– Я разве спорю? Они могут даже походить на бесплотные призрачные создания, бледные как саван. Но вот если бы ты улыбнулась, я, пожалуй, даже поверила бы, что ты действительно хочешь этого брака.

– Пожалуйста, – с трудом проговорила Шаан, отводя глаза, – не надо вникать во все подробности, Джемма. Я пока не готова к этому.

– Почему? Потому что в глубине души ты знаешь, что этот брак не выдержит и малейшей проверки на прочность?

Шаан ощутила, как затрепетало ее сердце. В последние дни, когда ею овладевали полное отчаяние и безысходность, только этот трепет и убеждал ее, что она все еще жива.

Ресницы Шаан скорбно дрогнули, и это не ускользнуло от взгляда Джеммы. Шумно вздохнув, она резким движением повернула Шаан к себе и слегка встряхнула за плечи.

– Ради Бога! – яростно воскликнула Джемма. – Да что за чертовщина здесь творится?

Неожиданно дверь спальни распахнулась, и Рейф решительной походкой вошел в комнату, словно почувствовав, что самообладание потихоньку покидает его невесту. Он остановился, переводя взгляд с Джеммы на Шаан.

Шаан бросило сначала в жар, потом в холод, и она подняла на Рейфа все еще затуманенные слезами глаза. Рейф был в обычном темном деловом костюме и в белой рубашке с шелковым галстуком под цвет пиджака. Ничего особенного. Но что-то все-таки меняло его облик… Наверное, красная роза, прикрепленная к лацкану пиджака. Она словно утверждала его права на обладание ею, и при этой мысли Шаан почувствовала, что задыхается.

– Дорогая, ты выглядишь великолепно, – отрывисто произнес Рейф. – Мы можем идти?

Шаан, словно в трансе, молча кивнула и послушно последовала за ним, чувствуя за спиной молчаливый беспомощный протест Джеммы.

В течение последних сумасшедших дней Рейф сделался настолько необходим для девушки, что сейчас она уже не могла отрицать его место в своей жизни. Он оказался тем самым обломком скалы, за который она отчаянно уцепилась, чтобы спастись от того урагана, который чуть было не уничтожил ее.

Словно осознавая это, Рейф взял руку Шаан и положил на сгиб локтя своей, поддерживая ладонью ее холодные пальцы.

«Ты теперь в безопасности», – говорил этот жест. Шаан подняла на мужчину слегка опухшие от слез глаза и улыбнулась: хотя и слабая, но все же это была улыбка.

Шаан уже не слышала тихого вздоха Джеммы, когда та заметила улыбку подруги, не видела победного взгляда, который Рейф бросил на Джемму. Она снова погрузилась в темное «ничто», отдавая свою жизнь во власть Рейфа…

Гражданская церемония кончилась довольно быстро – к облегчению Шаан, которая чувствовала, что долго не продержится. Дядя и тетя обняли ее, поцеловали и пожелали счастья, но от глаз девушки не укрылось выражение страдания в их взглядах, которое с недавних пор поселилось там.

Джемма улучила момент, когда Рейф разговаривал с мужчиной, которого представил как:

«Сол, второй человек в моем войске», и, взяв Шаан за плечи, заставила посмотреть себе в глаза.

– Послушай, – настойчиво сказала она. – Если вдруг по какой-то причине я тебе понадоблюсь, просто позвони мне, и я тут же приеду. Поняла?

Шаан кивнула. Ее глаза казались невероятно огромными на бледном лице.

– Спасибо. – Она наклонилась и быстро поцеловала Джемму в щеку. – Пожалуйста, не волнуйся за меня, Джем. Рейф позаботится обо мне.

– Ты уверена? – Джемма бросила скептический взгляд в сторону Рейфа. – На его месте я бы постаралась не забывать об этом, иначе семейству Дэнверсов придется иметь дело со мной.

Шаан слабо улыбнулась наивности этой угрозы. Джемма не в состоянии причинить клану Дэнверсов никакого вреда. Но значение слов подруги было ясно ей как Божий день: Джемма озадачена, но отнюдь не верит в искренность поступка Шаан.

Никакого приема по случаю свадьбы не устраивалось. Рейф сразу же после регистрации повел новобрачную к ожидавшему лимузину. Он сказал, что они опаздывают на самолет, но Шаан думала по-другому. Девушка решила, что Рейф увозит ее столь поспешно, потому что опасается, как бы она не сказала чего-нибудь лишнего.

К тому же назойливые репортеры преследовали их буквально по пятам. Вспышки фотоаппаратов не прекращались с того момента, как они вышли за ворота дома. И когда шофер лимузина наконец вырулил с обочины, Шаан уже потеряла присутствие духа, настолько изнурительной оказалась для нее роль счастливой невесты.

– Все в порядке? – спросил Рейф, прикрывая ладонью холодные пальцы девушки.

Шаан кивнула и со вздохом откинулась на спинку мягкого кожаного сиденья.

– Неужели наши фотографии появятся опять во всех газетах? – с отчаянием спросила она.

– Все зависит от того, случится ли за этот день какая-нибудь сенсация, – ответил Рейф. – Если ничего не происходит, газеты, чтобы привлечь читателя, начинают смаковать пикантные подробности различных скандальных историй вроде нашей. – Рейф наклонился и нажал невидимую кнопку в дверце машины. Сразу же плавно опустилось стекло, отделявшее их от шофера. – Убедись, что мы оторвались от них, прежде чем свернуть в аэропорт, – скомандовал он водителю. – Мы уже достаточно засветились на публике.

Шофер кивнул и посмотрел в зеркало заднего вида. Потом резко свернул в боковой переулок, повернул еще раз направо, затем, на светофоре, налево. Любой, кто знал Лондон, решил бы, что он везет пассажиров в дом Рейфа. Но вскоре, еще раз глянув в зеркало, он изменил курс и направился в сторону аэропорта Хитроу.

– У нас еще осталось время, чтобы переодеться, – сказал Рейф, когда они вошли в зал ожидания. С этими словами он протянул Шаан дорожную сумку и проводил ее до женского туалета.

Шаан послушно кивнула и вошла. Вернулась она минут через десять, одетая в кремовую бумажную блузку и темно-желтые брючки. «Наверное, все это приготовила миссис Клоу», – подумала девушка.

Рейф ждал ее, прохаживаясь неподалеку от дамской комнаты. Он не переоделся, но его облик сильно изменился. Исчезла роза с лацкана пиджака, а лицо приобрело жесткое, непримиримое выражение, которого утром она не замечала.

Он взглянул на девушку, и в глазах его мелькнуло что-то непривычно интимное, от чего Шаан нервно поежилась, ощущая странное смущение.

Но вот Рейф наклонился, чтобы взять у нее из рук сумку, и странное выражение исчезло.

– Мы уже опаздываем, – сказал он и увлек девушку за собой сквозь суетливую толпу пассажиров. Он шел быстро, широкими шагами, Шаан приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.

Вскоре они поднялись на борт самолета. Их места оказались в первом классе «Боинга-747». Сбитая с толку такой спешкой, Шаан не заметила, как лайнер поднялся в воздух.

И только в этот момент она сообразила, что понятия не имеет, куда они направляются.

– К-куда мы летим? – спросила она.

– А я все думал, когда же ты наконец поинтересуешься. – Улыбка Рейфа показалась девушке натянутой. – Далеко, – ответил он. – Если точнее, в Гонконг.

Гонконг? Шаан удивленно заморгала.

– И как долго туда лететь?

– Пятнадцать часов, если повезет, семнадцать, если возникнут помехи. – Рейф подозвал стюардессу и заказал прохладительные напитки. Потом вынул что-то из кармана пиджака. – Вот, выпей это.

Шаан протянула было руку за таблетками.

– Но…

– Никаких «но», – отрезал Рейф. – Это страшно долгий перелет. Будет лучше, если ты проспишь его большую часть.

Улыбчивая стюардесса с восточными глазами принесла заказанные напитки. Рейф протянул Шаан бокал.

– Проглоти таблетки, – невозмутимо скомандовал он.

Шаан молча подчинилась.

– Да, думаю, сейчас самое время сообщить тебе, что эти две таблетки для тебя последние. Девушка недоуменно уставилась на него.

– Пора тебе начинать жить самостоятельно, Шаан, – тихо пояснил ее спутник. – Успокаивающие лекарства лишь притупляют боль, но не исцеляют больного.

– Я и не собиралась пить эти пилюли, ты сам мне навязал их, – напомнила ему девушка.

– Неважно, теперь с этим покончено, – пообещал Рейф. – Расскажи мне о своих родителях, – внезапно попросил он. – Твой отец ведь был ливанским врачом?

«Откуда ему это известно?» – недоумевала Шаан, утвердительно кивая.

– Но практиковал он в Лондоне. Там и познакомился с матерью. Она работала медсестрой в том же госпитале. Они погибли, – тихо сказала Шаан, и ее рука невольно потянулась к медальону, любовно касаясь его пальцами. – Они подорвались на бомбе в Бейруте, куда отправились работать как члены Международной ассоциации содействия военнопленным.

– Сколько тебе тогда было лет?

– Тринадцать, – грустно улыбнулась девушка. – Во время командировок родителей я жила у дяди и тети, у них и осталась… Они всегда были очень добры ко мне, – добавила она и вздохнула.

– Но ты до сих пор тоскуешь по родителям, – тихо закончил Рейф.

– Да.

– Ну-ну, не надо, – прошептал он, заметив, что ее темные глаза заволакиваются влагой.

Потом Рейф сделал совершенно неожиданный жест. Он мягко взял из ее пальцев медальон, поднес к ее губам и, когда она машинально поцеловала его, тихо сказал:

– А теперь спи.

С того момента она уже ничего не помнила.

Лайнер резко сбросил высоту, и Шаан открыла глаза, почувствовав тяжесть в желудке. Потом некоторое время она вглядывалась в пространство перед собой, еще не осознав полностью, где находится. Прошло еще несколько мгновений, и она все вспомнила. И прежние отчаяние и безысходность захлестнули ее.

В салоне был полумрак, только приглушенный гул мощных двигателей нарушал окружающую тишину. Кто-то откинул ее сиденье, накрыл легким пледом и заботливо подложил подушку, пока она спала.

Девушка повернула голову и увидела прямо перед собой лицо спящего Рейфа. От этой неожиданной близости у нее перехватило дыхание. Шаан почему-то не ожидала увидеть его спящим. В течение последних дней Рейф, казалось, непрерывно бодрствовал и постоянно был настороже, поэтому сейчас она испытала некоторое замешательство.

Сиденье Рейфа тоже было откинуто. Он лежал без пиджака, без галстука, закатав рукава рубашки, так что стали видны жесткие темные волоски на его загорелых предплечьях. Мускулистые руки лежали на его плоском животе, и на безымянном пальце поблескивало обручальное кольцо, которое Шаан надела ему, подчинившись его настояниям.

Шаан взглянула на собственное обручальное кольцо. Вот она и замужем. За незнакомцем.

Слабая улыбка мелькнула на губах девушки, и она посмотрела на мужчину. Интересно, что он на самом деле думает об этом сумасшедшем браке, в который они вступили сегодня утром?

Лицо Рейфа было невозмутимо, как всегда. Даже во сне этот человек никому не открывал свои мысли. Хотя сейчас, когда его серые глаза были прикрыты длинными ресницами, которые бросали тени на высокие скулы, лицо выглядело несравненно мягче. Впрочем, стоит ему проснуться, и вернется тот агрессивно-решительный взгляд, к которому девушка почти привыкла за последнее время. Даже губы Рейфа во сне казались нежными, и Шаан ощутила неожиданный прилив чувственности.

Она никогда еще не думала о Рейфе как о мужчине. И ее сердце сразу отозвалось мягким сильным толчком.

Нет. Шаан попыталась отогнать от себя эти мысли. Возможно, Рейф и стал необходимым ей за эти дни, но она не позволит себе так реагировать на его присутствие.

Ее чувства подверглись достаточному испытанию.

Пирс. Шаан вздохнула грустно и отрешенно.

– Ты уже не спишь?

Шаан приоткрыла веки и встретила взгляд серых глаз Рейфа.

Неужели ему всегда становится известно, когда она думает о Пирсе? Это начинало казаться почти сверхъестественным, но Рейфу всякий раз удавалось ворваться в ее сознание, прежде чем она успевала воссоздать в воображении красивое улыбающееся лицо Пирса.

– Да. Нам еще долго лететь?

Рейф прищурился и посмотрел на часы.

– Часов восемь. Не так уж плохо. Он поднял руку и осторожно убрал прядь волос с ее щеки. Она испугалась – не его прикосновения, а своей реакции на него: снова то же легкое щекочущее ощущение в груди. Шаан поспешила отшатнуться… И тут же испытала болезненное раскаяние. Она бы обидела его меньше, если бы выразила свое недовольство словами. А сейчас то мягкое выражение, которое появилось было на лице Рейфа, мгновенно исчезло. Он отвернулся, поднял спинку своего кресла и включил маленькую лампочку над головой.

– Прости, – выдавила из себя Шаан. – Я…

– Думаю, ты не откажешься выпить чего-нибудь прохладительного, – прервал Рейф ее извинения и нажал на кнопку вызова стюардессы.

Шаан сжала губы. Что ж, возможно, она это заслужила. Рейф ведь только и делал, что поддерживал ее все последние дни. Ничего удивительного, что он не ожидал такой реакции на обычное прикосновение.

Остаток путешествия оказался сущей пыткой. Шаан больше не удалось заснуть, поэтому пришлось молча сидеть рядом с Рейфом, в то время как он с головой ушел в деловые бумаги. Он даже не составил ей компанию, когда принесли легкую закуску, и просто не обращал на нее внимания до конца полета.

Поэтому Шаан чуть не вздрогнула от неожиданности, когда Рейф вдруг потянулся к окну, обдав ее теплом своего тела, и приподнял жалюзи.

– Если хочешь увидеть потрясающую картину, посмотри сюда, – сказал он и вернулся на прежнее место.

Ресницы Шаан дрогнули, она ощутила слабое покалывание во всем теле от невинного прикосновения Рейфа. Смущенная этим, она поспешила убедить себя, что просто не ожидала…

– Шаан! – окликнул ее Рейф.

Шаан прерывисто вздохнула, посмотрела направо – и так и ахнула.

Сияющее солнце заливало потоком золотых лучей знаменитую Гавань Победы. И везде, насколько мог видеть человеческий глаз, громоздились строения. Высокие сооружения всех мыслимых форм и размеров стояли почти вплотную друг к другу, создавая своей ошеломляющей близостью непривычно величественное зрелище, от которого захватывало дух.

– Добро пожаловать в Гонконг, – раздался тихий голос Рейфа. – Непризнанная жемчужина Южно-Китайского моря. Все, что только может пожелать человек, продается здесь. Этот крошечный участок земли, пожалуй, влиятельнее и мощнее, чем готовы признать правительства многих стран.

«В это несложно поверить», – подумала Шаан, благоговейно вглядываясь в очертания зданий, рисовавшихся на фоне неба.

– На этом небольшом пространстве живут и работают больше шести миллионов человек, – продолжал Рейф. – И знаешь, я езжу сюда почти всю мою взрослую жизнь, но ни разу не видел на улице ни одного клочка бумажки, не замечал никаких следов разрушений. Гонконг гордится собой и своими достижениями, и люди заботятся о своем городе. Кстати, транспорт здесь такой, что Лондону остается только краснеть от стыда, – сказал Рейф секунду спустя. – Это и старомодные трамвайчики, которые практически бесплатно доставляют ежедневно толпы людей к планширам, и паром «Звездный», соединяющий Гонконг с полуостровом Коулун, и метро, сверкающее чистотой, с прекрасной системой кондиционирования. В общем, ты всегда можешь добраться куда захочешь, потратив минимум времени. Но я вовсе не это имел в виду, предложив тебе взглянуть вниз, – сказал Рейф, когда лайнер внезапно резко накренился, а потом так же неожиданно принял прежнее положение. – Я говорил…

Рука Шаан дрогнула, она вдруг инстинктивно почувствовала необходимость за что-то подержаться и схватила Рейфа за руку.

– Боже, Рейф… М-мы же не больше чем в пяти метрах от этих крыш…

– Впечатляет, правда? – усмехнулся тот, наслаждаясь ошеломленным выражением ее лица. – Считается, что это место – самое опасное для посадки в мире. Но, как свидетельствует статистика, аварий здесь еще не было.

Шаан вдруг осознала, что яростно впивается ногтями в руку Рейфа. Девушка попыталась овладеть собой и разжала пальцы.

– Извини, – пробормотала она. – Я просто не…

В ответ Рейф взял руку девушки и снова положил ее на свою.

– Я думал, ты уже поняла, Шаан. Ты можешь впиваться ногтями в меня так яростно, как только пожелаешь. Именно для этого я здесь. И именно этого я хочу.

Шаан прерывисто вдохнула, заметив, какими глазами он смотрел на нее. Нет, Рейф не хотел ее, просто не мог хотеть. Пусть они и женаты, но их брак ведь не обыкновенный брак, а просто способ сохранить достоинство их обоих… Ей была невыносима мысль, что все может быть как-то иначе. По крайней мере, сейчас…