3

Арни возвращался к пещере, когда Свасуд вдруг ощетинился и зарычал. Рычание было таким, что Арни счел благом взять его за ошейник. Возле его дома находился кто-то чужой. И не Турид.

Потом он услышал постукивание камней и понял, что нежданный гость вовсе не хотел застать его врасплох. И действительно — у входа в пещеру сидел Хаваль. Сидел, вытянув ноги, должно быть, устал, взбираясь на сетер.

И от нечего делать метал камешки в глиняную корову.

Одного рога у неё уже не хватало. Арни хмуро спросил:

— Для чего ты это делаешь? Хаваль живо обернулся.

— Ты поклоняешься корове? Не сердись, я не подумал.

— Я не поклоняюсь, — буркнул Арни. Но почему-то ему стало смешно, злость пропала. Молиться корове!.. Хотя говорят же, что самого первого человека вылизала из солёного камня корова Аудумла…

А может, и не смешно ему стало, а больше неловко. Тоже занятие для мужчины, лепить из глины коровок. Хорошо ещё, Хаваль не знал, для кого он старался. Засмеял бы.

Свасуд яростно хрипел и норовил встать на дыбы. Арни удерживал его с трудом, пришлось прикрикнуть. Тогда Свасуд угомонился и лёг, но не перестал глухо ворчать.

— А злой он у тебя, — сказал Хаваль с одобрением. — Прямо волк! И зубы что надо.

Арни смахнул с камня глиняные обломки.

— Значит, это ты теперь будешь возить домой сыр? А где твоя повозка?

Хаваль презрительно сплюнул.

— Не буду я возить никакого сыра. Я убежал!

Убежал!

Арни уставился на него так, будто никогда раньше не видел. Многие мечтают о свободе, но многие ли отваживаются её взять? Арни не первое лето подумывал уйти от Фридлейва Богатея. А вот Хаваль не думал, он просто взял и ушёл.

— Что случилось-то? — спросил Арни, помолчав. — Хозяин обидел?

Хаваль ответил:

— Он мне велел разбрасывать по полю навоз. У Скьёльда я привык собирать стрелы на охоте. И ещё я присматривал, чтобы другие не ленились, особенно девки. Это мне было больше по нраву!

Арни заметил:

— Я смотрю, не в Жилище Купца ты направляешься.

Хаваль мотнул головой.

— Я решил, что стану жить сам по себе здесь в горах. А если появятся викинги, уйду к ним. Говорят, Свана Рыжего опять видели на севере. Он возьмет меня, потому что я сильный и хорошо дерусь.

Арни приглаживал Свасуду вздыбленную шерсть, но при этих словах его рука остановилась. Он поднялся.

— Ты, небось, есть хочешь.

Хаваль растянулся на траве и закинул руки за голову. Наверное, мысленно он уже был на корабле Свана и отдыхал после тяжёлого перехода, после шторма в зимнюю ночь.

— Я у тебя там хлеб нашёл, мягкий, и где только берешь! Дай ещё, если есть.

Когда стало смеркаться, Арни позвал Хаваля заночевать с ним в пещере. Хаваль отказался:

— Сразу видно, что ты пастух, а не воин. Викингам редко доводится спать под крышей, и надо мне привыкать.

Однако ночью пошёл дождь, и Хаваль всё-таки попросился под кров. Свасуд очень не хотел пускать в пещеру чужого. Кончилось тем, что Арни пришлось его привязать. Свасуд обиделся и отвернулся, положив голову на лапы. Арни стало совестно перед ним, но и гостя гнать не годилось.

Хаваль улегся по другую сторону огня. Он сказал:

— Слушай-ка, Арни! А может, уйдешь вместе со мной? Я сделаюсь вождем, а ты моим воином. А? Арни долго молчал, потом ответил:

— Телята ещё слабенькие. Там видно будет, когда подрастут.

Хаваль весело фыркнул. Но если он и говорил что-то ещё, Арни не слышал. Он набегался за день, глаза у него закрывались. Он уснул.

Утром он спросил:

— Поможешь мне с коровами, пока викинги не появились?

Молока было много, телята выпивали не всё, и Арни уже просил у хозяина кого-нибудь на подмогу. Фридлейв в ответ велел ему быстрей поворачиваться, хотя Арни и так не ленился. Хаваль сказал сердито:

— Не для того я бежал, чтобы снова рыться в навозе!

Арни пожал плечами. И не стал его уговаривать.

В тот день лопоухий белоголовый теленок застрял в узкой щели между камнями. Арни намаялся, пока разыскал несмышленыша и вызволил из западни. И то больше благодаря Свасуду, вовремя почуявшему несчастье. Был уже вечер, когда Арни промыл Белоголовому ободранные бока и пустил его в загон.

Вернувшись к пещере, он увидел Хаваля сидящим на том же камне, что накануне. Поодаль, в траве, лежал колчан Арни и его лук.

— Я охотился, — сказал Хаваль.

Арни подобрал лук, вытер его и снял тетиву. Нагнулся за колчаном. В колчане не хватало нескольких стрел.

— Я их потерял, — сказал Хаваль беспечно. — Я взял без спроса, потому что не мог тебя отыскать.

Браниться было бессмысленно. Арни только спросил:

— Добыл что-нибудь?

— Оленя.

Арни выпрямился, чувствуя, как проходит усталость. За это многое можно было простить. Хаваль всё-таки не дармоед, каким начал было казаться. Вкусного копчёного мяса надолго хватит обоим, да и Свасуд навряд ли откажется от костей. Может быть, хоть тогда он наконец перестанет рычать на Хаваля, как вот теперь.

— Далеко? — спросил Арни, прикидывая, как они вдвоем поволокут тушу к пещере.

— Далеко, — сказал Хаваль равнодушно. — Он сорвался в море, и я его не нашёл.

Арни молча принёс сухарей и кислого молока. Он молчал всё время, пока они ели. Потом сказал:

— Я пока ещё не воин на твоём корабле. Если тебе опять понадобится мой лук, спроси прежде, можно ли взять!

На другой вечер Хаваль к пещере не пришёл. Арни не стал его разыскивать. Только подумал: похоже, впредь следовало носить лук с собой. Он так и сделал и через несколько дней убедился, что был прав. Хаваля он больше не видел, но однажды из пещеры пропали все сухари. И половина сыров, за которыми вот-вот должны были приехать из дому.

Хаваль? Некому больше.

Викинги грабили торговые корабли и населенные дворы по берегам. Они брали добычу в бою, но никогда не крали втихомолку.

Свасуд внимательно обнюхивал каменный пол. Можно было пустить его по следу, отыскать Хаваля и поколотить.

Арни не стал этого делать. Хавалю, беглецу, и правда несладко жилось здесь в горах. Одному, без жилья, с пустым животом. И почти без оружия. Он не принёс с собой ничего, кроме ножа.

— Работнику я скажу, что сыр испортили лисы, — сказал Арни Свасуду. — И что я скормил его тебе…

Свасуд завилял хвостом и ткнулся носом в его ладонь.

4

Арни спал, и ему снились телята. Любопытные доверчивые мордочки, пахнущие молоком. За лето Арни успевал каждому дать имя. И когда осенью приходило время забоя скота, он всякий раз старался куда-нибудь скрыться хотя бы на день-полтора. Он заранее знал, что будут заколоты самые слабые. Те, которые всё равно не дотянут до новой травы. Те, с которыми он всего больше возился…

Арни снились телята в знакомом загоне под нависавшей скалой. И рыжий бык, что бегал вдоль изгороди и гневно ревел. Арни испугался, как бы этот бык не разворотил ветхого забора. Проснулся и открыл глаза.

Над горными пастбищами бесновалась ночная гроза. Арни слышал, как у входа в пещеру били оземь тугие струйки воды. Только-только начинало светать.

Арни прислушался к неистовым раскатам грома и сел, протирая глаза. Прошлым летом после такой же грозы он два дня стаптывал ноги, собирая разбежавшихся коров. Надо сходить посмотреть, как они. Успокоить…

Арни натянул на голову капюшон плаща и шагнул в мокрую мглу. Не было на свете места уютнее его пещеры. И постели теплей, чем охапка сена с вылезшим меховым одеялом. Ноги сами понесли Арни привычной тропой. Не в первый раз. Тем приятнее будет потом отогреваться подле костра.

Арни и Свасуд были уже на середине пути, когда пёс внезапно заволновался. В сером полусвете блеснули ощеренные клыки. Свасуд ринулся вперёд и в несколько стремительных прыжков исчез за валунами.

Отчего-то забеспокоился и Арни. Прибавил шагу, потом побежал. Кожаный плащ неплохо защищал от дождя, но бежать в полную силу мешал, путался в ногах. Арни как раз подумал, не стоило ли совсем бросить его, — но тут навстречу из-за скалы вывернулся Белоголовый.

Первой мыслью Арни было — сломали-таки ограду!.. Перепуганный телёнок жалобно мычал и всё падал, скользя на мокрых камнях. Того гляди, переломает себе ноги. Арни живо поймал его, обхватил за шею, чтобы привязать… и почувствовал под пальцами кровь.

Белоголовый не пытался вырваться из знакомых рук и только дрожал. Арни заставил его повернуться и наскоро осмотрел. Кто-то хотел зарезать бычка: острый нож провел по белому горлу длинную полосу. Но, видно, вору неожиданно помешали. Белоголовый отделался царапиной, к концу лета от неё не останется даже следа.

Со стороны загона донесся приглушенный расстоянием крик. Арни торопливо привязал Белоголового и помчался вперёд, на ходу отшвырнув плащ.

Было уже достаточно светло, и Свасуда он увидел сразу. Коровы и телята сбились в кучу в дальнем конце загона, под скалой. Свасуд лежал посередине площадки. Он приподнимал голову и пытался ползти, но не мог.

Арни в мгновение ока перемахнул забор и кинулся к нему. Свасуд успел остановить вора, но за это была заплачена дорогая цена. Арни упал на колени и сорвал с себя рубашку, уже понимая — ни к чему. Могучий пёс слабел на глазах, из раны на шее хлестала кровь. Арни всё-таки попытался унять её, но повязка немедленно промокала, ему никак не удавалось её завязать. Тогда он приподнял Свасуда и обнял его, изо всех сил прижимая его голову к своей груди. Что-то горячее потекло по его рукам, по животу. Свасуд царапнул лапами землю, лизнул его в щеку и заскулил.

Он скулил всё тише и тише…

Арни мчался вниз по склону прыжками длиннее собственного роста. Ноги без промаха переносили его с камня на камень, всё тело звенело, как тетива. Он держал след по пятнам крови, те были совсем свежими, поредевший дождь ещё не успел смыть их. Убийце не так уж сильно досталось: пятна делались светлее и реже, да и убегал, ничего не скажешь, проворно… Арни молча летел с камня на камень, почти не глядя под ноги. Жаль, тот, другой, уходил вниз по склону, не вверх. Если бы вверх, Арни давно бы уже стоял с ним лицом к лицу. И у него тоже был нож.

Ничего. Всё равно не уйдет.

Потом камни кончились, и под ногами зачавкала глина — шрам давнего оползня. Сразу стало трудней, но зато перед глазами были следы. Арни пустился по ним с удвоенным упорством. Скользил, падал и поднимался опять. Тесёмки на ногах размокли, облепленные грязью сапоги болтались, съезжали. Арни бросил и сапоги, побежал дальше босиком.

Но вот след оборвался. Убийца не удержался на крутизне, на четвереньках скатился вниз, в заросший узкий овраг. Арни, не раздумывая, сел на скользкую глину и съехал по проложенному пути. Его сбросило с невысокого обрывчика, но он не потерял равновесия и сразу вскочил.

Перед ним сидел Хаваль, такой же мокрый и грязный, как и он сам.

Казалось, он не удивился появлению Арни. И уж во всяком случае не испугался его. Он сказал:

— Это хорошо, что я тебя встретил. Помоги-ка. У твоего пса и впрямь зубы что надо!

Левая рука у него была прокушена пониже локтя, должно быть, заслонился, когда Свасуд на него налетел. Он резал испорченный рукав, намереваясь сделать повязку.

Арни сказал:

— Не за этим я сюда пришёл.

Охрипший голос звучал совсем не так грозно, как ему бы хотелось. Арни вытер правую ладонь о штаны. Нож висел у него на поясе, в кожаных ножнах.

Хаваль постепенно начал что-то понимать:

— Если ты сердишься, сними шкуру со своего волка. Когда я стану викингом, я набью её серебром!

Эта мысль понравилась ему, он засмеялся. Арни сказал:

— Не буду я с тобой торговаться.

Он стоял перед Хавалем голый по пояс, перемазанный в глине и крови. Хаваль опустил свой рукав на колени.

— Да ты никак драться хочешь, пастух? Ты, трусишка, годный только пасти коров?

Арни сказал:

— Сван Рыжий тоже сперва назвал меня трусишкой. Но ему пришлось убедиться, что это не так.

Хаваль поднялся, кровь из прокушенной руки больше не шла. Он недобро усмехнулся:

— Сван Рыжий? Стало быть, ты про него не всё рассказал? Ну, смотри, пастушонок. Я поучу тебя драться.

Он ударил без предупреждения, в живот, снизу вверх, наверняка. Арни перехватил его руку. Нож Хаваля прочертил по его груди, но глубоко не вошёл. Хаваль никак не ждал от пастуха подобной сноровки. Он успел испытать безмерное удивление, когда нестерпимая боль разорвалась в левом боку, а каменистое дно оврага само собою поднялось дыбом, ударило его по спине…

Обратно к пещере Арни принёс Свасуда на руках. Дождь не прекращался; нечего было и думать набрать сухих дров, чтобы хватило на погребальный костёр. Арни осторожно опустил Свасуда на камни. В пещере была лопата.

В пещере сидела Турид.

При виде Арни она ахнула, прижала руки к щекам. Он и действительно мог перепугать хоть кого. Но Турид вскочила ему навстречу:

— Кто тебя ранил?.. Арни вдруг заорал на нее:

— Убирайся отсюда!..

Турид съёжилась, но почему-то не побежала. Тогда Арни схватил её за руку и выдернул из пещеры под дождь:

— Я тебе сказал, убирайся!.. Но она уже увидела Свасуда. Склонилась над ним. Стала гладить мокрую свалявшуюся шерсть:

— Ласковый…

Надо было бы ударить её. Но ярость неожиданно погасла. Арни сел рядом. Дождь стекал по его лицу и груди, смывая сочившуюся кровь. Становилось холодно.

— Я хлеба принесла, — сказала Турид тихо. Арни кивнул.

— Хаваль лежит внизу в овраге, — проговорил он негромко. — Я завалил его камнями. Скажешь дома, чтобы его не искали.

Он помолчал и добавил:

— Не приходи сюда больше.

Турид поднялась и молча пошла прочь, касаясь руками камней. Арни проводил её взглядом. Потом принёс из пещеры лопату.

РАССКАЗ ТРЕТИЙ

Стрелок из лука