– Ладно, ладно, – быстро сказала я. – Только не начинай опять хныкать. Во-первых, я ничего не знаю. Во-вторых, я просто пытаюсь помочь тебе вспомнить дорогу домой. Вот и все.
Фенечка недоверчиво посмотрела на меня. Потом притопнула ножкой и заявила упрямо:
– Ну и что! Все равно я проболталась. А это запрещено.
– Вот глупая! – не выдержала я. – Да не собираюсь я ничего у тебя выпытывать. А злишься ты потому, что сама не знаешь, где твоя Фейландия.
– Вовсе я не глупая! – Фенечка повысила голос. – Я прекрасно знаю, что Фейландия на острове, только он спрятан за гранью!
– Что значит – за гранью?
– А то, – пояснила Фенечка, – когда надо что-то спрятать, то лучше всего убрать его совсем. Скажем, перенести на секунду назад, в прошлое, или на секунду вперед, в будущее. Вот. А больше я тебе ничего не скажу.
Она резко отвернулась от меня и снова начала хныкать.
Я поняла, что сейчас ничего не смогу от нее добиться, поэтому просто сказала:
– Не расстраивайся, пожалуйста. Найдешь ты эту свою грань. До вечера еще много времени.
Вспомнив о времени, я бросила взгляд на часы. Уже два! До возвращения родителей мне надо сходить за покупками и придумать, что делать с маленькой гостьей.
– Фенечка, мне нужно в магазин. Ты побудешь здесь одна?
– Что такое магазин? – Фенечка поспешно повернулась ко мне и стряхнула слезы со щек.
– Это такое место, где люди берут еду и всякие вещи, которые им нужны.
– А откуда все это появляется в магазине? – заинтересовалась Фенечка.
– Ну, работают разные фабрики и заводы, – пространно начала я. – Послушай, у меня сейчас нет времени, давай я тебе потом все объясню? Сейчас я должна уйти ненадолго.
Я думала, что мне удастся оставить фею дома, но не тут-то было!
– Мы пойдем вместе, – заявила Фенечка. – Я еще никогда не была в магазине. Вдруг там есть бальные платья? Не забывай, что ты испортила мое, так что я теперь совершенно без одежды.
Я опешила. Ничего себе – обвинение! Значит, это я во всем виновата? Мне захотелось возразить, но, взглянув на Фенечку, я поняла, что ничего этим не добьюсь. Такой уж у нее характер. И потом, она же маленькая, потерялась, не знает, как вернуться домой, волнуется, бедняжка. К тому же ее лучшее платье сгорело. Ладно уж, пусть я буду виновата. Но как быть дальше? Во-первых, конечно, я боялась оставлять фею одну, вдруг она еще что-нибудь натворит, похуже ковра, спичечного дерева и маленького пожара. Но, с другой стороны: как взять ее с собой? Куда я ее спрячу? А если кто-нибудь увидит крохотную живую девочку?
Во-вторых, вдруг папа или мама вернутся раньше, чем обычно. И тогда может случиться все, что угодно! Я представила себе, как перепуганная феечка носится по комнате, размахивая своей палочкой: мебель, покрытая листьями, пылающие обои, ледяные айсберги, летающие вещи, а посреди этого хаоса – папа или мама... Не-ет...
– Мне нужна хоть какая-то одежда, – капризный голос феи вывел меня из задумчивости. – Не могу же я быть в этом! – она возмущенно указала на свои штанишки и маечку.
Счастливая мысль пришла мне в голову.
– Вот что, лети-ка за мной, – велела я и направилась в свою комнату.
Коробка с кукольным домиком стояла там, где ей и положено, – в шкафу. Когда-то я так мечтала об этом домике для Барби! Понятное дело, сейчас я уж взрослая – шутка ли, скоро исполнится двенадцать лет! Естественно, в куклы я давно не играю. Ну разве что изредка, так, открою посмотреть...
Фея привычно устроилась на моем плече. Пока я доставала коробку, она нетерпеливо расспрашивала, что там у меня.
– Сейчас, сейчас...
В недрах картонного ящика хранились некогда бесценные сокровища: сам кукольный дом, с обстановкой, гардеробом, посудой, и его жильцы – три куклы Барби и единственный Кен.
– Доставай скорее! – волновалась Фенечка.
Наконец дом был извлечен.
– Ух ты! – воскликнула фея и кубарем скатилась с плеча, я еле успела подхватить ее. Недовольная, она взлетела с моей ладони и по-хозяйски принялась исследовать игрушечное жилище.
Я же занялась разбором кукольного гардероба.
Фенечка сначала не обращала на меня внимания, она что-то двигала в домике, роняла стулья, заглядывала во все углы.
– Нравится? – спросила я.
Фея выглянула наружу и высокомерно покачала головой.
– Какое-то все странное, – ответила она.
– Почему?
– Ненастоящее.
Она попала в точку. Ненастоящее – игрушечное, как искусственные яблоки с раскрашенными боками. Смотришь – красиво, а откусить нельзя. Когда я была маленькая, я никак не могла понять, для чего нужны такие ненастоящие фрукты, но мама объяснила – для украшения витрин. Муляжи, они не портятся, только пыль вовремя протирай, и все.
– В таких домах не живут, – заявила Фенечка.
– Конечно, ведь они для кукол.
– Кто такие куклы?
Я разложила перед ней трех Барби и Кена в придачу.
Фея задумчиво побродила вокруг них, потрогала пластмассовые руки и ноги, коснулась лиц.
– Странные, – произнесла она, – на скульптуры похожи... Ой, а это что? – теперь она во все глаза смотрела на ворох цветных одежек.
– Это их наряды, – ответила я.
Феечка немедленно зарылась в платьях, юбках и кофточках. У каждой из моих кукол было по бальному платью до пят: золотое, с полосатым верхом, белое, полупрозрачное, разрисованное розовыми бутонами, и еще одно, с серебристым лифом и бантиками на юбке. Было от чего прийти в восторг. Помимо бальных, перед Фенечкой лежали еще и коротенькие юбочки, джинсы, несколько кофточек и даже настоящее пальто. Я показала ей крохотные сумочки с застежками-бусинками, шапочки и береты, даже туфли. Правда, туфли ей не понравились. Еще бы, по сравнению с ее розовыми, сверкающими, необыкновенно изящными, они смотрелись просто грубыми калошами.
Платья же феечка сразу бросилась примерять. Но вот беда – у длинноногих красавиц кукол талии, как назло, очень тоненькие. А моя гостья, как бы это лучше выразиться, была немного полновата. Феечку все это страшно разозлило, я даже испугалась, не начнет ли она поджигать ни в чем не повинные кукольные наряды. Мне все-таки удалось убедить ее в том, что ткань слишком тяжелая, да и сами модели устарели и все такое...
– Я пошутила, – надменно фыркнула Фенечка, – не воображала же ты, что я стану надевать кукольные обноски! Фи!
Она с деланым безразличием отвернулась от злополучных платьев и выжидающе посмотрела на меня.
– Я могу попробовать сама сшить тебе платье, – предложила я.
– А ты умеешь? – с сомнением спросила она.
Тогда я с затаенной гордостью показала фее кукольное пальто собственного пошива, красный жакетик с одной пуговицей (больше не помещалось) и купальник. Тщательно осмотрев одежду, Фенечка снова поморщилась.
– В чем дело? – робко спросила я. – Не нравится?
– Топорная работа, – отрезала Фенечка.
Я смутилась и стала оправдываться:
– Конечно, не шедевры, но ты не забывай, это были мои самые первые попытки что-то сшить. Теперь-то у меня опыта гораздо больше...
Фенечка недоверчиво взглянула на меня.
Я воодушевилась и принялась рассказывать ей, какая у нас замечательная швейная машинка и как я умею с ней обращаться; короче говоря: стоит только подобрать ткань понежнее, взять самые тонкие шелковые нитки, и у меня все получится, Фенечка может быть совершенно уверена!
Она выслушала меня и пожала плечами.
– Если ты так уверена, можно попробовать, – милостиво разрешила Фенечка.
Я выдохнула:
– Вот и отлично!
Пока мы возились с куклами и их одеждой, я совсем забыла о времени. Опомнившись, взглянула на часы. Уже три! Фенечка, по-видимому, решила, что я тотчас усядусь за пошив бального платья. Но мне-то надо было в магазин!
Я засуетилась, выскочила в большую комнату, где по-прежнему на ковре темнели мокрые пятна от растаявшего льда. Фенечка повсюду летала за мной и возмущалась моим нечутким к ней отношением.
– Я все еще не одета, – громко напоминала Фенечка, – ты обещала и не выполнила своего обещания! Все вы, люди, такие!
– Фенечка! – застонала я. – Нам надо совсем ненадолго сбегать в магазин, я должна успеть до возвращения родителей! Как только мы все купим, мы сразу же примемся за твое платье! А пока я сделаю тебе сари. Знаешь, что такое сари?
Фенечка неудачно шлепнулась прямо на журнальный столик, где лежали список и деньги.
– Не знаю, – ответила она, поморщившись и потирая попку, на которую уселась при посадке.
– Сейчас!
Я метнулась в комнату родителей.
У мамы была коробка с разными обрезками и лоскутками. Пока я в ней рылась, выискивая что-то более или менее подходящее, Фенечка сидела на моем плече. Но потом она взлетела и переместилась на комод. Один из ящиков был выдвинут, и оттуда свисал шифоновый шарф – видимо, он и привлек внимание феи. Это был любимый мамин шарфик, тончайший и нежный, с сердечками и буквами...
– Кажется, что-то подходящее, – заявила Фенечка.
Я перестала возиться с лоскутками и молча наблюдала, как Фенечка тянет тонкий шифон к себе.
– Э-э-э, видишь ли, – начала я, – это мамин шарф...
– Ты хочешь сказать, что не дашь мне его? – возмутилась Фенечка.
– Ты можешь взять все, что принадлежит мне лично, но шарф – он чужой, понимаешь?
Фенечке наконец удалось вытащить весь шарф, и теперь он лежал у ее ног, его край феечка прижимала к груди обеими руками.
– Здесь очень много ткани, – сказала она, – если ты отрежешь для меня кусочек, никто не заметит.
– Это нехорошо, – тихо, но упрямо сказала я.
– В таком случае больше мне ничего не надо от тебя! – Фенечка демонстративно отвернулась.
– Но послушай...
– И слушать не желаю!
– Фенечка! Ну неужели ты берешь у своей мамы ее вещи без спросу?
– Моя мама для тебя все бы сделала! – парировала фея.
– Возможно, моя мама тоже все для тебя сделает, но сначала надо хотя бы вас познакомить.
И тут Фенечка испугалась. Она резко повернулась ко мне и энергично замотала головой.
– Нет, нет, – твердила она, – ни в коем случае! Никаких взрослых людей! Мне и так влетит за то, что я натворила, но если я покажусь хоть одному взрослому человеку!.. Меня знаешь как накажут! Может быть, отберут палочку! И тогда я не смогу стать настоящей волшебницей! Ты понимаешь?!
Она вздохнула и с сожалением взглянула на понравившийся шарф.
После этих слов я была готова искромсать не только мамин шарф, но и все, что есть в доме. Но Фенечка, все еще вздыхая, покинула комод и опустилась рядом с коробкой, где грудой лежали разноцветные лоскутья вперемешку с пуговицами, бусинками, кусочками тесьмы и прочей мелочью. Я присела рядом и стала вытаскивать и раскладывать перед феей все, что было в коробке.
– Подумать только! – восхищалась она. – Такое богатство и лежит без толку!
На самом дне обнаружилась розовая полоска шелковой ткани, свернутая рулончиком.
– Тоже нельзя? – обреченно спросила Фенечка.
– Можно! – торжественно сообщила я. – Все, что есть в этой коробке, – твое!
– Ой, правда?! – воскликнула феечка, всплеснув руками. И тут же зарылась в нечаянное богатство с головой.
– Погоди, – я вытащила ее из лоскутков и постаралась образумить. – Если хочешь, можно сейчас взять этот шелк и сделать из него платье. Но все остальное – потом! Мне надо в магазин! К тому же нам нужно еще посмотреть на спичечное дерево. Мы же не знаем, что из него выросло. А вдруг оно станет угрожать людям?
Я говорила и одновременно примеривала шелковую полоску к Фенечке, решая, сколько надо отрезать. В конце концов махнула рукой и замотала ее в ткань, изобразив что-то наподобие индийского сари. Во всяком случае, мне так показалось. Чтобы сари не размоталось, я слегка наживила его ниткой. Фенечке, наверное, было не очень удобно, но приходилось довольствоваться тем, что есть.
Я затолкала в коробку все, что там было, и закрыла крышкой. Потом я сняла джинсы и надела на футболку сарафан с большим карманом на груди. В этот карман я посадила Фенечку и велела не высовываться.
Спичечное дерево
До ближайшего супермаркета ходу – минут десять. Я решила пройти по дорожке мимо школы, чтоб посмотреть на то, что сталось с нашим деревом.
Фенечка сидела тихо.
К месту утреннего преступления я приблизилась с самым невинным видом, вроде бы я здесь впервые. Еще издали заметила непривычное оживление, царившее на дорожке. Сердце екнуло. Но ничего не поделаешь, надо идти.
Я прибавила шаг.
Ну конечно! Сосна вымахала выше всех деревьев, ее корни взломали асфальт, а ветки грозили начисто перекрыть проход между заборами. Несколько старушек и детвора оживленно обсуждали невиданное чудо. Какой-то дядька снимал происходящее на камеру. Другой в это время возбужденно кричал что-то в трубку мобильника.
Я оглянулась по сторонам. В наш двор въезжал фургон, на боку которого красовалась надпись «Телевидение». Фургон лихо повернул и направился в нашу сторону.
В воздухе что-то просвистело, мужчина с мобильником вскрикнул и выругался. Я присмотрелась: у его ног валялась шишка. Та-ак, началось. Вторая шишка стукнула в лоб мужчину с камерой, он отскочил, и сразу же целый град шишек обрушился на старушек и детей.
Фургон остановился, из него выскочил оператор, за ним женщина и еще двое, все они побежали к нам, в то время как глазеющие люди отступали под натиском взбесившегося дерева.
Надо было срочно что-то делать. Я быстро юркнула в заросли, закрываясь руками от летящих шишек. За моей спиной слышались крики пострадавших и возгласы телевизионщиков.
Здоровенный сосновый ствол продолжал увеличиваться на моих глазах. Я бесстрашно подошла вплотную и громко сказала:
– Прекрати безобразие!
Ствол вздрогнул и пошел волнами.
Фенечка сразу же высунулась из кармана и громким шепотом сообщила:
– Оно говорит: «А то что?»
– Кто говорит? – переспросила я.
– Дерево, кто ж еще!
Ну конечно, Фенечка говорила, что может общаться с любым живым существом.
Сосна загудела, как мне показалось, насмешливо.
Но я не растерялась:
– Скажи ему: «Обратно в спички превратим!»
Переводить не пришлось. Сосна явно притихла, словно обдумывала мою угрозу.
Под ногами шевельнулся корень и медленно обвил мою лодыжку.
– Только попробуй! – пригрозила я.
Корень отступил. Сосна, как это ни странно, замерла.
За моей спиной раздался шорох. Я оглянулась. Оператор и женщина с телевидения.
– Девочка, ты давно тут стоишь? – спросила женщина.
– Не очень, – нехотя ответила я.
– Это дерево странно себя ведет? – не унималась телевизионщица.
– Обычное дерево, – ответила я, для убедительности похлопав сосну по шершавому стволу.
Все это время оператор снимал нас на камеру, хотя мне совсем это не нравилось.
– Так, значит, ты ничего необычного не заметила? – настойчиво спрашивала женщина.
– Ничего...
– Люди утверждают, что сосна взломала асфальт и кидалась шишками, – сказала телевизионщица.
– Это старое дерево, у него корни большие, они подняли асфальт на дорожке, а шишки падают со всех сосен, как и яблоки с яблонь, – я равнодушно пожала плечами.
Тетенька махнула рукой оператору, и тот перестал снимать.
– Какая у тебя кукла красивая, – улыбаясь, сказала женщина, – прямо как живая!
И только тогда я догадалась посмотреть на свой карман, конечно, из него торчала рыжая головка Фенечки. Я быстро прикрыла ее ладонью, проговорила:
– Спасибо. – И сделала шаг в сторону.
Но телевизионщица, продолжая улыбаться, протянула руку:
– Можно посмотреть?
Я испугалась. Фенечка, видимо, тоже, потому что она съежилась в кармане и сидела тихо-тихо.
– Это самая обыкновенная кукла, – быстро проговорила я, отшатнувшись от приставучей тетеньки, – мне пора, извините...
Не дожидаясь следующих вопросов, рванула сквозь кусты, выскочила на дорожку и понеслась бегом что есть мочи.
– Девочка, куда же ты! Подожди! – неслось мне вслед. Но я и не думала оборачиваться.
Остановилась и отдышалась, только когда забежала в сквер за соседним двором.
– Ты зачем высунулась? – громким шепотом спросила у Фенечки.
– Я хотела тебе помочь, – донеслось из кармана.
– Каким же образом? – съязвила я.
– Интересно, а как бы ты без меня говорила с деревом? Я на всякий случай показала ему волшебную палочку, – ответила Фенечка, – иначе оно ни за что бы не послушалось. – Фея снова высунулась из кармана. – Здесь не очень-то удобно, – заявила она, – сама попробуй!
– Я тебе предлагала остаться дома.
Какая-то молодая мамочка с коляской удивленно уставилась на меня. Еще бы: стоит девчонка и громким шепотом разговаривает сама с собой...
– Уйдем отсюда, спрячься, – велела я Фенечке. Та со вздохом убрала голову. Я быстро пошла в сторону супермаркета.
«Что теперь будет с нашей сосной? – думала я. – Что успел снять оператор? И почему телевизионная тетка приставала ко мне? Она что-то заметила?»
Я представила себе, как вечером в новостях покажут дерево, размахивающее ветками и швыряющее шишки, а потом крупным планом меня и Фенечку в кармане моего сарафана... Ужас!
Фенечка, словно услышав мои мысли, сказала:
– Они приняли меня за куклу.
– Что? – переспросила я.
– Они приняли меня за куклу, за одну из этих дурацких ненастоящих скульптур, которые живут в ненастоящих домах и носят ненастоящую одежду.
– Хорошо, если так, – ответила я, – а теперь, пожалуйста, помолчи, мы заходим в магазин.
Фенечка повозилась в кармане, видимо устраивалась поудобнее, и затихла. Интересно, надолго ли ее хватит?
Шопинг
Я просмотрела глазами список.
Так, надо очень быстро пробежать вдоль полок, потом на кассу и домой!
Фенечка терпеливо молчала, пока я была в молочном и хлебном отделах, но стоило мне подойти к полкам со всякими конфетами, как ее лохматая голова тут же показалась из кармана.
– Чем так вкусно пахнет? – деловито осведомилась фея.
Девчушка лет пяти уставилась на нас и потянула мать за рукав.
– Мама! Смотри, какая кукла! – громко крикнула она. – Мама, она разговаривает! Купи-и-и, мама!
Женщина едва скользнула по мне взглядом, схватила дочь за руку и строго прикрикнула на нее. Фенечка сразу же юркнула в карман.
Девчонка не успокаивалась, она капризничала и показывала на меня пальцем. Мать в сердцах дернула ее за руку и увела прочь из отдела.
Я спряталась за колонну и чуть слышно прошептала:
– Фенечка, ты с ума сошла!
Она сразу же отозвалась.
– Противная девчонка ушла? – так же шепотом спросила фея. – А где бальные платья? Я хочу посмотреть. Что так вкусно пахнет? И...
Я не дала ей договорить:
– Фенечка, пожалуйста! Посиди две минуты спокойно! Мы и так уже попались сегодня.
Она округлила глаза:
– Но платья!
– Здесь нет платьев, это продуктовый магазин.
– Хорошо, тогда возьми то, что вкусно пахнет!
– Ты хуже ребенка! – заявила я.
– На себя посмотри! – парировала Фенечка.
Невдалеке остановился охранник и довольно пристально меня разглядывал. Я опустила голову и сделала вид, что выбираю конфеты.
– Спрячься! – приказала фее. – На нас смотрят!
Быстро сунула в корзину первый попавшийся пакет с конфетами и покатила в отдел с чаем и кофе. Я шла вперед, толкая перед собой тележку, и старалась не глазеть по сторонам и не останавливаться надолго.
Когда с покупками было покончено, выбрала кассу, где не было очереди, и рванула к ней.
– Сиди тихо! – еще раз предупредила Фенечку.
– Куда уж тише, – донеслось из кармана.
Я благополучно оплатила покупки, уложила все в пакеты и, выдохнув с облегчением, покинула супермаркет.
Теперь оставалось решить, по какой дороге лучше возвращаться домой. Все-таки я решила пойти дворами, так спокойнее.
Стоило мне отойти немного от супермаркета, как Фенечка снова высунулась и заявила, что не может сидеть в кармане все время, потому что там дышать нечем. И еще: чтоб я немедленно дала ей попробовать то, чем вкусно пахло. Пришлось залезть в пакет, вскрыть упаковку с конфетами «Мишка косолапый», развернуть одну и отломить кусочек для феи.
– Слушай, – вспомнила я, – а у тебя аллергии на шоколад нет?
– Чего? – не поняла Фенечка.
– Ну, это когда сыпь всякая, зуд... в общем, аллергия из-за какой-нибудь еды...
– Как это? – Фенечка потянулась к шоколаду. – Давай сюда!
– Ты его пробовала когда-нибудь?
– Что?
– Шоколад пробовала?
Фенечка не смогла дотянуться до лакомства и от досады хлопнула в ладоши.
– Какая разница! – она разозлилась. – Пробовала, не пробовала, еще а-рель-ги-я какая-то! Придумала тоже! Тебе жалко, что ли?
– Мне не жалко, я просто беспокоюсь о твоем здоровье, – рассудительно начала я.
Неожиданно фея расхохоталась.
– О моем здоровье? Ты хочешь сказать, что ты боишься, как бы я не заболела? – веселилась она.
– Да, а что здесь смешного?
– Ты что? Разве не знаешь, что феи не болеют. Ни-ког-да! – раздельно произнесла она. – Давай сюда шоколад!
Я вручила ей кусочек конфеты, Фенечка вцепилась в него обеими руками и с наслаждением лизнула.
– Вот это да! – восхищенно воскликнула она.
Я поняла, что вскоре и фея, и розовое сари, и карман сарафана будут покрыты шоколадными пятнами. Ну ладно, что ж, оставалось надеяться, что сари не постигнет участь сгоревшего бального платья.
Я предусмотрительно подошла к нашему двору с другой стороны, так что смогла издалека посмотреть на то, что творилось со злополучной спичечной сосной. Телевизионщики уехали. Какие-то детишки собирали шишки, старушки разошлись, теперь они сидели на скамейке у подъезда. Сосна определенно притихла. Надолго ли ее хватит? Этого я не знала.
Обреченно вздохнула и решила проверить еще раз...
Сосна вела себя прилично. То есть стояла тихо, дерево деревом. Для верности я подошла вплотную к стволу. При этом, конечно, поглядывала под ноги, мало ли что ей вздумается.
Сосна чуть шевельнула ветками и едва слышно прошелестела.
– Она говорит, что больше не будет, – тут же доложила Фенечка.
– Умница, – похвалила я.
Ствол снова дрогнул. Дерево явно желало пообщаться.
– Теперь оно спрашивает: ночью можно? – перевела Фенечка.
– Что именно, шишками кидаться? – испугалась я.
Сосна качнулась.
– Ну, она хочет уйти, когда все люди уснут.
– Как уйти? – не поняла я.
Фенечка пожала плечами.
Сосна тихонько загудела.
– Она хочет в лес.
– Но у нее же нет ног!
Нижние ветки склонились к земле. Фенечка хихикнула:
– А корни на что?!
– Это она так говорит? – переспросила я.
– Нет, это я все выдумываю! – Фенечку явно забавляла наша беседа с волшебным деревом.
Сосна загудела громче.
– Но-но! – пригрозила Фенечка. – Смотри у меня!
Сосна сразу сникла.
– Может, приказать ей, чтоб она замерла? – деловито осведомилась Фенечка.
Мне стало жаль наше волшебное дерево.
– По-моему, мы можем ей поверить. – Я чуть нажала пальцем на поднятую руку Фенечки с волшебной палочкой.
– Как хочешь. – Она пожала плечами и опустила руку.
– Вот что, – сказала я, обращаясь к сосне, – ты пока постой тут до вечера. Мы посоветуемся и решим, как лучше с тобой поступить. Но только без фокусов, – строго добавила я.
Сосна энергично закивала макушкой. Надо же, поняла без всякого перевода.
– Смотри у меня! – напоследок погрозила Фенечка.
– Ладно, пойдем домой, – вздохнула я.
И мы оставили сосну в покое.
Я направилась к своему дому.
Потихоньку проскользнула в подъезд.
Перепачканная в шоколаде Фенечка недовольно заметила:
– Опять в этот громыхающий ящик полезешь! Ты что, не можешь просто по ступенькам подняться?!
– Вот еще, с пакетами на восьмой этаж! У меня, между прочим, крыльев нет, – ответила я, заходя в лифт и нажимая кнопку.
Фенечка юркнула в карман.
Шоколадное озеро и солнечные рыбки
В общем, мы довольно быстро обернулись. Часы показывали начало шестого. У нас по меньшей мере оставалось еще часа два до прихода родителей.
Фенечка выпорхнула на свободу и, судя по всему, чувствовала себя как дома. Правда, розовая лента немного мешала ее движениям и, честно говоря, больше напоминала не изящное индийское сари, а скорее кокон или пеленку, не слишком умело обернутую вокруг младенца, то есть не младенца, а маленькой феи, конечно. Но я ничего не сказала Фенечке, иначе пришлось бы в срочном порядке изобретать ей новый наряд, а мне было не до того.
Разобрав пакеты и уложив продукты в холодильник, я решила переодеться и заняться немедленной ликвидацией последствий Фенечкиного волшебства.
Первым делом я сняла сарафан. Большое шоколадное пятно на кармане сарафана увидела сразу. Сам карман показался мне подозрительно наполненным. Там определенно что-то было. Я с опаской ткнула пальцем в пятно.
– Не трогай! – крикнула Фенечка над самым ухом.
Она шлепнулась на сарафан. Я отдернула руку.
– Что там у тебя?
Фенечка розовой гусеницей полезла в карман и завозилась там. До меня донеслось невнятное бормотание. Я склонилась и прислушалась. Вскоре Фенечка не без труда выбралась обратно, прижимая к груди темный липкий комок.
– Я так и знала! – недовольно заявила Фенечка. – Не успеешь отвернуться, как ты уже все испортила!
– Я?
Нет, это уже слишком! Возмущенная, я резко сунула руку в недра кармана и обнаружила там целые пласты растаявшего шоколада.
– Это та несчастная конфетка? – спросила я, уставившись на испачканную ладонь.
– «Несчастная конфетка»! – передразнила меня Фенечка. – Как же! Дождешься от тебя! Сунула кусочек, и ладно...
– Так откуда же все это?
Фенечка встала и гордо выставила вперед волшебную палочку:
– А это на что? Надеюсь, ты не забыла, что я все-таки – фея!
Тут до меня дошло!
– Так ты, значит, наколдовала весь этот шоколад? – спросила я. Но надо было еще удостовериться, и я лизнула кончик пальца. Шоколад был горьковатым, но все-таки это был шоколад!
– У тебя получилось!
Мы стояли с ней перепачканные, она с ног до головы, я – частично, да еще сарафан... Но это было неважно. Я действительно обрадовалась, несмотря ни на что, ведь моя фея смогла что-то сделать правильно. То есть, может, не совсем правильно, я не знаю, но в результате она получила то, что хотела, – полный карман настоящего шоколада!
Фенечка смотрела на меня с сомнением. Кажется, до нее все еще не дошло.
– Ты серьезно? – спросила она.
– Сама посуди, – я старалась говорить спокойно, – до сих пор тебе не удавалось совершить что-нибудь путное. Я хотела сказать, что у тебя выходило не то, что ты хотела. И вдруг ты захотела шоколада, и получился шоколад, понимаешь? Ничего не взорвалось, никто не утонул, никаких бегающих деревьев...
Фенечка слушала, насупившись и машинально постукивая кончиком палочки по моему сарафану, она все еще стояла на нем, рядом с карманом. Я сначала не обратила внимания, но, когда спохватилась, было поздно: шоколад потек из кармана тонкой струйкой, потом она превратилась в широкий ручей, вскорости вокруг Фенечки образовалась изрядная темно-коричневая лужа, а шоколад все прибывал.
– Мамочки! – взвизгнула Фенечка и протянула ко мне руки.
Я, конечно, сразу схватила ее. Но шоколад уже залил сарафан и хлынул с дивана на пол.
– Надо что-то сделать, – неуверенно сказала я.
Фенечка посмотрела на меня испуганно.
– Вели ему остановиться.
Фенечка подняла палочку и направила ее на коричневый поток. Я с ужасом закрыла глаза. Несколько секунд стояла не шелохнувшись, потом рискнула и глянула. Поток иссяк. Теперь шоколад растекся грязной лужей по полу, не считая дивана и сарафана. С такими последствиями я все-таки могла справиться.
Но время! Я застонала, бросив взгляд на часы. Я не успею вычистить все это безобразие.
– Знаешь, Фенечка, – идея неожиданно пришла мне в голову, – а что, если весь шоколад завернуть в обертки, ну, наделать из него конфет, а? Как в магазине?
Фенечка сосредоточенно задумалась над моими словами.
– Только никаких чисток! – напомнила я. – Просто завернуть в фантики, и все! Погоди, я сейчас.
Мгновенно сбегала на кухню, принесла конфету и показала фее:
– Вот так.
Она кивнула и снова направила палочку. Теперь я смотрела не отрываясь. Сначала ничего не происходило, и я подумала, что Фенечка из осторожности не произнесла заклинание. Но вот шоколад двинулся... Шоколадная крошка полетела с дивана, освобождая сарафан и покрывало. На полу вместо бесформенной лужи образовался правильный куб, он распался на множество долек, в мгновение ока каждая маленькая шоколадка обернулась фольгой и покрылась цветной бумажкой. У моих ног оказалась россыпь конфет в ярких обертках, килограмма два, наверное, может, больше.
– Кла-а-асс! – только и смогла выдохнуть я.
Фенечка, сидевшая на моем плече, тут же очутилась на полу, она медленно обошла вокруг конфетных россыпей, остановилась и, задрав голову, небрежно бросила:
– Ну вот, а ты не верила, что я умею делать чудеса.
Я уселась на пол:
– Теперь я верю, что ты настоящая волшебница.
Мы улыбнулись друг другу, как близкие подружки.
– Какие красивые фантики, – сказала я, рассматривая картинки на конфетах. – Я таких никогда не видела.
