Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Вольные торговцы (№3) - Полет на Йиктор

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Нортон Андрэ / Полет на Йиктор - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Нортон Андрэ
Жанр: Фантастический боевик
Серия: Вольные торговцы

 

 


На этот раз не женщина, а астронавт схватил данга за плечо и оттащил его к стене. Потом провел по ней рукой и нажал на какую-то невидимую кнопку. Отворилась вторая дверь. За ней оказалось узкое небольшое помещение, где не было никаких подушек. Только голые стены и пол.

Правильно данг боялся незнакомцев. Теперь его заперли в этой комнате. Он не мог как следует повернуться, настолько в ней было тесно. К тому же астронавт сорвал с него лохмотья, и теперь данг оказался совершенно голым. При этом оказались видны все ушибы на его зеленоватой плоти. Горб накренился набок, а дверь захлопнулось сразу после того, как данга швырнули внутрь. Он бросился на нее в последней отчаянной попытке вырваться из темницы, но тщетно.

Вдруг прямо из стенки забили струи воды, обволакивающие его тело теплом. Со сверкающего потолка к нему протянулись сложенные металлические руки. Они раскрылись и схватили его. Неужели они утопят его в этом потоке? Нет, они стали тереть его тельце, очищая от грязи, за долгое время ставшей частью самого данга. Вскоре даже его всклокоченные волосы были вымыты и аккуратно уложены. Данг еще ни разу не видел себя в зеркале, но всегда, когда он ощупывал их пальцами, то чувствовал, что они толстые и жесткие, почти как его заскорузлые ороговевшие ногти и гребень, спускающийся до середины спины, до которого данг мог дотронуться только болезненно изогнувшись. Впрочем, этот гребень был очень маленький и почти не ощущался.

Наконец душ выключился, и запечатанная наглухо дверь вновь отворилась. Однако астронавт не вытащил данга наружу. Напротив, он положил ему на голову руку и большим пальцем толкнул его к стенке.

Дангу показалось, что его снова облили водой. Но это оказалась не вода, а ветер, теплый и сухой. Данг медленно поворачивался вокруг, словно понимая, зачем все это делается. И даже его волосы, прежде непокорно торчащие вверх, улеглись, образовав аккуратную прическу.

Потом ветер прекратился, и когда данг посмотрел на сильную руку мужчину, запихнувшую его под воду и ветер, то увидел, что астронавт протягивает ему сложенную одежду. Данг взял ее, развернул и увидел чистое, свежее и белое одеяние, изготовленное из мягкой шерсти, неведомой нищим, проживающим в Приграничье.

Сытый, чистый и одетый во все новое… Данг не мог бы увидеть себя таким даже в самом фантастическом сне. Его когтистые пальцы с сожалением поглаживали мягкие складки одежды, закрывающей его едва держащееся на ногах, как у пьяного, тело. Один шаг в ночь, такую знакомую дангу, и это убежище сменится более надежным.

Он вышел из душа сверкающий. Прошло слишком много лет с тех пор, когда данг плакал. В эти мгновения дангом завладели далекие воспоминания о тех временах, когда рыдания сдавливали ему горло и сотрясали тщедушное тело, о временах, когда он часто чувствовал боль и только боль. А потом настал день, когда оставшаяся без охраны дверь распахнулась… ибо данг был никому не нужным и совершенно бесполезным существом. Настали времена грубой силы, и ему приходилось держаться в тени. Но это было так давно… и теперь казалось чем-то нереальным. Сытость и чистая одежда снова вызвали эти воспоминания. А последующий за этим необъяснимый страх стал настолько силен, что данг бросился ничком на пол и свернулся в калачик, ожидая, что хорошее время снова кончится, и его снова начнут избивать. От таких зловещих мыслей у него даже заболела голова…

— Ну что ты боишься, малыш?

Данг не осмелился поднять голову, чтобы взглянуть на говорящего. Слова проникали в его сознание безболезненно, но кого может волновать, во что превратился сейчас нищий из Приграничья, и кто захочет узнать о его тяжелом прошлом?

— Мы хотим знать, — услышал он в глубине своего мозга. — И здесь тебе бояться нечего.

Данг повел плечами и приподнял голову.

— Я — данг, — тихо произнес он и одновременно послал эти слова телепатически, думая об омерзительности своего имени.

— Что бы там ни было, ты-то — во что ты веришь, малыш? Неужели ты сам себе дал эту отвратительную кличку?

Оказывается, она довольно умна и проницательна. Она догадалась обо всем! И она все знала! Данг закрыл лицо ладонями. Да, лицо-то он сумел скрыть, а мысли? Смог ли он скрыть мысли? Но стоило ему подумать об этом, как Тоггор схватил тонко нарезанные полоски мяса с тарелки, напоминающей овальную раковину.

— Фарри? — спросила она громко. Теперь они рассмеются и вскоре выпихнут его в наступающую ночь, в сторону Приграничья, что было очень плохо, поскольку он снова окажется одинок.

— Данг! — поправил он ее пронзительным голосом. — Данг! — Если он будет требовательно выкрикивать это имя, то, возможно, ему удастся избежать всего, кроме презрительных насмешек.

Женщина резко опустилась на колени и почти вплотную приблизила к нему лицо, пристально глядя ему в глаза. Ему даже не пришлось держать голову под неудобным углом. Она ласково погладила его уродливые плечи.

— Фарри. Ты должен носить имя, данное тебе при рождении, малыш. А не принимать то, чего силой навязывают тебе всякие невежды.

Данг неуклюже покачал головой из стороны в сторону. Откуда эта роскошная богатая женщина может знать о том, с чем ему приходилось сталкиваться в Приграничье?

— Ты не с планеты Гранта? — неожиданно спросил мужчина.

Данг съежился от страха. В действительности он не знал, откуда родом; и совершенно не помнил детства, которое закрывали последующие за ним ужасы и страдания.

— Я — данг. — Он должен не забывать об этом, иначе вновь окажется голым и беззащитным в окружении безжалостных обитателей Приграничья. Он словно наяву видел, как его избивают до смерти за то, что он осмелился выказать присутствие духа.

Тут его снова потянули за одежду, и он, посмотрев вниз, увидел Тоггора, вцепившегося кокотками за край платья. Тоггор тянул его к себе. До этого почти светлого дня данг еще ни разу управлялся со смуксами, но теперь не чувствовал к нему ни страха, ни отвращения.

«Все хорошо», — передал ему смукс, и эти слова наполнили данга теплом… и это напоминало громкий крик. Наверное, смукс набрался сил и радовался жизни. Дангу захотелось разделить с ним его веселье и облегчение.

— Ты сможешь, если захочешь.

Данг изумленно уставился на женщину, по-прежнему стоящую на коленях напротив него. Их глаза находились на одном уровне.

— Если тебе удается входить в контакт с твоим братом-пришельцем, то тогда… — Она огляделась вокруг, потом посмотрела вверх на мужчину, а тот тотчас же открыл еще одну внутреннюю дверцу, находящуюся в помещении.

Там танцевало какое-то существо, которого данг никогда не видел прежде, хотя убежище ему предоставил как раз тот, кто имел дело и покупал необычные формы жизни. И на фоне всех его бедствий это удивительное существо не вызывало у него подозрений.

— Йяз. Меня зовут Йяз. — Эти слова по капле проникали ему в мозг, пока новоприбывший выделывал перед ним удивительные па, прохаживался с надменным видом и вертелся вокруг, издавая короткие резкие звуки, формирующиеся в слова.

Он был одного роста с дангом, только голова была выше и длиннее. Четыре изящные лапки цвета темного золота поддерживали плавные округлые бока и тело, смахивающее на бочонок, покрытое лоснящейся шерстью. Голова Йяз была треугольной. Пышная грива завитых волос, спадающих на глаза, почти скрывала длинную розовую изогнутую шею и плечи.

Глаза существа внимательно разглядывали данга и при этом сверкали ярко-красным светом, подобно самоцветам, которые мог бы носить знатный лорд, а его небольшое рыльце было открыто настолько, что данг увидел аккуратный ряд желто-золотых зубов, сверкающих ярче раскаленных углей.

Разглядывая данга, оно то и дело помахивало хвостом, тонким, как хлыст.

— Кто ты, брат? — спросило существо, немного наклоняя голову и по-прежнему не сводя пытливых глаз с данга. — О, оказывается, вас тут двое. — Очевидно, оно заметило Тоггора. — Крупный и мелкий. Вот какова разница. Кто ты?

Эти слова проникали в мозг данга мягко, но не так убедительно и мощно, как у мужчины с женщиной.

— А я… — начал было данг, но замолчал в нерешительности. Никогда еще ему не доводилось объяснять, кто он: потому что он совершил бы при этом огромную и отвратительную ошибку, ведь он был всего лишь отребьем. — Я… — это я, — тупо отвечал он. — А это… — он снова взял в руки смукса. — А это — Тоггор. Он смукс.

Так он ответил на вопросы о том, что было совершенно очевидным, животному, казавшемуся теперь не более удивительным, чем что-либо еще, случившееся с тех пор, как он повстречался с этими двумя пришельцами с других миров.

— Чем ты занимаешься? — спросила Йяз. Она говорила нечленораздельно, и из ее слов данг понял, что она испытывает удовольствие… счастье… Хотя понятие «счастье» было за пределами его понимания.

Чем он занимается? Пытается выжить — и с каждым днем все яснее понимает, что в этом нет никакого смысла.

— Я живу, — произнес он вслух. Произнес, а не передал телепатически.

— Ты живешь, — сказала женщина таким тоном, словно не соглашалась с ним, а скорее подтверждала некоторое необходимое убеждение. — А теперь настало время, когда ты сможешь жить лучше. Поскольку ты способен общаться с этими малышами, то и для тебя есть место в этой жизни, Фарри.

— Я — данг, — поправил он ее, и тотчас же почувствовал, как внутри его естества загорелась искорка веры в чудо. Неужели эти двое… неужели они смогли бы… — Ему даже не хотелось думать о таком сказочном везении, которое могло оказаться сущей правдой.

Однако казалось, что это чудо из чудес все-таки свершилось, ибо мужчина вдруг спросил:

— У тебя нет родных, и ты еще нигде не учился?

Данг засмеялся. Но это был не смех, а хриплый клекот.

— Кому нужен данг? Я же мусор, отребье из Приграничья.

Внезапно женщина легонько провела пальцами по его губам. Он ощутил исходящий от них терпкий аромат, который, как ему показалось, был присущ ее коже, ее великолепных волос.

— Ты — Фарри. И никогда не называйся иначе. А теперь, если хочешь, ты будешь кое-чему учиться. Мы очень хорошо относимся к тем, кто умеет разговаривать с этими малышами.

Вот как случилось, что данг стал Фарри, хотя ему все еще происходящее казалось сном, а когда он проснется, то снова окажется лицом к лицу с жестокой реальностью. Он с ненасытной жадностью поедал все, что они приносили, даже не задумываясь, что им может надоесть такое легкомысленное великодушие. Он учился содержать свое тело в чистоте и отзываться на другое имя, но то и дело съеживался от страха, что когда-нибудь ему придется покинуть это убежище, единственное уютное и безопасное убежище из всех, которые он когда-либо знал.

Но эти апартаменты, расположенные в месте отдыха для путешественников, не являлись домом для его двух спасителей. Он узнал, что женщину зовут леди Майлин, а мужчину — лорд Крип (хотя они возражали, чтобы их называли этими титулами). Данг не сомневался, что в действительности эти люди проживают в огромных дворцах, прекраснее которых нет даже у самых знатных дворян с планеты Гранта, которых он видел только издалека. Да, это было всего лишь их временное пристанище для отдыха; ведь оба действительно прилетели сюда из космоса. У них, конечно же, есть прекрасный корабль, который сейчас находится на ремонте в верфи, где в него вносят разнообразные изменения, чтобы на нем могли удобно лететь существа, не только обладающие нечеловеческими телами, а даже отдаленно не напоминающие людей.

Несколько раз он задумывался о том, как они к нему относятся. Видят ли они в нем просто животное, всего лишь обладающее более развитым интеллектом, способным к общению с смуксом и другими удивительными существами? Впрочем, они разговаривали с ним так, словно он был такой же высокий и красивый, как и они сами. В конце концов (хотя он никогда не задавал им вопросов, опасаясь чем-то оскорбить или обидеть их), он узнал, что они имеют план собрать вместе различных животных, даже таких, как Тоггор, чтобы взять их с собой на корабль и летать с планеты на планету, показывая всем, что повсюду существует родственная жизнь, и что всех этих странных созданий нужно принимать повсюду, как братьев и сестер по разуму, а не держать их в рабстве, как это делал Расстиф со смуксом.

Пока их удалось собрать только троих, и Фарри вскоре осознал, что успех их рискованного предприятия зависел от способности к телепатической связи. Впоследствии он узнал, что Йяз тоже купили у шоумена. Йяз также вспомнила, что в прошлом она жила высоко в горах, пока не угодила в ловушку, расставленную охотниками; еще там был смукс; а в конуре рядом с кораблем постоянно держали бартла, которого астронавты прозвали Бохором.

Фарри не заметил, как бартл освободился от цепи, чтобы прибежать воздать почести леди Майлин, облизывая ей ноги. Он выбежал из клетки так быстро, насколько ему позволяли его кривые лапки. Еще в давние времена на планете Гранта о бартлах рассказывали грозные истории. Фарри видел, как бартл когтистыми лапами натягивал звенья цепи и разрывал их.

Когда бартл вставал на задние лапы, он становился выше лорда Крипа. Его массивное тело размерами было с троих взрослых мужчин. Поскольку наступил сезон линьки, пол клетки был устлан его жесткой шерстью, а сквозь зеленовато-серые проплешины уже виднелся лоснящийся блестящий подшерсток.

Путешественники приходили к бартлу ежедневно и подолгу сидели возле него. Мужчина убирал выпавшую шерсть, и они женщиной разговаривали со зверем. Фарри, прекрасно понимавший, что одного удара когтистой лапы хватит, чтобы превратить его в окровавленную груду костей и мяса, сначала держался на расстоянии. Но спустя некоторое время, уловив в мозгу бартла перемены, начал рассматривать этого косматого зверя как другую личность — странную и весьма необычную, но ничем не отличающуюся от большинства чужаков, находивших себе убежище в космопорту.

Переделка корабля продвигалась медленно, и вскоре лорд Крип стал подолгу пропадать на верфи, требуя от механиков четкой и аккуратной работы. Фарри казалось, что по какой-то причине они с леди Майлин стремились вылететь как можно быстрее в космос.

В космос! Фарри старался выбросить эту мысль из головы; ему даже думать не хотелось о будущем. Наверняка ему придется вернуться в Приграничье. На этот раз… на этот раз ему больше не представится случай.

Сидя у входа в клетку бартла, он внезапно осознал, что никак не может избавиться от этой цепочки мыслей. Они улетят с бартлом, Тоггором и Ияз, а он… а он…

«Пойдем с нами!»

Фарри вздрогнул от неожиданности. Он прижал руки к туловищу и повернул голову под неудобным болезненным углом так, чтобы только лишь увидеть лицо леди Майлин. Он решил, что она укорачивает когти бартла. Этот крупный зверь цеплялся ими за камни, и они мешали ему передвигаться по ровному полу. Но нет, леди Майлин была занята совершенно не этим. Она не смотрела на Фарри, однако он не сомневался, что уловил ее мысль.

— У тебя получилось. Ты отправляешься с нами, — промолвила она.

— В космос? — с трудом выдавил он, словно в его горле застрял кусок железа.

«Если хочешь, то так оно и будет», — ответила она, снова не глядя в его сторону, и он почувствовал в ее мысленном послании, что он правильно понял, что она имела в виду.

— Если я хочу… — Он еще не верил в происходящее. Ибо это было больше чем сон, из которого он надеялся не пробудиться никогда. — Если я хочу… О, леди… — Он с умоляющим видом сложил руки на бесформенной груди. — Я даже мечтать не смею о подобном…

— Значит, так оно и будет, — повторила она и на этот раз посмотрела на него с улыбкой.

Он чувствовал себя так, словно он был Йяз, и ему страстно захотелось уткнуться рыльцем в ее ноги и помахать хвостом, которого у него не было.

Сон продолжался!

— Снова у нас проблемы с Кем-фу, — произнес подошедший лорд Крип, не обращая на Фарри внимания. — Надо сменить механиков. — Он нахмурился и постучал кончиками пальцев по своему расчетному устройству. Фарри уже знал, что он так делает всегда, когда чем-то обеспокоен.

— Он вполне способен справиться с ними сам, — проговорила леди Майлин, вставая.

— Тогда откуда у нас такие сложности?

— Не спрашивай меня. У меня такое ощущение, словно… — Фарри заметил, что морщины на лице мужчины стали глубже. — Словно… — продолжил он спустя несколько секунд. — Словно он задерживает нас нарочно.

— Зачем ему это? Ведь это совершенно бессмысленно.

— Да, если не считать Сехмета и того, что он натворил.

— Сперва был задержан рейдер, а когда мы испортили им игру и обнаружили великое сокровище, Гильдия отнеслась к этому не очень-то доброжелательно. Все зависит от того, насколько далеко простирается истинная подоплека этого дела. А тот, кто действительно стоял за этой операцией, грабил могилы спящих…

— Почему бы им не позволить нам поскорее отправиться отсюда? Ведь наша доля вознаграждения от находки — в безопасном месте. И то, чем мы теперь занимаемся, не имеет никакого отношения к Гильдии или к заговору рейдеров. Иными словами, все кончилось, а на Йикторе не осталось ничего, чем можно было бы разжиться. Они ищут крупные прибыли, несравнимые с ограблением крошечной планеты, где мелкие лорды сражаются с такими же мелкими лордами, пока пышным цветом не расцветет что-либо, способное соблазнить хотя бы вольного торговца.

— Вероятно, это обычная месть, или просто задумали преподать нам урок. Прежде чем мы поднимемся на корабль, я проведу тщательную проверку, и это истинная правда, если я когда-нибудь говорил правду!

Леди Майлин улыбнулась.

— Все может оказаться намного проще. Возможно этот подрядчик имеет дело с кораблем, которого никогда не видел раньше. Поэтому работа идет медленно, а механики совершают кучу ошибок.

— Луна, — коротко произнес лорд Крип.

Теперь леди Майлин сдвинула брови.

— У нас еще есть время; и я не сомневаюсь, что его хватит.

— Совершенно верно, однако время бежит быстро. Так что если мы хотим выполнить задуманное, то должны поднять корабль не позднее чем через неделю.

— Кем-фу… — Фарри ничего не понимал как в лунах, так и сокровищах, но отлично разбирался в происходящем в Приграничье. — Он слишком крупно проигрался на столах в Го-фар. К тому же известно, что он задолжал герцогу Л'Кумбу.

Лорд Крип вздрогнул и посмотрел вниз.

— Что еще тебе известно, Фарри? Это важно. Чрезвычайно важно!

Глава третья

Хотя Фарри лишь половину научился кое-какой житейской мудрости Приграничья, теперь — для ответа — он постарался быстро разложить мысли по полочкам.

— Говорят… — начал он, но запнулся. Ему хотелось тщательно отделить слухи от того, что он узнал из наблюдений и подслушивания о действительно происшедших событий. Таких, как Фарри, было большинство среди отребья Приграничья, и лишь немногие следили за своим языком, в то время как он раболепствовал и чуть ли не хитрил.

— Говорят, — медленно повторил он, — что герцог Л'Кумб обладает в Приграничье властью не меньшей, чем в Столице обладают Составители Законов. Но очень редко видели или слышали, чтобы он воспользовался ею. Стоит кому-нибудь заручиться его именем, и этого вполне достаточно, чтобы действовать. У него есть глаза и уши повсюду. К тому же, лорд Крип…

— Просто Крип, — машинально поправил его мужчина.

— К-крип, — Фарри с трудом произнес это имя без титула. — Если он выразит желание задержать работу над вашим кораблем, то ее… притормозят. Говорят, что часто он делает это для того, чтобы ему побольше заплатили, и тогда словно из-под земли сразу же появляются нужные люди и делают все, что им было приказано с самого начала.

— Грязное вымогательство! — с негодованием произнес лорд Крип, и его губы сомкнулись в узкую полоску.

Леди Майлин кивнула.

— А ведь мы очень подходим для жертв в подобной игре. Вероятно, ему и об этом известно.

Фарри глубоко вздохнул, насколько позволяли его крошечные легкие.

— Пошлите кое-кого туда, — проговорил он. — Оденьте в лохмотья и отправьте в Приграничье. Того, кто не играет никакой роли, и чтобы он пробыл там несколько дней… так, чтобы на него никто не обратил внимания. Пока вы его прятали у себя, мало кто знал об этом. Разве не так?

— А если его отсутствие все же заметили и сообщат о нем Хозяину Приграничья, и тут он появляется снова. Под каким предлогом?..

Фарри поднял голову, насколько мог.

— В верхнем городе есть свои Хозяева, которые держат таких уродов, как я. И держат столько, пока мы развлекаем их. Когда они теряют к нам всякий интерес, мы возвращаемся в Приграничье… если нам повезет.

— А если не повезет? — осведомилась леди Майлин. Фарри задрожал и сжал кулаки.

— Ну, у них есть и другие способы поразвлечься, леди. Для них такие ошибки природы, как мы существуют лишь для того, чтобы попользоваться ими и выбросить, когда заблагорассудится.

— Не думаю, что мне по нраву здешние традиции, — хмуро заметила леди Майлин. — Итак, малыш, ты мог бы вернуться в Приграничье под видом того, кто прислуживает нам?

— Пока мне удастся находиться как можно дальше от Расстифа — да, я смогу это сделать. Люди заговорили раньше животных… хотя вы продемонстрировали мне, что и звери, вероятно, могут строить планы, когда встречаются с такими великими людьми, как вы. В Приграничье я такой, как все, и даже менее ценен, чем Тоггор, побеждающий в схватках.

— Не нравится мне это, — быстро проговорила леди Майлин. — Подвергать тебя такой опасности…

— Леди, я провел в Приграничье десять лет, и, как видите, еще жив, — сказал Фарри и даже выпрямился. — Я никогда не ощущал недостатка в играх в подглядывание и подслушивание. Если для вас настали опасные времена, тогда для вас самое лучшее — это воспользоваться любым инструментом, что есть под рукой. Например — дангом. — Впервые за все эти дни он назвал свое прежнее имя, то, которое надеялся забыть навсегда.

Лорд Крип посмотрел на женщину через вытянутую кверху голову Фарри.

— Если все это имеет целью задержать нас на планете, как он утверждает, то, вероятно, за этим стоит Гильдия. Они весьма неодобрительно отнеслись к нашему вмешательству в их разграбление Сехмета. Если Гильдия выступила против нас, то чем скорее мы узнаем об этом — тем лучше. Что тебе известно о Воровской гильдии, Фарри? И ты по-прежнему готов пойти на риск, если к этому делу приложил руку сам Л'Кумб?

Воровская гильдия! Заостренный книзу язычок Фарри облизал нижнюю губу. Пойти против всемогущей Гильдии — да, это уже совсем другое дело! И все-таки он верил, что сумеет снова окунуться в клоаку Приграничья и незаметно проскользнуть мимо чужих взоров, кроме, может быть, такого же уродливого отребья, каким он был сам.

— Лорд, проводите меня до ворот. Вы можете нарочно прогнать меня с проклятьями и пинками, будто я обворовал вас. Это было бы именно то, чего они ожидают. — Он протянул руку к дверце конуры бартла. — Луна зайдет на три ночи, а темнота и тень — для меня родной дом. К тому же, я отлично слышу.

Неуклюжее тело вынуждало Фарри передвигаться осторожно, с трудом удерживая равновесие. Тоггор выпрыгнул из сумки, висящей на поясе леди Майлин, и бросился на Фарри. Он запрыгнул на уродливого горбуна и устроился во впадине между его головой и плечами. Когда леди протянула к нему руку, он грозно зашипел, предупреждая ее отойти.

Фарри тоже попытался сбросить смукса, но между ним и Тогтором мгновенно возник ментальный контакт, причем настолько отчетливой связи между ними еще не случалось ни разу. Будто дни, проведенные с чужеземцами, отполировали этот инструмент до такой степени, что им можно было порезаться.

— Следуй со мной. Спрячься, но следуй со мной.

Леди отпрянула и кивнула, как будто смукс оказался кем-то близким ей по роду и кого она отлично понимала. Вероятно, долгое общение с этим существом придало ей эту новую силу. Однако Фарри все равно боялся.

— Расстиф… — пробормотал он, мысленно рисуя образ продавца животных. — Тут его нет. Спрячься. — И он двинулся вперед. Смукс сперва зарылся в складки его одеяния, затем, быстро цепляясь за него коготками, перебрался с горба к Фарри на грудь, щекоча ее жесткими шерстинками, словно старался забраться в самую глубь одежды.

— Быть по сему, — произнес лорд Крип. — Мы подождем два дня, пока я выясню, почему наша работа продвигается так медленно. Потом ты вернешься, и не имеет значения, разузнаешь ли ты что-нибудь или нет. — Длинными пальцами он взял остренький подбородок Фарри и пристально посмотрел в огромные глаза горбуна, словно мысленно отдавая ему приказ, которого тот не посмел бы ослушаться. Фарри думал о том, как эти двое не похожи на всех тех, кого он знал, и не мог догадаться, какую форму примет их контроль над ним; ибо он не знал, насколько сильным было воздействие на его разум, чтобы повиноваться своим хозяевам.


Как только лорд отпустил его руку, он остановился. Затем мужчина набрал возле двери пыли, песка и соломы и натер ими одежду Фарри.

— Обругайте меня как следует, а потом дайте пинка, — сказал Фарри лорду. — Да посильнее. Чтобы любой, кто наблюдает за этим — а за вами точно наблюдают — не сомневался в вашем гневе. Нам обязательно нужно ввести их в заблуждение!

— Хватит! С меня довольно! — взревел лорд, хватая Фарри за шишковатое плечо и с силой выталкивая его из помещения. Когда Фарри свалился и пополз по земле, прикрывая свободной рукою смукса, он почувствовал сильнейшую боль от крепкого пинка. В ушах его гремели проклятья на торговом жаргоне и всех известных лорду языках. Кончик сапога угодил Фарри чуть пониже виска его взъерошенной головы, и он заорал от боли и страха, а потом пополз, сперва на четвереньках, а затем с трудом поднялся и бросился к воротам. Вслед ему неслись проклятья и непристойные ругательства, сопровождаемые сетования по поводу того, что вокруг нет ни одного честного человека, а одни воры. Когда Фарри пробегал через ворота, он вновь ощутил на себе удар сапогом, на этот раз угодившего ему в бок. Удар был настолько силен, что на его тщедушном теле образовался здоровенный синяк. Двое охранников громко хохотали, а один из них взмахнул дубинкой с металлическим стержнем внутри и огрел Фарри по горбу с такой жестокостью, что бедняга снова чуть не потерял равновесие.

Он бежал, как бегал много-много раз прежде, пока не добрался до ближайшей беспорядочной группы строений, обозначающих начало Приграничья. Непонятно откуда вылетел комок земли и треснул его прямо в ухо, чем вызвал у несчастного еще один пронзительный вопль боли.

Он понесся между домами, дважды проехавшись носом по зловонной грязи, растекающейся по всем дорогам Приграничья, и продолжал бежать до тех пор, пока резкая боль между ребер не заставила его остановиться возле какого-то шалаша, чтобы перевести дыхание.

Хотя его одежда не порвалась, она была выпачкана грязью и зловонными отбросами, и Фарри подумал, что его внешний вид немногим отличается от местных обитателей трущоб, которые частенько вынуждали его сниматься с насиженного места из-за животного страха и отчаяния.

Тем не менее, его разум не потерял свежести, в отличие от одежды. И вот, когда он как следует отдышался, то осмотрелся вокруг, стараясь понять, где будет лучше спрятать лазерный фонарь, который ему пришлось прихватить с собой. Помимо всего прочего ему надо было держаться подальше от того района Приграничья, где проживал проклятый Расстиф.

Он оказался в районе кабаков, готовых принять в свои объятья моряков самого низкого звания, сошедших с любого корабля, что недавно приземлился здесь. И хотя здесь это не стало живой традиций, как в других местах, в грязных пивных нашлось достаточно людей, орущих во всю глотку. После дней, проведенных в верхнем городе, эти безудержные крики показались Фарри слишком громкими. И, чтобы не отличаться от остальных, он начал бродить вокруг, спотыкаясь и подпевая куплетам, доносящимся из ближайших притонов. Затем он крадущейся походкой двинулся по улочке, идущей мимо покосившихся строений.

Теперь Тоггор перебрался к нему на подбородок; его глазки на стебельках высовывались из-под воротника Фарри. Казалось, смукс, как и Фарри, внимательно изучает окрестности.

Наконец он добрался до игорного заведения Л'Кумба и присел на корточки возле двери. Он ненавидел старинное суеверие, что если какой-нибудь человек дотронется до горба, то ему привалит счастье. Прежде он никогда не позволял делать с собой такое, но теперь у него была определенная цель, и ради нее он приготовился принять унижение. Так он и сидел на корточках, опираясь руками о пыльную землю и повернув голову к двери. Спиной он упирался в стену притона. Он пытался прислушаться к голосам, доносящимся изнутри, но они звучали слишком приглушенно, поэтому Фарри удавалось разобрать только веселые вопли выигравших и печальные стенания проигравших.

Возле Фарри показался мужчина в потертой кожанке офицера космофлота, на груди которого виднелись светлые пятна от споротых знаков отличия. Фарри хорошо знал подобный тип людей: это был младший офицер, уволенный или потерявший свой корабль и теперь оказавшийся на самом дне. Теперь у него была только одна дорога — к пьяным подонкам Приграничья. За то время, пока он мотался с планеты на планету, он загорел почти дочерна; потемнела даже кожа на голове, поскольку он обрился наголо или давным-давно облысел естественным путем.

Несмотря на обшарпанную одежду, он не походил на совсем опустившегося человека. Из его крупного рта не капала слюна, и шел он упругой уверенной походкой, как человек, у которого есть какая-то цель в жизни. Когда он проходил мимо горбуна, Фарри заметил его быстрый взгляд, которым он оглядел уродца с ног до головы. Его глаза пробежали даже по горбу Фарри. Иными словами, мужчина вел себя так, словно за ним следили. От кого же он скрывается? От какого-нибудь стража порядка Приграничья, вознамерившегося получить от него взятку куда крупнее, чем могла оказаться в его ветхом кошельке, прикрепленном к ремню? Фарри заметил, что кошелек был довольно тугим и астронавт постоянно держал руку рядом с ним. Выходит, у него имеются денежки, поэтому его и примут в заведении Л'Кумба с распростертыми объятьями.

Фарри видел его проницательные умные глаза, говорящие о том, что этот человек играет не свою роль. И эти глаза выхватили Фарри взглядом и задержались на нем. И когда мужчина проходил мимо Фарри, он быстро стукнул по его горбу, выступающему между склоненных плеч.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4