Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Восток

ModernLib.Net / Детские приключения / Патту Эдит / Восток - Чтение (стр. 10)
Автор: Патту Эдит
Жанр: Детские приключения

 

 


– Наверное, нет, но я могла бы попробовать, если у вас есть пшеничная мука.

Его губы расползлись в широкой улыбке.

– Милое дитя!

– Можно спросить? – начала я. – Куда все-таки направляется этот корабль?

– Отчего же нельзя? Мы плывем на север, за Сюрой, но, когда старина Тор у штурвала, никто точно не может сказать. Если он много выпьет (благодаря золотому платью), то скорее всего потащит нас в бурное море на поиски Валгаллы.[26]

У меня от волнения закружилась голова. Сюрой находился на самом севере Норвегии – о таком я и мечтать не могла, но меня встревожили слова Геста. Я могла лишь надеяться, что он преувеличивает.

Я решила, что до заката успею написать письмо домой. Сделав это, я вернулась к каравелле и, избегая встречи с капитаном Контарини, нашла одного доброго матроса, который за несколько монет согласился довезти мое письмо до Тонсберга, а там проследить, чтобы оно попало в Андальсины. Конечно, я не могла быть уверена, что он выполнит мою просьбу, но в нем чувствовалась надежность.

Время приближалось к закату, когда я добралась до кнорра.

Когда я подошла к лодке, до меня донеслось громкое пение. Тор развалился на корме и пел, сжимая в руках штурвал. Гест радостно помахал мне, помог забраться на борт и предложил сесть.

– Будет сильная качка, – предупредил он.

Тор продолжал петь.

Гест ловко отвязал все канаты, удерживающие кнорр у причала, и они с Гораном оттолкнули его. Парус надулся, и лодка отчалила.

– Этот старый пьянчуга ни за что теперь штурвал не отдаст, – проворчал Гест, схватившись за снасти, которые висели над палубой.

Я с беспокойством посмотрела на волнорезы, защищавшие вход в порт. Казалось, мы прямиком направляемся к одному из них, но Тор вдруг крутанул штурвал, и лодка повернула. Он громко рассмеялся и запел снова. Мы вышли в открытое море.

– Нам повезло, – сказал Гест. – Ветер юго-восточный.

Этот ветер хорошо помог нам в первые два дня пути.

Удивительно, но я быстро приспособилась к жизни на борту. Гест предсказывал мне морскую болезнь, как сухопутному человеку, но ничего такого со мной не случилось. Нравилось, когда морской ветер обвевал лицо. Нравилось чувство скольжения по волнам.

На второй день плавания мы увидели на северо-западе белые утесы земли, которую называли Англией. Если бы я не знала, то подумала бы, что они белые, потому что покрыты снегом, но Гест объяснил мне, что это из-за известняка – меловые горы.[27]

Вскоре мы вышли из Северного моря, по которому я плавала в тюленьей шкуре с медведем.

Следующие пять дней прошли без особых событий. Я научилась готовить во время шторма, используя котелок, подвешенный на треножник. То, что у меня получалось, было даже съедобно, учитывая, из чего мне приходилось готовить. Но Гест щедро рассыпал мне похвалы, хотя, мне кажется, больше для того, чтобы позлить Тора. Гест был очень любезен, с ним не бывало скучно, а Горан чаще молчал. Тор разговаривал только со своими двумя матросами, делая вид, что не замечает меня.

В конце концов Тор немного протрезвел, и стало ясно, что он был бы превосходным капитаном, если бы не слабость к спиртному. Гест оказался прав: большая часть денег за золотое платье ушла на покупку пива. Оно хранилось в самой надежной части лодки – под палубой, и Тор часто туда захаживал, чтобы наполнить маленькую фляжку, которая всегда была при нем.

Как-то раз Тор, напившись, уснул у руля, и мы попали в зыбь. Горан взял штурвал и уверенно повел нас вперед. Казалось, что Горан и Гест привыкли к ненадежности Тора и спокойно относились к его выходкам.

Для навигации у Тора имелся магнитный камень, который он всегда носил с собой в маленьком кожаном мешочке. У моей мамы тоже был такой, поэтому я знала, как им пользоваться. Но не переставала удивляться каждый раз, наблюдая, как игла медленно передвигается на север, указывая на Полярную звезду.

На шестой день на горизонте показались Шетлендские острова, и Гест сказал, что Южная Норвегия лежит прямо к востоку от нас, но мы слишком далеко, чтобы ее увидеть. Если будем двигаться с той же скоростью, добавил он, то окажемся в Сюрое через восемь-девять дней.

Но на следующий день ветер стих. Мы простояли неподвижно несколько часов, и вдруг Тор крикнул мне, чтобы я взяла штурвал. До этого моя работа заключалась в приготовлении пищи и вычерпывании воды (из-за низкой посадки кнорра это было непрерывной и важной работой). Гест и Горан опустили парус, и Тор мрачно объяснил мне, как прямо держать руль. Он был самым крупным из троих мужчин и поэтому взял весло с одного бока, а Гест и Горан по веслу с другого.

Я довольно скоро почувствовала штурвал и приноровилась к нему, да и Тор постоянно выкрикивал указания. Грести было тяжело, и я посочувствовала мужчинам: от напряжения по их лицам тек пот. Ко времени обеда Тор вернулся к рулю, а я пошла готовить копченую рыбу и резать хлеб. Тор все время прикладывался к фляжке, и Гест за ним внимательно наблюдал.

На небе появились тучи, и я решила, что это хорошо – грести будет не так жарко. Но в воздухе чувствовалось что-то странное. Снова подул ветер, гоня по воде белые гребешки. Небо становилось все чернее.

Тор подпрыгнул, пролив содержимое фляги.

– Поднять парус! – рявкнул он.

Гест нахмурился:

– Надвигается большая буря, Тор. Лучше не рисковать парусом.

– Пусть! – крикнул в ответ Тор. – Мы ее оседлаем. И хорошо повеселимся!

– Но за последние минуты направление ветра поменялось несколько раз, – возразил Гест. – Ты знаешь, что это предвещает…

– Поднимай парус! – прорычал Тор. – «Лучше пойти ко дну, чем спускать паруса», – продекламировал он.

Горан и Гест с неохотой занялись парусом. Ветер бушевал, материя вырывалась из рук, но в конце концов парус взвился вверх, надулся, и мы помчались вперед сквозь бушующие волны.

Тор выхватил у меня штурвал. От него разило пивом, и мне вдруг стало страшно. Гест и Горан ходили по лодке, проверяли снасти. Мне ничего не говорили, но я взяла черпак для воды.

С неба лил дождь, смешиваясь с брызгами волн. Я тут же вымокла насквозь, но даже не заметила, увлекшись вычерпыванием. Вскоре Гест и Горан пришли мне на подмогу.

Волны становились все выше. Казалось, что вместо каждого вылитого в море черпака воды назад, на борт, возвращаются три.

Каждый раз, когда я видела огромную накатывающую волну, я была уверена, что это конец, что корабль опрокинется. Но суденышку удавалось выскользнуть из-под волны.

Ветер ревел, но парус не поддавался. Снасти, сдерживающие его, натянулись до предела и в любой момент могли лопнуть.

Тор всем телом налегал на штурвал, борясь с ветром и мощными волнами, чтобы удержать судно. Глаза его горели, а лицо светилось от каких-то одному ему ведомых чувств. Казалось, он даже улыбается.

Гест что-то крикнул Горану. Они отбросили черпаки, побежали к парусу и спустили его. Я посмотрела на Тора и увидела, что его лицо исказилось от ярости.

– Трусы! – проревел он.

Я испугалась, что он набросится на них, но он остался на месте.

Парус вырывался и бился как живой, пока двое мужчин складывали его. Они как могли привязали его и снова принялись вычерпывать воду. Без паруса корабль немного успокоился. Я слышала, как Тор ругает команду.

Мы прорвались сквозь еще одну большую волну, и вдруг я увидела огромную гору воды, которая неслась на нас. Я закричала от страха, а Гест забормотал молитву. Потом я повернулась и увидела, что Тор пробирается ко мне, а штурвал бешено крутится у него за спиной. На лице Тора больше не было ярости – лишь какая-то фанатичная решительность. Ветер отбрасывал назад его волосы, отчего он стад похож на сумасшедшего морского бога. Он сгреб меня огромными ручища-ми, словно куклу, отнес на нос корабля и запихнул под доски палубы. Там я наткнулась на собственный вещевой мешок, который хранился здесь с другим грузом, и прижала его к груди. До меня долетали глухие крики и вой ветра, а потом раздался страшный грохот – гигантская волна обрушилась на кнорр.

Когда я очнулась, ветер еще бушевал, но корабль каким-то чудом остался на плаву. Слышны были только треск досок, плеск воды вокруг и затихающее завывание ветра.

В голове стучало, но я осторожно приподнялась и потихоньку вылезла из-под досок палубы. Села по пояс в воде и почувствовала легкое головокружение. Я закрыла глаза. Потом открыла.

Рядом никого не было.

Королева троллей

Он не может привыкнуть к отсутствию шерсти. Я вижу, как он трет кожу. И почти все время молчит.

Я зову его Мик. Похоже, он понял, что это его новое имя. Если не обращать внимания на печаль и молчаливость, то передо мной все тот же мальчик, которого я когда-то встретила в Зеленых Землях. Он – это все, чего я когда-либо хотела. Его голос, его мягкая теплая кожа, даже улыбка, которую сейчас я так редко вижу. Два дня назад он впервые улыбнулся – в ответ на шутку Туки. Это была все та же улыбка, которую я помню, – как солнышко на снегу, тающая, добрая.

Я продолжаю заниматься колдовством, пытаясь смягчить собственную кожу, чтобы он чувствовал себя со мной как с обычным человеком. Пока что изменения временные, это меня расстраивает, но я не прекращаю попыток.

Туки странно ведет себя со мной. Он убегает, как только видит меня. Урда нервничает; она знает, что я сделаю, если от него будут неприятности. Может, было ошибкой послать его на юг, но Урде было бы одиноко без сына. В любом случае, это ее вина. Ей следовало получше за ним следить и не позволять ему проводить время наедине с мягкокожей девчонкой.

Перестановка в комнатах Мика почти закончена. У него будут книги и музыкальные инструменты. Может, не нужно было делать точно такую же флейту, какая была у него в замке. Я видела, как он посмотрел на нее, когда первый раз взял в руки: как будто воспоминание кольнуло его. Но оно прошло. И он с чувством поблагодарил меня.

Теперь осталось только приготовиться к свадьбе. Нужно столько всего сделать, но это приятные хлопоты. Мне очень хочется, чтобы он сразу стал моим мужем, но поскольку он уже здесь, то я могу потратить время на то, чтобы подготовить роскошный свадебный пир.

Это будет самая чудесная церемония из всех, какие бывали в Ульдре. Потрясающая. Незабываемая. Самые высокие и важные гости прибудут со всех концов земли.

День, когда воздадут почести нам обоим – королеве и ее королю.

Роуз

Сначала я не могла поверить.

Я была одна, совершенно одна в огромном море, на разбитом корабле, который медленно тонул. Мачта исчезла, от нее остался только острый обломок с меня высотой. Парус частично покрыл палубу, другая его часть свисала за бортом и тянулась по воде. В середине зияла большая дыра. Штурвал тоже исчез, а вместе с ним, видимо, и большая часть груза. Меня пробрала дрожь.

Ветер стих до нежного бриза, и кнорр плыл по волнам, не подозревая, что единственным его пассажиром осталась взъерошенная, испуганная девочка. Потом я сказала себе, что нельзя поддаваться панике, и встала. Нужно было найти черпак. Во время шторма корабль набрал много воды, и борта угрожающе приблизились к уровню воды в море.

Я не нашла ни одного черпака. Что, если их смыло за борт? Может, хотя бы один остался под парусом? Я с трудом приподняла край мокрой тяжелой материи, посмотрела и вздрогнула: сперва мне показалось, что там какой-то мертвый зверь, но потом я сообразила, что это окровавленная нога. У меня заколотилось сердце, и я стала поднимать парус дальше.

Там лежал Тор. Нога его неестественно изогнулась. Я стянула с него капюшон и увидела, что глаза его закрыты, а лицо в крови, которая сочилась из глубокой раны на лбу. Казалось, что он мертв, но вдруг он пошевельнулся и тихо застонал.

Одна рука его тоже была странно изогнута, а ладонь сжимала обломки штурвала. Я склонилась над ним и стала щупать пульс. Он был слабым и неровным. Тор опять застонал.

Я собрала все силы, чтобы освободить его из-под паруса, потом стала искать что-нибудь, чтобы остановить кровь. Нашла несколько коробок с грузом под палубой. В одной из них лежал большой кусок парусины. Я поднялась наверх и достала нож, который Тор всегда носил с собой. Его глаза едва приоткрылись, когда я вытащила нож из ножен. Я вернулась под палубу и ножом отрезала кусок ткани. Поднялась к Тору и стерла кровь с лица. Рана на лбу была глубокой, с рваными краями, внутри белела кость. Нужно зашить, подумала я, вспоминая раны, которые видела за время жизни на ферме. Наложила ему на лоб тугую повязку и занялась ногой. Рана там была не такая глубокая, но нога явно сломана. И рука тоже.

Тор опять приоткрыл глаза, но тут же потерял сознание. Я перевязала руку и ногу так, чтобы они не двигались, и накрыла Тора сухой тканью, уложив его поудобнее.

Немного отдохнув, я обошла весь корабль от носа до кормы, оценивая поломки. Убедилась в том, что ни Горана, ни Геста на борту нет. Их смыло в море. С беспокойством я оглядывала море вокруг, хотя и чувствовала, что напрасно ищу. Вокруг была только вода. Никаких признаков человека, груза или земли.

Совершенно растерянная, я сидела и смотрела на воду. Хотела поплакать о двоих, которых смыло в море, но не смогла.

Я вспомнила веселые шутки Геста, медлительность и спокойствие Горана. Неужели они погибли?!

Что касается Тора… Он лежал при смерти. Удивительно, что я осталась невредима после удара волны. Это Тор меня спас. Я опустилась на колени и закрыла глаза, слушая, как вода плещется за бортом. Потом потрогала пальцем серебряное колечко.

Вдруг я почувствовала тепло на затылке, подняла глаза и увидела, как солнечные лучи прорываются сквозь серые тучи. От этого на душе стало немного легче.

Я бросила взгляд на Тора. Если я собираюсь выжить и осуществить задуманное, то без него мне не обойтись. Взглянув на солнце, я поняла, что до наступления ночи осталось всего несколько часов.

Я вытащила из-под палубных досок свой вещевой мешок и подошла к Тору. Он лежал без сознания. Я сняла со лба повязку, которая насквозь пропиталась кровью, взяла иглу и льняную нить и зашила рану. Я уже делала такое раньше: на ферме папа просил меня зашивать раны у домашних животных. Затем взяла доски и тряпки и как смогла закрепила сломанные руку и ногу. Пока я возилась, Тор очнулся. Когда я выправляла ногу, его тело содрогалось от боли. К тому времени, как я закончила, он опять был без сознания.

Я уложила его поудобнее и накрыла. Вытащила из его руки обломки штурвала и пошла к рулю, размышляя по пути, как привести его в порядок. Все было сломано, но починить, наверное, можно.

Но сперва парус, решила я. Сложно оказалось вытащить ту часть, которая висела за бортом, но все же мне удалось втянуть ее на палубу и разложить, чтобы она просохла на солнце. Весь низ паруса был разорван в клочья. Зато пока я возилась с парусом, нашла один из черпаков и вычерпывала воду, даже когда стало совсем темно.

Я думала, что корабль движется на запад, потому что солнце зашло прямо перед нами. Но на самом деле это было не важно, потому что я понятия не имела, где мы находимся.

Без солнца стало холодно. Я поискала, но не нашла ни одного мехового мешка, в которых мы спали. Я сильно устала, поэтому легла рядом с Тором под парусину: вдвоем должно быть теплее. Скорее всего, я задремала, потому что внезапно проснулась с неприятным чувством, что на меня кто-то смотрит. Спросонья я подумала, что я в замке и лежу рядом с моим ночным гостем.

Но на меня смотрели голубые глаза Тора. Они были мутные.

Ночь стояла на удивление светлая. На небе сияла половинка луны и звезды мерцали, словно миллион свечей. Лицо Тора было отчетливо видно. Я села.

– Тор?

Он не ответил, но взгляда от меня не отвел.

– Вы ранены, – объяснила я.

Он моргнул и попытался поднести сломанную руку к лицу. Застонал и опустил ее.

– Гест, Горан…

Я с трудом разбирала слова.

– Их нет, – просто ответила я. Он закрыл глаза.

– Тор? – Я стала нащупывать его пульс. Его веки дернулись.

– Отдыхайте пока, – сказала я и опять устроилась рядом с ним.

Я внимательно слушала его дыхание: оно было прерывистым, но постепенно стало равномерным. И я заснула.

Проснулась я на рассвете. Дул свежий ветер, солнце сияло в безоблачном небе. Тор еще спал.

Я поднялась и потянулась. Если бы только мне удалось починить парус, чтобы можно было поднять его, тогда я смогла бы сама управлять лодкой. Но это невозможно. У меня не хватит сил и умения. Я пожалела, что недостаточно внимательно следила за моряками, когда они ставили и убирали паруса. Что я буду делать, если Тор не поправится?

К счастью, на корабле остались еда и вода. Я нашла все это, когда обследовала судно. Под палубой в ящике лежали запасы сухарей и бочонок с вяленой рыбой. Еще я нашла небольшую коробку с грушами из Франции и, самое главное, две большие фляги со свежей водой, четыре фляги с пивом и несколько с вином. Можно было догадаться, что Тор спрячет свое драгоценное пиво в самом надежном месте.

Нужно было попробовать разжечь огонь. Треногу с котелком я обнаружила еще накануне под парусом, но не было ничего сухого, что можно было бы использовать в качестве растопки. Я быстро съела кусок хлеба с вяленой рыбой и вернулась к Тору.

Он проснулся и смотрел в небо. Я налила в кружку воды и села рядом с ним.

– Тор, выпейте!

Он бросил на меня взгляд и снова уставился в небо.

– Оставь меня, – пробурчал он.

– Немного воды, – упрашивала я. Он не обратил внимания.

Его поведение пугало меня. В его глазах была пустота, словно он решил умереть. Я сидела и не знала, что делать.

– Тор… Нужно выпить воды.

Он не ответил.

Я поднесла кружку к его губам:

– Пожалуйста…

Он поднял левую руку и резко отшвырнул кружку. Вода разлилась и замочила одежду.

– Отстань, – повторил он.

Я разозлилась. Просто так разлить драгоценную воду!

Я ушла. Парус почти высох, и я принялась закатывать дыру. Ткань была толстая, и починка заняла почти весь день. Я часто подходила к Тору, предлагая воду или еду. Но он по-прежнему не обращал на меня внимания. Я видела такие глаза: так смотрит корова, потерявшая слишком много крови при сложном отеле. Или ягненок, который упал и сломал шею.

Мне было до слез жалко моряков, но я боялась и за себя.

Иногда на меня накатывали волны злости, когда я сидела и втыкала иглу в толстую парусину. Пускай умирает, если хочет. Я сама справлюсь!

Но потом мой взгляд падал на сломанную мачту, бескрайнее море вокруг, и я понимала, что не справлюсь.

Я сделала последний стежок и осмотрела свою работу. Мне никогда не поднять этот чертов парус! С проклятиями, которым подивился бы сам Тор, я встала и направилась к умирающему.

Я встала над ним и громко сказала:

– Ладно, валяй, умирай! Ты называл Геста и Горана трусами за то, что они опустили парус, но трус на самом деле – ты!

Он моргнул и посмотрел на меня. Мне показалось, что в глазах его что-то блеснуло.

– Не думала, что викинги подыхают, как раненые ягнята, – продолжала я.

Тор пробормотал что-то – я не расслышала, но, похоже, он ругался.

– Можешь ругать меня сколько хочешь, но я не сдамся!

Он поднял голову и проговорил сквозь зубы:

– Я не трус.

– Тогда пей. – Я поднесла к его губам кружку.

– Иди ты со своей окаянной водой! – проскрежетал Тор. – Принеси мне пива.

Я побежала к фляге и наполнила кружку до краев. Поднесла к его губам, но он вытянул левую руку и выхватил кружку. Пока он пил, я принесла сухарей и вяленой рыбы. Тор схватил еду и стал запихивать ее в рот.

– Еще пива! – проворчал он, насытившись.

Недди

Письмо от Роуз пришло после того, как мы собрали осенний урожай.

Дорогой Недди!

Я пишу, чтобы сказать тебе, что я жива и здорова. Я не живу больше в замке с медведем. Это длинная история, надеюсь, что расскажу ее тебе в конце путешествия. Я сделала ужасную глупость и причинила кое-кому очень сильный вред. Теперь я должна отправиться в далекую землю – ту, которая лежит к востоку от солнца и к западу от луны.

Ты умнее, чем я, поэтому уже понял, что такой земли не существует. Тем не менее я отправляюсь туда. Мне кажется, есть смысл в том, что я должна найти место, которого не существует. Именно там в маминых кошмарах я умираю.

Передай, пожалуйста, маме, что свеча горела очень хорошо. И еще скажи, что я сама решила зажечь ее, я не виню маму.

Вина моя, мне и в путь отправляться. Я должна пойти одна. Поэтому не пытайся найти меня. Исправлю то, что натворила, и тогда смогу вернуться домой. Поверь мне, Недди, и постарайся не беспокоиться.

Скажи папе, что я люблю его, а маме, Зорде, Виллему и Заре – что я скучаю по ним и надеюсь, что скоро мы все снова будем вместе. С любовью твоя сестра Роуз

Роуз

Следующие несколько дней стояла ясная погода. Тор все еще лежал, а я приносила ему еду и питье – по большей части пиво. В конце концов он велел мне поставить флягу рядом с ним, чтобы он сам мог пить, когда ему вздумается.

Я сомневалась, что пиво, особенно в таких количествах, поможет его выздоровлению. Но, по крайней мере, он решил жить, а сложение у него было как у быка. С каждым днем силы его прибавлялись, и рана на лбу почти зажила.

Вскоре он смог сидеть, а потом даже встал и простоял несколько минут, опираясь на самодельный костыль, который я соорудила из сломанной доски.

Когда он снова лег, я спросила:

– Как ты думаешь, Гест и Горан могли спастись?

Тор фыркнул и сделал большой глоток пива.

– Можно ведь за что-нибудь зацепиться и остаться на плаву. Они хорошо плавали, и если где-нибудь поблизости земля… – Я обвела взглядом бесконечное морское пространство. – Неужели это невозможно?

– Возможно что угодно, – сказал Тор. Наполнил кружку и лег. Закрыл глаза. – Знаешь, у меня был сын.

– Да? – глупо проговорила я. Я не могла себе представить, что у Тора была семья и жизнь вне лодки.

– Его звали Эгил. Моего сына убила шайка воров. Вместе с матерью. Моей женой. – Голос Тора дрогнул.

Когда он открыл глаза, в них застыла горечь.

– Они остались бы живы, если бы я был рядом и защитил их. Но они умерли. Как Гест и Горан. И я умер бы, если бы ты меня бросила.

– Я не могла тебя бросить. Ведь ты спас мне жизнь. Это обычная вежливость в ответ на доброе дело.

Тор вдруг запрокинул голову и рассмеялся. Это был беспечный искренний смех, и мне он понравился, хотя я знала, что Тор пьян.

– Я рад, что ты вежливая, – сказал он.

Я тоже рассмеялась: наши отношения налаживались. После этого мы, конечно, не стали близкими друзьями, но он хотя бы перестал делать вид, будто меня вообще нет.

В тот день я спросила Тора, представляет ли он, где мы находимся.

Он допил последний глоток пива из кружки и посмотрел на меня с неким подобием улыбки. Глаза его почти смеялись.

– Hafvilla.

– Где?

– Hafvilla. Это старинное слово, – пояснил Тор. – Викинги использовали его, когда нужно было сказать, что они окончательно заблудились.

– Думаю, мы плыли в основном на запад с тех пор, как закончился шторм, – предположила я.

Он пожал плечами и вновь наполнил кружку.

– Можно ли как-нибудь починить мачту? – сменила я тему. – Я залатала парус.

– Ух и сообразительная ты морячка, – нелюбезно проворчал он.

– Тор!

Он снова пожал плечами и критическим взглядом оглядел судно.

– Мы могли бы приладить что-нибудь – не такое высокое, конечно, но хотя бы способное поймать ветер.

– Если ты скажешь мне, что сделать… Я сильнее, чем кажусь.

– Серьезно? – недоверчиво проговорил Тор, оглядывая меня с ног до головы.

– Я хочу научиться всему, что ты знаешь: как управлять лодкой, как вычислять курс, всему… – быстро сказала я.

Он немного помолчал, потом повернулся и посмотрел на меня, как будто увидел в другом свете.

– Тебя не очень воодушевляет вечное плавание по морям со старым пьяницей, да? Ну, может, я и научу тебя. Я не шибко хороший капитан, – усмехнулся он, – да и запасы спиртного рано или поздно закончатся.

– Думаю, рано, – вставила я.

– Ты должна быть предельно внимательна. Я дважды не повторяю. К тому же я нетерпелив.

Это он явно преуменьшил. У него был ужасный характер и отвратительные манеры, и все это вместе зависело от того, сколько он выпил. Если слишком мало, то он был невыносим, если слишком много – беспечен и невыносим.

Но Тор великолепно знал морское дело и любил его, что сполна возмещало его грубость. Он рассказал мне, как починить штурвал и приспособить вместо мачты доску от палубы. Он научил меня управляться с парусом и даже объяснил в подробностях устройство кнорра.

В конце он добрался до навигации.

– Способов определять направление существует столько же, сколько на свете моряков. Почувствуй вкус побережья, прислушайся к изгибу берега, понюхай воздух…

Он объяснял, как читать по звездам, солнцу и луне, приливам, погоде, рассказал про жизнь птиц и рыб, про температуру воды и ее цвет. А потом торжественно показал, как пользоваться его драгоценным магнетитом.

На меня разом обрушилось огромное количество сведений, и временами я падала духом и думала, что мне этого никогда не запомнить.

К вечеру второго дня на руках у меня вздулись волдыри от снастей, спина разламывалась, а голова болела от несметного количества новых знаний. Я вспомнила, как в прошлый раз пересекала океан. Как в сказке: меня, завернутую в тюленью шкуру, нес, словно младенца, белый медведь. Да, без колдовства жизнь намного сложнее. Я втирала в покрытые волдырями ладони льняное масло и с тоской размышляла о том, как все просто, когда можно использовать магию. Наверное, поэтому она многих притягивает.

Но, с другой стороны, в сложностях и состоит вся прелесть жизни. Когда я сидела в замке – обители колдовства, – больше всего мне не хватало ежедневных дел. Именно поэтому я устроила прачечную и настояла на том, что буду стирать сама. На самом деле, это так здорово – сидеть дома за столом с мамой и сестрами и чистить картошку, кормить цыплят, этих пушистых шариков, которые копошатся у ног, и смотреть, не вернулся ли Недди из поля! Бесконечно гулять по полям и лесам, натирать на пятках мозоли, подолгу простаивать у лисьей норы, чтобы одним глазком подсмотреть, как мама-лисица кормит новорожденных лисят. Может, конечно, мозоли мне и докучали, но они были частью моей жизни.

Я знала, хоть мне никто этого и не говорил, что белый медведь с радостью променял бы удобную жизнь в заколдованном замке на целую гору сложностей.

Я продолжила втирать масло, а перед глазами стоял незнакомец, который раньше был белым медведем. И снова отчаяние сквозило в его взгляде. Я не могла сдержать слезы, и они ручьями потекли по лицу.

– Наверное, перетрудилась, а? – донеслись до меня слова Тора.

Я смахнула слезы и посмотрела на него: кружка с пивом в руке и насмешливое выражение лица.

– Конечно нет.

– Значит, солнце в глаза светило слишком долго, – саркастично продолжал он.

– Я кое-что вспомнила, – сказала я сухо и отвернулась. – Точнее, кое-кого.

Молчание. Потом:

– Прости меня. Я это зря, – неожиданно проговорил Тор.

Я удивленно на него посмотрела.

– Зачем ты плывешь в Сюрой? – вдруг спросил он. Первый раз за все это время он задал мне личный вопрос.

Я посмотрела на него и почему-то сказала правду. Наверное, из-за выражения его глаз. В них сверкнуло – только на секунду – что-то от взгляда Недди.

Я долго-долго рассказывала. Я ждала, что он начнет перебивать меня и недоверчиво смеяться. Но он молчал.

Я договорила и тяжело вздохнула. Пальцы безотчетно теребили серебряное колечко. Тор молчал.

– Необычный рассказ, – произнес он наконец.

Повисла пауза.

– Значит, ты отправилась на север, чтобы все исправить. Помочь белому медведю. Точнее, человеку, который был медведем.

Я кивнула.

– Мой дед как-то рассказывал, что однажды разговаривал с белым волком. Но тогда он был ужасно пьян, – ухмыльнулся Тор. – Видно, у меня его наследственность.

Я даже не улыбнулась.

– Я плавал на север, – продолжал Тор, глядя вдаль. – Севернее Норвегии. Видел на горизонте белую землю. Если на свете есть колдовство, то, полагаю, оно должно обитать на Крайнем Севере, там, куда люди не могут добраться.

Мы помолчали.

И когда Тор снова заговорил, я первый раз услышала, как он назвал меня по имени:

– И, Роуз, раз уж мы подняли этот парус, кнорр отвезет тебя на север. В конце концов, ты спасла мне жизнь. Это будет просто обычной вежливостью отвезти тебя туда, куда ты хочешь.

И мы оба рассмеялись.

Недди

Письмо Роуз удивило меня. Видимо, чем старше, тем серьезнее она становилась. Не сами слова, а тон сестры опечалил меня, как будто я потерял ее навсегда.

С того дня, как мама во всем созналась, они с отцом снова были вместе. Вдову Озиг выдворили с фермы, а отец перестал ездить в путешествия.

Когда пришло письмо, мы с отцом провели не один вечер, обсуждая, что делать. Несмотря на те отрывочные сведения, которые Роуз сообщила о себе, когда приходила домой, мы понятия не имели, где находится замок. Знали только, что нужно перебираться через большую воду. Наконец мы решили, что пока ничего предпринимать не будем. Мы верили Роуз и полагали, что она сумеет найти дорогу домой.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16