Курс писательского мастерства

Эдди Макдермотт на мгновение замер в дверях аудитории и, затаив дыхание, на цыпочках прокрался на свое место. Лучший друг Морт Эддисон взглянул на него с укором: занятие идет уже четверть часа, а на лекции профессора Карнера не опаздывают. Особенно в первый день.

Впрочем, профессор ничего не заметил: он стоял к студентам спиной и чертил на доске схему.

Эдди вздохнул с облегчением.

– Итак, – повернулся к аудитории Карнер, – предположим, вы пишете про… э… венерианского тренгенера, у которого, как известно, три ноги. Как вы его изобразите?

Один из студентов поднял руку:

– Я бы назвал его трехногим чудовищем, зародившимся в кошмарном аду…

– Неверно, – спокойно ответил Карнер. – Да, именно так живописали на заре нашей профессии. Но не забывайте: читатель сейчас продвинутый, метафорами его не проймешь. Чтобы его зацепить, надо, наоборот, сдерживать фантазию. Понимаете? Сдерживать! Ну, кто-нибудь еще?

Морт поднял руку, глянул на Эдди и сказал:

– А если так: сгусток оранжевой протоплазмы с тремя конечностями, ощупывающий все вокруг себя наподобие осьминога?

– Уже лучше, – ответил Карнер. – Сгусток протоплазмы – это хорошо и очень точно. Но стоит ли сравнивать его с осьминогом?

– А почему нет?

– Осьминог – это форма жизни, хорошо известная на Земле. Он не пробуждает ни страха, ни интереса. Лучше сравните тренгенера с другим инопланетным монстром… с косоротым эдделем с Каллисто, например. – И Карнер победительно улыбнулся.

Эдди, хмурясь, почесал стриженную ежиком белобрысую голову. Ему больше понравилось первое описание. Хотя Карнеру, конечно, виднее. Ведь он – один из самых знаменитых авторов и сделал университету одолжение, согласившись вести курс. Некогда Эдди читал кое-какие тексты Карнера, и у него просто мороз шел по коже. Взять хоть описание сатурнианских мозгов, которые парализовали весь флот Земной конфедерации. Да, вот это история…

Беда в том, думал Эдди, что все это просто неинтересно. У него были серьезные сомнения насчет этого курса. Он вообще записался на него только потому, что на этом настоял Морт.

– Вопросы есть? – спросил Карнер.

Руку поднял серьезный парень в черных роговых очках.

– Допустим, – сказал он, – мы пишем о том, что некий межзвездный альянс планирует захватить Землю. Можно ли для пущего контраста изобразить врагов Земли вероломными злодеями?

Парень интересуется политикой, усмехнулся про себя Эдди и с надеждой посмотрел на часы.

– Лучше не надо. – Карнер по-свойски присел на краешек стола. – Наделите их человеческими качествами, покажите читателю, что эти инопланетяне – не важно, одна у них голова или пять – испытывают чувства, которые нам понятны. Пусть они радуются и страдают, совершают ошибки и сбиваются с пути. Абсолютное зло давно вышло из моды.

– А их вождь – можно его сделать законченным злодеем? – не унимался юноша, торопливо записывая каждое слово Карнера.

– Думаю, да, – глубокомысленно протянул Карнер. – Но и у него должна быть мотивация. Кстати, когда возьметесь за такой материал – обзорного типа, – не вздумайте сбрасывать со счетов проблемы инопланетян. Скажем, у них двадцатимиллионная армия – так ведь каждого солдата надо накормить. Если правители пятидесяти разбросанных по космосу звездных систем слетаются на тайный совет, не забывайте о том, что все они говорят на разных языках и у них разное устройство нервной системы. Да и с позиций логики нападение на Землю не слишком обоснованно: кругом уйма планет, зачем завоевывать именно эту?

Парень в роговой оправе робко кивал, продолжая судорожно строчить. Эдди подавил зевок. Ему больше нравилось представлять отрицательных героев абсолютными, законченными злодеями. Так их описывать гораздо легче. И вообще, все это ему страшно наскучило…

Карнер отвечал на вопросы еще полчаса. Не надо, убеждал он студентов, изображать Венеру как «опутанную джунглями влажную зеленую преисподнюю». И никогда, никогда в жизни не пишите, что Луна «рябая», «испещренная оспинами» или «покрытая шрамами от вековых метеоритных бомбардировок»…

– Все это уже сказано, – объяснял он. – Миллионы раз. Выкиньте из головы все эти клише. Хватит уже называть красное пятно Юпитера «злобным багровым глазом», и кольца Сатурна вовсе не обязательно сравнивать с нимбом, и не путайте, наконец, венерианцев с венецианцами…

– Это все типичные ошибки, – подытожил профессор. – А теперь задание: к следующему разу жду от каждого из вас по тысяче слов. Выберите любую планету и опишите ее – только свежо, без упомянутых мной клише. На этом все.

– Ну, как тебе? – спросил Морт в коридоре. – Классный мужик, правда? Я имею в виду – свое дело знает.

– Я не буду ходить на этот курс, – внезапно принял решение Эдди.

– Что? Это почему?

– Знаешь, – сказал Эдди, – я не понимаю, почему нельзя называть пятно Юпитера «злобным багровым глазом». Я так и написал в рассказе месяц назад, и мне понравилось. И этот венецианский тренгенер – я вот думаю, что он все-таки чудище, и намерен описывать его именно так.

Он замолчал, и на его лице отразилась убежденность.

– А если честно – ну не люблю я эту вашу журналистику! Зачем мне карнеровский спецкурс по документальным очеркам? Я хочу заниматься художественной литературой!

Инструкция по эксплуатации

Осознавая важность момента, капитан Пауэлл напустил на себя беззаботный вид и вошел в рубку «Рискового». Поначалу он даже подумывал засвистеть, но потом решил, что не стоит. В конце концов, это не в его стиле, а астронавты шкурой чуют неладное, их даже мелочи настораживают.

– Всем привет, – сказал он и плюхнулся в мягкое кресло. Дэнтон, штурман, кивнул, от души зевнув. Бортинженер Аррильо посмотрел на часы.

– Стартуем по графику, Сэм?

– Ну да, – ответил Пауэлл. – Через два часа.

Бортинженер и штурман буднично покивали головами, словно полеты на Марс – дело совершенно обычное. Капитан, помедлив немного, добавил:

– Мы, кстати, берем на борт еще одного члена экипажа.

– Это еще зачем? – Загорелое лицо Дэнтона выразило недоверие.

Аррильо угрожающе поджал губы.

– Третий штаб распорядился, в последний момент, – как ни в чем не бывало ответил Пауэлл. Его подчиненные даже не шевельнулись, однако капитану почудилось, будто они на него надвигаются. Необъяснимая сила всегда сближает членов экипажа, заставляя блюсти замкнутость круга и охранять свою территорию.

– И какую работу поручили новичку? – поинтересовался Аррильо. Коренастый и очень смуглый, с острыми зубами и кучерявой черной шевелюрой, он напоминал чудовищно умного жесткошерстного терьера, готового всегда облаять чужого пса, даже если такового поблизости нет.

– Вы ведь знаете про паранормов? – как бы невзначай спросил капитан.

– Еще бы! – живо отозвался Аррильо. – Слыхал я про этих шизиков.

– Да не шизики они, – задумчиво протянул широколицый Дэнтон.

– Значит, – продолжил Пауэлл, – вы и про Уэйверли слышали. Тот парень, что пытается приспособить паранормов к жизни в обществе, найти их способностям применение. У него под опекой телепаты, предсказатели погоды и прочие таланты.

– Про Уэйверли я в газете читал, – сказал Дэнтон. – Его питомцев еще называют экстрасенсами.

– Точно. В общем, этот тип, Уэйверли, собирает экстрасенсов чуть ли не на помойках, подыскивая им нормальную работу. Верит, что их дару есть применение.

– То есть мы берем на борт паранорма? – уточнил Дэнтон.

– Точно, – ответил Пауэлл, внимательно присматриваясь к подчиненным. Астронавты – народ забавный, многие из них прикипают к одиночеству и опасностям космоса и при этом наглухо закрываются от внешнего мира. А еще эти труженики новейшей области человеческой деятельности – жуткие ретрограды. Если старое работает, то зачем вводить новое, ведь оно может стоить тебе жизни!

Принять в свои ряды паранорма им будет очень нелегко.

– Кому он нужен? – злобно спросил Аррильо, явно встревоженный, что из-за новичка его собственный авторитет пошатнется. – Не хватало еще, чтобы у нас на борту кто-то мысли читал!

– Он не читает мысли, – попытался успокоить его Пауэлл. – Наш новичок займется другой, очень важной работой.

– Какой же? – поинтересовался Дэнтон.

Пауэлл нерешительно помедлил и наконец выдавил:

– Он должен помочь нам при взлете.

– Как?!

– С помощью телекинеза, – протараторил Пауэлл. – Наш новенький передвигает предметы силой мысли.

Дэнтон ничего не ответил, зато Аррильо, поглядев на капитана, разразился хохотом:

– Силой мысли! А у него извилины от натуги не распрямятся?

– Распрямятся – так мы из них веревочки свяжем и сделаем для него упряжь!

– Смотри, чтобы тебя самого не запрягли, Сэм!

Пауэлл широко улыбнулся, мысленно похвалив себя за остроумие. Лучше уж пусть члены команды над ним смеются, чем бьют по морде.

Пригладив усы, командир сообщил:

– Новенький скоро прибудет.

– Ты серьезно? – переспросил Дэнтон.

– Как никогда.

– Но, Сэм…

– Позволь, я кое-что объясню, – прервал штурмана Пауэлл. – Телекинез – способность, которой наделен будущий член нашего экипажа, – это неизученная и почти неизвестная науке форма управления материей. Это энергия, позволяющая передвигать предметы, порой даже очень крупные. Она реальна, и она действует.

Штурман и бортинженер слушали капитана внимательно, хотя и с долей настороженности. Пауэлл глянул на часы:

– В штабе считают, если паранорм поможет нам взлететь, то мы сэкономим изрядное количество топлива. То есть увеличим резерв.

Члены экипажа дружно кивнули. Они только за экономию топлива, ведь в космосе запас горючего – самое главное. Много его на борт не погрузишь, а стоит слегка ошибиться в навигационных расчетах, израсходовать чуть больше запланированного объема драгоценного вещества – тут-то всем и конец. До сих пор к Марсу отправилось всего пять кораблей, и два из них пропали в открытом пространстве именно из-за нехватки горючего.

– Будьте уверены, – сказал Пауэлл, – в ваши дела паранорм вмешиваться не станет. Его единственная задача – двигать наше судно.

Он улыбнулся и приготовился сообщить еще одну неприятную новость.

– Ладно, – тем временем произнес Дэнтон, – лишь бы ко мне не приставал.

– Извини, – поспешил огорчить его Пауэлл. – Паранорма без присмотра оставлять нельзя.

– Это еще почему?!

Пауэлл владел множеством профессиональных навыков, и самый важный из них получил не в университете. Капитан умел управляться с людьми и сейчас призвал на помощь именно этот свой дар.

– Паранормы, знаете ли, не совсем обычные люди. Плохо приспосабливаются к обществу, часто хандрят. Кто-то даже считает, что степень их депрессии прямо пропорциональна силе таланта. Короче, если хотите, чтобы наш паранорм справлялся со своей работой, обращайтесь с ним достойно.

– Я и не собирался с ходу плевать ему в лицо, – сказал Аррильо.

– Этого мало. Я, кстати, поговорил с Уэйверли, и он дал мне руководство по эксплуатации.

Сказав это, капитан вытащил из кармана лист бумаги.

– Руководство? По эксплуатации?!

– Совершенно верно. Мы ведь эксплуатируем способности паранорма. Вот, послушайте.

Разгладив инструкцию, Пауэлл зачитал вслух:

– «Паранормальные способности, возможно, существуют с начала времен, однако общество эксплуатирует их лишь с недавних пор. Сегодня мы понимаем экстрасенсорику как проявление воли человека в материальном мире, но до конца ее природу и назначение познаем еще не скоро.

Таким образом, любому, кому предстоит работать с паранормами, следует ознакомиться с представленными ниже правилами, основанными на опыте. Они помогут добиться лучших – если не единственно возможных – результатов.

В практическом плане паранорма следует расценивать как мощный агрегат повышенной сложности и тонкой конструкции. Как и любой другой механизм, он требует ухода и соблюдения всех пунктов инструкции по эксплуатации. Перед началом использования любую машину надлежит:

привести в устойчивое положение,

заправить,

смазать,

настроить.

Принимая во внимание вышеназванные пункты, приходим к следующим выводам:

– чтобы прийти в рабочее состояние, паранорм должен чувствовать комфорт, безопасность и дружелюбный настрой;

– периодически (желательно, как можно чаще) паранорма следует хвалить; поскольку эмоционально он нестабилен, его эго нуждается в систематическом поощрении;

– работая с паранормом, постоянно проявляйте сочувствие и понимание;

– излишнее давление может сломать паранорма; если он захочет уединиться, не мешайте ему».

Закончив читать, Пауэлл улыбнулся и произнес:

– Вот, собственно, и все.

– Сэм, – тихо сказал Дэнтон, – у нас забот полон рот, не хватало еще с невротиком нянчиться.

– Согласен, – кивнул Пауэлл. – Но ты представь, каким прорывом это станет для нас, для всей космонавтики, если мы сумеем взлететь, сохранив основную часть топлива в баках!

– Верно, – подтвердил Аррильо, вспомнив, как порой трясся над счетчиками горючего.

– А вот и ваши экземпляры инструкции. – Пауэлл протянул им копии документа. – Пока меня нет, заучите их, как «Отче наш».

– Приехали, – проворчал Аррильо, хмуро глядя на листок с печатным текстом. – Ты уверен, что паранорм вообще сможет поднять корабль?

– Нет, – честно признался Пауэлл. – Да и никто не уверен. Способности нашего паранорма активны примерно пятнадцать часов в сутки.

– Повезло так повезло, – простонал Дэнтон.

– Сейчас я его приведу. Как услышите, что мы поднимаемся на борт, прячьте инструкции. – Улыбнувшись во все тридцать два зуба, капитан добавил: – И да пребудет с вами мир.

Он вышел из рубки и по коридору направился к люку, на ходу насвистывая бодрую мелодию. В целом, все прошло недурно.

Минут через десять он вернулся с паранормом.

– Парни, знакомьтесь, это Билли Уокер. Уокер, это Стив Дэнтон и Фил Аррильо.

– Здрасте, – кивнул Уокер. Высокий, ростом под метр девяносто, невероятно худой; вокруг шишковатого черепа – нимб редких бледно-соломенных волосков. На унылом лице торчит длинный нос. Оглядывая членов экипажа, Уокер покусывал вялую нижнюю губу.

М-да, милый же им достался попутчик на ближайшие несколько месяцев!

– Присаживайся, Уокер. – Аррильо горячо пожал паранорму руку.

– Да-да, не стесняйся, – поддержал товарища Дэн-тон. – Как жизнь, как здоровье?

Пауэлл едва сдержал улыбку, вспомнив первое правило из инструкции: «Чтобы прийти в рабочее состояние, паранорм должен чувствовать комфорт, безопасность и дружелюбный настрой». Право же, ребята стараются изо всех сил. Им ли не знать цену лишней капли горючего!

Подозрительно глядя на экипаж, Уокер тем не менее присел.

– Как тебе наш корабль? – поинтересовался Аррильо.

– Ничего, – ответил Уокер таким тоном, будто видывал корабли и получше, и покрупнее. Хотя во всех Штатах больше не имелось достроенных и оснащенных для полета судов.

– Готов к путешествию? – спросил Дэнтон.

– А что к нему готовиться? – вопросом на вопрос ответил Уокер и откинулся на спинку кресла. – Путешествие как путешествие. Сел – и поехал.

Аррильо уже закипал, да и Дэнтон не выглядел сильно счастливым.

Пауэлл поспешил предложить паранорму:

– Хочешь, устрою тебе экскурсию по кораблю?

– Не-а, – отказался телекинетик. – Успею еще по нему нагуляться.

Повисла неловкая пауза, которая, впрочем, Уокера ничуть не расстроила. Прикуривая сигарету, Пауэлл краем глаза следил за паранормом: вообще-то, он ожидал увидеть нервного, депрессивного типа, но Уокер ведет себя попросту наплевательски… Шмыгнув носом, новый член экипажа засунул руки в карманы и принялся сжимать и разжимать кулаки.

«Ага, все-таки нервничает, – догадался Пауэлл. – Что бы такого приятного ему сказать?..»

– Насколько сильно ты сможешь разогнать корабль? – спросил Аррильо.

Паранорм взглянул на него презрительно:

– Мало не покажется. – И вдруг судорожно сглотнул.

Нет, он не нервничает. Он напуган. Всего лишь напуган и бравирует, пытаясь скрыть страх.

– Что ж, кораблик у нас крепкий, – заметил Дэнтон.

– Крепкий, это да, – подхватил Аррильо.

– Хочу шоколадный батончик, – заявил вдруг Уокер.

– Может, покуришь? – предложил сигарету Пауэлл.

– Лучше сойду и куплю батончик. На площадке вроде был автомат.

– Скоро взлет, – напомнил Пауэлл. – Надо ввести тебя в курс дела, проинструктировать…

– На фиг мне это нужно, – бросил Уокер и выбежал из рубки.

– Нет, я его точно прихлопну, – пообещал Аррильо.

Дэнтон хмуро взглянул на Пауэлла, и тот произнес:

– Запасемся терпением, парни. Паранорм еще впишется в коллектив.

– Да тут никакого терпения не хватит, – возмутился штурман.

Дожидаясь паранорма, астронавты мрачно смотрели на вход в рубку. Пауэлл уже начинал себя жалеть. И во что только штаб его втянул!

Внезапно в дверном проеме возник Уокер.

– Что-то расхотелось шоколада, – бросил он и, посмотрев на лица будущих коллег, спросил: – Меня обсуждали?

– С чего ты взял? – вскинулся Аррильо.

– Вы, поди, решили, что мне это корыто не поднять?

– Послушай, – строго сказал Пауэлл. – Никто из нас ни о чем подобном не думает. Каждому на борту отведена своя роль, вот и все.

В ответ паранорм молча уставился на капитана.

– Начинаем инструктаж, – приказал Пауэлл. – Уокер, за мной.

Он провел паранорма на мостик, показал несколько силовых схем и, объяснив порядок действий, сказал, что от него конкретно требуется. Уокер, по-прежнему кусая нижнюю губу, внимательно слушал.

– Значит, так, капитан, – произнес он, – я, конечно, постараюсь…

– Вот и славно, – ответил Пауэлл и, скрутив карты в рулон, отложил их в сторону.

– …но вы на меня не больно-то рассчитывайте, – закончил паранорм и выбежал.

Пауэлл, покачав головой, начал проверять приборы.

Пристегнувшись в кресле, командир включил интерком.

– Дэнтон, – произнес он в микрофон, – к старту готов?

– Готов, капитан.

– Аррильо?

– Один момент, капитан… все, готов, сэр.

– Уокер?

– Ага.

– Отлично. – Из диспетчерской доложили: площадка свободна, и Пауэлл откинулся на спинку кресла. – Десять секунд до старта. Запустить главный привод.

– Готово, – ответил Аррильо, и корабль содрогнулся от дикого рева оживших двигателей.

– Прибавить мощности. – Пауэлл вчитался в показания приборов. – Отлично, Дэнтон, включай вспомогательный.

– Есть.

– Шесть секунд. Уокер, готовься.

– Есть, сэр.

– Четыре секунды. – Еще с полдюжины точных настроек, пошел кислород…

– Две секунды! Одна!

– Зажигание. Уокер, твой ход!

Корабль, покачиваясь на струях пламени из сопл, начал взлетать. Пауэлла неожиданно вдавило в сиденье – это Уокер подхватил «Рисковый» силой мысли и понес его вверх. Пауэлл посмотрел на высотомер. Как только отметка перевалила за сто пятьдесят метров, он включил интерком.

– Главный привод отключить! Уокер, жми что есть мочи!

Двигатели перестали реветь, но корабль понесся еще быстрее. Потом их резко и неожиданно дернуло вперед.

Что это? Точно не обычное ускорение… Корабль снова дернуло, Пауэлл охнул и потерял сознание.

Когда он пришел в себя, корабль уже мчался сквозь тьму открытого космоса. Невидимая рука инерции по-прежнему давила на грудь, но капитан поднатужился и наклонился к иллюминатору.

За бортом он, само собой, увидел звезды.

Пауэлл слабо ухмыльнулся. Работает. Двигатель на основе телекинеза доходяги Уокера работает – и еще как! Когда они вернутся на Землю, Пауэлл угостит паранорма выпивкой. Кстати, а далеко ли они от дома?

Нажав кнопку на приборной панели, он вывел на экран изображение с камеры заднего вида. Поискал взглядом сине-зеленый шарик Земли – и не нашел его.

Тогда он изменил угол обзора и быстро обнаружил Солнце. Правда, оно было маленькое, размером с крупную горошину.

Куда же их занесло?!

Пауэлл отстегнулся. Чувствуя, что корабль постепенно теряет скорость, проверил показания приборов и вычислил быстроту хода.

Фантастика!

– Дэнтон! – прокричал он в микрофон.

– Ух! – раздалось из динамика. – Ну ничего себе!

– Встречаемся в рубке, нужно определить наше местоположение. Аррильо!

– Да, Сэм?

– Проверь, как там Уокер.

Пауэлл снова посмотрел на звезды, на Солнце и, нахмурившись, перепроверил свои вычисления. Только бы он ошибся…

Спустя примерно полчаса Дэнтон предположил:

– Если я правильно все рассчитал, то мы сейчас где-то между Сатурном и Юпитером. Возможно, даже ближе к Сатурну.

– Не может быть, – упавшим голосом произнес Пауэлл.

– Если не веришь, – ответил штурман, – то на, взгляни сам.

Пауэлл взял у него лист с вычислениями. Тщательно просмотрел, но ошибок не нашел. «Рисковый» забросило на восемьсот миллионов километров дальше Марса, плюс-минус пятнадцать миллионов километров.

Пауэлл покачал головой. Цифры не произвели на него должного впечатления – да и не должны были, поскольку никто не в состоянии вообразить, что такое восемьсот миллионов километров. Подсознательно Пауэлл уменьшил это расстояние до параметров, которые человеческий разум в состоянии воспринимать.

А что еще ему оставалось?

– Ну, с местоположением определились, – буднично констатировал он и, заметив, что вошел Аррильо, спросил: – Что у нас с горючим?

– Так себе, – ответил бортинженер. – Паранорм, конечно, сэкономил нам много топлива, но все равно не хватит.

– Да, не хватит, – согласился Пауэлл.

Корабль, заправленный и снабженный запасом топлива на полет только до Марса, с Сатурна никак не вернется. Да и с Красной планеты он бы теперь не долетел до Земли без дозаправки.

Сатурн! Это как же надо было разогнать корабль, чтобы скакнуть в такую даль? Не в силах решить задачу логически, Пауэлл пришел к выводу, что на телекинетическом ускорении «Рисковый» просто миновал часть пространства.

В рубку вошел Уокер. Его бледные губы подергивались.

– Кто-то сказал, что мы у Сатурна? – спросил паранорм.

– У его орбиты, – уточнил Пауэлл, выдавив улыбку. – А сам Сатурн сейчас по другую сторону от Солнца.

Командир улыбнулся еще шире, вспомнив второе правило обращения с паранормами: «Периодически (желательно как можно чаще) паранорма следует хвалить. Поскольку эмоционально он нестабилен, его эго нуждается в систематическом поощрении».

– Ну ты даешь, – сказал он. – Сила-то у тебя есть. И еще какая!

– Но я хотел… хотел… – Оглядев космонавтов, Уокер наморщил лицо и разревелся.

– Ну-ну, будет. – Преодолевая неловкость, Пауэлл попытался успокоить паранорма. Но утешить живую машину не получалось.

– Я знал, что провалю дело! – в сердцах выкрикнул телекинетический ускоритель. – Знал!

– Еще не все потеряно, – спокойным, ласковым голосом проговорил Пауэлл. – Ты просто не рассчитал силы. Ты вернешь нас обратно.

– Не верну, – протянул Уокер и спрятал лицо в ладони. – У меня больше ничего не получится.

– Что?! – вскричал Дэнтон.

– Ничего не получится! Я утратил силу! Она меня покинула, я больше не телекинетик!

Последнюю фразу он прокричал. Потом сполз по стенке на пол и, содрогаясь от рыданий, безвольно уронил голову в колени.

– Взяли, – сказал капитан Дэнтону. Вместе они подняли Уокера с пола, отнесли в кают-компанию и там уложили на койку. Дэнтон дал паранорму снотворное, дождался, пока тот забудется беспокойным сном, и вместе с капитаном вернулся в рубку.

– Ну как? – спросил Аррильо, но ответа не получил. Все трое расселись по креслам и некоторое время смотрели в иллюминатор.

Наконец Дэнтон нарушил молчание:

– Если он и правда больше не может двигать предметы усилием воли…

– Думаешь, он одноразовый паранорм? – прошептал Аррильо.

Пауэлл, заставив себя отвернуться от иллюминатора, возразил:

– Нет, это вряд ли. Я слышал, что паранормальные способности вот так запросто не пропадают.

Если честно, ничего подобного он не слышал, но важно было поддержать дух команды.

– То есть, – произнес Дэнтон, – силу он потерять не должен? Но если Уокер уверен, что на самом деле ее утратил…

– Мы убедим его в обратном, – подсказал Пауэлл. – Вспомните, что Уокер – машина. Сложная, хитро устроенная машина. И у нас есть инструкция по эксплуатации.

– Надеюсь только, что мы не оставили на Земле нужных запчастей, – пошутил Дэнтон.

На несколько секунд воцарилась тишина, которую нарушил капитан:

– Пора бы включить двигатели. Развернем корабль, не то вот-вот окажемся за пределами системы.

– Это значит жечь топливо, – напомнил Аррильо.

– Ничего не поделаешь. Дэнтон, рассчитай поворот. Максимально экономный.

– Будет сделано, – ответил штурман.

– А потом мы поедим.

Задав кораблю новый курс, экипаж перекусил. После устроили совещание.

– Наша судьба – в наших руках, – сказал Пауэлл. – Перед стартом паранорм просто храбрился, желая показать свою значимость. Он блефовал, но теперь нервы у него сдали. Нам предстоит вернуть ему веру в себя.

– Делов-то, – сказал Аррильо. – Позвоним психотерапевту?

– Очень смешно, – заметил Дэнтон.

– Да не особенно, – вставил Пауэлл. – Психотерапевт нам бы здорово пригодился. Но поскольку его нет, вооружимся инструкцией по эксплуатации.

Аррильо и Дэнтон достали из карманов свои копии документа и принялись их просматривать.

– До конца полета, – сказал Пауэлл, – Уокера надо воспринимать как машину. Машину, которая закинула нас сюда. Она же и вернет нас на Землю. Ну, есть мысли, как привести агрегат в рабочее состояние?

– У меня вроде появилась идея, – нерешительно произнес Дэнтон. Экипаж обсудил его задумку и пришел к выводу, что попробовать стоит. Аррильо отправился за Уокером.

Когда они с паранормом вернулись в рубку, Дэнтон с Пауэллом тасовали колоду карт.

– Перекинемся в покер? – беззаботно предложил Пауэлл. – Пока корабль разворачивается, нам все равно делать нечего.

– Приглашаете сыграть? – прошептал Уокер.

– Конечно. Двигай стул.

Долговязый паранорм нерешительно присел за столик и взял карты. Игра началась.