Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Старомодное будущее (№2) - Жирный пузырь удачи

ModernLib.Net / Научная фантастика / Рюкер Руди / Жирный пузырь удачи - Чтение (стр. 2)
Автор: Рюкер Руди
Жанр: Научная фантастика
Серия: Старомодное будущее

 

 


Снова зазвонил телефон, на этот раз из кармана на заду.

– Пуллен слушает! Что? Да, я знаю, что его дом не слишком хорошо выглядит, но адрес правильный. Да, сейчас мы вам откроем. – Ревел сунул телефон в карман и повернулся к Тагу. – Пойди открой дверь, а я еще раз проверю, что нашего кулера с Уршляймом не видно.

Почти тут же зазвонил дверной звонок. Таг открыл женщине в синих джинсах, кроссовках и бесформенном джерсовом свитере. Она засовывала сотовый телефон в нейлоновую сумочку.

– Здравствуйте, вы доктор Мезолья?

– Да, я Таг Мезолья.

– Эдна Сидни, фирма «Эдна Сидни и партнеры».

Таг пожал грациозную руку Эдны с синеватыми костяшками пальцев. У Эдны был острый подбородок, выпирающий большой лоб и выражение необычайного, почти сверхъестественного интеллекта в темных пуговках глаз.

Поверх чуть тронутых сединой каштановых волос сидела аккуратная шапочка. Как будто электронный эльф выпрыгнул целиком из мозга Томаса Эдисона.

Пока она здоровалась с Ревелом, Таг вытащил из бумажника визитную карточку и всунул ей в руку. Эдна Сидни отпарировала карточкой из своей сумки, с адресами в Вашингтоне, Праге и Чикаго.

– Не хотите выпить? – бормотал Таг. – Таблетку? Водички ананасно-манговой?

Эдна Сидни попросила джолт-колу, потом аккуратно направила обоих мужчин в медузную. Таг пустился в пространные объяснения, размахивая руками, а она внимательно слушала.

А Тага подхватило вдохновение. Слова перли из него, как Уршляйм из бака. Никогда раньше ему не попадался человек, который мог бы понять его быстрый-быстрый лепет на техническом жаргоне. Но Эдна Сидни не только понимала его сбивчивую речь, но иногда притопывала ножкой и один раз вежливо подавила зевок.

– Несколько видов искусственной жизни мне приходилось встречать, – признала Эдна, когда поток вербальной эктоплазмы Тага стал иссякать. – Всех тех ребят из Санта-Фе я знала до того, как они обрушили фьючерсную биржу и попали в Ливенвортскую тюрьму. И я бы не советовала выходить на программный рынок с новыми генетическими алгоритмами. Вас же не прельщает судьба Билла Гейтса?

Ревел фыркнул:

– Гейтса? Да я такого бы злейшему врагу не пожелал.

Подумать только, этого задохлика сравнивали с Рокфеллером! Рокфеллер, черт побери, был нефтяником, целая семья была Рокфеллеров. Да будь Гейтс того же класса, сейчас бы по всем штатам было полно детишек по имени Гейтс.

– Я не собираюсь выпускать на рынок алгоритмы, – сказал Таг консультанту. – Это будет коммерческая тайна, а продавать я собираюсь самих медуз-симулякров. «Ктенофора инк.» – это производственное, главным образом, предприятие.

– А угроза обратного инжиниринга? – спросила Эдна. – Если кто-то по медузам восстановит ваши алгоритмы?

– У нас фора в восемнадцать месяцев, – хвастливо заявил Ревел. – В таких делах она стоит восемнадцати лет в иной области! К тому же у нас будут ингредиенты, которые чертовски тяжело будет скопировать.

– В области создания искусственных медуз мало было, так сказать, непрерывных исследований, – поддержал Таг. – У нас будет колоссальное преимущество в опытно-конструкторских работах.

Эдна поджала губы:

– Так, этот вопрос подводит нас к маркетингу. Как вы собираетесь распространять и рекламировать свои изделия?

– Насчет рекламы мы обратимся к «КОМДЕКС», «Искусственной жизни», «Биоярмарке», «МОНДО-3000», – заверил ее Ревел. – И вот что еще: мы сможем поставлять медуз по пулленовским нефтепроводам в любую точку Северной Америки без затрат! Вот что значит простота распространения и правильное использование готовой инфраструктуры!

Получить наших медуз будет так же просто, как загрузить программу из Интернета!

– Звучит действительно новаторски, – согласилась Эдна. – Так, теперь давайте к сути дела: какое будет коронное применение этих робомедуз?

Таг и Ревел переглянулись.

– Наше конкретное применение весьма конфиденциально, – опасливо произнес Таг.

– Может, ты нам предложишь парочку применений, Эдна? – спросил Ревел, складывая руки на груди своего непробиваемого комбинезона. – Давай отрабатывай свои двадцать тысяч баксов в час.

– Гм-м, – сказала Эдна. Лоб ее нахмурился, она села на подлокотник кресла возле экрана, глаза ее устремились вдаль. – Медуза. Промышленная медуза...

На глубоко задумавшемся лице Эдны Сидни играл зеленоватый переливающийся свет аквариумов. Медузы продолжали свои молчаливые, вечные пульсации, волны мышечных сокращений гуляли по их телам от центра к краю колокола.

– Применение в домашнем хозяйстве, – сказала Эдна через минуту. – Заполнить их щелоком и смывкой и запускать в раковины и трубы. Пусть устраняют засоры.

– Минутку, – с готовностью отозвался Таг, схватил механический карандаш и стал что-то черкать на обороте неоплаченного счета.

– Усилить ферментацию в канализационных отстойниках, зарядив медуз бактериями разложения и запустив в отстойники. В городскую канализацию их можно посылать тысячами.

– Отвратительно, – сказал Таг.

– Микрохирургия закупоренных артерий. Медленно пульсируя, убирать бляшки, а в желудочковых клапанах пусть они разрушаются, чтобы не было сердечного приступа.

– Понадобится одобрение Главного хирурга США, – предупредил Ревел. – На это годы могут уйти.

– Использование для скота вы сможете сделать через полтора года, – сказала Эдна. – Так было с рекомбинантной ДНК.

– Отставить, – возразил Ревел. – Все знают, что в торговле скотом у Пулленов приличный пай.

– Если сможете сделать «португальского солдата» или какой-нибудь другой токсически опасный гель, – предложила Эдна, – то несколько тысяч медуз запускаются вблизи пляжей Хилтона или Пуэрто. Когда туристический бизнес рухнет, выкупаете всю недвижимость вдоль берега, и это действительно будет куш. – Она помолчала. – Конечно, это будет незаконно.

– Верно, – кивнул Таг, черкая карандашом. – Хотя мои пластиковые медузы не жалят. Думаю, мы сможем встроить в них мешочки с токсинами.

– К тому же это будет неэтично. И неправильно.

– Да, да, мы поняли, – успокоил ее Ревел. – Еще что-нибудь?

– Эти медузы размножаются? – спросила она.

– Нет, – ответил Таг. – То есть не сами по себе. Не размножаются и не едят. Но я могу их сделать сколько угодно по любой спецификации.

– Так что они не по-настоящему живые? Они не развиваются? Это не искусственная жизнь третьего типа?

– Алгоритм их поведения я разработал в компьютерных имитациях, но сами по себе они – стерильные роботы с лучшими моими встроенными алгоритмами, – быстро залопотал Таг. – Это медузы-андроиды, выполняющие мои программы. То есть не андроиды, а колентероиды – подобные кишечнополостным.

– Что ж, это даже неплохо, что они не размножаются, – целомудренно произнесла Эдна. – Какого размера они могут быть?

– Ну, сейчас – не больше баскетбольного мяча. Лазеры, которыми я их спекаю, имеют ограниченную мощность. – Таг не стал упоминать, что лазеры одолжил без спросу в лаборатории университета Сан-Хосе – приятель посодействовал. – В принципе их можно делать очень большими.

– То есть сейчас они слишком маленькие, чтобы в них жить, – задумчиво заключила Эдна.

Ревел улыбнулся:

– В них жить? Ну у тебя и фантазия, Эдна.

– За это мне платят, – ответила она строго, посмотрела на экран компьютера Тага с сочным цветом фона, переливающимся от небесной синевы до морской зелени, где стайка жгучих медуз бодро прокладывала себе путь в виртуальном пространстве. – Какие генетические операции у тебя используются для выработки алгоритма?

– Обычные Холландовские. Пропорциональное размножение, скрещивание, мутация и инверсия.

– Чикагская группа по искусственной жизни на той неделе нашла новую схемосенситивную операцию, – сказала Эдна. – Предварительные испытания показывают сорокапроцентное ускорение поиска устойчивых образцов.

– Ух ты! Мне это было бы очень кстати, – сказал Таг. – Хотел бы я иметь эту операцию.

Эдна нацарапала адрес файла и сайта на визитной карточке Тага и отдала ему, а потом глянула на свои наручные часики.

– Дядя Ревела оплатил мне полный час работы плюс дорога. Раскошелитесь на новый задаток или будем заканчивать?

– Гм, спасибо большое, – скромно сказал Ревел, – но вряд ли мы наскребем на задаток.

Эдна медленно кивнула, потом приложила палец к острому подбородку.

– Мне только что пришло в голову использовать ваших медуз в плавательных бассейнах отелей. Если они не жалят, то с ними можно играть, как с пляжными мячиками, они будут фильтровать воду, убирать полипы и искать трещины. Бассейны в отелях Калифорнии я просто терпеть не могу. Всегда там вокруг сидят заморенные диетой крашеные блондинки и пьют «Маргариту» из химикалий с непроизносимыми названиями. Не стоит ли нам поговорить еще?

– Если тебе не нравится твой бассейн, можешь макнуться в какой-нибудь из аквариумов Тага, – ответил Ревел, глядя на собственные часы.

– Да ты что, Ревел! – поспешно возразил Таг. – Получишь хороший удар от жгучей медузы, и сердце остановится.

– А есть у вас лицензия на эти ядовитые создания? – холодно спросила Эдна.

Таг, изображая смущение, покрутил локон на лбу.

– Знаете ли, мисс Сидни, любительское медузоводство – в этой области очень слабо разработаны правила.

Эдна резко встала и подняла сумочку.

– Время наше кончается, так что давайте сухой остаток, – сказала она. – Такого психованного плана я еще в жизни не видела. Но я позвоню дяде Ревела и дам добро, как только попаду в воздушное пространство Иллинойса.

Рисковые чудаки вроде вас и делают эту отрасль великой, а семья Пуллен вполне может себе позволить вас поддержать. Я за вас болею, ребята. И если вам когда-нибудь понадобится по дешевке программист из Казахстана, киньте мне мэйл.

– Спасибо, Эдна, – ответил Ревел.

– Да, – поддержал Таг. – Спасибо за все удачные идеи.

Он проводил ее до дверей.

– Она не слишком нас ободрила, – сказал он, когда она вышла. – А идеи у нее дурацкие по сравнению с нашими. Набивать моих медуз щелоком? Совать в канализационные отстойники и артерии коров? Заряжать ядом, чтобы они жалили семейства отдыхающих? – Он откинул голову назад и заходил по комнате, пародируя Эдну визгливым фальцетом: – Это не искусственная жизнь третьего типа? О боже мой, как я ненавижу этих отощавших блондинок!

– Послушай, Таг, если эта Эдна несколько, так сказать, недоошеломлена, то это потому, что я ей не все сказал! – заговорил Ревел. – Секрет фирмы – это секрет фирмы, а она посторонняя. У этой девчонки мозгов хватит на десятерых, но даже Эдна Сидни не удержится от некоторых намеков в этих своих газетках...

Ревел присвистнул, радуясь собственной гениальности.

У Тага вдруг глаза полезли на лоб в катастрофическом понимании.

– Понял, Ревел! Я все понял! Ты когда увидел эту летающую слизь Уршляйм – до того, как запустил мою медузу в бассейн, или после?

– После, земляк. Выдувать пузыри Уршляйма я только на той неделе додумался – был пьян и хотел посмешить одну бабенку. А этого тающего недоноска-медузу ты мне прислал полных шесть недель назад.

– Этот «тающий недоносок-медуза» нашел выход через щель в твоем бассейне и дальше по сланцевому ложу в скважину Дитери! – возбужденно воскликнул Таг. – Вот оно, Ревел! Мои уравнения попали прямо в твою слизь!

– Твои программы – в моей первичной слизи? – медленно повторил Ревел. – И как это могло случиться?

– Математика порождает оптимальную форму, Ревел! – не остывал Таг. – Вот почему она проникает всюду. Но иногда нужно порождающее уравнение, семя. Вот если вода остывает, ей хочется замерзнуть, и замерзает она в форме математической решетки. Но если у тебя есть даже очень холодная вода в гладком сосуде, она может не знать, как ей застыть – пока в нее не попадет, например, снежинка. Короче говоря, математические формации моих спеченных медуз представляют собой низкоэнергетическую фазу пространственной конфигурации, которая стабильно аттрактивна для динамики Уршляйма.

– Слишком для меня простые слова, – сказал Ревел. – Давай проверим, прав ли ты. Что, если бросить твою медузу в кулер с моей слизью?

– Отличная мысль, – похвалил Таг.

Ему приятно было видеть, как Ревел всей душой отдается научному методу. И они направились к аквариумам.

Таг приставил лестницу с ярко-красными наклейками, предупреждающими о судебном преследовании за незаконное использование, и длинным аквариумным сачком достал свою лучшую искусственную медузу – всю в сиреневых полосах, пьезопластиковую жгучую медузу, которую он сегодня только изготовил, самодельную Chrysaora quinquecirrha.

Ревел вместе с Тагом вышли в гостиную с игриво пульсирующей на тонком плетении сачка медузой.

– Отойди-ка, – предупредил Таг и плюхнул медузу в четырехдюймовый слой Уршляйма, оставшийся в кулере.

Слизь возмущенно рванулась вверх от прикосновения маленькой искусственной медузы. Снова Ревел вдул в вязкую массу малость горячего техасского воздуха, только на этот раз масса поднялась вся, все пять литров, образовав плавающую в воздухе жгучую медузу размером с большую собаку.

Ревел заорал. Уршляйм поплыл по комнате, и белые ротовые руки колыхались, как шлейф невесты.

– Ух ты! Вот это да! – вопил Ревел. – Эта совсем не такая, как Уршляйм раньше выдавал. Такое люди будут покупать просто ради потехи! Эдна права. Это будет колоссальная игрушка для бассейна или, черт побери, простая наземная игрушка, если она не будет улетать.

– Игрушка? – спросил Таг. – Думаешь, мы должны начать с применения для развлечений? Ревел, мне это по душе. Отдых дает положительную энергию. И в игровом бизнесе куча денег крутится.

– Во как! – закричал Ревел, подпрыгивая козликом. – В жмурки!

– Берегись, Ревел!

Качающаяся бахрома медузы величиной с собаку вдруг захлестнула ногу Ревела. Он завопил от неожиданности и споткнулся, пятясь, о пуф.

– Таг, отцепи от меня эту дрянь! – крикнул Ревел, а тем временем толстый жгут желе обернулся вокруг его лодыжки, а вся желатиновая масса зловеще нависла над лицом. Таг в озарении открыл дверь, ведущую на крыльцо.

Желе, подхваченное дуновением воздуха, отпустило Ревела, выплыло в двери и полетело над дощатой верандой.

Так видел, как эта огромная медуза безмятежно опустилась на соседский двор. Самоанцы, занятые пивом и тофу, ее не заметили.

Но Тоатоа, попугай, спикировав с крыши, начал описывать круги вокруг гигантской морской медузы. На миг радужно-зеленая птица зависла вневременной красотой возле прозрачного студня, и тут ее поймала метнувшаяся ротовая рука. Внутри колокола медузы вспыхнуло зеленое трепетание, но попугай клювом и когтями проложил себе путь к свободе. Медуза чуть потеряла высоту, но тут же заделала пробоины и снова начала подниматься. Скоро она превратилась в далекую сверкающую точку в синем небе Калифорнии. Мокрый Тоатоа отчаянно каркал с конька крыши, хлопая крыльями, чтобы их обсушить.

– Вау! – произнес Таг. – Хотел бы я это увидеть снова – на цифровом видео! – Тут он хлопнул себя по лбу ладонью. – Но у нас же ничего не осталось для испытаний! Погоди – есть еще капелька во флаконе. – Он выхватил пузырек из кармана и посмотрел на него в раздумье. – Можно сюда вложить колокол крошечной медузы-монтерей и вставить нанофоны для отлавливания фононной пульсации. Да, можно даже создать примерную карту бассейнов хаотической аттрактации Уршляйма...

Ревел громко зевнул и с хрустом потянулся:

– Просто захватывающая перспектива, док. Лучше отвези меня в мой мотель, я позвоню на Дитери, и тебе доставят еще Уршляйма завтра, скажем, к шести утра. А через два дня я тебе куда больше могу прислать. Вагон.

Таг снял Ревелу номер в «Лос-Перрос» – захудалом мотеле с домиками сухой штукатурки. Таг сообщил Ревелу, когда его туда отвез, что именно в этом мотеле провели первую брачную ночь Джо Ди Маджио и Мэрилин Монро.

Опасаясь, что у Тага самого есть романтические побуждения, Ревел нахмурился и буркнул:

– Теперь я знаю, почему этот штат называют шоколадным. Из-за любителей шоколадного цеха.

– Расслабься, – сказал Таг. – Я знаю, что ты не гей.

И вообще ты не мой тип. Слишком ты молод. Мне нужен мужик постарше, настоящий мужик, который будет меня лелеять и обо мне заботиться. Мне хочется уткнуться ему в плечо и ощущать в тишине ночи объятие его мощных рук.

Наверное, пиво ударило Тагу в голову. Или так на него подействовал Уршляйм. Как бы там ни было, он эти откровения произносил без смущения.

– До завтра, старик, – сказал Ревел, закрывая за собой дверь.

Он нашел телефон и позвонил Хоссу Дженкинсу, начальнику скважины Дитери:

– Хосс, это я, Ревел Пуллен. Можешь мне прислать с нарочным еще один баллон того студня?

– Ни фига себе студень, Ревел! Он тут вылетает из скважины вот такими шарами! Не надо было тебе туда пускать эти бактерии, расщепляющие гены.

– Я тебе уже говорил, Хосс, это не бактерии, это первичная слизь!

– Тут мало кто с тобой согласен, Ревел. А если это какая-то чума нефтяных скважин? И она начнет расползаться?

– Ближе к делу, Хосс. Кто-нибудь эти воздушные шары видел?

– Пока нет.

– Ладно, ты просто не подпускай людей к нашей территории. А ребятам скажи, чтобы не стеснялись стрелять в воздух – мы на своей земле имеем право.

– Не знаю, сколько времени мы еще сможем сохранить секрет.

– Хосс, нам нужно время попытаться найти способ наварить на этом баксы. Если я смогу подать Уршляйм как надо, народ рад будет видеть, как он прет из Дитери. Строго между нами: я здесь с тем самым типом, который может сообразить, как это сделать. Не то чтобы он вполне нормальный, скорее ни то, ни это. Зовут его Таг Мезолья. И вроде бы мы надыбали что-то крупное. Так что посылай баллон студня на адрес Мезольи. Вот тебе адрес, и вот еще его телефон и мой телефон в мотеле, пока я здесь. И вот что, Хосс: давай сделаем три баллона, того же размера, что ты мне вчера накачивал. Ага. Постарайся их доставить завтра к шести утра. Да, еще начни подбирать маршрут по трубопроводу Пулленов от нашего хранилища в Накогдочесе и до Монтерея.

– Который Монтерей: в Калифорнии или в Мексике?

– В Калифорнии. Удобное место и не на виду. Нам понадобится такое тихое место для следующего этапа, который я задумал. Тут, в Силиконовой долине, слишком много профессиональных носов, сующихся в чужой бизнес, со сканирующими сотовыми телефонами и прочей ерундой.

Наш разговор ты получаешь зашифрованным, Хосс?

– А как же, босс. Поставил чип на максимум шифрования.

– Ну, это я на всякий случай спросил. Стараюсь быть осторожным, Хосс. Как дядя Донни Рей.

Хосс смешливо фыркнул, и Ревел вернулся к теме:

– В общем, нужно место уединенное, но все же удобное. С достаточным количеством помещений, но малость запущенное, чтобы побольше снять квадратных футов подешевле и чтобы отцы города не слишком много задавали ненужных вопросов. Попроси Люси, пусть подыщет мне в Монтерее что-нибудь такое.

– В Техасе таких городов сотни!

– Да, но я хочу это все проделать здесь. Тут, понимаешь, дело касается индустрии программирования, так что надо его делать в Калифорнии.

***

Ревел проснулся около семи, разбуженный ревом утреннего часа пик. Позавтракал он в калифорнийской кофейне, которая называлась «Южная кухня», но подавала булочки с апельсиновой цедрой и ломтики киви с яичницей. За завтраком Ревел позвонил в Техас и выяснил, что его помощница Люси нашла заброшенное нефтехранилище возле бывшей военной базы, загрязнившей местность к северу от Монтерея. Оно принадлежало Феликсу Кинонесу, главному здесь поставщику топлива. В сдаваемую недвижимость на личной земле Кинонеса включался большой гараж. То есть обстановка почти идеальная.

– Снимай, Люси, – распорядился Ревел, прихлебывая кофе. – И факсом отошли Кинонесу два экземпляра контракта, чтобы мы с ним могли подписать оба прямо у него сегодня же. Меня туда отвезет этот друг, Таг Мезолья, скажем, в два часа дня. Так и забей. Так, а Хосс нашел трубопровод? Нашел? Прямо к резервуарам Кинонеса? Милая, ты прелесть. Да, тут еще одно. Составь учредительные документы на компанию под названием «Ктенофора инк.», зарегистрируй и запатентуй название как товарный знак. По буквам: К-Т-Е-Н-О-Ф-О-Р-А. Что значит? Это такой вид морфодитной медузы. Что? Вставлять ли имя Мезольи в мои учредительные бумаги? Люси, ты смеешься? Хочешь вывести из себя старину Ревела? Так, а теперь закажи мне и Мезолье номер в какой-нибудь гостинице Монтерея и туда мне пришлешь бумаги факсом. Спасибо, лапонька. Ну, пока.

Молниеносная деятельность наполняла Ревела радостью. Оживленно размахивая руками, он зашагал вверх к дому Тага, который находился всего в паре кварталов. Воздух был прозрачен и прохладен, солнце низким ярким диском висело в чистейшем небе. Порхали птички – воробьи, малиновки, колибри и на удивление большие калифорнийские сойки. Вдалеке брехала собака, экзотические цветы и листья покачивались в утреннем ветерке.

Ближе к дому Тага стал слышен неумолчный скрежет самоанского попугая, а свернув за угол, Ревел увидел нечто действительно странное. Будто пространство рябило над домом Тага – колышущийся голубоватый блеск искривленного воздуха.

И посреди этой сверкающей ряби метался яростный Тоатоа. Косяк мелких летучих медуз кружил над домом Тага, то улетая от попугая, то гоняясь за ним, а попугай без всякого успеха их бешено прокалывал. Ревел завопил на облако медуз, но что толку? Можно точно так же вопить на вулкан или на платежную ведомость.

К облегчению Ревела, попугай полетел к дому с поломанным хвостовым пером, а медузы за ним не погнались.

Да, но не уловили ли теперь эти воздушные колокола струю запаха от тела Ревела? Они как-то жутковато собиралась в кружащую по спирали стаю. Ревел поспешил взбежать по ступеням и войти в дом, миновав три баллона Уршляйма, лежащие рядом с дверью.

В доме Тага воняло подземной серой. В воздухе носились медузы всех видов – колокола, пятнистые медузы и даже несколько гигантских сифонофор, всех размеров, и самые маленькие пульсировали куда быстрее больших. Будто детки на празднике выпустили кучу воздушных шаров.

Заигрался Таг с Уршляймом.

– Эй, Таг! – позвал Ревел, отшвыривая от лица медузу. – Что тут творится? Это не опасно?

Из-за угла появился Таг – в длинном светлом парике, с раскрасневшимися щеками, с ярко накрашенными губами. Синие глаза блестели, и одет он был в прилегающее шелковое платье.

– Праздник медузы, Ревел!

Здоровенная сифонофора, похожая на мохнатую ленту слизи, поплыла, постукиваясь о потолок, к Ревелу, и грива ее или там ротовые руки беззвучно пощелкивали.

– Эй, убери ее!

– Да не волнуйся ты так, – сказал Таг. – И не гони ветер, они от воздушных потоков возбуждаются. Если боишься, давай в мою комнату, а я пока переоденусь во что-нибудь более скромное.

Ревел сел в кресло в углу спальни Тага, и тут же вернулся хозяин в шортах и сандалиях.

– Я так завелся, когда прибыла утром вся эта слизь, что даже принарядился, как на выход, – сознался Таг. – Последние часа два я танцевал со своими уравнениями.

Похоже, для размера медузы нет предела. Медузу из Уршляйма можно сделать величиной со что хочешь!

Ревел неуверенно поскреб щеку:

– А больше ты ничего про них не придумал, Таг? Я тебе еще не говорил, но в Дитери происходит спонтанный вылет воздушных медуз. Ты понимаешь, я ума не приложу, как они могут летать. Ты еще это не сообразил?

– Ну, как ты, я полагаю, знаешь, – начал Таг, подавшись к зеркалу, чтобы снять помаду, – в науке медузы называются coelenterate. Это в переводе с латыни означает «кишечнополостные». Обычная медуза имеет орган, называемый coelenteron, который похож на пустой мешок внутри тела. Причина, что Уршляймовые медузы летают, заключается в том, что Уршляйм как-то наполняет колентероны – можешь себе представить? – гелием! Самым благородным из естественных газов! Обычно он просачивается из шахт или нефтяных скважин!

Таг завопил от восторга, виляя задом, и сдернул с себя парик.

Ревел, разозлившись, вскочил на ноги:

– Таг, я рад, что тебе весело, но веселье – это еще не бизнес. Мы теперь занимаемся торговлей, док, а торговцы говорят, что на пустом грузовике бизнеса не сделаешь. Нам нужны медузы – всех видов, всех размеров. Ты всерьез решил открыть лавочку?

– Ты о чем?

– О построении производства, малыш! Я тут звякнул своему человеку Хоссу Дженкинсу, и мы готовимся начать перекачку Уршляйма по трубе около полудня по нашему времени. Это если ты достаточно мужчина, чтобы управлять делом на этом конце трубы, в Калифорнии.

– Слушай, что за спешка? – возразил Таг, стирая краску с ресниц. – Есть у меня кое-какие расчеты и бизнес-планы для завода, но...

Ревел поморщился и хлопнул по испачканной студнем штанине:

– Где ты был последние пятьдесят лет, Таг? Мы живем в двадцать первом веке. Ты слышал о том, что такое своевременный выпуск изделия? Да в Сингапуре или на Тайване уже бы создали шесть виртуальных корпораций и выбросили бы товар на мировой рынок вчера!

– Я же не могу управлять большим заводом из дому! – защищался Таг, оглядываясь. – Даже лазерные спекатели у меня вроде, ну, одолженные в университете. А нам нужны лазеры, чтобы создавать пластиковых медуз, из которых вырастут потом большие.

– Куплю я тебе лазеры, Таг. Дай мне только номера деталей по каталогу.

– Но... но нужны работники! Люди на телефоне, грузчики... – Таг замолчал на миг. – Хотя, если подумать, на телефонные звонки можно посадить простую имитационную программу Тьюринга. И я знаю, где можно взять промышленных роботов для погрузки-разгрузки.

– Вот теперь ты говоришь по делу! – кивнул Ревел. – Пошли наверх!

– А здание для завода? – крикнул Таг ему вслед. – В моем несчастном домишке нам не развернуться. Нам нужны производственные площади, и бак для хранения Уршляйма рядом со станцией трубопровода. Нужна хорошая связь с Интернетом, свой сайт и...

– И это должно быть где-то поблизости и не на виду у всех, – закончил Ревел, поворачиваясь у конца лестницы и широко ухмыляясь. – Вот такое место я сегодня утром и арендовал!

– Да ты что? И где?

– В Монтерее. Ты меня туда отвезешь. – Ревел оглядел гостиную, рассматривая причудливый узор летающих повсюду медуз. – Только до отъезда, – предупредил он, – лучше закрой дверцу своей печки. Тут уже косячок мелких медуз вылетел в трубу. Они пристают к попугаю твоих соседей.

– Ой! – вскрикнул Таг и захлопнул дверцу. Тут его мазнула ротовыми руками большая сифонофора. Таг не стал отбиваться, а расслабил руки и начал ритмично горбиться – как медуза. Сифонофора вскоре утратила интерес и поплыла прочь. – Вот так это делается, – объявил Таг. – Просто изображаешь из себя медузу!

– Тебе это проще, чем мне, – отпарировал Ревел, поднимая с пола пластиковую лунообразную медузу. – Давай прихватим пару этих субчиков в Монтерей. Используем их как семена. Можем получить целый бак этих лунообразных, несколько гребешковых, бак жгучих медуз, вот этих больших болванов... – Он показал на сифонофору.

– Без проблем. Повезем всех моих пластиковых малышек и выясним, из каких получаются лучшие Уршляймовые игрушки.

В багажник «аниматы» постелили пластик, загрузили пластиковых медуз в контейнерах с морской водой и отправились в Монтерей.

Всю дорогу по хайвею Ревел болтал по своему сотовому, приводя в движение шестерни и колеса: клиентов семьи Пуллен, поставщиков, рассыльных в Далласе, Хьюстоне, Сан-Антонио – и даже несколько звонков было в Джакарту и Макао.

Нефтехранилище Кинонеса располагалось сразу к северу за Монтереем, прижатое к границам бывшего форта Орд. Армия, пока занимала эти однообразные дюны, так тщательно испоганила почву, что земля официально считалась не подлежащей использованию. Закрыли базу в девяностых годах двадцатого столетия, и с тех пор она служила защищенной свалкой для накопления опасных отходов. Самодеятельным туристам полагалось надевать респираторы и одноразовые пластиковые бахилы.

Таг свернул на ответвление, обходящее свалку. Внутри среди дюн раскинулись широкие поля брюссельской капусты и артишоков, и на одном из них, подобно прилетевшим НЛО, стояли шесть больших серебристых резервуаров.

– Здесь, Таг, – сказал Ревел, убирая сотовый телефон. – Родной дом компании «Ктенофора инкорпорейтед».

Подъехав ближе, компаньоны увидели здоровенные резервуары, исчерканные граффити и испещренные ржавчиной. Среди граффити были совсем психоделические, но в основном попадались ацтекские иероглифы переписок молодежных банд насчет красного и синего, юга и севера, номера 13 и 14 и так далее. Дискутируемые вопросы становились все более абстрактными.

Между резервуарами и дорогой расположилась обширная стоянка с гравийным покрытием, сквозь которое пробивался чертополох. По одну сторону стоянки находился действительно огромный гараж из стали и бетона, размером с самолетный ангар. На стене ярко-синим, розовым и желтым было написано: «Кинонес моторотив. Макс никс – мы все починим!»

– Здесь паркуйся, Таг, – велел Ревел. – Сейчас появится мистер Кинонес и передаст нам ключи.

– И как ты успел оформить аренду?

– А что я, по-твоему, делал по телефону, док? Пиццу заказывал?

Они вылезли из машины и погрузились в пугающую, внезапную тишину, в ясный калифорнийский воздух. Вдалеке послышались выхлопы мотора, потом они стали ближе. Ревел подошел к ближайшему нефтяному резервуару и стал его рассматривать. Мотор визуализировался в виде обшарпанного многоцветного пикапа, за рулем которого сидел сурового вида пожилой человек с седой головой и пышными усами.


  • Страницы:
    1, 2, 3