Кофеварка-переросток с аппетитом сожрала пятьдесят центов и, издав звериный рык, пукнула в пластиковый стаканчик горячим воздухом. Как назло, отфильтрованная вода закончилась. Капитан выругался и пошел восвояси.
      * * *
      Дверь депорта с шумом распахнулась, и на пороге появился юнец в наручниках. Парень был забрызган кровью так, будто целый день разделывал свиные туши. Дорогой костюм, кожаная сумка с лейблом "Бизнес-колледж Снайдера" и холеная физиономия выдавали в нем отпрыска какого-нибудь богатого папаши. Парень держался с нагловатой уверенностью, всем своим видом посылая тупых копов куда подальше.
      - Я буду отвечать на вопросы только в присутствии своего адвоката, заявил задержанный в ответ на предложение проследовать за офицером полиции в комнату для допросов.
      - Как знаешь, - детектив Джуэл Фрайс взял сосунка под руку. - Только имей в виду, лучше меня не злить.
      Джуэл припечатал парня к стулу и наконец соблаговолил объяснить, что же произошло:
      - Можете представить, сэр, этот сопляк не далее как час назад насмерть забил совковой лопатой учителя математики мистера Петерсона. Подкараулил беднягу около колледжа и раскромсал ему голову, аж мозги во всестороны брызнули.
      Джону Тинетти, так звали преступника, едва исполнилось пятнадцать лет. Парень держался так, словно совершил один из самых благородных поступков в своей жизни. В отличие от миссис Линдли, он осознавал, что убийство является серьезным преступлением, и даже был готов сесть на электрический стул или подвергнуться перепрограммированию личности, но вины за собой не чувствовал ни малейшей. Петерсон отравлял жизнь всему классу. Его не любили, боялись, перед ним заискивали.
      Но никто не предпринимал ничего. Петерсон заслужил такую смерть, иначе и быть не могло. А он, Джонни Тинетти, готов отвечать за свои действия.
      К тому времени как появился отец мальчика, Харрингтон уже готов был выть от черной безысходности..
      Мир сошел с ума. Все перевернулось с ног на голову.
      Человечество возвращалось к состоянию дикости.
      Разгневанный папаша, разумеется, орал, что "он это так не оставит" и "капитан сам окажется за решеткой" Засранец, прибивший учителя, строил рожи и показал язык. Видеофоны надрывались. Офицеры сновали туда-сюда. То и дело кто-нибудь из них тащил замызганного кровью горожанина.
      Депорт постепенно превращался в импровизированную камеру предварительного заключения. Обыватели взялись за топоры, столовые ножи и бензопилы. Звериные инстинкты вырвались наружу во всей своей первобытной красе.
      Окончательно капитана свалило с ног известие о том, что некто мистер Ван Сян, китаец по крови, но урожденный янки, бизнесмен и злостный неплательщик налогов, открыл на днях невероятно прибыльный бизнес. Предприимчивый молодчик собирал по всему Манхэттену разбросанные куски человеческого мяса и сдавал по выгодной цене в китайские рестораны. Таким образом, пусть небольшая, но все же часть населения Манхэттена питалась человечиной.
      Десятки голосов слились в один грохочущий поток, и Гордон Харрингтон понесся, влекомый им, к своему первому обмороку. Комната поплыла перед глазами. Очертания предметов сделались размытыми. Потом вдруг стало темно.
      12
      Последняя встреча с "приматами" доконала Бронсона окончательно. Вернувшись к трем утра на свою виллу, он ощущал такую усталость, будто всю ночь разгружал вагоны с углем. Дождь, пустые разговоры, выходки Лаусона, тревога, растворенная в воздухе, удручающим образом подействовали на Аллигатора. Он провалялся без сна до самого рассвета, а потом, с трудом дотянувшись до пульта гологравизора, включил городские новости.
      Перед тахтой возникло объемное изображение известного репортера. Голлоувей, удобно расположившись на капоте полицейской машины, комментировал события минувшей ночи: "Манхэттен превратился в кровавую 6ойню. - Камера медленно скользнула к телу, распростертому на асфальте. Жители в панике. На улицах бронетехника. Впервые за всю историю Америки мои сограждане боятся выйти на улицу. Смерть подстерегает повсюду. - Оператор вновь перевел камеру на изувеченный труп. - Этот человек вышел из дома всего полчаса назад. Он направлялся в супермаркет в надежде купить для сынишки мороженое. То, что вы видите сейчас, потрясает до глубины души. Кто, я спрашиваю, кто ответит за страшные преступления?"
      Бронсон не стал дожидаться ответа и выключил гологравизор.
      - Вы чем-то расстроены, сэр? - черт знает откуда возник XZ. - Не желаете анекдот?
      Только анекдота Бронсону сейчас и не хватало.
      - Нет, спасибо, - процедил сквозь зубы Аллигатор, - отвали!
      Робот обиженно отъехал в угол комнаты.
      - Должен заметить, - ехидно сказал он, - что если вы не поторопитесь, то опоздаете в "Мотордженерал" и вам влепят выговор!
      Но возможные неприятности волновали Гарри на текущий момент меньше всего.
      - Уйди, икс зет, - взмолился Бронсон, - прошу тебя!
      Робот, недовольно ворча, удалился.
      Бронсон никогда раньше не задумывался над природой таких социальных явлений, как серийные убийства; не волновали его и психологические аспекты насилия в целом. Проявления подобного рода он либо оставлял без внимания, либо списывал на то, что "психопат, не удавленный в раннем детстве, представляет серьезную опасность для общества, будучи взрослым подонком". Естественно, данная позиция не отличалась оригинальностью - примерно так же к социальным катаклизмам относилось большинство американцев.
      Месяца четыре назад Аллигатор случайно попал на публичное выступление Норберта Апра, профессора кафедры моральной и политической философии одного из крупнейших американских университетов. Название университета Гарри выбросил из своей памяти, а Норберт Апр задержался в ней только по той простой причине, что Бронсон за всю свою жизнь не слышал более нудной лекции. Профессор двинул речь этак часа на три, в которой добросовестно и с упорством высказывал свою озабоченность вопросами невротизации американского общества.
      В начале выступления светило науки заявил, что неимоверно важно на самых ранних стадиях выявлять малейшие отклонениия психики. "Даже если предположить ярко выраженную биологическую склонность к психопатии, - яро отстаивал свою точку зрения профессор, - институт раннего вмешательства все равно может принести очевидную пользу". Профессора не смущало отсутствие оппонентов. Спор с самим собой - что может быть гуманнее?
      "Конечно, многие думают, что если человек появляется на свет с деформированными мозгами, то здесь уж ничего не поделаешь, но это далеко не так!" Гарри припомнил, как профессор, свесившись с кафедры, зыркнул в зал совиными глазками. Это выглядело столь комично, что Бронсон даже по прошествии времени не мог сдержать улыбки. "Существуют прекрасные методы лечения целого ряда врожденных психических расстойств. Целого ряда, уверяю вас, господа. К таковым, бесспорно, следует отнести лоботомию, электрошок и разработанные за последние годы терапевтические методы, включающие в себя чудесные нейропрепараты, тормозящие мозговую активность пациента.
      Но чаще всего психопатология является следствием жестокого обращения с ребенком в раннем детстве. Каждый ребенок нуждается в определенном стимулировании своего психического аппарата. Если этого нет, то деформация сознания наступает столь же неизбежно, как и смерть, поджидающая каждого из нас... - Очевидно, профессор задушил в себе поэта. - Социальные корни психопатии за последнее время существенно изменились. Во второй половине двадцатого века основной проблемой общества являлся так называемый экзистенциальный кризис, влекущий за собой суицидальные тенденции и деликвентное поведение. Тяжелая бесперспективная жизнь, материальная необеспеченность, Крушение нравственных Ценностей буквально сводили человека с ума, угнетая его душу. Теперь же ситуация в значительной мере изменитесь. Многие из негативных социальных явлений ушли в прошлое. Я надеюсь, вы не станете отрицать, что большая часть американского общества достаточно хорошо обустроена в жизни. У нас практически отсутствует бедность, в том крайнем ее проявлении, которое влечет за собой деградацию сознания".
      Профессор говорил многословно и путанно. Бронсон удивлялся тому, что помнит практически каждую фразу.
      "Конечно, каждый индивид имеет право на личную, так сказать, проблематику. Увеличив уровень благосостояния общества, невозможно сделать сразу всех здоровыми. Но я не вижу тех причин, которые могли бы привести наши психиатрические лечебницы в состояние шока. Таких причин попросту не существует. А больницы переполнены, и пациенты все поступают".
      Бронсон припомнил, как профессор потешно разводил толстыми ручками. Тогда Гарри не придал словам ученого особого значения, но теперь...
      США охватила волна убийств. Причем большая их часть оставалась неизвестна общественности, так как пресса освещала только самые громкие из них. Бронсон же, в силу высокого положения, имел свои источники...
      Аллигатор сел к компьютеру и вошел в Интернет. Электронные газеты пестрели заголовками о страшной религиозной секте, приверженцы которой потрошат законопослушных американцев. И конечно же, ни слова о более "мелких" преступлениях. Газетчики, как обычно, заботились исключительно о тиражах и рейтингах своих изданий. Правда же состояла в том, что убийства приобрели масштаб военных действий. Убивали все - от домохозяйки до сержанта полиции. Видимо, журналистам была дана команда. Какая-то высокопоставленная сволочь распорядилась не раздувать происходящее до национальной трагедии.
      Бронсон покопался в личных электронных архивах и решил составить классификатор убийств. Он создал файл при помощи текстового редактора "Олл Уорлд 2009" и принялся за дело.
      Во-первых, Гарри выделил так называемые убийства по месту работы и привел типичный случай:
      "Сорокапятилетний Адамс Бурген, отведав как обычно в придорожном бистро сэндвич с беконом и запив его банкой пива "Ред Булл", направился в Пэлэм, пригород Бирмингема. Адамс работал в фирме по обслуживанию копировальной техники. Дела клеились. Со дня на день ожидались прибавка к жалованью и повышение по службе. Приехав в офис, он поздоровался с сослуживцами, встретившимися по пути к кабинету шефа. Войдя в кабинет, Адамс достал из дипломата пистолет, после чего спокойно застрелил своего начальника. Ни полиция, арестовавшая убийцу, ни опрошенные - сослуживцы, ни сам Адамс Бурген так и не смогли дать вразумительного ответа относительно мотивов кровавого преступления".
      Подобных Адамсов по США выявилась добрая дивизия. Ни дать ни взять, подразделение по сокращению численности населения.
      Далее Бронсон поместил в таблицу следующие данные: Убийства на сексуальной почве, психопатические убийства, выполненные с особой жестокостью (именно о них визжали средства массовой информации), убийства на религиозной почве, прагматичные, хорошо спланированные убийства.
      Аллигатор вывел на экран монитора электронную карту США и занес в компьютер программу моделирования динамического процесса нарастания убийств. Компьютер хрюкнул и завис. Гарри уже собирался нажать на кнопку "reset", но перезагрузка не потребовалась. Сверхмощный "Макинтош" справился с задачей. Результаты оказались чудовищными. Количество преступлений возрастало в геометрической прогрессии. Если ситуация не переломится, то уже через месяц Америка потеряет полмиллиона человек.
      До последнего времени кровавые события обходили Манхэттен стороной. Но минувшей ночью поток злобы накрыл город. Бронсон с ужасом понял, в каком водовороте вдруг очутился. "Кто знает, - подумал Бронсон, - может быть, Гримз и не выжил из ума?.."
      13
      Днем Манхэттен выглядел не столь зловеще. Асфальт выскребли до зеркального блеска. Людей все еще не было видно, но ужас минувшей ночи постепенно спадал. Всюду разъезжали бронированные машины армейского образца, своим видом внушая горожанам чувства устойчивости и защищенности. На Ист-Виллидж начали появляться одиозные фигуры. "Жив курилка", усмехнулся Бронсон, когда, проезжая Сент-Маркс-Плэйс, увидел сиреневоволосого панка, преспокойно прихлебывающего пиво из жестяной банки.
      Бронсон направлялся в офис "Мотордженерал". Он решил поставить все точки над "i". Чарльз Гримз встал на ноги удивительно быстро. Даже доктор Петерсон не мог припомнить такого случая. Президент "Мотордженерал" очухался буквально на следующий день после госпитализации. И, разумеется, несмотря на протесты врача, помчался в любимую корпорацию.
      Гримз что-то знал. Бронсон больше не мог обманывать себя тем, что старик выжил из ума. Насилие, обрушившееся на Соединенные Штаты Америки, не оставляло места для иллюзий. События подобных масштабов не могут возникать спонтанно, под влиянием какой-нибудь солнечной активности. Аллигатору стало очевидно, что Америка столкнулась с хорошо спланированной акцией. Но кто может быть заинтересован в дестабилизации общества и при помощи каких механизмов она достигнута? На эти вопросы Аллигатор надеялся получить ответ у дяди.
      Проезжая Трайбек, Бронсон обнаружил, что пространство между рекой Бродвей и Кэнэл-стрит, нашпигованное хорошими ресторанами и плохими магазинами, наводнено самой разношерстной публикой. Люди бесцельно бродили меж зданий, подбирали осколки битого стекла и с недоумением смотрели сквозь него на пожухлое осеннее солнце. Здесь, кажется, присутствовали представители практически всех социальных сословий и сексуальных меньшинств. Разношерстную публику объединяли остекленевший взгляд и полная раскоординированность движений.
      Снизив скорость, Аллигатор приоткрыл окно.
      - Эй, парень, - окликнул он закованного в кожаные доспехи фана "Хард Девил", - что здесь происходит?
      В ответ обладатель всклокоченной шевелюры выдал нечто нечленораздельное и изобразил улыбку, отдающую врожденным идиотизмом.
      Бронсон проехал чуть дальше и остановился. Казалось, что люди лишились разом всех благоприобретенных навыков. Выражение их лиц выдавало абсолютное отсутствие мысли. "Господи, они же как животные! - подумал Бронсон. - Хуже животных".
      Добравшись до "Мотордженерал", Бронсон приготовился к самому худшему. Но вопреки ожиданиям корпорация не пострадала. Сотрудники, как обычно, лениво шевелились за компьютерами, изредка гудел зуммер видеофона, начальство распекало подчиненных. Механизм исправно работал.
      Бронсон прошел сразу в кабинет вице-президента.
      Гримз, насупившись, сидел за рабочим столом.
      - А, племянничек, - хмуро сказал он. - Ну, проходи.
      Несмотря на то что холодный прием вызвал раздражение, Бронсон не позволил себе хлопнуть дверью. Отношения с дядей и раньше не отличались особым взаимопониманием. Теперь же и подавно Гримз смотрел волком.
      - Я хочу кое-что выяснить, - выдавил из себя Бронсон.
      Гримз с отвращением посмотрел на племянника:
      - Ну?
      - Что за чертовщина у нас происходит? - Аллигатор сжал кулаки. - Что это?
      - Не знаю, сынок, что тебе и сказать. - Гримз внезапно смягчился. Давняя история. Я ведь заметил тогда, как ты на меня смотрел. Думал, я свихнулся, а? - Гримз весело подмигнул племяннику. - Не дождетесь! Это оно меня с ног свалило. Оно.
      Последние события начисто уничтожили в Аллигаторе жалкие проблески чувства юмора. Он не разделял воодушевления дяди. "Нужно обладать большим терпением, чтобы разговаривать с Гримзом, - подумал Бронсон, - бесконечно большим".
      - Я очень стар, мой мальчик. Скоро меня можно будет выставлять в музее, как реликтовое ископаемое. Ты можешь себе представить, мой мальчик, я ведь стоял у самых истоков создания ЦРУ.
      Бронсон с удивлением посмотрел на дядю.
      - Ты хочешь сказать, что участвовал в разработке "Закона о национальной безопасности", который санкционировал создание Центрального разведывательного управления?
      - Да, мой мальчик, я был одним из его создателей! И горжусь этим!
      Бронсон аж присвистнул. Вышеупомянутый закон вышел в 1947 году.
      - Думаешь, я чокнутый, да? - Дядя вновь начинал впадать в буйство. - Я не позволю издеваться надо мной!
      - Нет, нет... Я вовсе не...
      - Да перестань, Гарри, у тебя же по лицу читать можно. Ты что, думаешь, мне делать больше нечего, только тебе голову морочить? Если говорю, что стоял у истоков, значит, так оно и было. Понял? - Увидев ужас в глазах племянника, Гримз хитро прищурился: - Ну ладно, я немного приврал, признаюсь. Но и ты хорош - списываешь меня в утиль раньше времени.
      Бронсон вздохнул с облегчением.
      - ЦРУ было создано для борьбы с так называемой красной идеей. Советским Союзом и коммунизмом пугали младенцев. Подписывая восемнадцатого сентября тысяча девятьсот сорок седьмого года "Закон о национальной безопасности", Гарри Трумэн во главу утла ставил борьбу с поднимающим голову социалистическим лагерем. Как ты прекрасно знаешь, в конце прошлого тысячелетия Союз развалился, а из пресловутого соцлагеря остались лишь Куба да Китай. Можно сказать, ЦРУ выполнило свою миссию. Но куда теперь прикажешь девать десятки тысяч высококвалифицированных агентов? Куда?
      Вопрос повис в воздухе. Бронсон выжидающе посмотрел на вице-президента "Мотордженерал".
      - Вот и я не знаю. - Гримз развел руками. - Возник кризис идеи. Задача выполнена, а государственные миллиарды все так же утекают. Ну, подсократили финансирование, и что?
      - Что? - с глуповатой ухмылкой переспросил Бронсон.
      - Сразу же поднял голову международный терроризм. Торговля наркотиками вышла на новый уровень. Оружие массового уничтожения расползлось по странам третьего мира. Беда, да и только! Однако мне сдается, что некоторые из агентов попросту переквалифицировались. Заварили кашу, нечего сказать.
      Гримз испытующе взглянул на Гарри:
      - Так вот, в конце девяностых ЦРУ состояло из четырех основных подразделений: департамента разведки, административного департамента, оперативного управления, департамента науки и технологии. Все подразделения, кроме последнего, сохранились и по сей день. А научный департамент попросту разогнали. Теперь ты понимаешь?
      - Ты хочешь сказать, что...
      - Да, именно это я и хочу сказать. Знаешь, в природе существует закон сохранения энергии. Энергия не возникает и не исчезает, а только переходит из одного вида в другой. Или что-то в этом роде. Аналогичный закон действует и в обществе. Организация, подобная ЦРУ, обладает огромной устойчивостью к любым разрушающим воздействиям. Из нее просто невозможно взять и вырвать целое подразделение. Шутка ли сказать, департамент науки! Тысячи ученых, сотни сверхсекретных разработок. - Гримз перевел дух. Вместе с департаментом лет десять назад попытались прикрыть и один из сверхсекретных проектов, касающийся разработки высокоэффективного психотронного оружия на базе так называваемого излучения торсиона. Кажется, я уже говорил тебе об этом. Сегодня ты можешь наблюдать, что из этого вышло. Дестабилизация общества неминуемо потребует усиления силовых структур. Таким образом, уже в самое ближайшее время разведывательное управление восстановит былое могущество. Кроме того, ты должен понимать, что реанимация такого монстра - это прежде всего огромные деньги. Деньги, мой мальчик, деньги! Вот единственная причина подавляющего большинства социальных катаклизмов. Но и это еще не все, мой мальчик. Ты наверняка задаешься вопросом, каким образом ты оказался втянут в водоворот трагических событий.
      Аллигатор с удивлением посмотрел на дядю.
      - Собственно, за этим я к тебе и приехал.
      Гримз вышел из-за стола и подошел к Гарри. В глазах вице-президента "Мотордженерал" блестели слезы.
      - Мужайся, мой мальчик. Настал момент открыть истину, хоть она и тяжела. То, что ты сейчас услышишь, может очень тебе не понравиться.
      Бронсон затаил дыхание. Никогда еще Чарльз Гримз не излучал столько тепла и приятия.
      - Когда ты родился, мне было столько, сколько тебе, сейчас. Молодость, как ты прекрасно знаешь, мой дорогой, не является синонимом благоразумия. Я спешил жить! - Взгляд Гримза затуманился. Старик предался воспоминаниям. В то время я меньше всего на свете думал о будущем и участвовал, кажется, во всех сомнительных проектах, в которые только смог пролезть. Но за что я себя не могу простить, так это за тебя, мой мальчик.
      - Ну перестань, дядя. - Бронсон прекрасно знал, что Гримз винит себя в смерти его родителей. - Ты здесь совершенно ни при чем. Несчастный случай. Железный оскал рока, так сказать.
      Родители Гарри Бронсона погибли в автомобильной катастрофе, когда ему едва исполнилось пять лет. Мать он практически не помнил, но образ отца все еще сохранялся в памяти. Аллигатор то и дело видел перед внутренним взором большого усталого мужчину, который почему-то всегда был одет в ослепительно белый медицинский халат. Воспоминания не причиняли боли. По словам психолога, проводящего ежегодное тестирование сотрудников "Мотордженерал", сильнейшая амнезия, обусловленная травматическим шоком, заблокировала депрессивные эмоции, вызванные потерей любимых людей.
      - Гарри, мой мальчик, - казалось, что Гримз вот-вот кинется на шею племяннику, - ты думаешь, что твои родители погибли в автомобильной катастрофе. Но припомни, откуда тебе это стало известно?
      Гарри никогда не задумывался над этим вопросом:
      - Не знаю... Кажется...
      - Вот именно, ты помнишь - и все. Иногда тебе снится, как зеленый "порше" твоего отца вспыхивает, словно просмоленный факел. Всегда одно и то же. Погожий летний денек. Лента лесной дороги петляет по холмам. А потом... Ты просыпаешься от собственного крика.
      - К чему ты клонишь?
      - Так вот, Гарри, у тебя нет и никогда не было родителей в общепринятом смысле. Ты - искусственно созданный человек. Родители же интегрированы в твое сознание. Изначально тебя создавали как универсального солдата. Ты вынослив, умен, циничен. Кроме того, мой дорогой мальчик, в тебя заложены так называемые псиспособности.
      - Ну, а как же я, по-твоему, оказался на свободе? - усмехнулся Бронсон. - Сбежал из застенков ЦРУ?
      - Опять ты за свое, Гарри. Пойми, это правда! Ты спрашиваешь, как ты вырвался из лап ЦРУ. Я тебе отвечу. Проект "Универсальный солдат" был закрыт президентом США в рамках реорганизации структуры разведывательного управления. В твое сознание были внедрены покрывающие воспоминания. Кстати, за них можешь поблагодарить своего любимого Лаусона.
      - Кого, кого?!
      - Да, мой дорогой, с Филом мы познакомились уже в самом конце. Он руководил лабораторией перепрограммирования личности. То, что теперь вовсю используется в тюремной практике, заложено им. Он у нас гений! Так вот, над тобой он и поработал. Сколько лет ты в "Мотордженерал", как думаешь?
      - Лет десять.
      - Нет, мой дорогой мальчик, прошло только четыре года! Твои воспоминания, относящиеся к более раннему периоду - вымышленные. Большую часть своей жизни ты провел в секретной лаборатории ЦРУ. Ты жил в искусственном мире, Гарри.
      - Зачем вы мне все это рассказываете? - Бронсон больше не считал Гримза сумасшедшим. - Допустим, все, что вы сказали, - правда. Что вы хотите от меня?
      - Это правда, мой мальчик, будь она проклята. У нас нет выбора, Гарри, попросту нет выбора. Поверь, хоть, как ты теперь понимаешь, я тебе никакой не родственник, я полюбил тебя всей душой. Видишь ли, мой мальчик, в тебя заложили огромные возможности. Огромные. Ты должен научиться использовать их на благо общества. Сам видишь, что происходит с Америкой. Ты - наша единственная надежда. Только телепат твоего уровня способен добраться до источника пси-излучения. Нас зомбируют, Гарри, мой мальчик. Пойми, это только начало.
      - Я... - начал Гарри.
      - Не перебивай меня, у тебя совсем мало времени. Лаусон частично разблокировал твое сознание при помощи гипнотического сеанса, но они все еще способны до тебя добраться. Торсионное излучение на разных людей действует по-разному. Человек с сильной психикой способен продержаться около полугода. Срок подходит к концу. Они уже начали подчинять тебя. Когда они овладеют тобой, ты превратишься в холодного профессионального убийцу. И, что самое страшное, подобных тебе еще двое. Ты должен уничтожить источник излучения. Заклинаю тебя, мой мальчик.
      Бронсон почувствовал, как какой-то внутренний тумблер переключился в нем в боевое положение.
      - Что представляет собой источник излучения? - Аллигатор приблизился к Гримзу.
      - Не волнуйся так, - отшатнулся вице-президент "Мотордженерал".
      - Что представляет собой источник? - глаза Бронсона превратились в щелки.
      - Это искусственно созданный организм. Живой организм. Он может выглядеть, как угодно. Я не располагаю другой информацией.
      - Как мне найти его?
      - Ты должен следовать за своими чувствами, Гарри, мой мальчик. Только умоляю, не подставляйся. Будь предельно осторожен.
      Гримз повернулся к окну и замолчал. Огромный город агонизировал внизу.
      14
      Чувства ничего не говорили Аллигатору. Он вышел от Гримза, скрипя зубами. Втиснув мощный торс в огненно-красный "ягуар", Бронсон со злостью вдавил педаль газа. Машина взревела и ринулась вперед.
      Скорость всегда действовала на Гарри успокаивающе.
      Из окна автомобиля мир казался не более чем пестрой кинолентой. Машина каким-то таинственным образом защищала своего водителя от жизненных перипетий. Как правило, мрачные мысли рассеивались сами собой.
      После беседы с вице-президентом "Мотордженерал" Чарльзом Гримзом Аллигатор все еще никак не мог прийти в себя. Ягуар уже мчался за сто двадцать. Здания, люди, зеркальные витрины супермаркетов, рекламные постеры сливались в один бесконечный поток. Аллигатору казалось, что еще мгновение - и он вырвется из того ужаса, в который погрузился.
      Страх, словно змея, заполз в душу Бронсона, сдавил горло, напитал тело отвратительной горечью. Сколько ему осталось - день, месяц, час? И что потом? Годы тяжелого безумия или расчетливая холодность сознания, присущая серийному убийце?
      Жизнь потеряла смысл. Если еще час назад он с полным правом мог гордиться положением, работой, друзьями, мировоззрением, наконец, то теперь не осталось ровным счетом ничего. Четыре года - вот истинная длина его жизни. Четыре года!
      - Кто я? - шептал Бронсон. - Кто?
      Город вытянулся в линию. Стрелка спидометра дрожала на отметке "180".
      "Если я превращусь в законченного психопата, буду ли я осознавать это или мои действия примут ярко выраженный бессознательный характер? невесело размышлял Аллигатор. - Может статься, что безумие наденет маску внешнего благополучия и рассудительности".
      Он видел тех людей. Пустые, нервные лица. Глаза словно у мертвых рыб. Тихое бормотание. "Нет! - закричал Бронсон. - Я не хочу!" Из нервного напряжения Аллигатора вывела полицейская сирена.
      - "Ягуар" номер эн-эр-тэ сорок пять - восемьдесят девять, остановитесь!
      Бронсон дал по тормозам и встал у обочины.
      - Предъявите ваше водительское удостоверение, сэр.
      Гарри вышел из машины и достал магнитную карточку водителя. Полицейский пробежал по документу сканером и, прочитав на жидкокристаллическом экране сведения, ехидно усмехнулся:
      - Жить надоело, мистер? Или давно пешком не ходили?
      - Виноват, - сказал Бронсон, - исправлюсь.
      - Это не взлетная полоса, мистер Бронсон, а федеральное шоссе. Полицейский выглядел не слишком дружелюбно. - А вы управляете не самолетом, сэр. Извольте уважать федеральные законы!
      Спорить было бы глупо:
      - Простите, офицер!
      - Вынужден лишить вас водительских прав. До судебного разбирательства ваша машина постоит на стоянке.
      - Послушайте, офицер, я...
      - Объясняться будете в суде, мистер Бронсон. Если вы откажетесь подчиниться, я надену на вас наручники. И вам придется предстать перед законом уже не за превышение скорости, а за оказание сопротивления властям.
      - Что я должен делать? - Несмотря на психологические проблемы, прагматизма Аллигатор не лишился.
      - Так-то лучше, мистер Бронсон! - Полицейский сиял, как человек, только что исполнивший свой долг. - Садитесь в свою шикарную тачку и следуйте за мной.
      Аллигатору не оставалось ничего, кроме как забраться в машину. Он завел мотор и уныло поплелся за полицейской "тойотой". Патрульный остановил Гарри на выезде из города. Теперь же они возвращались обратно.
      - Чертов коп, - пробурчал себе под нос Аллигатор, - надо же было ему объявиться.
      Внезапно Бронсон почувствовал, как сознание погружается в пустоту. Дорога поплыла перед глазами. Очертания предметов смазались. Тело пронзила сильнейшая боль. Позвоночник превратился в раскаленный добела стальной стержень. Малейшее движение заставляло стискивать зубы. Бронсон машинально нажал на тормоза.
      Последнее, что он увидел, - петляющая впереди полицейская "тойота". Потом наступила тьма.
      Очнувшись, Аллигатор с удивлением обнаружил, что стоит около полицейской машины. Левая дверца была распахнута, и свесившийся из салона водитель почти касался руками забрызганного грязью асфальта. Дорожный полицейский был мертв. Смерть наступила в результате тяжелой травмы головы. Бронсон решил, что патрульный не справился с управлением. Это было более чем странно - офицер ехал не спеша, видимо, руководствуясь золотым правилом "тише едешь - быстрее закончится смена". Аллигатор наклонился и водрузил мертвое тело на водительское место, после чего достал мобильник и набрал 911...
      Встречаться с представителями властей Бронсону не хотелось, и он решил смыться. "Помочь я ему уже все равно ничем не могу, а неприятностей и так хватает", - благоразумно рассудил Аллигатор. Он уже собирался сесть в "ягуар", когда услышал неприятный дребезжащий звук.
      Гарри посмотрел под ноги и замер. На асфальте крутился волчком окровавленный обрубок железной трубы...
      15
      Гордон Харрингтон в силу занимаемой должности практически не выезжал на первичный осмотр места преступления. Эту работу он предпочитал перекладывать на плечи подчиненных. Как правило, голографическая съемка, производимая судмедэкспертом, вполне удовлетворяла профессиональное любопытство капитана. Порой Харрингтон даже уменьшал коэффициент объемности изображения, настолько реалистичной была передаваемая гологравизором картинка.