9

— Лорд Марбон!

Он оглянулся, голова обнажена, лицо снова освещено светом разума, оно помолодело. Итак, он услышал ее призыв. Бриксия указала на стену, которую он разбирал. Его усилия уже принесли плоды, между камнями начала просачиваться вода.

— Ты работал тут, не думая о последствиях, — сказала девушка. — Все равно что вытаскиваешь пробку из полного меха. Сейчас вся вода озера польется на тебя.

Марбон снова оглянулся на стену, провел рукой по испачканному лицу. Сузившимися глазами посмотрел на дамбу. Теперь он был похож на околдованного человека, который все же сохраняет способность рассуждать разумно.

— Это правда, лорд. — Двед спрыгнул в канал и встал рядом с ним. — Пробьешь эту дамбу, и тебя смоет.

— Может быть. — В ответе Марбона звучала сила. Он снова принялся бить древком копья по камням.

Бриксия видела, что воды просачивается с каждым мигом все больше.

— Лорд Марбон… Двед… Уходите оттуда! — закричала она. — Дамба не выдерживает!

Почти не сознавая, что делает, девушка опустилась на колени, протянула лорду Марбону руку, так как он был ближе, выхватила свое копье. Потом, бросив оружие за спину, потянула Марбона за руку. Двед двигался с другой стороны, изо всех сил вытаскивая хозяина из канала.

Мгновение Марбон сопротивлялся. Все его внимание было обращено к стене. Потом вырвался из рук Дведа и сам поднялся к склонившейся девушке.

— Давай вверх! — Марбон тоже встал на колени и ухватился за кольчугу Дведа. Рывком поднял мальчика к себе. И как раз вовремя.

Между камнями показались ручейки. Потом, в течение секунды, дамба уступила и по каналу устремился поток воды.

— В сторону! — Лорд Марбон увлек за собой Бриксию и Дведа подальше от края канала. Они, спотыкаясь, отбежали. Послышался какой-то звук: оглянувшись, Бриксия увидела, как вода фонтаном поднялась над краем канала.

Лорд Марбон пошел назад, к высвобожденной им бушующей реке, Двед шел рядом с ним. Даже Ута присела на краю, глядя на ревущую воду.

Присоединившись к остальным, Бриксия увидела, что поток не уходит далеко. Склон долины мог бы отразить воду и послать ее назад в озеро. Но поток просто исчезал поблизости. Лорд Марбон пошел к этому месту и смотрел на бурлящий водоворот.

— Под землю, — сказал он. — Подземная река…

Но он не стал долго смотреть на это. Заторопился назад, к озеру.

Вода быстро уходила. Над озером уже появился шпиль. Показалась вершина одного купола, потом другого.

— Ан-Як, давно потерянный! — торжествующе воскликнул лорд Марбон. — Три и одна — мы пришли, чтобы отыскать то, что забыто, что тщетно искали другие!

Вода продолжала опускаться. Показались мокрые стены. Бриксия видела, что здание не похоже на все, что ей приходилось видеть. Стены ограждали участки без крыши. В середине лабиринта стен два купола, между ними стройная башня, не очень высокая, не выше сторожевой башни крепости. Вода опускалась, открывая все новые и новые подробности, Бриксия протерла глаза.

Что-то очень странное в этом сооружении, названном лордом Марбоном Ан-Як. Все стены и купола невысокие, словно смотришь на здание с далекого расстояния, которое уменьшило обычный размер. Девушка не могла объяснить эту странность, но сама казалась себе огромной, словно великан среди сооружений, предназначенных для карликов.

Существа, похожие на жаб, невелики; статуя одного из них охраняет подход к Ан-Яку. Может, это их древнее жилище? Храм? Бриксия почти ожидала, что сейчас над поверхностью воды появятся бородавчатые щупальца-волосы.

Цвет стен, как и у воды, голубой и зеленый. Но цвета эти не постоянные, Словно по влажным поверхностям змеятся светлые и темные полосы.

Купола окружены темно-зелеными металлическими поясами. На них как будто драгоценные камни; в лучах солнца они ярко сверкают. Похоже, долгое погружение в воду нисколько не сказалось на этом сооружении.

Наконец вода ушла совсем. Вернее, мелкая лужа оставалась в середине озера, плескалась о стены, но в канал уже не уходила.

— Сердце Ан-Яка! — Лорд Марбон решительно сошел с берега. Вначале вода была ему по щиколотки, потом поднялась до колен.

Бриксия вскрикнула. Когти впились ей в плечи, пробили рубашку, расцарапали кожу. Она взяла Уту на руки. Двед уже плескался вслед за своим хозяином. Ута как будто подталкивает девушку за ним; вероятно, хочет, чтобы она несла ее.

Странное восприятие размера здания (потому что теперь Бриксия была убеждена, что это все единое сооружение) сохранилось. Теперь здание казалось нормальным, зато она сама — слишком большой и неуклюжей. Вода лениво плескалась у ее ног.

Небольшая волна, поднятая теми, что прошли впереди, коснулась ее ног. В ней… Придерживая Уту, Бриксия наклонилась. Она права! Пальцы ее сомкнулись вокруг плотно закрытого бутона, который плавал по поверхности озера, открывая то, что под ней. Цветок придал девушке уверенности. Под солнцем он был плотно закрыт, словно никогда не распускался. И в нем не чувствовалась пульсация жизни. Бриксия сунула его под рубашку, ощутив приятную влагу кожей.

Никаких ворот, никакого входа в этот лабиринт стен вокруг двух куполов. Трое с плеском обошли сооружение вокруг и не нашли входа. Дорога, которую они видели с берега, заканчивалась тупиком у одной из стен. Сами стены поднимались немного выше головы лорда Марбона и гораздо выше головы Бриксии. Бриксия решила, что, став на цыпочки, едва дотянется до верха стены.

Марбон не смутился. Обойдя все кругом, он повернулся лицом к стене. Вцепился руками в верх и подтянулся. С того момента, как он спустился в озеро, он не произнес не слова и никак не показывал, что он не один.

И хоть безжизненное выражение исчезло с его лица, глубокая сосредоточенность отрезала Марбона от остальных полностью. Он видел только то, что перед ним. Все его движения напряжены.

Он поднялся на стену, спрыгнул по другую сторону и исчез из вида.

— Лорд!.. — Двед, должно быть, понял тщетность своего призыва. Он прыгнул вслед за лордом. Первый прыжок закончился неудачно. Мальчик только провел пальцами полосы по стене. Прежде чем Бриксия подошла, он прыгнул снова, на этот раз удержался и с отчаянными усилиями поднялся на стену.

Девушка оторвала когти Уты от рубашки и подняла кошку. Нравится это Уте или нет, придется ей идти самой. Бриксия не может подняться с одной рукой. И как будто Ута это поняла.

Девушка присоединилась к Дведу на верху стены. Отсюда странность архитектуры сооружения была еще заметней. Стены окружали участки, которые расходились от двух куполов, как… как лепестки цветка. Они словно заострялись к концу, каждый участок представлял собой грубый овал, узким концом к куполу. И на этих участках ничего нет, кроме воды, стоящей высоко, так как ее удержали стены.

Марбон, по пояс в воде, уже добрался до самого узкого места огражденного участка, на который спрыгнул. Двед тоже прыгнул, упрямо следуя за своим хозяином. Бриксия колебалась.

Возможно, до сих пор ее вело любопытство. Теперь же она не знала, продолжать ли идти вперед. В ней ожило старое недоверие, страх перед силами Древних. Дведом руководит верность хозяину, но у нее нет этой причины. А ощущение чуждости этого места заставляло ее все больше и больше тревожиться.

Ута легко пробежала по верху стены. Она уже поравнялась с Марбоном, обогнала его, направляясь к куполам. Бриксия покачала головой. Это не ее дело. Она оставалась на месте, не желая двигаться дальше, в то же время не способная вернуться.

Вода внизу мутная, грязная. Под ее поверхностью может скрываться что угодно. У Марбона и Дведа ноги закрыты, у нее нет. Вернуться…

Но все же Бриксия не могла заставить себя сделать это. Она встала и, следуя примеру Уты, стараясь сохранить равновесие, пошла по стене. Ноги скользили по влажной поверхности камня, и девушка шла медленно. Ей совсем не хотелось упасть сверху.

Лорд Марбон добрался до конца огражденного участка и поднялся на стену. Она видела, как он стоит перед ближайшим куполом. Ута прыгнула, не на плечо ему, а мимо, на поверхность самого купола. Громко мяукнула, словно требовательно звала за собой.

Бриксия покачнулась, пытаясь сохранить равновесие. Этот кошачий крик! Девушка руками зажала уши. Голова заболела, словно ее ударили ножом. Нет!..

Она больше не слышит этот пронзительный звук, но чувствует его. И боль сопровождает каждый вдох.

Перед глазами все затянулось туманом — сине-зеленым. Словно от поверхности воды поднялось густое удушливое облако.

— Лорд!..

Голос Дведа… слабый… далекий… отчаянный…

Боль ослабла. Бриксия напряженно всматривалась сквозь туман…

Ута на куполе… Марбон перед ним… Девушка отняла руки от ушей, потерла глаза. Она шаталась на верху стены, но заставила себя продвигаться вперед. Один осторожный шаг за другим. Что произошло? Этот звук… потом боль…

Зрение ее прояснилось. Теперь она видела купол. Уты нет. Лорд Марбон прыгнул вперед — и соскользнул. Он пытался достичь места, на котором стояла Ута.

У Бриксии кружилась голова, ее слегка тошнило. Ей пришлось сесть на стену. Лорд Марбон мощным усилием добрался до верха купола. Потом… он исчез! Бриксия видела, как Двед отчаянно прыгает, пытаясь последовать за ним, но соскальзывает назад.

— Лорд!.. Лорд!.. — голос его звенел, но на этот раз звук не вызывал боли, как крик Уты.

Ни Марбона, ни кошки не было видно. Бриксия добралась до конца стены. Двед стоял у основания купола, он тяжело дышал. Бил по куполу кулаками. Бриксия осторожно поднялась и встала рядом с ним.

Теперь она ясно видела изменение в поверхности купола. Там отверстие! Но как до него добраться? Она сказала Дведу:

— Поднимайся здесь. Там дверь.

Он присоединился к ней, по-прежнему тяжело дыша от усилий подняться на купол.

— Он исчез! — выдохнул Двед.

Бриксия снова села, свесила ноги, покрепче схватилась руками.

— Мы не можем идти за ним.

Двед яростно покачал головой.

— Куда идет он, туда и я! — сказал он сквозь зубы.

Ну что ж, пусть сам решает задачу, подумала Бриксия. Двед пнул ее ногой.

— Подвинься, — сказал он. — Если я разбегусь и прыгну…

Девушка пожала плечами. Пусть попробует. Она не могла понять, почему зашла так далеко за этими безумцами. Она отодвинулась, позволяя Дведу действовать.

Мальчик попятился. Руки в боки, постоял какое-то время, измеряя глазом стену, пространство за ней, крутизну купола. Потом сел, снял обувь и засунул за пояс. Босиком отступил еще дальше.

Повернувшись, он побежал, И Бриксия следила за ним, вопреки себе захваченная надеждой, что ему удастся. Он прыгнул, ударился о поверхность купола, ухватился одной рукой за край отверстия и повис.

Упираясь ногами в купол, он подтянулся и ухватился второй рукой. Потом перебрался через край и исчез. Бриксия осталась одна.

Взгляд ее сосредоточился на куполе. Ну, что ж, они своего добились. Пусть этот свихнувшийся лорд и его упрямый приемыш ищут то, что им нужно. Это не ее дело. Руки ее беспокойно двигались.

А какова роль Уты во всем этом? Кошка первой перебралась на купол… Закричала так, что ей ответил страшный звук (или крик самой Уты так подействовал?). Бриксия не может этого отрицать. Но какова цель?..

— Сокровище Зарстора… — произнесла она вслух. Голос ее прозвучал странно глухо и отдаленно. Вода успокоилась и неподвижно лежала внизу. Девушку охватило ощущение… одиночества.

Бриксия давно привыкла к одиночеству. Она воспринимала это состояние как необходимое условие безопасности. Но это другое одиночество. И снова она ощутила, что ею что-то движет, какое-то принуждение извне…

Она покачала головой, стараясь разобраться в своих ощущениях… смутных мыслях… отделаться от них. Одна… Бриксия посмотрела на небо. Ни одной птицы. Вся долина кажется заброшенным запретным местом. Ее окутывает тишина.

Вопреки своему желанию она снова посмотрела на купол. На отверстие в нем, которое отсюда кажется тенью. Это… не… ее… дело… Она с силой ухватилась пальцами за стену.

Начала бороться. Она не пойдет! Никто не сможет ее заставить! Она повернет… пойдет назад… Подальше из этой ловушки.

Ловушка! Ожили воспоминания.

Ловушка, в которую ее заманили и из которой помог вырваться цветок. Может ли цветок подействовать и здесь? Девушка высвободила одну руку, пальцы с трудом ей повинуются, достала бутон.

Он, казалось, закрылся еще плотнее. Цветок мертв… должен быть мертв… он не мог так долго прожить после того, как его сорвали.

Бриксия подняла руку, поднесла закрытый бутон к подбородку. От него по-прежнему исходит слабый аромат. И он почему-то внушает надежду.

Она глубоко вдохнула раз, другой… Потом подняла голову и посмотрела на купол и отверстие. Она не хуже Дведа может до него добраться. И она это сделает! Не останется одна… она часть трех…

Снова спрятав цветок, Бриксия уверенно встала. Как и Двед, она отступила вдоль стены, тщательно измерила расстояние… разбежалась… и прыгнула!

Руки ее ухватились за край отверстия. Она подтянулась и перевалилась через край. Полетела в темноту, словно нырнула в озеро. Но пролетела недолго и приземлилась, перевернувшись.

Вокруг не полная тьма. Напротив, какой-то синеватый свет, к которому быстро привыкает зрение. Пустое помещение, проход в направлении второго купола. Встав, она пошла туда.

Проход привел в другое помещение. Тут она увидела тех, кто пришел раньше нее. И…

Бриксия вскрикнула и устремилась вперед.

На столбе, пригнувшись, сидела Ута, пасть ее полуоткрыта, и в челюстях она держит маленький ящичек. Шерсть на спине кошки встала дыбом, одну переднюю лапу она угрожающе подняла, хвост гневно хлещет.

Марбон с ножом в руке обходит кошку, а Двед, тоже с ножом, движется с другой стороны. Ута увидела девушку. Прыжком, каким догоняла добычу, она прыгнула на плечо Дведу, а оттуда сразу к Бриксии, вцепившись в нее когтями.

Обняв одной рукой кошку, в другой держа нож, Бриксия смотрела на двоих. Их выражение привело ее в ужас. Раньше лицо Марбона было пустым, потом молодым и энергичным. Но сейчас на нее смотрело нечто худшее, чем злоба жаб. Потому что такое выражение свойственно ее племени — или тем, кто принимает облик ее племени. А лицо Дведа расслабилось. Казалось, мальчик впал в состояние, в котором раньше находился его хозяин, но продолжал двигаться с жестокой целью. А добычей их обоих была Ута.

Двед встал между Бриксией и дверью, через которую она вошла. Девушка попятилась. Прижалась спиной к стене, как тогда, когда стояла перед птицей-женщиной. По какой-то причине на нее не торопились нападать. Если бы напали, конечно, свалили бы. Но хоть она была уверена, что они убьют ее, если она не отдаст им кошку, они не приближались.

Безумный гнев отразился в глазах Марбона, исказил его лицо. Лорд сделал быстрый шаг вперед. Но впечатление такое, будто он хотел пройти сквозь стену. Бриксия поразилась: Марбон ударился о какую-то невидимую преграду. Ута повернула голову. Она по-прежнему сжимала в зубах ящичек. Но смотрела кошка на Марбона.

Двед задержался у выхода, сжимая в руке нож, предоставив активную роль хозяину.

Рот Марбона дрогнул, губы зашевелились. Но если он и заговорил, Бриксия не услышала ни звука. Она только почувствовала, как напряглась кошка. В голове снова вспыхнула боль, она все усиливалась, заставляя девушку ахнуть. Словно Марбон произносил беззвучно заклинание, усиливающее ее пытку.

Вокруг столба, на котором до того сидела Ута, заклубился серый туман, поднимался, как поднимается лоза. Марбон продолжал пытаться добраться до Бриксии, сначала с одной стороны, потом с другой. Туман дошел до вершины столба, потянулся к крыше помещения. Раскинул вверху широкие крылья: дерево из тени раскинуло ветви. Ветви всюду протянулись ровно, только непосредственно над девушкой их не было. Защита, сработавшая против людей, действовала и здесь.

Ута требовательно толкнула ее головой. Ящичек… Ута хочет, чтобы она взяла его? Бриксия протянула руку — Ута отдернула голову. Что же тогда?..

Кошка носом ткнулась в разрез ее рубашки. Бриксия, по-прежнему держа нож в руке, приоткрыла шею. Ута бросила туда ящичек. И стала решительно вырываться, Бриксия выпустила кошку, ее исцарапанные пальцы покрылись кровью. Приземлившись, Ута сделала еще один прыжок — и оказалась снова на столбе.

Марбон повернулся. Внимание его было приковано к кошке. Он продолжал шевелить губами, но теперь Бриксия разобрала слова: — Кровь, чтобы связать, кровь, чтобы засеять, кровь, чтобы заплатить. Таково требование!

Он протянул левую руку и ножом ударил по ней. Не моргнув, помахал раненой рукой, брызнув кровью на столб. Двед приблизился со стороны двери, он шел как во сне.

— Кровь, чтобы заплатить… — его высокий голос повторил эти слова. Он тоже порезал руку и брызнул кровью на столб.

Щупальца тумана протянулись дальше, накрывали капли крови. Бриксия видела, как от каждой капли поднимаются темные струйки, как будто туман впитывает их, кормится ими.

Цвет тумана изменился. Туман потемнел, стал непрозрачным. Девушке показалось, что теперь ветви окутывают столб, ползут к потолку. Она подняла глаза и увидела, что теперь ветви повисли и у нее над головой, они утолщаются, темнеют. От ветвей отделяются тонкие щупальца, покачиваются взад и вперед в воздухе.

Она беспокойно взглянула на Уту, опасаясь, что кошку уже захватила густая поросль на столбе. Но оставалось незанятое место, и в нем, рыча, прижалась Ута.

— Мы ничто — Сила вечна! — воскликнул Марбон.

— Судьба предопределена, — продолжал он, — нашему племени предназначено достичь самых дальних морей. Мы достигнем последних границ земли и кончим пылью, которую путник стряхивает с обуви. Но впереди будет ждать Сила, и с ней Повелители из космоса!

Бриксия в смятении думала: есть силы и силы. Та сила, что собралась здесь, злая сила. Туманное дерево, становящееся все материальней, пахнет злом. Тот же отвратительный запах, что и от жаб со щупальцами, наполнил ее ноздри. Нож выпал из руки. Источенное лезвие раскололось о каменный пол. Но девушка не стала собирать эти обломки металла. Нет, она нащупала мертвый потемневший бутон. И когда сжала его в руке, превратилась только в дверь, в рот, через который другая личность будет произносить слова. Она поняла, что теперь она слуга и в полной власти того, кто владеет ею.

10

Бриксия кончиком языка облизала губы. Чувствовала она себя странно… словно между нею и ее прошлым завеса… Кто призвал ее сюда, использовал как рупор… или инструмент? Та воля, что владела ею (она не могла определить ее природу), не рождена ею самой, это не ее мысли, не ее воля.

— Ненависть не бывает вечной, сколь бы сильна и горяча она ни была вначале, — заставила произнести ее эта другая воля. — Если то, что вызвало ее появление, уходит, ненависть тоже чахнет и умирает. Но в ярком свете прошлого могут лежать семена будущей славы. — Так говорила эта чуждая воля.

Марбон смотрел на девушку. Сейчас он снова вполне нормален, такой, каким, наверно, был раньше. Глаза его полны жизни. В них сверкают красные голодные искорки. Бриксия чувствовала, как этот требовательный взгляд впивается в нее.

— Это мысли Яртара! — прошипел он. — Не знаю, как, но готов поклясться в этом! Но Яртар… — голос его стих, щеки вспыхнули.

Воля, овладевшая Бриксией, заговорила снова. В ее собственных ушах этот голос показался иным, более резким и низким.

— Ненависть умирает… но пока она жива, она может изуродовать и измучить неосторожного, призвавшего ее на помощь. Даже ненависть, которая опирается на Силу, может утратить свою мощь…

— Лорд!

Крик Дведа, полный страха и удивления, оборвал ее речь. Мальчик на один-два шага отошел от двери. Лицо его больше не было расслабленным, на нем тоже отразилась чья-то сильная воля.

Вокруг его тела вилось толстое щупальце тумана Двед пытался высвободиться, яростно отбиваясь свободной рукой. Бесполезно, потому что туман становился все осязаемее, освободиться от него не удавалось.

Лицо мальчика исказилось от страха, он яростно вырывался, но не мог освободиться. Туман казался таким неосязаемым, но удерживал Дведа в рабстве.

— Лорд! — снова умоляюще закричал Двед.

Марбон даже не повернул к нему головы. Он продолжал пристально смотреть на Бриксию, как человек, обнаживший меч перед противником.

— Элдор, ты здесь, чтобы защитить Сокровище! — вызывающе произнес он.

— Я тоже! Я из рода Зарстора, у нас древняя вражда; если не боишься, покажись!

— Лорд! — Туман все больше окутывал Дведа. Теперь видно было только побледневшее искаженное от страха лицо. — Лорд, спаси меня!

То, что оставалось Бриксией, что еще не полностью подчинилось чужим мыслям и эмоциям (Яртара или Элдора, кто знает?), эта частичка сознания понимала, что у мальчика не хватит сил сопротивляться. Что мужество его сломлено. Господин, перед которым он преклоняется, терпит поражение.

— Сокровище! — Марбон по-прежнему не обращал внимания на своего приемыша.

Он пытался приблизиться к девушке, в гневе бил по невидимой преграде. Даже взмахнул в воздухе ножом.

— Отдай мне Сокровище! — закричал он.

Теперь и у его ног собирался туман, сгущался, образовал лужицы. Начал подниматься по телу вверх. Коснулся колен, прилип к бедрам, а Марбон словно не замечал этого.

Двед беспомощно и неподвижно висел в колдовской паутине. Клочья тумана коснулись его щек, зацепились за подбородок. На лице мальчика застыло выражение ужаса.

— Сокровище! — повторил Марбон.

Ута поднялась на задних лапах. Яростно ударила передними по языку тумана, пытавшемуся добраться до нее. И в тот же момент Бриксия — опустела. У нее не было другого слова, чтобы описать это ощущение. Что-то ушло, отступило. Она снова одна, открыта, беззащитна. Даже нож ее расколот.

Рука ее конвульсивно сжалась, словно она могла снова схватить оружие. Но держала она в руке бутон. И он шевельнулся! Девушка разжала кулак, и цветок начал распускаться.

Тускло-коричневая внешняя кожура раскололась. Изнутри показался слабый свет, тот самый, который освещал ей тропу, подбадривал ее во время ночного пути по Пустыне.

Силы и силы, лихорадочно думала она. Другую руку она протянула к ящичку, который отдала ей Ута.

Марбон шевельнулся. Лицо его перестало быть лицом человека, которого она знала — ни расслабленное, ни полное жизни. Неужели черты лица могут так исказиться, принять совершенно чуждое обличье? Если даже это иллюзия, то не предназначенная для нормального зрения. Бриксия ощутила леденящий холод, ее охватил такой ужас, что она не могла заставить себя сделать хоть одно движение к бегству, хотя Двед теперь не закрывал выход.

Человек, стоящий перед ней, высоко поднял руки. Лицо его обратилось к нависшим вверху туманным змеям. Он крикнул:

— Яртар… сле… фрава… ти!

Туман закрутился, от вида этого движения кружилась голова. Теперь, когда взгляд Марбона больше не держал ее, Бриксия закрыла глаза, чтобы не потерять сознания от вида этого тумана. Но тут аромат цветка прояснил ее сознание.

Она не могла даже догадаться, к чему он призывал. Но… что-то ответило ему. Оно здесь, рядом… девушка не открывала глаза, но чувствовала, что появилось что-то новое… тянется…

Ящичек и цветок — она не понимала, почему в ее сознании возникли эти два предмета, но чувствовала, что соединение их необходимо. Ящичек и цветок… Не смотреть! То, что появилось, должно затуманить ее мысли, уменьшить способность к защите. Она не должна поддаваться.

И снова она воскликнула, обратилась к единственному, что могло дать защиту в этом меняющемся чуждом мире:

— Зеленая мать, что мне делать? Это не моя магия, я здесь потеряюсь!

На самом деле она произнесла это или только подумала, обратилась с просьбой к силе, которой не понимает? Кто эти боги, великие источники силы, которые используют людей как орудия? И есть ли против этого защита? Может, она теперь в центре борьбы между чуждыми силами?

Открыть!

Приказ — данный кем — или чем? Существом, вызванным Марбоном? Если так, то она действительно в опасности. Бриксия продолжала держать глаза крепко закрытыми, пыталась то же самое сделать с сознанием. Как туман пленил Дведа, так чужая воля пыталась овладеть ею — не телом, а сознанием.

— Позволь мне, во имя того, что я держу, — воскликнула Бриксия, — позволь мне устоять!

Ящичек и цветок…

Руки ее двинулись, свели вместе эти два предмета. Она не знала, действует ли по приказу Света или Тьмы. Но дело сделано. И в тот же момент она открыла глаза.

И увидела…

Не туман затягивает помещение со столбом. Она стоит в большом пиршественном зале крепости. К каменным стенам прикреплены кольца, в них ярко горят факелы. Стол накрыт многоцветной скатертью, цвета ее переливаются друг в друга. А на скатерти питьевые рога из сверкающего хрусталя, из богатого зеленого малахита, из теплого красно-коричневого сердолика. Такое не может себе позволить даже богатейший владыка долины.

Перед каждым сидением серебряное блюдо. И много тарелок и кубков, резных, украшенных драгоценными камнями.

Вначале Бриксии показалось, что она стоит в пустом зале, но потом она увидела, что здесь собралось общество. Но те, что сидят за столом, видны как слабые тени, такие призрачные, что сначала она не могла разобрать, кто мужчина, а кто женщина. Неодушевленные предметы она ясно видела, но живое в ее глазах было тенью; жители Дейла считают, что такие призраки держатся в злых местах и враждебны всему живому, потому что ревнуют к жизни, сердятся из-за своего состояния.

Бриксия закричала. Покачнулась, попыталась сойти с места, где стоит прямо перед центральным троном, чтобы тот, кто правит этим сборищем, не заметил ее присутствия. Но сдвинуться, бежать не могла, ей предстояло встретить лицом то, что ее ждет.

Вспышка… если свет может быть черным, а не белым… такой свет вспыхнул между нею и троном, как меч может поставить преграду на пути движущейся стали. Контролируемая воля, не вполне злая, но с отчетливым отпечатком тьмы, словно удар, обрушилась на нее, пыталась поглотить. Ударила, как хлыстом. И ей показалось, что призрак на троне взглянул на нее глазами красного пламени.

Тень начала углубляться, она двигалась, менялась, как только что черты лица Марбона, становилась все материальнее. На троне, казалось девушке, сидит не благородный лорд, который должен владеть таким залом. Нет, на нее издевательскими пламенными глазами, которые созданы из огня самого ада, смотрит разбойник, отвратительный, худший из тех выродков, от которых она бежала в прошлом, хорошо понимая, что произойдет с ней, если она попадет в их руки.

Исчез!

На троне теперь сидела жаба из Пустыни — непристойно разбухшая, раскрыв зубастую пасть, вытянув лапы. Гигант среди своего племени, ростом с того разбойника, фигуру которого она заменила. Она произнесла искаженно:

— Сокровище… Сокровище!

Ящик и цветок…

Бриксия почувствовала, что до боли прижимает их к груди. Ящик и цветок…

Жаба исчезла. Ее место заняла птица-женщина. Щелкая клювом, она высоко подняла свои руки-крылья, выставила когти; казалось, вот-вот она поднимется в воздух, нападет на Бриксию.

Иллюзии? Девушка не была уверена. Каждое появившееся видение было материально, прочно, как и трон, на котором оно появлялось. Ящик и цветок…

А теперь… теперь это Двед! Окутанный туманом, он не сидит, а лежит на троне. Все скрыто, кроме части его лица. Он слабо поднял голову, посмотрел на нее затуманенными от ужаса глазами, и в них была отчаянная мольба:

— Сокровище! — Это единственное слово прозвучало мучительным шепотом в зале.

И он исчез. Его место заняла Ута… Ута, ясно видимая, зажатая чудовищем, дергающаяся, пытающаяся освободиться, а уродливая лапа ползла к ее пушистому горлу, чтобы сдавить, выдавить жизнь

— Сокровище! — промяукала кошка.

И как и все остальные, Ута исчезла. Трон какое-то время оставался пустым. Потом — на троне появился мужчина, не призрачный, теневой, а реальный, как Марбон в помещении со столбом.

Не в шелковой одежде для пирующих, а в кольчуге и шлеме, который затенял лицо.

— Марбон! — Бриксия чуть не произнесла этого имени вслух, но тут же увидела, что это не повелитель Эггерсдейла, хотя очень похож на него. На лице у этого человека резкая печать гордости и высокомерия. Рот искривлен, словно он взял в него что-то неприятное, кислое и испортил себе удовольствие от пира.

Остальные, как и их господин, тоже стали отчетливее. И не все они, поняла с дрожью Бриксия, люди. Справа от лорда сидела женщина в платье цвета свежей весенней зелени. Но волосы у нее тоже зеленые, как и платье, прекрасные, но нечеловеческие. По другую сторону, слева от лорда, над столом видна кошачья голова. По цвету похожа на Уту, но по размеру вдвое больше.

Были и другие: молодой мужчина в шлеме с гребнем в виде вставшей на дыбы лошади, у него тоже безошибочно нечеловеческое выражение лица. Еще одна женщина, в платье стального цвета, на поясе металлические пластинки, и н каждой — молочно-белый драгоценный камень. Волосы у нее белые, как эти камни, они уложены короной. На спокойном лице высокомерное выражение. Но что-то говорило, что она в этом обществе стоит особняком, наблюдатель, но не участник происходящего. На груди у нее подвеска со сложно вырезанным узором из того же белого камня. И Бриксия понимает, что эта подвеска — оружие, сильнее любого лезвия.

В дальнем конце стола, отдельно от остальных (как будто они не совсем желанные здесь гости) сидели еще двое. Ясно разглядев их, Бриксия затаила дыхание.

Гротескное тощее существо, которому служат птицы… Это не совсем его двойник. В фигуре больше округлости, сходства с женщиной, хотя она тоже не одета, если не считать перьев. На существе-птице пояс с драгоценностями. А другие драгоценности сверкают на широком, похожем на воротник ожерелье. Но существо, несомненно, родственно тому, из Пустыни.

А рядом с ней — жаба… только у этого чудовища близкое, почти святотатственное сходство с человеком. При этой мысли Бриксию охватило отвращение, но она не могла оторвать, несмотря на все усилия, взгляд от этого существа.