Песни XIX в. посвящены русско-персидской войне 18041813 гг., Отечественной войне 1812 г., русско-турецкой войне 1828–1829 гг., Крымской войне 1853–1856 гг., русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Особенно популярными были песни о Суворове, Потемкине, Кутузове, Платове. Сатирическими красками рисуется образ Наполеона.

Песни об Отечественной войне 1812 г. проникнуты духом патриотизма и свидетельствуют о пробуждении национального самосознания, понимания народом освободительного характера войны с Наполеоном. В песнях исторически достоверно изображаются все этапы войны: сражение под Смоленском, Бородинская битва (известно около двадцати вариантов песен о ней), необходимость оставить Москву, ее разорение врагами, переправа через Березину и Вислу, бой под Лейпцигом, взятие Парижа. События в песнях разворачиваются с письма Наполеона, где он требует: «Припаси-ка ты мне квартир-квартир, ровно сорок тысяч!» Кутузов обещает встретить французов «пиром» (как век назад Петр I шведов), где столиками будут «пушки медные», скатертями – «вольны пули», на закуску – «картечь», угощать будут «канонерушки», а провожать – «козачушки». В песнях с эпическим размахом описывается сражение двух армий:

После кровопролитных боев Кутузов дает приказ оставить Москву. Песни о разорении Москвы напоминают былинные описания разорения ордынцами русских городов:

Оттого Москва загорелася, Мать сыра-земля потрясалася, Все Божьи церкви развалилися… Златы маковки покатилися.

В песнях речь идет о том, что Кутузов ободряет солдат, призывает их побеждать французов. Русские войска преследуют французов, покидающих сгоревшую Москву. Занявшие Париж русские солдаты и казаки сравнивают его с Москвой, прославляя родной город:

Чрезвычайно популярным в песнях об Отечественной войне 1812 г. был Платов – атаман Донского казачьего войска, совершивший во время Бородинского сражения рейд в тыл противника. Возможно, этот исторический факт повлиял на создание песни «Платов в гостях у французов». Переодетый, он пробирается к французам, а когда догадывается, что его опознали,

На коня Платов садился, Как соколик ясный взвился, Под окошко подбегал, Таковы слова сказал: «. Не умела ты, ворона, Сокола в руках держать, Что ясного сокола Платова-казака».

Песни второй половины XIX в. посвящены Крымской войне, героической обороне Севастополя. Солдаты понимают подоплеку политических интриг европейских стран:

Несмотря на осадное положение, голод, отсутствие соли и табака, сплошной огонь, «картечь», «ядра», «пули», «бомбы», солдаты готовы встретить врага в штыки и отдать свои жизни за Россию.

В песне «Русские охраняют балтийские берега» солдаты в ожидании нападения англичан приглашают их на пир-битву:

В конце XIX в. жанр исторических песен угасает. Исторические события XX в. находят свое отражение в авторских песнях и частушках.

Одновременно с историческими песнями возникают баллады – эпические песни с семейно-бытовой тематикой, в основе которых лежат трагические конфликты. В центре внимания баллад – индивидуальные судьбы людей, в силу исторических или социальных условий попавших в безвыходное положение. В исторических балладах человек или члены семьи попадают в трагическую ситуацию в особых исторических условиях (нашествие врага, война). О них мы уже говорили, размышляя об исторических песнях. В любовных и семейных балладах конфликт возникает между девушкой и молодцем или же между членами семьи на почве любовных или семейных отношений, в социальных балладах причина трагического конфликта – в социальном неравенстве.

Сюжеты баллад о любовных и добрачных отношениях построены на конфликтах, связанных с молодцем и девушкой, причем лишь одна баллада, «Василий и Софья», повествует о взаимной любви героев, погубленных матерью Василия. На могиле влюбленных вырастают деревья и переплетаются ветвями, символизируя победу любви над смертью. В большинстве же любовных баллад девушка гибнет от руки молодца, за которого она не хочет выйти замуж («Дмитрий и Домна», «Устинья», «Параня»), бывает обманута и гибнет или страдает («Казак и шинкарка», «Похищение девушки»). Иногда девушка кончает жизнь самоубийством, чтобы не стать женой нелюбимого (некоторые варианты баллады «Дмитрий и Домна»), будучи обманутой, топится («Обманутая девушка») или убивает ребенка («Монашенка топит ребенка»).

Самая большая и наиболее популярная группа семейных баллад – о трагических конфликтах между мужем и женой. Обычно жена гибнет от руки мужа («Князь Роман жену терял», «Муж жену губил», «Федор и Марфа», «Оклеветанная жена»). Жена губит мужа в балладах: «Жена мужа зарезала (повесила, сожгла)». Довольно большая группа баллад повествует о взаимоотношениях брата и сестры. В ряде баллад братья опекают сестру и сурово карают ее за нарушение нравственности («Король и девушка», «Алеша и сестра двух братьев»). Теме отравления брата сестрой посвящен ряд баллад, в которых сестра иногда убивает брата по ошибке или же для того, чтобы он не мешал ей встречаться с любовником. Тема инцеста (кровосмешения) встречается в балладах о брате и сестре («Охотник и его сестра», «Брат женился на сестре») и о матери и сыновьях («Дети вдовы»).

В социальных балладах, как правило, социальный конфликт переплетен с семейным. Важное место среди них занимают баллады о трагическом конфликте как результате социального неравенства («Молодец и королевна», «Князь Волконский и Ваня-ключник», «Любила княгиня камер-лакея»), а также о разбойниках («Муж-разбойник», «Братья-разбойники и сестра»).

В ряде баллад трагическое не имеет возвышенного характера, то есть связано не с высокими целями, патриотическими или нравственными подвигами, а с низкими, узко личными стремлениями, имеют бытовую основу. Муж убивает жену, узнав, что она в его отсутствие плохо вела хозяйство («Оклеветанная жена»), князь губит девушку, не отвечающую ему взаимностью, чтобы она «никому не досталась». Непримиримость противоречий вызывает острые столкновения и применение отрицательными персонажами решительных, жестоких средств. Трагическое проявляется обычно в преступлении (убийстве, отравлении, направленном против невинной жертвы). К балладе вполне может быть отнесено высказывание Аристотеля по поводу героев трагедии: «Пусть герой будет представлен таким, каким никто не пожелал бы быть». В отличие от античных трагедий, где поступки отрицательных персонажей часто объясняются волей Богов, судьбой, роком, героев баллады к злодеянию ведут такие черты характера, как мстительность, подозрительность, неумение обуздать свой буйный нрав. Трагизм в балладах зависит не только от характера персонажей, но и от обстоятельств, вызванных неустроенностью окружающего мира. Обманутая девушка вынуждена утопить родившегося ребенка, чтобы спастись от позора. Поведение людей в балладах расценивается с позиций верной, идеальной семьи – в этом проявляется моральный аспект трагического. Баллада, как и образцовая трагедия (по Аристотелю), представляет собой переход от счастья к несчастью безнравственного, отрицательного героя, и в этом также раскрывается ее моральный аспект.

Страдание и гибель положительного персонажа и раскаяние убийцы вызывает у слушателей своеобразную эмоциональную реакцию, сходную с аристотелевским катарсисом: сочувствие, сострадание, нравственное очищение, осознание бесчеловечности зла, размышления и оценку действующих лиц. В балладах не всегда прослеживается трагическая вина героя, а также не всегда объясняется, чем невинно гонимая жертва навлекла на себя ненависть злодея. Это связано со спецификой фольклора, стремящегося к предельной типизации явлений. И все же во многих балладах мы можем обнаружить трагическую вину героев. В балладе «Оклеветанная жена» разъяренный муж отрубает жене голову. Он поступает сознательно, но неумышленно, действует несправедливо, не будучи несправедливым вообще. К трагическому поступку его подтолкнуло состояние аффекта, возникшего в результате ошибочного знания. Мать Василия («Василий и Софья») желает избавиться от недостойной, с ее точки зрения, избранницы сына. Пытаясь ее погубить, она не подозревает, что сын разделит с возлюбленной отравленное питье. Здесь проявляется новый аспект трагического: «Несправедливый не должен быть счастлив», – считал Аристотель. Подобная мысль своеобразно реализуется во многих балладах: злодей, убивая ненавистное ему лицо, невольно губит и любимого человека.

Искусство трагического в балладах состоит в умении их творцов увидеть трагическое в жизни и передать его в поэтически обобщенной форме с большим эмоциональным напряжением. Своеобразное сочетание эпичности и драматизма усиливает эстетическое воздействие трагического, чему в немалой степени способствует и предельная сжатость драматических моментов. Балладе в известной мере свойственно бесстрастие, которое Пушкин считал необходимым для драматического писателя. О событиях повествуется суровым, объективным тоном, а в самых напряженных моментах повествование прерывается диалогом или монологом. Искусство трагического ярко раскрывается в изображении отношения к страшному как к обыкновенному (хладнокровно и уверенно отравительница готовит яд; обстоятельно описано истязание снохи свекровью в бане). Именно такое отношение потрясает слушателей.

Сила эмоционально-эстетического воздействия баллад заключается в искусстве трагического противопоставления жизни и смерти, дающего возможность глубже осознать радость бытия и пережить очищающее душу сострадание к гибнущему. Очень тонко отметил сущность возвышенного в трагическом немецкий философ Н. Гартман: «Не гибель добра как таковая является возвышенной, а само добро в своей гибели озарено возвышенным. И чем яснее отражается гибель в страданиях и в поражении борющегося, тем больше усиливается обаяние трагического».

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.