Баварская советская республика входит в историю

Противники Эйснера националистического толка считали этого первого и, возможно, последнего баварского советского премьер-министра представителем «международного еврейства». В распространявшихся листовках говорилось о том, что и баварский премьер-министр, и его окружение (Яффе Хирш, Джеймс Симон, Бернштейн, Розенфельд) – это евреи, деятельность которых направлена на ослабление Германии. Один очень влиятельный публицист националистического направления, Карл Людвиг граф фон Ботмер (Bothmer), открыто заявил, что галицийский еврей Эйснер собирается передать Баварию в руки большевиков.

После убийства Эйснера к власти в Баварии пришли более радикально настроенные революционеры, многие из которых имели тесные контакты со своими российскими коллегами. Определенным стимулом для германских большевиков стали и сообщения об установлении в Венгрии «диктатуры пролетариата» под руководством Бела Куна. Многим тогда казалось, что мировую революцию уже нельзя остановить. В ночь с 7 на 8 апреля 1919 года группа баварских большевиков и анархистов захватила власть и провозгласила Баварскую советскую республику.

Планы у баварских революционеров были поистине грандиозными. Они намеревались также национализировать банки и крупные промышленные предприятия и провести коллективизацию сельского хозяйства.

В России события в Баварии воспринимали как еще одно «подтверждение» всесильных идей исторического материализма, и советский министр иностранных дел Георгий Чичерин направил руководителям молодой Баварской советской республики сердечное и классово солидарное поздравление.

В правительство «второй» Баварской советской республики входили преимущественно журналисты, писатели и молодые анархисты. Большая их часть были евреями по национальности – Левине, Левин, Ландауэр, Мюзам, Толлер, Товия Аксельрод и Арнольд Вальднер. Руководителю Баварской Красной армии Рудольфу Эгельхоферу было всего 23 года. Что касается представителей наиболее радикального крыла в руководстве советской республики, то это были родившийся в Санкт-Петербурге Евгений Левине (Eugen Levine), участвовавший в русской революции 1905 года, а также член партии российских эсеров Макс Левин (Max Levien), родившийся в Москве и также участвовавший в событиях первой русской революции.

На помощь правительству баварских социал-демократов в изгнании (оно переехало в Бамберг) 1 мая 1919 года подошли правительственные войска, поддерживаемые многочисленными добровольческими корпусами. Бывший матрос и дезертир Эгельхофер пытался защитить последний оплот баварских революционеров – мюнхенский вокзал, но ему это не удалось. Он был арестован представителями рейхсвера и добровольческого корпуса и после грубых издевательств расстрелян без суда и следствия.

Правительственные части и особенно представители добровольческих корпусов с революционерами не церемонились – их расстреливали на месте. Их считали «предателями», действующими по указанию из Москвы. Ненависть к России была столь сильна, что были расстреляны попавшиеся по дороге недалеко от Мюнхена 55 освобожденных на тот момент русских военнопленных. Они были, конечно же, без оружия и не могли оказать никакого сопротивления.

Уже 2 мая Баварская советская республика перестала существовать. Руководители баварских большевиков Эгельхофер, Ландауэр и Левине были расстреляны. Левине, умирая, произнес: «Да здравствует мировая революция!»

Судьбы баварских революционеров сложились по-разному. Левин, к примеру, после подавления Баварской советской республики был арестован, но ему удалось бежать в Австрию, где его сначала арестовали, а затем отпустили. В тюрьме Левин сидел и после революции 1905 года, затем он учился в Швейцарии, где и познакомился с Лениным. В 1925 году Левин получил советское гражданство, принимал активное участие в работе Коминтерна, некоторое время преподавал в Московском университете. В 1936 году он был арестован уже советскими властями и расстрелян в тюрьме.

Известный писатель Томас Манн называл большевиков в то время почему-то «киргизами» и предупреждал об опасной смеси еврейского интеллектуального радикализма и чисто славянского поиска Христа.

Автор «Будденброков», находившийся в тот момент в Мюнхене и наблюдавший за всеми этими революционными событиями своими собственными глазами, заметил, что необходимо всеми силами государства бороться против все этих «русских евреев» как носителей идей мирового хаоса. Это очень важное замечание. Еще идеолог расового германского национализма англичанин Чемберлен настойчиво связывал в своих работах евреев с понятием хаоса. В результате массированной пропагандистской обработки после событий в Баварии понятие «хаос» еще теснее стало ассоциироваться и с евреями, и с Россией. Политические противники считали баварских революционеров представителями «международного еврейства» и агентами российских большевиков.

Баварская советская республика просуществовала недолго, но она оставила глубокий след в сознании немцев. Большинство из них были теперь убеждены, что ее лидеры были преимущественно «русскими и евреями», действовавшими по указке большевиков из Москвы. Господствующее мнение относительно событий в Баварии было однозначным – это был «еврейско-большевистский заговор».

В начале мая 1919 года Баварская Красная армия уже перестала существовать, и ситуация в самом Мюнхене несколько успокоилась. Баварские революционеры успели за короткое время существования советской республики полностью себя дискредитировать в глазах общественности. Они расстреляли невинных заложников, среди которых было несколько членов крайне националистической и антисемитской организации «Общество Туле». Некоторые из трупов в гимназии Луитпольда были обезображены, что было использовано в пропагандистских целях противниками советской Баварии. Помимо этого, баварские красноармейцы расстреляли еще двух прусских правительственных солдат. Во время всех этих драматических событий Гитлер находился в помещении военной казармы 2го Баварского пехотного полка, которая в тот момент называлась «Казарма Карла Либкнехта».

Члены «Общества Туле» не случайно попали в заложники к баварским большевикам. Баварским революционерам очень не нравились все эти сторонники «вечной и загадочной германской души» под названием «Туле». Членами «Общества Туле» являлись отнюдь не романтики – это был законспирированный союз радикально настроенных националистов. В ноябре 1918 года был создан «Боевой отряд Туле» – это была уже военизированная организация, главная задача которой состояла в борьбе против Баварской советской республики и ее еврейских вожаков. В начале 20х годов членом этого общества станет будущий рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Активистом «Общества Туле» можно считать также будущего заместителя Гитлера Рудольфа Гесса, а расстрелянная в гимназии Луитпольда графиня Вестарп была его хорошей знакомой.

Но было бы наивно говорить о том, что только баварские большевики дискредитировали себя в Германии, расстреляв в помещении гимназии Луитпольда невинных заложников, в том числе и одну женщину. Их противники, в первую очередь члены добровольческого корпуса (фрайкора) и других радикальных ветеранских организаций, также не особенно церемонились со своими политическими противниками и убили значительно большее количество людей.

В период с 1918 по 1922 год жертвами левых в Германии по политическим мотивам стали 22 человека. 17 сторонников германских большевиков были осуждены, и 10 из них были приговорены к смертной казни. При этом правые за это же время уничтожили 354 человека, но никто из преступников радикальной ориентации не был приговорен к смертной казни. В среднем наказание для левых составило 10 лет, а для представителей правых – только четыре месяца. Это говорит об очень серьезном повороте в общественном мнении этой страны, когда политические убийства воспринимались обществом как «справедливое» и «правое» дело.

Можно говорить о том, что противники революции в Баварии при подавлении советской республики использовали методы массового террора. Всего было осуждено 2200 человек, и многие из них приговорены к смертной казни. В любом случае германские контрреволюционеры оказались победителями и одержали верх также и в пропагандистской войне. Этот урок хорошо усвоил тогда и ефрейтор 2го Баварского пехотного полка Гитлер. Не случайно будущий фюрер говорит в «Майн кампф» о важности пропагандистской работы.

Регулярные части рейхсвера и добровольческий корпус, по сути дела, выступили на стороне другого баварского правительства, состоявшего из представителей «просто» социал-демократов (то есть не «независимых»), которые все это время отсиживались в баварском Бамберге. В определенной мере Баварскую советскую республику можно рассматривать как эпизод во внутрипартийной борьбе независимых социал-демократов и «простых» социал-демократов.

После революционных событий в Баварии существенно укрепили свои позиции в этой части Германии и националистические группировки. Не случайно Мюнхен надолго становится после этого притягательным местом для различного рода представителей антисемитских и других радикальных организаций. Напомним, что даже после прихода нацистов к власти главная штаб-квартира НСДАП, или «Серый дом», находилась в Мюнхене.

Сразу после поражения Баварской советской республики активизировались многочисленные националистические издания. Так, возобновил свой выход запрещенный в «советское» время еженедельник «Ауф гут дойч», издателем и самым активным автором которого был один из будущих наставников Гитлера Дитрих Экарт. Активно начинает печатать в это время свои статьи и бывший подданный Российской империи Альфред Розенберг. Основное внимание в своих статьях он уделяет анализу революции в России. Главная его тема – это зверства еврейских революционеров, к которым от причисляет также Керенского и Ленина. Не удивительно, что и Экарт, и Розенберг много внимания уделяют «хаосу» в Советской России.

Нельзя не заметить, что среди жертв правого террора в Германии было немало тех людей, которые были евреями и имели какое-то отношение к России. Особенно это заметно, когда речь идет о так называемых резонансных политических убийствах. Правый террор в Германии имел к тому же мнимую легитимность – многие тогда считали, что убивать связанных с русскими революционерами евреев и самих русских – это дело правое. Отметим также, что многие офицеры и солдаты рейхсвера хотели сохранить верность присяге кайзеровской Германии и сумели создать боеспособные добровольческие корпуса, а также разветвленную сеть террористических группировок.

Когда Гитлер стал антисемитом

В последние годы ведутся яростные споры относительно того, когда, собственно, Гитлер стал антисемитом. Много чернил и усилий западные историки израсходовали на то, чтобы доказать свой тезис, в соответствии с которым будущий фюрер стал антисемитом только под влиянием русских эмигрантов и привезенного ими в Германию широко известного и не менее спорного сочинения под названием «Протоколы сионских мудрецов». Наивно выглядят попытки некоторых американских авторов «доказать», что Гитлер во время своего проживания в Вене был якобы далек от того, чтобы разделять антисемитские взгляды. При этом они забывают или не знают о том, что крупнейшие теоретики расового антисемитизма как раз в предвоенное время жили и работали в Вене.

С большим уважением Гитлер относился к лидеру пангерманского движения в Австрии Георгу Шенереру. Гитлер в «Майн кампф» откровенно признает, что, как только он приехал в Вену, он сразу стал поддерживать политиков так называемого пангерманского направления. Венские сторонники этого направления в пивных австрийской столицы в это время распевали песни про своего политического кумира, называли его «фюрером» и кричали «Хайль фюрер». Модным лозунгом был также «Долой евреев». Гитлер внимательно читал в это время все пангерманские газеты и другие издания. Шенерер был сторонником Бисмарка, который, намекая на «железного канцлера», часто говорил: «То, что принадлежит немцам, рано или поздно вновь станет частью Германии». Но Гитлер не разделял восторгов по поводу Бисмарка, так как его финансовым советником был еврейский банкир Блейхроде.

Шенерер был уроженцем тех самых мест, где проживала и семья Гитлера. Есть основания полагать, что отец будущего фюрера был сторонником политических взглядов Шенерера. В начале 80х годов XIX века Шенерер проводил активную антисемитскую кампанию. В парламенте он резко выступил против наплыва в страну «непродуктивного и чуждого элемента», то есть евреев. Шенерер учредил «Новый венский союз Рихарда Вагнера», главной целью которого была борьба против еврейского влияния в искусстве. Венский пангерманский политик очень любил книгу Евгения Дюринга «Еврейский вопрос» и часто ее цитировал. Особенно то место, где автор говорит о необходимости физического истребления евреев – этой «расы паразитов». «Мы, пангерманисты, рассматриваем антисемитизм как основную несущую конструкцию нашего национального самосознания… и, следовательно, как важнейшее достижение этого века». От своих сторонников Шенерер требовал бороться с любыми проявлениями еврейства. «Через чистоту к единству» – таков был один из его любимых лозунгов. Часто перед собранием со своими избирателями он вывешивал плакат «Евреям вход воспрещен». Активно боролся Шенерер и с самым могущественным евреем в Австрии бароном Ротшильдом, у которого он призывал отобрать прибыльную железную дорогу. Этого сделать не удалось, зато он заставил Ротшильда продавать по более низкой цене уголь для населения Австро-Венгрии. За это он получил почетное прозвище «Победитель дракона» в борьбе против «еврейской коррупции».

Шенерер ввел в свою партийную программу арийские параграфы, направленные в первую очередь против евреев. Его примеру последовали студенческие объединения «буршеншафтен» и исключили из своих рядов одного из основоположников современного сионизма Теодора Герцля, лидера австрийских социал-демократов Виктора Адлера и известного писателя и драматурга Артура Шнитцлера. Австрийские студенты пошли даже дальше своих наставников-политиков, и они придерживались мнения, что у евреев нет чести, поэтому их нельзя оскорбить. Следовательно, евреи не могут потребовать сатисфакции в том случае, если их публично оскорбили.

Примеру политиков и студентов последовали самые разные общественные организации – гимнастические союзы, хоровые общества и даже объединения любителей гребли. Вместе с евреями членства были лишены и все славяне. 11 апреля 1908 года австрийский гимнастический союз торжественно отметил 20летний юбилей своего «обезъевреивания». Этот замечательный праздник Гитлер мог уже наблюдать своими собственными глазами.

Некоторые знакомые говорили Шенереру: «Но ведь есть же и хорошие евреи – как исключение». На это австрийский политик и кумир молодого Гитлера неизменно отвечал: «Пока вы мне не покажете жука короеда как исключение, я в это не поверю». Еще он часто говорил: «Жид остается жидом, даже если он крещеный».

Шенерер, как и его другие единомышленники, в том числе главный теоретик расового превосходства германцев Хьюстон Стюарт Чемберлен, антисемитский писатель и теоретик Гвидо фон Лист и расовый «философ» Евгений Дюринг, требовали введения разделения по расовому признаку. Нелегко приходилось тем, кто не хотел становиться антисемитом в Вене. Все они автоматически становились «предателями своего народа», то есть предателями германской нации.

Представители пангерманского направления в Австрии активно вмешивались и в личную жизнь. Браки с евреями и славянами были запрещены, знакомство и сотрудничество с ними также находились под запретом. Перед заключением брака настоятельно было рекомендовано провести проверку «биологического здоровья» и расовой чистоты. Косметика была запрещена, а в еде предлагалось ограничиться вегетарианской диетой. Кстати, этому совету следовал и сам Гитлер. Добавим, что все эти замечательные события и инициативы подробно освещались на страницах пангерманской газеты «Das Alldeutsche Tagblatt». В книжных магазинах, принадлежавших сторонникам Шенерера, активно продавались «правильные», то есть антисемитские, сочинения, в том числе и труды одного из главных теоретиков расизма Чемберлена.

Ярым антисемитом был известный политик и венский бургомистр Карл Луэгер. Это был очень популярный политик, долгие годы управлявший бывшей имперской столицей. Он считал, что антисемитизм исчезнет только тогда, когда исчезнет последний еврей. Когда у него спрашивали, что он предпочитает, вешать евреев или расстреливать, то он обычно отвечал: «Отрубать головы». Гитлер многому научился у Луэгера и даже в годы «борьбы за власть» носил в своем бумажнике медальон с его изображением.

Интересно, что Гитлер ни разу не вспомнил о своем командире Гутманне, представившем его к награждению Железным крестом I класса. Более того, в то время Гитлер часто повторял в беседах со своими товарищами: «Что ни писарь – то еврей, что ни еврей – то писарь».

Угроза физического уничтожения евреев в Германии

В конце 1916 года, то есть в самый разгар Первой мировой войны, в Германии резко усилились антисемитские настроения. Евреев стали обвинять в том, что они не воюют на фронте и, кроме того, наживаются на трудностях, с которыми сталкивается страна. Масло в огонь подлило статистическое исследование относительно численности евреев на фронте и в тылу. Помимо этого, подобного рода исследование было проведено также по инициативе германского рейхстага. Результаты этих исследований не были опубликованы, однако ужа сама постановка вопроса была как минимум провокационной и делала ответ однозначным. Отказ от публикации полученных данных оказался на руку наиболее реакционным группировкам, посчитавшим, что их обвинения в адрес евреев более чем обоснованны. Германские власти действовали в том же русле, и с этого времени ни один еврей в германской армии не получил повышения по службе.

В 1917 году в Германии вышло огромное количество антисемитских изданий самого разного толка. Заметим, что все это происходило задолго до того, как в стране «философов и поэтов» появились первые переводы на немецкий язык «Протоколов сионских мудрецов».

«Великий страх» воцарился в Германии, в которой многие опасались того, что русская революция может распространить свое влияние и в Германии. По всей стране ползли страшные слухи о том, что происходит в революционной России. Стало известно и высказывание одного из руководителей ЧК, М. Лациса, о том, что виновность или невиновность человека якобы не главное в судопроизводстве, и надо прежде всего обращать внимание на социальное происхождение человека. В Германии широко распространялись сообщения о том, что латыш Лацис собирается физически уничтожить всех представителей буржуазии в Советской России.

Особенно популярны были сообщения из России, в которых рассказывалось о зверствах евреев-большевиков. Сообщалось также и о личной жизни некоторых лидеров коммунистического движения. Так, например, о Бела Куне можно было прочитать, что у него был специальный гарем, где он и другие еврейские коммунистические деятели десятками насиловали и оскверняли таким образом благочестивых христианских девственниц. Заметим попутно, что «осквернение» похотливым евреем христианских девственниц является центральным сюжетом в нацистской пропагандистской мифологии.

Руководитель пангерманского союза и активный борец против мирового еврейства Генрих Клас (Klass) в это время весьма недвусмысленно намекнул, что с этого момента для евреев в Германии началась сложная борьба за физическое выживание. Клас, как и многие другие в Германии, часто цитировал слова известного немецкого писателя Генриха фон Клейста, произнесенные им в 1813 году в адрес французов: «Убивайте их, всевышний суд не будет вас спрашивать о причинах».