ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

После обеда в одиночестве Алисия переоделась в свою сатиновую пижаму – широкие штаны и свободный пиджак, закрывающие ее от лодыжек до ключиц. Из всех ее пижам эта была наименее привлекательной и сексуальной и совсем не походила на одежду новобрачной.

Новобрачная. Слово застряло у нее в горле. Но она не была новобрачной. Она была обычным жуликом, обманщицей, и завтра в это время ее здесь уже не будет. Христос сможет аннулировать брак, и оба они забудут об этом неприятном эпизоде их жизни.

Алисия зарылась в постель и постаралась заснуть, но сон не шел. Лунный свет проникал сквозь проем в занавесках, и работа мотора яхты отдавалась во всем теле. Она ощутила обманчивое тепло и бодрость, нервы напряглись до предела, чувства обострились. Повернувшись на другой бок, она закрыла глаза и стала слушать удары волн о борт яхты, стоны и скрипы деревянных балок, низкий гул работающего мотора. Придет ли Кристос? Неужели он собирается разделить с ней постель?

Как она смогла подумать, что сможет управлять таким человеком, как Кристос? Должно быть, она сошла с ума тогда. Он, конечно, не мог быть в точности таким, как ее отец, но был очень на него похож. Он всегда добивается, чего хочет. И сейчас он хочет детей.

Внутри у нее все сжалось, и она сильнее зажмурила глаза. Не паникуй, спокойно. Завтра они пришвартуются к берегам Сефалонии, самому большому из Ионических островов, и этот остров достаточно горист и многолюден для того, чтобы она смогла исчезнуть и спрятаться на нем. Ей просто нужно дождаться подходящего момента.

Успокоившись, Алисия расслабилась и позволила себе насладиться покачиванием корабля на волнах. Вскоре мерное движение и монотонный гул усыпили ее.

Внезапно пробудившись, она обнаружила Кри —, стоса, который лежал рядом, касаясь се плечом.

Алисия замерла и задержала дыхание, когда его ладонь медленно двинулась по ее лицу, запутываясь в волосах. Как можно тише она отодвинулась на самый край кровати и с облегчением услышала, как его рука упала на матрас.

Глубокое ровное дыхание Кристоса успокоило Алисию. Но когда она была уже готова снова задремать, Кристос пошевелился.

Неожиданно он подвинулся совсем близко и прижался к ее ней. Несмотря на внутренний протест, Алисия почувствовала, что се тело ожило, нервы напряглись, как от электрического разряда.

Открыв глаза, она сжала пушистое одеяло, ус – тавилась на край кровати, потом на ковер. Бежать было некуда. Она стискивала зубы, чтобы не закричать во все горло.

Она не была готова к близости. Она не знала Кристоса и не могла допустить такого.

Ее страх тоже рос. Она еще никогда не ветре – чала мужчину, который бы вызывал в ней такие противоречивые чувства. Она испытывала к нему одновременно страстное желание и ужас.

Повернувшись, она локтем постаралась вытолкать его со своего места. Он даже не шевельнулся. Она опять толкнула его. И опять безрезультатно, его глубокое ровное дыхание щекотало ее шею.

Черт бы его побрал. Черт бы побрал его самого и всю его империю!

Неожиданно Кристос вновь зашевелился и обнял Алисию за талию, прижимая ее к себе. Его грудь уперлась ей в спину. Ноги обвили ее. Сквозь пижаму она чувствовала его возбуждение.

Сердце учащенно забилось, дыхание перехватило. Прикусив нижнюю губу, Алисия приглушенно застонала. Это было пыткой. Самой изощренной пыткой, которую она бы могла себе придумать.

– Спи, – пробормотал Кристос.

– Я не могу.

– Просто закрой глаза. И перестань думать. Думать. Она и не думает. Каждый нерв ее тела напряжен. Она ждет чего-то, но ничего не проис – ходит. Абсолютно ничего. Как же она может за – снуть?

Ей казалось, что она лежит так уже несколько часов, внутри живота ныло, мускулы были напряжены – и ничего.

Легко ему говорить «спи», он не понимает, что она сейчас чувствует. Но Алисия в конце концов все-таки заставила себя задремать. Когда она в следующий раз открыла глаза, вовсю светило солнце, а Кристоса уже не было.

Надев тонкую темно-серую юбку и соответствующий вязаный верх, Алисия постаралась успокоить нервы перед тем, как снова увидит Кристоса. Прошлой ночью он довел ее до отчаяния. Он был таким горячим. И таким реальным.

Она сунула ноги в желто-коричневые сандалии и поднялась на палубу. Ее встретил стюард, он кивнул ей и отвел к столу, накрытому для завтрака. На столе стояли огромные блюда с фруктами, сладкими булочками, йогуртами и кофе. Но нигде не было ни признака присутствия Кристоса.

Она почувствовала, что волнение проходит, а ожидание перерастает в разочарование. И разочарование было настолько велико, что она ощутила досаду оттого, что так переживает из-за человека, которого так мало знает. Слава богу, Кристос был незнакомцем. И она вышла за него отнюдь не для создания семьи, а для того, чтобы укрыться от отца.

Алисия со стуком поставила на стол китайскую чашечку с кофе. Она же не влюбилась в него? Не могла же она влюбиться в него? Или могла? Это не настоящее замужество. И это не настоящий медовый месяц.

«Очнись же, – приказала она себе, – и повзрослей, наконец».

Пока она ела свой круассан, аппетит пропал, и она стала смотреть на бурлящие белые барашки на воде около корабля. Выпрямившись на стуле, она перегнулась через перила яхты и посмотрела вниз. К корме был прикреплен быстроходный катер.

Гладкий, блестящий, белый с голубым… Раньше катера здесь не было. Неужели кто-то прибыл на борт? Или, может быть, Христос собирается совершить на нем прогулку?

Чудесно. Если есть катер, то есть и хорошая возможность убежать.

Ее пальцы сжимали перила. Буквально на секунду она почувствовала сожаление, но тут же подавила слабость и симпатии к такому опасному для нее мужчине. Не было времени зацикливаться на своих эмоциях. Нужно было действовать.

Алисия быстро, держась за перила, спустилась по трапу на другую палубу и оказалась в нижней части яхты. Она юркнула на катер и пробралась к штурвалу. Ключ лежал тут же. Наконец-то!

Тень закрыла палубу, загораживая яркое солнце.

– Куда-то собралась? – произнес хриплый голос.

Кристос!

Душа ушла в пятки, пальцы судорожно сжались. Парализованная страхом, Алисия застыла на месте. Она взяла себя в руки, размышляя, что будет, если он узнает, зачем она здесь. Он будет в ярости, он будет взбешен.

– Тебе нравится «Донзи»? – продолжал он довольно веселым голосом.

Как он так может? Она же хотела сбежать.

– «Донзи»? – жалобно спросила она. Дыхание перехватило, тело сковало страхом. Отец разорвет ее, если узнает.

– Мой катер. Он американский, его сделали во Флориде.

Глотнув воздуха, она подняла на него глаза. На нем были старые шорты цвета хаки и белая хлопковая футболка, которая, по-видимому, знавала и лучшие времена.

Кристос выглядел непринужденно и небрежно – настоящим американцем. Жар пробежал по телу Алисии. В его глазах не было злости. Злости не было и в его слегка улыбающихся губах.

– Доставай купальник, – сказал он, подходя ближе, и коснулся ногой ее ноги. – У меня есть любимый пляж, и, когда бы ни приезжал на Се-фалонию, я его обязательно посещаю.

Алисия торопилась поскорее уйти от Кристо – са.

– Я не очень люблю пляжи, – соврала она, спешно пробираясь к выходу и проклиная свою слишком узкую юбку, которая мешала ей идти.

Кристос, скрестив на груди руки, с интересом наблюдал за женой. Белая футболка туго обтягивала, его мускулистые плечи.

– Это не предложение, миссис Патере. Это требование. Доставайте свой купальник. Мы идем плавать.

Посылая тысячи греческих проклятий на голову Кристоса, Алисия переоделась в ванной. Она натянула купальник, который не носила уже несколько лет. Купальник выглядел довольно консервативно и даже немного старомодно.

Алисия думала, что уж это произведет на Кристоса впечатление. Она оглядела себя в зеркале. Руки слишком длинные, ноги слишком тонкие, голова – так та вообще больше напоминает голову куклы, которую по ошибке приделали именно к этому слишком хрупкому для нее телу.

Она не была похожа на греческую женщину. Ухаживая за матерью, Алисия разучилась часто есть и редко чувствовала голод. Неудивительно, что в монастыре сестрам приходилось напоминать ей о трапезе. Она была не просто худой, она была тощей.

Алисия твердо решила начать нормально питаться. Хватит уже с нее чашечек черного кофе и кусочков круассанов на завтрак. Она будет есть больше овощей и фруктов, брать большие порции…

Телефон на тумбочке около кровати зазвонил, и Алисия вздрогнула. После очередного звонка молодая женщина сняла трубку.

Это был Кристос.

– Ты сама придешь или мне зайти за тобой?

– Я иду, – мрачно ответила Алисия и бросила трубку. Она поторопилась выйти из каюты. Толь – ко не хватало, чтобы пришел Кристос и они вместе оказались бы в ванной.

Кристос ловко и быстро открепил катер от борта яхты, и через несколько минут они уже неслись по воде, подпрыгивая на волнах и поднимая шум, который тонул в воздухе. Ветер неистово трепал длинные волосы Алисии, и она безрезультатно пыталась привести их в порядок.

Катер поднял очередную огромную сине-зеленую волну, и, пытаясь заслониться от нее, Алисия выставила руку перед собой.

Улыбнувшись, Кристос мимоходом взглянул на нее.

– Слишком быстро? – крикнул он.

– Нет! – Скорость ослепляла ее так же, как и ярко светящее солнце, как темная, переливающаяся и бурлящая вода. Алисия чувствовала потребность во всем этом – в скорости, в реве мотора, в ветре, трепавшем ее волосы. Что еще ей было нужно для жизни?

– Ты, наверное, проводила с отцом уйму времени на воде? – спросил Кристос, пытаясь перекричать ветер.

– Не слишком. Он не очень любит плавание. Если нужно ехать куда-то, он предпочитает самолеты.

Сейчас же они тоже летели, но сквозь волны. Соленый душ окатывал ее тело, капли блестели в волосах. Скоростные возможности «Донзи» ошеломляли Алисию.

– Это невероятно, – произнесла она, – по-моему, мне это даже может понравиться.

Кристос засмеялся. И Алисия вдруг поняла, что он прижимает ее к себе. Она прильнула к его груди, как прошлой ночью. Он был таким теплым и сильным, его тело было убежищем для нее.

Она безжалостно прогнала секундное сомнение, напомнив себе, что он вынудил ее на этот брак, заставил дать обеты. Их отношения не были настоящими. Он купил ее.

Дальнейшее путешествие удовольствия не доставило, и Алисия неподвижно сидела и смотрела на воду. Когда Кристос замедлил ход катера, чтобы ввести его в маленькую уютную бухточку, она почувствовала, как слезы подступили к глазам. Он каждый раз делает все таким интересным, его голос звучит так тепло и мягко! И каждый раз она поддается на это. Подобная слабость просто бесила Алисию. И она сердилась не столько на него, сколько на себя. Неужели у нее нет никакого здравого смысла? А как же гордость?

Лодка подошла ближе к берегу. Ни дорог, ни других лодок, ни людей. Только пляж, покрытый мягким песком и омываемый мягкими волнами.

Они были одни. Совсем одни.

Алисию охватила паника. Паника оттого, что весь этот небольшой пустынный пляж был просто райским местечком для любовников. Устроить пикник, с удовольствием искупаться и заняться любовью на нетронутом песке.

Кристос подвинулся. Поворачиваясь, Алисия поймала его мимолетный взгляд, когда он рывком стягивал футболку. Она увидела его мускулы, его плоский и сильный живот. Она уже чувствовала под пальцами его упругое тело.

Ее охватило неодолимое желание, дыхание стало частым и шумным. Она почувствовала, как слабость охватила ноги, тело стало горячим и ватным. Она хотела от Кристоса чего-то, чего не давал ей ни один мужчина. Хотела чего-то, чего до этого даже не знала.

Сняв футболку и небрежно бросив се на дно катера, Кристос приветливо взглянул на Алисию. Его темные глаза встретились с ее. Она вдруг поняла: он знает, что она сейчас чувствует.

Ее живот напрягся, соски затвердели, губы стали яркими и чувственными. И все это от одного только взгляда.

Если он прикоснется к ней, она растает. Она будет валяться у него в ногах и умолять о любви. Она схватит его руку и будет гладить ею свою грудь, живот и ниже – бедра, между ними. Она покажет ему каждый дюйм своего тела. Она прильнет к его губам, вдохнет его запах, попробует его кожу, выпьет его…

Боже, что здесь происходит?

Алисия рывком встала, повернулась, приложила ладонь к раскрытым губам и потрясла головой. Нет, нет, нет! Не так, не здесь, не с ним.

Она почувствовала дуновение ветра и услышала всплеск. Кристос был в воде. Выйдя на берег, он привязал катерок к одному из огромных валунов.

Потом он вернулся к лодке и подошел к ней.

– Позволь мне подать тебе руку.

– Не трогай меня! – Краска залила ее лицо, она почти кричала.

Его глаза сузились, а длинные черные ресницы скрывали их блеск.

– Ты в порядке?

Нет. Она не в порядке. Алисия чувствовала все что угодно, но только не то, что она в порядке. В ее сердце, в душе, во всем происходило что-то, чего никогда не было раньше. Она не понимала, что с ней творится, но теряла над собой контроль, а этого не должно было случиться. Только не рядом с ним.

Прошло уже четыре года с тех пор, как они с Джереми развелись, и все эти годы она ни разу не была с другими мужчинами. Четыре года к ней никто не прикасался, не целовал, не ласкал. Четыре года не было ничего, и то, что происходило сейчас, являлось настоящим потрясением для нее.

– Я в полном порядке. И сама со всем справлюсь, – тихо сказала она, изо всех сил стараясь скрыть тот факт, что он возбуждает ее и что-то для нее значит.

Кристос пожал плечами, его губы сжались, он без слов взял корзинку для ленча и полотенца из каюты катера и вернулся на берег.

Алисия осталась сидеть в привязанной лодке, сложив руки на коленях. Она наблюдала за тем, как он поставил корзинку на песок, положил полотенца и, решив искупаться, кинулся в волны.

Кристос был хорошим пловцом. Он переплыл бухточку и повернул назад. Алисия скинула с себя юбку и блузку и, прыгнув с катера в воду, бы – стро поплыла от берега. Вода была замечательной – не слишком теплой и не слишком холодной, просто освежающей.

На берегу она вытерлась полотенцем и, расстелив его на песке, села и стала смотреть на возвращающегося Кристоса. Он неторопливо плыл к берегу.

Посейдон. Морской бог.

Неожиданно в бухте появилась еще одна лодка и пришвартовалась недалеко от «Донзи». Группа людей высадилась на берег – по всей видимости, несколько семей. Матери доставали покрывала и полотенца, дети – доски для серфинга. Отцы уселись вместе в круг, и Алисия мрачно отметила, что, пока мужчины сидят, женщины делают всю работу. Вполне типично.