Два дня. Если бы он не делал пометки на стене всякий раз, просыпаясь, Кирк давно потерял бы счет времени. Постоянное солнце над головой делало биологические часы его и Тернера единственным, относительно чего можно было хоть как-то измерять время. Костас им помочь не мог; для римиллианцев не существовало понятие "дня" как такового. Когда он был занят чем-то, он бодрствовал, пока не заканчивал работу, или не чувствовал усталости, а когда заниматься было нечем – как было все время его пленения – он дремал каждые несколько часов.
      Задержка невыносимо раздражала Кирка, но он понимал, что действовать надо осторожно. Как сказала эта женщина, Марибет, даже если они смогут освободиться, бежать будет некуда – вокруг настоящий ад. Кирк хотел больше узнать о ситуации, прежде чем что-то предпринимать. Подобно узникам войн пошлых веков, ему нужно было понаблюдать за передвижениями своих тюремщиков, пока он не сможет предсказать каждое их действие, и таким образом использовать их слабые места.
      Проблема была в том, что у тюремщиков не было никакого распорядка. Им, очевидно, столь же надоела их работа, как и их узникам – сидеть в заключении. Периодически они заходили на склад за продовольствием и питьем. Узникам они еды не готовили, однако при большом количестве ее на складе, это не было проблемой, Однако, было похоже, что все охранники ели в разное время, поэтому сложно будет заставить опьянеть их всех одновременно, подсунув вместо сока канистры с пивом.
      Марибет жаловалась на запах, отпуская плохие шуточки об их личной гигиене, однако, не имея опыта столкновения с алкоголем, никак не связывала это с их замыслом. Тернер поместил канистры в самый низ стойки, так что она не обнаружит их, пока не придет время.
      Им разрешали посещать ванную, что дало Кирку возможность познакомиться с остальной частью здания, где их держали. Его первое впечатление, когда они только материализовались, было правильным: очевидно, весь этот объект был небольшой научной станцией, прежде чем был переоборудован под тюрьму. Помимо склада, где их держали, там была комната связи, напичканная электронным оборудованием, ванная, и единственная комната для охранников.
      Подобно остальным римиллианским зданием, здесь был шлюз, и два белых костюма висели рядом со внутренней дверью. Кирк задался вопросом, сколько они позволят выжить человеку снаружи, но не особо хотел испробовать это на себе. Может, он сможет заставить Марибет сказать это.
      Очередной раз направляюсь в ванную, он остановился и прямо спросил ее:
      – Так вы когда-нибудь выходите наружу, или вот это только для украшения?
      Она отступил на середину комнаты, направляя на него пистолет. Ей могло быть скучно, но она была настороже; даже несмотря на то, что рядом с ней стояли еще двое мужчин, она неотрывно глядела на Кирка, когда тот кивнул на скафандры.
      – Нам не нужно выходить наружу, –ответила она. – Мы находимся в постоянном контакте со Штабом. Они транспортируют сюда все, в чем мы нуждаемся.
      Значит, у них нет собственного транспортатора, отметил Кирк. Что ж, это может быть слабым местом.
      – А что насчет ремонтных работ? Например, если случится шторм или что-то вроде? Вам все равно придется выйти наружу.
      – Наша работа –охранять вас, – ответила она. – Если у нас будут проблемы, мы попросим о помощи, и кто-то еще займется этим.
      – Понятно, –Кирк сделал еще пару шагов по направлению к ванной, затем снова обернулся. – Если вы находитесь в постоянном контакте, вы передали мою просьбу о встрече с Хэйдар?
      Марибет покраснела. – Я уже говорила вам, она ничего не знает.
      – Конечно, нет, –сказал Кирк. – Но сообщение все равно может быть ей передано, не так ли? Вы можете организовать встречу где-нибудь на нейтральной территории.
      – Почему вы считаете, что она нас послушает? Или вас, к примеру?
      Кирк махнул рукой, обводя крошечную станцию. – Если она и не одобряет ваши методы, она наверняка сочувствует вашим целям. У нее нет причин бояться быть взятой в заложники. И я полагаю, ей захочется услышать то, что я хочу ей сказать.
      Марибет слегка опустила свое оружие, но не настолько, чтобы Кирк смог выхватить его. – О чем вы хотите с ней поговорить?
      – Вы не она, –ответил Кирк, покачав головой. – Но вы можете сказать ей, что у меня есть информация, с помощью которой она, возможно, сможет изменить мнение правительства.
      – Зачем вы это делаете?
      – Потому что она может помочь мне узнать, что случилось с моим кораблем и моей командой. Возможно, некоторые из них были на планете в момент удара торпед, или же использовали спасательные капсулы. Может быть, еще не слишком поздно спасти их. Хэйдар может направить правительственные ресурсы на их поиск.
      Ему показалось, что он заметил на ее лице легкую тень эмоций, когда он упомянул "Энтерпрайз". Раскаяние? Независимо от того, что это было, ее лицо немедленно стало бесстрастным вновь. – Я сообщу лидеру моей ячейки, – сказала она. – Она решит, стоит ли рисковать, связываясь с Хэйдар.
      Кирк считал, что вряд ли это такой большой риск, но конечно, они будут поддерживать теорию, что Хэйдар не участвует в заговоре. – Спасибо, – ответил он и направился в ванную.
      Это было крошечное помещение, с ультразвуковой душевой кабиной размером с гроб, и химическим туалетом. Вода здесь ценилась очень дорого, поэтому он не удивился, увидев это, хотя никогда прежде не видел подобной конструкции туалета. В нем вообще не использовалась вода; вместо этого все отходы с помощью какого-то реактива перерабатывались в пепел. Кирк сперва предположил, что там был фазер, или молекулярный дисраптор, но когда он спросил Костаса, можно ли вынуть его оттуда и использовать как оружие, тот прояснил ситуацию. Дисрапторы использовали слишком много энергии. Вместо них римиллианцы применяли вещество, являющееся очень сильным окислителем.
      Кирк заметил в этом некоторые возможности. Ромуланский эль был уже практически готов, и они уже попробовали его незадолго до этого, но запасной план никогда не помешает. Как только Кирк остался один в ванной, он наклонился, изучая устройство туалета и ища способ незаметно удалить часть окислителя. Возможность удалось найти достаточно легко: в шкафчике рядом оказалась пластиковая бутыль, примерно пол-литровая, на четверть заполненная зеленоватой жидкостью. Больше ничего подобного там не оказалось, так что он не мог просто взять с собой бутыль. Но не наливать же окислитель в ботинки?
      Внезапно он заметил в мусорной корзине пустую бутылку, подобную той, что стояла в шкафчике. Кирк быстро достал ее и поставил на место полной. Теперь, при некоторой удаче, Марибет и остальные подумают, что из-за лишних людей окислитель закончился быстрее, чем обычно.
      Бутыль была герметична, подобно газовой канистре, и это было хорошо, ибо было только одно место, куда Кирк мог ее спрятать. Он втянул живот и устроил туда бутыль, выпустив рубашку поверх брюк, чтобы прикрыть ее.
      Марибет все еще была в соседней комнате, когда он открыл дверь ванной. Похоже, она ничего не заметила.
      Ромуланский эль сработал прекрасно, как они и ожидали. Даже лучше. Они выпили лишь по несколько унций каждый [ примечание: унция=28, 3 г)], но когда Кирк вернулся, Тернер уже спал, а Костас что-то тихо напевал себе под нос, расставляя на столе консервные банки в немыслимой конструкции, напоминающей огромную арку. Конструкция должна была развалиться при малейшем дуновении, но Костас прибавлял все новые и новые банки, даже не покачивая ее.
      – Развлекаетесь? –спросил Кирк.
      Костас кивнул. – Ну да, мне вдруг пришло это в голову, и я решил это проверить.
      – Ясно, –кивнул Кирк. Он задался вопросом, подходящее ли сейчас время, чтобы давать в руки профессору опасные химикалии, но лишнего времени, чтобы ждать, пока он протрезвеет, не было. Кирк достал бутылку с окислителем и протянул ему.
      – Вы сможете что-нибудь с этим сделать?
      – А что именно? –спросил Костас, разглядывая бутылку.
      – Ну, что-то вроде бомбы. Здесь сильный окислитель, и если вы его смешаете с нужным веществом, он может стать сильной взрывчаткой, правильно?
      Костас с сомнением уставился на бутылку. – Ну, конечно, может быть…Но у нас нет никакого оборудования, чтобы это проверить, или…
      – У нас есть целый склад, полный разных материалов, –сказал Кирк. – Это должно сработать.
      Он вскрыл ближайший ящик, надеясь отыскать там что-либо полезное. Консервы. Он перешел к следующему.
      Они с профессором работали еще несколько часов, не добившись большего успеха, чем несколько обуглившихся бит-крекеров, когда услышали приближающиеся шаги. Они поспешно спрятали окислитель и начали бурно обсуждать, добавить ли еще парочку банок к абстрактной конструкции на столе. В дверь вошла Марибет.
      – Она согласилась на встречу. Пойдемте.
      Кирк, поглощенный их последним планом, уже почти забыл об этом. Быстро переключившись на новую задачу, он последовал за Марибет в комнату связи. Она махнула свои оружием на расположенный в центре комнаты круг, и он встал туда. Понятно: "слепая" транспортировка. Отсутствует ID-отпечаток, и поэтому путь нельзя проследить. Удаленный транспортатор просто передает то, что находится в его радиусе действия, туда, куда заранее запрограммирован. Даже если "Энтерпрайз" все еще был на орбите, без ID-отпечатков они не смогут сказать, что именно было перенесено. Умно.
      Марибет кивнула одному из своих союзников, стоящему у панели управления. Он щелкнул выключателем, и Кирк постарался хорошенько запомнить его позицию. Почти наверняка этот тумблер отключал защитное поле.
      В следующее мгновение он материализовался в куда большей, и куда более удобной комнате, похожей на залу правительственного здания. Два мягких кресла, подносы с напитками на низком столике между ними. Четверо мужчин полукругом выстроились за креслами, направив оружие на Кирка.
      – Садитесь, –сказал один из охранников.
      – О, я очень рад вас видеть, –ответил Кирк, опускаясь в левое кресло. Он незаметно оглядел комнату, заметив, что здесь вещи не были убраны, в отличие от офиса Джорай. Конечно, нет. Эти люди не ожидали, что вращение будет запущено.
      Охранник что-то сказал в коммуникатор, и через мгновение в комнате материализовалась Хэйдар. Посмотрела на стражей, затем на Кирка. Сесть ей никто не предложил.
      Хотя она сама это сделала.
      – Из-за вас я невероятно рискую, –сказала она. – Надеюсь, вы оцените это.
      – Еще неизвестно, –ответил Кирк. – Возможно, если вы дадите мне повод для этого.
      – И что вы посчитали бы достаточным поводом?
      – Известия о моем корабле и моей команде. Ваша тюремщица сказала мне, что корабль взорвался вместе со всем экипажем. Это правда?
      Хэйдар выглядела искренне потрясенной. Или она была прекрасной актрисой, или на самом деле ничего не знала. – Во-первых, она не "моя", – сказала она наконец, – а во-вторых, кем бы она не была, она дезинформирована. Ваш корабль в полном порядке на орбите у нас над головой. Я говорила с вашим первым офицером меньше трех часов назад.
      Кирк откинулся на спинку кресла и на мгновение прикрыл глаза. Да. Он знал, что это не могло быть правдой.
      – Капитан?
      Он взглянул на Хэйдар. Она казалась на самом деле обеспокоенной. Разыгрывали ли они с Марибет сценку "хороший и плохой полицейский", или же он действительно совершил огромную ошибку, считая ее вовлеченной в заговор?
      – Спасибо, –абсолютно искренне сказал Кирк. – Вы определенно заработали мою благодарность. Теперь позвольте мне заработать вашу.
      – И как вы намереваетесь это сделать?
      – Точно также, принося вам хорошие новости. Конечно, если мистер Спок еще этого не сделал.
      Она покачала головой. – Мы говорили только о вашем исчезновении.
      Похоже на Спока, улыбнулся Кирк. Исключительно обязанности, и ничего кроме. Он взял со столика стакан, заполненный пурпурной жидкостью, и глотнул. – А, берггреновая ягода. Я слышал, что она очень редка.
      Хэйдар косо взглянула на него, очевидно, недоумевая, где он мог слышать про берггреновую ягоду, и столь же очевидно, придуманный вариант ответа ей совсем не понравился.
      Он улыбнулся.
      – Я не все рассказал на нашей последней встрече. Когда мы вернулись на корабль, я приказал доктору Маккою и мистеру Зулу – это наш…м-м…ботаник, – разработать проект генетического изменения ваших циклонных деревьев, чтобы они могли выживать за пределами Края. Когда они преуспеют в этом, я готов дать вам доказательство, которое вы сможете использовать, чтобы вызвать повторное голосование в вашем совете.
      – Только подтверждение? –спросила Хэйдар. – Не саму мутацию?
      – Нет, пока Звездный Флот не одобрит этого. Но если вы будете знать, что это возможно, вы сможете или попробовать сами найти ее, или подать прошение на вступление в Федерацию и попросить полного членства. В любом случае ваша проблема, то есть проект вращения, будет отложена на неопределенное время.
      Хэйдар глотнула сок. – Щедрое предложение, капитан, – сказала она, – но в конечном счете бесполезное. Как ваш доктор сможет за два дня сделать то, чего наши ученые не смогли за годы?
      Кирк усмехнулся. Это прекрасно – знать, что Маккой жив, а "Энтерпрайз" – ожидает своего капитана.
      – Он лучший офицер медицины во всем Флоте, и у него в распоряжении лучшее оборудование Федерации. Если решение возможно, он его найдет.
      Кирк поморщился, вспомнив о постоянных жалобах Маккоя на генетический сканер и симулятор, но его заявление было достаточно правдиво. Оборудование действительно было лучшим в Федерации – несколько лет назад, будучи только установленным. Действительно ли можно восстановить циклонные деревья – другой вопрос, но Кирк был уверен, что Маккой, Зулу, и даже генетический сканер – постараются.
      – Откуда столь внезапное изменение взглядов, капитан? Или это лишь уловка, чтобы освободиться из плена?
      Кирк рассмеялся. – Нет, об этом я уже позаботился. Хотя, если вы не хотите лишних проблем, можете сказать мистеру Споку, что я нахожусь на исследовательской станции на горячем полюсе.
      Хэйдар улыбнулась. – Я передам эту информацию, капитан, хотя и не вижу в ней никакого проку для него. Или для вас. На горячем полюсе сотни станций, большинство законно экранированы для защиты от солнечной радиации. Если вы не думаете, что он сам посетит все эти станции, думаю, эта информация не даст ему абсолютно ничего нового.
      Однако Кирк знал Спока достаточно хорошо, чтобы понимать, что тот исследует каждое здание на планете, если посчитает, что это может помочь. А если он будет знать, в каком районе сконцентрировать поиск, то будет держать это район под постоянным наблюдением. Что означало, что Кирк должен будет только на несколько секунд отключить щиты – или выйти за пределы их радиуса действия – и Спок сможет подхватить его лучом и перенести на корабль.
      – Конечно, я также сделаю все, что в моей власти, чтобы добиться вашего освобождения, –сказала Хэйдар.
      – Конечно, –улыбнулся Кирк, позволяя лишь легкой тени сарказма появиться в его голосе.
      Хэйдар вспыхнула. – Капитан, я протестую против ваших инсинуаций. Я нахожусь в оппозиции к проекту вращения, это правда, однако я действую законными методами. Я буду добиваться вашего освобождения, и мне без разницы, будете ли вы помогать мне, или нет.
      – Что ж, прекрасно, –сказал Кирк. – Я рад, что мы поняли друг друга, однако должен заметить, что я тоже действую законными методами. Это означает, что я буду поддерживать официальную программу, разработанную вашим правительством. Я дам вашим людям все, что придумает доктор Маккой, но вы должны будете решить, что с этим делать. Понятно?
      – Абсолютно, –Хэйдар встала. – Мы поговорим еще, капитан. Надеюсь, в более комфортных условиях, – она повернулась к охранникам, терпеливо замершим, пока они разговаривали. – Верните меня в мой офис.
      Охранник поднес ко рту коммуникатор, и через мгновение она исчезла в колонне сверкающего света.
      Кирк тоже попробовал было встать, но охранник сказал: – Оставайтесь в кресле, капитан, – так что он опустился обратно. Может, кто-то еще хочет с ним поговорить. Но как только он потянулся к закуске, как поля транспортатора захватили его и перенесли обратно к Тернеру и Костасу. Очевидно, они перефокусировали луч на его кресло, на случай, если он попытался бы сбежать.
      Оба его сотоварища по несчастью смотрели на него в изумлении: очевидно, они не были предупреждены о его возвращении.
      – Как все прошло, капитан? –спросил Тернер.
      Кирк пожал плечами. – Сложно сказать. Может, она поможет нам, а может, и нет. – Он присел на ящик и вздохнул. – Ну, по крайней мере, мы заключили сделку.
 

 
      Когда поступил вызов от советника Хэйдар, Спок как раз настроил компьютер на постоянное сканирование поверхности. Он все-таки смог вырваться на мостик после финальной схватки с доктором Маккоем. Почему этот человек столь непреклонно нападал на вулканский образ жизни, Спок никогда не узнает. Казалось, это полностью удовлетворяло эмоциональные нужды доктора, и было поэтому непостижимо. Но независимо от того, чем это было вызвано, Спок находил это весьма неудобным, когда он должен был определить местоположение капитана.
      Он был доволен, что мостик находится практически в полном его распоряжении. На корабле царила ночь, и единственными людьми на мостике были рулевой Бенджамен и навигатор и одновременно инженер Гудл. Они были заняты своими собственными обязанностями, что дало Споку редкую возможность не отвлекаясь работать за своей научной станцией.
      Терминалы лазарета давали ему лишь ограниченный доступ к его нормальным ресурсам. Он не мог выполнить ничего, кроме самых элементарных исследований, так же как не мог провести и высокоскоростную корреляцию полученных данных. Теперь он пытался наверстать упущенное время, но входящий вызов обеспечил еще одну задержку.
      Ухуры не было на мостике, поэтому Спок очистил монитор своей станции.
      – "Энтерпрайз", Спок. Что я могу сделать для вас, советник?
      Она склонила голову.
      – Нет, это я могу кое-что сделать для вас. Я только что говорила с вашим капитаном. Его держат на научной базе у горячего полюса.
      – В самом деле? –спросил Спок. Он протянул руку к механизму управления сенсорами, намереваясь просканировать данную область, но внезапно остановился. У него не было никаких логических причин доверять утверждению человека, которому выгодно было отсутствие капитана.
      – Да, –сказал Хэйдар. – Несколько минут назад Отвергатели транспортировали его из места, где мы встретились, обратно на эту станцию. Если вы отслеживали активность транспортаторов на планете, вы могли это заметить.
      Да, подумал Спок, могли бы – если бы отслеживали. Возможности сенсоров "Энтерпрайза" были высоки, но не безграничны; Спок рассудил, что их шансы найти капитана будут наивысшими, если заставить лучи сенсоров проникать через ограждающие поля, а не пытаться перехватить и отфильтровать каждый транспортаторный сигнал на планете, но, очевидно, он допустил ошибку. Однако, второй раз он ее не повторит. Продолжая разговаривать с Хэйдар, он перезагрузил компьютер, устанавливая его на постоянное сканирование, и послал на орбиту зонды, чтобы отследить и те области не поверхности планеты, которых не могли достичь сенсоры "Энтерпрайза". В настоящее же время, наилучшим источником информации являлась сама Хэйдар.
      – Каково состояние капитана? –спросил он.
      – Нормальное. Немного беспокоен, как и любой в такой ситуации.
      Спок кивнул. Без сомнения, она была права, но Джим был бы беспокоен в любой ситуации. – Что требуют похитители за его возвращение? – спросил он.
      Хэйдар покачала головой. – Они не намереваются отпускать его, прежде чем минет угроза вращения.
      – Я заверяю вас, мадам, что ресурсов "Энтерпрайза" более чем достаточно, чтобы восстановить повреждения даже в отсутствие капитана Кирка. Следовательно, удерживание его заложником не служит никакой полезной цели.
      – Я напомню об этом, если они снова свяжутся со мной, –сказала она. – Однако, капитан Кирк говорил мне, что доктор Маккой работает над адаптацией циклонных деревьев к жесткому климату. Если он добьется успеха, у Отвергателей будет еще меньше причин удерживать его.
      Спок сопротивлялся побуждению напомнить ей, что причин не было и сейчас. Как он знал, люди зачастую крайне плохо реагировали на исправления. Хэйдар не была человеком, но она была ближе к людям, чем к вулканцам, поэтому он просто сказал: – Доктор действительно предпринимает попытки перепроектировать ваши растения. Пока что он не добился успеха, но цепляется за эту надежду с характерным человеческим упрямством. Если вы желаете, я передам ему вашу оценку ситуации и посмотрю, подтолкнет ли она его на ускорение работы.
      Хэйдар несколько раз моргнула, словно нечто попало ей сразу в оба глаза.
      – Мистер Спок, мне кажется, вы смеетесь надо мной, впрочем, как и ваш доктор.
      – Я не смеюсь над вами, мадам, –ответил Спок, – это не служит никакой полезной цели.
      Маккой наконец начинал замечать какой-то прогресс. Хотя им с Зулу было еще далеко до создания циклонных деревьев, устойчивых к теплу или к холоду, они по крайней мере полностью расшифровали геном. Это был действительно огромный шаг вперед, потому что это означало, что они наконец выделили активаторные триггеры, контролирующие гены. Теперь нужно было просто вычислить, что кодировали отдельные гены, и они смогут придавать новым видам необходимые свойства.
      Правильно. Последние симуляции Зулу, после удваивания лишь одной последовательности аминокислоты, которая, как он считал, отвечала за толщину коры, выглядела скорее как поганка, чем как дерево. Если быть точным, как тридцатиметровая поганка, но это не то, что они искали, особенно учитывая ветр а, которым она должна была противостоять.
      И это был только один ген, а хромосомы родительского дерева содержали миллионы их.
      Было поздно. Маккой и Зулу были здесь весь день. Простуда Зулу ухудшилась, и это забирало у него много энергии, несмотря на все усилия Маккоя уменьшить ее симптомы. Его раздражало осознание того, что куриный суп, вероятно, улучшил бы состояние его пациента ничуть не лучше всего остального, что он мог ему дать.
      Они сидели бок о бок в лаборатории, надеясь, что два разума и две пары глаз улучшат их шансы на разрешение этой проблемы. Новый сканер, ожидавший их на корабле Хоффмана, имел многопользовательский терминал, но у этой модели был только один, так что им приходилось работать совместно. Это позволяло использовать мозговой штурм, но Маккой начинал понимать, что нужно иметь больше, чем два мозга, чтобы создать нечто большее, чем туман.
      – Почему бы нам не признать, что сейчас ночь, –сказал он, когда на экране снова появилась поганка. – Отдохните немного, мы продолжим это утром.
      – ОК, –отозвался Зулу. – Вы первый.
      Он вернул на экран генетическую карту и высветил другую последовательность генов, после чего вновь запустил симулятор. Это занимало пять минут, или около того, чтобы новый фенотип появился на экране.
      – Слушайте, –сказал Маккой. – Я доктор, и я…
      Сигнал интеркома прервал его на полуслове.
      – Лазарет.
      – Это Спок. С нами связалась советник Хэйдар с новостями о капитане. Я предполагаю, вы интересуетесь результатом нашей беседы?
      – Конечно! Джим в порядке?
      Зулу пододвинулся ближе к интеркому.
      – Она говорит, что он физически здоров, хотя и не вполне спокоен. Он, кажется, пытается заключить с ней сделку, используя ваш проект восстановления местной флоры как стимул. Я попытался отговорить ее от ложной надежды, но…
      – Вы ЧТО?
      Зулу отшатнулся назад от вспышки Маккоя.
      – Я сказал ей, что вы пока не добились успеха и…
      – Вы проклятый идиот! Если это может вернуть Джима, вы должны были сказать, что мы на краю открытия!
      – Но это не так –сказал Спок, – Если вы не достигли этого в течение прошедшего часа.
      Вулканцы! Спок, очевидно, не солгал бы, даже чтобы вытащить Джима из плена. Не чтобы Маккою не нравилась сама идея – но должны же быть приоритеты!
      – Ну что ж, собственно говоря, –начал он, подмигнув Зулу, – у нас кое-что есть.
      Спок не был введен в заблуждение даже на секунду. – Если вы утверждаете, что преуспели, вы обязаны будете воспроизвести по крайней мере искусственный геном, если не экземпляр реального растения.
      – Слушайте, Спок, не вешайте мне лапшу на уши, –нетерпеливо прервал его Маккой. – Просто вызовите советника и скажите, что у нас есть новости.
      – Доктор, я не могу…
      – Скажите ей, что я передал, что мы близки к открытию, – настаивал Маккой.
      Спок на мгновение замолчал. Наконец сказал: – Очень хорошо, доктор. Надеюсь, у вас в самом деле есть что-то, чтобы оправдать ваше заявление.
      – Не беспокойся, Спок, – ответил Маккой. – Мы ближе к успеху, чем ты предполагаешь.
      – Не сомневаюсь. Конец связи. Спок.
      Маккой выключил интерком. – Проклятый остроухий бойскаут, – пробормотал он сквозь зубы.
      Зулу рассмеялся.
      – У каждого из нас есть свой крест, –сказал он.
      Маккой оглянулся на экран, на котором застыло изображение пальмы с щупальцами. "Только не у нас". Он придвинул кресло ближе, ожидая долгую ночь.
 

 
      Кирк расхаживал взад и вперед по комнате, словно запертый в клетке тигр. Прошло двадцать минут с тех пор, как один из охранников вошел в их комнату и забрал припасы для обеда, включая и канистру экстракта корня кэнон. Точнее, канистру с ромуланским элем: Кирку надоело ждать, пока Хэйдар выполнит свое обещание и освободит его, так что он решил действовать самостоятельно.
      Из- за двери не доносилось ни звука, ни даже храпа –не малейшего указания на то, что может ждать их по ту сторону двери. У Кирка было большое желание просто вышибить дверь и посмотреть, но он знал, что это будет глупо. Если они не были пьяны, то его просто убьют. Их оружие – молекулярные дисрапторы – не имели возможности установки на оглушение. С другой стороны, если они все же выпили этот заменитель эля, то пора было действовать, ибо Кирк весьма сомневался, что у них будет второй шанс.
      У них также было грубое подобие бомбы, сделанной Костасом. Он просто налил ромуланского эля в пластиковый пакет, и поместил его в бутыль с окислителем. Удар достаточной силы разорвет пакет, эль и окислитель смешаются – и произойдет взрыв. Он не должен быть очень сильным, так как окислителя было довольно мало – но Кирк и не хотел взлететь на воздух вместе со всем зданием. Это было бы смертельно для всех, включая и их самих. Он просто хотел добавить немного беспорядка, чтобы ошеломить стражников – но это будет куда легче сделать, если они уже были пьяны.
      Тернер и Костас сидели за столом, рассматривая построенное Костасом сооружение. Это была весьма внушительная конструкция, достигавшая в высоту около двух метров, и столь же толстая, как ствол дерева. Она изгибалась, подобно арке, а на вершине единственная банка удерживала все сооружение от разрушения. Охранники не обратили на это внимания, вероятно, просто не желая связываться, а Костас, после протрезвления, тоже не имел желания забавляться с ней. Кирк, окинув причудливое сооружение взглядом, внезапно улыбнулся. Может, они смогут начать операцию, не подвергаясь оружейному огню.
      – Как ваша рука? –спросил он.
      Тернер поднял глаза. – Сэр?
      – Когда-нибудь играли в бейсбол?
      Тернер сдвинул брови. – Играл во что, сэр?
      – Не обращайте внимания. Все что я хочу знать –сможете ли вы попасть в цель размером с голову банкой консервированных персиков. Или еще чем-нибудь из этого, – он кивнул на пирамиду.
      – Думаю, да, сэр, –сказал Тернер, поднимаясь с ящика, на котором сидел.
      – Как насчет вас, профессор? Как у вас с прикладной баллистикой?
      Костас пожал плечами. – Я уже много лет не занимался вараго, но когда-то я был неплохим игроком.
      – Отлично, –сказал Кирк. Он понятия не имел, что такое это вараго, но принял заявление Костаса как утвердительное. – Джентльмены, вооружайтесь. Думаю, время пришло.
      Тернер поставил ящик, на котором недавно сидел, на стол, и извлек оттуда пару банок размером с кулак. Взвесил их на руке и усмехнулся. – Да, все в порядке.
      Костас поднял бомбу левой рукой и потянулся к банкам правой. Тернер перебросил ему одну, затем вновь залез в ящик за заменой. Костас поймал и вторую, но Кирк покачал головой.
      – Не хочу прерывать вас, но нам понадобится отвлечь их внимание. Так что… –он кивнул на арку.
      Костас рассмеялся. – Я буду рад. Честно говоря, я весьма сомневаюсь, что мне удалось бы разобрать ее на части более элегантно. – Он потянулся к единственной банке на вершине. – По вашему сигналу, капитан.
      Кирк отошел назад, чтобы иметь большее пространство для замаха и одновременно хороший угол броска. Тернер занял позицию в другом углу. – Готов, капитан, – сказал он.
      Кирк кивнул Костасу.
      – Давайте!
      Костас схватил банку. Раздался слабый скрежет, затем тишина. Стороны арки медленно двинулись навстречу друг другу. Казалось, что они могут просто встретиться и снова опереться друг о друга, но за мгновение до того, как они соприкоснулись, одна из банок в основании правой колонны слегка сдвинулась – и все грандиозное сооружение обвалилось. Ударяясь об пол, или сталкиваясь друг с другом, банки гремели словно метеорный дождь, бьющий в неэкранированную оболочку.
      Следом обвалилась и вторая половина арки. Грохот их столкновения был подобен реву волны, разбивающейся о скалистый мыс. Банки раскатились по всему складу.