Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие

ModernLib.Net / Философия / Сергей Павлович Щавелёв / Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 3)
Автор: Сергей Павлович Щавелёв
Жанр: Философия

 

 


Среди кандидатов наук – чуть больше 50, а у докторов наук приближается к 60, что, между прочим, равняется средней продолжительности жизни мужчин в России[37]. За границей нет такого возрастного перекоса: в США действующих учёных в возрастной группе от 50 до 59 лет не больше 15 % (у нас 28 %); старше 60—6 % (у нас 18 %). «Такая ситуация ведёт к разрушению научного потенциала изнутри, нарушению механизма ротации кадров, преемственности в передаче знаний и опыта между поколениями»[38] российских учёных.

Вполне понятно, почему большинство наших престарелых учёных цепляются за штатные места сколько есть мочи: их мизерные пенсии по нескольку тысяч рублей не позволят им вкусить давно заслуженный отдых. А ведь именно наша профессия располагает к нему. Думать и писать не только можно, но и лучше на досуге от ежедневной службы. Правда, экспериментаторам нужна техника, но и к ней не так трудно получить доступ, если есть силы и желание. Так что главная причина резкого постарения российской науки в её нищете. Поэтому жалко и тех стариков, кого учреждения РАН должны были уволить по программе повышения оплаты труда оставшимся, несколько более молодым сотрудникам. Большая часть выведенных за штат и на пенсии делала что-то полезное для науки, да и продолжает это делать даже на пенсии, только резко потеряв в оплате труда. А ведь пожилым людям нужны деньги на лекарства и врачей. В итоге – взаимные обиды, неотмеченные юбилеи, досрочные кончины.

При такой системе не позавидуешь и молодым учёным. Тем слишком долго приходится ждать не то что общественного признания да руководящих постов, но просто нормальной оплаты по реальному труду. Какое бы замечательное открытие ни сделай, как много ни создай научной продукции, ты до седых волос останешься сначала ассистентом, младшим научным сотрудником, через годы доцентом, научным сотрудником, если твои шефы не позволят тебе ускоренно повысить своё служебное положение. Но в любом коллективе на лучше оплачиваемую вакансию претендует немало взрослых коллег. Они ведь всю жизнь трудятся в этой лаборатории, на этой кафедре! Не признаются же, что просто, как говорится, небо коптят там…

Так что у нас в науке карьера зависит не от тебя, а от твоих начальников. Многие из последних не терпят возле себя конкурентов. Зато поощряют подхалимов и прихлебателей, кафедральных да секторальных «молчалиных». А ведь талант исследователя чаще всего соотносится не с низкопоклонством, а с чувством собственного достоинства. Поэтому его обладатели в своём большинстве покидают «феодальные замки» российской науки. Кто – за границу, кто оставаясь на родине, но там, где предоставят перспективу жизненного развития, а не биографической стагнации.

Науковеды именуют эту ситуацию презрительно – «служивая наука». Если выбрать «сохранение нашей архаичной системы ведомственного управления наукой, то процесс вырождения кадрового потенциала будет прогрессировать, и никакие финансовые вливания или «косметические» улучшения здесь не помогут. Наша наука превратится в сферу подготовки талантливых молодых и энергичных специалистов высшей квалификации для других областей деятельности внутри страны или для зарубежных исследовательских институтов. В наших же институтах останутся те, кого привлекает карьера в бюрократической организации – таких у нас тоже немало.

Вот только нужна ли нам служивая наука?»[39]

Если разобраться, мы тут ведём речь не только и не столько об абсолютном хронологическом возрасте учёных, сколько о более или менее демократических механизмах их профессиональной мобильности, как «горизонтальной», так и «вертикальной». Ведь как бы то ни было, только в постсоветской России открылся «железный занавес», прежде всего для молодых исследователей, и они широким потоком устремились за границу, а кто-то ищет лучшее место работы на просторах отечества (чаще всего, перебираясь из глухой провинции в гораздо более кадроёмкие столичные центры). А это правильно, хорошо, и для бывших, и для нынешних учёных, если разобраться.

Тогда же у нас появились более или менее молодые доктора наук и старшие научные сотрудники, даже члены-корреспонденты РАН и директоры отдельных её Институтов. Часть из них вполне заслужили высокие степени и звания, руководящие должности. А часть их как-то сфабриковала, если не просто купила. Так что некоторое омоложение научных кадров у нас налицо, но оно принимает не всегда справедливые и своевременные формы. Меняется (хотя и очень медленно) личный состав разноуровневых кланов и группировок руководителей науки и образования, а не сам мафиозный принцип руководства наукой. Голос каждого из множества рядовых сотрудников чаще всего ничего не значит при решении важнейших вопросов жизни и работы научных коллективов. Права и обязанности в большинстве научных коллективов распределены не симметрично: кому-то можно всё, кому-то – ничего. Профессиональные союзы и общественные советы всего коллектива работников при такой системе ничего не значат и существуют для галочки, в качестве ширмы для авторитарной бюрократии. Из такой науки всегда будут бежать те, кто по возрасту и способностям способен к побегу; в такую науку беглецы никогда не вернутся.

А ведь в истории русской и советской науки встречались отрадные образцы гармоничного сотрудничества старших и младших, как по возрасту, так и по должностям. Например, A.M. Будкер, чьим именем назван теперь Институт ядерной физики Сибирского отделения РАН, при жизни боялся остаться в окружении узкой группы единомышленников. Он справедливо полагал, что как они ни будь толковы и доброжелательны, информация, получаемая от них, окажется неполной, чреватой шаблонами в ответах на вызовы жизни их коллективу. Поэтому Андрей Михайлович создал свой знаменитый «круглый стол», за который усадил всех членов учёного совета. Именно тут решались все важные для Института проблемы. Директор всякий раз старался добиться единогласных решений, консенсуса, пусть даже после долгих и мучительных споров. На обсуждения он не жалел ни времени, ни нервов, своих и чужих. Чтобы повысить статус научных работников по сравнению с управленцами, Будкер часть административных обязанностей распределил среди членов учёного совета – на общественных началах. Когда с ростом института возросло количество молодых научных сотрудников, замыкавшихся в своей повседневной деятельности на своих старших коллегах и руководителях, директор создал несколько малых «круглых столов» – по отдельным направлениям научной деятельности. В их состав и вошло молодое поколение коллег. Сам академик еженедельно посещал заседания всех «круглых столов» и таким образом был в курсе разных вопросов жизнедеятельности учреждения. Его мощное влияние ощущалось везде, но основывалось оно на полном объёме необходимой для принятия решений информации.

Академик РАН и РАМН, ведущий специалист по онкологическим заболеваниям Гарри Абелев[40] справедливо подчёркивает особую психологическую атмосферу, которая только и способна объединить усилия исследователей старшего поколения и молодых. «Старшие исследователи богаты здравым смыслом и являются его носителем. Молодые – носители пробивной энергии, жадны в освоении новых методов. Такое сочетание требует высокой порядочности с обеих сторон, такта и этических принципов, не формализуемых, но возникающих непредвиденно в процессе работы. Вытеснение и грубость в этих отношениях совершенно нетерпимы, непродуктивны и разрушительны для творческой работы».

Тема старцев неустранима из корпоративной этики, хотя весьма деликатна. Здесь имеется в виду пожизненная монополизация власти, административного ресурса, а не сам по себе возраст и даже не просто пребывание в академическом коллективе. Не возраст сам по себе, а тип личности способен скомпрометировать любой возраст, извратить его возможности. А продуктивно работать можно и в штате, и на части ставки, и на полной пенсии. В этом состоит крест или привилегия учёных и прочих людей творчества.

Онемевший после инсульта великий режиссёр Антониони свои последние фильмы режиссировал жестами. Их поясняла его последняя спутница жизни, которая была моложе метра лет на 40. Кто захочет оказаться в подобной ситуации? «Живым трупом» среди «племени младого, незнакомого»?..

Хотя, если подумать, то в отдалённом будущем своей судьбы и такое может показаться даже заманчивым… Один из героев Н.С. Лескова желает своему благодетелю «сто лет жить и ещё пятьдесят на карачках ползать…» Именно пожилые учёные – таких было немало – мыслили и сочиняли свои интереснейшие труды и в инвалидском кресле, и на больничной койке, и в тюремной камере, и даже в сумасшедшем доме. Да минует нас чаша сия, а судьба даст возможность подольше сохранять работоспособность. Как писал незабвенный Юрий Иосифович Визбор: «…Я ж на чутких врачей уповаю тайком, / Если это конечно в природе возможно».

Мой любимый актёр и режиссёр Клинт Иствуд, родившийся в 1930 году, до сих пор плодотворно работает в кино, сняв более 30 фильмов. Журналисты с недоумением спрашивают его: «В чём секрет вашей вечной молодости?» Метр снисходительно отвечает: «Последние 40 лет изо дня в день посещаю тренажёрный зал. Даже к съёмочной площадке прилагается спортзал». «Ведь вы вполне можете уйти на пенсию, проводить всё время в семье или на площадке для игры в гольф…» «Действительно. Но я не вижу причин остановиться, пока нахожу оригинальные сюжеты и пока мне нравится сам процесс работы. Один мой коллега снял последний фильм, сидя в инвалидной коляске и вдыхая кислород из баллона. Можно и так работать. Я намерен продолжать, пока не превращусь в инвалида». Хотя и это не конец.

Ну, а потом – может, повторим слова выдающегося американского хореографа Мерса Каннингема. Он летом 2009 г. ушёл из жизни на 91-м её году. Вплоть до 80 лет он танцевал сам, а затем вёл репетиции, будучи прикован к инвалидному креслу; сказавши своим помощникам: «Уходить из жизни нужно с чувством приятной усталости…»

Мотивация научной работы

«Известно, что ведьмак, причиняя иным мучения, страдания и смерть, столь великое удовольствие и наслаждение испытывает, коих человек благочестивый и нормальный токмо тогда достигает, когда с женой своею законной общается, ibidum cum eiaculatio».

Аноним. Монструм, или ведьмака описание // А. Сапковский. Башня ласточки.

«– Но что мы теперь станем делать? Для чего будем жить? – бросил я в отчаянии в пустое синее небо. – Что, например, буду делать я? Не стало газет – значит, конец моему призванию.

– Не на кого охотиться, не с кем воевать, так что и для меня всё кончено, – сказал лорд Джон.

– Не стало студентов, – значит, кончено и для меня, – прохрипел Саммерли…

– Не кончено… для меня, – заметил Челленджер, – потому что наука не умерла, и катастрофа сама по себе предлагает нам для исследования множество захватывающих проблем».

А. Конан Дойл. Отравленный пояс, 1913 г.

«Веригин (устало в трубку). Что ж, ладно, что поделаешь… Тогда уж можете не торопиться. Что-нибудь придумаем взамен. Только вот я теперь не знаю, как со Ско-филдом быть? Ведь та же петрушка будет…

Бузыкин (вскричал). Нет! Скофилд – это моё! Это я на коленях!»

А. Володин. Осенний марафон.

В чудесной пьесе Александра Моисеевича Володина и снятом по ней столь же замечательном фильме Георгия Данелия «Осенний марафон» главный герой – переводчик и преподаватель университета Бузыкин хронически опаздывает со сроками сдачи в печать своих работ: жена; другая, любимая женщина; подработка лекциями на журфаке; навязчивые приятели; наглая знакомая-однокурсница, чьи бездарные переводы ему приходиться править; навязчивый сосед слесарь с еженедельной бутылкой водки, коей они потчуют иностранца-стажёра («хиппи проклятый…»); и разные прочие помехи тормозят его творческую работу. Перелом в его судьбе происходит, когда обожаемого им автора Скофилда передают для перевода этой самой бездарной однокурснице. Тогда Бузыкин становится принципиальным… У любого автора есть что-то главное, заветное для его жизни в профессии. По нему и проверяется, что именно нами движет. Или ничего уже не движет, кроме житейской инерции.

Жизнь то и дело пробует на излом мотивацию учёного. Учиться дальше на медные деньги или сразу начать зарабатывать приличные суммы, попрощавшись с наукой? Пойти в аспирантуру по любимой специальности, или по другой, мне лично малоинтересной, но к могущественному шефу? Уехать или остаться? Занять место старшего коллеги или пропустить его вперёд по служебной лестнице? Перейти к более перспективному руководителю или сохранить верность постаревшему учителю? Сменить науку на более прибыльное занятие или обездолить родных и близких людей своим фанатизмом исследователя? Для правильного выбора нет рецептов. Впрочем, в этике всегда так, а не только в научной её сфере. Есть только принцип так называемого меньшего зла. А его каждый понимает по-своему.

Примечания

1

По ряду объективных и субъективных причин многие важные условия академического и учебного книгоиздания в постсоветской России заметно выродились. Редакторов и, особенно, рецензентов учебников и монографий сплошь и рядом обозначают формально, «для галочки», а то и обходятся без них вовсе. Поэтому автор настоящего пособия обратился с просьбой к его рецензентам сформулировать свои впечатления от знакомства с ним и поместил их отзывы перед своим текстом – как варианты подготовки читателей к его освоению.

2

Илья Теодорович Касавин – доктор философских наук, член-корреспондент РАН, заведующий сектором социальной эпистемологии Института философии РАН (Москва), главный редактор журнала «Эпистемология и философия науки»; составитель и главный редактор «Энциклопедии эпистемологии и философии науки» (М, 2009).

3

Александр Тимофеевич Хроленко – доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки России, заведующий кафедрой русского языка Курского государственного университета. Член совета по фольклору РАН, этнолингвистической комиссии при Международном комитете славистов. Составитель энциклопедического словаря языка русского фольклора, соавтор сопоставительного словаря «И.Ф. Тютчев и А.А. Фет», многих других т. п. монографических, учебных и справочных изданий.

4

Дмитрий Петрович Кузнецов – кандидат философских наук, доцент кафедры философии Курского государственного медицинского университета. Специалист по истории русской философии, философии медицины и биоэтике.

5

Один из самых обстоятельных обзоров этой темы: Лейси X. Свободна ли наука от ценностей? Ценности и научное понимание / Пер. с англ. М., 2001.

6

См.: Мамчур Е.А. Образы науки в современной культуре. М., 2008.

7

Коллективное рассмотрение этого понятия российскими и украинскими философами и науковедами свелось к попыткам прокомментировать известную концепцию Р.К. Мертона исходя из реалий начала XXI в.: Этос науки / Отв. ред. Л.П. Киященко, Е.З. Миркша. М., 2008.

8

См. обзор футуролого-антропологических концепций в нашей работе: Кузнецов Д. П. История и человек. Проблема завершённости и совершенства в русской религиозной философии. Курск, 2005.

9

В их числе отметился и автор этих строк: Щавелёв С.П. «Философский пароход» опять под загрузкой? // Поиск. Еженедельная газета научного сообщества. 1999. № 34. 27 августа. С. 4 (Статью подписали также Б.Ф. Сикорский, В.И. Колядко, Б.П. Королёв).

10

Впрочем, философская и учебная литература по философии и методологии науки в СССР 1970-х – 1990-х гг. публиковалась в изобилии. См., например: Стёпин B.C. Философская антропология и философия науки. М., 1992; Философия и методология науки / Под ред. В.И. Купцова. Учебник для вузов. М., 1996. В одном из таких изданий поучаствовал и автор этих строк: Щавелёв С.П. Вненаучное познание. Пара-наука; Практическое познание: содержание, структура, функции // Философия и методология познания. Учебник для магистров и аспирантов / Под ред. В.Л. Обухова. СПб., 2003. С. 254–271,287-302.

Так что аналогичные по тематике и жанру издания последних лет по большей части представляют собой перелицованные тексты предыдущих десятилетий.

11

Стёпин B.C. Философия науки. Общие проблемы. Учебник для аспирантов и соискателей учёной степени кандидата наук. М., 2007.

12

Микешина Л.А. Философия науки. М., 2005.

13

Ильин В.В. Философия и история науки. Учебник. 2-е изд., доп. М., 2005.

14

Философия науки. Методология и история науки / Коллектив авторов. М., 2007.

15

В типовой ваковской программе настоящего учебного курса слово «психология» отсутствует, а «этические проблемы науки в конце XX столетия» упоминаются единожды и безо всякой конкретизации. См.: Программы кандидатских экзаменов «История и философия науки» («Философия науки»). М., 2004. С. 9.

16

Геннадий Алексеевич Подкорытов (1922 г. рождения) – доктор философских наук, профессор философского факультета Санкт-Петербургского университета. Ветеран и инвалид Великой Отечественной войны. Воевал с ноября 1941 по август 1943 гг. на Западном фронте (топограф-вычислитель стрелковой роты). В атаке был ранен, попал в госпиталь, где ему ампутировали ногу. Закончил исторический факультет Пятигорского педагогического университета (1947). Переехав в Ленинград, учился на юридическом факультете ЛГУ; там же закончил аспирантуру философского факультета, где и преподавал вплоть до выхода на пенсию.

17

Александр Александрович Формозов (1928–2009) – русский археолог, историк, историограф. Выпускник исторического факультета МГУ и аспирантуры Института археологии РАН, где вплоть до выхода на пенсию (2003) прослужил научным сотрудником. См. о нём: Щавелёв С.П. Историки Курского края. Биографический словарь. Курск, 2009. С. 261–265; Формозов А.А. Ответы на анкету «Историки России: особенности научной работы» // В кн.: Бердинских В.А. Ремесло историка в России. М., 2009. С. 139–145.

18

Подкорытов Г.А. Историзм как метод научного познания. Л., 1967; Его же. Соотношение теории и метода в научном познании // Методологические вопросы общественных наук. Л., 1972; Его же. Особенности принципа как форма научного познания // Роль научных принципов и понятий в научном исследовании. Л., 1976; Его же. Общее и особенное в методологии научного познания // Общее и особенное в методологии социальных исследований. Л., 1986; Его же. О природе научного метода. Л., 1988; Его же. От гуманитарного знания к гуманитарному сознанию // Гуманитарное знание: сущность и функции. СПб., 1991; Его же. В мире вещей и понятий. Сб. научных и литературно-художественных миниатюр. СПб., 2002.

19

Формозов А.А. Очерки по истории русской археологии. М., 1961; Его же. Страницы истории русской археологии. М., 1986; Его же. Археология и идеология ([19]20-е – 30-е годы) // Вопросы философии. 1993. № 2; Его же. Пушкин и древности. Наблюдения археолога. Изд. 2-е, доп. М., 2000; Его же. Рассказы об учёных. Курск, 2004; Его же. Русские археологи в период тоталитаризма. Историографические очерки. М., 2004; 2-е изд., доп. М., 2006; Его же. Человек и наука. Из записей археолога. М., 2005; Его же. Статьи разных лет. Курск, 2008.

20

См., если угодно: Подкорытов Г.А., Щавелёв С.П. Какова же роль скептицизма в познании? // Философские науки. 1979. № 5; Щавелёв С.П. [Рец. на кн.:] А.А. Формозов. Классики русской литературы и историческая наука // Вопросы истории. 1998. № 5; Его же. От составителя // Формозов А.А. Историография русской археологии на рубеже XX–XXI веков (Обзор книг, вышедших в 1997–2003 гг.). Курск, 2004; Его же. От редактора (Рассказ об авторе «Рассказов об учёных) // Формозов А.А. Рассказы об учёных. Курск, 2004; Его же. Новые книги А.А. Формозова по истории и теории русской археологии (2004–2005). Курск, 2006; Его же. Послесловие составителя // Формозов А.А. Статьи разных лет. Курск, 2008.

21

В том числе по части общей теории и методологии медицины и биологии: Философия и медицина / Под ред. В.Ф. Сержантова, А. А. Королькова. Л., 1986; Юсуфов А.Г., Магомедова М.А. История и методология биологии. М., 2003; Шевченко Ю.Л. и др. Философия медицины. М., 2004; Хрусталёв Ю.М., Царегородцев Г.И. Философия науки и медицины. М., 2005; Моисеев В.И. Философия науки. Философия биологии и медицины. М., 2008.

Если сравнить эти произведения с работами М. Фуко и других западных мыслителей, использовавших для своего анализа, в том числе, и материалы истории медицины и здравоохранения, то наша отечественная печатная продукция аналогичной тематики выглядит по большей части суконно, убого и не способна заинтересовать практикующих медиков.

22

Взять для примера: Фролов И.Т., Юдин Б.Г. Этика науки: проблемы и дискуссии. М., 1986; Юдин Б.Г. Этика науки // Введение в философию. Учебное пособие для высших учебных заведений / Рук. авторского коллектива: И.Т. Фролов. Изд. 3-е, перераб. и доп. М., 2003.

Между тем именно на эти публикации до сих пор вынуждены ориентироваться преподаватели курса истории и философии науки аспирантам и соискателям учёных степеней: Виктору к Е.Н. Этика и аксиология науки для аспирантов и соискателей (опыт работы в Сибирском государственном технологическом университете) // Эпистемология & философия науки. Т. XXI. 2009. № 3. С. 97.

23

Лев Давидович Ландау (1908–1968) – физик, академик Академии наук СССР; Герой Социалистического Труда; удостоен нескольких Сталинских (Государственных) премий за расчёты атомной и водородной бомб; лауреат Нобелевской премии. Автор ряда фундаментальных физических теорий – фазовых переходов и сверхтекучести; матрицы плотности; диамагнетизма электронов в металлах и затухания без трения волн в плазме; многих других. Создал знаменитую на весь мир школу теоретической физики, из которой вышли многие Нобелевские лауреаты. В соавторстве с Е.М. Лифшицем и отчасти Л.П. Питаевским подготовил многотомный курс этой науки для высшей школы, переведённый на 20 языков. Личность Ландау, его стиль мышления и уклад жизни вошли в легенду. См. подробнее: Бессараб М. Так говорил Ландау. М., 2004; Её же. Лев Ландау. Роман-биография. М., 2008; Горобец Б.С. Круг Ландау. М. – СПб., 2006.

24

Знаменитый борец Иван Поддубный якобы придумал всем чемпионам по цирковой (французской) борьбе периодически собираться в Гамбурге и там соревноваться без поддавков и договорных поединков, чтобы выяснить, кто на самом деле среди них сильнейший.

Виктор Борисович Шкловский (1893–1984) – российский писатель, литературовед, киносценарист. Воевал (унтер-офицером), был ранен на Первой мировой войне. Член партии социалистов-революционеров. После Октябрьской революции бежал в Финляндию, пребывал в эмиграции в Берлине (1922–1923). Прототип Шполянского из «Белой гвардии» М.А. Булгакова. Государственная премия СССР (1979) за книгу «Эйзенштейн».

25

Эрнст Рифгатович Мулдашев (1948 г. рождения) – башкирский врач (хирург-офтальмолог); создатель и директор центра микрохирургии глаза в Уфе (с 1990 г.). Доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач РФ. Скандальную известность приобрёл голословными заявлениями о якобы произведённой им операции по пересадке глаза (все остальные офтальмологи отрицают возможность регенерации сетчатки глаза). Абсурдный, откровенно бредовый характер носят «неакадемические исследования» этого врача (о тибетской прародине человечества; законсервированных где-то в пещерах Гималаев предках – резервном генофонде человечества; и т. п. вздор). Тем не менее книги на эти темы («В поисках города богов», «От кого мы произошли», «Матрица жизни на Земле» и т. д.) широко представлены в продаже.

26

Вот, например, показательный пассаж из мемуаров Джона К. Гэлбрейта – выдающегося теоретика и практика мировой экономики. Будучи уже международно известным учёным, он из США прилетел в Швейцарию, чтобы написать очередную книгу. Там ему предложили прочесть лекции в женевском Институте международных проблем. А «лекции заставляют много думать. День и час лекции приближались неумолимо; нельзя же стоять молча перед самой невежественной аудиторией. Вот и заставляешь себя выбирать самое главное, делать выводы в уверенности, что никто из присутствующих не запомнит всё настолько, чтобы потом упрекать тебя в некомпетентности. И всё же я пребывал в неуверенности» (Гэлбрейт Дж. К. Жизнь в наше время. Воспоминания. М, 1986. С. 226).

27

Филдсовская медаль – высшая в мире награда для молодых (до 40 лет) математиков, присуждается раз в 4 года. С момента учреждения в 1930-х гг. её получили до полусотни человек, из которых 8 – российского гражданства или происхождения. Вместе с Перельманом в 2006 г. её удостоился другой россиянин – Андрей Окуньков.

Отказ первого лауреата получать премию по-своему закономерен. Григорий Яковлевич Перельман (1966 г. рождения) – ленинградец, выпускник физико-математической школы № 239, механико-математического факультета Ленинградского университета; неоднократный победитель факультетских, городских, всесоюзных и международных олимпиад; старший научный сотрудник Математического института имени В.А. Стеклова; кандидат наук; недолго преподавал геометрию в СПбГУ; в начале 1990-х стажировался в Нью-Йоркском и Бруклинском университетах, но в отличие от многих своих друзей-коллег за границу не уехал, отклонив несколько предложений эмигрировать с гарантией работы. «Мне в России лучше работается», – объяснял он. Уволившись в 2005 г. из института (там его не переизбрали на очередном конкурсе по причине отсутствия публикаций) и из университета, живёт с матерью (отец эмигрировал в Израиль, сестра – в Швецию). Свои соображения о гипотезе Пуанкаре выложил в Интернете в виде препринтов в 2002 г. и 2003 г. за подписью «Гриша Перельман». Денежная составляющая медали Филдса составляет 7 тысяч $, но американский меценат Клей в 2000 г. предложил Бостонскому фонду развития математики приз в миллион $ за доказательство теоремы Пуанкаре. Большинство математиков признало его единственным автором правильного решения. Президент Международного математического общества приезжал в Петербург и два дня пытался убедить Перельмана принять награду. Тот заявил: «Если доказательство верное, другого признания не требуется».

В начале 2010 г. Институт Клея предпринял новую попытку наградить русского гения – присудил ему свою особую Премию тысячелетия, с тем же денежным эквивалентом в один миллион долларов. Информационные агентства мира дружно сообщили: 46-летний учёный, живущий с матерью в скромной двухкомнатной квартире в спальном районе Петербурга, думал над тем, принимать ли миллионную награду, и в конце концов окончательно от неё отказался.

28

Анри Жюль Пуанкаре (1854–1912) – французский математик, физик; историк и теоретик науки. Член парижской Академии наук (1887); с 1906 г. её президент; иностранный член-корреспондент Императорской Академии наук России (1895); член французской национальной академии (1909). Автор фундаментальных работ по небесной механике, астрономии; дифференциальным и интегральным уравнениям, теории чисел; теории вероятности; неэвклидовой геометрии; топологии; электромагнетизму; «Курса математической физики» в 10 томах; релятивистской динамике (в связи с чем является (вместе с Лоренцем) непосредственным предшественником теории относительности А. Эйнштейна); квантовой теории.

29

Виталий Лазаревич Гинзбург (1916–2009) – академик РАН, старейший сотрудник Физического института имени П.Н. Лебедева РАН. Выпускник физического факультета МГУ (1938) и аспирантуры при нём же (1940). Кандидат (1940), доктор (1942) наук; автор около 400 статей и 10 монографий по теоретической физике, радиоастрономии и физике космических лучей; философским проблемам науки и защите атеистического мировоззрения, разоблачению лженауки. Основные труды посвящены распространению радиоволн, астрофизике, происхождению космических лучей, физике плазмы, кристаллооптике. Разработал теории: квантовую теорию эффекта Черенкова-Вавилова; черенковского излучения в кристаллах (1940); переходного излучения, возникающего при пересечении частицей границы двух сред (1940, совместно с И.М. Франком); полуфеноменологическую теорию сверхпроводимости (1950, совместно с Л.Д. Ландау); полуфеноменологическую теорию сверхтекучести (1958, совместно с Л.П. Питаевским). Лауреат ряда премий, в том числе: Сталинской (1953); Ленинской (1966); золотой медали имени С.И. Вавилова (1995); Вольфа (1994–1995); Нобелевской (2003, совместно с А. Абрикосовым, А. Леггетом – за вклад в развитие в теории сверхпроводимости и сверхтекучести). В единодушных оценках коллег – физик Вселенной, последний теоретик-энциклопедист.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4