Ваше учение заключается, кажется, в следующем: быть предельно самим собой. Это выше моего понимания. Как человек может быть самим собой, если он не является самим собой?
 
      Позвольте мне задать другой вопрос: как вы можете не быть самим собой? Вы можете поверить в подобное, но вы не сможете быть ничем другим, кроме как самим собой. Вы можете думать, что вы кто-то другой, вы можете воображать, что вы кто-то другой, но все равно вы являетесь только самим собой, и никем иным.
      Таким образом, не имеет значения, верите ли вы в то, что вы являетесь самим собой, или нет. Вы все время остаетесь самим собой. Вы можете все время гоняться за тенями, но когда-нибудь вы осознаете, что занимаетесь абсурдными вещами.
      Как вы можете быть не самим собой? Как? Вы спрашиваете меня, как человек может быть самим собой. Я спрашиваю вас, как человек может не быть самим собой — и в моем вопросе заключается ответ. Никто никогда и не был никем, кроме как самим собой; никто никогда не сможет быть никем, кроме как самим собой. Быть собой - это единственный способ быть, и с этим ничего не поделаешь.
      Вы можете верить... Это подобно тому, как если бы вы спали ночью в Пуне и видели во сне, что вы находитесь в Филадельфии. Это никак не изменит реальность. Вы остаетесь здесь, в Пуне, где-то в Мобо. Вы пребываете в Пуне; Филадельфия остается только в сновидении. Утром вы проснетесь не в Филадельфии, запомните это. Вы проснетесь в Мобо, в Пуне. Как это ни печально, но это так! С этим ничего нельзя поделать; самое большее, что вы можете сделать, - это снова увидеть во сне Филадельфию.
      Вы - боги. Это ваша реальность. Вы можете верить... Вы можете верить во что угодно. Иногда вы верите в то, что вы являетесь деревом - многие деревья все еще верят в это. Иногда вы верите, что вы животное: тигр, лев. Есть люди, которые принадлежат Клубу львов — Lion Bhabhutmal Sanghvi. Им недостаточно быть людьми - они львы! Когда-то вы верили, что вы лев, и вы былильвом: во сне. Когда-то вы верили, что вы скала, и вы были скалой: во сне. Вы изменяете свои сны.
      Сейчас настало время. Пробудитесь! Я не предлагаю вам другое сновидение, запомните это. Вы страстно желаете этого, вы хотели бы, чтобы я дал вам другой сон, но я не собираюсь давать вам другой сон. Вот почему быть рядом со мной трудно, - потому что я настаиваю на том, чтобы вы проснулись. Вы достаточно спали. Вы видели много снов; целую вечность вы были погружены в сновидения. Вы только изменяли свои сновидения. После того, как вы насытитесь одним сновидением, вы меняете его; вы погружаетесь в другое сновидение. Все мои усилия направлены на то, чтобы потрясти вас, чтобы шокировать вас - чтобы разбудить вас.
      Вопрос не в том, чтобы достигнуть чего-либо нового. Это уже ваше бытие, ваше существо. Просто откройте глаза, просто отбросьте сновидения, просто отбросьте облака и видения. Это вопрос ясности и понимания, вот и все. Между вами и Иисусом, между вами и мною, между вами и Буддой нет никакой разницы - совершенно никакой. Вы точно такой же. Различие, возможно, только в том, что вы спите, а Иисус не спит, вот и все.
      Так что не спрашивайте меня, как быть самим собой; вы не можете быть другим. Спрашивайте меня, как пробудиться. Вы все времяявляетесь самим собой! Просто будьте немного более бдительным, более внимательным, просто привнесите новое качество в бодрствующее сознание - просто наблюдайте. Не старайтесь быть чем-то, потому что это снова станет сновидением. Просто наблюдайте: кем бы вы ни были, где бы вы ни были, просто наблюдайте и будьте... и позвольте этому быть. Тогда в любой момент произойдет событие, внезапное событие. Разверзнутся небеса, и Дух Божий, как голубь, опустится на вас.
      Это, фактически, один из способов сказать нечто, что сказать невозможно. Это может быть сказано также и в противоположных терминах. Позвольте мне сказать это так: когда Иоанн Креститель посвятил Иисуса, крестил Иисуса, Иисус раскрылся и Дух Божий, как голубь, высвободился из него и взлетел в бесконечное небо. Это в точности та же истина. Это способы сказать одно и то же с различных крайних позиций.
      Вы являетесь богами, вы никогда никем другим и не были. Вот почему я не беспокоюсь, если вы хотите поспать немного дольше. Ничего страшного; выбор остается за вами. Вы можете еще немного поспать - перевернитесь на другой бок и поспите еще немного; похрапите немножко подольше - ничего страшного. Но не старайтесь улучшать себя, не старайтесь достичь чего-то. Не старайтесь стать кем-то, потому что вы уже то, чем вы можете стать! Ваше бытие есть то единственное, чем вы становитесь, вы несете свое предназначение в самом себе. Расслабьтесь... и будьте.
 
       Учитесь ли вы до сих пор тоже?
 
      Да, потому что если учение прекращается, то вы мертвы. Учение есть жизнь. Вы можете спросить меня: «Вы еще живы?» Это будет тот же самый вопрос.
      Эго старается во всем добиваться совершенства; оно думает, что когда вы достигнете, когда вы станете просветленным, тогда не будет никакого учения; тогда вы будете знать все. Но если вы знаете все, то это «все» будет конечным. Знать все - значит быть конечным.
      Вы не можете знать бесконечного. Бесконечное просто означает, что вы можете все время учиться, учиться и учиться и конец никогда не наступит; это бесконечное путешествие. Оно начинается, но никогда не кончается.
      Но тогда эго думает: тогда в чем же разница, если мы тоже все время учимся? Разница в том, что вы учитесь во время крепкого сна, бессознательно, а просветленный человек учится сознательно. Ваше обучение не приводит к осознанию; ваше обучение дает знания, мертвую информацию. Обучение просветленного человека приносит не знания; его обучение приводит к осознаванию.
      Он подобен зеркалу. Зеркало все время отражает. Птица поет перед зеркалом, и зеркало отражает ее. Существует ли момент, когда вы можете сказать: «Теперь зеркало совершенно. Оно отражает пустоту»? Когда зеркало совершенно, оно будет отражать в совершенстве, вот и все.
      Когда вы являетесь пробужденным, ваш процесс обучения является совершенным. Это не значит, что вы перестаете обучаться, это не значит, что вы становитесь совершенным, и что теперь нет уже ничего, что вы могли бы узнать, - совсем наоборот. Чем больше вы знаете, тем больше открывается такого, что можно было бы узнать; чем больше вы раскрываете свои глаза, тем больше бесконечного окружает вас. Это бесконечное путешествие.
      Я все еще учусь. И я счастлив этим, мне не хотелось бы, чтобы было по-другому. Мне не хотелось бы подойти к той точке, где я мог бы сказать: «Я узнал все», потому что это было бы смертью. Тогда река замерзла, тогда она больше не течет. Нет, совершенная река все время течет; она никогда не замерзает. Я все время учусь, Будда и Иисус все еще учатся. Так и должно быть.
      Махавира все еще учится, несмотря на то, что говорят джайны. Они говорят, что он познал все, что он стал всезнающим, потому что в верования включено их эго. Это их Учитель: как он может еще учиться? Это означает, что он еще не совершенен. Поэтому джайны утверждают, что Махавира познал все, он стал сарваджей,всезнающим, всеведущим. Это проявление их эго, не Махавиры.
      Если вы скажете христианам, что Иисус еще учится, они будут очень сердиться. Сын Божий, единственный рожденный сын Божий - как он может еще учиться? Он знает все! Но я говорю вам, он все еще учится, потому что он все еще живет, живет с бесконечностью - учится бесконечно, но, конечно же, учится совершенно.
      Это очень трудно понять, потому что ваше эго всегда ищет цели, а если учение продолжается вечно, тогда нет никаких целей. Но я утверждаю, что такова жизнь. Жизнь не имеет цели, это вечнотекущая река: всегда куда-то стремящаяся, но никогда не достигающая; всегда прибывающая с тем, чтобы каждый пункт прибытия стал новым пунктом отправления.
      Отправляйтесь в Гималаи. Вы совершаете переходы, вы идете, вы взбираетесь на высокую вершину. Все время, пока вы взбираетесь, перед вами нет вершины выше той, на которую вы взбираетесь. Но вы достигаете вершины, и перед вами возникает много новых вершин. И вы снова идете, идете, идете; это бесконечный процесс.
      Бог является процессом. Обучается даже Бог. Так и должно быть, иначе Он будет глупым. Он не является глупым, Он обучается. Он развивается - и это прекрасно. Ничто не является статичным, все развивается в динамике. Вот что я имею в виду, когда говорю: «Не говорите "Бог существует", говорите "Бог случается". Не используйте понятия, фиксирующие неподвижность; не используйте для Него существительные, используйте глаголы. Говорите "Он случается", говорите "Он учится", говорите "Он развивается", говорите "Он есть процесс", "Он есть река", и вы будете ближе к истине».
      Да, я непрерывно учусь. Каждый момент жизни является таким чрезвычайно прекрасным и таким обширным, таким бесконечным и таким таинственным. Сказать, что кто-то познал все, будет святотатством.
 
       Почему Иисус все время говорит неясными притчами, которые чаще всего озадачивают даже его учеников? Было ли это специально обдуманным методом? Почему он не мог быть более откровенным, таким, как Вы?
 
      Кто вам сказал, что я являюсь откровенным? Когда вы слушаете меня, у вас может сложиться такое впечатление. Подумайте и помедитируйте над этим позже: вы найдете меня еще более озадачивающим, чем Иисус. Он хотя бы является последовательным.
      И никогда не задавайте подобных вопросов, потому что эти вопросы показывают, что вы сидите здесь как судья. Почему Иисус поступил так, а не иначе? Если вы не можете не судить даже Иисуса, то как же вы сможете отказаться от обсуждения действий кого-либо другого? Почему вы не можете принимать все так, как оно есть? «Почему этот цветок белый, а не красный?» - разве это не дурацкий вопрос? Этот цветок красный, а тот белый - почему?
      Маленький мальчик гулял с Д.Г. Лоуренсом в саду и спросил: «Почему деревья зеленые?»
      Лоуренс посмотрел на ребенка и сказал: «Они зеленые, потому что они зеленые».
      Иисус есть Иисус, я есть я. Ни Иисус не следует за мной, ни я не следую за Иисусом. И это хорошо, что все уникальны, иначе жизнь стала бы скучной, монотонной. Но люди глупы - они все время приходят ко мне и спрашивают: «Почему Будда сказал это, почему Махавира никогда этого не говорил?» Но Махавира есть Махавира, Будда есть Будда. Ганг течет на восток, Нармада течет на запад - что же делать? Думаете ли вы, что мир стал бы лучше, если бы все реки текли на восток? Вы только представьте себе: в мире существует четыре миллиарда будд - не думаете ли вы, что будет несколько скучно? Они начнут совершать самоубийство: куда бы вы ни пошли, вы встретите свою копию, куда бы вы ни взглянули, вам будет казаться, что вы смотрите в зеркало - все люди в точности похожи друг на друга.
      Нет, это очень хорошо, что все люди уникальны. Почему у вас такое сильное стремление к этому? Иисус прекрасен своими притчами; без притч он не был бы так прекрасен, без притч что-то было бы упущено. Он является одним из лучших рассказчиков историй и притч.
      И конечно же, прелесть притч в том и заключается, что они ставят в тупик здравый смысл. Но вы воспринимаете все как ребенок: вы считаете, что рассказ является совершенным, если у него есть заключение, резюме. Вы относитесь к этому как школьники, которые не могут быть удовлетворенными, пока сочинение не будет иметь заключения, точного математического вывода. Тогда они удовлетворены, но тогда сочинение мертво. Совершенно законченные произведения мертвы.
      Притча пытается показать что-то, а не высказать. Она показывает это косвенно; заключение вы должны сделать сами. Она оставляет некоторый промежуток, она дает вам некоторое пространство, чтобы прийти к заключению. Притча является созидательной, творящей. Когда история полностью завершена (как дважды два - четыре), тогда она не дает никакого простора для вашего воображения, никакого простора для вашей медитации. Тогда это просто математика. Тогда в ней нет поэзии, она мертва.
      Вам бы хотелось, чтобы другие говорили точно и определенно, что они имеют в виду, но тогда, то, что имеет бесконечное значение, нельзя будет показать вам. К значению предельного всегда подходят непрямо, косвенно, на него только указывают - о нем говорят и, в то же время, не говорят. Вы ощущаете нечто неопределенное, но оно никогда не бывает конкретным. Если что-то является конкретным, то это нечто из этого мира. Если это остается неопределенным, неясным, а вы следуете этому и пытаетесь найти какой-то ключ, то сами усилия по поиску ключа подымут вас над этим - вы уже вошли в другой мир.
      Притча не является обычной историей: она символична, она созидательна. Если вы слушаете ее, если вы пытаетесь понять ее, то ваше понимание становится больше, чем оно было до того, как вы ее услышали. Обыкновенная история остается ниже вашего понимания; вы вполне можете ее понять, потому что выше ее нет ничего. Притча есть нечто, что выше вас: один шаг в пределах вашего ума, один - за пределами ума, выше вашего понимания. Это процесс убеждения.
      Иисус все время говорит притчами. Он действительно хочет озадачить вас, потому что он говорит о чем-то, что является невыразимым, ускользающим, трудным для понимания - тайной. Он говорит о таинственном. Должен быть оставлен некоторый промежуток, который вы могли бы заполнить сами. Притча должна быть подобна головоломке, которая бросает вам вызов; благодаря этому вызову, вы растете.
      И никогда не сравнивайте: почему Иисус именно такой? Деревья зеленые, потому что они зеленые. Иисус просто похож на Иисуса и не похож на кого-то другого.
      Это именно то, на чем я постоянно настаиваю и по поводу вас: будьте просто самим собой, никогда не стремитесь быть кем-то другим. Никогда не будьте христианином, никогда не будьте индусом, никогда не будьте джайном, потому что тогда вы следуете определенному шаблону, тогда вы упускаете свою душу. Душа является вашей - индивидуальной, уникальной, — а шаблон является публичным, коллективным, общественным. Никогда не старайтесь быть кем-то другим. Просто постарайтесь выяснить, кто вы такой, и позвольте быть этому, принимайте это, приветствуйте это, восхищайтесь этим, наслаждайтесь этим, чтобы все это получало питание, чтобы оно росло. Посредством вас Бог пытается стать кем-то, кем он раньше никогда не был.
      Бог не повторяется; Его творчество неистощимо. Он никогда не управляет снова, уже использованной моделью - Он не Генри Форд. Он абсолютно изобретателен; каждый день он испытывает что-то новое, свежее. Он никогда не заботится о том, чтобы повторить какую-то модель, Он всегда совершенствует ее. Он великий рационализатор. Это и есть то, что называется творчеством. Так что не старайтесь стать Иисусом - Бог не примет вас.
      Умирал один хасид. Его звали Джосия. Кто-то спросил его: «Ты молился Богу, ты все привел с ним в порядок? Ты уверен, что Моисей будет свидетельствовать в твою пользу?»
      Джосия посмотрел на спрашивающего и сказал: «Я не беспокоюсь о Моисее, потому что я точно знаю, что когда я предстану перед Богом, Он не спросит меня: "Джосия, почему ты не был Моисеем?" Он спросит меня: "Джосия, почему ты не был Джосией?" Так что я беспокоюсь о самом себе. Перестань молоть чепуху. Моисей - что мне делать с этим Моисеем? Вся моя жизнь напрасно потрачена на него. Сейчас я умираю и слышу реальный вопрос, который Он задаст мне: "Был ли ты Джосией или нет? Я сделал так, чтобы ты был кем-то конкретным, чем-то уникальным. Достиг ли ты этой вершины или нет? Не упустил ли ты все возможности?"»
      Бог определенно спросит вас: «Сумели ли вы стать самим собой?» Никаких других вопросов задано быть не может.
      Не задавайте таких вопросов: «Почему Иисус постоянно изъясняется непонятными притчами?» Ему нравится так поступать! А притча и должна быть неясной, туманной, полуосвещенной. Слишком яркий свет убивает притчу; слишком глубокий анализ также убивает ее. Это поэзия.
      «Было ли это специально обдуманным методом?» Вы никогда не можете выйти за пределы каких-то методов, вы слишком одержимы различными техниками. Для вас все становится техникой. Это тот способ, которым существовал Иисус, это не вопрос техники, метода. Он не придерживался какого-то метода - он не является последователем Дейла Карнеги, он никогда не читал книгу «Как завоевать друзей и воздействовать на них». Он не следует никаким методам, он не американец.
      В Америке все превращается в технику, в метод. Даже если вы хотите заниматься любовью, вы идете и изучаете технику. Можно ли представить себе более несчастный день для человечества? Даже животные ничего не спрашивают. Они в совершенстве знают, как делать любовь, они не ходят в школу для изучения соответствующей техники. Но в Америке все становится техникой. Как дружественно относиться к другим — даже этому нужно учиться. Неужели человек так низко пал, что даже дружбе он должен учиться?
      Ко мне приходит много людей, и всем я говорю: «Смейтесь!» Они спрашивают меня, как нужно смеяться. Как смеяться - поучитесь у Свами Сардара Гурудайяла, он в этом совершенный мастер! Но до меня дошел слух, что люди не позволяют ему смеяться. Они говорят: «Ты мешаешь нашей медитации». Смех мешает вашей медитации? Тогда она ничего не стоит.
      Вы должны учиться всему. Я думаю, что рано или поздно вы должны будете учиться дышать. Это вполне возможно, потому что таким же образом вы следуете многому другому. Вы должны спрашивать, как спать, как расслабляться. Когда-то эти действия были естественными, как дыхание. Пойдите и спросите первобытного человека: он просто посмеется над вами, если вы спросите: «Как вам удается так глубоко засыпать?»
      Он скажет: «Что за глупый вопрос! Я просто склоняю голову и засыпаю. В этом деле нет никакого как».
      Но вы скажете: «И все же здесь должен быть какой-то прием, потому что я очень стараюсь, и ничего не получается. Вы, должно быть, знаете какой-то секрет, который не хотите открыть».
      Он ничего не скрывает; это так и происходит. Он просто склоняет свою голову и засыпает. Между этими двумя состояниями нет никакого промежутка.
      Рано или поздно человек дойдет до того, что будет спрашивать, как дышать, и тогда, если вы скажете: «Просто дышите; здесь нет никакого как»,он не поверит вам. Как любить, как жить, как смеяться, как быть счастливым - это все очень простые вещи, никаких какне требуется. Это естественные вещи, это не техники.
      Иисус так и живет. Ему нравится то, как он рассказывает эти притчи. Они ему нравятся! Он знает, что у него есть особое умение рассказывать притчи.
      Притчи - это не арифметика. Они не должны быть слишком ясными, иначе будет утеряно все самое главное, основной их смысл. Это должно быть уговариванием, но не рекламой. Они не должны аргументировать, потому что тогда теряется весь смысл их - тогда почему бы сразу не доказать что-то, зачем говорить притчами? Притча не дает доказательств, она дает только намеки, да и те неполные. Просто несколько намеков, чтобы сделать вызов вам, чтобы вы стали более внимательными, более бдительными.
      Я слышал о Чжуан-цзы, что однажды он что-то рассказывал своим ученикам, а многие из них крепко спали, как это часто бывает с учениками. Было, видимо, поздно, они устали, а Чжуан-цзы рассказывал что-то очень сложное, находящееся за пределами их понимания. Когда что-то выходит за пределы вашего понимания, вам кажется, что лучше отдохнуть и поспать, чем беспокоиться об этом.
      Внезапно Чжуан-цзы понял, что многие из учеников крепко спят и что его слова бесполезны. Некоторые даже похрапывали и мешали ему. Тогда он рассказал притчу. Он сказал: «Жил однажды человек, у которого был осел и который совершал паломничество к каким-то святым местам. Но он был очень бедным; наступило время, когда он был очень голоден, а денег у него не было. Поэтому он продал осла, на котором ехал, другому, богатому, путешественнику. Но на следующий день, когда солнце было очень жарким, первый владелец осла устроился в его тени отдыхать.
      Второй владелец сказал: "Так не годится. Ты ведь продал осла".
      Первый владелец ответил: "Я продал осла, но не его тень".
      Все стали очень внимательными - никто не спал, никто не храпел. Когда вы говорите об ослах, ослы слышат все немедленно! Чжуан-цзы сказал: «Я окончил эту историю. Теперь я перехожу к основной теме».
      Но они все сказали: «Подождите! Пожалуйста, закончите рассказ».
      Чжуан-цзы сказал: «Это была притча, а не рассказ. Вас больше интересуют ослы, чем я».
      Тогда все заволновались: «Что же произошло? Что случилось потом?» Но Чжуан-цзы так никогда и не рассказал этого. Он и не предполагал закончить эту притчу, она была предназначена лишь для того, чтобы указать на то, что человеческий ум в большей степени интересуется глупостями, а не высокими материями.
      Но я люблю притчи Иисуса. В них есть своя прелесть. Он приводит все тупые умы к определенной точке - к указанию на что-то, к намеку.
      Иисус говорит притчами по многим причинам. Но эти причины не имеют отношения к методам, к техникам. Вы можете размышлять о них, но они техниками не являются. Это происходило с ним естественно, просто он был хорошим рассказчиком.
      По каким же причинам он говорил притчами? Прежде всего: можно говорить об очень высоких вещах, если устроить вокруг них спектакль. Если вы будете высказывать их без соответствующего антуража, они покажутся плоскими. Вот почему подобные истории имеют тенденцию долго жить, жить вечно. Ведымогут исчезнуть, но Рамаяна,рассказ о Раме, не исчезнет никогда. Это художественное произведение; оно будет сохранено. Упанишады могут исчезнуть, но притчи Иисуса останутся. Они повисают вокруг вас, они становятся атмосферой, в которой вы живете.
      Вы никогда не забываете прекрасные истории. Это подобно тому, что прекрасные песни вы запоминаете гораздо лучше, чем прозу. Если что-то является поэзией, оно лучше запоминается. Каким-то образом это согласуется с глубочайшими свойствами вашего ума. Если это притча, если на ней построен какой-то спектакль, то она обычно прилипает к вам. Вы вспоминаете ее снова и снова; она входит в состав вашей внутренней атмосферы.
      Голые принципы скоро забываются. А во времена Иисуса книг не писали. Все, что говорил Иисус, было записано много лет спустя. В течение очень многих лет его притчи были лишь в памяти тех людей, кто слышал их.
      Притчи можно легко запомнить. Вы забудете все, что я говорил, но вы никогда не забудете притчи, анекдоты, шутки. Вы можете забыть Махавиру и Моисея, но вы не забудете Муллу Насреддина. Махавира слишком далек от вас; Мулла - ваш сосед. Махавира может пребывать где-то в мокше,а Мулла живет среди нас. Он - это вы; вы можете узнать себя в нем.
      Так что причины могут быть, но не беспокойтесь о них. Это путь Иисуса, и очень хорошо, что он никогда не пытался идти путем кого-то другого.
      В иудаизме имеются пророки, великие пророки: Иеремия, Иезекииль... Они идут своим собственным путем. Даже Иоанн Креститель никогда не использовал никаких притч.
      Это нужно понять. Пророки есть нечто особенное в иудаизме. Их больше нигде нет. Мистики есть везде: Будда является мистиком, но не пророком; Махавира является мистиком, но не пророком. Мистик - это тот, кто достиг Бога; пророк - это тот, кому Бог явился. Понятие пророка существует только в иудаизме, — потому что только в иудаизме Бог ищет человека. Во всех других религиях человек ищет Бога.
      Когда человек ищет Бога и находит его, он становится мистиком. Когда Бог ищет человека и находит его, тот становится пророком. Когда человек приходит к Богу, он мистик; когда Бог приходит к человеку, он пророк. Когда капля попадает в океан, она становится мистиком. Когда океан падает в каплю, она становится пророком.
      Пророк является безумным и вспыльчивым человеком. Конечно, он таким и должен быть: океан вошел в него. Иеремия, Иезекииль, Иоанн Креститель - они пророки, безумцы, безумные люди Бога. Они изрекают огонь, они не говорят притчами. Их речь является кислотой; они могут сжечь вас.
      Они не могут успокоить вас. Будда является очень успокаивающим, Кришна убаюкивает вас, успокаивает вас, утешает вас, исцеляет вас. Пророк просто зажигает вас неизвестным желанием, делает вас безумным.
      Иисус является и пророком, и мистиком, человеком, который пришел к Богу и к которому пришел Бог. Иногда он говорит как Иоанн Креститель, а иногда - как Кришна. Иногда он успокаивает, а иногда ранит. Он представляет из себя очень уравновешенное явление: он и пророк, и мистик одновременно. Вот почему вы найдете в нем синтез различных религий. Вы найдете в нем все, что есть в иудаизме, — все, что есть в нем прекрасного и великого, - и вы найдете в нем все, что есть прекрасного в Кришне, в Будде, в Махавире; джайнизм, индуизм, буддизм.
      Иисус является точкой кульминации, как если бы все религии мира встретились в нем и достигли крещендо. Иногда он говорит как пророк: он завлекает вас, провоцирует - он зовет вас. Но это не единственное его качество. Он успокаивает; он рассказывает притчи; он утешает; он убаюкивает. Он пробуждает вас, и он же помогает вам спать. Но он именно такой. Все объяснения являются объяснениями послеслучившегося, запомните это. Основным является то, что он есть то, что он есть, и никаким другим он быть не может.
      Сократ был отравлен. Суд решил, что он должен умереть, но люди его очень любили - даже в суде половина судей любила его. Поэтому они предоставили ему возможность. Они сказали ему: «Если ты перестанешь говорить об истине, если ты успокоишься, тебя можно будет простить и твоей смерти можно будет избежать».
      Сократ сказал: «Это невозможно. Это будет более смертельно, чем смерть, потому что говорить об истине - это единственный образ жизни, который я знаю. То, что вы предлагаете, будет хуже, чем смерть. Так что, пожалуйста, убейте меня, потому что, если вы оставите мне жизнь и скажете, что я должен успокоиться, ничего из этого не получится. Я не такой. Говорить об истине - это единственное дело, которое я знаю - единственноедело, которое я знаю. Это для меня единственный образ жизни. Я не могу обещать, что я прекращу разговоры об истине, потому что, если я даже и прекращу говорить, то даже мое молчание будет говорить только об истине. Так что я не могу обещать этого. Лучше убейте меня». И он был убит.
      Это очень многозначительно. Сократ есть Сократ. Сократ есть Сократ, и другого пути нет. Все объяснения являются объяснениями после.Но не думайте об объяснениях. Любите, если можете, - а если вы не можете любить Иисуса, то забудьте о нем и найдите кого-нибудь другого, кого вы сможете любить. Не думайте об объяснениях, причинах, доказательствах.
      Только любовь поможет вам понять, больше ничего. Когда вы любите человека - кто бы он ни был: Иисус или Кришна, - когда вы любите человека, вы немедленно понимаете, что он есть то, что он есть. Тогда у вас не появляется желания, чтобы он был другим. Любовь никогда не желает изменить кого-то. Любовь принимает, понимает.
 
       Стоит ли за вашим ответом какой-то секрет, когда вы еще и называете имя спрашивающего? Пожалуйста, объясните это, - но, пожалуйста, не разглашайте моего имени, потому что иногда это бывает слишком тяжело.
 
      Этот вопрос от... Я не скажу вам имя, потому что в глубине души она желает, чтобы ее имя было названо. Она не в первый раз поднимает этот вопрос; я избегал ответа на этот вопрос много раз.
      В глубине души она желает, чтобы ее имя было названо, чтобы оно стало частью истории, чтобы оно было записано, запечатлено. Сейчас это ее последняя попытка. Это хитрость, когда она говорит: «Пожалуйста, не разглашайте моего имени», она хочет спровоцировать меня.
      Но вы не можете спровоцировать меня...
 

Беседа 7. Я пришел призвать не праведников