Супрун кивком показал, что он знает и понимает, о чем идет речь. Действительно, авиабаза ВВС Турции Incirlik Air Base является крупнейшим в регионе объектом подобного рода и активно используется ВВС США, а также транспортными компаниями, тесно сотрудничающими с Пентагоном для переброски войск и грузов в те же Ирак и Афганистан. По факту, американцы в окрестностях этой базы, инфрастуктуру которой они сильно нарастили в последние годы, чувствуют себя как дома. Так, словно они здесь не гости, а хозяева. И это обстоятельство, кстати говоря, далеко не всем в Турции по нраву. Причем недовольных хватает не только среди исламистов, но и в среде военных и сотрудников турецких спецслужб.

– Алекс, в этой группе, как стало известно моему источнику, большинство изъясняются на русском.

– Даже так? А кто они такие? Какие у них цели и задачи? Есть какие-то версии?

– Есть версия, что некоторые из этих девушек были захвачены во время штурма Красной Мечети. Они проходили там обучение в одной из религиозных школ. В школе, созданной специально для выходцев из вашей страны и из бывших республик Союза. Набор шел из юношей и девушек, исповедующих ислам, но и не только. Также туда, в школу при «Лаль Масджид», направляли тех, кого решили подвергнуть психообработке.

– Вы говорите о событиях минувшего лета?

– Да. Там, в Исламабаде, при «Лаль Масджид» работало сразу несколько школ и университетов. Думаю, вы в курсе. Частью «студенты» погибли в ходе боев, частью были задержаны либо рассеяны. Но многих куда-то увезли. Впрочем, это отдельная тема… Так вот, Алекс. Об этой группе одному из моих источников стало известно лишь три дня назад. Да и то в связи с переброской этих людей на один из объектов… Их перевезли в Кипр.

– В вашу… турецкую зону?

– Да. Они должны покинуть Кипр уже сегодня, максимум – завтра. Транзитом через Хорватию либо Черногорию… Скорее всего – к вам.

Супрун проглотил подступивший к горлу тугой комок.

– «Невесты Аллаха»?[11] Или нам следует ждать каких-то новых фокусов?

– По этому пункту пока все, Алекс, – турок уклонился от прямого ответа. – Возможно, в ближайшие дни нам станут известны данные их новых паспортов, по которым они должны будут пересечь границу с западным Кипром. Но эта информация, как вы понимаете, будет стоить немалых денег.

Ata, прищурив глаза, добавил:

– Алекс, я человек пожилой… у меня все есть, хвала Всевышнему. Но люди рискуют головой, верно?

– Сколько и в какой форме?

– Давайте поступим так. Я сам заплачу – здесь и тем, кому следует. А вы, Алекс, позаботитесь, чтобы оговоренная нами сумма кэшем была без промедления передана известному вам человеку… там, у вас. Зачем возить деньги туда-обратно или гонять по счетам, привлекая ненужное внимание?

Ata взял с подноса крепенький, без единого изъяна лимон.

Продемонстрировав желто-зеленый цитрусовый гостю, он сказал без тени усмешки:

– Вот столько, Алекс, мы просим за полную информацию об этих «невестах». И помните, чем быстрее деньги окажутся у посредника, тем выше шанс, что… Что благодаря этим сведениям, вы сумеете нейтрализовать враждебные действия. И что, может быть, вам удастся избежать очень, очень серьезных проблем.

Супрун для приличия – здесь не принято соглашаться мгновенно, это несолидно – выдержал паузу в две-три минуты.

Задумчиво погладив подбородок, сказал:

– Договорились, Ata. Телефон и мэйл у посредника прежние?

– Изменились, Алекс. – Ata вновь остро посмотрел на гостя. – В Москву завтра вылетит Эрдоган. Да, да, тот самый парень, что нас здесь опекает и обслуживает. Деньги отдадите ему. А он уже сам передаст, кому следует.

Супрун кивнул в знак согласия. Сумма, конечно, не маленькая, – «лимон» американских денег. Но это явно не тот случай, когда, как говорят сами турки, «торг уместен». В том, что руководство выделит такую денежку налом, он тоже не сомневался. Ata – ценнейший и очень информированный кадр. Он зачастую говорит даже не от себя, а от имени неких не желающих светиться, но влиятельных и оппозиционно настроенных к «проевропейской» светской партии турецкого политического истеблишмента местных спецслужбистов. Опять же, не в одной лишь России произошла спайка спецслужб, политической элиты и бизнеса. В Турции многие бывшие и действующие сотрудники той же MIT связаны через родственников, бывших сослуживцев или знакомых с верхушкой крупных турецких фирм, банков, имеющих значительные интересы в сфере российско-турецких внешнеэкономических связей. Достаточно сказать, что один из не очень дальних родственников нынешнего собеседника Супруна является совладельцем одной из крупнейших торговых сетей российской столицы, построенной и управляющейся турецким капиталом…

Настроживало лишь одно: то, что Ata решил поменять уже отлаженную, казалось бы, схему контактов и каналов поступления денежных сумм.

К «дервишу», сидящему в нескольких метрах от входа в мечеть, подошел мужчина лет пятидесяти, местный азанчи.[12]

– Уважаемый, да продлит ваши годы Всевышний… Я вас раньше здесь не видел, кажется?

Бродяга продолжал смотреть куда-то в видимые лишь одному ему дали. Взял с земли выроненную им недогрызенную корку хлеба, отправил ее в рот и стал методично жевать. Азанчи, сказав что-то под нос, достал из кармана яблоко, нагнулся и положил его на тряпицу рядом с нищим. После чего направился через вымощенную еще при Фатихе-завоевателе площадь к одному из переулков и вскоре скрылся из виду.

«Дервиш», убедившись, что за ним сейчас никто не наблюдает, поправил микродинамик, вставленный в ушную раковину правого уха, в который подавался сигнал от переоборудованной умельцами «Vertu»,[13] – он отчетливо слышал в наушнике все, о чем сейчас говорят в «отдельном кабинете» московский визитер и пригласивший его на встречу пожилой турок.

– Ata, не могу не задать свой вопрос. – Разговор принимал столь драматичный характер, что Супрун невольно даже чуть подался вперед. – Вы утверждаете, что у нас завелся предатель… Но откуда вам самим стало об этом известно? Ведь таких агентов… Их оберегают как зеницу ока!

– Я знаю людей, которые его вербовали. И знаю, на каком крючке его держат по сегодняшний день.

– Где он служит? В Генштабе? В Главном разведуправлении? Во внешней разведке? В аппарате Министерства обороны?

– Я не могу сказать, Алекс. Пока не могу… Эта информация стоит денег. Больших денег. Это первое. И второе. Если вы возьмете «крота», то могут пострадать некоторые мои знакомые.

– Понимаю… Давайте разделим тему. Начнем с первой части. Сколько?

Ata переложил четки в левую руку, а правой взял с подноса уже знакомый Супруну «цитрусовый». Потом… еще один. И еще – третий (их всего на подносе как раз лежало три штуки).

– Вот столько, Алекс.

Супрун не смог подавить вздох.

– Это очень много! Как я смогу убедить, что ваш товар стоит таких денег?

– Стоит. Этого человека взяли в оборот леть пять назад. Он отдыхал… хм… на одном из наших курортов. Человек этот имеет нетрадиционные наклонности, скажем так.

– На педерастии вербанули? – Как ни старался Супрун избегать эмоций, все же в его вопросе прозвучал скепсис. – Неужели на таком еще кого-то можно прихватить? В наш безумный, в наш толерантный век?! «Голубизна» давно не то что недостаток, а уже почти что достоинство!

– Не спорю, мы живем в извращенном мире. – Ata вернул цитрусовые на поднос и вновь принялся перебирать пальцами янтарные четки. – Поэтому уточню. Этот человек однажды проснулся в своем номере в отеле, куда он вечером пригласил симпатичного парнишку. И обнаружил, что…

– Что тот парнишка мертв? Ну что ж, в это я могу поверить. Прием известный… и почти безотказный. Ну что ж… Ata, сумма, которую вы просите, слишком серьезна, чтобы мы ее могли выплатить без… Без реального, скажем так, обеспечения.

– Наши и ваши «заклятые друзья» пытаются сейчас выяснить для себя некоторые аспекты событий, которые вы шифруете под символом «три восьмерки». Ищут информацию, ищут также некоторых людей. Ваших, уточню, людей, тех, кто совершил тогда какую-то дерзкую акцию. Около месяца назад этого «крота», который имеет серьезный доступ к большому кругу секретных данных, нашим людям было велено передать…

Поскольку пауза затянулась, Супрун позволил себе высказать догадку.

– Коллегам из-за океана?

– Да. Но не напрямую, не их местной резидентуре.

– Хотят использовать какую-то «прокладку»? Или еще проще: намереваются работать с ним, с этим «кротом», далее под «третьим флагом»?

– Есть одна довольно крупная организация… или компания, скажем так, которая стоит за всем этим, – помолчав, сказал Ata. – Она же активно работает среди частных компаний, которые хорошо известны по событиям в Ираке и Афганистане… Есть основания считать, что именно эта организация через свои возможности и через свою дочернюю структуру перевезла транзитом через нашу страну в Кипр и на Балканы ту группу, в которую входят и потенциальные «невесты Аллаха».

– Назовите фирму, Ata… И это сильно облегчит предстоящий мне разговор о выделении крупных денежных средств!

«Дервиш» сначала услышал тарахтение мотоциклетного движка. А затем увидел, как из переулка показалась и сама «мехповозка».

Это был некий гибрид из мотоцикла и фургона для перевозки не слишком тяжелых и малогабаритных грузов.

Такие повозки здесь, в старинных кварталах, где и по сию пору встречаются узенькие улочки, на которых тесно даже одному современному авто, являются довольно популярным средством передвижения для мелких торговцев, поставщиков небольших партий продуктов и овощей.

«Мотофургон» остановился возле кафе, до которого от мечети – наискосок через площадь – было по прямой метров тридцать, не более. Но остановился не у самого входа, а чуть не доехав до него, рядом с пустующей террасой.

«Странно, – подумал «дервиш». – Парковка в этом месте, именно на площади – запрещена…»

В следующую секунду он увидел, как из седла этого «кентавра» выбрался какой-то мужчина в джинсах и темной куртке-ветровке, на голове у которого красовался черный мотоциклетный шлем.

И субъект как-то уж очень быстро, крутанувшись юлой на каблуках, засеменил прочь. Но не в сторону входа в кафе, а в тот переулок, из которого он только что выехал!

Рука «дервиша» стремительно нырнула в карман его ветхого, замызганного халата – за мобильным!

– Алекс, я могу назвать имя… то имя, что нам известно. Имя одной из той группы женщин, о которых мы говорили. Ее псевдоним. Это, надеюсь, облегчит вам разговор с вашим руководством. Я также готов указать на «фирму», которая, как нам здесь представляется, стоит за подготовкой какой-то акции, направленной против вас. Или даже – серии акций…

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.