Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Ground Zero: Санитары подземелий

ModernLib.Net / Пучков Дмитрий Юрьевич / Ground Zero: Санитары подземелий - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 1)
Автор: Пучков Дмитрий Юрьевич
Жанр:

 

 


Дмитрий «ст. оу Goblin» Пучков
Санитары подземелий

Часть 1

      Сидеть на железном полу было жестко и неудобно. Постоянно затекала то одна, то другая половинка задницы, и соответствующая ей нога. Менять положение приходилось очень осторожно и тихо, так, чтобы не издать ни малейшего звука.Скрючившись за ящиком, Гоблин, не мигая, смотрел в прицел рейлгана. Притомившийся в ожидании Лютый уснул на полу рядом.
      Могучая оптика воспроизводила мельчайшие детали дверного проёма, расположенного в противоположном от небрежно составленных в углу ящиков конце помещения. Под тонкими волосками перекрестья и рисок красными угольками тлели цифры часов, а под ними весело бежали зелёные циферки дальномера. Дальномер сообщал хозяину, что до цели ровно 91 метр, 17 сантиметров и 8 миллиметров.
      «Надо будет загрубить настройки, – в сотый раз подумал Гоблин: заколебал ты уже своей точностью.»
      Где же ты есть ублюдок? Последний раз гладиатор прошёл 36 минут назад, и выстрелить тогда не удалось. То есть выстрелить было можно, но только в спину. А полной гарантии летального исхода такой выстрел, конечно же, не давал. Поскольку пулями для рейлгана служили обыкновенные металлические болванки, жертву просто прошибало на месте попадания насквозь, что сопровождалось обширными повреждениями тканей, но в случае с гладиатором 100-процентного эффекта ожидать было трудно. Поэтому стрелять надо было наверняка – в голову. Надо ждать.
      Время тянулось, как патока. Тихонько гудела обмотка соленоидов. Мышкой лёжа в казеннике, ждал старта снаряд. Сделан он был из простой нержавейки, поскольку носить с собой обеднённый уран в свинцовом контейнере дураков не было.
      Где ж ты бродишь, тварь? Кто так службу несёт? Точняк, он там был не один, поэтому и не возвращается... Главное – попасть по мозгам. Ну, иди же, иди, скотина...
      Шлем сидел на голове как влитой, и его веса диверсант не замечал. Установленные на нём стерео микрофоны чутко улавливали любые звуки, а встроенная в шлем акустическая система их многократно усиливала и точно воспроизводила. Воспроизведение было бинауральным, и стоило закрыть глаза, как создавалось впечатление, что ты висишь в середине беспредельного, наполненного шорохами и звуками, пространства. При желании можно было даже послушать, как бегают по стенкам местные тараканы. Будда, который в свои лучшие дни слышал «как растёт трава и разговаривают муравьи», против шлема отдыхал.
      Со стороны прохода донёсся металлический звук. Боец подобрался. Грязный указательный палец начал нервно поглаживать скобу спускового крючка.
      Немного погодя уже можно было чётко разобрать ровные шаги. Звук шагов стих и раздался грубый командный голос. Руководит, урод. Разводящим он у них. Бугор. Голос смолк, залязгало железо, и через секунду весь дверной прём загородила огромная фигура гладиатора.
      Монстр остановился лицом к походу. Через прицел было видно, как его злоюные маленькие глазки, похожие на торчащие из амбразур дота спаренные пулемёты, шарят по помещению.
      Иди сюда, пёс, иди...
      Гладиатор уверенно шагнул вперёд и, тяжко ступая металлическими подошвами, вошёл в помещение. Остановился. Сделал ещё пару шагов, и опять остановился, медленно поворачивал свою маленькую несоразмерную головёнку, по-хозяйски озираясь.
      Перекрестье прицела стояло точно между бегающими по сторонам глазами. Гоблин плавно вздохнул, выдохнул и, не дыша, начал медленно выбирать свободный ход спускового крючка.
      Бздынь! – Взвизгнул рэйлган, сердито лягнув диверсанта в плечо. И в ту же секунду пробивший чужую голову снаряд гулко ударил в металлическую стену, а между глазами монстра появилась маленькая, аккуратненькая дырочка. Оба глаза по сторонам дырочки часто заморгали и дружно закатились под лоб. Гладиатор начал медленно клониться вперёд и с глухим металлическим стуком упал.
      Гоблин сидел не отрываясь от прицела и не шевелясь. Рюхнутся или нет? Удар в стену и падение тела не расслышали только на поверхности.
      Ещё со времён свирепых войн двадцатого века было известно, что при стрельбе из автоматического оружия на одного убитого противника в ходе боя расходовалось около 50000 патронов. Зато снайпер для поражения цели тратил всего один патрон, не имея себе равных эффективности и экономичности. Созданный лучшими умами человечества рэйлган, пришедший на смену снайперской винтовке, довёл состояние дел в этой области до идеальности. Его тактико-технические характеристики были таковы, что теперь можно было смело забыть про ветер и расстояние. Однако при всех своих несомненных достоинствах, он обладал и целым рядом отрицательных качеств. Самым гнусным из них было то, что из-за огромной скорости полёта снаряда за ним оставался закрученный в спираль инверсионный след, по которому легко обнаруживался стрелок. Во-вторых, начальную скорость полёта снаряда не возможно было установить меньше 1000 метров в секунду. При такой скорости следа в воздухе не оставалось, но удар по металлической стене получался оглушительным, а про рикошеты и говорить не приходилось. Силу тока в солиноидах Гоблин выставил по минимуму, и, хотя снаряд разогнало относительно не сильно, всё равно ударило громко.
      Тишина. Притаились, хитрые вы мои. Ну-ну.
      Гоблин скосил влево. Лежащий на спине Лютый от выстрела проснулся, открыл левый глаз и смотрел на приятеля подняв бровь – дескать, как? Гоблин ухмыльнулся – как обычно. Затем медленно встал, шипя сквозь зубы и разминая затёкшую ногу, потому как ёё невыносимо кололо изнутри. Прихрамывая, осторожно пошёл вдоль стены к упавшему монстру. Лютый уже сидел на его месте и, так же припав к прицелу рейлгана, держал в прицеле проход.
      Подойдя к огромной туше, боец притормозил. Он стоял не двигаясь, внимательно слушая и глядя в дверной проём. Гладиатор всё ещё хрипел, тело его били конвульсии и железные ступни судорожно скребли пол. Да чтоб ты сдох, баран. Огромные ноги дёрнулись, отчаянно взбрыкнув в последний раз, и монстр затих. Не сводя глаз с прохода, Гоблин присел над левой рукой, ловко сковырнул ножом крышечку, поддел аккумуляторы и вытащил их наружу. Техника у строггов была серьёзной, а в деле производства всяких там батареек в этой части галактики не имели равных. Аккумуляторам вообще не было цены. Свои было заряжать уже негде, поэтому трофей пришёлся как нельзя кстати.
      Сзади тихо подошёл Лютый. Без слов и звуков оба двинулись к двери и, не дойдя до неё пары шагов, остановились. С левой стороны прохода на пол падала чья-то еле заметная тень.
      Ждёшь, козлёнок. В ушах отчётливо звучало еле сдерживаемое дыхание противника. Хорошая штука – шлем. И ты нас услыхал значит. Ждёшь теперь. Считай, дождался. Интересно, один ты или нет? Сейчас посмотрим.
      Лютый сделал шаг в сторону и, держа дверь под прицелом, опустился на одно колено. Гоблин двинулся вперёд. Подойдя к двери, он осторожно высунул вперёд ствол рэйлгана.
      И тут же из-за угла влетела металлическая рука, пытаясь перехватить оружие. А за ней, вытянув одну руку вперёд и отведя вторую для удара назад, выскочил и весь берсерк целиком.
      Бздынь! – снова взвизгнул рэйлган отскочившего назад Гоблина. Бздынь! – мгновенно повторил за ним рэйл Лютого. Срикошетив от стен, пули завизжали по соседней комнате, а в голове монстра стало на 4 дырки больше. Издав глухой стон берсерк с грохотом рухнул ничком на пол. Прыткий какой паренёк оказался.
      Замерев, бойцы внимательно слушали, что происходит внутри соседнего помещения. Ничто там не происходило. Тишина.
      – Как сам-то? – полуобернувшись, спросил Гоблин.
      – Поспал чуток, – улыбнулся Лютый. – А ты?
      – Жрать хочу. И спать. Пошли назад, там удобнее.
      Труп лежал ногами в одном помещении, а головой – в другом. Они дружно ухватили преждевременно усопшего берсерка за ноги и, размазывая по рифленому полу оранжевую кровь, втащили его на свою половину.
      После этого подломили щиток дверного управления, покопались в замке, закрыли дверь и перемкнули замок со своей стороны. Потом опять подхватили монстра и поволокли его к первому трупу. Дотащив пристроили его к гладиатору в непристойную позу «бутерброд». Сняли шлемы. Гоблин смачно высморкался на трупы и важно пояснил:
      – Операция по открытию гладиатору третьего глаза прошла успешно! Межу прочим, после выстрела в башку монстр не только испытывает утечку мозгов и падает на пол, камрад!
      – А что ещё?
      – А он ещё отбрасывает копыта!
      Лютый усмехнулся, и диверсанты устало побрели назад, к ящикам. Возле ящиков остались рюкзаки. А в них – еда.
      – Весь день не спим. Всю ночь не жрём – кто же это выдержит, камрад?
      – Условия не выносимые, камрад, – Гоблин потянул носом. – Ну, от тебя и вонь...
      – Ты бы лучше себя понюхал, душистый ты мой.
      – Хе, как в анекдоте. Один солдат другому говорит: «Слышь, давай в казарме скунса поселим. Будет наш ротный талисман!» Второй спрашивает: «А вонища?» «А чё вонища? Привыкнет! Мы же привыкли!»
      Из-за открытой лавы в подземельях Строггоса всегда было жарко. Оба они не мылись уже неделю и одинаково провоняли. Всю неделю они шли вниз по пещерам, туннелям, шахтам и лестницам, а конца не было видно. Связи с поверхностью не было, и ни одной из соседних групп они не слышали и не видели.
      – Жар костей не ломит. Ты вспомни как мы на перевале отход прикрывали. Вот бы где потеплее было...
      – Да уж. Минус 40, а мы гусеницу на танк натягиваем с этими мазутчиками из мехбатальона поддержки. Четверо суток без сна и жратвы...Давай лучше что-нибудь повеселее вспомним.
      – Чего вспоминать? Посмотри вокруг, и так весело. Сорок минут этого балбеса не было кстати.
      – Сорок да сорок – раз сорок, спички брал – два сорок, итого – три сорок, – ухмыльнулся Лютый. – Он, наверное, все посты обошёл. Так что можно считать, что у нас в запасе один целый час.
      – Успеем, камрад. Пошли жрать. А потом вздремнём по очереди.
      – Ага, а потом вместо него проверим посты. Чувствую, завалят они сегодня службу. И ведь под трибунал некого отдать-то будет...
      – Да... мне бы твои заботы.
      Усевшись на ящиках, оба сноровисто раскладывали остатки съестного. Носимый запас пищи был рассчитан ровно на неделю. Ели они всегда как следует, растягивать еду не было смысла. Этот приём пищи был последним. Сколько они здесь ещё пробудут и что будут жрать дальше – сказать было непросто. Точнее – просто, только говорить об этом не хотелось.
      – Камрад, а на кой чёрт им столько ящиков, а? – спросил Лютый.
      – Вот бы узнать, камрад!
      Из-за любви строггов к ящикам и вообще перетаскиванию их с места на место в частности, никто не заметил, как они сволокли их большое количество в определённые места, потом провели сборку, а потом одновременно запустили механизмы гравитационного захвата. Обнаружили их тогда, когда уже было поздно.
      Принципы работы и способы запитки этих агрегатов не позволяли отключить их мгновенно. Поэтому на каждый было выделено по семь штурмовых «пятёрок» диверсантов, в каждой из которых самый здоровый нёс «универсальный выключатель» – фугас. Фугасы эти были последним писком военной физики – Маленькие, тяжеленные и невероятно мощные. Внутри корпуса из сверх уплотнённого металла в магнитной ловушке, висел солидный кусок анти материи. Перед взрывом поле отключалось, и антиматерия выбиралась на волю, вызывая полную аннигиляцию всего в радиусе 250 метров. Мощность такого «взрыва» нельзя было сравнить ни с чем другим имеющимся на вооружении. Подразумевалось, что процесс аннигиляции отключит что угодно и рекордно в короткие сроки.
      Бойцы принимали пищу. Могучие челюсти медленно и тщательно перемалывали плитки питательного концентрата. Полуприкрыв глаза, Лютый спросил:
      – А из местных ты никого жрать не пробовал?
      Гоблин от такого вопроса подавился и закашлялся. Прокашлявшись и пристально глядя на приятеля сипло ответил:
      – Да нет... Не догадался как-то... А ты?
      – Да тоже как-то не пришлось. Сейчас вот думаю, кого бы за «корову» приспособить?
      – Я – пас, – сказал Гоблин. – Разве что собачку какую... А у них метаболизм-то хоть на наш похож? Вдруг, их вообще есть нельзя? В гекках вон вообще место крови кислота... Помнишь, перед тем как мы им оборотку дали, нам всем мозги промывали, говорили, сто стогги людей жрут? Оказалось, что нет. Или, может мы не вкусные? А, камрад?
      Набив полный рот, Лютый прошамкал:
      – Какая тебе разница? И таких-то нас все жрут: и гекки, и мутанты, и рыбы. И что-то я не слыхал, что они от этого животом страдали. И местные мухи охотно лопают трупы обоих сторон: и стоггов, и наших. А наши псы вообще жрут что попало. Гекков – нельзя, согласен. А остальные пойдут на ура, только перца и лука не надо жалеть. Так что если друг дурга жрать не собираемся, то к этим друзьям надо приспосабливаться. Некоторые попадаются упитанные, я давно замечал.
      – Ну ты первый и будешь жрать, если опарышей отогнать успеешь. А я посмотрю. Чего это тебя на людоедство потянуло?
      – Кто бы спрашивал, – хмыкнул Лютый. – Ты бы лучше рассказал, что это у вас там за новая каннибальская забава очередная процветает?
      – А-а, ты вот про что, – усмехнулся Гоблин. – А кто тебе рассказал?
      – Да про ваши выходки по всей дивизии на следующий день же узнают, – ответил Лютый. – Так что это такое?
      – Да есть у нас в соседней роте парень один, Чарли Циммерман. Вот он и придумал свеженькую модификацию под оба боевых симулятора: сперва под первый, а потом под второй. «Head Hunters» называется – «охотники за головами».
      – И ты ещё меня каннибализмом попрекаешь. Головы-то, небось, по ходу охоты отрывать-то надо?
      – Само собой! Для того и упражняешься, чтобы чужие отрывать в лёгкую, а свою чтобы ни за что не оторвали. Да ты же сам знаешь, как эти тренировки всем осточертели: вход в помещение, прикрытие, выход... залечь, откатиться... Ребята маются без разнообразия, вот и придумывают, кто во что горазд.
      – Где же можно раздобыть это сокровище?
      – Как обычно: www.planetquake.com/headhunters/.
      – Ну так и что там?
      Доев пайку и запив из фляги, Гоблин сыто развалился на ящиках, заложил руки за голову и, блаженно улыбаясь, уставился в потолок.
      – В общем-то всё как обычно. С одной стороны – нормальный дэсматч. С другой стороны – нормальный дэсматч отдыхает.
      – Да ну? – недоверчиво спросил Лютый.
      – Отвечаю! отдыхает напрочь. После HeadHunters я к стандарту охолодел напрочь. Quake – стандарт в мальтиплеер – это 10 из 10 возможных, всё остальное и рядом не валялось. Я имею ввиду другие симуляторы, а не TF, CTF. Так вот, если стандарт – это крепкая десятка, то HeadHunters – это ровно 13.
      – Основание? – серьёзно спросил Лютый.
      – Система наборов фрагов. Там она не так как обычно.
      – А как?
      – Ну, во-первых, в определённых местах уровней установлены специальные жертвенные Алтари. Есть там некоторый элемент здорового сатанизма, как это у нас принято. Так вот, Алтари. Стоят они в таких местах, куда есть хотя бы пара входов, а кое-где, и все четыре. В первом КВАКЕ Алтари сделаны очень даже круто: такой частокол из окровавленных острых пиковин, на которые насаживаются оторванные головы убиенных. Во втором КВАКЕ это переделанные респаун споты, в которых булькает кровища и подскакивают ободранные черепа. Лично мне больше нравится вариант за номером первым. Да и вообще, всё первое всегда лучше второго, ты же знаешь. Там и звук отличный: под пение тайных, особо злобных мантр, что-то такое тяжко стучит. Кое-кто пытался мне втереть, что это биение сердца Алтаря, но я скажу тебе правду, камрад: это молот Богов шарашит по наковальне, плюща мозги идиотов и неудачников ЛАМЕРОВ, угодивших к ним в лапы на перековку. Алтари эти, скажем так, пункты сдачи и приёма оторванных голов. Работают они следующим образом: валишь противника, от него отскакивает голова, ты на неё набегаешь и голова запрыгивает с пола к тебе на пояс. Вместе с ней ты бежишь к Алтарю и пробегаешь через него . Вжик! – голова сдана, то есть насажена на пику, и только после этого благосклонные Боги выдают тебе фраг. А ты смотришь на Алтарь, наблюдаешь воочию торжество справедливости – насаженные на колья вражеские головы, и сердце твоё наполняется тихим счастьем, а душа – гармонией.
      – Толково придумано! – хмыкнул Лютый.
      – Нет, та ещё веселее закручено! Ясное дело, когда ты бежишь с головой, из неё на пол хлещет кровища. Чем больше голов, тем длиннее кровавый след. При резких поворотах он красочно завивается за углы и вообще выглядит отлично! Совершенно чарующее зрелище... – Гоблин сладко потянулся. – Ага, очень прикольно смотрится... Но всё не так просто, камрад!
      – Да я и не сомневался ни секунды!!! И что же у нас опять не просто?
      – Система начисления фрагов! Одна голова – один фраг. Две головы – три фрага, три головы – шесть фрагов...
      – Это как это?! Что-то я не догоняю.
      – Арифметика здесь простая: восемь баб – шестнадцать сисек.
      – Ну, с бабами и сиськам и мне давно всё понятно, а что с головами?
      – И с головами тоже такая же ботва. Одна голова – один фраг. Две головы – это один плюс два, то есть три. Тир головы – это один плюс два, плюс три, итого шесть.
      – О как! – хлопнув по ляжке крякнул Лютый. – Тонко задумано! Арифметическая прогрессия понимаешь!
      – Она родимая! – почесал живот сытый и довольный Гоблин. – При этом, сам понимаешь, чем больше притащишь голов, тем больше получишь фрагов.
      – В общем-то, справедливо! – одобрил Лютый.
      – Согласный. Но тут главное – не переборщить. Нахапавший голов похож на беременную паучиху, увешанную яйцами. Бежит такой, издалека заметный. Однако подобные потуги – набрать голов побольше – однозначно ведут к тому, что на пути к Алтарю у тебя могут отобрать и все добытые чужие, и твою собственную. И тоже сдать.
      – Экое бесстыдство! – расстроился Лютый.
      – Не скажите, Фёдор Михайлович!
      Тут надо отметить, что диверсанты постоянно звали всех оппонентов в спорах «Фёдорами Михайловичами». Пошло это от старого, но страстно ими обожаемого анекдота про Достоевского и Раскольникова:
      Достоевский скорбным голосом укоряет своего героя:
      – Что же ты это, Родик? За двадцать копеек старушку убил!...
      – Не скажите Фёдор Михайлович! – злорадно отвечает герой. – Пять старушек – уже рубль!...
      Гоблин продолжал:
      – Во всём нужна разумная достаточность, иначе может наступить головокружение от успехов. Пять голов – вот мой совет начинающим. Пятнадцать фрагов, если мне не изменяет память. А вот если ты будешь таскать по одной голове – получишь всего пять.
      – Как это ты говоришь: кто понял жизнь – тот не спешит.
      – Совершенно верно, камрад. У меня редко получается нахапать 8, а девять – это вообще потолок. Столько донести не дадут никогда, ведь там повсюду злые враги с оружием бегают! Так что тише едешь – шире харя!
      – Так-то оно так, но ведь любой кретин сможет организовать засаду около Алтаря и ещё на подходе отбирать у честных тружеников непосильным трудом нажитые головы.
      – С мягким знаком, камрад! Не ты один такой умный. Циммерман тоже не первый день моды строчит, поэтому в каждый Алтарь встроено археполейзнейшее антикамперское приспособление.
      – Это как так?
      – А вот так! Как только ты постоишь немножко в определённом радиусе от Алтаря, так зоркие Боги тебе сперва сообщат, что они ненавидят камперов, а потом начнут из тебя отсасывать жизни и портить броню. Дескать иди гуляй, не надо тут торчать. Так что с камперами около Алтаря всё очень строго.
      – Значит, ты рекомендуешь подтаскивать пяток, не больше?
      – Так точно. Передозняк – он и на Строггосе передозняк. Пять голов хорошо, а шесть уже плохо. Жадность ни к чему хорошему не ведёт, а скромность украшает диверсанта. Добрее надо быть, камрад!
      Угрюмо гудя, над мёртвыми монстрами уже во всю работали густые стаи свирепых мух Строггоса. При обычном раскладе мух нигде не было видно, но стоило появиться трупу, как они тут же появлялись из ниоткуда и рьяно принимались за работу. Их жизненный цикл был стремителен и краток. Прилетевшие мухи немедленно откладывали на труп яйца, через минуту из яиц вылуплялись личинки и принимались за еду с таким остервенением, что уже через пол часа на полу оставалась только лужа зловонной жижи и несъедобные металлические части в ней. Именно это и лежало на том месте, где они недавно заскладировали гладиатора и берсерка.
      В дверь кто-то скрёбся, скрёбся упорно. Было слышно, как на той стороне упорно пытались разблокировать замок. Друзья молча посмотрели друг на друга. Гоблин кивнул и шагнул в сторону щита управления, а Лютый вынул из рюкзака мину и начал пристраивать её на полу, терпеливо подбирая угол и расстояние. гоблин закончил возиться со щитком и быстро пошёл обратно. Лютый щелкнул рычажком инициализатора на мине и отбежал метров на 15, быстро поставил вторую и побежал за ним.
      Они снова засели за ящиками. Рюкзаки были одеты, оружие заряжено, боеприпасы и гранаты аккуратно разложены рядом на полу. Лютый отстегнул чёрную трубу гранатомёта и положил под рукой.
      – Погнали наши городских? – спросил Гоблин.
      – Вдоль реки, поближе к лесу, – ответил Лютый. – Отворяй.
      Щёлкнул маленький выключатель, дверь на другом конце помещения пошла вверх. И туту же внутрь рванулось шестеро строггов. Лютый спокойно нажал на кнопку, и на той стороне грянул оглушительный взрыв. Стограммовый заряд вышвырнул плотный рой металлических кубиков и шипов, которые тут же яростно впились в тела и головы нападающих. Вслед за взрывом помещение огласил яростный вой, и монстры волчками закрутились на полу. Сквозь вой завизжали рэйлганы, и через несколько секунд всё затихло. Злобно загудев, мухи чёрной тучей поднялись из лужи и рванули на свежатинку.
      – Наши мушки даже заскучать не успели, – заметил Лютый.
      Из прохода донеслись отрывистые крики команд и топот множества ног. Затем всё снова стихло.
      – Камрад, а ведь их там много.
      – Слышу. Группируются, козлы.
      С той стороны снова раздался громкий выкрик, и в помещение сплошной волной хлынули строгги.
      Лютый не торопясь снова нажал кнопку. Грохнул новый взрыв, бегущих впереди силой отбросило назад, и в дверях образовалась визжащая кровавая куча.
      – Мочи козлов, камрад! – заорал Гоблин, всаживая в кучу пулю за пулей не целясь.
      Лютый уже пристраивал на плече чёрную трубу гранатомёта. Умпф-ф-ф!!! – ухнула труба, изрыгнув с другого конца длинный огненный хвост. Тупорылая ракета стремительно ринулась к дверям. Лютый привстал и, наморщив нос, глядел ей в след. Ракета врезалась прямо под шевелящуюся груду тел, и грянул такой мощный взрыв, что из прохода мгновенно исчезло всё. Завизжали рикошетящие по стенам осколки, влажно зашлёпали по полу разлетевшиеся обрывки тел.
      В ответ из-за двери, рикошетом отскакивая от стены непрерывной очередью полетели гранаты. До укрытия они не долетали, но осколки били по всему помещёнию. Прячась от раскаленной зазубренной смерти диверсанты упали на пол.
      – Добавь! – крикнул Гоблин.
      На этот раз Лютый перенёс прицел немного за дверь. Снова ухнула труба, вторая ракета помчалась через проход. Сдетонировала она об пол метрах в пяти за дверью. Рвануло, и все осколки разлетелись по смежному помещению. За взрывом опять дружно взвыли новые раненые, а поток гранат мгновенно иссяк.
      – В очередь, сукины дети!!! – орал из-за соседнего ящика Гоблин. – Ещё парочку!!!
      Лютый перенёс прицел ещё дальше и снова выстрелил. Вместе с криками из-за двери донёсся звук воющих турбин, и через мгновение через дверь влетел летун. Лютый взял упреждение и спокойно выпустил очередную гранату. Однако летун был вовсе не глуп: мгновенно грамотно застрейфился и открыл беглый ответный огонь из импульсного лазера. Луч заплясал по ящикам, завоняло палёным деревом, и бойцы снова упали на пол. В этот момент ракета попала в стену и взорвалась. Волна ударила летуну в спину и на мгновение сбила ему прицел. Оба диверсанта тут же выскочили из-за ящиков, как чёртики из коробки, и одновременно выстрелили из рэйлганов, уворачиваться от пуль которых ещё никто не научился. Одна пуля попала в голову, вторая попала в грудь и прошибла двигатель насквозь. Вой потерявшей управления турбины резко пошёл на убыль, остатками тяги летуна бросило на пол и проволокло вперёд мордой по железу, турбина замолчала, и в помещении наступила тишина. Лютый снова взял трубу и на всякий пожарный пустил в дверь ещё одну ракету.
 
      Гоблин уже прыгнул через ящик и побежал к двери. Ракета взорвалась в глубине помещения и количество орущих резко увеличилось . Бросив трубу, Лютый подхватил рэйлган и помчался следом.
      На бегу Гоблин рванул с груди гранату, и метнул её за ракетой. Граната влетела через дверь, отскочила от пола и сразу же ахнул взрыв. Снова осколки ударили по металлу, и количество орущих резко сократилось. Вслед за первой полетела вторая, за ней третья. Крики почти сошли на нет, но несколько голосов продолжали надрываться так, что у Гоблина волосы на руках встали дыбом.
      Тяжело дыша, они стояли прижавшись к стенам, по сторонам от прохода. Гоблин глубоко вздохнул, резко выдохнул и молча кинулся в дверь. Лютый без отрыва последовал за ним.
      Внутри все стены от потолка до пола были перемазаны оранжевой кровью. Повсюду валялись куски разорванных тел, механические конечности в вперемешку с настоящими. Орали лежавшие на полу посечённые и изуродованные осколками ганнеры. Тут же заработали рэйлганы, и через пару минут наступила относительная тишина.
      Остро резал нюх кислый запах взрывчатки, ел глаза дым. Бойцы быстро, по-крысиному, перебегали от тела к телу и безжалостно добивали оставшихся в живых.
      – Быстрее, камрад, быстрее... Сейчас остальные подойдут, быстрее... Только не стреляй! – лихорадочно шипел Гоблин, раз за разом загоняя огромный диверсантский нож под панцирь очередного ганнера.
      Лютый уже заканчивал на своей половине и энергично потрошил рюкзаки с боезапасом. Гранаты у строггов тоже были хороши, а своих уже почти не осталось.
      Внезапно последний ганнер дёрнулся, перевернулся на бок и молниеносно навёл правую руку на Гоблина. Спасло его только то, что пулемёт монстра не мог открыть огонь мгновенно. Ему было необходимо сначала раскрутить стволы. Засвистел электропривод, заработали механизмы. Гоблин прыгнул вперёд, поскользнулся в луже крови и упал. тут же загрохотала очередь, однако левая нога в высоком ботинке с маху ударила под руку, отбрасывая струю свинца вверх. Правая рука с хрястом врезалась в искажённую от злости физиономию монстра. Змеёй извернувшись диверсант уже лежал на ганнере, левой рукой отводя в потолок грохочущий пулемёт, а правой проталкивал нож под квадратный подбородок.
      Ганнер захрипел и попытался сбросить с себя человека. Однако сделать это было никак нельзя, потому что Гоблин вцепился в него как паук. Пулемёт смолк, только вращались без выстрелов стволы. Нож входил всё глубже. Монстр затих, но в глазах его продолжала гореть смертельная ненависть. Гоблин напрягся и рывком пропихнул нож до упора. Глаза недоумённо моргнули и затянулись плёнкой.
      Гоблин по-отечески похлопал монстра по щеке, выдернул нож и вытер его об физиономию покойного. Затем вскочил, одним рывком перевернул труп на живот и принялся тормошить его рюкзак. Патроны – нет больше патронов, кончились. Гранаты -ага, одна, вторая, третья, четвёртая... Всего одиннадцать, больше нет. Успел разбросать, урод. Так, следующий.
      Они сноровисто обчищали трупы, не сводя глаз с черневшего в углу прохода. Оттуда в любую секунду могла нагрянуть подмога. Двери там не было, и перекрыть проход было невозможно.
      Прошло уже примерно 3 минуты, а никто почему-то не появлялся. Друзья молча переглянулись. Похоже, там никого нет. А почему же тогда эти припёрлись? Видно, успел кто-то дунуть.
      Лютый подобрал рядом лежащую оторванную голову, установил её на полу поустойчивее. Встал, отошёл на несколько шагов. Взял короткий разбег, набежал, и умелым, мощным ударом сапога послал голову в дверной проём. Голова с тихим шелестом вылетела в дверь и скрылась из виду.
      Тишина, никакой реакции. Обычно монстры такого глумления не выдерживали и сразу бросались в атаку. Точно, никого там нет.
      Бои в подземельях имели свою специфику. Поскольку все стены были цельнометаллическими, радио связь использовать было невозможно. Гравитационные армейские передатчики надо было возить за собой на тачке, поэтому диверсионно штурмовые группы действовали автономно, вообще без связи. У строггов подземная связь поддерживалась по проводным и оптическим линиям. Однако как только бойцы находили первый разъём, как тут же к нему подключалось либо напряжение в несколько тысяч вольт, либо боевой криптоновый лазер. И то, и другое вело к полному выводу вражеской аппарутуры из строя. На всякий пожарный так поступали с каждым разъёмом.
      Сами же солдаты общались при помощи акустической аппаратуры шлемов, которая позволяла вести разговоры на огромных дистанциях. Процессор обрезал пиковые нагрузки, фильтровал звук и выдавал отличный сигнал. Друг с другом можно было разговаривать даже во время артобстрела., орали все просто по привычке, и от перевозбуждения. При этом и в режиме покоя любая человеческая речь в радиусе прослушивания неусыпно отслеживалась, и о каждом слове немедленно подавался сигнал хозяину. Стогги поначалу пытались применить это в своих интересах, однако у них ничего не вышло. Речь солдат обычно состояла из слов непечатных и вне контекста бессмысленных. Так что все потуги строггов имитировать её ни к чему не привели, потому как правильно ругаться они так и не научились, а шуток не понимали.
      Вот и сейчас оба диверсанта, наклонив головы и замерев, внимательно слушали, как кувыркается в соседнем помещение зафутболенная голова. Голова ударилась об пол, подпрыгнула и долго летела по воздуху. Лестница, поняли оба. Голова снова ударилась и опять полетела. Большая лестница, отметили про себя. Голова смачно чвякнула об пол, весело запрыгала с костяным постукиванием, шмякнулась об стенку и затхла. Далеко. Помещение – будь здоров, выпятил нижнюю губу Лютый. Гоблин понимающе кивнул и мотнул головой в сторону двери.
      Пятясь задом, они отступили в ту дверь, из которой пришли. Снова заперли её и опять пошли к ящикам. Там оба собрали с пола разложенные боеприпасы и рассовали их по карманам и рюкзакам. Лютый зарядил гранатомёт и снова приторочил его к рюкзаку. Собравшись, они рысью побежали назад.

  • Страницы:
    1, 2