниками. Па-Кур взял в руки золотую цепь и пристегнул ее одним концом к своему седлу, а другой конец золотой цепи к наручникам Талены. Барабаны вновь загремели, и Талена медленно и с достоинством двинулась позади своего хозяина Па-Кура, Владыки Убийц.
      Видимо, изумление было написано на моем лице, так как один из всадников сказал мне:
      – Одним из условий является казнь Талены, дочери Марленуса, убара Ара.
      – Но почему? – спросил я, – ведь она должна была стать супругой Па-Кура?
      – Когда Марленус пал, – ответил воин, – Посвященные решили заколоть всю его семью. Чтобы спасти лицо в глазах жителей Ара, они потребовали, чтобы Па-Кур выполнил их приговор.
      – И он согласился?
      – Конечно. Разве важно, каким ключом открыть ворота Ара?
      У меня закружилась голова и я попятился, продираясь сквозь ряды солдат, наблюдающих за процессией. Я мчался по опустевшим улицам лагеря, пока не очутился на стоянке Минтара, ворвался в палатку Казрака и рухнул, плача, на циновку.
      Но вскоре мне удалось взять себя в руки, и я смог рассуждать. Шок от вида моей любимой, осужденной на гибель, был слишком велик. Воину Гора не подобало так переживать.
      И тот, кто поднялся с циновки и надел шлем и одежды Касты Убийц, был воином Гора. Я вложил меч в ножны, взял в руку щит, захватил копье. Затем уверенно направился ко входу стоянки Минтара и потребовал своего тарна.
      Тарн был выведен. Он излучал энергию и здоровье. Я знал, что после дней, проведенных в клетке, пусть и огромной, как и следует для такого убара небес, как мой тарн, он должен жаждать полета, возможности развернуть свои крылья под яростным небом Гора. Я ласково погладил его, сам удивляясь такому нежному чувству по отношению к горийскому чудовищу.
      Я бросил тарноводу золотой диск. Он заслужил его. Он, заикаясь, протянул мне его обратно. Золотой диск был целым состоянием. На него можно было купить другого тарна или пять рабынь. Я влез на спину птице, пристегнулся и сказал тарноводу, что монета его. Скорее всего это был просто великодушный жест, да, просто жест, но мне так хотелось, и кроме того, я не надеялся дожить до времени, когда он мне понадобится.
      – На счастье, – сказал я и поднял тарна в воздух.

18. В ГЛАВНОМ ЦИЛИНДРЕ

      Сверху я увидел весь лагерь Па-Кура, Рвы, двойные стены Ара, осадные машины, словно блохи присосавшиеся к ним, и линию войск, длинной змеей ползущую к городу под грохот барабанов. Я подумал, что Марленус, если он жив, может видеть все это через амбразуры Главного Цилиндра. Мне было его жаль, ибо это зрелище должно было разорвать его сердце. Его чувства по отношению к Талене я не мог предугадать. Может быть, он не знал, что ее ждет, но догадывался, что я попытаюсь ее спасти. У меня был хороший союзник в его лице и его людей, как бы мало их не было!
      И тут словно части головоломки собрались в единое целое – у меня появился план! Марленус в городе – это очевидно. Я долго думал над тем, как ему удалось, но теперь понял – одежда Страдальца. За городом есть Ямы, и в одной из них находиться подземный ход. Он, несомненно, давно подготовлен прозорливым убаром как тайное убежище. Я должен найти этот тайный ход и прорваться к Марленусу.
      Но сначала я помчался к стенам Ара, оставив далеко позади медленно тянущуюся процессию. Всего минута потребовалась мне, чтобы достичь вершины внутренней стены над воротами. Солдаты в страхе разбежались передо мной, когда я снизился. В городе было тихо. Никто не остановил меня. Наверное, потому, что на мне была одежда убийцы и золотой значок посланника на шлеме.
      Не слезая с тарна, я потребовал вызвать офицера. Это был старый воин с белыми, коротко остриженными волосами. Он не спеша подошел ко мне. Мало удовольствия подчиняться приказам врага Ара, в особенности носящему одежду ненавистной Касты Убийц.
      – Па-Кур подходит, – сказал я. – Ар его.
      Стража молчала. Офицер что-то сказал и на меня направились наконечники сотен копий.
      – Вы сами пригласили его, – презрительно сказал я, – открыв ворота, но вы не убрали проволоку. Почему? Спустите ее, чтобы тарнсмены Па-Кура могли беспрепятственно влететь в город.
      – Это не оговорено в соглашении – сказал офицер.
      – Ар пал, – сказал я. – Подчиняйтесь воле Па-Кура.
      – Хорошо, – сказал офицер и махнул подчиненным. – Опустите проволоку.
      Его приказ разнесся по всей стене, как печальное эхо, от башни к башне. Огромные лебедки пришли в действие и страшная сеть противотарновой проволоки стала провисать. Достигнув земли, она разделялась и скатывалась. Естественно, что я сделал все это не для облегчения входа вражеских тарнсменов, которые даже не числились в составе гарнизона, но я хотел, чтобы город был открыт с неба для меня и для тех, кто сможет воспользоваться этим путем к свободе.
      Я надменно спросил офицера:
      – Па-Кур хочет знать, жив ли еще Марленус, бывший убар.
      – Да.
      – Где он?
      – В Главном Цилиндре.
      – Пленник?
      – Все равно, что пленник.
      – Смотрите, чтобы он не убежал.
      – Он не уйдет. Его сторожат 50 человек.
      – А крыша цилиндра, ведь провода спущены?
      – Марленус не убежит, разве что он умеет летать.
      – Вам может представиться случай проявить свой юмор на копье, – сказал я. Он с ненавистью посмотрел на меня, зная, какая судьба ждет офицеров.
      – Где будет казнена дочь бывшего убара?
      Офицер показал на один из цилиндров.
      – В Цилиндре Правосудия. Казнь состоится сразу же, как будет получена преступница.
      Цилиндр был белого цвета, который у горийцев часто ассоциируется со справедливостью. Вернее, это означало, что нет правосудия без Посвященных.
      На Горе есть две системы судов – гражданские, подлежащие юрисдикции правителя или убара, и отправляемые Посвященными под руководством Высшего Совета Посвященных города, то есть духовный суд. Области действия этих судов определены не очень четко. Посвященные претендуют на все, ссылаясь на близость к Царствующим Жрецам, но гражданские юристы оспаривают это право. Сейчас в Аре никто, конечно, не посмеет противостоять Посвященным. Я с отвращением заметил, что на крыше цилиндра сверкает копье из полированного серебра, 50 фунтов длины, похожее с такого расстояния на иголку.
      Я взлетел, добившись, чтобы проволока была спущена, узнав, что Марленус еще жив и удерживает часть Главного Цилиндра, а также где будет происходить казнь Талены.
      Я сорвался со стены Ара и увидел, что процессия Па-Кура совсем рядом, я видел Убийцу, который скакал во главе ее и идущую за тарларионом фигурку девушки, которая, даже босиком и прикованная к седлу, держалась очень гордо. Интересно, что думает Па-Кур насчет тарнсмена, пролетевшего над его головой?
      Мне казалось, что прошел целый час, но на самом деле лишь две или три минуты понадобилось мне, чтобы перелететь лагерь Па-Кура и найти Ямы Страдальцев, которые добровольно заключили себя в них в обмен на кормежку, но уже не могли выйти оттуда. Их было несколько, они были хорошо видны сверху – круглые черные колодцы, уходящие глубоко в землю. Я перелетел от одного к другому снижая тарна. Лишь одна яма была пуста. В остальных кишели желтые вши – страдальцы. Я храбро, не боясь заразиться, опустил тарна в пустую яму.
      Он опустился на скалистое дно, и я оглядел искусно отполированные стены ямы, простиравшиеся на тысячу футов надо мной. Несмотря на глубину ямы, на дне ее было холодно, и, взглянув вверх, я испугался, увидев мерцающие огоньки, которые с наступление темноты станут звездами. В центре ямы была вырезана ванна, наполовину заполненная холодной, но гнилой водой. Насколько я мог видеть, из этой ямы можно было выбраться лишь на спине тарна. Я знал, что иногда обитатели ямы, нарушив свое обещание, вырезают ступеньки в стене и убегают, но работа, занимающая несколько лет, влечет за собой, будучи обнаруженной, смертную казнь, да и сам риск восхождения делает такие попытки редкими. Если в этой яме и был секретный ход в город, то я его не видел, а времени у меня практически не оставалось.
      Оглядевшись, я увидел в стене ямы пещеры, служившие убежищем ее обитателям. В спешке я обследовал несколько пещер: они были не глубокими, всего лишь углубления в стене, но некоторые содержали по две-три комнаты. В нескольких пещерах лежали истертые циновки из грубого тростника и изъеденные ржавчиной инструменты – кайла и ломы, но большинство были пустыми.
      Выйдя из одной из пещер, я был удивлен поведением тарна: он, казалось был чем-то озадачен. Тарн наклонил голову набок, вытянул клюв, коснувшись явно глухой стены и отдернул его. Он проделал это несколько раз, потом стал ходить из стороны в сторону, нетерпеливо хлопая крыльями. Я перебежал через яму и принялся изучать стену. Внимательно осмотрев каждый дюйм вертикальной поверхности, я ничего не нашел, но в воздухе пахло чужим тарном. Несколько минут я потратил на изучение этой стены, уверенный, что именно она хранит секрет входа в город. Затем я в отчаянии попятился, ища хоть какой-нибудь намек на рукоять или замок, открывающий ход, но ничего не нашел.
      Казалось, стены были монолитны. Нигде не могло быть ключа. Вдруг, обругав себя за глупость, я бросился к цистерне в центре ямы и упал на живот у ее края. Я шарил по дну, отыскивая ключ. Рука нащупала вентиль, и я повернул его до отказа. В тот же миг раздался протяжный звук, как будто сработало какое-то огромное гидравлическое устройство. В стене появилось гигантское отверстие. Огромная плита, площадью около 50 квадратных футов, скользнула вверх и внутрь, открыв тускло освещенный туннель, достаточно большой для летящего тарна. За дверью находился второй вентиль, связанный с первым. Повернув его, я закрыл гигантскую дверь, считая, что эта тайна должна быть сохранена как можно дольше.
      Внутри тоннеля было темно, но не совсем. Его освещали полукруглые лампочки, расположенные скоплениями через каждые сто футов. Эти лампочки, изобретенные около ста лет назад Кастой Строителей, давали мягкий свет и могли светиться годами без замены. Без особого успеха я попытался объяснить все это птице. Скорее всего я говорил это для своего спокойствия. Сначала, когда я потянул за первый повод, птица не послушалась меня, потом она поднялась в воздух, сразу стукнувшись о потолок. Меня спас шлем. Затем тарн спустился ниже и понесся с такой скоростью, что лампочки по бокам слились в одну сверкающую цепь.
      Наконец, туннель расширился и кончился в огромном зале, освещенным сотнями ламп. В нем не было людей, но стояла огромная клетка, в которой на шестах сидели двадцать полуголодных тарнов. Едва они увидели нас, как принялись орать. Пол клетки был покрыт костями примерно полдюжины их собратьев. Я решил, что это тарны людей Марленуса, которых они оставили, войдя в город, когда путь обратно был отрезан. Брошенным тарнам ничего не оставалось делать, как использовать в виде пропитания своих менее сильных собратьев. Теперь они обезумели от голода и превратились в неуправляемых хищников.
      Но, может быть, я сумею использовать их.
      Прежде всего следовало освободить Марленуса. Я не мог пройти во дворец, не привлекая внимания стражи, и звание посланника Па-Кура не спасет меня, когда выяснится, что я хочу забрать Марленуса. Следовательно, нужно выработать план уничтожения осады. Я находился где-то под главным Цилиндром, и осужденные были надо мной. На верху широкой лестницы я нашел дверь, ведущую в цилиндр, и обрадовался, что в нее может пролезть тарн. К счастью, дверь клетки находилась прямо на против лестницы.
      Я взял стрекало и, спешившись, сбежал по ступенькам, повернул рычаг, с помощью которого дверь поднималась вверх, и сразу же спустился к клетке и, открыв ее, отступил под защиту двери. Один из голодных тарнов тут же соскочил на пол клетки и просунул голову в дверь. Его глаза вспыхнули при виде меня – я был для него пищей. Он стал обходить дверцу, чтобы подойти ко мне. Я бил его стрекалом, но это не имело эффекта – он вновь и вновь старался ударить меня. Стрекало вылетело у меня из рук.
      И тут огромная черная птица рванулась вперед, и мой противник встретил достойного соперника. Своими стальными когтями и кривым клювом мой гигант за несколько секунд превратил врага в кучу перьев. Поставив на его тело лапу, он издал призывной клич. Из клетки появился другой тарн, потоптался на пороге и тут заметил открытую дверь, ведущую в цилиндр.
      Тут, к своему несчастью, один из стражей обнаружил дверь, загадочно появившуюся в стене цилиндра. Он появился в дверном проходе и закричал от удивления и страха. Один из голодных тарнов прыгнул ко входу и схватил его клювом. Страж в ужасе завопил. К двери подбежал другой тарн и попытался отобрать добычу у первого.
      Раздались крики, и в дверь ворвались еще несколько стражей. Тарны немедленно накинулись на них. Все вылетели в цилиндр, бывший дворцом Марленуса. Я слышал вопли стражников, шум крыльев тарнов, свист стрел, сильные удары крыльями и клювами. Кто-то громко крикнул:
      – Тарны!
      В цилиндре забили железным прутом по полой металлической трубе – сигнал тревоги.
      Через две или три минуты я вывел своего тарна через отверстие в цилиндр. Зрелище, представшее перед моими глазами, заставило меня побледнеть: пятнадцать тарнов пожирали около дюжины стражников, разрывая их тела на части. Несколько тарнов были убиты, некоторые, раненые, кружили по мраморному полу. Живых людей здесь не было. Те, кто выжил, убежали, скорее всего в длинный спиральный ход, ведущий внутрь цилиндра.
      Оставив тарна внизу, я с обнаженным мечом поднялся по ступенькам. Достигнув этажей, предназначенных лишь для убара, я увидел около тридцати стражников, сгрудившихся около баррикады из черепицы и проволоки. Для них мое неожиданное появление в одежде убийцы было сигналом к атаке. Некоторые из стражников побывали в схватке с тарнами – одежда у них была порвана, оружие запачкано кровью. Я для них ассоциировался с нападением тарнов. Не ожидая, пока я назовусь или исполню другие традиции, они бросились на меня.
      – Умри, убийца! – крикнул один из них и взмахнул мечом.
      Я уклонился и проткнул его. Из последующей схватки мне запомнилось лишь какие-то образы. Я помню, что начал теснить их, и мой меч, как рука бога, встречая их сталь, прокладывала себе дорогу. Один стражник покатился по лестнице, другой, третий, и еще, и еще… Я колол и парировал, и снова колол, сверкало лезвие и текла кровь. Я дрался так, как будто был не просто лишь Тэрл Кэбот. В мою голову, опьяненную схваткой, проникла мысль, что я – это много людей, что никто не может противостоять мне, что противники видят не меня, но нечто, что я смутно чувствовал – что-то несокрушимое, колдовство, бурю, силу природы, судьбу их мира, нечто безымянное, но существующее.
      Внезапно я оказался на лестнице в одиночестве, окруженный мертвецами. Сам я был легко ранен в дюжину мест.
      Медленно я взобрался по лестнице к баррикаде, возведенной стражниками. И здесь я закричал:
      – Марленус, убар Ара!
      Откуда-то сверху я сразу услышал его голос:
      – Кто зовет меня?
      – Тэрл из Бристоля, – крикнул я.
      Я вытер меч, вложил его в ножны и перелез через баррикаду, постояв немного на ее вершине. Медленно я шел вверх по ступенькам, с голыми руками. Я завернул за угол и обнаружил широкую дверь, заваленную ящиками и мебелью. Позади этого мощного укрепления, способного выстоять против сотни воинов, я увидел усталые, но еще не потерявшие блеска глаза Марленуса. Я снял свой шлем и положил его на ступеньки. Он прорвался через заслон, как будто тот был сделан из пробки.
      Мы молча обнялись.

19. ДУЭЛЬ

      Вместе с Марленусом и его людьми я спустился по лестнице в главный зал, где мы нашли остатки страшного пира. Птицы, удовлетворившие свой голод, были снова управляемыми, насколько это возможно. С помощью стрекал Марленус и его люди приручили их. Несмотря на спешку, Марленус, приподняв одну плитку пола, включил механизм закрывания двери. Тайна хода должна быть сохранена.
      Мы вывели наших тарнов из цилиндра и поднялись в воздух. Через несколько секунд мы достигли крыши Главного Цилиндра и перед нами лежал весь Ар.
      Марленус, в общем, хорошо представлял себе политическую ситуацию, которую мог наблюдать через окна цилиндра. Он выругался, когда я сказал ему о судьбе Талены, но все же отказался принять участие в атаке Цилиндра Правосудия.
      – Гляди! – крикнул он, указывая вниз. – Гарнизон Па-Кура вошел в город. Люди Ара сдали оружие.
      – Почему ты не хочешь освободить дочь?
      – Возьми сколько хочешь моих людей, – сказал он. – А я буду сражаться за город. Я убар, и пока я жив, я не брошу его. – Он опустил забрало шлема и пристегнул щит. – Ищи меня на улицах и мостах, на стенах и в тайниках цилиндров. Пока воины Ара еще могут держать оружие, ты найдешь Марленуса.
      Я попытался убедить его, но он уже сделал свой выбор. Он повел своего тарна вниз, на улицы, поднимать обескураженных аритов, призывать их к оружию, заставить их сбросить вероломное правительство эгоистичных Посвященных, вновь драться за свободу, и скорее умереть, чем сдать город врагу. Один за другим его люди следовали за ним. Никто не остался на крыше, чтобы искать убежище за городом. Все хотели умереть вместе со своим убаром. И я, если бы у меня не было своего долга, последовал бы за Марленусом, безжалостным убаром этого огромного и несчастного города.
      Снова оставшись один, я надел щит и взял копье. Я решил умереть рядом с девушкой, неправедно судимой сейчас в далеком, сверкающем здании. Я полетел к Цилиндру Правосудия. Летя, я заметил, что крупные части орды Па-Кура пересекли мосты первого рва и двинулись к городу. Похоже, что условия сдачи мало что значили для орды, которая намеревалась вступить в город в полном вооружении. Ночью Ар будет зажжен, его кладовые вскрыты, золото и серебро достанется грабителям, мужчины будут истреблены, а женщины обречены на насилие.
      На мраморной крыше Цилиндра Правосудия, диаметром примерно в сотню футов, находилось около 200 человек. Среди них были Посвященные в белых мантиях, солдаты Ара в разноцветных одеждах и воины Па-Кура. Как тени мелькали среди них черные фигуры Убийц. Копье, обычно стоявшее вертикально, было опущено. Когда его поднимут, на него будет наколото тело Талены.
      Обогнув цилиндр, я опустился в центре крыши. Люди разбежались из-под птицы с криками удивления и ярости. Я думал, что меня мгновенно пристрелят, но вспомнил, что на мне одежды посланника. Ни один убийца не посмеет стрелять в меня.
      Стальные когти тарна высекли искры из мрамора крыши. Огромные крылья подняли сильный ветер, от которого попятились наблюдатели. На крыше, со связанными руками и ногами, лежала Талена в белой одежде. Возле нее находился наконечник копья. Когда тарн приземлился, оба палача вскочили и смешались с толпой. Сами Посвященные не казнят своих жертв, так как им запрещено проливать кровь. И вот Талена лежала передо мной.
      – Что это значит?! – раздался злобный голос Па-Кура.
      Я повернулся к нему и задохнулся от ярости, вспомнив, что сделал со мной этот человек. Но я не ответил ему, а обратился к аритам, стоящим на крыше:
      – Люди Ара, – сказал я. – Глядите!
      И указал на поле перед главными воротами. Приближающаяся орда была уже видна. Раздались крики возмущения.
      – Кто ты, – крикнул Па-Кур, выхватывая меч.
      Я сорвал шлем.
      – Я – Тэрл из Бристоля.
      Талена издала крик радости и удивления, который сказал мне все.
      – Заколите ее, – приказал Па-Кур.
      Но едва палачи шагнули вперед, я изо всех сил метнул копье. Оно слово молния пронзило воздух и ближайшего палача, войдя затем и в сердце второму.
      Толпа от удивления онемела.
      Я услышал далекие крики на улицах. Пахло дымом. Звенело оружие.
      – Люди Ара, – крикнул я, – слушайте. Даже сейчас ваш убар, Марленус, сражается за свободу Ара на его улицах!
      Ариты переглянулись.
      – Неужели вы сдадитесь? Отдадите жизни и ваших жен Убийцам? Неужели таковы мужчины великого несокрушимого Ара? Или вы всего лишь рабы, променявшие свободу на ошейник Па-Кура?
      – Долой Посвященных! – крикнул один мужчина выхватывая меч.
      – Долой Убийц, – крикнул другой. Посвященные завопили и побежали. Почти как по волшебству толпа разделилась на две группы. Обнажились мечи. Через секунду жестокая битва, идущая на улицах, захватит и крышу цилиндра.
      – Стойте!
      Все повернулись к говорящему. Вперед вышел сам Верховный Посвященный. Кучка остальных жрецов жалась позади него. Он величественно шагал через крышу. Ариты и люди Па-Кура расступались перед ним. Это был высокий изможденный человек с ввалившимися щеками и горящими глазами пророка. Это был аскетический фанатик, его костистая рука поднялась к небу.
      – Кто бросит вызов в воле Царствующих Жрецов? – крикнул он.
      Все молчали. Солдаты расступились еще шире. Даже Па-Кур подчинился. Духовная сила Верховного Посвященного давила, наполняя воздух. Религиозные верования людей Гора, основанные на предрассудках, сильнее цепей – ибо они невидимы. Горцы боятся слова, проклятия – и этого человека они боялись больше, чем тысяч врагов, вооруженных мечами.
      – Если воля Царствующих Жрецов такова, – сказал я, – что нужно убить невинную девушку, тогда я бросаю им вызов.
      Таких слов еще не слышали на Горе.
      Только ветер свистел на крыше Цилиндра.
      Верховный Посвященный повернулся ко мне, и вытянул свой худой палец.
      – Умри же огненной Смертью, – сказал он.
      Я уже слышал о Огненной Смерти от своего отца и Старшего Тэрла – такая судьба, согласно легендам, поражала каждого, кто пренебрегал волей Царствующих Жрецов. Об этих сказочных существах я знал мало, но верил, что нечто в этом роде должно существовать, ведь я был доставлен на Гор высокоразвитой цивилизацией, и понимал, что кто-то действительно засел в Сардарских горах. Я не верил в божественное происхождение Царствующих Жрецов, но знал, что они существуют и знают о происходящем на планете, и время от времени объявляют свою волю. Я не знал, конечно, гуманоиды они или нет, но так или иначе, благодаря своей технике они были богами этого мира.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10