Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Новгородская сага (№1) - Шпага Софийского дома

ModernLib.Net / Альтернативная история / Посняков Андрей / Шпага Софийского дома - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 5)
Автор: Посняков Андрей
Жанр: Альтернативная история
Серия: Новгородская сага

 

 


Часть шильников уже сдалась в плен и понуро стояла около ограды со связанными за спиной руками. Уцелевшие жители усадьбы прохаживались рядом, ругались и плевали разбойникам в морды.

Несколько бандитов решили спастись бегством, спустившись к реке. Судя по появившимся оттуда Ивану Костромичу и его приказчикам, вытирающим мечи от крови пучками травы, эта затея им не очень-то удалась. Как и тем их сотоварищам, кои пытались удрать через покос.

Сражение подходило к концу.

Тыльной стороной кисти Олег Иваныч вытер пот со лба и огляделся. На заднем дворе, у овина, воины Силантия ловко скручивали еще двоих. Отошедшие от испуга служки принялись тушить хозяйскую избу, споро таская из реки воду большими деревянными кадками. Злобно шипели догоравшие угли, и сбитое пламя нехотя отползало внутрь дома, откуда при первой же возможности выскочили наружу своеземец Фрол и его оружные люди. Радостно приветствуя неожиданных спасителей, они плевали в сторону пленных ватажников и бросали на них не сулящие ничего хорошего взгляды. Обгоревшая борода Фрола победно топорщилась, словно выцветший татарский бунчук.

Двое служек в очередной раз выплеснули воду из кадок, развернулись под шипение углей, навострились обратно, к реке… неприметные, чуть ссутулившиеся, в дешевых пестрядинных рубахах. А вот рядом с ними… нет, за ними… а вот уже и впереди них, прямо за воротами, блеснула серебром кольчужная бронь… Вражина!

Выхватив меч, Олег Иваныч бросился в погоню – он сразу узнал в пытающемся скрыться разбойнике своего личного врага Тимоху по прозвищу Рысь.

– Стой, гад!

В три прыжка догнав «шильника», он с ходу нанес сокрушительный удар. Тимоха ловко отбил меч огромной секирой и, узнав догнавшего, ухмыльнулся:

– Ну, собачий сын, посчитаемся!

Он обрушил на Олега целый каскад ударов, так что тому пришлось бы худо, ежели б не врожденная ловкость и кое-какие специфические навыки. Казалось, в Тимоху вселился дьявол – с такой силой он орудовал своим страшным орудием. Лезвие секиры описывало в воздухе блестящие дуги, сравнимые разве что с работающим самолетным винтом, дикие глаза разбойника сверкали, словно глаза мартовского кота, рожу наискосок пересекал свежий кровавый шрам – след удара Софьи.

– Ххэк! – выдохнул шильник, Олег Иваныч в который раз еле-еле успел увернуться. Тяжелое лезвие лишь на излете скользнуло по шлему, однако звон, образовавшийся в его голове, по своему качеству был ничуть не хуже колокольного.

– Ххэк!

Секира снова просвистел а мимо уха. Вообще-то, Олегу Иванычу это стало уже надоедать. Фехтовальщик он или нет? Черт с ним, с мечом, обломится так обломится. А ну-ка… Ан гард! К бою! Алле!

Выставив вперед правую ногу, Олег Иваныч контратаковал злодея, нанеся ему ряд нестрашных, но весьма болезненных уколов в правую руку. Эх, если б не кольчуга… Ладно, черт с ней. Сделав обманный финт влево, Олег Иваныч уклонился от промелькнувшей секиры и сделал вид, что хочет поразить противника в правый глаз. По крайней мере, острие меча в последующем выпаде было направлено именно туда. Тимоха вынужден был перейти к обороне. А вот теперь – снова атака! Выпад, отбив, обманный финт… От столкновения клинка с лезвием секиры только искры летели! Даст бог, меч не сломается, выдержит! Выпад… Удар! Эх, черт, он же в кольчуге… Запыхавшийся разбойник не ожидал такого. Заоглядывался, уходя в защиту… Ага, не нравится, сучья вошь!

Правильно… Теперь главное – вызвать с помощью обманных финтов ряд атакующих действий, которые можно будет легко отразить, поскольку именно они и ожидались… А потом – резкий переход в ответную атаку – рипост. Основа французской школы.

Ну, что, собачий сын, ты там заснул никак?

А ну-ка – к бою! Ан гард! Алле… Атака… Выпад… Ложный финт вправо… Вот сейчас он должен открыться… Ага, так и есть. Открывается… Ну, теперь – снизу в шею… Алле!

Олег Иваныч ринулся вперед… и вдруг завалился навзничь, словно куль с мукой! Незаметно подобравшийся сзади Митря Козлиная Борода ударил его ниже колен оглоблей. Ах ты ж, сволочь… Олег Иваныч выронил меч.

– Посмотри водоносов, – приказал Тимоха Митре, и тот, понятливо кивнув, кинулся вниз, к реке, на ходу доставая из сапога длинный узкий ножик.

Злорадно прищурясь, разбойничий вожак, перебрасывая из руки в руку секиру, медленно подошел к поверженной жертве. Он тяжело дышал, измотанный атаками Олега Иваныча, зверское выражение лица не сулило последнему ничего хорошего. Олег лежал на земле, у самых ворот, распахнутых и жалобно скрипящих под дуновением ветра. Надежды на помощь не было – воины Силантия были заняты в усадьбе. Судя по сдавленным крикам, служки-водоносы тоже уже больше не представляли никакой угрозы для Тимохи и Митри. Жалобно скрипели ворота, фигура разбойника угрожающе маячила на светло-голубом фоне неба. Олег Иваныч краем глаза увидел вдруг растущие рядом с ним колокольчики и нежно-желтые соцветия кашки. Темная тень ворот на миг заслонила солнце.

Тимоха примерился и, злобно зарычав, высоко поднял секиру. Угрожающе склонив вперед голову, примерился для последнего удара…

Захватив обеими руками створку ворот, Олег Иваныч резко толкнул ее прямо на шильника.

Получи, фашист, гранату!

Тяжелая, обитая ржавым железом створка впечаталась разбойнику прямо в лоб!

И поделом, не фиг башку вперед выставлять.

Глухо застонав, Тимоха опрокинулся навзничь, словно кукла-неваляшка, правда, в отличие от нее, не встал, а быстро метнулся в сторону – с усадьбы на помощь Олегу уже бежал Силантий Ржа.

Ни Тимохи, ни Митри они так и не нашли.

Да, собственно, никто их не искал особо: ну, прошлись Олег Иваныч с Силантием вдоль реки, на этом и закончили. Пес с ними, с уродами этими, чай и поважнее дела есть…

Ближе к вечеру, когда солнце клонилось к золотистым вершинам дальнего леса, мимо разоренной усадьбы Фрола прошли богомольцы. Молодые и старые, пожилые и почти совсем дети, в справных кафтанах и в рубищах – все они возвращались от Богоматери Тихвинской, у которой искали спасения, совета и веры. Вместе с богомольцами двигались груженые телеги купцов, охраняемые вооруженной стражей. И тех, и других было довольно много, кавалькада растянулась на пару верст и представляла собою весьма внушительное зрелище. С этим же караваном продолжила свой путь и новгородская боярыня Софья. Бледная, с полотняной повязкой на лбу, она лежала в возке, охраняемая верным слугой Никодимом, и возносила молитвы. За чудесное свое спасение молилась боярыня, за то, что дал Бог избежать позора, за убиенных разбойниками слуг, за воинов, что так вовремя пришли на помощь. Кажется, среди них был и тот, светлоглазый… из Тихвинской Успенской церкви. Не он ли и предупреждал запиской о шильниках? Правда, не особо-то Софья вняла сему предупреждению – на слуг понадеялась, на охрану да на имя свое, не последнее в Новгороде, Господине Великом!

Вот и поплатилась. А ведь могло быть и хуже!

Боярыня покачала головой и, выглянув из возка, подозвала шагавшего рядом слугу:

– Чьи вои нам столь славно помогли, Никодим?

– Костромского купца Ивана, госпожа Софья.

– Костромского купца. – Боярыня задумчиво улыбнулась. – И что же, они тоже едут с нами?

– Плывут, госпожа. У них несколько стругов. Скорее, даже раньше нас будут.

– Вот как… Что ж, обязательно поглядим по приезду костромские товары.

Серые, похожие на огромные валуны волны терзали низкие берега Ладоги, лизали их холодными шершавыми языками, яростно вспениваясь прибоем; с волнами сливалось низкое свинцовое небо. Погода быстро портилась – сгинуло неизвестно куда солнце, подул, завыл, забуранил низовой ветер все сильнее и сильнее, затрещали высокие сосны по берегам, затащились по течению реки ивы.

Струги Ивана Костромича, вытащенные носами на берег, укрывались в устье Сяси – комариной реки, не спеша вырываться на буйные ладожские просторы. И правда – куда спешить? Разве только диаволу в пасть. В такую-то погоду плыть – не приведи господь! Хоть и велико Нево-озеро, а все ж не море – хрястнет корабль о берег – мало не покажется: и лодью в куски разнесет, и товары выкинет на радость местным шпыням. Шалили шпыни-то, не смотрели на Ладожскую крепость, хоть и близко та стояла, но и места были, где укрыться-спрятаться: хочешь – в леса, тропками-стежками неведомыми, хочешь – в болота, гатями тайными, а в случае чего – в само Нево-озеро, а там и Валаам-остров и много чего еще.

Знали о разбойниках купцы, потому и опасались, не спали. Жгли кострища, поглядывали да выставили дозоры оружные. А ветер плевался дождем, смурным и холодным, словно и не лето сейчас, и не светило третьего дня ласковое солнышко, не парило, не припекало, не грело. Словно всю жизнь тут так было – серо, муторно, холодно.

Олег Иваныч поежился, отворачиваясь от дождя, затем махнул рукой – один черт промок уже – и, поправив на поясе меч, прибавил шагу, догоняя ушедшего вперед Силантия. Оба, майор и старшой дружины, шатались на ночь глядя не просто так – проверяли караулы, заставы тайные, что окружали купеческий лагерь. Без сторожи – никак, погода-то в самый раз для дел лихих, нехороших, так что стерегись, купец, пасись вора-разбойника, молись да надейся. На Господа Бога да на охрану дружинную.

Пройдя вдоль реки, они вышли к берегу озера. Озеро… Как хорошее море! Олег Иваныч порадовался – хорошо, что их лодьи сейчас в реке, можно сказать, в относительно тихой заводи, а не там, в бурных водах…

– Вовремя мы укрылись, – словно отвечая на его мысли, произнес Силантий и улыбнулся: – Иван свое дело знает.

Он подошел ближе к разбушевавшемуся не на шутку озеру и с минуту вглядывался в серую промозглую хмарь. Лицо его, обветренное и мокрое от дождя, вдруг нахмурилось.

– Нут-ко, Иваныч, глянь…

Силантий указал в самую середину бушующих волн. Олег присмотрелся – но так ничего и не увидал и вопросительно оглянулся.

– Блазнится, корабль, – встревоженно пояснил воин. – А наших что-то не видно! Уснули, что ли, заразы?

– Сам ты зараза, дядюшка Силантий, – раздался из кустов обиженный голос Гришани. Парень сегодня напросился-таки в дозор вместе с парой дружинников, вернее, они его напросили – уж больно веселым малым тот оказался – такие байки травил – любо-дорого послушать, уши в трубочку сворачивались. И веселые – о купце Тите Титыче, и страшные – о воеводе валашском Владе, и срамные – о греческом звере Китоврасе. Последние больше всего дружинникам да купцам нравились.

По этой причине не хотел его в дозор посылать опытный Силантий, да уж больно Гришаня просился, тем более – в таком деле пара зорких глаз совсем не помеха.

– Корабль, говорите? – Гришаня озабоченно завертел головой. – Нет, не вижу.

Выбравшиеся из кустов дозорные тоже ничего не подтвердили. Надо сказать, устроились они на славу – так замаскировались, что Силантий с Олегом Иванычем, хоть и в двух шагах стояли, а не обнаружили бы, коли Гришаня не выскочил.

– Молодцы, робята, – скупо похвалил Силантий. – Дозорьте дальше, поутру сменим.

– Стой-ка, дядюшка! – Гришаня схватил начальника стражи за руку. – Вон, сосенка подходящая. Забраться?

– Давай. Смотри, чтоб ветром не сдуло.

Взобравшись на вершину корявой сосны, одиноко торчащей за большими черными валунами, Гришаня поудобнее устроился на толстом суку и пристально вгляделся в волны. – Ну, что там?

– Ничего пока. Ой! Есть!

Отрок привстал, рискуя свалиться вниз и сломать себе шею.

– Корабль! – заглушая шум ветра, прокричал он.

– Лодья?

– Нет, – Гришаня помотал головою. – Говорю же – корабль. Когг. Пузатый, с двумя мачтами… одна, кажется, сломана.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5