Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Друиды - Гордые сердца

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Роджерс Мэрилайл / Гордые сердца - Чтение (стр. 6)
Автор: Роджерс Мэрилайл
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Друиды

 

 


— Да. Она очень добра и всегда лечит любого на земле Тэррента — не важно, что при этом рискует собственным здоровьем. Когда-то она была почти монахиней, понимаете? Нет, не понимаете, но она стала бы ею, если бы не наш Ледяной Воин, дядя Уилла, граф.

— Дядя Уилла — граф? — Касси изумленно подняла брови. — Как это может быть? Почему Кенуорд ничего мне об этом не сказал?

— Это правда. — Мэг никогда не выдала бы тайны Уилла, которой обещала не делиться ни с кем в пределах земель Уилда, и твердо выполняла обещанное, несмотря на любовь посплетничать. Однако сказанного не вернуть. И Мэг поспешила пояснить: — Хоть и рожденный незаконно, Уилл вырос в замке, как в своих владениях.

— Но почему он тогда здесь, в этих… — Касси жестом показала на лес. В самом деле, Кенуорд говорил ей, что Уилл предпочел Уилд жизни в замке, и это ее немало удивило. Но то, что человек, в чьих жилах течет благородная кровь, пусть он и незаконнорожденный, отвернулся от власти и высокого положения, ошеломило ее.

Смущение и восхищение в фиалковых глазах вызвали на губах Мэг проницательную улыбку.

— Уилл выбрал это. Граф Гаррик и его сын Гейлен были бы только рады его присутствию в замке Тэррент, и все же, хотя он и любит свою семью, Уилл никогда не жил спокойно в их мире. Его отец был простым лесником, но его мать — внебрачная дочь старого графа. Уилл, я и мои дети — все были сиротами. Леди Нэсса, вот кто взял нас с моей кормилицей Мод в замок. Она настояла, чтобы Уилла поселил в своем замке его знатный дед, в честь которого его назвали, так и не признавший ни внука, ни его мать.

Человек, живущий по своей воле, несмотря на знатное происхождение, в диком лесу, среди крестьян, еще более заинтересовал Касси. Вначале можно было подумать, что уединение — результат его незаконного рождения, но, узнав о его тесном родстве с графом, она поняла, что это не так. Ясно, что в отличие от ее отца и большинства мужчин из того мира, где она выросла, он не был одержим ни богатством, ни высоким положением.

Мэг понравилось выражение лица Касси, и, разумеется, она понимала, чем это вызвано. Именно оттого так часто раздражался Уилл, обычно веселый и приветливый. И это прекрасно! Уилл слишком долго был один. Не важно, что Касси — его заложница. Мэг была уверена, что Уилл справится с любым препятствием на своем пути.

— Лучше займемся приготовлением ужина, — сказала Мэг, пряча за удовлетворенной улыбкой свою практичность. — Хочется сделать что-то особенное, ведь они знают, что я готовлю им в последний раз.

Oui, сегодня вечером за столом они будут ждать чего-то особенного от прекрасной кухарки. Касси училась получать удовольствие от домашней работы. У нее возникла идея, горячо поддержанная Мэг. Та не удивилась, ведь этот план лишь служил осуществлению ее надежд. Касси засучила рукава и охотно принялась за работу.

— Мэг, — почти простонал Уилл, отталкивая опустошенный поднос. — Сегодня ты превзошла себя. Жаркое с соусом — поистине прекрасно. Но всегда любимая мною форель в кислом соусе с пряностями — просто великолепна! — Он бросил взгляд, полный притворного осуждения, на свою почтенную молочную сестру, сидящую по другую сторону стола, покрытого белоснежной скатертью. — Но я не такой уж плохой тактик, чтобы не увидеть, к чему клонится ваш план, и не заметить, какова ваша цель. Думаю, ты уверена, что мне тебя будет не хватать! — Золотые искры в глубине черных глаз сделали теплее последовавшее за этим признание: — Плачевно, что я не могу сожалеть о твоем использовании столь превосходного оружия!

— Меня не хватать? — спросила Мэг с удивлением. На ее полных щеках появились озорные ямочки. — Из-за того, что ты лишишься своего любимого блюда? — Будучи внешностью и годами почтенной женщиной, она, однако, не потеряла способности по-детски радоваться шуткам. — В этом нет необходимости. Я приготовила только недооцененное жаркое. Та же, что готовила форель, останется здесь и после моего отъезда!

Пораженный Уилл тотчас же устремил взгляд на Беату, сидящую возле старшей сестры. Однако он сомневался, что она способна на такое.

— Не я, безумец! — засмеялась Беата, которой полегчало от возобновления дружбы с ее сказочной королевой. — Это Касси трудилась весь день, чтобы ты получил свою форель!

Касси, всегда цепеневшая в присутствии рыцаря, особенно когда ловила на себе его пристальный взгляд, поняла, что неспособна выдержать его притягательную силу. Трепетно дрожащие ресницы опустились, и яркая краска залила ее лицо.

Братьям показалось, что Уилл вспоминает тот день, когда настоял, чтобы Касси помогала Мэг на кухне. Его память вернула ее ответ, что она не обучена домашним искусствам.

— Вы еще раз доказали, какой у вас живой ум, сначала невероятно быстро выучив наш язык, а теперь и овладев кулинарными секретами.

Касси смутилась: ей удалось разбить его предубеждение против нее. Он же думал, что с каждым разом для него все труднее становится думать о дне, когда он вынужден будет вернуть девушку ее брату.

Видя, как Уилл нежно, словно лаская, смотрит на черную, блестящую косу девушки, Мэг удовлетворенно усмехнулась. Смысл этого взгляда был достаточно ясен.

Еще больше покраснев от похвалы Уилла, Касси поспешила воздать должное той, которой по праву он был обязан сегодняшним пиршеством.

— Нет, это заслуга Мэг, — легко призналась Касси в своем невежестве. — Я лишь воспользовалась ее знаниями.

Нечего делать вид, что дело обстоит иначе, хотя именно желание заслужить одобрение этого человека побудило бы ее развить кулинарный талант. Дорого бы она дала, лишь бы услышать, что она не так уж и бесполезна, как он заявил однажды.

Уилл медленно покачал головой, отказываясь принять ее излишнюю скромность:

— Вы прекрасно сделали, достойно воспользовавшись знаниями Мэг. Результат оказался превосходным, и я благодарю вас за усилия!

Счастливая улыбка, которой Касси одарила его, была достаточной наградой.

Уилла сбило с толку, что Касси отважилась на это, пытаясь сделать ему приятное. Почему, в то время как он стремится сохранить дистанцию между ними, она ищет способы понравиться ему и обезоружить? Неужели она думает, что действием своих чар она добьется освобождения? Улыбка, все еще адресованная Касси, вдруг стала циничной. «Меня не так легко очаровать, — уверял он себя, — и она проиграет». Она должна проиграть, или они оба потеряют значительно больше, чем каждый из них может рискнуть.

Касси облегченно вздохнула, когда Уилл встал из-за стола и присоединился к мальчикам, сидящим у огня. Он сел в одно из кресел, а братья разместились на табуретах. Беата выскользнула из-за стола и свернулась клубком у ног Уилла. Мэг и Касси убрали остатки еды.

Ощущая на себе мрачные, задумчивые взгляды, Касси чистила стол с энергией, достойной лучшего применения. Прибрав все, они с Мэг тоже направились к живительному теплу камина.

Касси уселась на пол, наполовину освещенная отблесками огня. Она подтянула колени под объемистые юбки, обхватила их руками и сверху положила мягко закругленный подбородок. Разговор велся общий и довольно бессвязный, хотя братья усиленно добивались от Уилла рассказов о недавних набегах. Но их просьбы были тщетны: воин не хотел ни с кем делиться пережитым. Касси нашла странным сдержанность рыцаря. Ее отец, братья и другие мужчины — гости их замка — всегда с большим удовольствием хвастались своими победами, несомненно падающими в цене из-за вранья, стоящего за их словами.

— Почему мне нельзя присоединиться к битве, хотя бы в последних рядах отряда? — упорно повторял Том свою просьбу, слишком частую в последние дни.

Уилл покачал головой:

— Ты обязан позаботиться о том, чтобы твоя матушка в безопасности добралась до Тэррента.

Улыбка Уилла стала ледяной. Люди, которых он любил, и без того подвергались опасности, особенно этот молодой человек, известный своим пылким нравом и безрассудным поведением на поле битвы.

— Но почему? — добивался Том, уверенный, что всему виной его возраст. Даже если Уилл никогда в этом не признается. — Кенуорд живет здесь, а он моложе меня!

— Твоему младшему брату, — заметил Уилл, — не позволено покидать эту деревню, и он, хоть и считается моим оруженосцем, никогда не участвует в битвах. Я сомневаюсь, что ты удовлетворишься моим ответом, поэтому предпочитаю держать дверь закрытой для твоих доводов.

Это решение сопровождалось чуть дразнящей улыбкой, но в темных глазах читалась такая неумолимость, что упрямый Том отступил, и больше разговор не касался вопроса, кому ехать, а кому остаться.

Касси имела горький опыт, когда высокомерные братья слишком часто отвергали ее компанию, и ей была понятна обида Тома на несправедливость дяди, распорядившегося младшему брату остаться, а старшему конвоировать мать. Поэтому, когда Том взглянул в ее сторону, она особенно нежно улыбнулась ему.

Том импульсивно вскочил.

— Прогуляетесь со мной? — осведомился он и предложил руку, чтобы помочь ей подняться.

Удивленная предложением прогулки, которую, как не мог не понимать Том, ей не разрешат, Касси посмотрела на Уилла, ожидая запрещения.

В аметистовых глазах Уилл увидел надежду, борющуюся с осознанием бесполезности просьбы. Раздосадованный своим неловким положением, он перевел взгляд на молодого человека, от которого исходило неразумное приглашение.

Как это часто бывало, Том не задумался, прежде чем предложить Касси разделить с ним компанию, и только когда девушка перевела вопросительный взгляд на своего хозяина, он понял, насколько необдуман его поступок. Однако возможность еще одного отказа побудила Тома воинственно вздернуть подбородок.

— Ты хочешь лишить меня даже этой простой радости? Я ведь завтра уеду!

Уилл понимал, что если он, человек старше и сильнее, дважды за столь короткое время разобьет надежды юного Тома, это подавит его дух. Но, во-первых, Уилл твердо решил не оставлять Тома в Уилде, а во-вторых, счел безрассудным позволить прогулку пленнице, ранее доказавшей свое стремление к свободе. Но главное, и он не хотел этого при знавать, ему была отвратительна мысль, что Касси будет прогуливаться с без памяти влюбленным в нее юношей почти ее возраста.

В затянувшемся молчании Том ждал со все возрастающей тревогой, и Уилл признался себе, что в действительности немногим рискует, если удовлетворит просьбу Тома. По крайней мере, Тому известно, что в лесу каждую ночь выставляется охрана, хотя он и не знает, что это делается с момента побега Касси. Если Том и будет настолько глуп, что позволит Касси убежать, другие помешают этому. Кроме того, Уилл проникся уважением куму Касси и верил, что она не будет рисковать, если кругом люди и побег не подготовлен.

— Нет, — обманчиво мягко прозвучал голос Уилла. — У меня нет никаких возражений, если ты немного прогуляешься с моей пленницей, я только настаиваю, чтобы вы не покидали открытой поляны.

Том был более чем обрадован, и эта маленькая победа усмирила взбаламученную гордость. Не желая терять ни мгновения, из страха, что Уилл передумает, он поднял девушку на ноги и поторопил к выходу. Сняв с колышка, вбитого в дверь, свой плащ, он спросил:

— Который ваш?

Ошеломленная неожиданным разрешением и быстрой реакцией Тома, Касси озадаченно посмотрела на ряд большей частью пустых колышков и покачала головой:

— Моего здесь нет. Мне он никогда не был нужен.

— Не важно, — быстро ответил Том. — Плащ Кенуорда вам подойдет, а ему он в скором времени не понадобится. — Усмешка, которую Том бросил брату, растаяла в мягкую улыбку, когда он повернулся и встретился с фиалковыми глазами. Потом он открыл дверь и предложил руку, чтобы по всем правилам сопровождать свою спутницу по лежащей за стенами дома полянке.

Касси легко положила свои дрожащие от волнения пальцы на руку Тома. Смеет ли она надеяться, что заслужила доверие Уилла? Нет, не может быть, пока она его пленница, и все же… Хотя в первые дни своего пленения она говорила себе, что убежит при первой же возможности, — подружившись с Эдной, она ясно осознала, что не хочет покидать Уилд. Как она может убежать от Уилла, если для нее невыносима мысль никогда больше не увидеть его?

Все ее тревоги были отброшены в сторону. Если раньше она боялась, что Уилл будет ее держать, то сейчас она с ужасом думала о дне, когда он отошлет ее. Ее охватывал парализующий страх: Ги не успокоится на ее возвращении с помощью выкупа! Она, конечно, мало значит для своего жениха, но ее пленение наверняка ударило по его гордости, и он, без сомнения, все свои силы направит на отмщение за это.

Поглощенная своими мыслями, она едва заметила, как Том вывел ее в открытую дверь, где холодный воздух ноябрьской ночи сразу отрезвил ее.

— Ночь поистине прекрасна, вы не находите? — Высокопарные слова Тома были так же неуклюжи, как и он сам. Теперь, наедине с обожаемой им девушкой, он нервничал и тревожился о том, как снять напряжение и завести разговор на любую светскую тему.

Касси оторвалась от созерцания легких ветвей, сверкающих в свете, который пробивался сквозь щель в двери дома на дальней стороне полянки, и взглянула на говорящего. Ее слегка нахмуренные брови недвусмысленно взывали к его здравому смыслу. Или его уничтожил тот зимний холод, что пробирал сейчас сквозь плащ до самых костей?

— Я хочу сказать, что ноябрьская ночь с каждым проблеском луны становится все прекраснее. — Сквозь плывущий над головой туман он неловко указал ей на серебристое сияние вокруг луны. Касси поняла, что ненароком оскорбила его, и ей стало стыдно.

— Каждая ночь или день, когда мне позволяется свободно гулять за пределами дома Уилла, действительно прекрасны. Я благодарю вас за предоставленную возможность. — Луна осветила улыбку, которой она одарила Тома. Это было достаточной наградой за прогулку.

Том был так восхищен ее мягкой красотой, что совсем забыл о предательской ночной темноте леса, куда вел Касси, спотыкающуюся о комки промерзшей земли.

Споткнувшись в очередной раз, Касси глубоко вздохнула, и Том моментально обнял ее за плечи, чтобы удержать. Оба покраснели от смущения.

Том уронил руку и отпрянул, как обожженный:

— Касси, прошу простить мою неловкость! Мне следовало лучше следить за тем, куда мы идем.

— Нет, — мгновенно заспорила Касси, более встревоженная возбуждением Тома, чем собственной безопасностью. — Мне тоже следовало следить, куда я ступаю. Первый взгляд на эту поляну должен был научить меня осторожности. — Признанием собственной вины она хотела остудить его пыл.

— Да, детям, как вы, нужно быть осторожнее, но осторожными они бывают редко! — Ночной страж, выступивший из зарослей, чтобы остановить пару, наблюдал за ними с того момента, как они покинули дом.

Забыв, что только недавно чуть не упала, Касси резко обернулась. Насмешка исходила от мужчины немного старше их и, казалось, знакомого, хотя Касси и не была уверена, что видела его.

— Между нами разница в несколько месяцев, Клайд. — Глаза Тома прищурились в гневе. Они с Клайдом явно были созданы для того, чтобы одного раздражало существование другого на этой земле.

— Верно, — согласился Клайд, бросив Тому презрительную улыбку. — Хотя твоя неспособность защитить леди ставит под вопрос твою зрелость. Вот почему я, мужчина, поставленный в ночной дозор, должен позаботиться о том, чтобы леди не пострадала с таким провожатым.

Как только Клайд шагнул вперед, Том отступил, увлекая за собой Касси. Споткнувшись в очередной раз, Касси удивилась, как мало сделал ее кавалер, чтобы обойти колдобины.

Она уставилась на тени у себя под ногами и увидела, что только чудом избежала падения.

— Мы благодарны тебе за заботу. — По холодному тону Тома было ясно, что благодарность — последнее из чувств, что он испытывает к Клайду. — Но уверяю тебя, повода для беспокойства нет.

— Может быть, нет, а может быть, и есть, — ответил Клайд с фальшивой улыбкой, которая раздражала Тома больше, чем насмешка. — Однако, так как я не только поставлен здесь стражем, но и имею опыт в выполнении своих обязанностей, леди Кассандра будет в большей безопасности со мной, и я предъявляю свои права, чтобы стать ее покровителем.

Касси вытаращила глаза. Конечно, он был ей знаком, ведь это он привел ее повозку в Уилд с того места, где погиб ее отец. Обнаружив это, она насторожилась.

Клайд сделал еще один шаг в сторону Касси, и тотчас же блеснул клинок Тома, вынутый из ножен. Мгновенно появился и меч Клайда, готового встретить любое нападение.

Удивленная неожиданной вспышкой враждебности, Касси инстинктивно отступила назад с сильно бьющимся сердцем.

— Ты не посмеешь нанести удар рыцарю! — Том буквально кипел от гнева и поглядывал на зловеще сверкающий меч, поднятый противником.

— Но ты пока не рыцарь! — так же резко ответил Клайд, скрипя зубами. — Не рыцарь, не более знатного происхождения, чем я, и не более меня достоин быть рыцарем. К тому же я состою в охране и именно мой долг — позаботиться о защите дамы. Поэтому иди домой в ваш безопасный замок и играй в войну, пока я воюю!

Слова Клайда ударили по самому больному месту Тома; не умея сдерживаться, он рассвирепел и был уже готов напасть на обидчика.

— Право, о котором вы оба спорите, принадлежит только мне! — Неожиданно резко прозвучавшие слова предотвратили драку, и мощная фигура шагнула к обоим героям. — И ответственность, и девушка принадлежит мне!

Касси так напряженно следила за назревающей дракой, что внезапное появление Уилла застало ее врасплох.

Молодые люди продолжали враждебно смотреть друг на друга, и Касси обрадовалась вторичному заявлению Уилла, что она принадлежит ему. В то же время ей было стыдно, что сама она не нашла в себе мужества самостоятельно успокоить юношей. Опять отважная леди Кассандра оказалась в тени. Касси оправдывалась перед собой, что она просто испугалась скорости нарастания конфликта. Этот неубедительный довод лишь заставлял ее чувствовать себя самой робкой из трусих — далеко не такой, какой она хотела бы выглядеть перед рыцарем.

— Меня больше тревожит непонимание стоящей перед вами задачи, — неумолимо продолжал Уилл. — Речь идет не о защите, а о предотвращении возможного бегства.

Когда за Томом и Касси закрылась дверь, Уилл вспомнил, кто сегодня стоит в дозоре. Хорошо зная вражду между Клайдом и Томом, он решил пойти за гуляющими, надеясь, что в случае стычки сумеет вовремя вмешаться. Сейчас он был доволен, что инцидент все-таки произошел. По крайней мере, ему стало ясна причина давней вражды между молодыми людьми: Клайд негодовал, что у Тома есть возможность стать рыцарем, а Том злился, что не он, а Клайд принимает участие в обороне Уилда.

В первый момент столкновения Уиллу было забавно смотреть, как два молодых щеголя соперничают за внимание Касси. Но тут же он спохватился, поняв, что Уилд вовсе не место для разногласий из-за внимания знатной леди.

Сердясь на себя за всплеск раздражения, вызванного простой прогулкой, Уилл протянул Касси руку и повел ее к дому по более ровной тропинке. Она благодарно оперлась на железную руку Уилла и, отбросив все мысли, пошла рядом с ним, гордая и счастливая.

Когда они вошли из темноты в освещенный дом, Касси зажмурилась. Уилл снял с плеч Касси плащ и бесцеремонно бросил его владельцу, взглядом приказав юноше отправляться к Тому и другим мужчинам, живущим в домиках на другой стороне полянки. Касси задумалась, не вызвана ли эта резкость гневом за то, что она спровоцировала столкновение юношей. Если так, то это несправедливо, и в какое-то мгновение она хотела рассказать ему все. Но ее остановило гораздо более сильное желание — спрятаться, потому что комната была пуста. Мэг, должно быть, увела Беату в комнату Уилла, и под пристальным взглядом черных глаз ей стало неловко и захотелось убежать к себе.

— Останьтесь, Касси, — спокойно произнес Уилл.

Его мягкая просьба и бархатный взгляд уняли ее тревогу и искушали посмотреть в его сторону.

— Поговорите немного со мной, — произнес Уилл, сопровождая просьбу неотразимой улыбкой. Он уселся в одно из кресел перед все еще горящим камином. Он понимал, что поступает неправильно, поддаваясь желанию провести время с нею наедине, в обществе более опасном для него, чем остро отточенное оружие ее соотечественников. Рана от французского меча болит только однажды, а эта девушка, по-видимому, будет причинять ему боль всю жизнь.

И все же, признавая эту опасность, он без всяких сожалений расстался с желанием держать ее на расстоянии. Слишком уж сладким было искушение, чтобы сопротивляться ему. Именно сейчас, ненадолго и на расстоянии, он будет искать утешение за свое наверняка одинокое будущее без нее.

Это будет лишь невинным удовольствием за потерю тепла, которым она делилась с Беатой и всеми, кого встречала на своем пути.

Касси неуверенно замялась, всматриваясь в золотые огоньки в глубине его черных глаз. Ей казалось, что он поймал ее в ловушку, притягивая все сильнее и сжигая в пепел ее душу. Какую бы цель он ни преследовал своей просьбой, в этом был риск, но после того, как она недавно проявила трусость, ей представилась возможность доказать, что у нее есть малая толика мужества. Более того, она хоть короткое время может не думать о дне, когда он вернет ее брату и оставит лицом к лицу с нежелательным будущим.

Уилл протянул руку, и она инстинктивно вложила пальчики в его ладонь. С обольстительной улыбкой он мягко усадил ее в кресло, вплотную придвинув его к своему.

Потянулись минуты молчания. Уилл пристально вглядывался в ее опущенное из скромности лицо, залитое пурпурной краской.

Все острее ощущая его близость, Касси хотела отвлечь его внимание от своей персоны и событий последнего часа. Она завела разговор на тему, интересовавшую ее более других:

— Почему вы живете в Уилде, если благодаря вашему происхождению могли бы иметь большее? — В тот же момент Касси побранила свой невоздержанный язык.

Уилл поразился ее вопросу, но только на мгновение. Без лишних вопросов он догадался, кто источник осведомленности Касси — его болтливая молочная сестра. И все-таки насколько полно представляет Касси его «благородное» происхождение? Может быть, она ошибочно считает его богатым наследником и видит в нем достойного супруга, способного обеспечить ей положение и привилегии? Неужели только поэтому она пыталась доставить ему удовольствие вкусным обедом?

Его бесстрастное лицо никоим образом не выдало циничных мыслей, когда он дал уклончивый ответ, намереваясь выиграть время и решить, чем с ней делиться и делиться ли вообще.

— У меня не было никакого желания жить в обществе, где король отказывается от своих торжественных обещаний, а его люди — от своих клятв верности.

Недавно сболтнув лишнее, Касси теперь тщательно обдумывала его слова, в которых сквозил намек на теперешние политические события в Англии, насколько она их знала. Он говорил, конечно, о короле Джоне, скрепившем своей печатью Великую хартию и на следующий же день отказавшемуся от нее. Это ясно. Затем он, должно быть, имел в виду баронов, которые поклялись в верности королю, но после отмены Хартии нарушили свою клятву и предложили английскую корону французскому королю и его сыну.

Уилл наблюдал, как Касси взвешивает его слова, чтобы прийти к правильным выводам. Затем, что бы лишить ее всяких глупых иллюзий относительно него, он продолжал:

— По-видимому, во мне больше от моего отца, лесника, чем от благородного деда. — Он хотел быть уверенным, что она знает правду о его запятнанном происхождении; знает, что он не может дать ей больше, чем есть здесь. Чтобы подкрепить свои слова, он добавил: — Я предпочитаю существование попроще! — Он бросил ни девушку оценивающий взгляд. — Вам, с вашим воспитанием, трудно понять, как можно считать спокойную жизнь в скромном доме и простую пищу более пригодным, чем роскошную жизнь в замке.

— Non, — ответила Касси, удивленная своей откровенностью, — за время, что живу здесь, я научилась ценить незамысловатый образ жизни. Можно восхищаться хотя бы тем, что здесь нет мелочного соперничества. — Она тотчас покраснела: учитывая недавно происшедшую сцену, которую она предпочитала не обсуждать, слова были выбраны неудачно.

Уилл пропустил упоминание о соперничестве, его больше заинтересовала первая часть ответа, доказывающая, что ей уже известно о его происхождении. Зная любовь Мэг к сплетням, это было неудивительно. Поражало, что Касси так быстро согласилась с его жизненной философией. Похоже, это было своеобразным извинением за вспыльчивый, резкий ответ о возвращении в цивилизованное общество. Она, видимо, не представляет истинной жизни в Уилде и всего, что она влечет за собой. И все-таки, не желая пресекать ее попытки исправиться, он лишь кивнул.

— Это простая жизнь, но однажды произошел случай, которым я доволен. — Как только он сказал это, в его душе заговорил насмешливый голос: «Доволен? Один в лесу? Без Касси?» Он сразу же подавил неразумные мысли. Ни одна женщина не значила для него так много, и он должен позаботиться, чтобы и дальше было так. Их краткое общение было для него радостью, и он больше ни в чем не нуждался. Тем не менее когда он поглядывал на свою нежную пленницу, душу его раздирали противоречивые чувства.

Подняв взгляд, Касси погрузилась в гипнотические глубины черных глаз, в которых мелькали золотые стрелы молний. Отбросив благоразумие, Уилл нежно пригладил несколько волосков, выбившихся из плотной косы и обрамлявших сердцевидное личико Касси, ласково погладил ее затылок и вдруг прильнул к трепетным губам, которых никогда не переставал желать с тех пор, как впервые узнал их сладость.

Забыв о всякой осторожности, Касси поддалась ласкам «своего» рыцаря, — по крайней мере, в ее мечтах он принадлежал ей.

Целуя ее, он признавал, что совершает ошибку. Невозможность обладания ею только усиливала его желание. В то же время его обостренное чувство чести требовало, чтобы он прислушался к голосу совести, напоминающей, что по рождению ему запрещено и думать о браке с любой дворянкой и менее всего с этой прелестной чужестранкой.

Страстно желая взять себя в руки, он отпрянул, всячески пытаясь восстановить равновесие. Однако, охваченный желанием, забыл обо всем и видел лишь ее запрокинутую голову, подернутые дымкой страсти глаза и пухлые, нежно-розовые губы, влажные и манящие. Он жаждал ее все сильнее — вопреки рассудку. Грудь его вздымалась от неровного дыхания, и, несмотря на данную себе клятву, он не мог остановиться — пока.

Отбросив свою природную застенчивость, Касси устремилась к наслаждениям, манившим в его объятия. Она была уверена, что Уилл не лишит ее ни одного драгоценного воспоминания. Неискушенная в способах разжечь страсть в мужчине, она решила ответить ему теми же ласками, какими он вызвал в ней восторженное изумление. Она провела губами по его твердому рту в попытке обезоружить его и обречь на провал его намерение отстранить ее.

Мгновение спустя мощные руки подняли Касси с кресла, и она вдруг оказалась на коленях Уилла, а сам он приник к ее губам долгим и страстным поцелуем. Касси закружилась в вихре огненных чувств. Она обвила руками его шею, несказанно наслаждаясь его объятиями.

Ее ответное чувство доставило ему радость, и он еще крепче прижал ее к груди, но явно не так крепко, как ей бы хотелось, потому что она стремилась быть еще ближе к нему. Его губы обожгли огнем ее щеки, и Касси была ошеломлена жаром его поцелуев. Она дрожала, потерявшись в огненной буре, и они вместе неслись в искушающем вихре чувств.

Уилл начал торопливо развязывать кружевной воротник ее платья. Когда ему это наконец удалось, его губы пробежали от шеи до дрожащих грудей, которые ему так хотелось увидеть, до которых ему хотелось дотронуться. В то время как губы его зарывались все ниже, руки его скользнули вверх, и он проклял слишком закрытую одежду, которая отделяла его от ее тела. Он настойчиво и нетерпеливо потянул за тесемки, страстно желая освободить эту щедрую плоть и вызвать восторг на ее губах.

Касси нежно дотронулась до темноволосой головы и вплела пальцы в прохладные пряди, чтобы приблизить к себе источник столь горячих наслаждений. Одолеваемая удивительным ощущением пылающего в ее жилах огня и танталовыми муками приближения интимной ласки, неизвестной и до страдания утаиваемой, она издала слабый, сладкий стон.

Уилл знал, что этот бешено возбуждающий звук никогда не слышал другой мужчина, и у него возникло невероятное желание, чтобы никто никогда не услышал его.

Широко раскрыв еще недавно глухо завязанный воротник ее платья, он опустил свой жаждущий рот к пышным холмикам ее груди, мечтая услышать из уст своего удивительно своенравного «робкого кролика» еще раз столь предательский, но такой сладостный звук — но услышал лишь резкий, пронзительный крик сверху. Этот звук подействовал на них, как погружение в ледяную воду Северного моря.

Касси посмотрела на мрачное, озабоченное лицо, поднятое вверх. Явно это Беата проснулась от очередного, не такого уж редкого, ночного кошмара о чем говорило приглушенное монотонное пение Мэг, убаюкивающей сестру.

Настроение разбилось, как хрупкий плот, выброшенный волнами на скалистый берег. Глядя на осколки своих отвергнутых ответных чувств, Касси обнаружила безнадежность их возобновления.

Сначала Уилл сопротивлялся попыткам Касси освободиться. Но когда плач над ними перешел в унылое хныканье, он смирился с неумолимой реальностью. Как мог он потерять разум? Он по ошибке положил начало объятиям, и их можно было бы продолжать, бесчестно уповая на силу, что еще более непростительно. Он понял, что напрасно стремится еще крепче сжать ее в своих объятиях, и опустил руки.

Касси нетвердо поднялась, скользнула из его рук и поспешила наверх в свою комнату, и тайные слезы об утраченной мечте текли по ее побледневшим щекам.

Глава 8

В рассветном небе красный цвет сменялся оранжевым, затем бледнел до желтого. Последние яркие краски осеннего леса, окружающего маленькую полянку. Это было слишком веселое зрелище для прощальной печали в сердце Касси. За то короткое время, что она провела с Мэг и ее сыновьями в четырех стенах убежища английского рыцаря, они стали ей дороги. Если говорить правду, они стали ей дороже, чем многие члены ее семьи, которых, как и в большинстве знатных домов, она редко видела и которым до нее было мало дела.

— Я бы остался, если бы мне позволили, Касси! — Том мельком взглянул на Уилла, но, когда тот нахмурился в ответ, быстро перевел взгляд на нее. Неожиданно вспомнив двусмысленную сцену, при которой они расстались предыдущей ночью, он поправился: — Мы бы все остались дольше, если бы могли!


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18