Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Последний поворот на Бруклин

ModernLib.Net / Контркультура / Селби Хьюберт / Последний поворот на Бруклин - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 3)
Автор: Селби Хьюберт
Жанр: Контркультура

 

 


То есть прямиком мимо него, голубушка, прямиком мимо него — эх, видела бы ты его рожу! он так и обалдел, просто обалдел. Да, врезала я ему от души! Ах, как чудесно! Просто чудесно! Ах, жаль, меня там не было! С удовольствием бы посмотрела, как ты вырубаешь этого здоровенного урода. Никогда не забуду, какую гнусную сцену он нам закатил. Никогда! Все эти натуралы — сплошь подонки. Все захлопали в ладоши, заохали, заахали и решили устроить вечеринку в честь Жоржетты и победы над Артуром.

Голди послала Рози — слабоумную бабенку женского пола, служившую у них кем-то вроде уборщицы — за джином, сигаретами и новой партией бенни. Они сварили кастрюльку бульона и принялись плясать вокруг нее, бросая в бульон таблетки и приговаривая «бенни в бульоне, бенни в бульоне», — стряхивая с себя страх и скуку, хихикая, глотая бенни, попивая джин, провозглашая тосты за Жоржетту: Да здравствует КОРОЛЕВА! — и за победу над Артуром. Так ему и надо, уроду, нет, точно, поделом ему, так будет с каждым грубияном и натуралом, с каждым сукиным сыном, кто хоть раз ударит их или покажет пальцем и засмеется. Они приплясывая носились по всей квартире, пока не упали в кресла, пытаясь перевести дух и обмахиваясь веерами. А Рози принесла бульон, лед и джин, и они заговорили потише, по-прежнему смеясь, вновь и вновь упрашивая Жоржетту рассказать им, как она врезала бритцу и сбила его с ног… потом, постепенно, все затихли, не в силах больше кричать, и сидели развалясь, молча растащившись и начиная осознавать отсутствие мужчин — их приподнятое настроение, их безудержная радость сделали отсутствие любви особенно заметным. Поэтому подданные обратились к королеве с нижайшей просьбой пригласить ее удалого супруга и его неотесанных мужланов, ибо сегодня им ничего не страшно, и даже Камилла, хилый гомик из маленького городка, в Нью-Джерси, и та жаждет грубых объятий — и чтобы никаких, ну абсолютно никаких клиентов. Тогда Жоржетта, воспарившая в своем мире наркоты, позвонила к «Греку», залилась краской (Ах, как трепещет мое либидо!), услышав голос Винни, и захлопала глазами, когда он сказал: привет, сладкая булочка, где ты пропадала? Да так, развлекалась кое с кем, любимый, — улыбаясь подружкам и слишком сильно растащившись, чтобы волноваться из-за них, — я усек твой бред собачий насчет любимого. Но все равно это не бесплатно. Она попросила его приехать с кем-нибудь из ребят, утвердительно захихикав, когда он опросил, уж не торчит ли она, сообщила, что у них море джина, и велела не волноваться насчет бабок на бензин на обратную дорогу, а Винни сказал, что, может, они и приедут (забавы ради), и Жоржетта продолжала говорить после того, как Винни бросил трубку, — вихляя бедрами, она вздохнула, ах, Винни, детка, и, вздыхая, медленно положила трубку на рычаг. Ее стали расспрашивать, приедут ли они, сколько и когда, а Жоржетта — ноль эмоций. Она царственной походкой вернулась на свой трон и велела девочкам угомониться. Право же! Можно подумать, у вас целую вечность не было настоящего мужчины. Если им не подвернется никакого дельца, они будут здесь через часок, так что сидите пока со скрещенными ногами, — игриво поводя руками и снисходительно, загадочно улыбаясь. Они выпили еще бульона, захавали еще бенни и принялись сплетничать. Камилла нервничала — ей еще не доводилось встречаться с бывшим арестантом. У нас в городе таких типов днем с огнем не сыщешь. В сущности, до Голди она в глаза не видела гомиков с понятием. У них в городке все гомики были либо тайными педрилами, либо лесбиянками, вот она и сидела как на иголках, то и дело вскакивая, принимаясь носиться по комнате и задавать вопрос за вопросом. Жоржетта рассказывала ей небылицы о сломанных носах и перерезанных глотках, а Камилла охала и визжала, с удовольствием ощущая, как от смутных опасений у нее сосет под ложечкой. Она сказала, что чувствует дурноту и просто обязана принять ванну. Все рассмеялись и принялись ее журить, а Жоржетта защищала Камиллу от упреков, пока та наполняла одну из ванн на кухне и выкладывала свои щетки: по одной для спины, для живота, для груди, для рук, для ног, для ступней, для ногтей на пальцах ног, для кистей рук, для ногтей на пальцах рук — и специальную баночку крема для лица. Она разложила их в ряд, ручками к себе, и начала с левой, для спины. Подружки велели ей поторапливаться, чтобы не подвергнуться нападению прямо во время купания, а она жутко испугалась, надо совсем ничего не соображать, чтобы болтать такое. Она так перепугалась, что чуть не пукнула со звуком.

Камилла уже закончила купание, собрала свои щетки и наряжалась в ванной, когда раздался звонок. Жоржетта едва не бросилась к двери, но сдержалась, откинулась на спинку кресла, склонила голову набок, надеясь, что свет падает ей на лицо подходящим образом, и стала ждать, когда кто-нибудь откроет. Она изящно держала сигарету и пыталась скрыть возбуждение. Уже больше часа после телефонного разговора, и хотя мисс Камилла, моясь в ванне, давала Жоржетте возможность казаться беззаботной и спокойной, всё то время, что прошло после купания Камиллы, Жоржетта была вынуждена сохранять свою позицию в центре внимания и, блистая остроумием, смешить всех девочек небылицами о том, как она вырубала то одного, то другого. Непрерывно тараторя, она надеялась, что звонок прозвенит раньше, чем слишком долгое молчание вынудит ее подбирать слова или позволит остальным вспомнить о времени и спросить, где же Винни (ВИННИ!!! Винни должен был прийти), а то и вновь сделает очевидными ее страхи… но вот звонок прозвенел, она проглотила еще одну таблетку бенни, допила свой бульон и снова поудобней устроилась на троне.

Голди открыла дверь, ребята не спеша вошли, огляделись и остановились на кухне, а Винни первым направился в гостиную. Ну, что скажешь, Жоржи? Как нога? Ах, спасибо, все отлично, — еще чуть больше склонив голову набок и затянувшись сигаретой на манер Бетт Дэвис. Остальные мальчики разбрелись по комнате и в конце концов расселись там и сям. Гарри вытаращил глава, увидев Ли. Она была похожа на танцовщицу из журнала (золотистые волосы до плеч, неизменно элегантная в бабском наряда), ну просто куколка. Гарри пялился на нее, не зная, что и подумать, Он еще не бывал у Голди и потому решил, что, может, это уродина Рози, о которой говорили ребята, но, черт возьми, она совсем не походила на уродину. Наоборот, она была похожа на клёвую телку. Голди приготовила напитки, бросила в каждый по таблетке бенни и легкой походкой прошлась по комнате, раздав стаканы — улыбаясь и чувствуя себя на седьмом небе. Ли велела Рози принести ей новую пачку сигарет, а когда Рози глупо улыбнулась и отказалась, Ли устремила на нее указующий верст и сказала, чтобы та немедленно принесла сигареты, а не то мигом окажешься на улице вместе с прочими уродинами, мисс Хуесоска. (Гарри посмотрел на Ли, все еще в замешательстве, но потом сообразил, что это, наверно, один из гомиков. Но телка все же клёвая.) Рози швырнула Ли сигареты, подбежала к ванной и принялась колотить в дверь, пока Камилла не отперла, потом вошла и села на пол между умывальником и унитазом. Ах, право же, Рози! Ну и ну! Камилла хмыкнула, еще раз поправила прическу, выглянула из ванной, вышла на кухню, медленно направилась в гостиную, надеясь, что у нее всё в порядке с гримом (эта лампочка над зеркалом просто ужасна), крадучись вошла, медленно опустилась рядом с Голди и, как и прочие девочки, принялась разглядывать предполагаемых поклонников. От возбуждения перед глазами у нее поплыл туман. У мальчиков такие жесткие взгляды! Да они же видят тебя насквозь — так, точно ты голая! Она смущенно поежилась. Впрочем, все это чудесно! Но что ей надо делать? Разумеется, ни с одной из девочек Камилла и словом не обмолвилась о том, что она еще девственница. У себя в городке она разговаривала с парой-тройкой гомиков, и те рассказывали ей, как всё это делается, всякий раз предупреждая, что нельзя, ни в коем случае нельзя вынимать изо рта, когда мужик кончает, а не то чего доброго обольешься с ног до головы, оно попадет в глаза, а от этого, голубушка, можно и ослепнуть, да к тому же в этот момент все прямо-таки взрывается, и ты сама не захочешь вынимать… Но с чего надо начинать? что надо говорить? Ах, надеюсь, всё будет хорошо.

Голди спросила, готовы ли они выпить еще по одной, и все сказали, ага, мол, но только без этого содового дерьма. Вам-то это в самый раз, девчонки, но мне нужно что-нибудь позабористей, тогда Голди потупила взор, стараясь не смотреть на Малфи, проворно вышла, шурша шелком платья, на кухню, приготовила всем по новой порции, добавив в каждую лишь капельку содовой и таблетку бенни, раздала стаканы и спросила мальчиков, не хотят ли они по одной бенни. Само собой, почему бы и нет. Тогда она пустила коробочку по кругу, велев им взять по две, и села, то и дело застенчиво поглядывая на Малфи.

Жоржетта больше не пыталась держать в руках нити разговора, а сосредоточилась на Винни, стараясь, разумеется, казаться безразличной и желая дать подругам понять, что он принадлежит ей. Надеясь вызвать ревность Винни, она пыталась флиртовать с Гарри, но Гарри то и дело хватал ее за уши, почесывал свою промежность и обещал дать ей отсосать чудесный толстый болт, тогда Жоржетта откинулась на спинку трона, резко склонила голову набок, сказала ему, что мальчиками, мол, не интересуется, мисс Лесбиянка, и наклонилась к Винни, заметив, что тот пялится на Ли. Винни видел Ли насквозь, однако она была похожа на хорошенькую куколку, и он считал ее красоткой. Ли с удовольствием сознавала, что на нее глазеют, но при этом вертела головой, заговаривая то с Голди, то с Камиллой, то со всеми сразу. В конце концов, она работала в одном из лучших борделей для гомиков, ее фотографии красовались в профессиональных журналах, и было бы, безусловно, ниже ее достоинства открыто вступать в связь с этими садистами — гомиками низкого пошиба (правда, она с удовольствием общалась с ними в этой квартире, в безопасной обстановке). Может, Жоржетте, да и всем остальным, это по нраву, но в ее положении нельзя допускать, чтобы тебя видели со всякой шушерой, а манеры у этих типов просто отвратительные… хотя, возможно, порезвиться с ними было бы приятно… Камилла всё смотрела, терзалась и надеялась.

Голди спросила Малфи, не хочет ли он еще выпить, тот сказал, конечно, дорогуша, плесни еще, и Голди налила в стакан джина и капельку содовой — без бенни (слишком большая доза могла лишить его мужской силы), и крикнула Рози, чтобы та была паинькой и купила еще джина. Рози улыбнулась: я тебе нравлюсь, Голди? А Голди погладила ее по головке: конечно, Рози. А теперь будь паинькой и сбегай за джином. Протягивая Малфи стакан, Голди легко коснулась его ноги и улыбнулась. Малфи лениво поднял голову, а Голди задрожала и спросила, не хочет ли он пыхнуть. Травы, что ли? Конечно, дорогой. Ага. Она ринулась в спальню (он не убрал ногу!), вышла с маленькой формочкой для печенья и пустила по кругу косяки. Жоржетта курила эффектно, долго не стряхивая пепел, а потом глубоко затягиваясь и вдыхая пепел вместе с дымом. Она громко смеялась, вертясь и пытаясь удостовериться, что все понимают, почему она смеется, наблюдала, как Гарри пытается совладать с косяком, и донимала его, когда он закрывал нос и рот рукой, чтобы не закашляться. Надо было попросить нас научить тебя, Гарольд. Нет смысла переводить хорошую траву на дилетантов. Жоржетта насладилась беззаботным смехом, откинулась на спинку и глубоко затянулась травой, тыча пальцем в Гарри, который продолжал бороться с косяком, и чувствуя, как слегка затуманиваются глаза… Поведя плечами, она посмотрела на своего Винни и снова повернулась к Гарри — тот наконец отдышался и велел ей заткнуть хлебало, ты, хуесоска. Я-то специалист в своей области, голубчик. Лучше меня никто хуй не сосет. А ты кто такой?! Даже воровать как следует не умаешь. Ты просто мелкая шушера, — и она затянулась, оставив от косяка одну восьмую дюйма, потом положила окурок в рот, надменно улыбнулась, наклонилась и отобрала у Гарри недокуренный косяк. Тело у него стало таким же слабым, как воображение, он лишь слегка привстал и снова сел, стараясь не обращать внимания на улыбки ребят и болтовню гомиков и изо всех сил напрягаясь, чтобы подыскать какие-то слова, но сумев промямлить лишь одно: пидор. Потом: заткнись и хавай свои колеса, рожа наркотская. Ли расхохоталась и сказала Жоржетте, что удивлена, какие у той добропорядочные друзья. Не все, голубушка, не все, — она изящно выгнула запястье и похлопала Винни по коленке. Ли продолжала донимать Гарри, но тот делался страшно раздраженным, Ли занервничала и попросила Голди включить приемник и найти какую-нибудь музыку. Голди поймала джазовую программу, и от травы и музыки все постепенно расслабились. Гарри хотел было открыть окно, но ребята промолчали, а гомики нахмурились, поэтому он сидел неподвижно, потягивая джин и глазея на Ли. Голди посмотрела в затуманившиеся глаза Малфи, потом уставилась на его грудь, вздымавшуюся от сердцебиения, сказала ему, что раз уж он расстегнул рубашку, то можно ее и снять, и стала наблюдать, как шевелится и блестит от пота его плоть, стала любовно разглядывать спутанные волосы у него на груди и пот, струящийся сверху в эти волосы. Рози уже почти минуту стучалась в дверь, прежде чем Ли, недовольная тем, какими влюбленными глазами мисс Голди смотрит на Малфи, раздраженно встала и открыла. Она взяла у Рози бутылку джина, поставила ее на стол в гостиной, приняла еще четыре бенни и стакан горячего бульона, села, испытывая отвращение, и попыталась как можно глубже уйти в себя, чтобы не общаться с этой омерзительной компанией. Стоит им проглотить пару бенни и немного пыхнуть, как они попросту чумеют. Смех да и только. Должна сказать, Жоржетта, я не очень-то высокого мнения о твоих друзьях, об этих мужчинах. Я-то думала, они с понятием. Голди услышала, но даже не потрудилась на нее взглянуть и продолжала глазеть на Малфи, думая о том, как здорово, что они не привыкли к бенни (при этом с удовольствием подсаживая их (его) на колеса) и дожидаясь, когда время начнет стремительно лететь, как всегда бывает, если тащишься под бенни, а для нее и Малфи остановится. Жоржетта сходила на кухню, принесла ведерко льда и бутылку содовой и налила себе и Винни. Нет смысла волноваться, мисс Ли. Они не желают иметь ничего общего с такими, как ты. Винни въезжал в разговор, но, растащившись под травой, не потрудился что-либо сказать, а просто взял у Жоржетты стакан, посмотрел поверх него на Ли, медленно выпустив из носа дым, и продолжал буравить ее восторженным взглядом, пока она не отвернулась, потом взглянул, поджав губы, на Камиллу и улыбнулся, с удовольствием увидев страх у нее в глазах. Не бойся, цыпочка, никто тебя не обидит. Разве что немножко выебут… Жоржетта попросила у него сигарету, но он велел ей курить свои, и она замялась на минуту, шаря у себя в карманах, пока не убедилась, что он договорил с Камиллой, а потом нашла.

Рози потягивала джин, примостившись у ног Голди, а Жоржетта волновалась, как бы Винни не занялся кем-нибудь из других девочек: что они тогда все скажут?.. потом перестала волноваться о том, что они скажут, и задумалась, как бы их к нему не подпустить. Ей хотелось, чтобы они считали его ее возлюбленным, но еще больше хотелось, чтобы он стал ее возлюбленным. Хотя бы однажды. Хоть один разок. Она приняла еще одну бенни с джином и стала слушать музыку. Играл «Птенчик» — Чарли Паркер. Повернувшись в сторону приемника, она слушала, как резкие звуки громоздятся друг на друга, при этом не соприкасаясь, слушала, испытывая желание взять Винни за руку, и странные, прекрасные звуки (бенни, трава, да и джин тоже) приводили ее в удивительное романтическое настроение, в котором любовь пробуждается благодаря привязанности, а не сексу; желая разделить с Винни только это, лишь эти три минуты «Птенчика» — эти три минуты вне времени и пространства, лишь постоять вдвоем, быть может, соприкоснувшись руками, ничего не говоря, но все понимая… просто постоять наедине друг с другом и друг друга ради, не как мужчина с женщиной или двое мужчин, не как друзья или любовники, а как двое, которые любят… эти три минуты вдвоем в мире красоты, в мире, где не сохранилось даже памяти о хулиганах и клиентах, о мужеподобных гомиках и Артурах, а существует лишь прекрасное мгновение любви… а странные ритмы «Птенчика» неслись к ней непрерывно, беспорядочные звуки отчетливо и правильно складывались в мелодию, и не было ничего удивительного в том, что «Птенчик» воспевает своей игрой любовь.

Потом вещица кончилась, зазвучала приглушенная музыка, Жоржетта подняла голову, увидела вожделение во взгляде Гарри, смотрящего в промежность Рози, и взор ее прояснился. Рози сидела, уткнувшись головой в колени и уставившись на пятнышко на ковре, сидела, как всегда, готовая вскочить по первому зову Голди. Жоржетта отвернулась, попытавшись вспомнить мелодию «Птенчика», но потом вновь медленно повернула голову, не в силах отделаться от мыслей о Рози. Рози всегда не просто считали чем-то само собой разумеющимся — о ней вообще никогда не думали. Даже как о слабоумном существе — разве что как о сборщице: о той, которая должна собирать пустые бутылки; покупать бенни; встречаться с поставщиками наркоты… Жоржетта посмотрела на пятнышко на ковре, потом опять на Рози. Кто эта Рози? Что собой представляет? Мыслит ли она? Что чувствует? Должна же она что-то чувствовать, иначе зачем ей жить у Голди? Любила ли она когда-нибудь? А ее любили? Умеет ли она любить? Жоржетта заметила плотоядный взгляд Гарри, увидела, как похоть проступает сквозь наркотический фасад. Стоит Рози шевельнуться, и Гарри тут же ею овладеет… схватит ее за руки, нагнется, приблизив к ней свою похотливую физиономию (с сочащейся изо рта слюной), и засадит ей, хоть и придется попотеть… Жоржетта подняла голову, чтобы не видеть его рожи. Получит ли Рози удовольствие, если он и вправду займется с нею сексом? Почувствует ли что-нибудь? Думает ли она когда-нибудь об этом? Жаждет ли когда-нибудь любви??? Постепенно возникала аналогия, и Жоржетте пришлось бороться с ней, бороться, пока аналогия не стала явной, пока еще была возможность игнорировать ее и отрицать. Она захавала еще бенни и отхлебнула джина. От джина ее едва не вырвало, она в панике закурила и сидела неподвижно, пока тошнота не прошла (аналогия слабела), потом сделала погромче приемник и сосредоточилась на музыке, щелкая пальцами и поглядывая на Винни в надежде, что бенни скоро перебьет траву и Винни взбодрится.

Камилла спросила у Жоржетты, как называется вещица, которую передают по радио, сказав, что ей очень нравится мелодия, и Жоржетта сообщила ей название и кто играет. Камилла принялась слегка подергиваться в ритме музыки, а Ли посмотрела на нее и велела ей не ёрзать, как сука в период течки. Просто не понимаю, как ты можешь слушать эту дрянную музыку, Жоржетта. Ты же так любишь оперу! Ах, право же, мисс Щель… Камилла отодвинулась и замерла… вынь кубик льда из жопы. Винни рассмеялся, Жоржетта смущенно повернулась к нему, еще немного прибавив громкость назло Ли, и отхлебнула джина, а когда вещица кончилась и началась другая, спросила у Камиллы, нравится ли ей эта мелодия, оценив взгляд, который та бросила на Ли… не надо на меня смотреть, голубушка. Это у тебя дурной вкус, а не у меня… а Камилла даже и не знала, что сказать, не знала, нравится ей вещица или нет (может, нравится?), она посмотрела на Сала и опять поежилась. По-моему, вещица неплохая (будет ли он таким же грубым, каким кажется?).

Зазвонил телефон, Голди погладила Рози по головке, та вскочила и взяла трубку, потом повернулась к Голди и сказала, что это Шийла. Голди послушала, сказала «да» и повесила трубку. Она едет домой с клиентом на всю ночь, так что нам придется перебираться к мисс Тони. Ой, там так противно! Ну что ж, Ли, ты всегда можешь пойти домой, если у тебя есть дом. Рози, разогрей бульон, Ах, по-моему, ты отвратительна — с женщиной живешь! Да ты просто ревнуешь, Ли. Не лезь не в свое дело, Жоржетта. Нет, правда, Голди, я просто не понимаю, как тебе самой не противно — пусть даже она тебе помогает, пусть приносит бенни. Мне кажется, это тебя не касается, мисс Ли. Эй, в чем дело, что за бред собачий? Мы перебираемся вниз, в другую квартиру. Конечно, если ты не против, Гарольд. Я и правда не понимаю, как ты можешь с ней сексом заниматься, Голди. А может, ты ей только лижешь? О-о-о! Голди опрометью выбежала из комнаты, а Рози плюнула в сторону Ли и бросилась вслед за ней. Ах, ради всего святого, не будь такой обидчивой! Ребята зашевелились и принялись наблюдать за разыгравшейся сценой, но, ничего не понимая, только пожимали плечами.

Жоржетта присматривала за Голди, то и дело спрашивая, как та себя чувствует, а Камилла просто обомлела: в конце концов, дамам не подобает так себя вести. А ведь Ли считают такой утонченной! В родном городке никогда ничего подобного не происходило. Но это возбуждает, а он такой мужественный! А Ли извинилась и сказала, что ей ужасно жаль, я не хотела огорчать тебя, дорогая. Просто дело в том, что у Тони такая мрачная квартира, электричество отключено и все такое прочее, правда, сегодня на мне просто тряпье и хвастаться особенно нечем, тут они поцеловались и помирились, все допили бульон (с парой-тройкой бенни), прихватили джин и бенни, спустились вниз — ребята ковыляли сзади, толком не понимая, что происходит, но прекрасно себя чувствуя и слишком уторчавшись, чтобы о чем-то волноваться, — и вошли в квартиру Тони.

Она спала, поэтому Голди зажгла несколько свечей, сказала ей, что Шийла обслуживает клиента, вот им и пришлось прийти сюда, а я уверена, что ты не против, голубушка, — дав ей немного бенни, — и велела Рози сварить кофе. Рози зажгла на кухне маленькую керосинку и поставила кофейник. Когда кофе был готов, она разлила его в бумажные стаканчики и раздала всем, потом вернулась на кухню, сварила еще один кофейник и продолжала варить кофейник за кофейником, а в промежутках заходила, чтобы посидеть у ног Голди. Ребята постепенно вышли из марихуанного отупения, а бенни вскоре развязал им языки, и все затараторили. Голди сказала, что ей гораздо лучше. Наверно, мне нужно было хорошенько выплакаться, — и она раздала еще бенни, все захавались и стали пить горячий кофе, а Голди села рядом с Малфи и спросила, хорошо ли ему, и он оказал, ага, просто класс; и Голди воспарила и поплыла себе в воздухе на мягком лиловом облаке, наслаждаясь жизнью и довольная собой: рядом такой привлекательный красавчик; чудесные подружки; и отличный поставщик бенни в аптеке на углу, где за полдоллара можно купить дюжину таблеток по десять гран. Ах, это же божественно! Я имею в виду свечи и всё прочее… это заставляет вспомнить о Жене. О Жене? Не могу понять, почему это напоминает тебе о ней. Что еще за жена? Это французский писатель, Винни. Я уверена, что ты ничего не смыслишь в подобных вещах… Я правда не понимаю, почему весь этот мрак напоминает тебе о Жене (Жоржетта посмотрела на говорившую Ли, бросила взгляд на Винни и вздохнула. После таких слов Винни никогда не будет с ней общаться). Я хочу сказать, что она так прекрасна. Ну да, именно это я и имею в виду, дорогуша. Потемки наших истерзанных душ она превращает в нечто несказанно прекрасное… Ну да, конечно. По сути, это так и есть… и я просто прекрасно себя чувствую. Эй! Где тут у вас сральник? Жоржетта вскочила (шокированная Камилла потупила взор) и сказала, что сортир в коридоре. Я провожу тебя. Винни прошел мимо, шлепнув ее по заднице. Не надо, сладкая булочка, я сам найду. Жоржетта, слегка помедлив, села и улыбнулась, мысленно записав на свой счет еще одну победу. Ах, это будет так чудесно… попозже. Рози разносила еще кофе, Гарри спросил ее, сосет ли она хуй, и она отпрянула, немного расплескав. Голди велела ей быть поосторожней: ты могла кого-нибудь ошпарить, — и Рози разревелась, уткнувшись головой в колени Голди, а Голди сказала ей, что все нормально. Никто не пострадал. Можешь и дальше подавать кофе, — а Рози блаженно улыбнулась и, перешагивая через ноги, стала разносить стаканчики. Жоржетта смотрела на слезы, медленно текущие по щекам у Рози и поблескивающие в полумраке комнаты. А Гарри думал, как клёво было бы, наверно, дать такой придурковатой бабенке в рот. В чем дело, Рози? Испугалась моего болта? Рози пятясь вышла из комнаты, а Гарри рассмеялся и спросил ребят, видали ли они, какое у нее было лицо. Чувак, да она просто чокнутая. Где вы ее подобрали? Голди сказала, что нашла ее в одном месте, а Камилла вышла на кухню посмотреть, как там Рози, думая о том, что Гарри ужасно жесток и Голди не должна позволять им так с ней обращаться. Не сразу увидев Рози, она уставилась на слабое голубое пламя керосинки. Булькающий кофе походил на колдовское варево. Потом она увидела Рози, сидевшую в углу, опустив голову на колени. Камилла нервничала, но чувствовала, что надо попытаться ее успокоить. Она негромко, опасливо окликнула Рози, с минуту постояла молча, слушая, как закипает кофе — на каждую третью или четвертую долю такта четкий ритм перебивался двойной долей, — потом обернулась, заглянула в комнату, где все болтали, пили (Жоржетта, казалось, все это время наблюдала за ней), а когда перехватила взгляд Сала, то зарделась, снова повернулась к Рози и окликнула ее еще раз. Рози сидела в углу, опустив голову на колени. Осторожно обойдя керосинку, Камилла подошла и спросила, что с ней. Может, вернешься в комнату, Рози? — легко коснувшись ее плеча. Рози резко повернула голову, укусила Камиллу за палец, посмотрела на нее и снова опустила голову на колени. Камилла взвизгнула и бегом вернулась в комнату, вытянув перед собой и стиснув укушенную руку. Эта полоумная укусила меня, укусила! Она принялась вертеться и подпрыгивать с напряженно вытянутыми руками. Что за поебень с тобой творится? Ах, она меня укусила! Да заткнись ты! Гарри толкнул ее, она повалилась на Ли, они завизжали и попытались выпрямиться, но Камилла то и дело падала, потому что, поднимаясь, всякий раз вспоминала про свой палец, пыталась снова его стиснуть, валилась обратно и, отчаянно размахивая руками, скатывалась с Ли, а Ли остервенело боролась с задравшимся подолом и непрерывно кричала Камилле, чтобы та с нее слезла, и Камилла наконец встала на колени, схватила неуловимую руку и принялась искать следы зубов. Не бойся, малышка, бешенством не заболеешь. Ли села прямо, одернула подол, злобно взглянула на Камиллу: ах, право же, мисс Щель, — достала из сумочки зеркальце, внимательно изучила свое лицо, потом порылась в сумочке, вытащила гребенку, косметику и наскоро подкрасилась. Камилла, наконец-то сев, продолжала разглядывать свой палец, не обращая ни малейшего внимания на смех. Ах, это было ужасно! Я только хотела с ней поговорить, а она меня укусила. Укусила, словно… словно какое-то животное. Ах, это было ужасно! Надо было за это ее тоже укусить. Уж она-то заразилась бы. На, опусти пальчик в горячий кофе. Голди покатывалась со смеху вместе со всеми, но при этом ухитрилась наклониться, попытаться утешить ее и предложить ей бенни. Ах, дай, пожалуйста. Она меня очень сильно поранила. Ох… она сгребла таблетки, сунула их в рот (здоровой руной), потом взяла свой стаканчик (здоровой рукой) и стала крошечными глоточками пить кофе, пока не проглотила бенни. Эй, когда начинается следующий концерт? Все, кроме Камиллы, рассмеялись, а Ли сперва только ухмыльнулась, но потом, покончив с макияжем, тоже успокоилась и присоединилась ко всей честной компании. Каждая новая реплика вызывала громкий гогот и кокетливый смех. Камилла сидела с кислой миной, а ребята веселились вовсю, не понимая толком, над чем они смеются, но полностью врубаясь в действие бенни, наслаждаясь легкий ознобом и странным ощущением, возникающим, когда стискиваешь челюсти и начинаешь скрежетать зубами (Гарри раздумывал, стоит ли пойти на кухню и образумить Рози). Жоржетта с удовольствием расслаблялась и смеялась (на ее счету было уже три победы над Ли), но в то же время выжидала удобного случая, чтобы вновь оказаться в центре внимания. А Голди парила в небесах… все складывалось как нельзя лучше, и она вся трепетала от нетерпения и возбуждения. А вот бедняжка Камилла сгорала от стыда и пыталась успокоиться и отшутиться, но — ах, как неловко получилось! Она вела себя так несдержанно! Ли была полна решимости оставаться в стороне (хотя портить отношения с Голди ей вовсе не хотелось) и держаться равнодушно, как того требовали ее красота и положение в обществе. Смех не умолкал даже тогда, когда все слишком запыхались, чтобы продолжать отпускать шуточки. А Голди потребовала еще кофе, Рози совершила очередной обход, удалилась на кухню, поставила кофейник и села в углу, уронив голову на колени. Голди сосчитала бенни, решила, что на несколько заглотов еще хватит (а к тому времени как раз откроется аптека) и раздала еще. Винни попросил джина (приступы смеха все не прекращались), и Жоржетта предложила свой стакан, но Винни отказался (по всем понятиям нельзя пить с гомиком из одного стакана), тогда она налила ему в бумажный стаканчик, надеясь, что это не изменит счет побед, и мельком взглянула на Ли, но та, казалось, ничего не замечала. А Тони приняла бенни, поблагодарила и задалась вопросом, достанется ли ей мужик, отчаянно пытаясь придумать, как бы привлечь к себе всеобщее внимание и заставить всех осознать ее присутствие; возможно, Голди будет ей признательна, а кто-нибудь из мужчин сочтет ее привлекательной. Она оглядела комнату, улыбаясь и часто моргая… потом вскочила, резко выдвинула ящик и достала новую свечу. С шумом задвинув ящик, она легко и быстро подошла к свече, догоревшей до конца, зажгла новую и осторожно поставила ее на старую. Ну вот, так гораздо лучше, — потом села и ласково улыбнулась Голди, довольная и уверенная в том, что она оценит сей поступок.

Все уставились на новую свечу и на тени, отбрасываемые неровным пламенем, все по-прежнему негромко переговаривались, по-прежнему потягивали джин в попивали кофе, наблюдая, как оплывает верхушка, как первая капелька воска скатывается к краю и медленно ползет вниз по свече, как разгорается фитиль и как краснеет в середине пламя… потом вторая капля скатилась вслед за первой, третья проложила новую дорожку, а пламя изогнулось, край скосился, и вскоре уже множество капелек скатывалось вниз, образуя ручеек, стекавший сбоку по свече, и все еще больше расслабились, умиротворенные новым пламенем и почти лишившись сил от смеха, все сели поудобнее, ребята еще дальше вытянули ноги, а девочки сделались нежнее и застенчивей. В конце концов они перестали глазеть на пламя, вокруг, казалось, воцарилась безмятежность, даже Ли почувствовала свое единение со всеми, повернулась лицом к остальным и принялась рассказывать пикантные истории из жизни за кулисами, и вскоре все стали поддерживать разговор, а те, кто умолкал, слушали сразу два или три рассказа.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4