– А вы не собираетесь? – равнодушно спросила Светка, присаживаясь в уголке.

– Типун тебе на язык! Мы, наоборот, новый магазин планируем открывать!

– Это классно…

Несмотря на уважение к бизнесу, который обеспечивал всей семье достойное существование, карьера бизнес-вумен Светку не прельщала. Мать относилась к этому спокойно, а, вот, отец утверждал, что в ее возрасте уже пора б заняться своим будущим.

…А как им заняться, если мне ничего не нравится?.. Стать бы «моделью», да ростом не вышла, а остальное – такой жуткий отстой… Подобные крамольные мысли Светка никогда не высказывала вслух, дабы не нарваться на внеплановую порцию нравоучений, которых и так хватало – как же! Два года до окончания школы, а она еще не знает, куда поступать!..

– Тридцать семь и три, – объявила Светка, кладя градусник.

– Я ж говорила! – мать накрыла крышкой сковороду.

– Мам, нормальная вечерняя температура. У всех людей…

– Ты на себя посмотри!.. Не хватало заболеть перед последней четвертью!.. Тебе, между прочим, экзамены сдавать!..

– И что? Не сдам – пойду в колледж.

– Дочь, не порть мне настроение!

– Не буду, – Светка вздохнула, понимая всю беспредметность спора, ведь, как будет, так и будет. Но само общение с живым человеком сдвинуло мысли с мертвой точки – оказывается, все вокруг осталось по-прежнему, раз мать не заметила ничего, кроме какой-то дурацкой температуры. …Тогда и дневное приключение, скорее всего, плод моей фантазии… а раз так, то и вечер должен продолжаться как обычно…

– Ешь лучше, – мать поставила на стол тарелку.

Светка раскатила зеленые шарики брюссельской капусты и добравшись до золотистого куска мяса, быстро проглотила его.

– Не хочу больше. Честно, мам.

– Ладно, иди, полежи. Только компьютер я тебе включать запрещаю, слышишь!.. И так глаза красные… к двадцати годам, точно, очки наденешь.

– А я не хочу просто лежать.

– Книжку почитай.

– Да?.. – Светка ехидно ухмыльнулась, – а у нас есть книжки? Блин, ни одной не вижу!..

– У бабушки есть, только ты ж их не читаешь. Вот твое чтение! – мать взяла с подоконника замечательное произведение под названием «Сто лучших сочинений», вобравшее в себя всю необходимую глубину человеческой мысли.

– О, как!.. – возмутилась Светка, – значит, это я виновата? А вы б мне в свое время книжки с картинками покупали вместо мультиков – тогда б и спрашивали!

– Пороть тебя надо было… вместо мультиков.

Светка знала, что если в ход шел этот некорректный аргумент, значит, в словесном споре мать признавала свое поражение, и поэтому нисколько не обиделась.

– Кто ж мешал? – она игриво пожала плечами, – всыпали б пару раз, глядишь, и книжки б читала, и училась на пятерки.

– Жалко было, – мать улыбнулась, оценив юмор, – а теперь поздно – кавалеры твои набегут и оторвут голову.

– Оторвут, – Светка уверенно кивнула, – только ко мне-то какие претензии?

– Я посмотрю, как ты своих детей воспитывать будешь – стоит такая, вот, кроха, глазами хлопает… – поставив в раковину опустевшую тарелку, мать принесла из коридора сумку, – держи. Может, найдешь что полезное, – она протянула толстый глянцевый журнал.

– О! Другое дело, а то книжки… – Светка засмеялась и тут же исчезла в своей комнате.

Листая страницы, она задержалась на интервью, где «звезды» делились тайнами своей семейной жизни; понюхала рекламу духов (правда, «пробник» кто-то уже оторвал, но приятный сладковатый запах еще сохранился); потом шли советы, как удержать мужчину, а через пять страниц – как избавиться от него. Наверное, эти последние темы странным образом вернули мысли к дневным событиям, правда, жирдяй в них больше не фигурировал.

…А Костик все-таки классный!.. С ним ничего не страшно, только целоваться не умеет… что ж его Наташка не научила – он же полгода с ней ходил… ну и хорошо, что не научила – значит, столько целовались… Светка отложила журнал и подошла к окну. Она и не заметила, как стемнело – теперь фонари, отражаясь в стальном зеркале луж, освещали устроившиеся на ночлег машины, неподвижные скелеты деревьев, здание старой «трикотажки», находившееся как раз напротив. Когда-то, когда Светка была маленькой, там постоянно горел свет и даже ночью слышался гул станков. Потом фабрику закрыли, и ее брошенные корпуса даже днем наводили уныние, а в холодном матовом свете выглядели просто жуткими руинами.

…Она умерла, как все в том мире, – неожиданно вспомнила Светка, – там все умерло… Испуганно отвернулась, уткнувшись взглядом в обложку журнала, с которой бесстрастно улыбалась очень знакомая актриса. Светка не помнила ее фамилии, да это и неважно, потому что она тоже выглядела неживой – ее застывшая вымученная улыбка, как маска, которой фамилия не нужна. Это было мертвое лицо – лицо из того мира.

На кухне звякнула чашка (отец всегда смеялся, что расходы матери на кофе соизмеримы с его расходами на автомобиль). …Кофе – это ее; машина – его, а мое где?.. А я – бесплатное приложение?.. Нет, они ж любят меня, просто не всегда мы понимаем друг друга… Желая подтвердить сделанный вывод, Светка вышла на кухню и уселась напротив матери.

– Ты что, дочь? – удивилась та.

– Ничего. Просто скучно. Расскажи что-нибудь, только не про свою бухгалтерию.

– А про что? – мать, видимо, не представляла более захватывающей темы.

– Не знаю. Ну, например, как вы познакомились с папой…

– Тебе это интересно?

– А как ты думаешь?

– Ты что, еврейка, чтоб отвечать вопросом на вопрос? – мать засмеялась.

– Может, и еврейка. Я ж не знаю…

Мать уставилась в темное окно, тщетно пытаясь высмотреть за ним картинки прошлого, но тут пришло спасение – хлопнула входная дверь.

– Девочки, я пришел!

– Ну, наконец-то! – мать радостно скрылась в коридоре.

Светка подумала, что так все и должно было закончиться. Если б не пришел отец, то зазвонил бы телефон, или начался сериал, или разбилась тарелка, или случилось землетрясение, но мать бы так или иначе улизнула.

– Привет, – по дороге в свою комнату, Светка послала отцу воздушный поцелуй.

– Дочь, мы сегодня сделали грандиозное дело!..

– Поздравляю, папуль, – она улыбнулась, и уже из-за двери слышала, как отец спросил: – Что это с ней? А мать ответила: – Температурит, не обращай внимания. Расскажи, как все прошло?

– Прошло замечательно! Наш план одобрен по всем пунктам, представляешь!.. И деньги они дают без вопросов!..

Светка снова залезла на диван и подумала, что «мертвая зона» уже вторглась на территорию квартиры, и живой мир сузился до размеров комнаты. …А у меня на двери нет даже плохонького замка!.. Смешно…

– Что, предки пришли? – Максим оторвался от экрана, услышав посторонний звук.

– Ты играй, тебе-то они чего?

Косте и самому не хотелось прерываться, потому что пока Максим увлеченно щелкал «мышью», он снова и снова мысленно воспроизводил сегодняшний поцелуй. Странное дело, но с каждым разом тот обрастал новыми, все более волнующими подробностями, и когда Косте удалось с легкостью вообразить, что на Светке нет никакой одежды и руки его касаются обнаженного тела, крики умирающих монстров трансформировались в сладостные стоны. Тогда Костя понял, что забрался слишком далеко, утратив реальный ход событий, и чтоб вернуться к истине, надо повторить все с самого начала, причем, не мысленно, а вполне реально …Завтра надо будет позвонить – прям, с утра! А то убежит куда-нибудь…

– Привет, мужики. Воюете? – Костин отец заглянул в комнату, – Макс, ужинать будешь?

Максим обвел взглядом комнату, возвращаясь с победоносной войны в скучный мир, ограниченный массой условностей. Иногда он, действительно, оставался, зная, что дома его опять ждут макароны с сосиской, но для этого требовалась другая обстановка – требовалось общение, а сегодня Костя выглядел слишком задумчивым и молчаливым.

– Нет, спасибо, – он покачал головой.

– Ириш! – Костин отец закрыл дверь, – Макс не остается!

Быстро проводив друга, воспринявшего последнюю фразу как руководство к действию, Костя, привлеченный аппетитными запахами, сразу направился в кухню.

– Какие новости? – дежурно спросил отец, – так целый день и просидели? Хоть бы на улицу вышли – весна ведь!.. Все влюбляются… я в твоем возрасте…

– Не развращай мне сына, – засмеялась мать, – всему свое время, правда?

– Правда, – Костя кивнул.

Он мог бы запросто рассказать о том, что сегодня его отношения со Светкой перешли, как говорят в «Новостях», «на качественно новый уровень» – родители б только порадовались, потому что Светка им давно нравилась, но почему-то не хотелось даже перед ними обнажать такой новый, трепетный и желанный кусочек жизни. Костя принялся за еду, но зазвонил телефон. Отец взял трубку и тут же передал ее Косте.

– Тебя. Максим. Не наговорились за день.

– Привет, – услышал Костя торопливый голос, – хочешь прикол?.. Тут батя мой возвращался сейчас с работы, а во дворе гулял мужик с ротвейлером. Из десятого дома, понял, да?.. А жирдяй шел мусор выносить. Мужик отпускает кобеля… ну, типа, поссать, а тот как кинется за жирдяем!.. Прикинь, такая зверюга! Батя говорит, сам чуть не обделался со страха, а жирдяю по фигу – топает на свою мусорку, даже не оглянулся. Кобель к нему, и вдруг как на стену налетел – аж голова в плечи вжалась!.. Потом хвост поджал и реально в кусты! Заскулил, как дворняга… Мужик тоже обалдел – орет на кобеля, а того выкручивают, как половую тряпку… батя так сказал. Я к чему говорю – скрутит он тебя, как ротвейлера…

– Кто скрутит?..

– Жирдяй. Кто ж еще? Ты ж махаться с ним собирался.

– С какого перепуга?

– Из-за Светки. Или я чего-то не догнал? Не, соображай, дело твое – я ж так. Ну, пока.

– Пока, – Костя положил трубку и задумался.

– И что случилось, если не секрет? – заинтересовался отец.

– Все нормально. Это он про Сашку из третьего подъезда…

– У тебя с ним проблемы?

– Пап, нет у меня никаких проблем! Просто странный он какой-то… ни с кем не общается, в магазин ходит только за жрачкой и за книжками…

– Кость, не все люди живут так, как ты, – перебила мать, – тебе, вот, компьютера хватает, да по городу б поболтаться, а он, наверное, планирует дальше учиться …

– Мам, – Костя посмотрел на нее укоризненно, – не учебники он покупает, поняла?..

– Короче, – отец не любил беспредметных разговоров, – Сашку твоего я не знаю, А, вот, мужиков из третьего подъезда… кстати, Славка, что «восьмерку» рядом со мной ставит – он, как раз, в третьем живет. Могу поспрашивать, кто его родители, и что он сам за фрукт. Ты только скажи честно, чего тебе от него надо?

– Да ничего мне не надо!.. – Костя отодвинул пустую тарелку и поднялся, решив быстренько добить монстров, уцелевших после Макса, – чай не буду.

– Сын, ежели чего, ты скажи!.. – отец многозначительно поднял кулак, но Костя только усмехнулся – последний раз отцу приходилось заступаться за него в третьем классе, а с тех пор столько воды утекло!..

Не успел Костя разобраться с очередной стаей вампиров, как в соседней комнате включился телевизор. Привычка обязательно быть болельщиком сохранилась в мужчинах с советских времен, когда им хотелось во всем поддержать страну, одиноко противостоявшую мировому империализму. Теперь, когда эта самая страна медленно, но верно «интегрировала в мировое сообщество», такое желание отпало; теперь на стадионы ходили, чтоб выплеснуть накопившуюся энергию и невостребованные эмоции, но сидеть перед телевизором в собственной квартире и, топая ногами, орать «Го-о-ол!!!»?.. В Костиных глазах это походило на паранойю.

Монстры, метавшиеся по экрану, в предчувствии смертельного удара, тоже вдруг потеряли привлекательность – Костя знал, что, в конце концов, истребит их всех, и эта уверенность низводила битву до чисто механического занятия, скучного и бессмысленного. Он выключил компьютер и стало тихо, только из-за стенки слышались отчаянные возгласы:

– Ну!.. Ну же!!.. Бей!.. Ну!..

…Кучер хренов, – раздраженно подумал Костя, – мне б твои заботы… С другой стороны, этот голос поддерживал ощущение того, что жизнь ничуть не изменилась; что в ней по-прежнему нет никаких тайн, и перемена, произошедшая в Светке – это тоже не тайна, а мелкое бытовое недоразумение. Ведь тайна, обитающая рядом, всегда генерирует страх – такова аксиома, управляющая не только конкретными людьми, но и человечеством в целом, и оно давно пытается к этому приспособиться. Правда, пока ему известны всего два варианта, сменяющие друг друга на протяжении всей истории – либо отдаться страху, либо игнорировать его первопричину.

Отдаться – значит, признать высшую силу и постараться встроиться в систему, о которой не имеешь ни малейшего представления. Это очень сложно, так как сознание устает от ежедневной кропотливой работы по формированию собственной веры, причем, неважно, в кого именно.

Тогда на помощь приходит второй вариант, именуемый «торжество науки». Он прост, как все гениальное – надо лишь считать, что все существующее за гранью нашего понимания, просто еще не открыто – не выявлен нужный ген, не рассчитана формула, не выведен закон, но они непременно появится, и можно жить, ни о чем не беспокоясь. Второй вариант – это отдых, ведь проблемы решаешь не ты, а абстрактные «ученые».

Но постоянно отдыхать тоже скучно, и беззаботно вкусив блага цивилизации, сознание возвращается на негостеприимный берег океана сверхъестественного. Там, в прозрачных водах виднеется трезубец Посейдона, а твердая рука Перуна посылает разящие молнии; там в реве бури слышится колокольный Благовест христианских храмов, и светила взирают вниз с мудрым спокойствием Будды. Люди вдруг вспоминают, как опрометчиво обещали в ближайшем будущем долететь до звезд, которые вновь успели обрести сущность героев, много веков назад вознесшихся на небо, и сделавших нашими предками не обезьян, а атлантов и гипербореев.

Интуитивно блуждая между двумя мироощущениями, Костя не заметил, как футбол закончился. В ванной зашумела вода, а это означало, что через полчаса, щелкнув, разложится диван; потом исчезнет полоска света под дверью и до утра придется остаться наедине с собственной неразрешимой задачей.

Хотя такая ли она неразрешимая?.. Ее можно просто не решать – правда, для этого придется выяснить, нужна ли ему Светка или проще вырезать этот эпизод и начать новую сцену. Как в кино. Вырезать, и жирдяя, и мужика с ротвейлером, и неведомую «черную руку»… только тогда придется вырезать и сегодняшний поцелуй, а вот это, очень серьезная проблема…

Закончив ежевечерний обход квартиры, Саша вернулся к себе в комнату. Таблетки стояли на столе, и он уже протянул к ним руку, но секунду подумав, убрал.

– Попытка сто двадцатая, – объявил он, – или двести тридцатая… – усмехнувшись, залез под одеяло; прислушался – в комнате было тихо, а, главное, тихо было в голове.

…Может, все закончилось само собой?..

– …Отдай мне ее!.. Отдай мне ее, и я уйду!..

– Как я могу отдать то, чего не знаю?.. – простонал Саша, – скажи хоть, кто ты – может, я догадаюсь, чего ты хочешь…

– Если ты догадаешься, то сойдешь с ума. А ты мне нужен, чтоб отдать ее…

– Так я сойду с ума еще быстрее!

– Наоборот, ты освободишься от зависимости! Я помогу тебе, только отдай мне ее!..

Саша вскочил, дрожащей рукой нащупал пузырек. Вытряхнув таблетку, судорожно проглотил ее; снова лег и блаженно улыбаясь, показал в темноту фигу.

– Теперь можешь грузить, что угодно – мне по барабану.

– Зря ты это делаешь – врачей надо слушаться, – не дождавшись ответа, голос продолжал, – хорошо, я ускорю процесс, пока ты не втянулся в это дерьмо. Я не хочу…

Возможно, в последующих словах могла крыться разгадка, но Саша их уже не слышал – мозг его отключился, зато выровнялось дыхание и сердцебиение…

– Свет, как ты себя чувствуешь? – мать зашла в комнату, уже держа наготове градусник.

– Нормально, – Светка потянулась, до дрожи напрягая руки и с радостью разглядывая возникшее за окном утро.

Независимо от состояния, это был самый умный ответ, так как, в противном случае, сразу начнется паника, сопровождаемая вызовом врача, покупкой кучи лекарств и «домашним арестом». Хотя, вот, последнее сегодня Светку волновало меньше всего – гулять не было никакого желания, потому что, как ни парадоксально это звучит, за ночь она устала больше, чем за неделю, проведенную в школе. Зловещие обрывки снов до сих пор мелькали в голове – они не были связаны сюжетом, но, словно ручейки в конце концов собирались в одно озеро, именуемое смерть.

Чего только Светка не испытала за ночь!.. Большой черный джип со злобно горящими фарами подстерегал ее на дороге. Она слышала удар – и умирала. Огромный ротвейлер, похожий на того, что обитает в десятом доме, вцеплялся ей в горло – и она умирала. Еще на нее падало дерево. (Треск сучьев казался настолько явственным, что теперь она очень удивилась, когда в окне, увидела его целым и невредимым). Происходило и еще что-то ужасное, уже стершееся из памяти, но развязка всегда получалась одинаковой…

– Что-то не похоже, чтоб ты чувствовала себя нормально, – скептически заметила мать.

– Температуры у меня, точно, нет.

– А что есть? – мать попыталась поймать ее на слове, – у тебя что-нибудь болит?

– Мам, я просто не выспалась. Кошмары замучили…

– Кошмары – это знакомо. Мне тоже иногда такое приснится!.. Представляешь!.. Будто приходит налоговая, а у меня вся «черная касса» на столе разложена. Они забирают бумаги, а я сижу, слова не могу сказать… – мать засмеялась, и успокоившись, поцеловала дочь в лоб, – я деньги оставила – в магазин сходишь. Не забудь, а то унесешься, как всегда.

– Ладно, – Светка отвернулась, разглядывая желтые квадратики на обоях.

Реальные события вчерашнего дня смешались со снами во вполне приемлемой концентрации, превратив всеобъемлющий страх в некий внутренний дискомфорт. …Конечно, откуда тут взяться ясности ума, если снится такое?.. – Светка попыталась переключить сознание на что-нибудь более приятное – например, на Костю, – неправильно я вчера себя вела – я ж его фактически выперла. Вдруг он обиделся?.. А как все было здорово!.. Я, оказывается, сама не знала, как хочу, чтоб он поцеловал меня! И что теперь делать?.. Надо позвонить – не такой же он дурак, чтоб обижаться из-за ерунды?.. – Светка мечтательно улыбнулась, – я ведь нравлюсь ему – я чувствую…

Последняя мысль одним своим существованием перевешивала все ночные кошмары. Светка поправила подушку, и сон, всю ночь неприкаянно бродивший вокруг да около, наконец опустился на край постели и погладил ее по голове…

Проснулся Костя с мыслью о Светке, как будто время провалилось, и все вернулось во вчера – в то хорошее вчера, каким оно было, пока она не начала свои непонятные игры. Зато теперь Костя точно знал, чего хочет больше всего на свете.

Резко сев на постели, он взглянул на часы. …Рано еще. Наверное, не проснулась… А интересно, как она спит?.. Фантазия, которую он так старательно тормозил, вновь понеслась вперед, подгоняемая, с одной стороны, сладостным желанием, с другой – воображением, и Костя, вновь откинувшись на постель, закрыл глаза.

Сквозь сон Светка услышала веселую трель мобильника.

…Блин, ну, принесите же кто-нибудь!.. и только через минуту поняла, что все давно ушли на работу. Встала, на ходу протирая глаза, и пошла на звук.

– Алло… – голос, похоже, выдал ее состояние, потому что Костя воскликнул:

– Ты чего, спишь? Ну, ты даешь!.. Время – одиннадцать!

– Да?.. – Светка машинально взглянула на будильник, которым была придавлена пятисотрублевая купюра и список необходимых покупок.

– У тебя сегодня какие планы?

– Планы?.. – Светка уставилась на листок, пытаясь разобрать, что же там написано, – сейчас умоюсь, позавтракаю, потом… тут мать нацарапала что-то.

– Тогда я зайду после обеда. Часика в три, можно?

– Конечно! – обрадовалась Светка. Значит ей не надо ни оправдываться, ни просить прощения за вчерашнее, – а до трех что ты будешь делать? – спросила она игриво.

– Буду смотреть на часы, – не задумываясь, брякнул Костя и замолчал. За подобным откровением подразумевалось и следующее, давно вертевшееся на языке, но никак не облекавшееся в слова, и Светка поняла это, но хотела услышать его не по телефону, а глядя в глаза, поэтому поспешно сказала:

– Пока, до встречи, – счастливо улыбаясь, она положила трубку. Вчерашний страх перед внешним миром пропал бесследно, отвоевав себе место лишь в ночных кошмарах, а этот звонок и вовсе сделал окружающий мир светлым и радостным.

Как и советовала мать, Светка решила начать с магазина.

Легкий ветерок лениво катал по двору прозрачный воздух, совершенно точно отражая Светкино настроение. Она остановилась, прикидывая, идти ли ей вдоль дома или срезать путь через двор, рискуя провалиться в коварно замаскированную тонким ледком огромную лужу. Обычно она рисковала, полагаясь на свой «цыплячий» вес, но сегодня что-то подсказывало, что лучше идти там, где ходят все люди.

Костя в этот момент подошел к окну, мысленно убеждая стрелки часов двигаться порезвее (после обеда они могут замедлить бег, чтоб к концу дня попасть в унисон с кремлевскими курантами). Он увидел, как Светка осторожно пробирается по гребню колеи, наполненной кашей из льда и воды. Гребень был узким, и ей приходилось балансировать, периодически взмахивая руками, будто она собиралась взлететь. Выглядело это смешно, но Костя залюбовался, представляя, как совсем скоро сможет прижать ее к себе, коснуться губ!..

В третьем подъезде открылась дверь и появился жирдяй с большим пакетом. Костя напрягся – получалось, что они шли навстречу друг другу. Уступая дорогу, жирдяй поскользнулся; ручка пакета оборвалась, и оттуда посыпались книги.

– Ой, извини, пожалуйста! – Светка испуганно прикрыла ладошкой рот.

– Ерунда, все равно выбрасывать.

– Выбрасывать? – уже наклонившись над лужей, пестрой от обложек, Светка повернула голову, – а зачем же ты их покупал? – она подняла книгу, оказавшуюся прямо у ее ног, и увидела название – «Порча и защита от нее». С трудом разлепив мокрые страницы, прочла вслух, – изурочить (дать урок) значит послать порчу через третье лицо, либо по ветру, когда колдун читает заклинание, двигаясь против ветра. В случае, если под порчу «по ветру» попадает посторонний человек, это называется относ. Относ снимается заклинанием (см. глава 3), производимым на перекрестке дорог… Ты что, – Светка оторвалась от текста, – занимаешься колдовством?

– Каким колдовством?.. – Саша смутился, – это я так…

Но книг было слишком много, чтоб объяснить их появление мимолетным увлечением.

– Свет, – Саша улыбнулся, – честное слово, я даже не пробовал. Просто читать прикольно.

Светка подняла другую, сухую книжку в мягкой обложке.

– Блин!.. «Эффект „черной луны“», – открыла ее, – …черная луна порождает центростремительную силу, направленную к центру Земли. Возникает смещение, тормозящее потоки энергии, при этом создаются энергетические астральные воронки, через которые различные духи и демоны получают возможность подпитываться восходящей энергией верхних миров… прикольно.

Перед Светкой будто приоткрылся темный занавес, и хотя она не успела ничего толком разглядеть, но все находившееся там явно отличалось от ее вялотекущей жизни.

– Возьми себе, – Саша вдруг вспомнил давно забытую радость общения, – у меня дома еще полно. Там, и гадания, и заговоры всякие… Хочешь посмотреть?

На одну чашу весов тут же с шумом ссыпались продукты, которые необходимо купить; пылесос и грязные тарелки в раковине, а другую окутало мягкое облако, скрывавшее то, что пряталось за «темным занавесом» – то, чего она никогда не видела, о чем никогда даже не думала… Вторая чаша стремительно опустилась вниз.

– Хочу, – Светка кивнула, но чувство долга занимало в ее сознании весьма твердые позиции, и она добавила, – мы ж ненадолго, ладно?..

Костя обалдело наблюдал, как они разговаривали, улыбались, как Светка помогала собирать книги, потом ждала, пока жирдяй отнесет пакет, и они вместе(!) пошли к подъезду.

Он стукнул кулаком по подоконнику так, что подпрыгнул цветочный горшок. …Сука! Мать тебе чего-то нацарапала!.. Все вы одинаковые!.. А я-то губы раскатал!.. Ну, я сейчас вам обоим создам уют!..

На ходу застегивая куртку, он сбежал по лестнице, но вылетев из подъезда, поскользнулся и грохнулся прямо перед самой дверью. Поднявшись, отряхнул мокрые джинсы, и понял, что, несмотря на клокотавшие внутри эмоции, в таком виде лучше вернуться домой …иначе эта шалава первая же оборжет – скажет, типа, обоссался!.. Это ж они вчера!.. А я-то, придурок!.. В спину ее кто-то толкал!.. Я вас обоих толкну – мало не покажется!.. Сосалась со мной… да ей все равно, с кем слюни гонять!.. В бессильной злобе Костя вернулся домой и захлопнув за собой дверь, огляделся; не найдя применения своей ярости, схватил телефон.

– Алло, Макс?.. Я фонарею с баб! Прикинь, в окно гляжу, а Светка с жирдяем! Он ей там чего-то заливает, а она слушает, аж варежку открыла! А потом они к нему пошли, блин!..

– Я ж тебе про ротвейлера вчера рассказывал, – напомнил Максим, не выказав ни малейшего удивления, – если он с собаками такое творит, что ему стоит Светку сманить? Я б на твоем месте, с ним не связывался. На фиг она тебе? Пусть жирдяй с ней кувыркается…

– Да не нужна она мне уже!

– Нет, если только жениться… – бесстрастно продолжал философствовать Максим, – тогда да, там бабла на всех хватит. Только как ее родичи на тебя посмотрят?..

– Причем тут, жениться? – Костя вдруг представил, как Светка утром готовит завтрак и уходит на работу, бросив на столе грязную чашку; потом приходит вечером и начинает …неважно, что она начинает – стирать или готовить… Короче, совсем как мать…

– А если не жениться, то чего ты за ней бегаешь? Дать, она тебе все равно не даст…

– Да не бегаю я!.. – возмутился Костя.

– Вот и не бегай! Мне, может, Танька Клюева катит, но я так думаю – надо будет, сама нарисуется, а нет – флаг ей в руки!..

Когда Светка вошла в подъезд, замкнутое пространство сразу вернуло ощущения вчерашнего дня. Она передернула плечами, проверяя, не удерживают ли ее невидимые руки – нет, физического воздействия не было, зато в сознании искорками вспыхивали мысли: …Куда я иду?.. Я ж собиралась в магазин!.. Почему я согласилась – у меня же куча дел до прихода Кости!..

Двери лифта закрылись. Кабина поползла вверх, а освещение сделалось совсем тусклым. Саша смотрел в угол, что давало Светке возможность изучать его. Это казалось лучшим вариантом, выбраться из сумбура возникшего в голове, но она не открыла ничего такого, чего б не видела в школе – новым было лишь само ощущение его близости.

– Саш, – сказала она, наводя невидимый мостик, – а почему ты ни с кем не дружишь?

– Не знаю… может, это со мной никто не дружит?..

…Господи, какая ж я дура!.. – подумала Светка, – конечно! Не будет же он навязываться?.. Это мы должны принять его!.. А почему нет? Он никому не сделал ничего плохого…

Она не знала, как выразить мысль, чтоб не обидеть ни его, ни своих друзей – ей опять не хватало слов, но сейчас будто кто-то подсказал их, и она послушно повторила:

– Хочешь, я буду с тобой дружить?

– Хочу, – Саша кивнул, и по символичному стечению обстоятельств, лифт остановился. Лампочка засветилась ярче, а когда створки с шумом разъехались, Светка увидела – что лестничная площадка и вовсе залита солнечным светом.

Саша гостеприимно распахнул дверь квартиры.

– Заходи, раздевайся.

– Саш, кто там? – неожиданно раздался женский голос.

– Мать, – тихонько пояснил Саша и тут же крикнул, – это девочка из нашего класса! Ее зовут Света. Ты не волнуйся!

– Здравствуйте, Света!

– А почему она не выходит? – шепотом поинтересовалась Светка, – моя б уже…

– Пойдем, – пропустив вопрос, Саша направился в комнату, и Светка пошла следом, преодолевая ощущение того, что это как-то неправильно.

Комната оказалась самой обычной, только сваленные в углу книги создавали впечатление начинающегося хаоса. Саша закрыл дверь. Светка огляделась, и помня о цели визита, взяла книжку, лежавшую на вершине «холма»; открыла ее.

«…Добросовестно перемешав домино, начинайте выкладывать кости „рубашкой“ вверх, согласно порядку, указанному на схеме. Кость один-один обозначает…»

– Фигня, – Саша аккуратно забрал книгу, – эта лучше. Тут такие прикольные истории.

Светка взглянула на обложку – «Магия животных». Наткнувшись на выделенные курсивом абзацы, задержалась: «…Московский школьник Артем Б. решил провести эксперимент по определению живучести кошек и сбросил бездомного кота с двенадцатого этажа. Эксперимент оказался неудачным – кот погиб, а через две недели Артем со своим другом Вадимом К. стояли на платформе, ожидая электричку. По словам Вадима, неожиданно появился кот с горящими глазами, который приближался, фантастически увеличиваясь в размерах. Остановившись метрах в трех, кот прыгнул, сбив Артема под колеса проносившегося мимо поезда.

Таким образом, можно сделать однозначный вывод, что призраки убитых животных жестоко и вполне реально мстят своим обидчикам…»

– Животных у меня нет, – Светка закрыла «сборник страшилок», – про гадания интересней.

– На, про гадания.

– «…Итак, кофе выпит, – прочитала Светка, – предсказатель опрокидывает чашку с остатками напитка на блюдце и ставит ее вверх дном. Примерно через минуту он берет ее правой рукой и резко поворачивает по часовой стрелке. Теперь остается только заглянуть в нее…» У тебя есть кофе?

– Есть, – Саша улыбнулся, – но это тоже фигня. Не верю я в гадания. На, вот.

Светка вновь принялась листать страницы, выхватывая из текста отдельные куски: