- Да, и меня мутит при мысли, что мне придется провести целый день в компании испанцев. А вообще-то весь этот твой план, похоже, не сработает. Сколько поклонов я ни отвешиваю, сколько прекрасных речей не слушаю, я все равно ничего не понимаю. - Блейд поднялся и, с отвращением взглянув на Кита, направился к двери.
      - Милорд, - тихо проговорил Кит.
      - Да? - Блейд вдруг замер и медленно повернулся лицом к Киту. - Ты слышал?
      - Я рискнул и был вознагражден. Да не смотри ты на меня такими испуганными глазами. Отец пишет всем, кто, как он знает, не любит бывать при дворе. Понимаешь? Если бы твои родственники искали почестей или денег, или были близки к королевской семье, мы бы давно уже услышали о пропавшем мальчике.
      Блейд сделал несколько неуверенных шагов к Кристиану.
      - Ты меня не обманешь. Тебе нужен Черный Джек, и ты рассчитываешь, что я помогу тебе, если ты завоюешь мою симпатию, вернув мне память.
      - Умный Блейд. Злой, нудный, кровожадный, но умный. Забудь на вечер о своей злости и выпей со мной. - Кристиан взмахнул рукой, показывая на комнату. - Во всяком случае, нора эта хорошо знакома нам обоим. Давай заключим с тобой на вечер перемирие и немного повеселимся. Это, конечно, не улучшит нашего настроения, но, по крайней мере, поможет провести время. Завтра мне снова надо быть при дворе.
      - Чтобы повидать Нору Бекет.
      - Да, повидать Нору Бекет и, возможно, прикончить некоего шута с идиотским смехом и нравом чудовища.
      10
      Нора осторожно приоткрыла дверь садика, где они прятались с Артуром, и быстро оглядела галерею. Отодвинув в сторону ее юбки, Артур тоже прильнул к щели.
      - Они ушли, госпожа.
      Нора закрыла дверь.
      - Помоги мне притащить скамью. Если мы поставим ее здесь, никто не сможет сюда войти.
      Задыхаясь и кряхтя, они дотащили скамью до двери и тут же оба рухнули на нее, ловя ртом воздух.
      - Уверена, этот ужасный Флегг установил за мной слежку, - проговорила, отдышавшись, Нора, - так как он обвинил меня в том, что я обманываю его с лордом Монфором. Подумать только, с лордом Монфором!
      - Но, госпожа, вы же сами говорили, что лорд Монфор самый храбрый, самый красивый мужчина в королевстве.
      Нора погрозила пажу пальцем.
      - Не смей никогда этого повторять. Да отсохнет у тебя язык, если ты это сделаешь.
      Мгновенно Артур высунул язык и, скосив глаза, принялся его разглядывать.
      С тяжелым вздохом Нора откинулась на дверь, изо всех сил стараясь не поддаться отчаянию. Вчера он спасла жизнь Кристиану де Риверсу, и, когда Боннер их оставил, она надеялась, что наконец-то Кристиан посмотрит на нее с восхищением и любовью. Но вместо этого он затащил ее в нишу и, не обращая внимания на слуг, которые укладывали Иниго на носилки, начал ее целовать и обнимать.
      И в этот момент появилась присланная королевой госпожа Кларансье. Решительным шагом старуха подошла к ним и стукнула веером Кристиана по голове, затем схватила Нору за руку и потащила за собой, ругая молодого человека на чем свет стоит. С тех пор они с Кристианом не виделись.
      А этим утром к ней пришел отец и сказал, что помолвка и подписание брачного контракта состоятся немедленно. Ей надлежало облачиться в парадное платье и прибыть в королевскую часовню. Она послушно оделась и отправилась туда, но при первом же взгляде на Персиваля Флегга ее едва не стошнило от отвращения. Она сбежала, и вот теперь они с Артуром прятались здесь, в этом маленьком садике.
      - Что мне делать? - простонала она.
      - Прячьтесь, пока он не уйдет.
      Артуру, похоже, надоело разглядывать свой язык, и он принялся водить прутиком по земле, рисуя лук.
      - Но меня ищут во дворце.
      Артур отбросил прутик и поднял на нее внезапно загоревшиеся надеждой глаза.
      - Мы могли бы тайком выбраться из дворца и спрятаться в той харчевне, где смотрели пьесу о Робин Гуде. - Натянув на голову берет, Артур сел рядом с Норой. - Это было бы совсем нетрудно, госпожа.
      - Но как долго мы сможем там скрываться? Нет, лучше уж мне выйти отсюда, пока отец сам меня здесь не нашел.
      Внезапно за северной стеной садика кто-то диким голосом проревел имя Норы, и девушка с мальчиком мгновенно съежились. Это был Флегг. Неожиданно рев прекратился, и в полном недоумении Нора с Артуром переглянулись. Артур спрыгнул со скамьи и зашагал к смоковнице, растущей у самой стены. Нора последовала за мальчиком, который, ухватившись за ветку, начал быстро карабкаться вверх и вскоре исчез, скрытый густой листвой.
      Нора ждала, но паж не появлялся. Он молчал так долго, что она, наконец, не выдержала и, подоткнув подол, полезла наверх к нему. Артур примостился на толстом суку и, высунув голову из листвы над садовой оградой, неотрывно смотрел куда-то вниз. Устроившись рядом, Нора проследила за его взглядом и увидела на дорожке, обсаженной кустами, Флегга.
      Он стоял на одном месте и, медленно поворачиваясь, внимательно оглядывал кусты. Внезапно он вновь проорал Норино имя, и девушка с мальчиком невольно поморщились. Если он не прекратит орать, подумала Нора, то скоро здесь появятся лейб-гвардейцы. Голос Флегга поднялся на октаву, став похожим на писк умирающего цыпленка, затем резко оборвался. В следующее мгновение глаза Норы раскрылись от изумления при виде раздувшихся от напряжения щек Флегга и его побагровевшего лица. И тут он открыл рот и завыл как травимый собаками медведь в садке. Воя, он одновременно с силой ударял себя кулаками по ляжкам.
      Пораженные этим диким зрелищем, Нора с Артуром крепко прижались друг к другу, не в силах пошевелиться. Неожиданно Флегт упал на колени и принялся стучать по земле так, словно она была его смертельным врагом. Лицо его было влажным от пота, волосы слиплись, на губах выступила пена. Истощив, вероятно, силы, он вдруг повалился на спину, но тут же вновь принялся бить по земле кулаками и каблуками сапог.
      Схватив Артура за руку, Нора начала спускаться. К тому времени, когда они оба спрыгнули на землю, Флегг уже непристойно ругался, подкрепляя периодически свою ругань ударами по земле. Закрыв ладонями уши, Нора с Артуром бросились со всех ног к скамье. Через какое-то время они опустили руки и, услышав удаляющиеся шаги Флегга, вернулись к смоковнице и расположились на лужайке.
      - Мне он не нравится, - пробурчал Артур.
      - Мне тоже.
      Нора нервно теребила в пальцах прядь волос, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. Ей не хотелось пугать Артура, но если он уже не был напуган этой отвратительной сценой, то нервы у него были крепче, чем у нее.
      - Артур, похоже, нам и дальше придется прятаться.
      - Хорошо.
      - Я не могу выйти замуж за это животное.
      - Конечно. Он нам не нравится, и, потом может побить нас, как бил сейчас по земле.
      - Он может. - Она содрогнулась. - Должно быть, он одержим дьяволом, но отец все равно заставят меня с ним обвенчаться.
      - И тогда мы не сможем выйти замуж за лорда Монфора.
      - Что?!
      В изумлении Нора воззрилась на Артура, но тот, поглощенный какой-то мыслью, даже не поднял головы, продолжая машинально вырывать траву на лужайке.
      - Но, если мы спрячемся и отыщем лорда Монфора, он женится на нас и защитит нас от сэра Персиваля.
      Нора не смогла сдержать улыбки.
      - Мы?
      Артур кивнул.
      - Мы нравимся лорду Монфору, так уж лучше нам выйти замуж за него.
      - Да, я полагаю, так было бы лучше.
      ***
      Планы Кристиана де Риверса прикончить Персиваля Флегга нарушили его гости-еретики. За ними, наконец, прибыло судно, и ему предстояло отвезти их на него. Весь день он был занят приготовлениями к отъезду, собирая своих разбойников для эскорта и обдумывая, как незаметно вывести стариков из дома отца и доставить их на пристань.
      К досаде Кристиана, не успели они с отцом войти вечером в замковую часовню, где должен был состояться благодарственный молебен в ознаменование снятия королевой с Кристиана всех обвинений в ереси, как начал накрапывать дождь. В часовне уже находилось несколько священников, и, как только Кристиан с отцом заняли свои места, месса началась.
      По окончании службы домочадцы, как и капеллан графа, сразу же удалились, и Кристиан, оставив отца, быстро подошел к стоявшим в темном углу часовни Францисканским монахам.
      - Пора, - сказал он. - Идемте.
      Трое из братьев последовали за ним, тогда как четвертый, Эдвард Хекст, остался стоять на страже.
      Когда Кристиан с тремя монахами прошел за алтарь граф был уже там. При виде их он откинул ковер, покрывавший серые плиты пола, и, сунув в щель кинжал, поднял одну из них. Под ней было железное кольцо. Граф потянул за него, и в следующее мгновение взорам присутствующих открылась уходящая вниз лестница. Подталкивая перед собой еретиков, Кристиан начал спускаться. Граф с подошедшим в этот момент Хекстом последовал за ними. Появившийся в последнюю минуту капеллан протянул графу свечи и опустил за ними люк.
      - Здесь сыро и холодно, - раздался голос одного из францисканцев.
      - И темно, - в тон ему проговорил второй. - Я устал от темноты. Нам лучше возвратиться.
      - О Господи! - вскричал Кристиан. - У меня в голове не укладывается, как можно быть таким храбрым на бумаге и в то же время так безбожно трусить перед коротенькой прогулкой.
      Губы Себастьяна скривились в усмешке.
      - Надеюсь, дождь несколько охладит твой гнев, Крис. Бери-ка лучше рясу, и вот еще четки и крест.
      - Сесил, должно быть, уже на пути во Францию, - пробормотал Кристиан, натягивая на себя темно-коричневую шерсть. - Мои ребята говорят, за домом нет слежки, но Сесил наверняка догадывается, кто натравил на меня Боннера. Может, это д'Атека, или Хэмптон, или даже...
      - Сейчас это не имеет никакого значения, - прервал сына Себастьян, облачаясь, в свою очередь, в рясу. - Ты же знаешь, королева считает тебя спасителем всех лондонских бродяг. Ну, как я выгляжу? Похож на монаха?
      - Не больше, чем я на епископа. - Кристиан порылся в корзине, из которой они достали свои облачения. - Поэтому-то я и захватил тут кое-что еще. - Он передал отцу подушку и взял одну сам. - Стоит привязать ее к моему животу, и я ничем не буду отличаться от любого другого толстого и бесполезного монаха в христианском мире.
      Вскоре с переодеванием было покончено, и Кристиан повел свой маленький отряд дальше по тоннелю к выходу, который находился сразу же за стеной окружавшей особняк графа. Там их уже поджидал с ослом, запряженным в телегу, промокший до нитки Саймон Спрай. Был одиннадцатый час, но они могли бы добраться до пристани в считанные минуты, если бы, спустившись к Темзе, двинулись по берегу вниз по течению. Однако они избрали другой, более безопасный путь, решив следовать вверх по течению, пока не выберутся из города. Это должно было занять у них часа два, после чего они намеревались взять лодку до пристани, с тем чтобы все выглядело так, будто они только что прибыли из деревни.
      С помощью отца Кристиан усадил еретиков на телегу. Себастьян, севший с ними, возвышался над троицей на целую голову. Кристиан вытер капли дождя с подбородка и махнул Спраю с Хекстом следовать за ними.
      Заглянув вчера в глаза смерти, молодой человек был сейчас весь как на иголках. Повсюду ему чудились враги, и он вздрагивал при каждом хрусте ветки под ногой, при каждом фырканье осла. Ноги его постоянно разъезжались на раскисшей от дождя глинистой почве, и окружавший их липкий туман мешал дышать. В темноте скрип телеги и фырканье осла казались необычайно громкими и резали слух.
      Несмотря на все его страхи, путешествие их проходило без всяких приключений. Выехав из города, они пересели с телеги на лодку и добрались до пристани, когда было еще темно. Кристиан помог сойти на берег страдающему подагрой Арчибальду Даймоку, за которым последовали остальные двое. Спрай с Хекстом остались в лодке, так как до ожидавшего еретиков судна было уже совсем недалеко.
      Этот последний отрезок пути был для Кристиана самым мучительным. Он уже почти избавился от этих чертовых еретиков, и его так и подмывало подтолкнуть их в сторону корабля датчан и убраться отсюда восвояси со своим отцом. Однако, стиснув зубы, он заставил себя идти по переулку, который должен был привести их к кораблю. Вскоре они приблизились к перекрестку, и Кристиан, держа руку на рукояти меча, скользнул вперед. Дойдя до угла, где стоял деревянный сарай, он осторожно высунул лову и быстро огляделся. Похоже, все было чисто, тревожило только то, что пересекающая дорога задалась слева тупиком. Оглянувшись назад, он увидел, что остался один.
      Его отец и еретики находились в нескольких ярдах сзади. Граф дергал одного из стариков за полу рясы, побуждая его продолжать путь, но тот словно врос в землю. Кристиан поспешил назад к ним, застыв на мгновение на полдороге, когда услышал нытье Даймока.
      - Я больше не могу. Не могу мириться с этим атрибутами ереси. Я должен скинуть с себя бесовское облачение.
      Кристиан едва удержался, чтобы не запустить камнем в голову еретика.
      - Вы, безмозглые идиоты, - прошипел он, подходя, - сейчас же прекратите свое нытье или, клянусь Господом, я вас брошу, ибо мне совсем не улыбается угодить по вашей милости на виселицу.
      Даже не оглянувшись, чтобы проверить, следуют ли за ним еретики, Кристиан снова бросился к сараю. Еретики позади него умолкли, и он напряг слух, пытаясь уловить хоть какой-то звук, но все заглушал шум дождя.
      Держась за влажные доски стены сарая, он осторожно двинулся вперед и, дойдя до угла, обернулся. Еретики, подгоняемые его отцом, приближались. Окинув быстрым взглядом камни мостовой, тени и линию крыш, Кристиан вышел из своего укрытия и, оглядевшись, бросился через дорогу на противоположную сторону, где тут же прильнул к угловому зданию. Вновь обернувшись, он увидел, что Себастьян помогает подняться одному из еретиков, который, поскользнувшись, упал прямо в лужу.
      Кристиан оторвался от стены, намереваясь вернуться и помочь. Но не успел он сделать и шага, как слуха его коснулся звук вынимаемого из ножен меча. Мгновенно развернувшись, он разорвал на себе рясу и выхватил меч. Едва он приготовился, как на него напали сразу трое.
      Криком предупредив отца об опасности, Кристиан повернулся лицом к нападавшим. На них не было ничего, ни ливреи, ни какого-либо другого знака, что помогло бы ему определить, кто они такие. И их было трое. Кристиан понимал, что должен быстро убить одного из них, или в следующее мгновение они окружат его с трех сторон.
      Казалось, время вдруг замедлило свой бег, позволив ему отразить удар одного из нападавших, стукнуть ногой в живот второго и увернуться от меча третьего. Отпрыгнув назад, он услышал за спиной звон оружия. Итак, на его отца тоже напали.
      Оглянувшись, он увидел, что Себастьян сражается двумя противниками. Даймок, встав на четвереньки, быстро полз прочь от графа. Второй еретик выл, сидя луже, а третий весь трясся, прикорнув к стене.
      - Даймок, дерись, черт тебя побери! - вскричал Кристиан.
      Он увернулся от удара меча, направленного ему в грудь, перекатился на спину и вновь вскочил на ноги.
      Веревка, удерживающая у него на животе подушку, вдруг лопнула и, воспользовавшись этим, он запустил сю в одного из своих противников. Не успел он, однако, сделать и шага в сторону отца, как второй из нападавших загородил ему путь.
      Рубя, коля, уворачиваясь от ударов и сам нанося их, он чувствовал, как с каждой минутой тают его силы. Повернув голову, он вдруг с ужасом увидел, что к отцу направляется еще один головорез. Он отвлекся всего на секунду, но и этого оказалось достаточно. Острие меча вошло ему в бедро, и, покачнувшись, Кристиан упал на одно колено. Он выхватил из-за пояса кинжал, но бросить его не успел, так как в этот момент на него обрушился град ударов.
      Из раны на бедре хлестала кровь, стекая по ноге в сапог. Он поскользнулся, и один из нападавших, выхватив нож, тут же ударил его в грудь. Наглецу пришлось заплатить за это жизнью. Сделав обманное движение влево, Кристиан вдруг кинулся вправо и с силой метнул в противника свой кинжал.
      Цена победы была, однако, высока. Второй из нападавших проскользнул под поднятой для броска рукой Кристиана и ударил его острием меча в бок. Почувствовав укол, Кристиан мгновенно отпрянул. Однако его шатало из стороны в сторону, он спотыкался, с трудом удерживая в руке меч.
      Не осмеливаясь более смотреть на отца, он ухватил рукоять меча обеими руками и сосредоточился на своих противниках.
      Однако он действовал словно во сне. Движения его замедлились, и он едва успевал отражать удары. Два лезвия, прорезав воздух, едва не рассекли ему грудь. Инстинктивно он упал на колени, и в этот момент раздался свист, который преследовал его даже во сне с восьмилетнего возраста.
      Противники его вновь ринулись в атаку. Кристиан поднял меч, и сталь зазвенела, ударившись о сталь, но второй меч уже опускался, целясь ему прямо в сердце. Внезапно он был отброшен в сторону другим, боле широким лезвием.
      - Кит, дорогуша, ты должен сохранить все свои удары для меня, послышался над ним насмешливый голос Черного Джека.
      Кристиан вскочил на ноги и застыл в ожидании атаки, обхватив рукоять меча обеими руками. К его изумлению, Джек снова свистнул, и два разбойника тут же накинулись на противников Кристиана. Очнувшись, Кристиан оттолкнул Черного Джека в сторону и, спотыкаясь на каждом шагу, бросился к отцу, который все еще сражался с двумя противниками.
      Его раненая нога то и дело подворачивалась, грудь словно сдавило железным обручем, но Кристиан продолжал бежать, не спуская глаз с отца. Граф сбил одного из противников с ног и повернулся к другому, который продолжал атаковать. И тут Кристиан с ужасом увидел, что упавший на землю человек поднимается, держа в руке нож наготове.
      - Отец, сзади! - крикнул он.
      Себастьян отразил удар и начал поворачиваться, но вдруг споткнулся, наткнувшись на все еще сидевшего в луже еретика. Сбитый графом с ног человек резко выпрямился и вонзил ему в спину нож.
      - Нет! - заорал Кристиан и прыгнул.
      Он приземлился на все четыре конечности между отцом и двумя убийцами. Чувствуя его слабость, те бросились к нему, но тут в воздухе что-то просвистело и, так и не добежав до Кристиана, они рухнули на землю. Из спин обоих торчали стрелы.
      Черный Джек явно был сейчас на его стороне, но Кристиану было не до того, чтобы разбираться в мотивах поступка разбойника. Поднявшись, он бросил взгляд на отца. Граф лежал на животе и в левом пле у него торчал нож. У Кристиана на миг перехватило дыхание, когда он увидел, в каком положении находится нож. В этот момент к ним подошел Черный Джек, но Кристиан не обратил на него никакого внимания. Наклонившись, он выдернул нож и коротко бросил.
      - Мне нужна какая-нибудь тряпка.
      Джек оторвал полосу ткани от рясы одного из дрожащих от страха еретиков и молча передал Кристиану. Трясущимися руками Кристиан начал перевязывать рану. Когда он уже заканчивал, в переулок с обнаженным мечом в руке влетел Хекст. Приблизившись, он опустил оружие.
      - Их больше, чем нас.
      Не сводя глаз с отца, Кристиан покачал головой.
      - На этот раз Джек выступает в роли нашего спасителя. Графа необходимо как можно скорее доставить в особняк. И его нельзя трясти.
      С помощью Черного Джека Кристиан перевернул отца на спину.
      - Черт подери! - воскликнул разбойник. - Да это твой отец! Я не участвую в убийствах вельмож. - Он поднялся. - Идем со мной, Кит.
      Кристиан прикрыл Себастьяна плащом.
      - Тебе придется прежде убить меня.
      - И меня, - сказал Хекст.
      - Но с минуты на минуту здесь появится стража, - продолжал настаивать разбойник. - И ты слишком слаб сейчас, чтобы сражаться со мной.
      - У меня нет времени для всех этих глупостей. Я должен отвезти отца как можно скорее домой.
      Черный Джек бросил взгляд на посеревшее лицо графа.
      - Он умирает, Кит.
      Кристиан кинулся на разбойника и, свалив его с ног, сел на него верхом и принялся молотить его кулаками в грудь.
      - Он не умрет, и, если ты мне не поможешь, я убью Блейда.
      - Но я как раз и последовал за тобой сюда из-за Блейда. Я думал, ты хочешь спрятать его от меня.
      - Клянусь, я сверну ему шею собственными руками и я... - Голова его внезапно словно налилась свинцом, и он заморгал, уставясь на Джека. Выбросив руку, разбойник поймал его, не дав свалиться на землю.
      - Я убью Блейда, - прошептал Кристиан. Язык заплетался, и перед глазами стоял туман.
      - Я верю тебе, Кит. - Джек помог ему подняться и махнул своим людям.
      - Не прикасайся ко мне.
      - Если я не буду тебя поддерживать, как ты доберешься до реки, мой сахарный?
      - Обещай, - пробормотал Кристиан, вцепившись разбойнику в ворот рубашки. - Обещай мне, что ты доставишь его домой в целости и сохранности. Со мной ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится.
      - А, сколько лет я ждал от тебя этих слов! Но придется мне, видно, подождать еще немного, пока тебя не подштопают. Сейчас ты явно мало на что годен.
      Кристиан его не слушал. Взгляд его был прикован к графу, которого Хекст и люди Джека в этот момент осторожно подняли и понесли к реке. Кристиан сделал было шаг, намереваясь последовать за ними, но тут его раненая нога подвернулась, и он упал. До него донесся тихий смех Джека, и в следующую секунду чьи-то сильные руки подняли его и поставили на ноги. Обхватив Кристиана одной рукой за плечо, Черный Джек не повел, а скорее понес его к реке.
      - В свое время я напомню тебе о твоем обещании, - услышал Кристиан над ухом голос разбойника. - И если твой отец останется жив, ты будешь мне обязан вдвойне. Прекрасная ночь, мой драгоценный. Прекрасная для убийства и... для обещаний.
      ***
      Весь день Нора провела вместе с Артуром на смоковнице, ожидая, когда стихнет шумиха, которая поднялась во дворце из-за ее исчезновения. Поиски прекратились лишь с наступлением темноты, и, воспользовавшись тем, что все были в зале на вечерней трапезе, девушка с пажом, переодетые в одежду слуг, тихонько выскользнули из дворца.
      В первый раз оказавшись на улицах Лондона эскорта, Нора всю дорогу до харчевни тряслась о страха. Добравшись до места, они сняли комнату и попытались хотя бы ненадолго заснуть. Однако с первыми же лучами солнца Нора уже была на ногах. После того как она написала записку одному из дворцовых поваров, помогавшему ей ухаживать за ее бездомными питомцами, вверяя их его заботам, они с Артуром быстро позавтракали и поспешили к реке. Там они взяли лодку, и вскоре уже были у причала перед особняком графа Вастерна. Стремясь как можно скорее оказаться в укрытии, Нора быстро прошла мимо стоявшей у ворот стражи, не дав им времени заговорить с собой. Дворецкий, открывший им дверь, едва не запачкал тут же свою прекрасную ливрею, настолько велик был его шок при виде Норы и Артура. Боясь утратить последние остатки решимости, девушка поспешила пройти мимо уставившегося на нее в изумлении слуги.
      Не успела она, однако, войти, как тут же поняла, что что-то случилось. Несмотря на ранний час, все были одеты и на ногах. Кругом была расставлена стража, и по главной лестнице бегали с кувшинами с водой и салфетками слуги. А проходя через холл, она увидела там не менее двадцати человек из личной охраны графа. При виде всей этой кутерьмы Нора застыла у подножия главной лестницы, стиснув в руке пальчики Артура. Дворецкий оправился, наконец, от своего шока и послал к ней одного из офицеров.
      - Что-то не в порядке, миледи? - проговорил тот, приблизившись к Норе, и не дождавшись ее ответа, добавил; - Вы должны позволить мне проводить вас до дворца, так как граф не может принять вас сейчас. Он болен.
      - Что с ним?
      - Ночью на них с лордом Монфором напали разбойники. Миледи!
      Но Нора уже мчалась вверх по лестнице. Артур бежал за ней следом. Офицер догнал ее и схватил за плащ, но она шлепнула его по руке и понеслась дальше. Отыскать покои графа не составило большого труда, так как перед ними толпилась целая куча врачей. Оттолкнув двоих из них в сторону, Нора проскользнула сквозь полуоткрытую дверь и оказалась лицом к лицу с Эдвардом Хекстом.
      - Миледи, - Хекст схватил ее за руку.
      - Позвольте мне пройти. Пустите меня.
      Они были в прихожей перед дверью в спальню графа, и Хекст продолжал крепко держать ее за руку. В комнату протиснулись офицер с Артуром и тут же остановились при виде Хекста.
      - Миледи, - повторил Хекст. - Граф серьезно ранен и вам следует уйти.
      Нора покачала головой.
      - Лорд Монфор...
      - Нельзя терять ни минуты. Я пытаюсь убедить лорда Монфора впустить врачей. Он не оставлял графа ни на минуту с тех пор, как они возвратились домой после нападения, и я боюсь, он истечет кровью, если никто не займется немедленно его ранами.
      - Я могу помочь, - воскликнула Нора. - Я действительно могу, повторила она, увидев появившееся на лице Хекста выражение недоверия.
      - Не вижу как.
      - Я ведь спасла его от королевы, не так ли?
      Мгновение Хекст колебался, затем отступил в сторону. Офицер охраны запротестовал, но Нора, не обращая на него внимания, быстро шагнула в спальню. Окна все еще были зашторены от ночной прохлады, и в воздухе стоял смешанный запах воска, пряностей и розового дерева. В глубине комнаты возвышалась под балдахином кровать графа, о чем свидетельствовали цвета и штандарт дома Вастернов. На ней под простынями лежал сам граф, а рядом с ним, спиной к двери, сидел Кристиан.
      Ни граф, ни Кристиан не шевелились, и на мгновение Нора подумала, что они напоминают картину на одной из мраморных гробниц в ее семейной усыпальнице. И хотя рука Кристиана лежала на руке его отца, она не заметила в ней никакого движения.
      Медленно, словно перед ней был алтарь, Нора направилась к ним через комнату, чувствуя, как с каждым шагом ее охватывает все больший страх. Приблизившись к кровати с той стороны, где сидел Кристиан, она увидела у него на бедре повязку. Повязка вся намокла от крови, которая тонкой струйкой продолжала течь из-под нее по его ноге. Он опирался на правый бок, вытянув перед собой раненую ногу, и его левая рука, судя по тому, как она выглядела, тоже была повреждена.
      Нора вступила в полосу света, отбрасываемого стоявшей на столе подле кровати свечой, но Кристиан даже не шелохнулся, словно не замечая ее присутствия. Взгляд его был прикован к лицу графа. Сделав еще один шаг, Нора заметила, что камзол Кристиана о рассечен по диагонали и тоже весь пропитался кровью. Рубашка сползла у него с одного плеча, и там виднелся глубокий порез.
      Лицо его было не задето, но именно оно напугало Нору больше всего. Лишенное какого бы то ни было выражения, оно походило на лица тех фигурок, которыми часовых дел мастера обычно украшали свои самые дорогие творения. У королевы были такие часы, на которых, возвышаясь над циферблатом, стоял на коленях перед своим мечом, словно то был крест, рыцарь из серебра. Серебряный, холодный и неживой.
      Кристиан был столь неподвижен, что Нора боялась заговорить. Она стояла, желая, чтобы ее дыхание не было таким громким, желая, чтобы у нее было мужество хоть что-то сказать. Внезапно ей вспомнился день, когда она впервые увидела Кристиана с его отцом. При виде графа он тогда мгновенно преобразился, превратившись из чудовища, каким был всю дорогу, в покорного ангела. Этот водивший дружбу с разбойниками мучитель обращался к Себастьяну "сир", как к королю.
      Затаив дыхание, Нора протянула руку и коснулась пальцем окровавленного плеча.
      - Убирайся, - проговорил Кристиан. - Убирайся, пока я не убил тебя.
      11
      Еще совсем недавно она тут же сбежала бы, услышав подобную угрозу. Может, в последние дни она слышала от мужчин слишком много угроз. Может, она слишком напугана напоминавшей смерть неподвижностью Кристиана и его отца, чтобы обращать внимание на какие-то угрозы. А может, спасаясь бегством и прячась весь день, она уже почти ничего не сооображала.
      Как бы там ни было, она не убежала сейчас. Она ждала, что Кристиан скажет еще что-нибудь или хотя бы шевельнется. Но он продолжал сидеть все так же подвижно и, протянув руку, она вновь до него дотронулась. Прикосновение было легким, но он тут же отпрянул, с шумом втянув в себя воздух, и поднял руку, дабы предотвратить дальнейшие вольности.
      - Не вынуждай меня выбрасывать тебя на улицу. Там и так полно всякого мусора.
      По крайней мере, он разговаривал.
      - Что произошло?
      - Мы распутничали в одном из притонов, когда на нас напали. Хочешь знать, что мы там купили и как этим распорядились?
      - Я... нет, милорд. - Она прикрыла ладонями уши.
      Кристиан не улыбнулся, но она заметила, что на мгновение в его глазах мелькнули веселые искорки.
      - Хекст! - внезапно крикнул он.
      От неожиданности Нора вздрогнула. В следующее мгновение на пороге спальни возник Хекст и с надеждой взглянул на Кристиана.
      Он собирался выставить ее за дверь! Приподняв юбки, Нора отскочила от Кристиана и побежала вокруг кровати. Рывком поднявшись, он бросился за ней. Несмотря на раненую ногу, он почти сразу же схватил ее и, протащив через комнату, толкнул к Хексту.
      - Немедленно, Хекст. И постарайся показать ей, насколько она здесь нежеланна.
      Хекст потащил ее к дверям, и Нора запаниковала.
      - Нет, пожалуйста. Я не могу вернуться.
      Услышав ее крики, в комнату ворвался Артур.
      - Сейчас же убери свои лапы от миледи! - крикнул он Хексту и пнул его в голень так, что тот взвыл.
      - Тихо! - взревел Кристиан, и паж поспешил укрыться за спинами Хекста и Норы. - Черт подери! Я сыт по горло всем этим воем и стонами.
      Схватив Артура за шиворот, он выволок его из-за спины Хекста и поднял в воздух. Артур извивался как уж, пытаясь освободиться. Кристиан поставил пажа перед Хекстом, который тут же вцепился в волосы и, продолжая крепко держать за руку Нору, потащил их обоих к дверям.
      - Чтоб тебе вечно гореть в аду! - вскричал Артур. - Мы все равно не вернемся во дворец и не выйдем замуж за этого приспешника дьявола!
      Кристиан уже вновь сидел подле графа. Но услышав слова Артура, он поднял руку, и Хекст мгновенно остановился.
      - Что ты сказал?
      Нора шикнула на мальчика, приказывая ему молчать, но Артур лишь вздернул подбородок и бросил яростный взгляд на Кристиана.