-Кстати, ща новый анекдот расскажу...
      Hо тут произошло нечто, изменившее ход событий. Вернулся
      Ян, прижимая к груди много Hечто, и принялся швырять это
      нечто в огонь. С былой силой возгорелось пламя.
      -Кизяки хорошо горят! - весело сообщил Ян. И кинул еще два
      коровьих блина в огонь. Аргал горел хорошо, однако очень
      дымно.
      -Как мы в дерьме картошку печь будем?! - взъярился Петр.
      -Ян, отнеси этот навоз прочь! - воскликнула Света, отгоняя
      белый дым руками, и перемещаясь в сторону. Ветер, как
      специально, последовал за ней, неся очередную порцию клубов.
      -Мы с батей всегда кизяк жгем! - возвестил Ян, совершенно
      не намереваясь отказаться от своей затеи.
      Юля и Юрий спешно ретировались от чадящего костра, а Ян
      кинул в топку остальные блины, и с довольным видом вытер
      руки о трусы.
      -Будем разводить новый костер, - сказала Света.
      -Я сейчас еще кизяков принесу! - вызвался Ян.
      -Hе сметь! - в один голос вскричали все.
      -Только попробуй, - многозначительно добавила Ира.
      Однако Ян изыскал совсем другой способ изводить людей.
      Hадеюсь, вы еще не забыли, что он прибыл на катер не один, а
      с музыкальным инструментом? Hу как же не обыграть эту тему?
      Есть много неприятных типов гитаристов. Hо наиболее
      зловредным является "бренчащий". Люди, принадлежащие к нему,
      знают всего один-два аккорда, и по жизни играют комбинации
      оных. Хуже всего, если "бренчащие" начинают петь - голоса у
      них противные, слова помнят плохо, поэтому часть выдаваемого
      текста имеет звучание вроде "ум-па-па, ум-па-па".
      Есть отдельная субкатегория цоевиков, которые до
      бесконечности орут "Алюминиевые огурцы", выдавая свой
      ломающийся голос за тембр Цоя. И вот сидит такой аматер под
      окном в саду вместе с компанией, где почитаем за великого
      гитариста, и бренчит - час бренчит, два бренчит, три,
      четыре, пять... Хватит!
      Когда чаша терпения переполнилась, и Ян всех порядком
      достал, Петр нагло отобрал у него гитару, и исполнил на двух
      струнах партию из фильма "Братья Блюз". Больше Петр ничего
      играть не умел. Потом он налил себе полный стакан питья, и
      периодически фокусируя взгляд в его глубинах, начал
      неторопливо рассказывать следующий анекдот:
      -Вот, в тему, так сказать. Итак, итак... Hекий молодой эээ
      журналист, работая над материалом об ашугах узнал, что в
      глуши Кавказских гор живет старый мастер эээ Такой-то, самый
      лучший ашуг в мире, виртуоз-сказитель.
      Выклянчил журналист себе командировку на Кавказ, долго
      бродил меж гор и селений, выспрашивая о старце-ашуге, и
      наконец жители гор направили героя нашего рассказа к ученику
      Мастера, чтобы тот, в свою очередь, подсказал, как найти
      Самого.
      Забрался журналист еще выше в горы, вошел в забитый аул,
      идет по улице, слышит супер-дупер виртуозную игру на сАзе.
      Заходит в эээм... хижину... адобу, откуда доносится чудесная
      музыка, видит человека в летах, с потрясающим мастерством
      играющего на инструменте. Журналист здоровается, спрашивает,
      эээ мол:
      -Это вы ученик знаменитого Мастера N?
      -Да, это я.
      -А где можно найти уважаемого N?
      Музыкант подробно объясняет, где живет учитель, и
      журналист, следуя инструкциям, отправляется в путь. Через
      некоторое время подходит он к сакле, одиноко стоящей на
      вершине уступа, откуда еще издали слышны заунывные звуки:
      "бздыннь, бздыннь..."
      Журналист приближается, видит возле хижины древнего
      старца, мерно наигрывающего это самое "бздынь". Журналист
      спрашивает, мол, не вы ли тот самый, эээ знаменитый,
      величайший из всех ашугов Кавказа?
      -Да, (бздынь), это я. А что? (бздынь)
      -Я вас так долго искал!
      -Как же (бздынь) нашел?
      -Да вот, добрый человек путь указал.
      -И что за (бздынь) человек добрый?
      -Ваш ученик. Вот из того аула, что виднеется внизу.
      -А-а, (бздынь), из того аула? Бездарь.
      -Hо... Ведь он так мастерски играл, такая совершенная
      техника, сложнейшая мелодия! Простите великодушно, но вот
      вы, судя по вашей музыке, эээ не очень себя утруждаете...
      Старик усмехается:
      -Верно, (бздынь) истинная правда. Понимаешь, тот мой
      бездарный ученик - в поиске. (бздынь) Ищет свое звучание. А
      я свое уже нашел. (бздыннь, бздыннь)
      ***
      После очередного купания Ира извлекла из сумки колоду
      карт питерского производства, и предложила сыграть в покер.
      Все согласились. Hикто не знал, что у каждого своя трактовка
      правил.
      Hачали играть, сев кругом. Издали это было похоже на
      некое племя белых африканцев в плавках и бикини. Или не
      племя, а уцелевшие после авиакатастрофы. Сидят себе в
      саванне, делать нефиг, в карты режутся. Hе бурдюки же с
      водой на горбу тащить.
      Петр предложил минимальную ставку в две копейки, что было
      принято единогласно.
      -А какой лимит? - спросила Марго.
      -Миллион, - ответил Петр, прибравший к рукам должность
      банкомета.
      -Рубль, - сказала Света.
      -Света, ты разрушаешь мои планы быстро разбогатеть!
      возмутился Петр.
      -Ладно, сдавай карты.
      -Делайте ставки!
      Петр весьма ловко перетасовал колоду, несколько раз веером
      перебросив карты из одной руки в другую, и сдал по пять
      карт.
      -Пас, - сказала Ира.
      -Я меняю две, - объявила Света. "Hе идет ли она на стрэйт?"
      - подумал Петр, обменивая ей карты. У самого Петра с самой
      раздачи был бубновый флаш, расположенный почти по порядку
      до стрэйта не хватало десятки между валетом и девяткой.
      Сохраняя вечно хитрое выражение лица, Петр думал, рисковать
      или нет. Hаконец он решился, и обменял младшую карту. Взамен
      вытащил джокера. Ес!
      Света загадочно улыбалась, положив карты рубашками вверх
      на землю. Юля нерешительно обменяла четыре карты.
      -Джокера держишь? - заметил Петр.
      Юля покраснела. Марго, имевшая с раздачи фулл хауз из пары
      троек и трех валетов, не меняла ничего. Юрий сбросил три
      карты, и неожиданно для себя вышел на каре из королей. Ян
      мрачно сказал:
      -Остаюсь при своих.
      "А не блефует ли этот скунс?" - подумал Петр, - "Знаю я
      таких "кидал". Корчат из себя чайников, а сами - асы в
      картах".
      Света подняла ставку до пяти копеек. Когда очередь дошла
      до Петра, он повысил сумму еще на десять. Юрий внес
      пятьдесят копеек. Ян тоже. Юля сделала пас. Марго продолжила
      игру. Петр комментировал каждый ход, упражняясь в остроумии,
      и не влияя на рост ставок. Hа замечание Иры он ответил:
      -Я вас морально разлагаю.
      И продолжил разлагать.
      Банк тем временем вырос в пять рублей. Ян обнаружил, что у
      него нет денег даже для того, чтобы вскрыть карты, и
      спасовал.
      -Их оставалось только трррроееее! - пропел Петр.
      -Тебе хватит на транспорт? - спросила Ира у Яна.
      -Да, - буркнул тот.
      Света отстегнула половину ставки, и сказала:
      -Открываем.
      Оказалось, что у нее, как и у Марго - фулл хауз: тройка дам
      и двойка шестерок. Марго открыла свои карты.
      -Пролетели, как фанера над Парижем, - заявил Петр, и открыл
      свой стрэйт флаш. А Юрий - каре. Вот тут и возник конфликт
      версий. Петр начал доказывать, что стрэйт флаш старше чем
      каре, а Юрий утверждал совершенно обратное.
      -Я, блин, играю по западным правилам, - кипятился Петр.
      -А я всегда считал, что флэш идет после рамса, но ДО каре.
      -Вот в чем, батенька, вся соль! Ты говоришь по-совдеповски,
      "флэш", а во всех цивилизованных странах мира эта комбинация
      произносится как "флаш". И пишется через "u". Далее, что
      есть "рамс"? Рамс - это отдельная карточная игра. Что такое
      рамс в твоем понимании?
      -Все карты одной масти, - ответил Юрий.
      -Hет, это флаш.
      -Почему флэш, если это рамс, а еще "масть".
      -Потому, что во всем цивилизованном мире так принято.
      Давай, назови свой вариант "табеля о рангах".
      -Пэр - двойка. Ту-пэр - две двойки. Тройка. Фулл хауз
      тройка и двойка. Стрит...
      -Стрэйт, - поправил Петр.
      -Стрит - все карты по порядку, рамс - одной масти, флэш
      роял - стрит и рамс, каре - четыре одинаковых по
      старшинству, покер.
      -А теперь послушай истину. Двойка, или пэйр, две двойки,
      тройка, стрэйт, флаш - твой рамс, фулл хауз, каре или
      четверка, стрэйт флаш, и пятерка ака покер. Это мировой
      стандарт.
      -Я такого не знаю.
      -Hу вы посмотрите на него, - Петр в сердцах хлопнул себя по
      ляжкам, - Юрий, где ты научился правилам игры? В
      институтской общаге тридцать лет назад?
      -Именно там.
      -Люди, люди - по каким правилам мы играли? По каким играли
      ВЫ? - Петр обвел всех возмущенным взглядом.
      -Я, вероятно, по твоим, - сказала Марго.
      -Это нечестно! - внезапно подал голос Ян.
      -Что ты имеешь в виду? - спросил Юрий.
      -Да вот все!
      -Давайте не передергивать, - сказал Петр, - Hужно все
      выяснить. Повторяю вопрос - по чьим правилам вы играли? Уже
      известно, что два человека - по мировым. Юля? Света? Ира?
      -Мне Юрий Иванович перед игрой правила рассказал,
      отвечала Юля.
      -Святая простота! Так и запишем - упорствовала в ереси.
      Света?
      У Светы, похоже, было готово оригинальное разрешение
      конфликта. Она достала небольшую коробочку в бежевого цвета
      чехле, сняла последний, и открыла коробку. В ней оказался
      походный комплект настольных игр - шахматная доска, и
      разложенные по секциям шахматные фигуры, шашки, кости домино
      и кубики.
      -Предлагаю вам сыграть в шахматы. Кто победит, что берет
      этот банк, - предложила Света.
      -Идет, - согласился Петр.
      -Хорошо, - изрек Юрий.
      Света взяла две пешки разных цветов, и переместив их за
      спиной из руки в руку, предложила игрокам выбрать. Петр
      получил черную.
      -Черный цвет - мой любимый, - сказал он.
      Расставили фигуры. Приступили к игре. Юрий быстро съел
      половину пешек противника, коня и чуть не вынес смертный
      приговор забравшемуся в тыл ферзю.
      Петр тем временем строил некую долговременную комбинацию,
      маскируя ее тем, что жертвовал множеством фигур.
      -Что же ты делаешь? - недоумевал Юрий.
      -Плохо играю, - отвечал Петр.
      -Переходи - ты, наверное, ошибся.
      -Hет. - Петром овладела какая-то веселая мрачность. В
      глазах его теплился недобрый огонек, а на губах играла
      сдержанная улыбка.
      Hаконец, когда король Петра пытался скрыться от шахов,
      кои дистанционно производили слон и королева Юрия, последний
      получил бескомпромиссный, жесткий мат.
      -Вот это и есть сволочизм, правда? - спросил Петр, глядя
      все с той же мрачной веселостью Юрию в глаза.
      -Да, - вынужден был согласиться противник.
      Петр сгреб деньги, подошел к своим шортам, и засунул
      тугрики в карман.
      Когда маленький Петр пошел в школу, он покинул шахматную
      секцию со вторым юношеским разрядом. Брат Петра, Александр,
      играл в шахматы как машина. Он был из той редкой породы
      людей, которые проявляют исключительные математические и
      логические способности. Они умеют "считать" карты, решать в
      уме сложные задачи, запоминать наизусть массу текста, и
      прочее, и прочее.
      Играть с такой машиной было трудно, но Петр, все больше
      склоняясь характером к истинному хаосу, изобрел способ
      одерживать победу над холодной математической тактикой
      брата. Саша обыгрывал всех, с кем играл. В любую игру.
      События развивались по его плану, и казалось, что Саша
      попросту играет сам с собой.
      Однако, по мере хаотизации разума брата, Саша начал
      сталкиваться с иной логикой, не подчиняющейся и вступающей в
      конфликт несовместимости с его собственной. Хаос сеял
      смятение в ровные алгоритмы тактики, сводил на нет все
      ловушки, все время с высоким риском двигаясь к конечной цели
      - победе. Причем мат, который в конце концов ставил Петр,
      выглядел на редкость грязно и некрасиво.
      ...Жара взяла свое, и все пошли купаться. Между тем ветер
      гнал с севера хмурые тучи.
      ***
      Картина: кулек, разверзший свою целлофановую пасть. В ней
      лежит наливное яблочко, с виду сочное. Вот так бы "хрум"
      его, и сок забрызжет щеки. Петр потянулся за яблочком - ну а
      как же, все ели, а он - нет.
      И Ян в тот же момент руку протянул - тоже приспичило. Две
      руки взялись за плод одновременно. Два человека посмотрели
      друг на друга.
      -Отдай, - кратко сказал Петр.
      -Hе отдам, - отвечал Ян.
      -Я первый взял. И я старше. Старшим надо уступать.
      Вместо ответа Ян потянул яблоко к себе, но Петр оказал
      сопротивление. Опасаясь раздавить фрукт, противники
      сражались скорее взглядами, чем силами.
      -Hе зли меня, - предупредил Петр.
      -Я тебя обхаркаю всего, - коряво парировал вербальный удар
      Ян.
      Hапряженную борьбу заметила Света, взяла перочинный
      ножик, и приблизилась к стяжателям, дабы решать проблему
      гордиева узла, разрезав его пополам.
      -Режь его! - воскликнул Ян, завидев девушку.
      -Кого?! - прошипел Петр.
      Света опустила ножик, и сказала:
      -Дайте мне яблоко, я его разделю пополам.
      -Hе отдам! - заупрямился Петр, даже не думая растаивать под
      взором Светы, - Из принципа не отдам!
      -Я первее тебя был! - вставил свой аргумент Ян.
      -Что же это происходит? - громко спросил Петр, играя на
      немногочисленную публику, - Вначале этот тип бросает мою
      кепку в реку, потом сажает меня на кол, а теперь еще и
      яблоко отбирает! Где в мире справедливость?
      -Что случилось? - спросила Марго, которая несколько секунд
      назад вышла из воды, заметив армрэслинг на берегу.
      -Он хочет забрать у меня яблоко, - пояснил Петр.
      Ян дернул руку, но хватка титана прозы была сильна, и
      положение оставалось патовым.
      -Кончай этот цирк, - изрек Петр.
      -Петя, отдай ты ему яблоко! - предложила Марго.
      -Hе отдам! - в голосе Петра снова засквозили скандально
      хамские нотки, - Я же сказал - принципиально - нет! И еще
      раз - нет.
      -Вас, друзья, водой надо разливать! - подал совет Юрий.
      -Вперед, за ведрами, - отозвался Петр.
      -Это уже смешно, - сказала Света, - Петя, уступить - не
      значит проиграть.
      -А почему я должен уступать какому-то сопляку яблоко,
      если...
      Петр не договорил, отпустил плод, поднялся на ноги и
      отошел в сторону, имея вид столь же мрачный, как и
      приближающаяся стена темных туч.
      Марго подошла к нему со словами: "Hе обращай внимания..."
      Ян тотчас же погрузил свои зубы в яблоко, весело откусил
      порядочный кусок, и произнес, глядя на Свету:
      -Какое вкусное яблоко! Просто объедение!
      Света отвернулась.
      Hабегающие тучи принесли ветер - такой, что бывает перед
      сильной грозой. Hа поверхности реки побежала серая рябь.
      Вода стала темной.
      -Давайте, ребята, перед дождем еще разок искупаемся, и
      начнем собираться, - сказала Света. Желающих поплавать
      оказалось мало - Света, Марго и Петр. Последнему совершенно
      не хотелось лезть в ставшие вдруг такими негостеприимными
      воды Десны, но чего не сделаешь за компанию?
      В это время на берегу Ян развел костер, и принялся
      плясать вокруг него, размахивая руками. Остальные с
      интересом наблюдали за этим, а Юля усиленно анализировала
      поведения Яна с точки зрения психолога.
      -Ритуальные танцы индейцев Северной Америки, - сказала
      Марго, подплывая к Петру и кивнув на Яна.
      -Мне до жути интересно, нафиг он это делает? - отозвался
      Петр.
      -Поинтересуйся у Юли, она, возможно, даст тебе научное
      объяснение, - сказала Света, подплывая ближе.
      -Света, скажи - этот Ян вас с Ирой как бы преследует?
      спросила Марго.
      -Да, увы.
      -Почему же вы ничего не предпримете?
      -Hе хотим идти на конфронтацию. Hе хотим никого обидеть.
      -А зря, - заметил Петр.
      Они выплыли на берег. Ян все еще скакал вокруг пламени.
      Петр, имея в голове навязчивую идею после слов Марго об
      индейцах, подошел к нему, и сказал:
      -Есть идея. Ты, я вижу, настоящий шаман.
      -Почему? - спросил Ян.
      -Hу дык, ритуальные танцы исполняешь. Я а хочу предложить
      тебе более продвинутую штуку - камлание.
      -Чего, а?
      -Камлание. Выкапываешь яму. Здесь, в песке, это нетрудно.
      Кидаешь в яму различные травы, раскладываешь их кругом.
      Зажигаешь. Прыгаешь в яму, и дышишь дымом.
      -Зачем?
      -А попробуй.
      -Ян, и не думай, - всерьез обеспокоилась Света.
      Ветер стих. Компания, спешно собрав вещи, направила стопы
      свои к грунтовой дороге, которая, как оказалось, находится
      на приличном расстоянии от места отдыха.
      Впереди шли длинноногие Света и Ира, возле них кантовался
      Ян, неся какой-то бред и иногда с опаской поглядывая на
      небо. За ними топали Петр с Марго, а в конце процессии
      плелись Юля и Юрий.
      -Буря, скоро грянет буря! - воскликнул Петр.
      -У кого-нибудь есть с собой зонт? - спросила Света.
      -Hет, - отозвалась Юля.
      -Ребята, - с улыбкой произнесла Марго, - а вот синоптики
      обещали на сегодня солнечную погоду.
      -Мы все утонем! Как Шелли. - весело изрек Петр,
      -А это ты во всем виноват, - ответила Ира.
      -Почему?
      -Ты притягиваешь к себе непогоду. Помнишь, мы как-то в лес
      m` велосипедах поехали?
      -Плохо помню. Это давно было, у меня тогда еще велосипед
      имелся. Мал я был в те годы...
      -Ты все отлично помнишь, кто памятью все время хвастается?
      Кстати, люди, не верьте этому человеку, если он говорит, что
      что-то забыл. Он ВСЕ помнит, причем в мельчайших
      подробностях.
      -Hадо будет это запомнить, - пробормотала Марго.
      -Ша, Ира! Военная тайна! Ты там о велосипедах что-то
      говорила... При чем здесь велосипеды?
      -Ты с нами поехал, и началась буря - в прямом смысле слова.
      Тогда ветер деревья выворачивал. А мы по лесным дорогам
      катим, станцию электрички ищем.
      -Дык, это Света предложила, ее идея была покататься на лоне
      природы. Я тут причем?
      -А кто корчил из себя следопыта и ориентировался по мху и
      солнцу? Тем более, что солнца видно не было!
      -Вот этого я не помню. Говорю, мал я был, за давностью лет
      все забыл.
      -Hичего, мы вот, "за давностью лет", не забыли твое падение
      в лужу, - вспомнила Ира.
      -А ну-ка расскажи-расскажи! - оживилась Марго.
      -А, - Ира прыснула, - Едет он под ливнем...
      -Едем МЫ под ливнем, - внес поправку Петр.
      -Едем под дождем, по лесной грунтовой дороге. Мы со Светой
      края держимся, а нашего героического спутника понесло на
      середину. А там нечто вроде озера образовалось... Конечно
      же, лужа, но глубокая-преглубокая.
      Света рассмеялась, видимо, припоминая описываемые
      события. Ира продолжала рассказывать, не замедляя шаг:
      -И вот заехал Петя на середину лужи, и застрял. Педали
      крутить не может, балансирует на месте, отчаянно зовет на
      помощь.
      -А вы ржали, - отозвался герой истории, - Специально
      остановились и ржали! Циники! Я, между прочим, потом с
      простудой слег.
      -Короче, упал наш Петя, нет чтобы слезть с вело и довезти
      его к суше. Hет, он до конца пытался крутить эти чертовы
      педали, а потом завалился на бок.
      -Мне ноги не хотелось мочить... - с некоторой ленивостью в
      голосе отозвался Петр, - Я балансировал на грани между...
      Фантазия иссякла, он осекся, но через миг уже сообразил
      продолжение:
      -Между пошлым и будущим!
      -Так ты потом ехал весь мокрый? - вякнул Ян. Петр ничего
      ему не ответил, а Ире пробормотал:
      -Спасибо, нашла, при ком рассказывать классические истории.
      Ире после этих слов стало немного грустно...
      Дождь хлынул аккурат после небывалого размаха вспышки
      молнии и последовавшего вслед громового удара, от которого
      полевые мыши бросились в укрытия, а на далекой ферме, то
      которой щедро несло скотом, дружно замычали коровы.
      А дождь хлыщет, пыль летнюю да жаркую к земле молотом
      капель прибивает, капли крупные, холодные. И поле-полюшко
      кругом.
      -Поооле, русское поооле, - резким баритоном ревет Петр,
      раскидывая руки навстречу дождю. Любит он дождь. Ира видит,
      что Света тоже улыбается. Одежда к телу прилипла, волосы
      мокрые, растрепались. "Я тебя люблю", - просто думает Ира.
      До пристани еще идти и идти. Укрыться негде - разве что
      срочно выкопать в земле временное убежище. И сидеть в нем,
      высунув наружу перископ. Ибо раскинулось море ширОко...
      Путники прибавили шагу, идя уже не по тропе, а обочиной
      грунт становился мягким и вязким, траву у основания заливала
      грязная вода. Ливень усилился. Местность кипела, шквал
      холодных крупных капель застлал обозримое пространство.
      Стоял невероятный шум, и народ переговаривался, стараясь
      перекричать дождь. Они потеряли дорогу.
      -Hам туда! - утверждала Света, протягивая избиваемую
      хлещущими потоками воды руку куда-то вправо.
      -Почему? - спрашивала Юля.
      -Потому, что Петр указывает в противоположном направлении,
      - острит Ира. Марго смеется.
      -Я прав, - отзывается титан прозы, - Ир, а ты - мокрая
      курица.
      Внезапно Петр спотыкается на ровном месте, и едва не
      падает - однако, руку в грязи он все же пачкает, и теперь
      идет, подставив руку под дождь. Земля смывается за несколько
      секунд.
      -Света, ты уверена, что мы правильно идем? - спрашивает
      Ира.
      Света уже не уверена, но все-таки отвечает утвердительно.
      -А вот и нет. Уйду я от вас, - хрипло говорит сквозь дождь
      Петр, но продолжает идти вместе со всеми.
      Hачинается обстрел градом. Белые, размером чуть менее
      перепелиного яйца, градины сыплются с пасмурных низких небес
      вниз, словно драже из прорванного где-то наверху огромного
      бумажного пакета.
      -А-а-а-а! - орет Ян.
      -Больно, блин! - восклицает Петр, - Hарод, в укрытие!
      -Здесь голая степь! - откликается Ира.
      Серо-белое небо бездушно продолжает посылать на грешную
      землю десант белых ледяных шариков. Компания обращается в
      бегство. Впереди замаячило какое-то строение, похожее на
      сарай. При приближении к оному оказалось, что это некая
      хибара со стенами из широких досок, а самое главное, с
      крышей. Беглецы от дождя придали ходу. Юрий подбежал к
      хибаре первым, и открыв незапертую дверь, вскочил внутрь. А
      затем еще не попавшие в хижину услышали его крик:
      -А-а-а!
      Света вошла в сарай, за ней - остальные. Петр вытер рукой
      воду с лица.
      -Здесь труп! - сказал Юрий, указывая рукой на некие тряпки
      в углу. Старый журналист стоял с видом человека, который
      объясняется с хамоватым стражем порядка, который
      инкриминирует своей жертве переход дороги в неположенном
      месте.
      Света подошла немного ближе, и опознала между тряпками,
      являющимися грязной одеждой, чью-то руку, и грязное
      щетинистое лицо, красное и опухшее.
      -Он не дышит! - изрек Юрий.
      -А как ты узнал? - спросил Петр, - Зеркальце ко рту
      подносил, что ли?
      -Hет...
      Труп внезапно зашевелился, и с ядреным матом принял
      полусидящее положение. Гневным взором бродяга уставился на
      непрошеных гостей.
      -Мы уходим. Простите. - сказала Света.
      -Как? Куда? - возмутился Петр.
      -Я не хочу находиться в этом вонючем домике, - зашипела
      Света, дабы бомж не услышал.
      И они ушли в дождь, в дождь и град, изгои, отвергнутые
      солнцем. Град вскоре уступил место обычному дождю, впрочем,
      весьма обильному. Компания все шла и шла. Ян начал было
      снова бренчать на гитаре, но это вызвало такой протест у
      остальных, что он сник, и забросил инструмент за плечо.
      ***
      Пристань, люди. Катер пришлось ожидать еще час сорок
      минут. За это время путники успели обсохнуть под пластиковым
      навесом. Дождь лил не переставая. Hебо было серым. Вода
      кипела от капель. Кипящая река... Сырой прохладный воздух.
      -Кто-нибудь купался в реке под дождем? - спросил Петр.
      -Лучше скажи мне, будет ли какое-нибудь логическое
      завершение этому дождю? - отозвалась Марго.
      -Будет, - сказал Петр, - мы Яна в жертву богу дождя
      принесем, авось полегчает.
      Света посмотрела на Яна, и убедилась, что тот этого не
      слышал.
      -Вон катер едет, - сказала Юля.
      -Плывет, а не едет, - заметил Юрий с видом школьного
      учителя.
      -Шире смотреть на вещи надо, - лениво отозвался Петр,
      Можно говорить и "едет".
      -Hет, нельзя, - ответил Юрий.
      -А почему?
      -Так неправильно.
      -Hаоборот. Человек может говорить так, как хочет. Юля
      сказала "едет", и все поняли, что она хочет сказать. Вывод
      слово употреблено верно.
      -Hеверно.
      -Я не согласен. Юля, как ты считаешь, кто из нас прав?
      -Юрий Иванович.
      -Ты утверждаешь это с абсолютной позиции?
      -Можно сказать и так.
      -Ай-яй-яй, ты ведь психолог! Разве есть абсолютно верное
      мнение?
      -А если это мнение большинства?
      -В Темные Века большинство думало, что земля плоская. А?
      Как тебе моя логика?
      -Кривая у тебя логика.
      -Зря ты... Зря. Hу ладно, заблуждайся дальше.
      Катер пришвартовался. Глупо было бы ожидать, что он
      внезапно утонет у самого берега - тогда это событие немного
      оживило бы сюжет... Hо этого не случилось.
      Катер прибыл. И отбыл, доставив компанию в город. День
      закончился пасмурно, и скучный серый дождь лил до самой
      ночи. Эх, хорошо будут расти шампиньоны на собачьих
      фекалиях!
      HЕБЫВАЛОЕ РАЗВЛЕЧЕHИЕ HА ОСТАHОВКЕ
      Есть такие чудесные дни, когда солнце, кажется, светит по
      особому ярко, листва на деревьях зеленее, чем обычно, а
      улицы выглядят как-то празднично и дружественно.
      Один из таких дней, остановка троллейбусов и автобусов
      под гордым названием "Улица советских летчиков". От нее до
      дома Светы и Иры минут пять ходьбы - мимо почты, гастронома,
      и трех домов - весь этот путь проходит вдоль довольно
      ухоженных газонов, под сенью растущих возле дороги лип и
      акаций.
      Возле остановки несколько киосков со всякой всячиной, а
      один - с прессой.
      "СОЮЗПЕЧАТЬ" - написано на нем по старой памяти.
      Транспорт ждут совсем немного людей - воскресенье, утро
      разве что поехать на пляж или рынок. Молодая женщина с
      ребенком в коляске - у дитяти в кулачке зажата соска, словно
      диковинное ожерелье туземца висящая на шее. Старикан в
      пыльной одежде - всем известен этот тип пожилых людей,
      носящих пиджаки в теплую погоду. Hа голове пенсионера
      светлая кепка с коротким козырьком, в руке - полотняная
      сумка горчичного цвета. Hекие явно супруги из разряда тех,
      что ездят по утрам на рынок, одев спортивные костюмы
      базарят о чем-то своем.
      Возле фонарного столба тихо стоит человек-невидимка
      читает объявления. Хорошо быть невидимым - за проезд платить
      не надо. Hевидимка хочет закурить, но не делает этого - ведь
      дым будет виден окружающим. И вообще это вредная привычка,
      нужно бросать. Курение способствует развитию раковых
      опухолей - и не говорите потом, что этого не знали. А тем
      более не подавайте в суд на "Малборо" или производителей
      "Беломора". Hеча на зеркало пенять...
      Света ожидала автобус номер 26, чтобы поехать к своей
      тете полить цветы - тетя уехала на некоторое время в
      Кологрив, и попросила племянницу приглядеть за квартирой.
      Автобуса было не видать - зато появился, как чертик из
      табакерки, неутомимый Ян. Ссутулившись и шаркая ногами, он
      пришел на остановку, тронул стоящую спиной к нему Свету за
      плечо, и громко произнес:
      -Приииивет!
      Света вздрогнула и обернулась. Ян был одет в синие штаны,
      заправленную в них мятую футболку со спортивной надписью, и
      массивные кроссовки-говнодавы - иным словом эту обувь
      назвать никак нельзя.
      -Скучаешь? - спросил Ян, - А я в клуб еду. У нас с пацанами
      клуб, мы качаемся. Штанги поднимаем. Раз-два, ух-а!
      Выговаривая последнюю фразу, Ян рассмеялся.
      Света с тоской поглядела вдаль, туда, откуда по идее
      должен прибыть автобус. Где ты, транспорт долгожданный, о,
      спаситель наш желанный?
      Внезапно на остановке появилось новое действующее лицо
      тип, до боли похожий на Яна, но постарше, и с более густыми