Пожалуй, единственным, кого обеспокоило решение правителя, оказался шериф. Его дожидалась дома семья: жена, дочери. Для всех остальных дом находился там, куда их забрасывала судьба. Назия, хозяйка корабля, воспринимала судно как свою плоть и кровь, и оставалась спокойна до тех пор, пока находилась на борту. Моряков изначально воспитывали на острове детей, как живые детали оснастки - гребцы, вантовые, рулевые; всем им для спокойствия было достаточно того, что их родное судно раскачивается вместе с ними. А какой вид раскрывается с его борта - это уже дело второстепенное. Братья по плоти, родившиеся в Дельте, выросшие в походах сперва на Провинцию, потом на Мага, затем освобождавшие свой город и воевавшие с северянами они скорее чувствовали себя неуютно в городе, в покое, когда нечего делать, не с кем сражаться и некуда идти. Для Нефтис, переданной еще Смертоносцем-Повелителем во дворец Посланника Богини с приказом охранять Найла любым способом и любой ценой, дом оставался там, где находился господин. Еще был Найл, которого ждали трон и Ямисса. Но он выполнял свой долг и желал выполнить его до конца, не допустив никаких промахов и недоделок. Первые два дня патрулирования не принесли никаких тревожных сигналов, но на третий Юлук, вернувшись с обхода, позвала правителя за собой. - Смотри, Посланник, - указала она на низкий кустарник, тянущийся вдоль границы леса. Поначалу Найл ничего не заметил, но вскоре различил в общей стене небольшую проплешину. Он подошел ближе, присел: так и есть! Кто-то аккуратно выстриг из общей зелени изрядный пучок. - Никого не заметила? - Нет, Посланник. И следов на траве никаких. - Хорошо, будь внимательнее... Но чтобы не заметить многометровую прореху, обнаружившуюся в заборе на следующий день, особого внимания уже не требовалось. - Кто бы это мог быть? - задумчиво спросил шериф. - Как будто не ясно? - хмыкнул Найл. - Листорезы! Вчера разведчик нашел тут зелень, сегодня прибежали фуражиры. Каждую ночь их будет приходить все больше и больше, пока они не сожрут весь лес. - Да, лесочку, похоже, больше не жить... - Лесочку?! - перебил северянина Найл. - А что будет, когда прорежется ботва Великой Богини? Они убьют ее, не дав и родиться! - Прикажете выставить посты? - Какие посты? Ты забыл, как мы сражались с ними в здании? Но тогда мы могли, по крайней мере, убегать. А здесь? Они просто задавят нас ради своих зеленых листиков! Посланник Богини задумчиво прикусил губу: - Почему же раньше они не трогали лес? - Тут жили смертоносцы, - напомнил северянин. - Они жрали всех, кто приближался близко. Только непонятно, как эти дикари смогли выдерживать битвы с муравьями. - А их не было, - покачал головой Найл. - Восьмилапые ловили забегавших сюда разведчиков, те не возвращались. И ничего не сообщали о близком зеленом леске. Муравейник про него просто ничего не знал. Пожалуй, этого состояния нам больше не вернуть... Или вернуть? - Как? - Паутина! Нужно затянуть лес паутиной. Густо понизу и с этой стороны, и как получится - со всех остальных. Потеряют пару десятков фуражиров, и успокоятся... Пока снова этот лес не найдут... А где дикие смертоносцы, шериф? - Ушли, мой господин. После того, как мы прочесали лес перед посадкой Богини, они больше не появлялись. Похоже, все-таки испугались и ушли. - Так всегда, - вздохнул правитель. - Когда они не нужны, выскакивают из-за каждого дерева. А в кои веки понадобились - и не найти. Как по-твоему, куда их могло понести? - Думаю, в гаражи, мой господин. - Что же... - и Найл мысленно позвал: - Любопытный, Трасик. Возвращайтесь к дому, по которому мы поднимались, установите контакт со смертоносцами и предложите им вернуться назад в лес. Скажите, что мы приносим свои извинения и уходим отсюда. Весь день восьмилапые исправно трудились, устанавливая ловчие паутины вокруг зарослей, а люди запасали дрова, чтобы потом не пробираться за ними в лес по крайней мере несколько дней. По счастью, сети, заброшенные в незнакомое с рыбаками море, каждый день исправно приносили улов, достаточный, чтобы никто не оставался голодным. Хотя, конечно, рыба начинала надоедать. К вечеру лес выглядел так, словно долго стоял в Серых горах и его густо усыпало снегом. Хотя паутинные сети были натянуты и не очень густо, но белые линии на фоне темной листвы выделялись так четко, словно были толщиной не два-три миллиметра, а несколько сантиметров. Затемно вернулись парламентеры печальным ответом: смертоносцы из подвала наотрез отказывались покидать свое уютное убежище. Они не верили посулам о сытной жизни и ежедневно набегающих полчищах муравьев; не доверяли сказкам о том, что на побережье нет троллей. А что касается беглецов из леса чужаки в подвалах не появлялись. - Да, - хмуро признал Найл. - Восстановить равновесие не так просто, как его разрушить. Теперь он всячески клял себя за то, что не сумел убедить дикарей в том, что рыба - это тоже еда, а не оскорбление. Применить силу, имея ее, легче всего. Сейчас он по-прежнему оставался самым сильным на этих островах - ну и что? Ему приходится самому караулить еще не проклюнувшееся Семя от возможных и невозможных напастей, вместо того, чтобы просто оставить его в безопасности и отправиться в обратный путь. - Скажите, мой господин, а сколько времени нужно Богине, чтобы вырасти, и научиться защищать себя самой? - неожиданно поинтересовался северянин. - Точно не знаю, - вздрогнул от созвучности общих мыслей правитель. - Но Великая Богиня Дельты растет уже почти тысячу лет. Поутру накинутые на заросли сети заметно потемнели от множества налипших на них муравьев. Восьмилапые тут же устремились подкреплять свои силы свеженьким мясом, и даже воины, уставшие от рыбной диеты, решили снова переключиться на кислую муравьятину. Но самое интересное - среди шестилапых в общие силки затесался, вместе со своим копьем с костяным наконечником, и один дикарь, одетый в кирасу из наспинных пластин смертоносцев и волосяную юбочку до колен. - Ты кто такой? - послал Найл вопросительный импульс в его сознание, похлопав бедолагу по затылку. - Айя-рук! - возмущенно выругался тот, но правитель все равно успел поймать в его мыслях образ ближнего к зарослям дома, в который братья по плоти так ни разу и не заглянули, лица каких-то девушек, озабоченной пожилой женщины. Еще в памяти промелькнул образ короткой аккуратной грядки, вытянувшейся вдоль окна. Земледелие здесь явно развивалось так же, как в небоскребе - только без участия муравьев. Похоже, глупый двуногий решил прогуляться на разведку - и не прошел от своего дома и ста шагов. Этот визитер Найлу не понравилось. Люди, как известно, умеют есть не только мясо, но и растительную пищу. А при голоде жрут и просто все подряд. Этих к Богине подпускать тоже нельзя. Только смертоносцев! - Курно йыжоне орх! - потребовал двуногий. Найл, не успев разобраться в его мыслях, легонько пнул туземца в бок, и тот высказался еще более длинно. - Ого, - удивился правитель, оглянувшись на телохранительницу. Представляешь, Нефтис, он принял нас за хранителей, утверждает, что заплатил все положенные подати и просит его отпустить. - Подати? - удивился появившийся откуда-то со стороны Поруз. - Кто-то платит им подати? А почему? - Почему вы платите подати хранителям, дикарь? - постучал пленнику по затылку правитель. - Конгда жиро мутрак, тратакиглен, улонго спейс... - затараторил тот. Найл минуту помолчал, разбираясь в промелькнувших в его голове образах, удивленно подергал себя за ухо. - Получается так, шериф. Платят они подати совершенно добровольно, поскольку хранители выполняют великую миссию по спасению огромных знаний далеких предков, согласно оставленному им отцами и дедами завету. Платят от всей души, - тут Найл усмехнулся. - Потому, что если не платить, хранители приходят с грохочущими трубками, и убивают всех подряд, кто не может предоставить доказательство своей честности. - Какие грохочущие трубки? - не понял северянин. - Даже не знаю, - пожал плечами Посланник Богини. - Больше всего это напоминает какой-то доисторический автомат или пулемет. Судя по образу, что-то середины двадцать первого века. Но он не может сохраниться, да еще стрелять, да еще так интенсивно. Как-никак тысячу лет прошло. Все давно должно сгнить, утерять химические свойства, проржаветь. И патроны должны израсходоваться. - Простите, мой господин, - покачал головой шериф, - но оружие хранится так, как его хранят. Когда я кладу что-то в наш арсенал, я слежу, что бы это было смазано, завернуто, укрыто, уложено в сухом проветриваемом помещении. Тогда клинок готов к бою в любой момент хоть через час, хоть через сотню лет. Если здешние хранители смогли найти арсенал крупного воинского подразделения, то они могут просто выбрасывать вышедшее из строя оружие, заменяя его новым, и черпать боеприпасы из кладовых. В замке князя Граничного, например, хранится три с половиной миллиона арбалетных болтов на случай осады, не считая оружия караулов, дозоров и воинских частей. Попади они в руки банды из десятка разбойников - и тем тоже хватит этого запаса на несколько веков. - Кто знает, возможно ты и прав, - засомневался Найл. - Если взглянуть на это с другой стороны: аккумуляторы разряжаются, конденсаторы садятся, батарейки выдыхаются. Вся сложная и умная техника без этих элементов превращается в мусор. А химические реакции неизменны во все времена, механические рычаги не умеют уставать. В конце концов, раз дикарь видел стреляющих из автоматов хранителей, значит они действительно существуют. А где они прячутся, двуногий? Правитель опять легонько толкнул туземца, расшевеливая его память. - Ага, понятно, - через мгновение кивнул Найл. - Оказывается, до хранителей мы просто не дошли. Их нора находится за высотными домами, на том конце острова. Ты представляешь, сколько железа хранится в их доме? Сколько можно наковать из него великолепных мечей и наконечников для копий и арбалетных болтов? - Если мы пойдем туда, то кто станет охранять Семя? - задал вполне резонный вопрос северянин, и Найл с сожалением согласился: - Да, так просто отсюда не уйдешь. Ладно, позови Трасика. Пусть они с Любопытным возьмут этого двуногого с собой, покажут смертоносцам из гаражей, и скажут, что здесь такие водятся в огромном количестве, про муравьев пусть расскажут. Они же там воют от голода! Неужели не соблазнятся? Однако подвальные восьмилапые не соблазнились. - Один двуногий может быть случайной добычей, а в такое множество муравьев мы и вовсе не верим! - именно такой ответ принесли пауки. - Мы сами ловим муравьев рядом с домом, а иногда убиваем и троллей. Переходить жить под открытое небо ради одного человечка на всех не имеет смысла. - И еще им любопытно, - добавил Трасик, - если здесь так сытно и хорошо, то почему мы не живем здесь сами, а заманиваем их? - Ступай туда завтра снова, и передай, что мы скоро уплываем, - сгреб сидящий у костра Найл с пляжа горсть песка, - и нам жалко, что так много легкой еды пропадет просто так. И еще, Трасик... Постарайся узнать, ради чего бы они согласились выбраться из своего подвала и переселиться в лес хотя бы на время, чтобы оценить удобства нового места проживания? Утро принесло только одну приятную новость: на паутину налипло чуть не втрое меньше муравьев, чем вчера. Стало быть, забывают потихоньку старую дорожку. Попавшихся шестилапых опять разделали и частично зажарили над огнем, частично посолили, чтобы потом подкоптить. Весь улов, к великой радости Назии, полностью уходил на копчение, в запасы для плаванья. А вернувшиеся от небоскребов смертоносцы принесли довольно жесткие условия: туземцы прощают набег на их охотничьи угодья, если им в качестве компенсации отдадут столько хранителей, сколько лап у вождя их клана, и твердо пообещают, что в лесу в первый же день им удастся поймать еще столько же хранителей. - Кажется, они заподозрили, что нам крайне необходимо переселить их сюда, - покачал головой Поруз, и правитель горько рассмеялся: - Трудно было не заметить! Третий день уговариваем. Где я им возьму столько хранителей? - и Найл с надеждой спросил: - а сколько лап у их вождя? - Все на месте, - ответил Любопытный. - Значит, шестнадцать, - сделал вывод Посланник Богини. - А они имели в виду именно хранителей, или их устроят просто двуногие? уточнил Поруз. - Я не отдам ни одного человека из своего отряда! - сухо отрезал Найл. - Я тоже, - согласно кивнул шериф. - И все-таки... Вы показывали им дикаря, Трасик. Как его называли обитатели подвала? - Хранителем. - Значит, здешние дикари тоже подойдут! - торжествующе заявил правителю Поруз. - Так ты... - поднял брови Посланник Богини, - хочешь сказать, ты предлагаешь отловить шестнадцать местных двуногих дикарей и отдать их дикарям восьмилапым? - Я понимаю, что падаю в ваших глазах, мой господин, - склонил голову северянин. - Но мне никак нельзя оставаться здесь на тысячу лет. Я надеюсь еще отдать замуж своих дочерей и подержать на руках внуков. - Нехорошо получается, - тихо улыбнулся Найл. - Хранители этих дикарей грабят, смертоносцы ловят, так еще и мы в качестве подарка начнем раздавать. Может, пусть хоть на этот раз расплачиваются действительно хранители, раз уж тут про них все говорят? - Здешние дикари ближе, мой господин. - Ну же, шериф, - покачал головой правитель. - Неужели тебе и вправду не хочется хоть одним глазком взглянуть на те огромные знания древних предков, которыми хранители так гордятся? - У хранителей есть пулеметы и автоматы. - Ты знаешь, что это такое? - удивился Найл. - Разумеется. У нас в княжестве тоже сохранились свидетельства о древних войнах. Я, как воин, не мог не интересоваться, чем и как сражались в далеком прошлом. - У дикарей копья, у хранителей пулеметы, - пожал плечами правитель. Сражаться придется там и там. Какая разница? - Во времени. Брать крепость на несколько недель дольше. - Зато сколько нам удастся найти железа... - еще раз попытался соблазнить северянина Найл. - Вам достаточно просто приказать, мой господин, - вскинул подбородок Поруз. - Нет, шериф, - поднялся с песка Найл и положил ему руку на плечо. - Мы все уже слишком устали, чтобы решать вопросы таким образом. Будет так, как считаешь нужным ты. Северянин на несколько минут замолчал. Стремление покончить с делом как можно быстрее боролись в его душе с желанием угодить правителю, являвшемуся носителем верховной власти в Южных песках. К тому же, этот молодой человек очень часто оказывается прав в своих решениях в самых разных ситуациях. Вот и сейчас - домой хочется всем, но знания и железо... Неужели они не стоят нескольких лишних дней? - Хорошо, - с сожалением кивнул Поруз. - Пусть будут хранители.
      Глава 17
      Ползучий штурм
      Остров Растущих Камней, как называли его обитатели Морского леса, походил на омываемый со всех сторон равнобедренный треугольник, основанием опирающийся на море. При этом лес с уцелевшим высотным домом находился в самом низу, небоскребы возвышались примерно посередине, а невысокие развалины обители хранителей - почти у самой вершины. Вершины и в прямом, и в переносном смысле - здание высотой в три с небольшим этажа возвышалось на вершине холма с пологими склонами. Впрочем, иначе и быть не могло - при накатывающихся сюда после каждого дождя наводнениях. По первому впечатлению, здесь все изначально планировалось с расчетом на долговременную оборону: вместо окон на нижних этажах зияли узкие горизонтальные бойницы, склоны были длинными и ровными, без ям и выступов. Над ступенями, начинающимися посередине здания, возвышалась хорошо утоптанная или просто осевшая со временем насыпь из глины пополам с камнями. Вот ее, похоже, сделали уже в более поздние времена. По всей видимости, когда-то здесь стоял опрятный пяти-шести этажный особнячок, окруженный очень широким и гладеньким английским газоном и, может быть, ажурной железной оградкой. Однако время и наводнения сделали свое дело, смыв лоск респектабельности и обнажив истинный хищный оскал одиночного дома: под ровной английской лужайкой обнаружилась плотно укатанная глина, не оставляющая никаких шансов укрыться от ведущегося из бойниц огня, осыпавшаяся лепка открыла истинный смысл прикрытых декоративными решеточками продыхов, обвалившиеся верхние этажи оставили только толстостенную нижнюю часть, способную противостоять ударам снарядов и лазерных лучей. Пожалуй, северянин угадал: в таком доме явно не кроликов откармливали, и не пожилая чета кофиек по утрам попивала. Даже знаменитое вместилище знаний - библиотека или какой-нибудь музей - сохранением которых так гордятся хранители, наверняка имелось здесь с той же целью, в какой и лепка: для отвода глаз от истинного предназначения особняка. Найл с небольшим отрядом дошел сюда за день, и укрылся в развалинах, начинающихся в трех сотнях метрах от обители хранителей. - Ты смотри, Нефтис, - оглянулся он на телохранительницу. - Судя по тому, как старательно укрепляли это гнездышко, в нем, помимо обычной противоснарядной и химической, почти наверняка имеется и противорадиационная защита. А значит, какая-то группа людей наверняка могла пересидеть там прилет Кометы. Ничуть не удивлюсь, если окажется, что они специально засели там, надеясь после отлета основной массы населения и ухода радиоактивной кометы с помощью спрятанного в бункерах арсенала получить власть над миром. И просчитались: им в руки досталась светящаяся после облучения пустыня, в которой одного уцелевшего человека от другого отделяло по несколько сот километров. Но это было давно, а сейчас потомки тех хитрых джентльменов смогли осуществить мечты отцов, поработив по крайней мере обитателей дома рядом с лесом. - А почему они не стали покорять небоскребы? - Да очень просто, - пожал плечами Найл. - В одном доме двуногие живут так голодно, что с них брать совершенно нечего, а в другом поселились муравьи. С ними людям никогда не договориться, хоть пулеметом, хоть атомной бомбой грози. Правда, у них могут быть данники на других островах, мы же туда не плавали... Ладно, придется идти на разведку. - Не нужно, мой господин! - испугалась стражница. - Вдруг они вас убьют? - Если хранители начинают палить в кого ни попадя без единого предупреждения, - улыбнулся Найл, - у них никаких данников быть не может. Все перебиты еще до выдвижения требования о податях. Не беспокойся, сначала им захочется поговорить, узнать, с кем имеют дело и нельзя ли с меня что-нибудь содрать. Надо им показаться... Он задумчиво оглядел свой отряд. Зная, что сражаться с врагом в рукопашную ему вряд ли придется, правитель взял с собой семерых моряков, двух смертоносцев и всех четырех арбалетчиков. И, разумеется, Нефтис, которая и не думала спрашивать никакого разрешения, повсюду следуя за Посланником Богини. Остальные под командованием северянина остались охранять лес. Пауков хранителям демонстрировать нельзя, они останутся секретным оружием, а вот всем остальным, дабы показать многочисленность отряда, имело смысл выйти на открытое место. - Слушайте внимательно, - предупредил людей Найл. - Если только раздастся громкий хлопок, всем немедленно падать и отползать назад в развалины! Я не хочу потерять у этой крепости ни одного человека, вас и так осталось слишком мало. Вы поняли? Тогда пошли. Люди немного отступили, чтобы хранители не увидели, как они выбираются из развалин, вышли на дорогу и двинулись вперед. Отряд из полутора десятков человек, почти половина из которых держали на плечах кирки, тоже вполне пригодные в качестве оружия, а четверо - арбалеты должен был выглядеть достаточно внушительно. Они зашли на склон метров на двадцать и остановились, с демонстративным интересом вглядываясь в дом. Найл попытался дотянуться до разумов спрятавшихся там двуногих, но толком ничего не разобрал - кроме, разве, общего чувства любопытства и отсутствия тревоги. Посланник Богини терпеливо ждал, не желая беспокоить врага раньше времени. Где-то через час наверху, над краем обвалившейся кирпичной кладки, появилась лохматая голова, потом наружу вывалилась веревочная лестница, и человек с автоматом за спиной привычно спустился вниз, перекинул оружие на грудь и пошел к гостям. Найл неторопливо двинулся навстречу. - Куи ту тел, жеуне ме те рапреле рас, - довольно грубо высказался хранитель. - Кто ты такой, я тебя не помню? Если вы принесли подати на содержание знаний, то должны оставить их здесь и уходить. Мы заберем подношение потом. В отличие от всех обитателей острова, парламентер был одет в грубовато выделанную, но все-таки ткань, пояс имел наборный, из нанизанных на три тонких ремешка отполированных каменных пластин, на шее висело ожерелье из зубов какого-то крупного хищника. Это значило, что хранители действительно либо обкладывали данью многие племена с разных островов, либо с кем-то вели торговлю. Пышной, иссиня-черной шевелюры хранителя явно никогда в жизни не касались ни ножницы, ни расческа, а потому она стояла сверху огромным колтуном из мелких кучеряшек. - Ты не знаешь меня потому, что я пришел сюда впервые, двуногий, дружелюбно улыбнулся Найл. - Мне хочется подробнее узнать о здешних порядках. - Порядок здешний таков, - приосанился хозяин. - Ты должен отдавать нам половину того, что изготовишь своими руками, либо выторгуешь у соседей, либо поймаешь, либо вырастишь на своих полях. - Это очень хорошо, - обрадовался Найл. Обрадовался, естественно, не тому, что должен был отдавать половину всего на свете, а тому, что в здешних землях и вправду существовала торговля. При этом термине в мыслях хранителя промелькнули образы кувшина с вином, красивых шкур мелких водяных зверьков и изящных безделушек из камня. Это означало, что, может быть, купцы из Южных песков и вправду найдут здесь покупателей на свои товары, и товары, которые понравятся им самим. - Если же ты желаешь получить для себя знания, которые древние предки оставили нам на хранение, то ты должен назвать нам свое имя и племя, дабы после того, как ты погибнешь, осуществляя свое желание, мы могли привезти твою голову в твое стойбище, и оно признало над собой нашу власть и стало привозить подати в установленное время и общепринятом размере. При этом в сознании двуногого промелькнула мысль о том, что таким образом под власть хранителей попало уже несколько десятков окрестных кланов и отдельных родов, в которых время от времени удается так интересно повеселиться. Еда, вино, перепуганные девственницы... - Зачем тебе одному столько вещей? - вопросительно склонил голову Найл. - Я не один! - вскинул подбородок хранитель. - Мы могучая нация, выполняющая святое дело по охране знаний. При этом он вспомнил о нескольких десятках мужчин, еще большем количестве женщин и детей. - И вы все живете здесь? - Да! Но парламентер сказал неправду. Две трети хранителей почти всегда находилось в разъездах, удерживая завоеванные племена в покорности, и собирая недоданные подати - или просто забирая все, чего им хочется. Вот и сейчас у острова не стояло ни единой лодки. - Они скоро вернуться? - Кто? Хранитель совершенно не умел противостоять ментальному допросу. Он сразу во всех подробностях вспомнил и про то, что мужчины уплыли вверх по течению всего пару дней назад, и то, что в каждой деревне их ждет немало развлечений, а потому спешить с возвращением нет никакого смысла. И острая жалость по поводу того, что на этот раз потешаться над беспомощными дикарями будут без него. - Да, - кивнул правитель, - тебя ждет совсем другое развлечение. - Ты знаешь, что это? - раздраженно спросил хранитель, положив руку на длинноствольный автомат со складывающимся прикладом и длинным узким рожком для патронов. - Не шевелись! - тут же предупредил его Найл. - Ты сам-то, хранитель знаний, слышал про такую вещь, как арбалет? Если я упаду или резко отступлю в сторону, тебя продырявят навылет сразу четыре крепких арбалетных болта. Поэтому не надо делать подозрительных движений. Я могу испугаться. Двуногий побледнел. Ему не раз приходилось держать на прицеле других людей, но сам он в такое положение попал впервые. - Если со мной что-нибудь случится... - Я знаю, - кивнул Посланник Богини, - вон из тех щелочек в меня попытаются попасть из точно таких же механизмов. Правда, ты про это уже никогда ничего не узнаешь. Найл улыбнулся еще дружелюбнее. - У вас есть только такие орудия убийства, или что-нибудь еще? - У нас много самого страшного оружия, которое может... Хранитель врал самым безбожным образом, стараясь запугать странного пришельца. Во всяком случае, ничего более жуткого, чем пулеметы с более длинным стволом и маленькие шарики, взрывающиеся вскоре после того, как нажать на кнопку сбоку и отбросить от себя, он не вспоминал. Автоматы и ручные гранаты... И как только столь убогим арсеналом им удавалось удерживать в подчинении больше племен, чем насчитывается мужчин в нации хранителей? - Я пришел сюда потому, - пропала улыбка с губ Посланника Богини, потому, что узнал, как одно маленькое племя грабит все окружающие народы, подвергает их пыткам и издевательствам, позорит их женщин и присваивает плоды их труда, прикрываясь вымышленным правом. - Мы хранители! - повысил голос двуногий. - Мы защищаем от дикарей и пауков древние знания, доверенные нам отцами. - Так и храните, - пожал плечами Найл. - Никто вам не запрещает. Но не смейте трогать другие народы! - Кормить нас, хранителей, это святой долг перед предками всех разумных существ... - К тому же, я не верю, чтобы у вас имелись хоть какие-то знания, закончил свою мысль правитель. - Да как ты смеешь, дикарь! - спохватился двуногий. - Да мы... - Если тебя убить, остальные хранители поверят в серьезность моих слов? Хранитель запнулся и побледнел еще сильнее, став походить на пластиковые статуи из княжеского музея. - Н-нет... Не нужно. - Итак, - подвел итог Найл. - Я, Посланник Богини, Смертоносец-Повелитель, человек, одитор ночного мира, правитель Южных песков и Серебряного озера, постановляю: с сего часа вы обязаны немедленно прекратить облагать самовольной данью окрестные племена, сдать мне все свое оружие, предъявить древние знания и признать над собой мою высшую власть. В противном случае все, кто обратит против меня свое оружие, будут преданы смерти, все остальные проданы в рабство, а ваше противное честному человеку гнездо уничтожено полностью раз и навсегда. Ступай, и скажи, чтобы мужчины начали выносить свое оружие и складывать его здесь, на этом самом месте, иначе я сочту ваше поведение бунтом против чувства человеческой справедливости и невыполнением приговора суда. Иди. Найл развернулся и вернулся к своему отряду, ощущая спиной ужас хранителя, оставшегося в одиночестве под прицелом наведенных почти в упор арбалетов. Двуногий попятился, потом развернулся и побежал назад. - О чем вы так долго говорили, мой господин? - полюбопытствовала Нефтис. - Я обвинил их в том, что они грабят соседние племена, обижают их женщин и ведут неправильный образ жизни, - пожал плечами правитель. - Зачем? - Чтобы было понятно, ради чего мы собираемся с ними воевать. - А разве нам не нужно просто захватить пару десятков пленников? - Нефтис, милая моя, - рассмеялся Найл, - я же все-таки правитель! Когда страны начинают воевать друг с другом, то говорить об истинных причинах этого как-то не принято. Следует объявлять, что ты борешься за освобождение порабощенных, за восстановление справедливости, ради защиты слабых и обиженных. Вот я ему все это и перечислил. - Зачем? - Ну как? Они утверждают, что имеют право обкладывать всех вокруг данью, потому, что выполняют священный долг по сохранению древних знаний. И получается, что они правы, потому, что действуют во имя высших целей. А я защищаю несчастных и обездоленных от их грабежа и насилия. А значит, я тоже получаюсь как бы еще правее. - Но зачем вы так стараетесь, мой господин? - замотала головой стражница. - Какая разница, зачем вы собираетесь разграбить здесь, в этой дикой глуши, одинокое стойбище? - Вот тут ты не права, - оглянулся на крепость хранителей Найл. - Здесь, оказывается, помимо муравьев и вконец одичавших каннибалов есть и более удачно обжившиеся племена. С ними, возможно, удаться наладить торговлю. Как по-твоему, будет хорошо, если купцам станут рассказывать о том, как Посланник Богини приплыл, разорил дом хранителей древних знаний, а самих их скормил паукам? Или все-таки: "Посланник Богини защитил окрестные земли от вымогательства лживых хранителей, а самих их в наказание за жестокость, бросил в лесу"? А? Вот то-то же. Хотя деяние, конечно, одно и тоже. Пойдем-ка лучше в развалины. Сейчас наш парламентер спустится в бункер, и они могут сгоряча начать стрельбу. Путники отступили к ближайшему дому, от которого остались только четкая лента фундамента и сваленные в неглубокой яме крупные куски кирпичной кладки. - Простите, мой господин, - не унималась Нефтис. - Но как туземцы узнают, что вы сделали это для них? - А мы постараемся, - Найл положил руку стражнице на плечо, принуждая ее присесть за бетонную стену, и опускаясь рядом сам. - Мы нашего дикаря, влипнувшего в паутину, отпустим с хорошим напутствием и дадим ему пару рабынь. Кое-кого по лесам окрестным разгоним, чтобы каялись. Самим еще раз все объясним, чтобы мужьям передали. Ничего, не забудут! Невдалеке раздался оглушительный треск, на который бетон откликнулся громкими щелчками. - Ну вот, - кивнул Найл. - Мы и получили свой ответ. Теперь мы как бы имеем полное право продавать их в рабство и казнить за бунтарство: ведь они отказались выполнять условия нашего ультиматума! Как говаривала одна моя знакомая стражница: "законы придуманы сильными для того, чтобы слабым было легче смириться с неизбежным". Ибо Закон есть Закон. Штурм начался просто и банально: посланные в ближайшие развалины моряки начали выбирать куски кладки и камни с таким расчетом, чтобы вдвоем их можно было перенести с места на место, складывая отдельно; и куски поменьше, которые можно перетаскивать в одиночку. До темноты удалось собрать не очень много, но развалин вокруг хватало, и Найл рассчитывал наверстать эту нехватку в следующие дни. - Смотри вперед, Нефтис, - приговаривал он, указывая телохранительнице темную точку на красновато-буром склоне холма. - Запомни эту втоптанную в глину гальку так, чтобы могла без труда найти ее в полном мраке. Это наш первый рубеж. Когда на остров опустилась тьма, Найл и Нефтис первыми подняли один из тяжелых камней и быстрым шагом двинулись вперед. На полпути между крепостью хранителей они бросили его на землю и побежали назад, за следующим. Радом с их куском бросили кусок кладки Кавина и Навул, потом опустили кусок моряки, потом опять воины. К тому моменту, как правитель и его телохранительница подошли снова, нижний ряд уже вытянулся в ширину на десять метров. - Ларуз! Смертоносец пробежал по камням, выпустив липкую нить, и очередной кусок кладки лег уже во второй ряд. К рассвету этих рядов легло целых шесть, причем верхний, на высоте больше двух метров, пришлось выкладывать из более легких камней - с трудом, вставая на цыпочки, запихивая их на гребень.