Глава 20

Кит проснулась от собственного крика. Ее пальцы свело от напряжения. В ужасе она взглянула на свои руки. Кит была почти уверена, что увидит кожаный хлыст, впившийся в ладони. Но ее руки были пусты. Она никого не убивала. Это был только ночной кошмар, и теперь, в слабом свете зари, он рассеялся.

Последнее время эти сны посещали ее все чаще и становились все омерзительнее. Среди них были видения куда страшнее сегодняшнего, но еще ни разу девушке не снилось, что она совершает убийство. Она пыталась вспомнить, что произошло, но ничего не получалось. Что это было — гнев и страх? Кит выбралась из постели, подошла к умывальнику и разбила корочку льда, покрывшего воду в кувшине. Она ополоснула лицо и руки, чувствуя себя чуть ли не леди Макбет, — так ей хотелось смыть с себя грех. Насухо вытерев лицо, девушка попыталась восстановить в памяти страшный сон, но смогла вспомнить только отдельные эпизоды. Она была уже одета и укладывала волосы, как вдруг в ее мозгу возникла четкая картина: вызывающе одетая девушка наносит удары хлыстом по лежащему телу обнаженного мужчины.

Кит хватило одного мгновения, чтобы понять: это не живые люди, это механические игрушки. Они были выполнены на редкость достоверно. На спине у мужчины были видны красные рубцы. Хлыст в руках механической девушки двигался в такт звонкой мелодии времен барокко. Это была музыкальная шкатулка, непристойная, хитроумная игрушка, которая потрясла девушку больше всего.

Механическими Игрушками занимался Стрэтмор. И Кит спрашивала себя, неужели мастер, который сконструировал пингвина, делающего сальто, возьмется за такую мерзкую вещь, как то, что она видела. Она пыталась убедить себя, что на свете могут быть и другие люди, владеющие мастерством создавать механические игрушки. Однако пока Люсьен был единственным, котором она знала, и он был «Геллионом», а следовательно, подозреваемым.

Сколько раз она порывалась рассказать ему правду и попросить помощи! Ведь он обладал гораздо большими возможностями для достижения той цели, к которой она стремилась. Однако видение, посетившее ее сегодня ночью, было хорошим предостережением. Она не должна доверять ему, как бы ей этого ни хотелось.

Стук в дверь принес Кит огромное облегчение. Пришел Генри Джонс. Накануне он прислал Кит записку, в которой просил о встрече рано утром. Все еще с распущенными волосами, Кит поспешила к дверям.

— Вы узнали что-то новое?

— Вам повезло, девушка. Скоро почти все ваши друзья-»Геллионы» соберутся в имении Мэйса, в аббатстве Блэкуэлл.

Кит забрала у Джонса плащ.

— Это будет их очередная чисто мужская встреча?

— На этот раз нет. В семействе Харфордов принято устраивать накануне Рождества бал-маскарад. Они, видно, хотят показать соседям, что им деньги девать некуда. Там почти все графство собирается. Места там достаточно, так что гостей будет много.

С тяжелым вздохом Джонс сел за стол и взял предложенную хозяйкой чашку горячего чая.

— Спасибо, девушка. Нет ничего лучше крепкого горячего чая после того, как проведешь всю ночь среди обитателей лондонского дна.

С задумчивым лицом Кит налила себе чашку чая и села напротив гостя.

— Раз там собирается такое множество гостей, мне будет совсем не трудно затеряться среди них.

— Скажите-ка, что у вас на уме? — спросил Джонс, нахмурившись.

— Вполне вероятно, что Родрик Харфорд именно тот человек, которого я ищу. Если мне удастся еще раз с ним встретиться, я узнаю его наверняка.

— А может быть, лучше просто явиться к нему домой и спросить, не он ли — преступник, — сказал Джонс с нескрываемым сарказмом.

— Я уже думала об этом, — ответила девушка совершенно серьезно, — но потом решила, что из этого ничего не выйдет. Если он узнает о моих подозрениях, это может навлечь опасность, и не только на меня одну.

Джонс начал нервно вертеть в руках пустую чашку.

— Прошли недели. Вы не думаете, что, может быть, уже… слишком поздно?

— Еще не поздно, — с горячностью ответила Кит. — Это так же точно, как и то, что я сейчас сижу и разговариваю с вами!

Тут она вспомнила о своем ночном кошмаре и с ужасом поняла, что времени почти не осталось.

За последнее время Кит стала непревзойденным мастером по проникновению в дома богатых и известных людей. Но на этот раз ее опыт не пригодился. Девушка спряталась в беседке и оттуда следила за тем, что происходило в бальном зале. Разумеется, этот маскарад был важным событием для всех соседей.

Ночь была холодная, но это не мешало парочкам, разогретым шампанским и танцами, часто выходить на каменную открытую террасу. Все гости были в полумасках и костюмах-домино — простых балахонах, напоминавших одежду средневековых монахов.

Маски позволяли быстро забыть о необходимости соблюдать приличия. Повсюду раздавался громкий смех, фривольные шутки, веселые крики возбужденных гостей. Большинство гостей выбегало на террасу совсем ненадолго и после нескольких поцелуев устремлялось обратно в тепло бального зала. Но некоторые, самые горячие, удалялись искать уединения в саду. Ради восторгов любви они готовы были рискнуть схватить простуду В полночь, когда танцы и шампанское уже успели должным образом подействовать на всех гостей. Кит приступила к осуществлению своего плана. Она скинула с плеч одеяло, в которое была закутана, и положила на пол беседки. Если кто-нибудь и заметит его — ничего страшного. Решат, что здесь развлекалась какая-то парочка.

Кит расправила складки своего голубого домино и проверила, хорошо ли надета маска. Затем она сосредоточилась на той роли, которую предстояло сыграть, на роли опытной и достаточно бесстыдной женщины. Девушка быстро пересекла сад. Слабый ветер шевелил складки ее домино. Она ничем не отличалась от присутствующих дам. Тем не менее, входя в зал, она чувствовала себя совсем как Даниил, спускающийся в яму со львами, и ей казалось, что всеобщее внимание приковано к ней. Отойдя от двери на несколько шагов, Кит остановилась и стала обозревать зал, прикрыв лицо веером. Все было так, как она ожидала. Потные, возбужденные гости, звуки музыки, тонущие в шуме разговоров, шелест шелка. В костюмах преобладающим цветом был черный, но на его фоне попадались и другие цвета, создавая аффект радуги. Центр зала был занят танцующими парами, а по краям расположились те, кто, предпочитал поболтать и пофлиртовать. В соседних комнатах можно было поиграть в карты и выпить.

К счастью, девушку никто не заметил. Зато она сразу обратила внимание на высокую фигуру и светлые волосы лорда Стрэтмора. Несмотря на маску и домино, его невозможно было не узнать даже в этой толпе. Он танцевал с дамой в расстегнутом домино, из-под которого было видно ярко-красное платье, плотно облегающее пышную фигуру.

"Против дамочек такого сорта, конечно, ни один мужчина не устоит», — раздраженно подумала Кит.

Граф был одет во все черное. И домино и маска были выполнены первоклассным мастером. Единственным светлом пятном были его волосы. Сейчас он казался настоящим Люцифером, который спустился к людям, чтобы позабавиться. Выяснив, где находится Стрэтмор, девушка поспешила отойти в другую сторону зала.

Кит приложила массу стараний, чтобы придать себе неузнаваемый облик, какого Люсьен еще никогда не видел. Конечно, она не могла стать ниже ростом, но подложив в туфли специальные стельки, она изменила свою походку и стать. Сегодня Кит была блондинкой с мягкими пепельными волосами в обтягивающем голубом платье с низким вырезом. При помощи специальных накладок девушка сделала свою фигуру более пышной, но уже без той вызывающей вульгарности, какая была у служанки Салли.

Голубой цвет был выбран по той причине, что в его отблесках менялся и цвет глаз. Они больше не казались серыми, а приобретали оттенок морской волны. С помощью косметики были изменены очертания щек и рта. Кит изобразила даже несколько морщин, на которые потом нанесла слой пудры, якобы пытаясь скрыть. Теперь она выглядела зрелой женщиной, пытающейся выглядеть лет на пятнадцать моложе.

Разыскать Харфорда было гораздо сложнее. Он не отличался так разительно от окружающих, как Стрэтмор. Пока Кит обходила зал в поисках Харфорда, к ней подошел один из гостей и пригласил танцевать. Отказ мог вызвать подозрение, и Кит с притворной улыбкой приняла приглашение. Оркестр заиграл рил[7], и Кит принялась отплясывать с таким энтузиастом, что довела своего партнера до полного изнеможения. Когда танец закончился, он, едва переводя дыхание, пригласил девушку в банкетный зал. Кит согласилась. Но после первого бокала шампанского поспешила ускользнуть от непрошеного кавалера.

Затем она приняла еще одно приглашение. Мужчина был очень похож на Харфорда, но оказалось, что это не он. Затем она сама пригласила танцевать одного из гостей, и вновь ее постигла неудача. Кит протанцевала еще четыре танца, выпила два бокала шампанского, но так н не нашла того, кого искала. Толпа постепенно рассеивалась, гости спешили попасть домой до тех пор, пока луна не скрылась за горизонтом. Девушка боялась, что упустит прекрасную возможность, если сейчас же не обнаружит Харфорда.

Она уже собиралась пойти в зал для карточных игр, как вдруг услышала его голос. Кит обернулась и увидела, что предмет ее поисков провожает группу отъезжающих гостей. Как только он остался один, девушка подошла к нему со словами:

— Я ищу отважного рыцаря, чье копье бьет без промаха. Не вы ли это?

— Вы не найдете более отважного рыцаря постельных баталий, — ответил он с видимым удовольствием.

— Тогда потанцуйте со мной, рыцарь, — сказала Кит, кокетливо обмахиваясь веером, — С удовольствием, — и Харфорд подхватил девушку.

Оркестр заиграл вальс. По дыханию своего партнера девушка поняла, что он уже успел много выпить. Стараясь не вспоминать о том случае, когда он угрожал ей — служанке, насилием, она начала вовсю кокетничать.

— Я так рада, что заботливые маменьки наконец-то увезли домой своих добродетельных доченек. Эта невинность так скучна и утомительна!

— Не могу с вами не согласиться, — ответил Харфорд. — Но мой брат Мэйс считает, что наша семья должна выполнять свой долг перед соседями, и раз в году мы даем бал. За весь вечер я перетанцевал, кажется, со всеми девицами графства. Но теперь вес долги возвращены, и мы сами имеем право получить удовольствие. Теперь до рассвета будут играть вальсы[8]. Прекрасный танец, чтобы поближе познакомиться, — сказал Харфорд, прижимая девушку к себе.

— Вы правы, — Кит погладила его по плечу. — Обожаю знакомиться с рыцарями.

Он ответил тем, что прижал ее еще крепче. Обычно на балах было принято, чтобы расстояние между партнерами было не меньше двенадцати дюймов. Но здесь это не соблюдалось. Во время танца Кит продолжала беззастенчиво флиртовать. Она знала, как благотворно это действует на Харфорда. Девушка беспокоилась, что здесь, среди множества танцующих, она не сможет выяснить то, что ей было необходимо. Для того, чтобы определить, тот ли это человек, которого она ищет, придется пойти на риск и остаться с ним наедине. Музыка кончилась. Кит со значением сжала руку своего партнера.

— Вы покажете мне свое непобедимое копье, рыцарь?

— Пойдем в сад, милашка, и я сделаю это прямо сейчас, — ответил Харфорд, с одобрением заглядывая в вырез платья девушки.

— Слишком холодно, — проворковала она в ответ.

— Надо бы поискать здесь укромный уголок, но, боюсь, они все уже заняты.

— Настоящий рыцарь ничего не боится, — ответила Кит. — Разве мы не можем найти свободную комнату, где нам никто не помешает?

— Детка, я ведь один из хозяев. Рановато мне оставлять своих гостей, — ответил он с сомнением.

— А почему бы нам не встретиться в твоей комнате через часок, милый, — кокетливо прощебетала девушка, легонько ударяя его веером по подбородку.

— Отличная мысль, — ответил Харфорд и достал из внутреннего кармана ключ. Мои комнаты — в левом крыле. Эта самая последняя. На ней нет таблички, но ошибиться невозможно. Знаешь, иди-ка ты туды сейчас и жди меня.

Это была настоящая удача. Кит схватила ключ и спрятала его в вырезе платья.

— Когда придешь, мы сможем поискать ключик вместе, малыш, — девушка еще раз легонько ударила его веером. — Но смотри, ничего не перепутай. А то еще приведешь другую даму. Тогда берегись, я могу стать настоящим драконом.

Он рассмеялся и слегка шлепнул девушку.

С огромным облегчением Кит поспешила через зал к выходу. Если повезет, она узнает обо всем, когда попадает в его комнату. Ей даже не придется дожидаться его. Хотя Кит решила, что пойдет на все, чтобы добиться цели. Одна мысль о возможности оказаться в постели со своим злейшим врагом приводила ее в бешенство.

Девушка была уже около двери, когда вновь заиграли вальс.

— Позвольте вас пригласить, — позади нее прозвучал знакомый низкий голос.

Не успела Кит ответить отказом, как лорд Стрэтмор закружил ее в танце.

Глава 21

"Конечно, Стрэтмор не мог не найти меня», — думала Кит. Ее охватила ярость — даже если бы они были затеряны в безбрежных просторах Сахары, то все равно очень скоро оказались бы рядом. Их тянуло друг к другу, как противоположные полюса магнита. Но, кажется, он ее не узнал. А большего и не требовалось. Даже Стрэтмор был не в состоянии узнать ее по оставшейся открытой нижней части лица, сильно измененной косметикой.

Но это все вовсе не означало, что можно не беспокоиться. Кит постаралась изменить мимику лица, начала жеманно складывать губы бантиком и говорить с парижским акцентом, изображая француженку.

— Я обещала этот танец другому, месье.

— Когда этот другой разыщет нас, мне придется уступить ему место, — ответил Стрэтмор на прекрасном французском. — Но пока его нет, и грешно терять время, когда играет музыка.

Стрэтмор совершенно не собирался отпускать девушку, и ей пришлось вальсировать с ним. Это был один из тех вульгарных и скандальных вальсов, которые были отвергнуты благонамеренными горожанами, поскольку возбуждали нечистые помыслы. Стрэтмор и без вальса мог возбудить у Кит совсем не невинные желания, и, Бог знает, что произойдет, если она будет с ним танцевать.

У девушки появилось ощущение, что ее партнер внимательно ее изучает. Неужели он что-то заподозрил? Она пыталась найти ответ на его лице, но черная полумаска скрывала его так же надежно, как и ее саму.

Они прекрасно подходили друг другу как партнеры в танце. Кит это совсем не удивило. То, что происходило между ними с момента их первой встречи, походило на какой-то странный танец. Сейчас же они скользили по залу, не произнося ни слова.

Девушка хотела завязать разговор, потому что в тишине ей было особенно трудно противостоять ему. Ел тревожила его близость. Не снимая левой руки с плеча партнера, она раскрыла веер и начала обмахивать лицо, стараясь найти какую-нибудь подходящую тему для разговора. Напрасно она выпила третий бокал шампанского. Обычная ее изобретательность изменила ей.

Стрэтмор сам решил эту задачу.

— По-видимому, когда юных французских леди учат танцевать, им одновременно показывают, как обмахиваться веером и не сбиться с шага. Это очень ловко.

Кит хихикнула в ответ, совсем не так, как она смеялась обычно.

— Французские леди умеют делать много ловких штучек, — ответила она, слишком поздно сообразив, что этот тон больше подходит для бесстыдного флирта с Родриком Харфордом.

— Прекрасно. Обожаю ловких женщин, — ответил Стрэтмор уже более фамильярным тоном.

Он притянул ее к себе так близко, что их тела слегка соприкасались. Каждое па превращалось в нежное объятие. Ее груди касались его груди, хотя девушка и старалась этого избежать. Она чувствовала его дыхание у своего виска, его колено касалось ее ноги. Знакомый жар разливался по ее телу. Каждое прикосновение возбуждало желание. Кит со стыдом поняла, что единственное, чего она желала сейчас, это чтобы бесконечные дразнящие касания перешли в страстное объятие. Она вспомнила все, что произошло между ними в отеле «Кларедон», и щеки девушки вспыхнули румянцем. Кит склонила голову. Какое счастье, что Стрэтмор не мог читать ее мысли.

— Вы замечательно танцуете, мадам, — про шептал он на ухо девушке.

— И вы также, месье. Но вы слишком близко прижимаетесь ко мне, — ответила она с мягким упреком. — Это выходит за рамки приличия"

Кит постаралась отодвинуться, но Стрэтмор крепко сжимал ее руку и обнимал за талию.

— Мадам, рамки приличий в полночь на бале-маскараде гораздо шире, чем при свете дня в гостиной. Оглянитесь вокруг.

Он был прав. Многие пары прижимались друг к другу гораздо теснее, чем они. Но ни один из мужчин — Кит была в этом уверена — не умел так завораживать женщин, как Стрэтмор.

— Вы напоминаете мне одну женщину, — задумчиво сказал ее партнер.

Тревога снова вернулась к девушке, и она мгновенно стряхнула с себя приятное забытье.

— — Это приятное воспоминание или нет?

— И то и другое. Это была очаровательная женщина, но своим непостоянством она буквально сводила меня с ума. Она была вашего роста, — он коснулся щекой волос девушки, — и ее было так же приятно сжимать в объятиях, — он прижал Кит еще ближе. — И она была так же грациозна, как вы.

Граф заглянул ей в глаза с такой проницательностью, что девушка испугалась.

— Я думаю, что вы целуетесь так же, как она, — продолжил Стрэтмор и наклонился к ней, чтобы получить доказательство последнего своего заключения. Но Кит резко оттолкнула его.

— Только последний глупец может пытаться завоевать расположение женщины, сравнивая ее с другой.

— Простите меня. Постараюсь быть умнее, — ответил граф и поцеловал затянутую в перчатку руку девушки.

Это прозвучало двусмысленно. Кит было ясно, что он догадывался о том, с кем танцует, но не был до конца уверен. Слава Богу, она была в маске и наложила удачный грим. Однако, любовный ток, который всегда возникал между ими, подтвердит его подозрения. Чем дольше они останутся вместе, тем опаснее.

— Не думаю, что поступлю разумно, если продолжу этот танец.

— А почему мы должны поступать разумно? Левая рука Стрэтмора скользнула по талии девушки, полы его домино укрыли ее как два черных крыла. Его объятие было таким щемяще-нежным, что у Кит перехватило дыхание. Не зря она боялась оставаться рядом с ним в молчании. Единственная ее защита — это слова.

Девушка разрывалась между непреодолимым желанием остаться со Стрэтмором и сознанием недопустимости такого поведения. Наконец компромисс был найден. Она сбежит, как только закончится вальс. Но музыка продолжала играть, и казалось, танец будет длиться бесконечно. Постепенно страхи, овладевавшие девушкой в течение последних недель, отступали и таяли в тепле его близости. Кит закрыла глаза и склонила голову на плечо своему партнеру. Она смутно понимала, что их танец уже мало чем отличался от любовного акта. Ощущения, которые она испытывала, были такими, будто они лежали рядом нагие на атласных простынях. Они кружились в вальсе, и их домино, черное и голубое, обвивались вокруг них колдовским облаком.

Наконец музыка смолкла.

"Слишком быстро», — подумала Кит. Они остановились, но не могли отвести глаза Друг от друга. Девушка заметила, как под маской зажглись желанием глаза Стрэтмора. Ее глаза, наверное, горели не менее ярко. Кит поняла, что должна немедленно уйти.

— Доброй ночи, месье, — с трудом произнесла девушка. Но как только она повернулась, Стрэтмор крепко сжал ее запястье.

— Не уходите так скоро. Или давайте уйдем вместе.

— Простите, но у меня уже есть планы на остаток ночи, — она попыталась освободиться.

Они стояли под канделябром с зажженными свечами, и капля воска упала девушке на щеку. Она не успела поднять руку, как Стрэтмор осторожно сиял остывший воск.

— Пойдемте со мной сейчас. Уверен, что ваши «другие планы» можно отложить.

Он говорил со спокойной уверенностью мужчины, который ни минуты не сомневался, что ему понадобится совсем немного времени, чтобы заставить свою спутницу забыть обо всех своих обязательствах. Но Кит должна была выполнить свой долг. Это было важнее, чем обуревавшие ее страсти. Она покачала головой.

— Простите, месье. Но у меня есть обязанности. Может быть, в другой раз.

Кит вовремя догадалась о намерениях своего спутника и удержала руку Стрэтмора, когда он попытался сорвать с ее лица маску.

— Не надо нарушать правил, месье, — сказала она с укором. — Такая близость была возможна только потому, что мы были в масках. Если вас это не удовлетворяет, пойдите и поищите ту женщину, которую я вам напоминаю. Она, наверное, будет более уступчивой.

— По-моему, я ее уже нашел, — мягко ответил граф. — Сомневаюсь, что на свете могут « существовать две разные женщины, способные так воспламенять желание мужчины. Вы отличаетесь от нее только внешне, душа у вас одна.

Проклятие! Несмотря на все усилия Кит, он почти узнал ее. Конечно, он еще не совсем уверен, иначе уже давно бы увлек ее из этого зала в более укромное место.

Нападение — лучший способ защиты. Кит мысленно произнесла французское ругательство, которому научилась от своей няни-парижанки.

— Месье, вы становитесь надоедливым. Не беспокойте меня больше, — сказала она и пошла прочь, следя за тем, чтобы изменить походку, и чувствуя спиной его взгляд. Ей пришлось собрать всю волю, чтобы не побежать. Она понимала, что должна идти медленно и спокойно, чтобы не подтвердить подозрений Стрэтмора.

Кит смешалась с толпой гостей, чтобы Стрэтмор потерял ее из виду, а затем выскользнула из зала. Оказавшись в безопасности, она прислонилась к стене. Ее охватила дрожь. Опять она сделала глупость. Как вообще можно было его допускать! Ей нужно было уйти сразу же, как только он подошел к ней. Сколько времени она протанцевала с ним? Харфорд хотел вернуться через час, а полчаса уже наверняка прошло. Нельзя было терять ни минуты.

Кит сняла туфли и вынула стельки — в них больше не было необходимости, а при ходьбе они мешали — и поспешила наверх. Несколько раз ей навстречу попадались парочки, прятавшиеся по углам или спешившие в спальни. Но они были слишком заняты собой и не обратили на нее никакого внимания.

Дом имел форму буквы П. От центральной части отходили два более коротких крыла. В слабо освещенные коридоры выходили десятки совершенно одинаковых дверей. Чтобы гости не запутались, на каждой двери была прикреплена элегантная табличка. Кит с беспокойством заметила на одной из дверей надпись «Стрэтмор». К счастью, он был в бальном зале. Наконец, она добежала до конца коридора. В течение нескольких минут она безуспешно пыталась повернуть ключ в двери, на которой не было таблички. Может быть, Харфорд хотел подстроить какую-нибудь дурацкую шутку? А может быть, она просто ошиблась дверью?

Девушка вспомнила, как она бежала, и поняла, что попала совсем не в ту часть здания. Она была в восточном крыле, а ей нужно было западное. Мысленно ругая себя, она побежала в обратном направлении, с опаской обойдя дверь Стрэтмора. Направо за угол, прямо по главному коридору, снова направо. Теперь последняя дверь налево.

На этот раз ключ сразу повернулся в скважине, — дверь легко открылась, и Кит очутилась в комнате. Вздохнув с облегчением, она заперла за собой дверь, чтобы знать заранее о приходе Харфорда, если, конечно, она не успеет прежде скрыться.

Комнату освещала единственная свеча. Кит осмотрелась, решая, с чего начать поиски. Однажды она уже обыскивала комнату Харфорда. Но там он был в гостях, в чужом доме. А в этой гостиной и примыкавшей к ней спальне он, несомненно, жил несколько месяцев в году, и здесь во всем должна чувствоваться его индивидуальность.

Она начала свои поиски с книжного шкафа, где был представлен широкий выбор всяческих скабрезных романов. Они не представляли для Кит никакого интереса. Девушка открыла платяной шкаф и стала перебирать одежду, пытаясь уловить знакомый запах духов, Потом она подошла к письменному столу и начала просматривать бумаги, сложенные в ящиках. Кит торопилась и молила Бога, чтобы Харфорд задержался внизу подольше.

Два ящика были забиты неоплаченными счетами. В третьем были свалены любовные письма, написанные разыми женскими почерками. Кит быстро просмотрела их, но ничего ценного там не было. Среди писем была даже ода, восхваляющая мужские достоинства Харфорда. Но чувствовалось, что он не питал пристрастия к умным и образованным женщинам.

В центральном ящике она обнаружила дневник. Кит начала читать и с отвращением поняла, что в дневнике Харфорд описывал всех женщин, с которыми переспал, подробно оценивая все их достоинства и недостатки. Если бы она и в самом деле была шлюхой, то удостоилась бы записи в конце списка. Харфорд не преминул бы описать се татуировку.

Она посмотрела записи за последние несколько месяцев, но не нашла ничего, что подтвердило бы ее подозрение. Кит собиралась уже открыть нижний ящик, как услышала за своей спиной злобный голос.

— Какого черта ты здесь делаешь! Девушка обернулась. Ее сердце ушло в пятки — в дверях стоял Харфорд! Господи, как же она не подумала, что у него может быть второй ключ? Надо как-то выкручиваться.

— Что делаю? Роюсь в столе, конечно, — ответила она с невинным видом. — Мне надоело ждать, месье, и я решила поразвлечься.

— Не вздумай в другой раз так развлекаться, — его раздражение мгновенно улетучилось. Он был слишком пьян, чтобы долго сердиться. — Так ты француженка? Что-то я раньше этого не заметил.

Проклятие! Она говорила с ним, как со Стрэтмором. Она забыла, что сейчас акцент не нужен. — В спальне я всегда француженка, — ответила она с придыханием. — Французы, может, и враги нам, но по части любви они непревзойденные мастера.

— Ничего не знаю о врагах. Наполеон чертовски умный парень, уж куда умнее всей нашей королевской семейки вместе взятой. И своего последнего слова он еще не сказал.

Харфорд снял маску, расстегнул домино и бросил его на стул.

— А ну-ка, раздевайся. Хочу посмотреть, что у тебя лучше, лицо или сиськи.

Это был как раз тот момент, которого дожидалась Кит. Она отступила назад, чтобы свеча хорошо освещала ее лицо, и сняла маску. Конечно, на ней был парик. Но если он был тем человеком, которого она искала, он, несомненно, узнает ее. Она внимательно следила за его реакцией, но напрасно. Никакого удивления, только несколько нелюбезных слов.

— Лицо у тебя длинновато, но на одну ночь ты сойдешь.

Кит похолодела от ужаса. Это был не тот человек. Совсем не тот. Теперь она знала это наверняка. Девушка даже не могла объяснить, откуда у нее взялась эта уверенность. Может, он и принимал какое-то участие в деле, которое расследовала Кит, но не он был главным злодеем.

Она выяснила то, за чем пришла. Теперь надо было исхитриться и сбежать, не дать себя изнасиловать.

— Как гадко с вашей стороны, напоминать о моем возрасте, — сказала она недовольным тоном, продвигаясь к двери. — Настоящий рыцарь никогда не сказал бы ничего подобного.

— Хватит тут болтать о рыцарях, — он скинул сюртук и развязал галстук. — Ты пришла сюда, чтобы переспать со мной. Это я сделаю с удовольствием. Но не трать время на всякую чепуху, — Вы совсем не рыцарь, — ответила Кит, берясь за ручку двери. — Вы мне больше не нравитесь.

Харфорд подскочил к девушке неожиданно быстро, схватил ее и повернул к себе лицом.

— Никуда ты не уйдешь, — прорычал он. — Слишком поздно. Я не моту искать другую женщину. Ты останешься здесь и получишь, чего хотела.

Он прижал свой источающий винные пары рот к губам девушки. Все было, как когда-то в Касл Бури, когда он принял ее за служанку.

Преодолевая отвращение. Кит издала страстный стон и прижалась к нему. Почувствовав прикосновение ее бедер к своим, он зарычал и начал нетерпеливо расстегиваться. Девушка дождалась того момента, когда он нагнулся, чтобы снять панталоны, и изо всех сил толкнула его в грудь. Он отлетел к письменному столу и упал на пол.

Не оборачиваясь, Кит выскочила за дверь. Левое крыло кончалось тупиком, и она бросилась направо, в сторону основного коридора. Девушка уже сворачивала за угол, когда послышались злобные ругательства и тяжелые "шаги.

Конечно, хорошо, что Харфорд не расшибся насмерть, но жаль, что он не потерял сознания.

— Ты мне за все заплатишь, маленькая дрянь! — Рев взбешенного Родрика разносился по коридорам, заглушая звуки музыки. В другое время на его крики сбежались бы люди, но сейчас все были слишком заняты танцами, выпивкой и любовью.

Кит понимала, что стоит Харфорду завернуть за угол, и он увидит ее. Девушка попыталась открыть дверь в одну из комнат. Она оказалась заперта. Кит ринулась вперед. Ей надо было добежать до лестницы, спуститься в бальный зал и скрыться в саду. Там он ее не найдет. Однако, планы пришлось менять на ходу. На нижних ступеньках лестницы стоял Мэйс и беседовал с двумя гостями. Она была уверена, что мимо них ей проскользнуть не удастся. Девушка бросилась дальше по коридору. Она бежала так быстро, как бегала только в детстве в Уэстморленде. Через несколько секунд, когда она уже завернула за угол, послышался голос Харфорда:

— Маис, тут женщина спускалась по лестнице?

— Нет, — ответил ему брат. — Какого дьявола ты тут разорался?

— Охочусь за одной маленькой дрянью, — со злобой ответил Харфорд. — Я заставлю се пожалеть о том, что она меня встретила.