Опираясь на общую теорию систем и теорию общих свойств живых и неживых систем (кибернетику), теорию общества как социальной системы развил выдающийся американский социолог Толкот Парсонс. Его труды стали событием в общественной мысли 1950—1960-х гг., они оказывают огромное влияние на теоретиков и аналитиков и в настоящее время. И поныне теоретической системе Т. Парсонса нет ничего равноценного по глубине и целостности [Парсонс, 1998; Parsons, 1966].

По мнению Т. Парсонса, научная социология начинается с того момента, когда общество рассматривается как система. По его убеждению, основоположником такого подхода к обществу был К. Маркс. Парсонс строит следующую теоретическую модель социальной системы. Широко развертывающиеся социальные взаимодействия порождают сеть социальных отношений, организованную (гомеостазис) и интегрированную (равновесие) благодаря наличию общей ценностной ориентации (централизованной системы ценностей) таким образом, что она оказывается способной стандартизировать отдельные виды деятельности (роли) внутри себя самой и сохранять себя как таковую по отношению к условиям внешней среды (адаптация). Социальная система, следовательно, представляет собой систему социального действия, но лишь в самом абстрактном смысле слова.

Т. Парсонс писал по этому поводу: «Поскольку социальная система создана взаимодействием человеческих индивидов, каждый из них одновременно и деятель (actor), имеющий цели, идеи, установки и т. д., и объект ориентации для других деятелей и для самого себя. Система взаимодействия, следовательно, есть абстрактный аналитический аспект, вычленяемый из целостной деятельности участвующих в ней индивидов. В то же время эти “индивиды” – также организмы, личности и участники систем культуры» [Parsons, 1966, р. 8]. Парсонс справедливо отмечает, что его представление об обществе коренным образом отличается от общепринятого восприятия его как совокупности конкретных человеческих индивидов [Ibid, р. 9].

Любая система, в том числе и социальная, означает взаимозависимость, т. е. любое изменение в части системы сказывается во всей системе. Это общее понятие взаимозависимости может быть развито в двух направлениях.

Первое – необходимые условия, которые образуют иерархию обусловливающих факторов. Эти факторы таковы:

1) прежде всего, чтобы существовала (осуществлялась) человеческая деятельность, необходимы физические условия для жизни (существования) человека;

2) для существования общества необходимо существование индивидуумов. Пример Парсонса: если есть где-то в другой солнечной системе разумные существа, то они не такие, как мы, биологически и скорее всего поэтому и социальная жизнь у них другая;

3) отсюда следует, что третий уровень иерархии необходимых условий существования общества образуют психофизиологические условия;

4) наконец, четвертый уровень образует система норм и ценностей, существующих в данной совокупности людей – обществе.

Второе направление – это иерархия управления и контроля, иначе – иерархия контролирующих факторов. К обществу можно в этом отношении подойти как к взаимодействию двух подсистем, одна из которых обладает энергией, а другая – информацией. Первая – это экономика. Экономическая сторона в жизни общества обладает высокими энергетическими потенциями, но она может быть управляема людьми с идеями, не участвующими непосредственно в производстве, но организующими людей.

Здесь большое значение имеет проблема идеологии, ценностей и норм, которые обеспечивают контроль за обществом. Сам этот контроль существует, реализуется в сфере (подсистеме) управления. Здесь также значима проблема планируемого и непланируемого управления. Т. Парсонс считал, что именно политическая власть в обществе является тем обобщающим процессом, который контролирует все остальные процессы в обществе. Правительство – высшая точка кибернетической иерархии.

Общество как социальная система, по Парсонсу, характеризуется следующими пятью основными подсистемами:

1) организация политической власти. Всякая политическая власть прежде всего должна обеспечить контроль за происходящим на территории;

2) социализация, воспитание каждого индивида начиная с детства, контроль за населением. Это особенно важно в наше время, когда возникла проблема информационного господства, информационной агрессии;

3) экономическая основа общества – организация общественного производства и распределения между слоями населения и индивидами, оптимизация использования ресурсов общества прежде всего человеческого потенциала;

4) совокупность культурных норм, воплощенных в учреждениях, в другой терминологии – подсистема поддержания институциональных культурных образцов;

5) система коммуникаций.

Критерием общества как целостной системы является его самообеспечение, высокий уровень его самодостаточности по отношению к своему окружению.

Важное место в концепции общества Парсонса занимают основные функциональные предпосылки выживания социальной системы, к которым он относил:

• целенаправленность, т. е. стремление к достижению целей по отношению к окружающей среде;

• адаптивность, т. е. приспособление к влиянию окружающей среды;

• интеграцию действующих элементов, т. е. индивидов;

• поддержание порядка.

Относительно адаптации Парсонс высказывался неоднократно и в разных контекстах. По его мнению, адаптация – «это одно из четырех функциональных условий, которым должны отвечать все социальные системы, чтобы выжить». Он считал, что в индустриальных обществах потребность в адаптации удовлетворяется посредством развития специализированной подсистемы – экономики. Адаптация – это путь, которым социальная система (семья, организация, национальное государство) «управляет средой своего обитания».

Интеграция (равновесность) социальной системы осуществляется на основе общей ценностной ориентации (централизованной системы ценностей). В связи с этим теоретическим конструктом Парсонса возникает проблема: все ли общества обладают централизованной системой ценностей, на всех ли этапах своего существования (воспроизводства)? А если нет, то каковы для них последствия? Так, относительно современного российского общества широко распространены суждения о его ценностной расколотости, о сосуществовании в нем разных ценностных систем, о его пограничном существовании в цивилизационном противостоянии «Запад – Восток».

Что касается такой функциональной предпосылки выживания социальной системы, как социальный порядок, то здесь Парсонс развивал идею М. Вебера, который считал, что порядок основывается на принятии и одобрении большинством населения одних и тех же ценностей и норм поведения, поддерживаемых эффективным социальным контролем.

Процесс изменений в социальной системе многофакторный и носит весьма сложный характер. Эти факторы относительно независимы друг от друга. Ни один из них не может рассматриваться как первоначальный. В то же время любое первоначальное изменение будет отражаться на других факторах. Изменения прогрессивного характера отражают способность общества воплотить в жизнь те или иные ценности. При этом имеют место три типа социальных процессов.

1. Дифференциация в обществе. Так, при переходе от традиционного крестьянского хозяйства к индустриальному типу хозяйства производство выходит за рамки семьи. Другой пример, приводимый Парсонсом: высшее образование ранее было церковным, затем произошел процесс отделения высшего образования от церкви. К этому мы можем добавить непрерывно идущий процесс дифференциации профессий, возникновения новых социальных слоев и классов.

2. Адаптивная реорганизация, т. е. организация, которая должна приспособить себя к новым условиям. Так, например, происходило с семьей, которая была вынуждена приспособиться к новым функциям в индустриальном обществе.

3. Третий тип социального процесса связан с трансформацией общества, когда это сообщество начинает включать в себя более широкий круг социальных единиц, становится более дифференцированным, сложным. Другими словами, общество постоянно усложняется и за счет появления новых элементов, и за счет умножения связей между ними и таким образом преобразуется. В итоге трансформация есть изменение совокупности качеств общества, его переход из одного качественного состояния в другое.

Здесь, по мнению Парсонса, возникает вопрос: до каких пор могут сохраняться прежние социальные единицы в новых условиях – например, традиционное сельское общество в условиях возрастающего доминирования городского, которое строится: а) по месту жительства; б) по месту работы. Конечный вывод Т. Парсонса таков: общество только тогда может нормально функционировать, когда укрепляется взаимозависимость его элементов и растет сознательный контроль за поведением индивидов, когда и механизмы, и структуры обеспечивают устойчивость социальной системы. Общество является саморегулирующейся системой: ее функциями оказывается то, что укрепляет, консервирует структурную решетку общества, а то, что его расшатывает, разрушает, является дисфункциями, препятствующими интеграции и самообеспечению общества.

Анализ эволюции человечества приводит Парсонса к выводу о том, что в ходе развития от примитивных обществ к промежуточным и наконец от них к современным идет непрерывный процесс усложнения и роста адаптивной способности. Этот процесс сопровождается тенденцией к росту сознательного контроля за поведением индивидов, что в свою очередь позволяет решать главную проблему – интеграции общества (как тенденция).

В столь оригинальной концепции общества, плодотворной для раскрытия его внутренней структуры, в то же время есть и немало уязвимых сторон, давно подмеченных серьезными критиками. Традиционная критика системного подхода к обществу состоит в том, что этот подход недостаточно учитывает субъектность, творческую активность и свободу воли человека, низводя его до пассивного элемента системы. Главное, по их мнению, что в рамках данного подхода невозможно объяснить социальные изменения и конфликты. Правда, в рамках функционализма была предпринята (неоэволюционистская по своей направленности) попытка перенести акцент с изучения стабильных аспектов функционирования социальных устройств на анализ процессов развития, источник которых усматривался в возрастающей структурной дифференциации, т. е. в последовательном и поэтапном усложнении социальной структуры.

Роберт Мертон (1910–2003) подверг сомнению идею Парсонса о функциональном единстве общества. Он утверждал, что реальные общества не могут рассматриваться как слаженно функционирующие и полностью интегрированные социальные системы, и показал, что в современных социальных системах наряду с функциональными наличествуют дисфункциональные и нейтральные (по отношению к системе) институты. Тем самым он выступил против постулата о функциональности любого существующего социального института. Отсюда следовал вывод о необходимости в равной степени анализировать как функциональные, так и дисфункциональные последствия элементов культуры. Степень интеграции в различных обществах различна. Мертон выразил несогласие и со взглядом Т. Парсонса на общую систему ценностей как предпосылку устойчивого и гармоничного состояния общества. Отношения между системой ценностей и социальной структурой общества весьма сложны. В силу разнородности общества в нем присутствуют разные системы ценностей. Это и приводит общество к конфликтам, подрывающим устойчивость нормативной структуры общества. Отсюда в обществе как социальной системе возникают явления дезинтегрированности ценностно-нормативных стандартов, или аномия. Под аномией Р. Мертон подразумевал социальные ситуации, не соответствующие определяемым культурой целям (например, организованная преступность в США в период Великой депрессии 1930-х гг., или, добавим, в 1990-е и 2000-е гг. в России). Аномия означает низкую социальную сплоченность как результат распада нормативного и ценностного согласия [Мертон, 1966, с. 299–313].

Теоретические конструкции Парсонса были подвергнуты критическому разбору видным независимым автором, «паршивой овцой» американского социологического сообщества Ч.Р. Миллсом. С его взглядами можно ознакомиться по переведенной книге «Социологическое воображение» (М.: NOTA BENE, 2001). Он считал, что: идея нормативного порядка «высокого теоретика» Парсонса направлена на фактическое признание легитимности всякой власти и гармонии интересов в любом обществе; теория социальной системы Парсонса является научным оправданием стабильных форм господства; под видом общих ценностей членов общества на самом деле утверждаются символы господства элиты. Он считал, что в мире преобладают общества, инкорпорирующие разнообразные ценностные ориентации, единство которых обеспечивается различными комбинациями легитимации и принуждений. Миллс строит шкалу – от социальных систем, располагающих универсальными основополагающими ценностями, до социальных систем, в которых доминирующий комплекс институтов, осуществляя тотальный контроль над членами общества, навязывает свои ценности силой или угрозой ее применения. Отсюда следует многообразие реальных форм «социальной интеграции».

Вот итоговое суждение Ч.Р. Миллса: «Фактически никакую существенную проблему невозможно ясно сформулировать в терминах “Высокой теории”…Трудно представить себе более никчемного занятия, чем, например, анализ американского общества в терминах “ценностного стандарта”, “универсальности достижения” без учета понимания успеха, изменения его природы и форм, характерных для современного капитализма. Невозможно провести анализ изменения структуры самого капитализма, стратификационной структуры Соединенных Штатов в терминах “господствующей системы ценностей” без учета известных статистических данных о жизненных шансах людей в зависимости от величины их собственности и уровня доходов.

…при анализе поражения Германии во Второй мировой войне Парсонс направил огонь критики на социальную основу юнкерства как “явление исключительно классовой привилегии” и анализирует состав германского государственного аппарата с точки зрения “классового подхода к его рекрутированию”. Короче говоря, неожиданно обнаруживаются и экономическая, и профессиональная структуры, которые осмысливаются в последовательно марксистских терминах, а не в терминологии… нормативной структуры» [Миллс, 2001, с. 56–57].

Однако при всей дискуссионное™ многих элементов теории Парсонса другой столь же целостной концепции общества как социальной системы никем не было выдвинуто. Не случайно, что после многих лет критики и всяческих опровержений в сложный переломный период в жизни человечества, в 1990-е гг., именно идеи Парсонса вновь выдвинулись на авансцену социологической мысли. При этом особое развитие они получили в направлении восполнения его теории концепциями демократии и гражданского общества.

Эту работу проделал прежде всего ученик Парсонса Джефри Александер. Он считает, что после краха коммунистической системы вопросы демократии и гражданского общества становятся центральными моментами социологической деятельности. Демократия является необходимостью для общества, эффективно управляемого. Этот тезис Т. Парсонса доказал свою живучесть. Только демократия может преодолеть трудности, связанные с деньгами и властью. В этой связи определяющее место в обеспечении стабильности и в то же время развития общества как социальной системы приобретает гражданское общество. Именно исторические факторы выдвинули на первый план теорию гражданского общества как особой сферы социальной системы (крах коммунизма, других форм тоталитаризма и авторитаризма). Гражданское общество – это не сфера власти, денег и экономической эффективности, это и не сфера семейных отношений или культуры. Гражданское общество – это внеэкономическая и внесоциальная сфера, предпосылка демократии. Сфера гражданского общества связана с неприкосновенностью личности и ее прав.

В гражданском обществе высоко значение коммуникативных институтов, которые организуют общественное мнение. Эти институты не обладают реальной властью, но у них есть невидимая власть. Один из ее механизмов – опросы общественного мнения. Спонтанность выбора опрашиваемых есть признак гражданского общества, свидетельство уважения граждан как носителей рациональности. Примером их влияния служит воздействие таких опросов на прекращение войны во Вьетнаме. Важную роль играют масс-медиа. Эти средства есть и в недемократических обществах, но только в демократических они становятся независимыми от других институтов, в том числе от государственных властей и корпораций. Хотя сами по себе они являются крупными капиталистическими предприятиями, они представляют общество как таковое. Если страна хочет иметь гражданское общество, то эти средства информации должны стать рамками для развития этого общества. К компонентам гражданского общества Дж. Александер также относит массовые социальные движения (например, экологические, за гражданские права и т. д.), стихийно возникающие группы людей, призванные защищать интересы конкретных слоев общества, независимые от государства учебные центры и др. [Александер, 2009, с. 3–17; 1992, с. 112–120; 1999, с. 186–205; Alexander, 2006].

Итак, на основе работ Т. Парсонса мы рассмотрели общество как социальную систему. Но как быть с бесконечным процессом усложнения, упорядочения, усиления адаптации? Где предел этому процессу? Что следует за ним? Со времен Парсонса исследования шли в направлении анализа проблем неравновесности, нелинейности, необратимости и более высокой организованности.

Если во времена Т. Парсонса, как и до него (у К. Маркса, М. Вебера), в центре внимания были исследования равновесия систем, то в последней четверти XX в. произошел кардинальный поворот – к изучению неравновесности, непредопределенности поведения системы. За последние 20–30 лет основное внимание было сосредоточено на теории систем, находящихся в состоянии динамического хаоса, развиваемой лауреатом Нобелевской премии И. Пригожиным (1917–2003).

Его работы основывались на естественнонаучном материале. Но с самых первых публикаций многие социальные ученые восприняли его идеи как имеющие определяющее значение для развития теории общества как социальной системы. Очевидно, что общество относится к сложным самоорганизующимся системам, поэтому оно развивается по универсальным законам, открытым применительно к системам такого типа Пригожиным. Основные понятия из введенных Пригожиным, которыми придется пользоваться, – это открытая система, нелинейность, порядок, хаос, точка бифуркации.

Открытия Пригожина для социальных ученых и аналитиков оказались более чем своевременными. Современный глобализирующийся мир, наполненный опасностями, которые грозят самому его существованию, совсем не похож на стабильную устойчивую систему. Поэтому жизненно необходим переход от исследования способов равновесия социальных систем, предопределенности поведения систем (К. Маркс, М. Вебер, Т. Парсонс) к изучению непредопределенности их поведения. Каждое конкретное общество постоянно взаимодействует (сталкивается) с другими обществами – системами. На определенных этапах эти внешние воздействия приводят общество в состояние неравновесности, когда падает устойчивость самого общества в силу внутренних причин.

Рассмотрим это поведение сложных самоорганизованных социальных систем на разных этапах истории или в обществах разного типа. Здесь для нас определяющей является категория «открытая система». Как известно, исходной общностью людей была первобытная родоплеменная община. Она была почти закрытой системой. Внешние воздействия на нее были минимальны. Поведение людей было строго регламентировано и почти не менялось от поколения к поколению. Предвидеть, что будет в этой закрытой системе и через 100, и через 500 лет, не представляло труда. Затем из родоплеменных систем выросли территориальные общины. Возьмем азиатское общество до потрясений, связанных с колонизаторскими завоеваниями со стороны Запада. Идут кровавые войны, гибнут древние государства, а внизу все та же неизменная земледельческая община. Открытые системы возникли на Земле в эпоху европейского Возрождения.

Открытые социальные системы с момента своего появления осуществляли свободный обмен всеми компонентами жизнедеятельности: людьми, идеями, товарами и т. д. Конечно, и поныне существуют так называемые задержанные общества, т. е. общества, отвергающие шанс превратиться в открытую систему. Это общества, в которых властные структуры сумели заблокировать каналы взаимодействия с внешней средой, прекратить инновационные процессы, остановить «подпитку» людьми, идеями, информацией, технологиями извне. Такой системой являлся СССР, и всем известно, чем это кончилось.

Однако внутри отдельных открытых социальных систем ситуация становится неуправляемой, так как многие процессы в современном глобализированном мире проходят в режиме реального времени. Воистину правящей элите впору бывает воскликнуть: «Остановись, мгновение! Ты прекрасно». Но, увы, и со сменой ситуации сама элита перестает быть таковой. Риски, катастрофы, неустойчивость становятся повседневностью окружающего нас мира.

Опираясь на общую теорию систем, можно признать, что социальная система является сверхсложной, динамической, состоящей из большого числа взаимодействующих объектов, включая индивидов и отдельные общности. Сложные динамические системы могут быть линейными и нелинейными. В первом случае система имеет одно стационарное состояние, она в процессе эволюции достигает состояния текущего равновесия, в котором производство энтропии, т. е. меры организованности системы, минимально; устойчивость стационарного состояния достигается автоматически. (В теории информации энтропия – мера недостатка информации в системе, через это понятие выражают также меру организованности системы. В социологии энтропия понимается как мера статистической неопределенности.)

Нелинейные системы, к которым относятся сложные самоорганизующиеся социальные системы, имеют неустойчивые стационарные состояния. Для них не действует теорема о минимуме энтропии; напротив, проходящие в таких системах неравновесные процессы ведут к росту энтропии, т. е. устойчивость состояния не обеспечивается автоматически. Возможность их неустойчивости – причина сложного поведения таких систем.

Сложные системы (в том числе социальные) неравновесны, неустойчивы. Они способны порождать порядок и организацию из беспорядка и хаоса и, напротив, беспорядок и хаос из порядка и организации в результате процессов самоорганизации, в которых важнейшую роль играет случайность. Смысл подобных переходов состоит в поиске устойчивости, т. е. достижения такого состояния, при котором переходы между состояниями системы прекращаются. Проблема взаимоотношения порядка и хаоса и является центральной в понимании поведения сложных самоорганизующихся систем.

При анализе социальных систем чрезвычайно важно принять во внимание, что они флуктуируют, т. е. наблюдаемые параметры таких систем подвержены случайным отклонениям от средних значений. При этом если в области устойчивости флуктуации уменьшаются с течением времени до нуля, то в области неустойчивости они могут стать благодаря положительной обратной связи настолько сильными, что приведут к разрушению данной системы или организации. В такой критический момент – в точке бифуркации – достаточно малых воздействий на систему для того, чтобы она перешла из одного (ранее устойчивого) состояния, ставшего неустойчивым, в новое устойчивое состояние – на более дифференцированный и более высокий уровень упорядоченности и организации.

В системе существуют переходы между разными видами порядка, разными видами хаоса. Не все из этих переходов обладают одинаковой устойчивостью (с точки зрения стремления к максимальной устойчивости). Есть, однако, среди них такой переход, который соответствует принципу максимальной устойчивости. Этот переход и образует то, что можно назвать развитием системы. Итак, развитие в данной теоретической конструкции есть рост степени синтеза порядка и хаоса, обусловленный стремлением к максимальной устойчивости.

Все сказанное относится и к социальной системе – обществу, которое выступает как определенный синтез социального порядка и хаоса. Развитие общества – это процесс преодоления противоположности между порядком и хаосом. Социальные кризисы являются фактором перехода от порядка к хаосу. Восстановление же устойчивости происходит через выбор людьми одного из возможных путей развития. Выбор направления развития осуществляется как равнодействующая всех социальных сил, участвующих во взаимодействии по преобразованию общества. Здесь ключевое место занимают принципы отбора идеалов, на основе которых формируется новое общество как преобразованная социальная система с новыми каналами социализации, новой совокупностью социокультурных ценностей.

Переход от неустойчивости к устойчивости социальной системы требует проведения радикальных изменений в обществе. Проблема – в форме такого перехода. Многие общества осуществили радикальные изменения, избежав революции. Такой переход совершили США во время Великой депрессии, перейдя от традиционных форм индустриального капитализма к форме welfare state с доминированием среднего класса, и т. д. В странах Центральной и Восточной Европы переход от стэйтизма к демократии и капитализму также обошелся без кровавых потрясений, в форме по преимуществу «бархатных революций». Однако такие переходы могут приводить и к реставрации старой системы в новой оболочке, что, по-видимому, и случилось в большинстве бывших советских республик, включая Россию.

Другими словами, изменяющееся общество представляет собой неравновесную социальную систему, т. е. общество в ста-дни, чреватой революционным действием. Должны быть предприняты целенаправленные изменения, чтобы вернуть гомеостазис (устойчивое состояние) (см.: [Johnson, 1982]). Следует учесть, что во всех обществах устойчивое состояние, закрепленное мощью государства, сильным правлением, ведет к упадку, тормозит процветание и прогресс. Рост в истории наблюдался во времена и в местах смут. Это наблюдение сделал выдающийся экономист Фридрих Хайек, приведя в обоснование своего вывода развитие итальянских городов времен Возрождения и факты из истории Китая.

Возможности прогнозирования и управления развитием социальных самоорганизующихся систем связаны с применением целенаправленного воздействия в момент прохождения ими точки бифуркации (социальные кризисы).

Применение теории неравновесности, непредопределенности поведения сложных самоорганизующихся систем к социальному миру является заслугой прежде всего видного немецкого социального мыслителя Никласа Лумана (1927–1998). При этом он стремился придать дальнейшее развитие подходу к обществу как социальной системе, который сформулировал Т. Парсонс, учитель и предшественник Лумана. Последний считал воззрения позднего Парсонса, его теорию структурного функционализма единственной общей теорией, пригодной послужить базой для создания современного социологического подхода, который органично включил бы последние открытия в теории систем и кибернетике, основанные на результатах, полученных в естественных науках.