Прожив добрый десяток лет в этом старом доме, Клара Пек сделала поразительное открытие. На лестнице, что вела на второй этаж, прямо над головой…
Обнаружился лаз в потолке.
– Вот так штука!
Она поднялась на один пролет, приросла к лестничной площадке и недоуменно уставилась в потолок, не веря своим глазам.
– Быть такого не может! Как это я прохлопала? Надо же, у меня в доме, оказывается, есть чердак!
Тысячу дней, тысячу раз она поднималась и спускалась по этой лестнице – и ничего не замечала.
– Куда ты смотрела, старая дура!
И она устремилась вниз, едва не полетела кубарем и даже не вспомнила, для чего поднималась наверх.
Перед обедом она, как взбудораженная девчонка-переросток, тощая, с бескровными щеками и блеклыми волосами, снова пришла постоять под этой дверцей: стреляла горячечным взглядом, прикидывала, размышляла.
– Ну, допустим, нашла я эту чертову лазейку, а дальше что? Не иначе как за ней чулан. Вот ведь…
И в смутной тревоге побрела в комнату, предчувствуя скорое умопомрачение.
– Не бери в голову, Клара Пек! – приговаривала она, когда чистила пылесосом гостиную. – Тебе всего-то пятьдесят семь годков. Из ума пока не выжила, слава богу!
Нет, почему она раньше ничего не замечала?
Да потому, что тишина здесь была особенной, – вот почему. Крыша никогда не протекала, так что с потолка не капало; балки не скрипели от ветра; мышей не было и в помине. Вот если бы сверху донесся шепот дождя, стон древесины или мышиный топоток, она бы непременно подняла голову и увидела этот лаз.
Но дом хранил молчание, и она оставалась в неведении.
– Будь оно неладно! – вырвалось у нее за ужином.
Она вымыла посуду, часов до десяти почитала и легла спать раньше обычного.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.