В последнее время никто так хорошо не изучил носа с морфологической точки зрения, как Топинар.

Эта почти неподвижная часть лица имеет, однако, большое значение, как этнический признак и как эстетический элемент лица. По одному только носу можно определить расу, в другом случае нос может испортить самую красивую наружность. По этому артисты справедливо называют его «украшением лица», и Лафатер, пожалуй, был прав, сказав, что красивый нос никогда не встречается на безобразном лице. Можно, прибавляет он, быть уродом и иметь красивые глаза; но с правильным носом непременно гармонируют и остальные черты лица. На множество красивых глаз приходится один безукоризненный нос.

По мнению знаменитого швейцарского физиономиста, красивый нос должен иметь следующие качества:

Многие из этих особенностей еще спорны. Вообще же наши эстетические суждения относительно носа почти всегда безошибочны, потому что они основаны на непреложных законах эволюции и органической морфологии.

Мы, люди высших рас, находим дурными носы, похожие на нос обезьяны, а также курносые, сплюснутые или очень малые носы, ноздри которых не имеют почти параллельного расположения и поперечное сечение которых представляется в виде цифры 8. В этом случае, в силу своего отвращения к атавизму, мы приносим в жертву даже законы геометрии; уж скорее мы признаем красоту в женщине с носом чрезмерно большим, чем примиримся с курносым. В Италии большой нос (в особенности так называемый орлиный) называется аристократическим – быть может потому, что длинноносые завоеватели, греки или латиняне, победили первобытных обитателей с маленьким носом.

Натурально, мы считаем безобразным всякий нос, при котором нарушаются законы симметрии или гармоническая соответственность с прочими частями лица. Никем, разумеется, не может быть признан вполне красивым нос слишком большой, или слишком малый, или кривой.

У различных рас нос развивается то более в переднезаднем направлении, то в поперечном, и таким образом возникают два крайних типа – нос орлиный и нос сплюснутый. Длинный нос, говоря вообще, принадлежит всем народам Европы, белым полинезийцам и североамериканцам; негры и монголы отличаются коротким носом.

Нос может быть в одно и то же время длинен и широк; с другой стороны, он может быть до того коротким и приплюснутым, что линейка, положенная поперек лица, будет лежать на обеих щеках, не касаясь носа. Так именно бывает у эскимосов. Орлиный нос может иметь один или два горбика, а у маленького носа кончик иногда бывает приподнят кверху, что придает всему лицу выражение капризное и дерзкое. Это так называемый вздернутый нос, довольно часто встречаемый во Франции. У романцев есть даже пословица: «Des nez en l'air, il en faut un par maison et pas plus (на всякий дом довольно и одного вздернутого носа)».

Карус различает пять видов внушительных носов: нос худой, длинный, кривой, широкий и мясистый.

Леонард некогда указывал еще более тонкие различия:

И все-таки этим перечнем Леонард не определил точно все возможные разновидности форм носа.

Для научных целей следует всегда руководствоваться нижеследующей программою, которая составлена Топинаром и в которой, по моему мнению, не упущен из виду ни один из важных морфологических признаков[34].

При помощи этой таблицы я мог классифицировать даже нос Тьебо, старшего из двоих Акка-де-Миани, у которого кончик носа спускался ниже двух долек, между тем как основание было очень широкое.

В этой таблице опущен один признак, именно угол, образуемый корнем носа со лбом. Он очень резко выражен у австралийцев и папуасов и равен нулю при, так называемом, греческом носе, который представляет скорее условную, чем действительно существующую форму и встречается на всех статуях древнегреческих скульпторов. Угол этот весьма мало заметен у монголов и арабов.

Мышцы, заправляющие движениями носа, находятся у человека почти в атрофическом состоянии. Поэтому они сокращаются крайне слабо и в редких случаях, – так например, при удушье, когда привлекаются к деятельности даже самые слабые мышцы, чтобы помогать дыханию. Помимо этих патологических условий, крылья носа расширяются или сжимаются весьма заметно в состоянии гнева или удовольствия. По-видимому, такие движения резче бывают выражены у низших племен, а равно и у людей высшей расы, очень склонных к сладострастию.

Я заметил, что кончик носа почти всегда бывает отклонен немного вправо, и думаю, что этот факт объясняется привычкою сморкаться правою рукою. Впрочем, моя теория требует еще подтверждения.

Если глаз есть самая выразительная из частей лица, то рот – наиболее симпатичная его часть. Вожделения любви и пламя страсти сходятся здесь, как бы в естественном центре. И действительно, как мы увидим это яснее во второй части книги, глаз представляет мимический центр мысли, а рот есть центр для выражения чувства и чувственных ощущений. Томмасео вполне основательно пишет в своих «Нравственных размышлениях»: «Латиняне недаром под словом os (рот) разумели все в лице человека. В устах отражается вся душа».

Лафатер тоже посвятил рту целую страницу, полную нежной и чувствительной экзальтации:

Тут уже такой чувствительный мистицизм, что напоминает мне истерические и религиозные восторги святой Терезы. Лафатер имел очень женственную натуру и был глубоко религиозен.

Рот очаровал не только Томмасео и Лафатера – этих двух мечтательных поклонников чувства, хотя и весьма отличных один от другого, – он очаровал также и Гердера, творца философии истории. Послушайте его:

Любезный читатель, не будучи великим человеком, как те, о которых мы только что говорили, сравни сам два различных ощущения, какие возбуждают в тебе при взгляде на лицо женщины два прекрасных глаза или один красивый рот. В первом случае, ты, пожалуй, будешь поражен удивлением до того, что остановишься с открытым ртом, но во втором – ты не в состоянии удержаться от пламенной любви. Женщина, в которую мы влюбляемся благодаря ее глазам, приводит нас в восторг, в восхищение и увлекает в душевный экстаз. Но та, которая нас очаровывает своим ртом, – та словно уже заключает нас в объятия, точно она уже принадлежит нам, по крайней мере, в невинной области желаний. Глаз – это лазуревое небо, ни для кого недосягаемое, а губы – это земля с ее благоуханиями, с ее страстями и со всей чувственностью ее плодов.

Но оставим поэзию и возвратимся в нашу суровую анатомическую лабораторию.

Вообще все высшие племена имеют не слишком большой рот с довольно тонкими, слегка дугообразными губами. Даже те, которые восстают против дарвинизма в силу предубеждений школы или по религиозному малодушию, соглашаются с этим учением в том, что рот, когда он напоминает нам наших «кузенов», человекоподобных обезьян, далеко не красив. Рот безобразен, когда он слишком велик или слишком отдален от носа, и когда верхняя губа представляет собою род длинной занавески. Менее чувственные, чем обезьяны, мы находим очень некрасивым рот с слишком мясистыми губами, что почти всегда встречается вместе с выдающимися челюстями или, говоря научно, с лицом прогнатическим. Непомерная толщина губ, наблюдаемая почти у всех негров, обусловливается гипертрофией подкожно-жировой клетчатки и сильным развитием круговой мышцы рта. Верно также и то, что эта особенность почти всегда сопровождает большое развитие чувственности.

Лафатер желает (и, по моему, справедливо), чтобы относительно рта мы различали:

Что касается формы рта вообще, то Лафатер отличает три главные разновидности:

В настоящее время, считая себя менее сведущими и более скептическими, чем Лафатер, мы скажем только, что чрезмерно выдающаяся верхняя губа часто находится в связи с совестливостью; наоборот, сильно выдающаяся нижняя губа обыкновенно указывает на большую твердость характера или на упрямство.

Во многих книгах повторялось, что только у человека есть подбородок, но это верно разве только по отношению к скелету. Несомненно, впрочем то, что высшие расы питают сильное отвращение к малым и едва заметным подбородкам. И действительно, это признак низшей породы, встречающейся среди самых низких типов человечества. Наоборот, мы считаем красивым подбородок округленной или овальной формы, довольно резко выступающий у мужчины и менее выдающейся у женщины. Крючковатые подбородки, напротив, вызывают представление о какой-то грубости, несовместимой с грацией и добродушием. Но это, как и все подобного рода воззрения, не имеет за собою никакого серьезного основания. По-видимому, можно считать доказанным, что, при прочих равных условиях, сильно выдающийся подбородок означает тоже, что и выдающаяся нижняя губа, по поводу которой мы уже говорили выше. Это составляет этническую особенность англичан – народа, одаренного твердой волей. «Продолжительное наблюдение показало мне, – уверяет Лафатер, – что выдающийся подбородок всегда указывает на что-то положительное, а короткий подбородок имеет значение лишь отрицательного признака». Энергия или слабость иного человека часто только и обнаруживается его подбородком. Но Лафатер не согласен с мнением древних, будто заостренный подбородок изобличает коварство.

Множество пословиц на различных языках приписывают подбородкам, имеющим ямку посередине, известное выражение добродушия. По заявлению Лафатера, его собственное наблюдение подтверждает эту народную примету; впрочем, сам я не берусь ни подтверждать, ни отрицать это утверждение. Верно только то, что ямочка, находящаяся на середине подбородка, увеличивает красоту лица. Поэтому Пульчи в с Morgante Maggiore верно очертил все достоинства подбородка следующим удачным стихом:

Любой формы подбородок всегда легко описать двумя-тремя прилагательными, потому что эта часть лица наименее богата частностями. Что касается Лафатера, то он разделил подбородки на три главных категории, а именно: подбородки, скошенные назад (по моему мнению, свойственные женщинам); подбородки, профиль которых находится в одной плоскости с нижнею губою и, наконец, подбородки острые, выступающие более нижней губы.

Томмасео посвятил подбородку одно из своих метафизических вдохновений: «Малый подбородок – признак сердечности; длинный и полный – признак холодности; длинный и отклоненный назад – признак прозорливости и твердости; ямочка на подбородке указывает, что красота тела выше красоты души».

У белых и черных рас щеки (скулы) выдаются мало, а у монголов – очень резко, что составляет одну из самых характерных черт этого племени. Мы уже упоминали о выдающихся скулах эскимосов; в этом отношении им не уступают и буряты. Хороший приятель мой Соммье писал мне недавно из Сибири, что он путешествовал с одним уполномоченным из бурят и, рассматривая его профиль, заметил, что щека у него выдавалась из-за носа. Что касается нас, представителей арийской расы, то обыкновенно мы считаем чересчур выдающиеся щеки безобразными.

Эта часть лица, по-видимому, наименее выразительна, с одной стороны, потому, что она является еще менее подвижной, чем нос, да и то лишь в самых редких случаях, а с другой – потому, что уши помещаются в таком месте, где они наполовину скрыты, и для того чтобы ими восхищаться или порицать их, сперва надо еще отыскать их. Все же следует признать, что красивое ухо может дополнить общую красоту лица.

В наших эстетических суждениях относительно ушей мы, сами того не сознавая, оказываемся дарвинистами. Мы находим их безобразными, если они чересчур велики, и в особенности, когда они слишком отклоняются от головы, когда у них нет так называемой сережки, или когда верхняя часть ушной раковины похожа на обезьянью. Мы считаем уши красивыми в том случае, если они не велики, хорошо сформированы, с правильно очерченными изгибами, если они прилегают вдоль к голове и снабжены округленной, ясно различимой сережкой.

Круглые, неправильные или угловатые уши – безобразны; овальные – красивы.

Ушной сережки, кажется, вовсе недостает у некоторых рас северной Африки (шауйя, кабилы).

При закрытом рте зубов не видно; но при открывании рта зубы получают важное значение для физиономии, в оценку которой они вносят существенный элемент, усиливающий восхищение или ужас, симпатию или отвращение. Конечно, даже самые красивые зубы еще не делают человека красавцем, но зато дрянные зубы могли бы испортить красоту даже Венеры Милосской.

Среди высших рас красивыми считаются зубы не слишком выдающееся, без промежутков, не слишком толстые, не слишком широкие, не слишком длинные, белые или слегка синеватые. Безобразными мы называем зубы сильно выдающееся, косо стоящие, неправильные, желтые и редко посаженные.

На всех вообще вид значительной части десен верхней челюсти, при открытом рте, производит неприятное впечатление. Красота много проигрывает от испорченных зубов: это как бы пятно на солнце. Так как гигиена зубов в то же время и гигиена красоты, то хорошие дантисты были бы достойны золотого монумента или, по меньшей мере, могли бы занять почетное место в ряду друзей человечества.

Этнологического исследования зубов пока еще не имеется; весьма возможно, что с помощью его удастся открыть важные отличительные признаки.

Глава IV. Черты лица (продолжение)

Все люди на земном шаре имеют голову, покрытую волосами. Один этнолог сообщал о маленьком безволосом племени на западном берегу Австралии, происшедшем, по-видимому, от смешения австралийцев с китайцами; но заявление это требует еще подтверждения[35].

Человеческие волосы различаются по цвету, длине, толщине, а также по своему строению, от которого зависят особенности их вида и внешние различия, распознаваемые даже невооруженным глазом без помощи микроскопа.

Природа пользовалась богатой палитрой при окраске наших волос. Антропологическое общество в Париже для определения цвета волос приняло ту же самую таблицу, которая служит для определения цвета кожи; но эта шкала цветов представляет такое же неудобство, каким отличается и шкала для определения цвета глаз. Волосы более или менее прозрачны, между тем как оттенки, принятые за типические образцы, суть цвета отраженные. Этим и объясняется непригодность таблицы.

Цвет волос, начиная с белого, как лен, постепенно переходит в светло-белокурый, золотистый, рыжий, каштановый, темно-русый и черный, как смоль.

Если взять в совокупности все человеческое население земного шара то оказывается, что черный цвет волос есть наиболее распространенный. Достаточно указать на монголов, малайцев, негров, американцев и южных европейцев.

Белокурый цвет волос является распространенным у германской, кельтской и славянской ветвей арийского племени, а также у финской ветви монгольского племени. Рыжие волосы занимают исключительное положение, так как этот цвет не свойствен специально ни одной расе, но впрочем, его можно рассматривать как разновидность белокурого цвета; действительно, он почти никогда не встречается у племен черноволосых.

Изучая лапландцев, Соммье и я нашли, что русый цвет волос у них самый обычный. Густой черный попадается редко, белокурый – довольно часто. Но вот более точная таблица:

Цвет волос

Цвет волос, как мы уже видели, почти всегда находится в связи с известною окраскою глаз, и сочетание этих двух признаков представляет одну из самых надежных характеристик для суждений о чистоте расы. Например, когда у какого-нибудь народа волосы и глаза постоянно бывают черные или постоянно светлые, то раса признается чистою. К противоположному заключению приходят в том случае, если встречают различные оттенки, представляющее разнообразное смешение цветов. Но, во всяком случае, это положение этнологии может быть принято только условно, так как для многих народов мы еще не имеем статистики, заслуживающей доверия, а также и потому, что племена весьма отдаленные одно от другого могут, однако, иметь одинаковые глаза и одинаковые волосы. Нельзя же, например, поставить в классификации японцев рядом с сардинцами только потому, что у тех и у других глаза и волосы черные. Различное распределение пигмента – хороший анатомический признак для построения системы классификации людей, но не для целей таксономического метода[36].

Топинар, воспользовавшись бесчисленными наблюдениями, собранными Д. Беддоком, составил хроматологическую таблицу для цвета волос и глаз человека:

Из этой таблицы можно вывести следующие заключения:

1. Ни один из исследованных рядов не представляет однообразные цвета.

2. Наибольшее число блондинов встречается у датчан, затем у валлонцев; наибольшее число брюнетов – у мальтийцев, евреев и лигурийцев.

3. Количество брюнетов у северных и южных евреев одинаково.

4. Бретонцы – по преимуществу брюнеты. Мы думаем, что у людей, особенно высших рас (арийской и семитической), совершенно независимо от влияний этнических, волосы могут иметь различную окраску. В этом легко убедиться, не выезжая за пределы Италии: здесь можно встретить евреев белокурых, русых и брюнетов. Не в праве же мы объяснять этот факт какими-нибудь таинственными причинами.

Несомненно, что в Европе, в особенности в больших городах, число блондинов из года в год уменьшается. Для Англии это уже доказано, к большому огорчению англичан. Charnock утверждает, что такая перемена происходит в Европе уже две тысячи лет. Некоторые стараются объяснить это городским режимом, где мясо играет более видную роль, нежели в деревнях. Другие, напротив, говорят, что невыгодные гигиенические условия в больших центрах населения ведут к уменьшению числа блондинов потому, что последние менее выносливы, чем брюнеты. По моему мнению, вопрос этот очень важен, но собранные по этому предмету наблюдения не составляют еще материала достаточного для того, чтобы вывести какое-либо положительное заключение. Кто пожелает изучить этот вопрос, тот найдет точку отправления для более глубоких и более обширных исследований в следующих данных.

Д-р Г. Майр[37] представил в двух картографических таблицах относительные цифры людей с белокурыми волосами, с белой кожей и светлыми глазами в общинах Баварии; из них видно, что в этой стране, взятой в отдельности, означенные типы чаще встречаются в северных провинциях, чем в южных. Оказывается также, что количество индивидов со светлыми волосами и глазами меньше в городах, чем в деревнях.

Преобладание светлого цвета в деревнях Майр приписывает отсутствию в них оживленной эмиграции, благодаря которой в городах происходит более сильное смешение рас. При этом темные расы, хотя и менее многочисленные, обнаруживают большую производительную способность. Мне кажется, что эти различия определяются и некоторыми другими условиями. Так, по словам проф. Бертильона[38], оказалось, что в Англии число блондинов вообще убывает, и по отношении к брюнетам постепенно уменьшается. Между тем известно, что городское население Англии постоянно возрастает и что в сущности 50 % народонаселения живет в городах, имеющих более 2000 душ, а 38 % – в городах, имеющих более 20,000 душ.

На сто человек с белокурыми волосами 38 имеют голубые глаза, 39 – серые и 23 – карие. На сто человек с темными волосами 22 имеют голубые глаза, 34 – серые и 44 – карие.

Переходя от Баварии к более северному государству – Саксонии, мы получаем в среднем выводе на каждую тысячу человек следующие цифры[39]:

Следовательно, смуглого населения в Саксонии заметно меньше, но и здесь тоже оказывается, что оно сравнительно многочисленнее в больших центрах.

На сто человек с белокурыми волосами 44 имеют голубые глаза, 35 – серые и 21 – карие; на сто человек с темными волосами 46 имеют глаза карие, 39 – серые и 25 —голубые. Эти отношения разнятся очень мало от тех, какие представляет Бавария.

Наблюдения, сделанные Ф. Корёзи в Будапеште, участвовало 10000 венгерских студентов, распределяют их следующим образом:

Во Франции не сделано таких точных наблюдений в этой области. Д-р Бернар[40] разделил департаменты Франции на две группы, смотря по тому, преобладает ли в них раса Кимврийская (Север, Юра, Нижний Рейн, Мозель, Верхний Рейн, Мёрта), или раса Кельтийская (Коррез, Верхняя Луара, Авейрон, Индра, Кантал, Ардеш, Дордон) и нашел, что на сто человек цвета глаз и волос распределяются так:

В числе глаз светлых в Кельтийских департаментах находится значительное количество серых глаз, составляющих, по Топинару, характерную принадлежность кельтийской расы.

Смуглый тип, преобладающий в Италии, с одной стороны, по частоте серых глаз в Пьемонте, примыкает к этническим особенностям кельтийского племени, а с другой стороны, по частоте голубых глаз в Венеции и Ломбардии – к племенам германским и славянским. В южных провинциях значительный контингент народностей светлого типа заметно видоизменяет их этнографию.