Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Хроники Рейстлина (№2) - Братья по оружию

ModernLib.Net / Фэнтези / Уэйс Маргарет / Братья по оружию - Чтение (стр. 17)
Автор: Уэйс Маргарет
Жанр: Фэнтези
Серия: Хроники Рейстлина

 

 


Они явно хотели сообщить ей что-то важное, и, прекрати духи шептать, Китиара поняла бы их в один момент.

– Что? Что это? Что вы хотели? – громко кричала им вслед Китиара, остро переживая пропажу верного меча. – Кто вы? Где вы?

Голоса только шептали и бормотали.

– Если хотите что-то сообщить, подойдите и скажите! – мрачно сказала она в пустоту. Очевидно, призракам нечего было донести до неё, они лишь продолжали шептать на разные голоса. – Тогда заткнитесь и убирайтесь в Бездну!

Китиара, плюнув, смело пошла вниз по коридору. Через некоторое время гладкий мрамор уступил место простому камню. Стены, созданные человеком, сменились природной пещерой, воительница шла по узкому изгибающемуся проходу, огибая скальные выступы. Идти было легко, в некоторых местах выступы были стёсаны, а завалы разобраны. Она погрузилась во тьму, такую же плотную, как прошлое Кринна, озаряемую лишь странным светом снизу, не иначе как искрами от молота самого Реоркса. Вспышки освещали то влажный камень, то золотые или серебряные жилы горных пород, подсвечивали блестящие соляные колонны или грозди самоцветов. Вспышки становились яркими и ослепительными, Китиара вертела головой во все стороны, но не могла обнаружить источник света, который никак не мог дойти с поверхности: там уже наступила ночь.

«Хватит нервничать, – успокаивала себя Китиара. – Вспышки только помогают, без них я бы ползла тут на ощупь… Наверняка этому есть объяснение, может, светится текущая лава, как в Оплоте… Да, это звучит логично… Но свет не такой красный и тусклый, как дымное пламя Оплота… Не бери в голову, что он мягок и прохладен, как лунный свет… Не бери в голову, что нет жары и других признаков лавы…»

Китиара твёрдо верила, что это лава, а когда объяснение стало ненадёжным ввиду отсутствия её следов, просто решила перестать думать об этом вообще. Фигуры в мантиях чувствовали её приближение, торопливо убираясь с пути в разные стороны. «Вот дурачьё!» – нервно хихикнула она, продолжая идти вперёд. Дорога петляла сквозь лес сверкающих сталагмитов, выводя её из одной пещеры в другую, но всё время убегая вниз, в глубину гор.

Серебряный свет не подводил, исправно освещая путь. Когда Китиару начала мучить жажда и она пожалела, что не захватила с собой мех, за ближайшим поворотом обнаружился быстрый поток с чистой ледяной водой. Он выглядел так, будто кто-то прочёл её мысли и поспешил исполнить желание. Но пока воительница не видела ни одного яйца или пещеры настолько большой, чтобы их там можно было спрятать: ход был узкий, потолок низко нависал над головой, дракон не смог бы засунуть сюда и кончик когтя. Китиара прикинула, что идёт больше часа, и решила, что уже углубилась внутрь горы на несколько лиг.

В скором времени путь вильнул особенно резко, нырнул за огромную чёрную скалу и вывел на широченную площадку. Дальше дорогу преграждала непроницаемая каменная стена.

– Вот это мне нравится гораздо больше, – проговорила довольная Китиара, осматриваясь. – Не люблю, когда всё идёт слишком гладко…

Она прошла вдоль стены и вскоре обнаружила в углу маленькие сводчатые ворота, выкованные из серебра и золота. На них сияло изображение розы, меча и зимородка. Приникнув глазом к щели, Китиара смогла рассмотреть за ними затенённую комнату, где даже магический свет отступал в почтении. Это была гробница. Посреди неё стоял большой саркофаг из белого мрамора – Китиара видела, как камень мерцал в отблесках загадочного света.

– Ну вот, дорогая, ты и нашла своё сокровище! – невесело рассмеялась она.

Не особенно желая тревожить покой мёртвых, Китиара решила искать другой путь. Прошёл час, она взмокла и вымоталась, но не нашла ни единой трещинки в монолитной стене. Китиара ругалась и лупила ногой камень, словно гнев мог помочь ей найти дорогу дальше. Потом она решила вернуться назад и отыскать другую тропу, которую наверняка пропустила, но тут же вспомнила, что ни одной развилки ей не встретилось… «Нужно присесть и подумать, какой путь выбрать, – подумала воительница, заставляя себя успокоиться. – Дорога вела сюда, к могиле. Значит, необходимо исследовать её, иначе я не смогу сказать Лорду Ариакасу, что выполнила задание до конца. Иммолатус мне не поверит, но, если хочет, может сам лезть сюда и проверять…»

Она вернулась к серебряно-золотым воротам. На них не было ни замков, ни запоров, створки сдерживал лишь лёгкий брусок, который легко можно было поднять одной рукой – достаточно просто захотеть…

Китиара подняла руку, но не дотронулась до металла. Ей нестерпимо хотелось развернуться и убежать, мало того, она испытывала желание свернуться в комочек на полу и зарыдать, как ребёнок.

– Это невероятно, – пробормотала она в смятении. – Что со мной? С каких пор я стала бояться ходить по кладбищам ночью? Открывай их немедленно, Китиара Ут-Матар!

Осторожно, словно ожидая, что белый металл обожжёт пальцы, она подняла брусок. Створки слегка колыхнулись в смазанных петлях. Не давая себе времени, чтоб передумать, Китиара смело и решительно распахнула их и вошла в гробницу.

Ничего не произошло. Она усмехнулась своим недавним страхам и быстро осмотрелась. Гробница была небольшой, с куполообразным сводом; саркофаг стоял в самом центре круглого помещения, кроме него, больше ничего не было. Барельефы на стенах изображали сцены битвы: рыцари-копейщики неслись в сражение на спинах драконов, драконы бились с драконами, рыцари поражали странных тварей.

Китиару не особенно заинтересовали барельефы, она не любила истории о прошлом и былой славе. Воительница считала, что у неё должны быть собственные победы, – и это самое главное. Подойдя к противоположной стене, она заметила под слоем ещё одни ворота, на этот раз выкованные из железа.

Вернувшись из интереса к саркофагу, она замерла, поражённая. Труп сэра Найджела, призрака, с которым она говорила в верхнем Храме, лежал на могильной плите. У Китиары перехватило горло, но она сделала шаг вперёд, стараясь не смотреть на тело двухсотлетней давности.

Подойдя ближе, она чуть расслабилась: рыцарь был вырезан из камня, но, покрытый пылью, был неотличим от того, с кем она недавно встретилась. Китиара вздохнула с облегчением: неведомый резчик был настолько искусен – немудрёно ошибиться. Такой же древний изношенный шлем, та же броня, повторенная до последней детали.

Саркофаг был распахнут и пуст. Мраморная крышка с вырезанным рыцарем лежала рядом, но внутри никого не было.

– Куда же он делся? – произнесла удивлённая Китиара. – И что случилось с телом?

Она перегнулась через край саркофага и пошарила рукой в темноте. Рыцарей Соламнии всегда хоронили с оружием. Воительница подумала, что может найти здесь меч или хотя бы кинжал, но тщетно. Саркофаг был абсолютно пуст, не осталось даже мелких косточек. «Вероятно, тело рассыпалось в прах. – Китиара неожиданно вздрогнула. – Чем скорее я выберусь к солнечному свету, тем лучше. Пора к воротам, надеюсь, они выведут меня куда надо…»

– Ты не должна идти дальше, – внезапно проговорил невидимый голос. – То сокровище, про которое я говорил, лежит здесь, можешь его найти.

– Где ты?! – закричала Китиара. – Дай мне тебя увидеть!

Она расслышала сдавленный шёпот, уголком глаза заметила движение, рука метнулась к тому месту, где обычно висел меч, но пальцы ухватили пустоту, и Китиара громко выругалась. Встав спиной к саркофагу, она приготовилась драться со всем, что могло появиться в гробнице, руками, ногами, а если надо, и зубами.

Но никто не собирался атаковать её, вокруг не было ничего угрожающего.

Внезапно за золотыми воротами послышался шорох, словно кто-то полз по каменному полу. Китиара было решила, что это мертвец, но тут до неё донёсся громкий стон, полный боли. Человеческий стон.

– Сэр Найджел? – прошептала она. Никакого ответа.

Китиара поморщилась: только она приблизилась к концу поисков, как появляется новое препятствие.

– Слушай, я сожалею… – крикнула она невидимому человеку за воротами, – но я ничего не могу для тебя сделать. У меня важное поручение, и я не могу терять время. Как только я выберусь, пошлю кого-нибудь в помощь.

Человек застонал снова. Китиара решительно направилась к железным дверям, но на полпути вспомнила слова сэра Динсмура. Сокровище здесь, и, возможно, этот человек его уже нашёл. Она развернулась.

Тихо приближаясь к телу, она старалась соблюдать максимальную осторожность. Кто знает, что ждёт её там? На полу лежала женщина, затянутая в чёрную кожаную одежду под изрубленной стальной броней, лицом уткнувшись в пыль каменных плит. Китиара медленно приблизилась и опустилась рядом на колени. Женщина была вся в крови – видно, недавно выбралась из жаркого боя, – чёрные вьющиеся волосы свалялись от грязи, из раны на животе натекла целая лужа крови. Глядя на пепельный цвет её кожи, Китиара поняла, что та при смерти. Осмотрев раненую, воительница не заметила у неё ни мешка, ни сумки, в которой могло бы лежать сокровище.

Разочарованная, она начала подниматься, когда странное чувство заставило её присмотреться к умирающей. В ней было что-то знакомое. Воительница протянула руку, чтоб отбросить волосы и получше рассмотреть её лицо. Тонкие пальцы… Подрезанные вьющиеся волосы… Волосы, которых она коснулась, были ей знакомы уже много лет… Это её собственные волосы!

Китиара в страхе отдёрнула руку. Во рту пересохло, горло сжал ужас, мысли путались. Она не могла думать, не могла пошевелиться. Её собственные волосы… Её собственное лицо…

Женщина вновь пошевелилась.

– Я всегда любила тебя, полуэльф, – прошептали побелевшие губы.

Это была она. Китиара смотрела на себя, израненную и умирающую.

Вскочив на ноги, воительница бросилась бежать, слепо и безрассудно. Ударившись всем телом о железные ворота, она принялась биться об них, как муха в паутине.

Через некоторое время боль в израненном теле привела Китиару а чувство, крутящаяся тьма перед глазами немного отступила. Она увидела, что на воротах есть ручка, и, с рыданием потянув её, проскочила внутрь. Затем она изо всех сил захлопнула створки за собой.

Китиара привалилась спиной к воротам, слишком слабая от пережитого, чтобы сделать хоть шаг. Она никак не могла отдышаться, сердце лихорадочно билось, пот заливал глаза, а руки дрожали.

– Это была я! – бормотала она, трясясь, как в лихорадке. – Я была там и умирала! Ужасной, мучительной смертью… «Я всегда любила тебя…» Это мой голос! Мои слова! – Она уткнула лицо в ладони, перепуганная насмерть. – Нет! Пожалуйста… нет… я… я… – Китиара замолчала и воззрилась во тьму. – Какая я дура.

Воительница медленно сползла на каменный пол – ноги отказывались держать – и сжала виски, стараясь привести мысли в порядок, отбросить это проклятое видение, оживший призрак…

Это не было реальностью. Это просто не могло ею быть! Китиара провела языком по сухим губам, ощутив вкус пережитого страха. «Я совсем вымоталась, – подумала она, – давно хорошенько не высыпалась… Когда человек долго не спит, он начинает видеть странные вещи. Вспомнить хоть Харвуда на Пыльных равнинах, во время сражений с гоблинами. Простоял на посту три ночи без сна, а потом, безумный, носился по лагерю, крича, что у него в голове ползают змеи…»

Китиара поднялась на ноги, поёжившись от холода металла, так до конца и не справившись с собой.

– Это точно наваждение, никакого другого объяснения быть не может. Если я пойду назад, то ничего не найду, – уверенно сказала она. – Ничего. Пустоту. Никакого тела, только пыль.

Но сил пойти проверить не было. Она тряхнула головой, глубоко вздохнув, впервые осмотревшись по сторонам.

Воительница обнаружила, что находится в огромной пещере поистине циклопических размеров. Из дальнего её конца ощутимо тянуло огнём, тем густым пламенем, что отражается на грудах золота и серебра.

– А вот это уже неплохо, – расслабляясь, произнесла она. – Кажется, мне туда и надо…

Китиара начала пробираться в направлении зарева, довольная, что у неё снова появилась цель и не надо возвращаться в гробницу. Пол пещеры был на удивление ровный, на всём её огромном протяжении. Иммолатус мог легко разместиться здесь в драконьей форме, да ещё и прихватить трёх-четырёх красных подружек. Вряд ли можно было найти место более подходящее для хранения яиц, чем это.

Возбуждённая своим открытием, Китиара припустила бегом, с наслаждением разминая закоченевшее тело. Добежав до места, она задыхалась, но ощущала себя заново родившейся.

В гнезде у дальней стены пещеры лежали сотни и сотни яиц. Огромные яйца. Каждое из них было размером с Китиару и таким толстым, что она едва могла обхватить его руками. От них исходило слабое сияние, золотое или серебряное.

Китиара должна была немедленно приступить к учёту, хотя дело это было скучное и раньше ни капли не привлекало её. Тщательный подсчёт яиц и занесение на карту их точного месторасположения требовали бездну усердия и труда. Но сейчас она с нетерпением ждала этого, ведь за работой можно забыть последние остатки недавнего ужаса, крутящегося в голове. Как только воительница пришла к такому заключению, её щеку тронул порыв свежего воздуха, от которого она уже порядком отвыкла.

Посмотрев в ту сторону, она заметила большой туннель, несомненно ведущий к месту, про которое говорил и которое искал Иммолатус. Замаскированный проход, наполовину заваленный и поросший снаружи густым лесом. Китиара поднялась по нему и, продравшись сквозь густой кустарник, выбралась на широкую каменную площадку. Над ней простиралось звёздное небо, а внизу раскинулся затянутый дымом город Безнадёжность. Время близилось к полуночи, можно было успеть закончить работу и пробраться вниз по склону к лагерю командующего Холоса.

Китиара возвратилась в огромный подземный зал, радуясь, что яйца дают достаточно света для её задачи. Достав маленькую кожаную книжечку, которую дал Иммолатус, она поискала по сторонам, пока не нашла маленький уголёк, который можно использовать вместо пера. Кропотливая работа действительно подействовала на неё успокаивающе. Китиара начала вычерчивать карту, тщательно привязывая её к ориентирам городских стен, чтобы Холос мог максимально легко обнаружить вход, не проходя дорогой через Храм.

Она подумала, как потом будут выгружаться яйца вниз, ведь склоны достаточно круты и опасны, но потом пожала плечами – это не её задача, спасибо Такхизис. Её задание близко к завершению. Пещера была залита призрачным светом, огнями будущих драконов, чьи души сейчас танцуют в звёздных просторах и парят в эфире. Что будет с ними, если они никогда не появятся на свет?

Китиара снова пожала плечами – опять не её проблема. Она осмотрела яйца и решила, что считать их лучше всего рядами, чтобы не сбиться. Вскарабкавшись на длинный выступ, идущий вдоль стены, она положила книжку на колени.

– Ты всё же нашла сокровище, – проговорил голое позади неё.

Китиара торопливо захлопнула книгу и, спрятав её за пазуху, оглянулась.

– А, сэр Найджел, – проговорила она. – Так это ты тут мелькал всё время… Что касается сокровищ, то – ха! Я не находила ничего, кроме этих штук, чем бы они ни были. Похоже на яйца. Большие такие, наверное, из них можно сделать много омлета. Хватит на целую армию, как ты думаешь, кто мог отложить их?

– Это не сокровище, – сказал призрачный рыцарь. – Сокровище было в мавзолее, его оставил там сам Паладайн.

Китиара усмехнулась:

– Передай Паладайну, я предпочитаю сокровища в виде рубинов и изумрудов.

– Ты видела свою смерть. Ужасную смерть, – продолжал сэр Найджел. – И вот почему будущее было показано тебе. Сойди с пути, по которому ты идёшь, сделай первый шаг, чтобы обратить всё то, что ты недавно видела…

Китиара была вымотана и жутко хотела есть. Ей не нравилось любое упоминание о событиях в гробнице, к тому же обожжённая рука вновь напомнила о себе. Вдобавок у неё ещё было полно работы, а тут мерзкие духи так и шныряют вокруг, отвлекая. Кит отвернулась, вновь сосредоточиваясь.

– Слушай, рыцарь, – пробубнила она, – вроде я слышала, как твой Бог звал тебя. Если не хочешь неприятностей, надо бы тебе с ним пообщаться…

Сэр Найджел Динсмур не ответил. Китиара посмотрела через плечо, но за её спиной никого не оказалось. Успокоившись, она выкинула призрака с его «сокровищами» из головы и погрузилась в подсчёты драконьих яиц.

7

– Где Красный?! Передайте приказ Красному!

Рейстлин сидел у себя в палатке, решив занять случайно выпавший свободный вечер изучением книги Магиуса. Он читал её неоднократно, однако многие места оставались непонятными, почерк летописца был едва различим, и теперь Рейстлин изучал книгу медленно, буквально знак за знаком. Время от времени он брался за перо и выписывал самые важные моменты в отдельный пергамент.

– Хоркин зовёт тебя! – прокричал один из солдат, просунув голову сквозь полог. – Он у себя, в шатре магов!

– Ты требовал меня, мастер Хоркин? – произнёс Рейстлин, появляясь в походной лаборатории.

– Угу, Красный, это ты? – Хоркин был поглощён работой и не поднимал глаз.

Перед ним бурлила смесь в маленьком горшке на треноге. Боевой маг хмурился и время от времени помешивал её маленькой ложечкой, стараясь не обжечься.

– Слишком холодная! – свирепо воскликнул он, воззрившись на горшок.

– Ты меня звал? – повторил Рейстлин.

Хоркин кивнул, все так же не поднимая головы:

– Я знаю, что уже поздно, Красный, но есть небольшая работёнка для тебя. Достаточно интересная и уж позабавней моих носков. – Он впервые искоса посмотрел на Рейстлина, который вспыхнул, застигнутый врасплох.

Действительно, юный маг был крайне измучен выполнением чёрной работы в лагере, которую полюбил бы разве что овражный гном: стирка полотен, использующихся под бинты, щипка корпии, сортировка различных трав по мешкам и варка вонючих мазей на жаровнях. Последним приказом для «гнома» стала как раз починка носков Хоркина. Старый маг был никудышной швеёй и, когда обнаружил, что Рейстлин имеет талант к этому делу, полученный во времена, когда близнецы неожиданно осиротели, немедленно завалил своего помощника хозяйственной работой. Рейстлину представлялось, что он неплохо справляется со всеми делами, но, очевидно, это было не так.

– Командующий Моргон сообщил мне, что в лагере союзников есть маг Ложи Красных Мантий. Он мельком видел его, когда проезжал мимо.

– Неужели, мастер Хоркин? – заинтересовался Рейстлин.

– Я тут подумал, тебе может понравиться одно торговое поручение, если ты не очень вымотался.

– Я совершенно не устал, мастер Хоркин! – с энтузиазмом воскликнул Рейстлин. – А что мы будем продавать?

Хоркин задумчиво потёр подбородок:

– Я подумал на досуге… У нас полно свитков, которые мы не можем прочесть, может, этот маг нам поможет? Только не позволяй ему понять, что ты сам их не знаешь, иначе он тут же объявит их хламом, и мы не сможем выменять на них и сломанного амулета.

– Я понял, мастер, – кивнул Рейстлин. То, что он не мог прочесть свитки сам, до сих пор глубоко расстраивало его.

– Кстати, об амулетах, в той коробке, которую ты разбирал и помечал, есть что-нибудь стоящее?

– Тут не угадаешь, – ответил Рейстлин. – Просто потому, что мы не знаем, какое именно применение для данного артефакта измыслит другой маг. Но я могу намекнуть ему, что они гораздо могущественнее, чем кажутся… – добавил он с хитрой улыбкой. – В конце концов, я твой ученик, а значит, мало вероятно, чтобы ты открывал мне истинную стоимость таких вещей.

– Я знал, что ты самый подходящий человек для этого задания, – сказал восхищённый Хоркин. – Возьми ещё с собой несколько целебных мазей для полноты картины. И поглядывай там по сторонам! – Маг протянул юноше мешок монет. – Если приглядишь у него что-то действительно ценное, бери, но, если Красная Мантия будет торговаться, много стали не отдавай. Так, теперь давай прикинем, что нам нужно прежде всего.

Они быстро обсудили необходимый список магических предметов, имеющихся в наличии, и максимальную сумму, которую может заплатить Рейстлин.

– Пять стальных монет за свиток, десять за смесь, двадцать за книгу и двадцать пять за артефакт, это предел, – наконец заявил Хоркин.

Рейстлин попытался доказать, что мастер находится в неведении сегодняшних рыночных цен, но маг был неумолим. Видя его неуступчивость, Рейстлин решил добавить своих денег и прикупить то, что будет неинтересно Хоркину.

– Ага, вот и готово! – удовлетворённо воскликнул Хоркин, заглядывая в свой горшок, содержимое которого активно пузырилось. Прихватив его тряпкой, маг осторожно поднял варево с огня и перелил в большой широкогорлый кувшин. Затянув горлышко тканью, он тщательно обтёр глиняные бока и положил кувшин в корзину. – Возьмёшь с собой к Красной Мантии. Это будет твоим решающим доводом, если что!

– А что это, мастер? – спросил заинтригованный Рейстлин. Он уловил краем глаза только дымящуюся бурую массу, в которой плавали беловатые комки, – Новая смесь?

– Цыплёнок с клёцками и соусом ему на обед, мой собственный рецепт, – важно ответил Хоркин. – Дай ему попробовать, и он отдаст тебе всё, что захочешь! – Он гордо посмотрел на кувшин. – Не родилось ещё мага, способного устоять перед моим цыплёнком с клёцками!

Загруженный выше головы артефактами, чехлами со свитками, кувшином с цыплёнком, многочисленными баночками с мазями и флягой мёда, чтобы окончательно заставить неизвестного мага сказать «да», Рейстлин выбрался из лагеря барона и зашагал к союзникам.

Хоркин и не подумал выделить ему эскорт, хотя если бы он слышал сообщение командующего Моргона о том, что творится в соседнем лагере, то точно передумал бы. Между тем Рейстлин взял только посох Магиуса на случай, если будет нужен свет, и маленький нож для собственной защиты. Ведь он думал, что находится среди друзей.

Первое столкновение произошло, когда он добрался до линии постов войск короля Вильгельма. Солдаты мрачно его разглядывали, но сейчас Рейстлин, привыкший к подобным взглядам дома, знал, что делать. Он заявил, что направляется в лагерь с поручением от командования для торговли с магом Ложи Красных Мантий.

Сначала солдаты вообще не понимали, о чём он говорит. Какая ещё Красная Мантия? Никто не знал, пока один из воинов не вспомнил, что действительно вчера в лагерь прибыл маг из этой Ложи, появившись из ниоткуда, скользкий тип, который никому не понравился… Хотели даже перерезать ему горло, но никто не решился…

Красная Мантия потребовал немедленно проводить себя к Холосу, и, к всеобщему удивлению, тот сразу принял его. Командующий распорядился немедленно поставить для него отдельный шатёр, и среди солдат уже поползли слухи, что это его давно потерянный родственник…

Солдаты пропустили Рейстлина дальше, поверхностно его осмотрев, – никто не осмелился копаться в вещах мага. Кто-то даже намекнул ему в спину, что, если он оставит корзину у них, а Красную Мантию заберёт с собой, это будет прекрасной сделкой для всех. Очевидно, в отличие от Хоркина, маги не пользовались здесь уважением среди простых солдат.

«Я не так одинок», – подумал Рейстлин, идя вглубь лагеря Холоса. Он видел, как жестоко наказывают солдат, но не стал останавливаться, выясняя подробности. Прошёл мимо воинов, лежащих без сознания на земле, предположив, что это новый метод обучения в войсках, не удостоив их вторым взглядом. Он не увидел виселиц с болтающимися телами, а вся окружающая его стальная дисциплина совершенно не волновала Рейстлина. Он у всех расспрашивал, как пройти к шатру боевого мага.

Отвечали ему без охоты, а один человек так вообще спросил, уверен ли он, что хочет торговать с этим магом. Как только разговор заходил о странном маге, люди начинали нервно оборачиваться, со страхом осматриваясь по сторонам. От такого поведения окружающих мнение о коллеге взлетело у Рейстлина на необычайную высоту.

Наконец он нашёл шатёр собрата по Ложе, стоящий на краю лагеря, особняком от других. Шатёр был огромный и просторный, Рейстлин задержался на миг у входа, чтобы успокоить дыхание и привести мысли в порядок. Сейчас он увидит настоящего боевого мага, Красную Мантию, возможно очень высокопоставленного. Вдруг ему необходим ученик…

Сейчас Рейстлин не мог уйти от Хоркина, делом чести было выполнить условия договора с бароном. Но тут подворачивался прекрасный шанс стать знаменитым, и кто знает, если он произведёт благоприятное впечатление на мага… Красная Мантия мог бы выкупить его контракт и немедленно сделать Рейстлина своим учеником.

Все юные состоят целиком из мечтаний…

Глядя сквозь щёлку приоткрытого полога, юноша увидел только красные пляшущие языки пламени в плошке с ароматным маслом и услышал свистящее дыхание.

Глубоко вдохнув, Рейстлин собрался предстать холодным и опытным профессионалом. Он переложил кувшин с цыплёнком в руку, которой держал посох Магиуса, и осторожно откинул полог.

– Это ты, слизняк? – прогрохотал голос изнутри. – Если так, прекрати трясти эту дешёвую тряпку и докладывай. Что ты нашла в том проклятом Храме?

Рейстлин очутился в неудобном положении. Юноша должен был признаться, что он не ожидаемый «слизняк», и только после этого представиться. Хуже того, его лёгкие начало жечь огнём, поэтому Рейстлин прочистил их одним резким громким кашлем и решил притвориться, что ничего не слышал.

– Извини, что побеспокоил тебя, мастер, – произнёс он с облегчением, чувствуя, что судорога отступает. – Меня зовут Рейстлин Маджере, и я маг Ложи Красных Мантий на службе барона Айвора Лэнгтри. У меня есть различные свитки, артефакты и смеси, и я прибыл, чтобы узнать, не захочешь ли ты вступить в обмен?

– Пошёл в Бездну!

Совершенно сбитый с толку грубой репликой, Рейстлин тупо уставился на полог шатра. Что бы он ни прокручивал в уме, а такой встречи не ожидал. Юноша встречал мало магов, но даже великий и могучий Пар-Салиан не отказал бы себе в возможности узнать что-то новое. Одно любопытство должно было заставить странного мага высунуть нос из шатра и хотя бы осмотреть товары.

Рейстлин осмелился заглянуть внутрь, надеясь увидеть своего собеседника. Красная Мантия сидел, откинувшись в глубоком кресле, почти скрытый тенями.

– Может, ты не так понял меня, мастер, – как можно мягче произнёс Рейстлин. – У меня с собой много магических предметов большой силы, многие необычайно редки…

Внезапно он услышал звук, словно закипел большой чайник, затем сердитый шорох одежд – и полог шатра отлетел в сторону, сорванный могучим ударом. Огненные глаза глянули на него из темноты, ярость ударила подобно горячему ветру.

Рейстлин невольно отступил на шаг.

– Оставь меня в покое, – прорычал Красная Мантия, – или, клянусь Тёмной Королевой, я сам отправлю тебя в Бездну!

Внезапно его глаза расширились, а яростные слова замерли на губах. Боевой маг смотрел не на Рейстлина, а на посох в его руках. Что касается самого Рейстлина, то он изумлённо воззрился на появившегося перед ним Красную Мантию. Оба замерли, не говоря ни слова, наблюдая вещи, которые не собирались увидеть.

– Чего ты на меня вылупился? – первым опомнился Красная Мантия.

– Я мог бы задать тот же вопрос, мастер, – поколебавшись, ответил Рейстлин.

– Ты мне неинтересен, слизняк, – пророкотал Иммолатус, и это было достаточно верно – на человека он бросил только мимолётный взгляд, сосредоточившись на посохе.

Первым желанием дракона было схватить посох и немедленно сжечь хозяина. Его пальцы задёргались, заклинание вспухло на языке, но Иммолатус смог противостоять первому порыву – убийство человека оставило бы жирный чёрный след у его шатра, вызвав ненужное внимание и расспросы. Но больше всего ему хотелось выяснить о посохе побольше, а жирное пятно плохо отвечает на вопросы.

Он понял, что необходимо будет проявить эту… Как её всегда называла Ут-Матар? Дипломатию! Он должен применить дипломатию в отношении этого человечишки. Это будет трудно, потому что на самом деле Иммолатусу хотелось распороть слизняка вдоль и вскрыть ему черепушку остро заточенным когтем.

– Тебе лучше войти, – пробормотал Иммолатус, полагая, что это необычайно радушное приглашение.

Рейстлин остался стоять, где стоял, не пошевелившись. Он начал привыкать к своему извращённому зрению, смотря на мир сквозь зрачки в форме песочных часов, заставляющих все умирать под властью времени. Глядя на этого мага, а ему не исполнилось и сорока, Рейстлин должен был видеть Красную Мантию морщинистым и старым, а вместо этого он видел словно размазанный портрет, где два лица никак не могли соединиться в одно. Неведомый художник позволил своим краскам лечь как попало, сливаясь и размазываясь одновременно.

Одним лицом было обычное лицо мага, другое лицо пряталось за ним, но Рейстлин улавливал что-то ярко-красное, нестерпимо алое. Во втором лице было что-то от рептилии, так же как и в первом, хорошо видном. Юноше показалось, что если бы он сосредоточился, то смог бы ясно различить и второе лицо. Но каждый раз, когда он пытался так сделать, второе лицо плыло и пряталось в чертах первого. Но глаза у этих лиц были одинаковые, ярко-огненные, бушующие, смертельно опасные. Впрочем, все маги очень опасные люди…

Немного поразмышляв, Рейстлин вошёл внутрь по той же самой причине, по которой был приглашён, – им двигало любопытство.

Высокий и худой, Красная Мантия прошагал, шелестя дорогими одеждами, к маленькому стулу в конце низкого стола и сел, резким жестом показав Рейстлину на второй стул. Его движения, были и изящны и неуклюжи одновременно, под стать двойному портрету. Лёгкие движения – порхание пальцев или небольшой наклон головы – были исполнены непередаваемой грации. Другие, например усаживание за стол, были затруднены и нарочиты, словно непривычны ему и должны тщательно контролироваться.

– Показывай, что принёс, – проговорил Иммолатус. Решивший разобраться в этой тайне до конца, Рейстлин не ответил, молча глядя на Красную Мантию и сжимая в руках свитки и корзину.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26