Часть первая

КРЕЩЕНИЕ ОГНЕМ

– Доброй охоты, «Махариус»!

Это были первые слова, прозвучавшие за много часов на капитанском мостике имперского крейсера «Лорд Солар Махариус». Вообще-то на борту кораблей Военно-космического флота никогда не царила мертвая тишина. Их палубы непрерывно дрожали от постоянно работающих огромных плазменных двигателей. В их коридорах и отсеках постоянно звучал гул голосов трудившихся в поте лица членов многотысячных экипажей. И все же сейчас на борту «Махариуса» все словно притихло, команды и донесения произносились приглушенным шепотом.

Стоявший в центре мостика капитан Леотен Семпер услышал, как у него за спиной кто-то шаркнул ногой и осторожно откашлялся. Через несколько секунд раздался голос старшего помощника капитана. Молодой лейтенант говорил негромко, с деланым хладнокровием:

– Нас вызывает «Неутомимый». Прикажете ответить?

Повернувшись к помощнику, Семпер взглянул в аристократические черты его лица.

Лейтенанта звали Хито Уланти. Он был отпрыском знатного рода с Некромунды, и Семпер часто спрашивал себя, почему Уланти оказался на борту простого боевого корабля, ведь здесь не сделать блестящей и стремительной карьеры, о которой мечтают все аристократы.

Подумав об этом, Леотен криво усмехнулся: в мрачные времена Раскола молодые и честолюбивые офицеры Военно-космического флота часто подстраивали гибель своих капитанов, чтобы поскорее занять их место.

Впрочем, Семпер тут же отогнал досужие мысли.

– Пожелайте «Неутомимому» удачи и попрощайтесь с ним до новой встречи на Страниваре… Если нам, конечно, посчастливится вернуться…

Старший помощник щелкнул каблуками и стал диктовать связистам сообщение на корабль, эскортировавший «Махариус».

Капитан повернулся к иллюминатору. В стекле отражалось лицо, почти ничем не отличающееся от десятков портретов, вывешенных в его родовом поместье на Кипре Мунди: те же резкие суровые черты, те же боевые шрамы, давным-давно заработанные Семпером, когда он, еще молодой офицер, брал на абордаж корабль орков, тот же блестящий мундир офицера Военно-космического флота. Сейчас внимание Леотена привлекали в первую очередь блестящие звезды капитана на воротнике его мундира. Семперы начали служить в Военно-космическом флоте еще до страшных времен Раскола, но нынче самый младший из них – Леотен – сомневался в том, что уцелеет и увидит собственный портрет в родовом поместье.

Покачав головой, капитан сосредоточился на звездах за стеклом. Его опытный взгляд очень скоро различил двигающуюся среди них маленькую точку. Это был фрегат «Неутомимый». Вот точка засветилась ярче. Фрегат форсировал двигатели и устремился к разведывательным кораблям, патрулировавшим окраины звездной системы Странивар.

Где же были все эти патрульные корабли, когда суда сил Хаоса вырвались из варпа и застали большую часть эскадры, оборонявшей Странивар, беспомощной в орбитальных доках?! В результате внезапной атаки две трети кораблей были уничтожены или тяжело повреждены, но страшные последствия этого удара стали ясны чуть позже, когда из всех звездных систем Готического Сектора начали поступать сообщения о вероломных нападениях. Око Ужаса открылось и извергло вражескую армаду, с которой теперь и сражался Военной флот Готического Сектора, чтобы не потерять весь этот Сектор, Военно-космический флот должен был как можно скорее контратаковать, и лорд-адмирал Равенсбург приказал всем пригодным к боевым действиям кораблям немедленно собраться вместе.

Один «Махариус» не пострадал во время удара по Странивару. Теперь ему было приказано двигаться на соединение с дивизионом эсминцев типа «Кобра» в пустынной звездной системе Долороса, чтобы совместно проследовать оттуда к ударной группе, формировавшейся сейчас в звездной системе Бен-Морр. Там «Махариусу» предстояло принять на борт новейшие штурмовые истребители типа «Фурия» и «Ястреб», прибывшие на замену устаревшим – типа «Мародер» и «Перехватчик».

Отправляясь в полет, «Махариус» как тень проскользнул между дрейфующими в пространстве корпусами уничтоженных и поврежденных кораблей, совсем недавно охранявших Странивар.

Семпер понимал, что экипаж «Махариуса» сейчас не вполне готов к бою. Конечно, его люди пылали гневом и жаждой мести, но страх был еще сильнее. Команда боялась того, что ждет ее впереди, боялась потому, что не знала, сумеет ли новый капитан крейсера победить в бою. До «Махариуса» Семпер еще не командовал ни одним кораблем, а масштабы нынешнего вооруженного конфликта, невиданные со времен Ереси Хоруса, вспыхнувшей десять тысяч лет назад, вряд ли обещали ему месяцы спокойной службы, за которые он смог бы, привыкнуть к новому судну и его экипажу. Скоро всем им предстояло пройти боевое крещение и сплотиться или погибнуть.

Повернувшись, Семпер увидел, что к нему обращены десятки пар глаз.

– Штурман! – рявкнул он грозным голосом, выработанным не один десяток лет назад в высших военных учебных заведениях на Кипре Мунди. – Когда будет маяк?

– Через час двадцать минут, сэр – доложил штурман, ознакомившись с информацией на дисплее.

– Хорошо… – Капитан повернулся к ближайшему связисту. – Сообщите старшему техножрецу Кастаборасу, что переход в варп начнется через час двадцать минут. Пусть немедленно начинает подготовку.

Магос Кастаборас отозвался только через несколько секунд:

– Вас понял… – Его ответ был глух и невнятен то ли из-за помех на канале внутренней связи, то ли из-за аугметических имплантатов, давно заменивших техножрецу голосовые связки.

Все находившиеся на мостике подняли глаза на Семпера, когда тот внезапно заговорил, не дав Кастаборасу закончить:

– Почтенный магос! Не знаю, как у вас тут было заведено раньше, но я требую постоянного присутствия на мостике старшего техножреца или хотя бы его первого помощника. Требования Устава распространяются на весь экипаж «Махариуса» без исключения. Вы поняли, что я имею в виду?

– Так точно, – после некоторого колебания ответил Кастаборас. Теперь в его голосе даже сквозь помехи слышалось явное неудовольствие. – Я немедленно прибуду на мостик.

Несколько офицеров одобрительно закивали. Безукоризненная работа корабельных систем зависела в первую очередь от техножрецов, но у них всегда были напряженные отношения с боевыми офицерами.

Семпер вспомнил слова своего наставника адмирала Хаасена: командовать хотят очень многие, но у корабля может быть лишь один капитан, который должен внушить экипажу необходимость беспрекословного подчинения.

Осмотрев мостик, Семпер остановил взгляд на молчаливых техножрецах, замерших за своими пультами, установленными вокруг капитанского кресла.

По бокам находились посты старших офицеров, заведовавших вооружением, навигацией и системами наблюдения. Выше вдоль стен тоже располагались пульты десятков техножрецов и сервиторов, управлявших действиями «Махариуса». Все они беспрестанно возносили молитвы каждой из бесчисленных частей древнего механического разума линейного крейсера.

Галереи пультов поднимались метров на двадцать в высоту, но человек, которого высматривал Семпер, стоял на одном из промежуточных ярусов, с которого было прекрасно видно все, что происходит на мостике. Мерцание ближайших мониторов бросало отсвет на серебряные черепа, украшавшие его китель. Семпер отметил, что остальные члены экипажа сторонятся этого человека. Разобравшись с магосом Кастаборасом, капитан «Махариуса» решил теперь же выяснить отношения еще с одним несговорчивым членом команды.

– Комиссар Киоген! – позвал Семпер. – Перед выходом в варп я хочу проинспектировать судно. Не желаете ли составить мне компанию?.. Господин Уланти, мы пошли. Принимайте командование «Махариусом» на себя!..

Зловещее, похожее на стрелу судно под названием «Тлетворный» дрейфовало рядом с еще горящим корпусом эсминца типа «Кобра». От остальных трех эсминцев остались только облака перегретого газа.

На мостике «Тлетворного» было темно. У капитана корабля давно сгнили веки, а потому он не переносил яркого света. Впрочем, свет не требовался и подавляющей части его экипажа.

«Тлетворным» командовал Хендрик Морроу – некогда прославленный боевой офицер Боевого флота Готического Сектора. Проведя ладонью с ошметками разлагающейся кожи по монитору, на котором отражалась информация о прошедшем сражении, Морроу довольно хмыкнул. Все сложилось как нельзя лучше!..

Внутри горящего эсминца еще оставался воздух. Теперь он вырывался в космическое пространство языками пламени. Приблизившись к растерзанному кораблю, Морроу хотел было устроить по нему учебные стрельбы, но системы наблюдения оповестили его о том, что в загерметизированных отсеках еще находятся живые люди.

Узнав об этом, Хендрик кровожадно усмехнулся и приказал десантировать на борт эсминца специально выведенных для этих целей монстров.

Полусгнившее тело не позволило капитану «Тлетворного» лично отправиться за добычей. Ему пришлось довольствоваться изображением, передаваемым на монитор командного пульта, и наслаждаться воплями обреченных людишек, которых ловили и разрывали на куски посланные им твари.

Хендрик приказал доставить нескольких человек живыми. Оказавшись в лапах ревностного хирурга-дознавателя, эти люди сразу пожалеют о том, что их не убили вместе с остальными. Подумав об этом, капитан вновь кровожадно усмехнулся.

Как раз в этот момент за его спиной послышалось знакомое шарканье. Тело Морроу уже давно приросло к капитанскому креслу, и теперь спиралевидные щупальца соединяли капитана с демоническим мозгом подвергшегося страшным трансформациям корабля. Однако Хендрику не нужно было поворачиваться, он по звуку шагов узнал хирурга-дознавателя Адольфа Торка.

Торк остановился за спиной капитана, уже почуявшего его зловонное дыхание даже сквозь отвратительный смрад, пропитавший все отсеки судна. В глубине души Морроу был рад тому, что не может увидеть своего старого боевого товарища. Плоть Адольфа мутировала столь ужасно, что теперь на него было противно смотреть даже самым жутким чудовищам на «Тлетворном».

– Ты позабавился с пленными? – спросил Морроу.

– Я испытал невыразимое наслаждение,– прошепелявил хирург-дознаватель. Его раздвоенный язык извивался между полусгнившими губами, отчего Торк уже почти не владел человеческой речью. – А один из них даже сообщил мне кое-что очень важное. Эти корабли вовсе не перезаряжали здесь варп-двигатели, как мы сначала думали. Они поджидали здесь имперский крейсер.

Морроу возбужденно заерзал в кресле. Его дыхание участилось. Он жадно втягивал ноздрями множество скверных запахов и испарений боевых систем «Тлетворного». Прошедшему сотни сражений капитану эта удушливая вонь казалась ароматным предвестником новых побед.

– Какой корабль они ждали?

– «Лорд С-солар Мах-хариус», – с трудом выговорил Торк, привыкший изъясняться на диалектах Хаоса и запнувшийся на имени одного из величайших героев Империума Человечества.

– «Махариус»?.. – откинувшись в кресле, пробормотал Морроу и задумался.

Он с трудом припоминал, что ему приходилось сражаться в скоплении Озириса с фраальскими рейдерами бок о бок с кораблем, вроде бы носившим такое же название. «Тлетворный» тогда назывался «Мстителем», а «Махариусом» командовал Рутгер Яго. По стандартному летоисчислению, принятому в Империуме, это было шестьсот с лишним лет назад. С тех пор утекло очень много воды, и нынешний капитан «Махариуса» явно не чета опытнейшему и искуснейшему Морроу…

– Где записи допросов пленных?

– Желаете развлечься их просмотром? Вот они! – прошипел Торк, протягивая когтистую лапу с кристаллическим диском, заляпанным человеческой кровью.

Пульт управления с жадным хлюпаньем поглотил информационное устройство. Морроу приготовился насладиться сценами пыток, а заодно и обдумать, как лучше подкараулить и уничтожить «Махариус».

Леотен Семпер почувствовал, как заболела голова. Она начинала болеть у всех членов экипажей всех космических кораблей во время подготовки к переходу в варп. Виной тому были мощнейшие волны псионической энергии, захлестнувшие судно.

Вокруг кипели последние приготовления. В святилищах машинных отделений «Махариуса» техножрецы заклинали варп-двигатели. По всему кораблю распространился запах благовоний. Исповедники ходили по отсекам, благословляя экипаж, которому предстояло форсировать кишащее демонами пространство.

Семпер и комиссар Киоген взошли на мостик, возвышающийся над гигантским орудийным отсеком правого борта. Внизу в поте лица трудились сотни матросов. Артиллеристы выкатывали по рельсам на огневые позиции внушительные орудия, другие крутили огромные лебедки, опускавшие на иллюминаторы броневые щиты.

Капитан покосился на стоявшего в задумчивости Кобу Киогена. Комиссар был два с лишним метра ростом. Вся его форма – до блеска начищенные высокие сапоги, кожаная кобура с пистолетом, черный китель с блестящими пуговицами в виде черепов и фуражка с высокой тульей, украшенная золотыми лавровыми листьями и имперским орлом, – должна была наводить на команду благоговейный страх. Но и без нее дюжий комиссар выглядел бы весьма внушительно.

Семпер оглядел ряд наград на груди Киогена и сразу заметил среди них усыпанную бриллиантами ярко-красную ленточку ордена Готической Звезды. Такая же красовалась и на кителе самого капитана. Кожа на лице комиссара была опалена раскаленной плазмой. Правая половина его рта застыла в вечном оскале, в котором Семпер тут же узнал, результат поспешной пересадки кожи в полевых условиях.

«Он гордится боевыми наградами и шрамами, – подумал Леотен, – парень явно не робкого десятка, но насколько ему можно доверять?»

– Ну и что вы обо всем этом думаете, комиссар? – спросил Семпер, указывая на копошившихся внизу матросов. – Как вы оцените этот корабль и его экипаж?

– Под вашей командой отличные офицеры и старшины, но среди матросов слишком много необученных рекрутов, еще ни разу не бывавших в варпе, в том числе почти насильно завербованных преступников. Впрочем, в первом же сражении они пожалеют, что не остались на каторге…

Приятно пораженный откровенностью собеседника, Семпер кивнул. В его душе затеплился огонек надежды на то, что комиссар окажется полезным членом экипажа, а не очередным болваном из Схола Прогениум.

– А что вы думаете о новом капитане «Махариуса»?

– Судя по вашему послужному списку,– невозмутимым тоном произнес Киоген, – вы очень способный офицер. У меня нет основании оспаривать решение адмирала Хаасена повысить вас до должности командира боевого корабля…

В этот момент внизу раздался короткий душераздирающий вопль. Один из артиллеристов споткнулся и попал под огромное колесо катившегося на боевую позицию орудия. Киоген сделал вид, словно ничего не заметил.

– Вы прекрасно зарекомендовали себя во время нападения на Странивар,– продолжал он,– но ввиду того, что вы все-таки недостаточно опытны, у меня остаются некоторые сомнения в том, что вы справитесь с командованием таким огромным кораблем. Особенно перед лицом страшной угрозы, нависшей сейчас над Боевым флотом Готического Сектора.

«Пятнадцать минут до точки перехода», – прозвучал механический голос из динамиков громкой связи, и Киоген стал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, явно желая удалиться по своим делам.

– Последний вопрос, – поспешно произнес Леотен, заметив нетерпение комиссара. – Кого вы назначите капитаном, если я погибну или буду тяжело ранен?

При этом Семпер не стал лишний раз напоминать Киогену о том, что тот имеет полное право расстрелять капитана «Махариуса» без суда и следствия, если сочтет его пренебрегшим своими обязанностями или не выполнившим свой долг.

– По Уставу ваше место должен занять старший помощник лейтенант Уланти. – Произнося имя старшего помощника, Киоген ощерился еще страшнее. – Однако, несмотря на аристократическое происхождение, в глазах остальных офицеров он все равно лишь выскочка с Некромунды. Они не станут ему повиноваться. Его место на нижней палубе с остальным сбродом.

– Так кого же вы назначите вместо меня? – не моргнув глазом, спросил Семпер.

– Самого себя. В случае вашей гибели мой долг – принять на себя командование кораблем… Если у вас ко мне больше нет вопросов, я, пожалуй, отправлюсь посмотреть, как идет процесс подготовки к переходу.

С этими словами комиссар Киоген браво отдал честь и зашагал прочь, оставив капитана «Махариуса» размышлять о человеке, имеющем право распоряжаться его жизнью и смертью.

Стоя на орудийной палубе, Максим Боруса, задрав голову, смотрел на двоих офицеров, пока его не пнул Гоголь.

– Работать, Боруса! Работать! Иначе я доделаю то, что не сделали с тобой на Лубянке! – рявкнул старший по расчету и на всякий случай влепил рекруту еще одну затрещину.

Максим поспешил к остальным матросам, толкавшим по рельсам лафет огромного орудия. Он поморщился, вспоминая о том, как, еще будучи главарем банды, Гоголь исполосовал ему спину раскаленным ножом. Тогда Борусе посчастливилось унести ноги. Теперь же он проклинал судьбу, через столько лет вновь сведшую его с Гоголем: не успел Максим оказаться на «Махариусе», как тут же попал под начало злорадного бандита.

Максим родился в нищих подземных кварталах города-улья на Страниваре. Он выжил даже на Лубянке – спутнике-тюрьме этой планеты. Но теперь Боруса сильно сомневался в том, что Гоголь оставит его в живых на борту «Махариуса».

– О дух Бога-Машины! – монотонно забубнил из-под металлической маски магос Кастаборас. – Заклинаю тебя! Включи по моей команде варп-двигатели!

Труднейшую задачу провода корабля через точку перехода поручали только самому главному судовому техножрецу. Только он знал нужные заклинания и верный код Тетраграммона – истинное тайное имя той ипостаси Бога-Машины, которая управляла всеми системами «Махариуса». Включить варп-двигатели можно было, только взывая к этому имени.

Облаченный в сверкающие одежды магос Кастаборас замер на мостике в окружении остальных техножрецов и ждал сигнала капитана, чтобы завершить ритуал.

– Пять, четыре, три, два, один. Пошел!

По команде магоса энергия невероятной мощности, таившаяся до тех пор в недрах реакторов корабля, хлынула в варп-двигатели. «Махариус» разорвал путы привычного мира. От яростных бурь, бушевавших в варпе, крейсер и его экипаж защищало теперь только поле Геллера – похожий на слезинку пузырек обычной действительности, содрогавшийся вместе с «Махариусом» под ударами обрушившейся на него энергии.

Новобранцы забились в самые темные углы и скулили от ужаса. Их завывания перемешивались с монотонными заклинаниями, которые бормотали более опытные члены команды. Исповедники и младшие комиссары в сопровождении вооруженных дробовиками мичманов расхаживали по палубам, убеждая экипаж «Махариуса» в том, что Бог-Император не оставит их в трудный час. При этом они тщательно осматривали каждого, старательно отыскивая признаки безумия, которые свидетельствовали бы о том, что в разум и души людей вселились демоны Хаоса.

Магос отошел от пульта управления и молча кивнул капитану в знак того, что сделал свое дело и передает судьбу боевого корабля в руки его командира.

Главный навигатор «Махариуса» Солон Кассандр сидел в своей бронированной каюте, охраняемой фанатично преданными гвардейцами. Без разрешения навигатора эти солдаты не пустили бы в нее даже самого капитана. Прикрыв веки, Кассандр снял повязку, скрывавшую третий глаз, расположенный в центре лба.

Устремив таинственное око в сердце неистовствующей вокруг «Махариуса» бури, Кассандр увидел свой корабль. Ближе к корме находилось машинное отделение, составлявшее около трети длины трехкилометрового крейсера. Судно ощетинилось орудийными башнями, наблюдательными рубками и вышками, батареями антенн и другими надстройками самой причудливой формы. По обоим бортам, рядом с главными орудийными батареями, располагались вереницы ангаров, в которых скрывалось множество космических истребителей и штурмовиков. Закованный в многометровую броню нос корабля был похож на бивень доисторического животного и предназначался для таранных ударов. Около тарана ожидало своего часа еще одно смертоносное оружие «Махариуса" – шесть торпедных аппаратов, стреляющих тридцатиметровыми плазменными торпедами.

Крейсер был прекрасно вооружен и защищен, но Кассандр понимал, что судно – всего лишь яичная скорлупка по сравнению с самой ничтожной частью сил, бушующих вокруг него. Навигатор встрепенулся, отогнал посторонние мысли, сосредоточил внутренний взор на том, что лежало впереди, и мысленно проложил самый безопасный путь среди водоворотов варпа. Следующие несколько дней все приказы Кассандра будут передаваться на мостик «Махариуса» и немедленно исполняться – управление крейсером примет на себя навигатор.

Замерев на мостике, Семпер заворожено смотрел на непрерывно меняющиеся энергетические потоки варпа, выводимые в электронном виде на оперативные дисплеи. Навигаторы утверждали, что читают в этих потоках будущее. Теперь и наблюдавший за ними Семпер гадал, какая судьба уготована кораблям Боевого флота Готического Сектора и их экипажам.

«Доброй охоты!» – так по традиции провожали уходящие на патрулирование суда Военно-космического флота. Этим же приветствием они обменивались при случайной встрече в варпе. Теперь, когда из Ока Ужаса ринулись эскадры Абаддона, внезапно атаковавшие и уничтожившие уже с десяток военно-космических баз, Леотен Семпер серьезно задумался о том, кто в предстоящих схватках будет охотником, а кто – добычей.

«Тлетворный» дрейфовал на волнах солнечного ветра. Казалось, команда покинула неподвижный корабль, двигатели которого работали на самой малой мощности, чтобы почти не оставлять следов в космическом пространстве. Капитан Морроу, неразрывно связанный с дремлющими системами своего корабля, тоже впал в оцепенение и не сразу заметил подошедшего навигатора. Тот зашипел на ухо Хендрику, слизывая гной, сочащийся из язв на своем лице:

– Прошу прощения, капитан, но…

– Замолчи! – прервал его Морроу.– Я все чувствую не хуже тебя. Силы варпа уже предупредили меня. Добыча совсем рядом!

С этими словами Хендрик откинулся в кресле, предвкушая грядущую схватку.

На окраине звездной системы Долороса внезапно возникло новое маленькое солнце, вспыхнувшее ярче местного светила. В брешь между измерениями хлынули волны энергии. В космическом пространстве появился огромный, трехкилометровый корабль. Перегруженные пустотные щиты судна с трудом сдерживали свирепствующие вокруг него силы. Крейсер Военно-космического флота «Лорд Солар Махариус» успешно форсировал варп.

Предоставив жрецам Бога-Машины и исповедникам возносить благодарственные молитвы, Леотен Семпер поспешил занять капитанское кресло. Сразу после выхода из варпа боевой корабль оказывался очень уязвимым. Для стабилизации варп-двигателей требовалось время, а колоссальный выброс энергии, которым сопровождалось возвращение в материальный мир, оповещал о появлении судна почти всю систему.

– Штурманы! – рявкнул Семпер. – Определить координаты и проложить курс! Найти и связаться с дивизионом эсминцев. Немедленно докладывать при обнаружении неизвестных судов… Поднять с иллюминаторов защитные экраны и приготовиться к бою!

Офицеры поспешили занять места по боевому расписанию, и вскоре от них посыпались доклады.

– Мы в системе Долороса. Отклонились от намеченной точки выхода не более чем на десять и три десятых пункта! – доложили штурманы.

Услышав об этом, Семпер решил объявить навигатору благодарность. Обычно корабли отклонялись от предполагаемой точки выхода пунктов на тридцать, а то и больше.

– Зафиксированы мощные помехи. Скорее всего это остатки энергии, образовавшиеся при выходе из варпа. Дивизион эсминцев в точке намеченной встречи не обнаружен, – доложили наблюдатели.

– На наши сигналы никто не отвечает. На обычных частотах – мертвая тишина! – отрапортовали связисты.

Семпер уставился на россыпи звезд за стеклом иллюминатора и подумал, что благодаря мощному оптическому увеличению он должен был бы сейчас видеть невооруженным глазом эсминцы, которым предстояло эскортировать «Махариус».

Куда же они подевались?!

В нескольких тысячах километров за кормой «Махариуса» крался «Тлетворный». По всем системам крейсера сил Хаоса заструилась энергия, корабль медленно оживал, а Хендрик Морроу с трудом сдерживал дрожь нетерпения при виде яркой точки, обозначавшей цель на дисплее монитора.

– Курс не менять. Увеличить скорость на две десятых единицы. Держитесь точно за кормой противника. Здесь он нас не заметит. Привести в боевую готовность носовые орудия и лазерные батареи. Без моей команды пустотные щиты не включать!

Точка на дисплее светилась все ярче. Морроу прекрасно умел прятаться в излучении, исходившем от кормовых двигателей только что возникшего из варпа корабля, чтобы скрытно приблизиться к нему на расстояние артиллерийского выстрела. «Тлетворный» мог одним залпом вывести из строя двигатели ничего не подозревающего противника. Потом имперский крейсер можно будет взять на абордаж! Представив себе капитана вражеского судна среди своих пленников, Морроу злорадно усмехнулся. Он уже отдал соответствующий приказ хирургу-дознавателю Торку, и тот знал, что нужно делать с командиром имперского крейсера, если у того хватит глупости попасть в лапы к Морроу живым.

– Обнаружен странный объект! – монотонно загудел один из сервиторов-наблюдателей.

– Что именно? – поспешил спросить Семпер.

Все офицеры бросились к приборам, понимая, что капитан желает слышать человеческий голос, а не бездушный электронный гул механизмов, обслуживавших многочисленные системы наблюдения на капитанском мостике. Хито Уланти первым наклонился над монитором и всмотрелся в мелькавшие на нем значки.

– За нами все еще тянется энергетический шлейф. Видно очень плохо, но, судя по всему, в пятнадцати-двадцати тысячах километров прямо за нашей кормой что-то есть. Не исключено, что это корабль! И он приближается!

– На штурвале – лево руля! – тут же воскликнул Семпер.– Внимание! Экстренный выброс плазмы из реакторов левого борта.

– Цель уходит влево! Зафиксирован энергетический выброс! – прохрипел похожий на жабу рулевой «Тлетворного».

– Нас заметили, – выругавшись, прорычал Морроу. – Носовые орудия к бою! Как только будут готовы – огонь!

– А наши щиты? Без щитов нас… – взвыл один из техножрецов, но не успел договорить: повинуясь раздраженному жесту Морроу, один из его телохранителей снес голову завопившему еретику одним ударом меча.

– Некогда! – рявкнул капитан «Тлетворного». – Наводите носовые орудия и открывайте огонь!

«Махариус» разворачивался. Из шлюзов его левого борта в пространство вырывались облака раскаленных плазменных газов. Они дезориентировали системы наведения «Тлетворного», и первые залпы прошили пустоту.

– Активировать щиты! – скомандовал Морроу, понимая, что спустя секунду «Махариус» откроет огонь из орудий левого борта, а к пустотным щитам «Тлетворного» еще не поступило достаточно энергии. Впрочем, на столь большом расстоянии корабль Хендрика получил лишь незначительные повреждения.

Наконец, щиты заработали в полную силу, и Морроу с облегчением откинулся в кресле, думая о находчивости противника с невольным уважением. Сражение обещало быть не только кровопролитным, но и увлекательным.

Семпер следил за перемещающимися по монитору значками, обозначающими, что противник отступает. После обмена первыми залпами корабли разошлись, чтобы занять выгодные позиции для следующей атаки. Тем временем следовало выяснить, с кем «Махариус» имеет дело.

– Попробуйте определить, что это за корабль! Тип и название! – приказал Леотен.

Старший офицер склонился над пультом, изучая данные, выуженные из архивной базы «Махариуса».

– Это тяжелый крейсер типа «Гадес». Его идентификационный код изменен, но в нем можно узнать старый идентификационный код боевых кораблей Сегментума Обскурус Империума. Сейчас попробуем определить… Клянусь именем Вандира! Это «Мститель»!

На капитанском мостике раздались удивленные возгласы.

– Капитан! Корабль противника вызывает нас! Его командир желает с вами говорить! – воскликнул молодой офицер.

– Включить громкую связь! – приказал Семпер и, заметив, что Киоген расстегнул кобуру, с усмешкой добавил: – Не волнуйтесь, комиссар. А вдруг противник хочет сдаться в плен?