– Наш разговор, по-видимому, касается некоего предмета, который случайно попал ко мне? – осторожно начал он. «Ни фига себе я загнул, а?»

– Именно так, мистер Крэй. Осколок компакт-диска.

– Я хочу внести определенную ясность в этот вопрос… – Старик понимающе кивнул. – Дело в том, что я не могу гарантировать стопроцентно, что диск, вернее осколок, удастся прочитать. Это очень сложная техническая проблема.

– Я знаю, мистер Крэй. Я навел справки. Вы в курсе, что вас считают лучшим специалистом в Чикаго? А может, даже и в штате Иллинойс?

– Вот так вот? Это с каких же пор?

– Если бы это было не так, Бигги забрал бы мою собственность сразу. А так – я считаю, что вы самый подходящий человек для этого дела.

– Я могу попробовать. Но это займет некоторое время. – «Твою мать! Терпеть не могу эти танцы. Где чертов Угорь?»

– Работайте, мистер Крэй. Вас никто не подгоняет. Вы можете рассчитывать на мою полную поддержку. Финансовую, юридическую, силовую, – Сыч зыркнул в сторону Бигги. – А пока просветите меня, пожалуйста, более подробно, с чем мы имеем дело.

Финансовую? Крэй задумался. Значит, у нас имеется: один долбаный кусок поликарбоната и как минимум две стороны, желающие получить с него информацию. Дик и Старый Хрыч. Ладно, Бигги замочил этих наглых засранцев. Хотя… Может, не всех? Придут потом и спалят меня вместе с соседями и «Тошибой». Независимо от того, прочитал я диск или нет. Хрен с ними. Будем считать, что засранцы в морге. Или, по крайней мере, Бигги как следует припугнул их своим дурацким «АКСУ». Раз старик готов платить, грех не воспользоваться его предложением. Тем более что теперь он с меня все равно не слезет. А старому другу придется довольствоваться половиной моей доли. Как бы там ни было, эту хреновину все же притащил Дик. Крэй был почти уверен, что не выкупи Дик у бомбил Сыча футляр, осколок диска валялся бы сейчас где-нибудь в мусоре. А в красивой коробочке парни хранили бы кокс. Дик отдал сто баксов непонятно за что, и в сморщенных мозгах шестнадцатилетних торчков прозвучал тревожный сигнал. Правда, прозвучал он поздно, но ситуация из-за этого изменилась кардинально. Ладно, расскажу старику интересную сказку. Пускай в нем растет уверенность в правильном вложении капитала.

– Стандартный компакт-диск устроен, как слоеный пирог, и состоит из нескольких слоев, – с умным видом Крэй приступил к засиранию мозгов. – Наш осколок, – старик довольно улыбнулся, – представляет собой часть записываемого диска – CD-R. Он сделан из поликарбоната, который является основой диска. В поликарбонате имеется особая спиральная канавка (Pregroove). Она заполнена органическим красителем – это активный слой. Разные фирмы используют различные красители. Но, как правило, в основе технологии – цианин или фталоцианин с различными добавками. Наш диск – Verbatim DataLife, разработка концерна Mitsubishi Chemical.

В нем используется активный слой Super AZO. Химический состав я точно не знаю, да это нам и ни к чему. Следом за активным слоем идет отражающий. Именно от него и отражается луч лазера при чтении. Отражающий слой может быть из золота, – старик вскинул брови, – из серебра или из фольги каких-нибудь подходящих по свойствам сплавов. Сверху все это великолепие покрывает защитный слой – устойчивый к истиранию лак. Информация записывается на диск последовательно. Шаг спирали, идущей от центра диска к краю, всего 1,6 микрометра. При записи мощность лазера в нужных участках повышается со стандартных 0,7 милливатта для чтения до величин около 8 милливатт. При этом краситель от нагрева обугливается, и в нем образуются микроскопические пузырьки газа. Отражающий слой также деформируется, и мы получаем так называемый пит: участок, от которого луч лазера отражается слабо, рассеянно.

Бигги зевнул и переступил с ноги на ногу. Сыч сердито посмотрел на него и сказал:

– Продолжайте, пожалуйста, мистер Крэй. Это очень интересно.

– Мы имеем примерно треть диска. Но это не значит, что мы сможем получить треть информации. Как я уже сказал, данные записываются на диск последовательно. По спирали – от центра к краю. Я проанализировал состояние активного слоя и пришел к выводу, что диск записан почти полностью. Его максимальная емкость 700 мегабайт. Использовано почти девяносто процентов поверхности. Это несколько повышает наши шансы. Так как ближе к краю я смогу, если повезет, конечно, считать довольно большие фрагменты файлов. Если это текстовая информация, или звукозапись, или изображения в определенных графических форматах, я сумею собрать что-нибудь полезное. Но если это упакованные, или закодированные, или исполняемые файлы, тогда все усилия пропадут даром. Вы готовы оказывать поддержку на таких условиях?

Сыч довольно крякнул. Ему лекция явно понравилась.

– Я вижу, вы действительно специалист в своем деле, мистер Крэй. Не часто встретишь такие глубокие познания.

«Вот уж, хрен там. Что я зря, что ли, вчера три часа рылся в Интернете? Глубокие познания? Хм. На кой черт бы мне понадобилась эта теория, если б не осколок». У Крэя было неплохое оборудование. В том числе и шлифовальный станочек для компакт-дисков. Это – когда неглубокие царапины. Ну, есть еще специальный привод. С повышенной мощностью лазера и регулируемой скоростью чтения. И софт, конечно. А вот для чтения обломков сложной формы не было ничего. Тут уж извините. Пятилетний пацан знает, если уж раскокал компакт – прямая ему дорога в мусорное ведро.

– Если вы составите список оборудования, мистер Крэй, я постараюсь вам помочь. Оно ведь существует? Оборудование для чтения таких осколков?

– Ну, у спецслужб-то точно есть. Всякие там ЦРУ, ФБР. Это ведь раньше шпионы бумагу жевали. Теперь-то небось частенько секреты на компактах таскают. Пишут туда какую-нибудь музыку, а в файлы свои дела кодируют. И наверняка, в случае провала топчут бедные диски ногами, а наши потом из этих обломков пытаются что-нибудь вытащить. Труд, наверное, адский. Впрочем, это я так – фантазирую.

– В общем, нам нужен специальный привод, так?

«А старик-то быстро схватывает», – удивился Крэй.

Зазвонил телефон. Крэй взглянул на определившийся номер. «Чего ж так не вовремя-то?» Звонил Дик. Крэй решил, что будет подозрительно, если он не ответит на звонок.

«Я сейчас очень занят, мистер Смит. У меня гости», – сказал он и выключил Panasonic.

– Кстати, о Скользком Угре, – прищурился Белый Сыч. – Он ошибочно считает этот диск своим. – «Вот вам и мистер Смит. Старого Хрыча мой театр не провел. Еще бы. Старик не дожил бы до своих лет в таком бизнесе, не имея мозгов». – Он к этому делу не имеет никакого отношения. И на вашем месте я бы не делился с ним заработанными деньгами.

Какие, к чертям, деньги! Почему в этом деле все уверены, что заработают какие-то охрененные деньги? Ну, пускай там на осколке финансовая отчетность какого-нибудь голландского банка. Дальше-то что? Что делать с такой информацией?

Старый Хрыч поднялся.

– Я попробую разузнать про эти хитромудрые приводы, мистер Крэй. Я вам позвоню.

Крэй кивнул и поехал провожать гостей. Дверь за Хрычем закрылась, и через пять минут телефон снова зазвонил.

– Значит, приперся собственной персоной, – проворчал в трубку Дик.

Зря он так. Неизвестно, насколько простирается могущество старика, но телефон на прослушку он мог поставить запросто.

– Мистер Кругов просто предложил мне свою помощь.

– Козел он старый, твой мистер Кругов. Надо же! Выхватить такой жирный кусок, прям, можно сказать, изо рта!

«И этот туда же», – с тоской подумал Крэй.

– Слушай, Дик. А ты-то что думаешь о диске? Что там может быть?

– Да хрен его знает. Но раз был в сейфе, значит, что-то ценное.

– Ну, логично.

– Как продвигается-то?

– Да никак. Все, что я мог сделать, я сделал. Теперь вопрос в специальном оборудовании. Я тут прикинул. Мне только комплектующих надо штук на десять.

– Нда-а… – протянул Дик.

– Слышь, Дик. Кругов пообещал мне десять процентов. Чего-то спорить мне с ним не очень хочется. Давай эти бабки разделим пополам, да и все.

– Ага. Разделим. – Дик заскрежетал зубами, даже в трубке было слышно. – Ладно. Потом об этом поговорим.

Крэй жевал салат из тунца и размышлял. Если старик достанет оборудование, то все дело можно будет обстряпать за пару-тройку дней. Ну максимум за неделю. Пару дней на мануалы. Потом калибровку сделать. Еще там ведь наверняка софт специальный приводом управляет. Значит, придется изучить все поподробнее. Где вот только Старый Хрыч достанет такое «железо». Не в ФБР же одолжит? Там, в ФБР, ребята хитрожопые, первым делом поинтересуются, зачем это боссу мафии такое вдруг понадобилось. Вечером ФБР пришло к Крэю само.

Опять же все абсолютно официально и серьезно. Никаких там отмычек, стволов.

Все это заменяли служебные удостоверения.

– Агент Джонсон. А это – специальный агент Дворак.

Интересно, что означает словечко «специальный»? Перед носом Крэя мелькнули две карточки с синими буквами FBI.

– Чем могу служить, господа? – «Неужели Старый Хрыч уже засветился?»

– У нас к вам пара вопросов. Это касается некоего диска. – «Точно засветился!» Крэй запаниковал. Кругов с Бигги ушли в полпервого. Сейчас шесть пятнадцать вечера, а ФБР уже здесь. Оперативно сволочи работают, ничего не скажешь.

– О каком диске идет речь, господа? У меня много дисков.

– Вы знаете, о каком, мистер Крэй. Осколок в титановом футляре. По нашим сведениям, из-за него уже поднялся немалый переполох. – Специальный агент Дворак вынул огрызок сигары и, критически оглядев старый ковер под ногами, закурил.

«Шиздец», – подумал Крэй.

– Вы хотите его забрать?

– Ни в коем случае, мистер Крэй. – Дворак стряхнул пепел на ковер. – Мы хотим знать, что на нем. И мы хотим узнать это первыми.

Опа! Еще одна команда вступает в игру. Крэю почему-то стало грустно. Надо было послать тогда Дика с его долбаным осколком подальше. «О нем никто не вспомнит…» Вместе с агентом Джонсоном и специальным агентом Двораком получалось, что за диск бьются уже четыре стороны: Дик, Старый Хрыч, его бомбилы (если они выжили) и теперь вот агенты ФБР.

– Ребята, – голос Крэя прозвучал запредельно устало. – Заберите его, а? У вас там такое оборудование. Вы его за пару часов прочитаете.

– Вы нас не поняли, мистер Крэй. Мы не хотим вмешивать в это дело Бюро. Это наше, как бы поточнее сказать… – Дворак снова стряхнул пепел на ковер. «Вот козел, а».

– Наше сугубо конфиденциальное дело, – подсказал агент Джонсон.

– Да… Сугубо кон-фи-ден-ци-альное, – по слогам проговорил Дворак.

Ага. Зарплаты им, значит, мало. Мимо кассы хотят сработать.

– А как вы узнали об осколке?

– У нас есть свои источники информации.

Кто-то у Сыча стучит. Это точно.

– Так что вы хотите от меня, господа?

– Я же сказал, – Дворак затушил сигару о каблук и бросил окурок на ковер. – Когда вы прочитаете диск, вы нам позвоните. Вот моя визитка.

Агенты, как по команде, повернулись и направились к двери.

– Мы будем за вами присматривать, мистер Крэй, – обернулся напоследок специальный агент Дворак.

«Ну, да. Как же без этого».

Снова снег. Декабрь. Обычно в декабре на Крэя накатывала мощная депрессия. Статистика – она упрямая штука. Именно перед рождественскими праздниками и во время них кривая суицидов резко взлетала вверх. Естественно.

Нарядная улица, укрытая пушистым снегом, излучала веселье предпраздничной суеты. А такие, как Крэй, одинокие, никому не нужные лузеры, смотрели на этот карнавал через оконное стекло. Чувствовали себя на обочине, и вот оно решение – рядом. Газовая конфорка, ружье двенадцатого калибра. Да еще сотня способов. Но не в этот раз. Этот декабрь был совсем другим. Крэй сидел в темной комнате у окна и смотрел на машину фэбээровцев. Неприметный черный «Понтиак» на противоположной стороне улицы. В половине двенадцатого из-за поворота показался «BMW» Бигги. «Проведать, что ли, заехал?» Серая тачка мелькнула в окне и припарковалась у подъезда. Теперь ее видно не было. Зато дверцы «Понтиака» распахнулись почти синхронно. Две тени в темных плащах пересекли асфальт, покрытый грязно-белой кашей, и тоже пропали из виду. «Стоят у моего подъезда. Выясняют, у кого яйца круче». Внезапно грохнул выстрел. «Не договорились, значит». Потом еще один. Раздалась очередь. «Это «АКСУ» Бигги». Этот звук Крэй уже знал. Тут снова «глоки» – выстрелов пять. «Наверное, «глоки». У них ведь там, в Бюро, все оружие унифицировано. «АКСУ» молчал. «Замочили Бигги, что ли?» Секунд десять тишины. А потом одиночный пистолетный выстрел. Чуть подальше, влево по улице. «Контрольный», – вздохнул Крэй и почти с ненавистью посмотрел на рабочий стол.

Ночь. Отсветы полицейских мигалок на потолке спальни. Синий. Красный. Синий. Красный. На этот раз никто к Крэю не зашел. Директива Сыча, видать, сработала. Фэбээровцы там – внизу, Крэй видел, ходят с деловым видом, покрикивают на местных копов. Те, даже из окна видно, недовольны. На кой хрен им тут федералы. Бигги все знают. Сами разберутся, что к чему.

Утром позвонил Дик.

– Как дела у нас?

– Круче некуда.

– Про Бигги слышал?

– А как же.

– Говорят, он сопротивление оказал.

– Ага. Оказал. Именно так. «Оказал сопротивление».

– Ладно, Крэй. Звони, если что понадобится.

– Понадобится, что?

– Ну… – Дик замялся. – Звони, в общем.

Да и так все понятно. Он имел в виду, когда будут делить пирог, позови. Вот так вот. Крэй подтянулся на прикроватной стойке и перебрался в кресло. «Сделаю яичницу с беконом и капустный салат. И пошли они все на хрен!» – решил Крэй и поехал в душ.

В одиннадцать утра по CNN показали горящий «Понтиак» Дворака и Джонсона. Кухонный JVC мерцал 37-дюймовым экраном. Звук был выключен. То, что это тачка федералов, Крэй понял по их скорбным рожам. Они стояли в толпе за лентой ограждения, и камера случайно скользнула по ним. Два типа в темных плащах. Зубы сцеплены, желваки ходят от злости. Крэй прибавил звук – «…пока ни одна группировка не взяла на себя ответственность за взрыв…». «Группировка? Вот уж срань полная. Видно, у Сыча крышу совсем сорвало. Взорвать тачку фэбээровцев! Это ж конкретно надо свихнуться».

Крэй был уверен, что это ребята Белого Сыча сработали. У Дика в таких делах опыта не было. «Морду там кому-нибудь набить или обчистить – это пожалуйста. А возиться со взрывчаткой? Нет. Не по его это части. И чего ж это старика так понесло? Вряд ли Сыч завелся из-за Бигги. Что у него, редко шестерок, что ли, отстреливают? Неужто он знает про этот осколок что-то эдакое? Что-то, из-за чего стоит ссориться с ФБР? Наживать себе на задницу неприятностей по полной программе. Ладно. Плевать мне на эти их разборки. Пускай хоть водородной бомбой друг в друга шарашат. Мне просто надо прочитать чертов осколок. Удовлетворить собственное любопытство, слить инфу Сычу или кто там выживет в конце, и все на этом. Ну, может, срубить немного денег. Да. Это было бы кстати».

Вторая половина дня прошла абсолютно пусто. Ни звонков, ни визитов очередных конкурентов. Только поздно вечером, часов в десять, заявился Дик. Крэй сидел на кухне, ждал, пока заварится чай – настоящий цейлонский. И тут скрипнули половицы в коридоре. Через секунду в проеме кухонной двери возник долговязый силуэт.

– Привет.

«Не понравилось ему, как я утром с ним по телефону разговаривал. Решил убедиться в лояльности. Блин! С третьего класса вместе! Ни разу в жизни я его не кидал и не подставлял. И вот теперь это дерьмо».

– Привет, – ответил Крэй и почувствовал, как что-то такое повисло в воздухе. Некая напряженность, что ли?

Дик уселся напротив. Длинная каштановая челка упала на глаза. Дик привычным движением откинул ее. Девчонки по нему сохли в старших классах, просто жуть. Высокий, хорошо сложенный. И эта его пасмурная грусть в глазах. Будто знает он что-то об этой жизни такое… Короче, западали на него девчонки.

– Теперь, значит, работаешь на Старого Хрыча? – Дик прищурился.

– Иди в задницу, Дик. У меня что, есть выбор? Я могу куда-то убежать? Посмотри на меня! Этот шизанутый старик взорвал тачку фэбээровцев. Ладно, хоть их там не было!

– Это не он.

– А кто?

– Пока точно не знаю. Но, судя по тому, какой старик поднял по этому поводу скандал… Это была не его идея.

– Черт! Ты знаешь, что эти типы заходили ко мне?

– Уже да. Джонсон и второй. Как же его?

– Дворак.

– Да, Дворак. Смешная фамилия.

– А мне ни хрена не смешно, Дик! Ко мне в квартиру поочередно вваливаются разные мудаки и все хотят поиметь информацию с этого долбаного осколка.

Дик скорбно покивал.

– И пока только один Старый Хрыч предложил реальную помощь.

– Это какую же?

– Обещал достать специальное оборудование. Для чтения таких вот осколков компакт-дисков.

– Ну, может, и достанет. Если его ФБР раньше не посадит. Они под него копают, что тебе землеройные машины. Тоже думают, что он дал команду этот сраный их «Понтиак» взорвать. А старик считает, что его кто-то подставил.

Крэй снял с заварника специальную стеганую фиговину – типа тепло не уходит и чай заваривается супер-бупер. Налил в чашки ароматный, вишневого цвета настой.

– А я думаю, – продолжил Дик, – это Рэт.

Крэй удивленно вскинул брови:

– С какого перепугу?

– Они друзья были с Бигги. Ба-альшие друзья. И не я один так думаю. Рэт в спецчастях служил. Для него бомбу соорудить – раз плюнуть.

«Чего-то дисциплинка у Сыча в войсках стала хромать. Стареет, наверное».

– Слушай, Дик. Мне-то что делать?

Дик тяжело вздохнул.

– Ну, не переть же мне против Сыча?!

Дик снова тяжело вздохнул. Он всегда так. Хмурый становится, ну как грозовая туча, если что не по нему.

– Да тебе-то что? Прочитай этот гребаный диск. А там посмотрим. Сейчас я уже почти уверен, что мы в этом деле пролетаем. Тут такие большие мальчики в игру включились. Куда уж нам?

– Мне Сыч десять процентов обещал. Давай поделим пополам, и давись оно все конем!

Дик внимательно посмотрел на друга.

– Ты серьезно?

– Твою мать! Ну, конечно, серьезно. Ты ведь эту хреновину приволок. Половина тебе.

Дик повеселел:

– А может, это даже и к лучшему… Что Старый Хрыч в это дело влез. Ну, за сколько бы мы толкнули эту информацию. Пятьдесят, сто тысяч? А там, где плавает старик, речь идет о суммах с шестью нулями. Глядишь, наши десять процентов вытянут и побольше, чем мы бы смогли выбить с клиента.

От Крэя не ускользнули эти «наши десять процентов».

Все, успокоился парняга. Воспарил.

– Слышь, Дик? Я еще ни байта с этого осколка не вытащил, – осторожно намекнул Крэй.

– Да вытащишь. Я уверен. Ты и в школе у нас самым башковитым парнем был. Справишься. Чего-то мне твой чай дурацкий не лезет. Есть что покрепче?

– Ты ж знаешь, где бар.

– Ну, должен же я из вежливости спросить? – подмигнул Дик.

Следующие два часа друзья провели в компании с «Белой лошадью».

Бутылка почти опустела, когда Рэт оглушительно чихнул за спиной у Дика. В следующую секунду он получил по голове той самой, почти пустой бутылкой. Рэт выпустил нож. Крутанулся на месте и упал на пол. Дик ошеломленно уставился на стеклянную розочку у себя в руке и пробормотал:

– Рефлексы. Мать их.

Теперь Крэй заметил картонную коробку рядом с лежащим без сознания Рэтом. Он, видимо, тихо поставил ее на пол перед тем, как достать здоровенный нож с черненым лезвием. Ножичек был что надо. Такой в хозяйственном магазине не купишь. Нейлоновый шнурок, продетый в рукоять, обвивал запястье Рэта. Это, видать, чтоб не выбили из руки. Только не предусмотрел Рэт, что Дик так быстро среагирует и врежет ему бутылкой по башке. Да и чих этот его. Как можно с аллергией на такой работе? Крэй взялся за джойстик и подъехал к коробке. LAX – сегодня отправили, в два часа. Быстро старик работает.

– Дик, помоги мне. Отнеси эту коробку в кабинет, пожалуйста.

– А с этим что?

– Заберешь потом. Когда домой пойдешь.

Дик отчекрыжил нейлоновый шнурок и связал Рэту руки за спиной. Повернул его на бок и потащил коробку в кабинет. Следом ехал Крэй. Колеса «Тошибы» скрипели осколками стекла.

– Осторожней! Там оборудование.

– Тяжелая сволочь!

В кабинете Дик открыл коробку и извлек блестящий цилиндр, зажатый кусками пенопласта. RS-232. Красные буквы по легированной стали.

– Ставь возле компьютера.

Еще в коробке были две толстенные распечатки – видимо, инструкции, компакт-диск и куча проводов. В том числе шлейф для подключения привода к материнской плате.

– Вот и прибыло твое» железо», – ухмыльнулся Дик.

– Да. Только я нажрался, как бобик. Работать сегодня не смогу.

– Ладно тебе, Крэй. Подумаешь, придавили бутылку.

– Ты не забывай, у меня масса – вполовину меньше твоей. Я лучше спать лягу, – язык у Крэя совсем заплетался.

– Ладно. Проспись. Я пойду это дерьмо с кухни заберу. Выкину где-нибудь на помойку.

С Рэтом на плече Дик направился к входной двери.

– Я пошел. Завтра созвонимся. О'кей?

У Крэя даже махнуть рукой сил не было – глаза так и слипались. Он кое-как дорулил до кровати. Переполз с кресла на ортопедический французский матрац и, не раздеваясь, отключился.

«Хорошо, хоть вчера под моими окнами никого не пристрелили», – это было первое, что подумал Крэй утром. Потом он вспомнил про Рэта. Как он валялся в кухне с головой, мокрой от виски, и связанными за спиной руками. «Нет, нехорошо как-то получилось. Парень мне оборудование принес, а Дик его бутылкой по башке. Хотя, с другой стороны, не хрен без стука входить. И чихать без предупреждения за спиной. Черт! У него ведь нож был! Это что ж, он Дика прирезать собирался?» – Крэй резко привстал на кровати и сморщился от головной боли. «Срочно в душ. Аспирин. Апельсиновый сок и все такое. Мне сегодня работать. Повезет, сегодня-завтра я смогу прочитать этот чертов осколок. И тогда, может быть, эта дурацкая история закончится. И ко мне наконец перестанут шляться кто попало».

Наскоро позавтракав, Крэй взялся за работу. Часа два ушло на чтение инструкций. Ну, не то чтобы чтение. Крэй читал только нужные куски. А всякую фигню с описанием электронной начинки пропускал за ненадобностью. В принципе, сложностей с приводом возникнуть не должно. Цеплялся он на материнскую плату – на стандартный IDE разъем. BIOS видел спецпривод, как обычный CD-ROM. Так и писал, обнаружен CD-ROM RS-232. По идее, в привод можно было и обычный компакт засунуть – целый, в смысле. Только он бы его ой как медленно читал. По инструкции выходило, что больше первой скорости привод не выдавал. А зачем больше-то? Крэй откинул увесистую крышку привода. Посадочное место для осколков. Зажимы. Сбоку на корпусе гнездо для подключения шлейфа IDE и питания. Крэй подсоединил шлейф, воткнул второй конец в мать, на Secondary IDE-разъем. Воткнул шнур питания в удлинитель. И, установив в привод первый попавшийся под руку диск, включил компьютер. Привод возмущенно пискнул. Чего надо-то? Крэй порылся в инструкции. Ага. Крышка должна быть закрыта. Ладно, закроем. В отличие от обычного CD-ROM, RS-232 не крутил компакт-диск. А наоборот – раскручивалась читающая головка на особой платформе. Ну, понятное дело. Если осколок даже до первой скорости раскрутить, хрен знает, чем это может закончиться. Ну, давай, милый. Операционная система загрузилась, и Крэй открыл ярлычок CD-ROM. Порядок. На компакте, который он вставил, был файл DOOM.AV1. За последние лет пять – самое большое разочарование Крэя. Значит, работаем? Крэй установил специальный софт, присланный вместе с приводом неизвестно от кого из Лос-Анджелеса. Первое, что запросила программа, – точную трехмерную модель осколка.

– Да не вопрос, – сказал Крэй. – Зря, что ли, с трехмерной графикой и сканером возился? – Он подсунул программе файл с трехмерным образом, и программа заткнулась на время, прорисовывая траекторию движения читающей головки по осколку. «Тип носителя? 1.CD-ROM, 2.CD-R, 3.CD-RW» – спросила программа. Тут зазвонил телефон. Крэй мельком взглянул на часы – 12:00.

– Мистер Крэй? – женский голос. Звучит устало и буднично.

– Да. – Крэй насторожился.

– Это госпиталь Святой Марии Назаретской. К нам поступил пациент – Дик Стэнли. В страховом полисе указан ваш телефон.

– Что… с ним? – Крэй сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну.

– Множественные переломы. Сотрясение мозга средней тяжести. Авария, мистер Крэй. Его сбила машина. Но вы не волнуйтесь. Состояние стабильное, доктор говорит, все будет в порядке. Он крепкий парень. Выкарабкается.

– Когда это случилось?

– Пациент поступил к нам час назад. Сейчас он в палате интенсивной терапии.

Пациент? Как-то не вязалось в мозгу Крэя это слово с образом Дика. Кто угодно, только не Дик. Зря он Рэту врезал. А может, и не зря. Тот ведь не просто так свой тесак чертов достал. Кто знает, сколько он им народу прикончил? Такие парни, как Рэт, вначале делают, а потом думают. Сгоревший «Понтиак» – яркий тому пример. Крэй теперь почему-то на сто процентов уверился, что тачку фэбээровцев взорвал Рэт. Н-да… Чем дальше, тем страшнее. Времени, похоже, в обрез. Надо этот гребаный диск прочитать, пока они там еще кого-нибудь не взорвали. Или не переехали.

Крэй, затаив дыхание, дал программе команду читать осколок. Что-то там в приводе загудело, завизжало, и на экране появились первые байты. «А чего я, собственно, ожидал?» Мешанина шестнадцатиричного кода. Привод работал медленно. Каждую порцию в десять байт программа сразу писала на жесткий диск.

В два разных файла. Там, в инструкции, так и было написано: «Чтение фатально разрушенных носителей – чрезвычайно сложный процесс. В некоторых случаях воздействие луча лазера на активный слой приводит к разрушению оного. Таким образом, возможность успешного прочтения носителя иногда сводится к одной попытке, поэтому программное обеспечение привода обеспечивает двойное копирование считанной информации». Включился вентилятор теплоотвода. Крэй встрепенулся. «Ну, теперь от меня ничего не зависит. Вся надежда на неизвестных парней из Лос-Анджелеса». На экране медленно появлялись символы. Желтые на синем. Привычный интерфейс. Судя по задержкам, в некоторых случаях привод считывал байты лишь после второй-третьей попытки. В правом верхнем углу высвечивались цифры: мощность лазера, положение головки, температура носителя. Крэй вдруг понял, что чертовски хочет курить. Это желание не преследовало его уже лет восемь. Может, больше. То утро. Ну, когда он поперся на пробежку, это был как раз понедельник. «Все! – решил тогда Крэй. – Завязываю с куревом, с пойлом, начинаю здоровый образ жизни». После столкновения с хромированной решеткой радиатора тягача курить ему перехотелось надолго. Но здоровее он не стал.

Где-то должна быть пачка Дика. Он забыл свой Winston пару недель назад. Они тогда нажрались как свиньи. Ну, как вчера. Или почти. Надо пошарить на кухне. Крэй бросил взгляд на экран. Все нормально. Привод гудит, вытаскивает с осколка порции байтов, трудолюбиво пишет их на хард. «Я тут пока совершенно не нужен».

Крэй сидел у окна с пустой банкой от оливок Vitaland – теперь это была пепельница. Опять мело. Снежинки плясали в своем замысловатом танце. Крэй мысленно сравнивал их со стайками маленьких рыбок. Иногда, подхваченные каким-то хитрым турбулентным потоком, тысячи этих белых крошек вдруг мчались навстречу основному потоку или кружились в странном хороводе. Звонить Дику бесполезно. Я-то знаю, что такое палата интенсивной терапии. Лежит он сейчас в полной отключке. Куча проводов, трубочек. Какой там на хрен сотовый? Он даже поссать не может подняться.

Голова чуть кружилась от выкуренной сигареты. Крэй взялся за джойстик и подъехал к рабочему столу. 10%. Привод прочитал только десять процентов информации. «Ладно. Подождем», – согласился Крэй и поехал на кухню. Включенный JVC тихо бормотал шестичасовые новости. Опять показали сгоревшую тачку фэбээровцев. Какой-то хмурый мужик что-то там говорил в микрофон с надписью CNN. Вращал белками глаз. Типа все будут задержаны и получат по заслугам. Ну-ну. Задержаны… Рэт вон Дика переехал и пьет сейчас где-нибудь в баре. Поминает Бигги. Черт! Это сколько ж уже народу пострадало из-за этого диска? Кое-кто вообще к праотцам отправился. Крэй достал из холодильника готовую пиццу. Не то чтобы готовую. Минут десять на максимуме в микроволновке, и будет готова.

В восемь вечера Крэй сидел на кухне и докуривал последнюю сигарету Дика. Он пялился в экран телевизора, не особо сосредотачиваясь на происходящем. Оживился, когда показали Старого Хрыча. Джонсон и Дворак вели Крутова под руки, на запястьях браслеты. «Задержан глава преступной группировки…» Упаковали-таки старика. Вот она – неограниченная власть, плюс чувство собственной неполноценности. По мнению Крэя, всем этим парням с удостоверениями и делегированным государством правом на убийство требовался личный психоаналитик. Не тот, который один затраханный на весь полицейский участок. А один на каждого обиженного в детстве, закончившего какую-то там академию и расхаживающего теперь с «глоком» под мышкой и чувством превосходства в душе. Абсолютно официально. Черт! Их ведь даже в самолет с пушками пускают. А может, и нет. «Подведем итоги, – хмыкнул Крэй. – Сыч в тюрьме. Джонсон и Дворак тоже. Хотя и по эту сторону решетки, но им с этим расследованием сейчас точно не до диска. Дик в больнице. Бомбилы Сыча: одни в морге, другие рвут когти из Чикаго. Короче, как-то так получилось, что Крэй остался один на один с куском поликарбоната. В голове Крэя мелькнула шальная мысль: «Нет! Чушь собачья. Куда я на своей «Тошибе» убегу? К черту!» Крэй покачал головой и громко сказал сам себе: