Вывод: листы с опорными сигналами и плакаты к ним должны создаваться авторами или авторскими коллективами с учетом всех психолого-методических требований к этим средствам обучения и после компетентного обсуждения и рецензирования публиковаться педагогическими издательствами так же, как издаются сейчас географические карты, атласы, учебные плакаты, картины и другие учебные пособия. В первые годы экспериментальной работы издательство "Радянська школа" выпустило брошюры с опорными сигналами по астрономии, физике для VI класса и физике для VII класса. В последующие годы, правда очень маленькими тиражами, в Научно-исследовательском институте содержания и методов обучения АПН СССР были изданы брошюры по математике, природоведению, истории, русскому языку, географии, английскому языку и украинскому языку. Многокрасочные листы с опорными сигналами для учащихся техникумов выпустило издательство "Экономика"5. Издание опорных плакатов не взяло на себя еще ни одно издательство.
      Развитие идеи
      Различного рода опорные сигналы, графические образы и схематические рисунки при изложении нового материала с успехом применяются сейчас во всех учебных заведениях - от школ до вузов. В более чем полутора тысячах книг, брошюр, методических руководств, журнальных и газетных статей с самых разнообразных позиций рассмотрены особенности, результативность и предполагаемые пути развития новой методической системы обучения. И если 20 лет назад первыми энтузиастами экспериментального поиска были журналисты, то теперь в обсуждение возможностей применения опорных сигналов в учебном процессе включились сотни ученых, работников органов народного образования, руководителей школ и учителей-практиков. Сегодня уже невозможно назвать ни одного учебного предмета из курса высшей школы, в преподавании которого не использовались бы опорные сигналы. Более того, с донецкими экспериментаторами установили многочисленные контакты преподаватели высших учебных заведений Чехословакии, ГДР, Польши, Кубы, Китая, Монголии, Вьетнама, которые успешно используют и опорные сигналы и ряд элементов новой методической системы при обучении самым разным учебным предметам.
      О самой идее кодирования знаний как опоры в их усвоении скажем следующее. Еще в 1968 г. в Венгрии были выпущены учебники физики, в которых каждый раздел завершался схемой, отражавшей содержание учебного материала. К необходимости применения таких схем педагоги Венгрии и нашей страны пришли независимо друг от друга, и в этом можно видеть одно из доказательств продуктивности возникшей идеи. С 1971 г. в некоторых учебниках для коллежей Франции в конце каждого раздела дается "вид доски", который должен воссоздать учитель при объяснении нового материала, используя поясняющие схемы, чертежи и записи. Небезынтересно отметить, что от такой формы рассказа, при которой все соответствующие ему записи выполняются на доске, мы отказались в ходе экспериментальных исследований еще в 1970 г., введя в учебный процесс опорные плакаты. Экономия времени при использовании опорных плакатов составляет всего несколько минут - 2-4, но кто же из учителей не знает цену этим минутам при изложении нового материала
      Немного о тестах
      В обыденной жизни, в праздных беседах какие-нибудь 3 минуты исчезающее ничто. Эти же 3 минуты при изложении нового материала обретают иную протяженность. Хотите убедиться? Отложите в сторону эту книгу, возьмите в руки часы с секундной стрелкой и попробуйте, не отвлекаясь, проследить за ее движением в течение 3 минут. Не читайте, пожалуйста, дальше. Проделайте этот маленький эксперимент.
      Закончили? Отлично. Хотели вы того или не хотели, но за эти долгие 3 минуты к вам, очевидно, не однажды пришла мысль о том, как много можно было детям объяснить, рассказать, повторить. Сколько раз вы возвращались к этой мысли, знаете только вы, но если она возникла, вывод по этому простому тесту сделайте только один: вам не свойственны равнодушие, черствость, безразличие и эгоизм, и теперь дело за малым - реализовать свои добрые задатки во всем, что вам еще предстоит сделать в жизни.
      Некоторые читатели могут заподозрить автора в непоследовательности: во всех своих предшествующих статьях и публичных выступлениях он яростно отвергал тесты. Да, но какие? В педагогике нет и не может быть места тестам, однозначно оценивающим природные задатки детей. Определить же с помощью теста присущие человеку особенности характера, уровень воспитанности и внутренней культуры можно, и притом без большого труда. Даже по внешним проявлениям в различных ситуациях, лишенных искусственности, мы судим о человеке, характеризуя его добрым или жадным, вежливым или грубым, искренним или скрытным, самостоятельным или инфантильным. Каждое действие человека в той или иной обстановке - это не что иное, как его типичные непроизвольные реакции на тестовые ситуации. Важно только, чтобы с такого рода тестов педагогика начиналась, но никак не завершалась ими. В этом суть. Где, кто и когда начнет восхождение к вершинам знаний, определить не только трудно, но и средствами современной педагогической науки просто невозможно. Одно только несомненно: разумно организованный учебный режим - питательная среда для дремлющих семян таланта и практически из каждого семени непременно появляется всход.
      После первого месяца работы с новым IV классом, начавшим обучение в экспериментальном режиме в 1987 г., два научных сотрудника, без предварительных консультаций, пришли к выводу, что почти половина ребят - 17 человек - имеют отклонения в развитии и вопрос об успешном изучении ими программы весьма проблематичен. А уже через 4 месяца стало ясно: в классе нет ни одного немыслящего ребенка. Вот такой перепад: 17 и - ни одного. Какими же нелепыми в этом свете представляются попытки ввести систему обучения, основанную на принципе "природобезоб-разности"! Суть его в том, что матушка-природа наделила всех разными способностями, и, следуя ее безобразиям, мы, интеллектуалы конца второго тысячелетия, получаем негласное право выбраковывать детей. До спартанских обычаев, когда хилых и болезненных сбрасывали в пропасть, дело еще не доходит, но создавать классы умственно неполноценных, уже рекомендуют со страниц центральных газет. Больше того, такие классы негласно, однако последовательно давно создаются во многих школах: детей сортируют при зачислении в первые классы, мотивируя это благим стремлением обеспечить единый подход и создать благоприятные условия для развития каждого. Сколько же фарисейства и неприкрытого цинизма в этих, с позволения сказать, пояснениях, ибо за каждым из них стоит только одно: желание спрятаться от больных проблем, обеспечить безбедную жизнь учителям, которые будут учить "избранных", обрекая массу "трудных" ребят на заранее уготованное им положение изгоев в школе и потом в обществе! В один из таких классов, где были собраны "неуправляемые" и в котором мы начали обучение по экспериментальной методике (об этом речь еще впереди), весной 1986 г. приехала группа ленинградских кинематографистов, чтобы сделать 5-минутный фильм.
      С 6 часов утра в школе работали осветители; операторы, режиссер, директор фильма. Когда ребята пришли на уроки, они увидели необычную картину: везде кабели, рампы, микрофоны, шторы, съемочная аппаратура...
      - Для чего это? - спросили ученики из IV класса, считавшегося лучшим в параллели.
      - Фильм снимать будем,- ответил режиссер.
      - Про кого?
      - Про четвертый "Б".
      - Про этих дурачков фильм?
      "Дурачков"!!! Эдак спокойно, без всяких сомнений, как само собой разумеющееся. Сколько же раз должны были они слышать от своих учителей в течение четырех лет, что IV "Б" - это класс дурачков, "Будешь плохо учиться - переведем в IV "Б". Откуда бы еще малышам знать, что в IV "Б" занимаются самые слабые дети? По фартучкам, ботиночкам и косичкам этого не определишь - все чистенькие, ухоженные, веселые. По внешнему виду невозможно даже угадать детей, обучающихся во вспомогательных школах,- проверено. Сколько таких вот классов "дурачков" будет создано по всей стране, если принять предложения, поступающие сегодня от педагогически беспомощных и жестоких "селекционеров"! А ведь оказалось, что эти "дурачки" за один (!) учебный год смогли освоить программу по математике, рассчитанную на два года обучения, что в V классе они работали по программе VI, а в VI - по программе VII и, как следствие, в VII классе получили 4 урока физвоспитания в неделю за счет сокращения уроков математики... И потому: поосторожнее с выводами, когда речь идет о детях
      И вообще и в частности...
      Урок физики в V классе. Ребятам предлагается задача олимпиадной сложности: "Каким образом измерить площадь сечения тонкой проволоки, имея в своем распоряжении тетрадный листок в клетку и карандаш?" Здесь нет ошибки: физику ребята начали изучать на один год раньше - в V классе.
      Замерли, думают, сопят. Прошла минута, и у Сережи Белова, одного из самых слабых среди слабых, вдруг непроизвольно, импульсивно - он и сам этого не заметил - дернулись кончики пальцев руки, которой он подпирал щеку.
      - Сережа, попробуй.
      Встрепенулся, робко глянул по сторонам - к нему ли? Ведь руки-то он не поднимал. Но заговорил.
      - Нужно намотать проволочку на карандаш, посчитать, сколько получилось витков, измерить их общую ширину бумажкой - каждая клеточка 5 миллиметров и разделить эту ширину на количество витков. Узнаем диаметр проволочки. А потом диаметр разделим на два, найдем радиус, и по формуле пи эр в квадрате найдем площадь сечения.
      Четко, спокойно, без единой запинки.
      Как передать состояние класса? Удивление на лицах, одобрительные улыбки, всеобщее воодушевление. Сережка! Молчун-Сережка с вечно перепуганными глазами вдруг оказался догадливее всех! Это же надо...
      Надо! И прежде всего надо понять, что и фамилия, и имя, и класс - все реальное. Обо всем, что здесь написано, говорилось в присутствии ребят на родительских собраниях, и родители станут самыми внимательными читателями этой книги, ибо для них это рассказ не о чем-то и о ком-то, а об их собственных детях, теперь уже - семиклассниках.
      Но может быть, случай с Сережей - исключение, внезапное озарение, всплеск неведомой стихии? Не всплеск. После этого случая Сергей резко изменился и стал ежедневно приносить по 5-10 решенных самостоятельно задач. И пусть половину из них приходилось зачеркивать, но к концу года в его ведомости решенных задач по физике не осталось ни одной пустой клеточки: решил все до единой. Урок геометрии в VI классе. И снова олимпиадная задача: "Построить треугольник по периметру и двум углам". Любопытно, что эту же задачу в свое время давал нам, студентам четвертого курса матфака пединститута, преподаватель методики математики, и решал ее далеко не каждый. Возможно, некоторые читатели отложат в сторону книгу и попробуют тряхнуть стариной? Это было бы интересно.
      И снова пауза, и снова напряженная тишина, и снова неожиданная рука. Аннушка! Исполнительная, спокойная, а застенчивая - одно слово, и заливается краской смущения. Два года нужно было ждать, чтобы она вот так, без оглядки, первой подняла руку, когда во всем классе ни единого движения.
      - Предположим,- начала она,- что задача решена, по разные стороны основания на его продолжениях отложим боковые стороны. Соединим теперь концы периметра с вершиной треугольника. Получим такой чертеж: угол 1 в два раза больше угла 4, так как он внешний по отношению к левому треугольнику; угол 2 в два раза больше угла 3 по этой же теореме. Значит, мы можем построить большой треугольник по стороне и двум прилежащим к ней углам, а потом или через середины боковых сторон провести перпендикуляры, или отложить половинки данных углов от боковых сторон при вершине полученного большого треугольника.
      Сюда бы сейчас на урок весь наш бывший четвертый курс! Не блистал он, скажем прямо, математическими знаниями. Недобрая половина училась кое-как. Потом точно так же учила детей. И не она ли, эта самая недобрая половина, кричит сейчас о необходимости выбраковывать детей. Уж кого-кого, а Сережу и Аню эти крикуны выбраковали бы без раздумий. Аню Максимец, которая сейчас признана всеми как одна из лучших учениц класса.
      А еще через несколько дней всех удивил Дима Ласков, который построил трапецию по двум основаниям и двум диагоналям. Построил оригинально, смело, после чего стал выходить к доске без малого на каждом уроке. Все уже о задаче бывает сказано, а у него свой путь решения, ни на чей не похожий.
      Но может быть, работа в новых методических условиях дает развитие только отстающим и средним ученикам? Наоборот! Для сильных - самые благоприятные условия, и об этом мы еще будем говорить. А сейчас подтверждением тому - необычный урок.
      В те дни в Донецке проходила Всесоюзная олимпиада юных математиков. В школу только-только принесли тексты задач, а на уроке - более 40 директоров донецких школ. И... была ни была!
      - Задача. "В книге 30 рассказов. Каждый рассказ начинается с новой страницы. Первый рассказ занимает одну страницу, второй - две, третий - три и так далее. Последний рассказ занимает 30 страниц. Какое наибольшее количество рассказов может начинаться на нечетных страницах?"
      Минута. Другая. Ни малейшего движения.
      - Не получается - не беда. Тогда решим пример. Присутствующие директора подумали, что на этом все и закончится - задача оказалась не по зубам. Нет! Решение примера - это переключение сознания, из которого ни на секунду не выходит условие задачи. Закончен пример, и снова прочитывается условие задачи. Рука! Это Вова Бустеряков. Один из лучших учеников класса.
      - Пожалуйста.
      - Пусть в книге первым будет рассказ, занимающий две страницы. Тогда следующий тоже начнется на нечетной странице, на третьей, и мы будем сначала располагать все рассказы, содержащие четное количество страниц. Их 15, и все они будут начинаться на нечетных страницах. Шестнадцатый рассказ тоже начнется на нечетной странице, но теперь каждый новый рассказ будет начинаться то с нечетной, то с четной страницы. Они будут чередоваться, и половина из них будет начинаться на нечетных страницах, а всего таких рассказов будет 23.
      Оценим происшедшее. Олимпиада не школьная, не районная, не городская, не областная, не республиканская - всесоюзная! Эту задачу предложили учащимся восьмых классов, а решил ее шестиклассник. Решил в невероятно трудных условиях, когда класс был заполнен директорами городских школ. Возможно ли будет когда-нибудь еще повторить подобную ситуацию?
      Дано. Требуется. Доказательство.
      Объяснение нового материала. У разных учителей на разных уроках оно может протекать в самых непредвиденных для постороннего наблюдателя формах. Но едва ли можно найти хотя бы одно объяснение, во время которого учитель не сделал бы ни единой записи на доске. Иногда этих записей больше, иногда меньше, но всегда рисунки и схемы, иллюстрирующие рассказ, выполняются с некоторыми допущениями, опускаются малосущественные детали и текстовые пояснения. Пропуск в записях компенсируется живой речью учителя, образностью сравнений, движением рук, демонстрацией соответствующих приборов. Сразу же после первого объяснения учитель, работающий по экспериментальной методике, раскрывает опорный плакат - увеличенную копию листа с опорными сигналами - и проводит по нему второй рассказ. Теперь все пропущенные ранее детали чертежей и пояснительные записи четко фиксируются в сознании ребят, создавая основу для самостоятельной работы дома над текстом учебника и соответствующими упражнениями.
      "Хорошо продуманная графическая схема позволяет расчленить сложный вопрос на ряд детальных пунктов, выразить их в условной форме, с тем чтобы сконцентрировать внимание слушателей на существе проблемы, дать синтетическое представление об изучаемой категории и охватить все выделенные моменты в их целостности. Такая схема позволяет наметить контур проблемы, построить ее скелет, что, несомненно, облегчает усвоение наиболее трудных вопросов..."6. Это общее мнение 30 авторов небольшой брошюры, методистов одного из самых сложных учебных предметов - философии, оценивших таким образом опорные сигналы по курсу истории, рассмотренные ранее. Отметим, что в ГДР еще в 1965 г. были изданы методические пособия по курсу историй, в которых каждая тема отражалась в форме зрительных образов, условных символов и письменных пояснений к ним.
      И вот теперь представим себе немыслимый вариант: одному из учащихся класса сразу после окончания урока отвезли домой школьную доску со всеми рисунками и чертежами, которые выполнял на уроке учитель. И пусть к следующему уроку все ребята будут готовиться только по учебнику, а у этого одного перед глазами будет находиться еще и доска. Тут уж, вероятно, ни у кого не возникнет сомнений, что продуктивность работы этого ученика окажется выше, чем у его товарищей: отдельные штрихи, цифры и записи откликнутся в памяти этого школьника и интонацией, и жестами, и мимикой учителя. Доска будет источать шутки, гнев, недоумение, озарения открытий - все страсти, бушевавшие на уроке!
      Новая система обучения создает условия, при которых каждый ученик уносит с собой домой школьную доску, т. е. листы с опорными сигналами. Возражать против этого учебного пособия - значит возражать против классной доски, против мелков, против всяких записей во время объяснения нового материала...
      Путь к профессиональному мастерству
      Качество восприятия во многом зависит от количества участвующих в ВОСПРИЯТИИ анализаторов. Это бесспорно. Именно поэтому, обращаясь к зрительным образам в форме строгих, потешных, стандартных и оригинальных опорных сигналов, учитель повышает интерес учащихся к излагаемому материалу и способствует более прочному его усвоению. Но это только та сторона дела, которая обращена к учащимся. А каково при этом самому учителю?
      Закончен первый рассказ, доска покрыта вязью сигналов, и учитель раскрывает опорный плакат. На плакате точно такие же чертежи, слова, образы, которые изображены на доске. А если не точно такие? А если не все?
      Проведем сопоставительный анализ. На обычном уроке при традиционном изложении нового материала учитель может что-то исказить, в чем-то ошибиться, чего-то не договорить, и ребята ничего этого не заметят: все сказанное учителем принимается на веру. Но вот на урок пришел жестокий, беспощадный и неподкупный контролер - опорный плакат. Для недобросовестного или слабоподготовленного учителя это катастрофа. Каждая ошибка, каждая недомолвка, каждое искажение - вот оно! Крупным планом! И учащиеся отлично знают об этом свойстве плаката. Для некоторых из них найти ошибку в рассказе учителя прямо-таки предел мечтаний! А учителю, скажем прямо, однажды попав в плотный переплет своих собственных ошибок, второй раз в него уже никак не захочется, и готовиться к урокам он начинает с высочайшей ответственностью. С жесткостью ребячьего контроля не сопоставим никакой административный контроль. Работать с использованием опорных плакатов может только профессионал с высоким уровнем специальной подготовки. Сегодня такую подготовку обеспечивают предметные семинары, проводимые в Донецкой лаборатории ее научными сотрудниками и на выездах в других городах учителями-методистами. Завтра эту работу обязаны будут взять на себя педагогические институты и университеты - диплом на право преподавания в школе может получать только специалист, отлично владеющий всеми разновидностями методического оружия и безупречно знающий свой учебный предмет. Это аксиоматично, но кто из сегодняшних выпускников педагогического вуза согласится без подготовки сдать экзамен по своему предмету за курс средней школы?
      Искусство второго рассказа - это особое искусство. Здесь не до длиннот и пространных повествований: в течение 3-5 минут необходимо выдать квинтэссенцию всего, о чем шел рассказ в течение 15-20 минут. Выдать емко, рельефно, не пропуская ни одной доказательной связи и не отвлекаясь на второстепенные детали. Появление в учебном процессе ребячьего контроля становится предпосылкой для возникновения новых межличностных отношений, основанных на равноправии, взаимоуважении и сотрудничестве. Требовательность к другим правомочна только на базе еще большей требовательности к себе.
      Кто виноват?
      "Нужно быть хорошим",- говорят сегодня каждому ребенку в семье и в школе, напоминают на страницах газет и журналов, назидают с экранов телевизоров. Но легко ли быть хорошим, если вокруг столько соблазнов? Легко ли быть хорошим, если нехорошие, нисколько не страдая, переходят в следующие классы вместе с хорошими?
      "Вот вырастешь..." - выкладываем мы самый страшный аргумент. Пустое. "Во-первых, до этого еще далеко, а во-вторых, я еще успею. Вот как возьмусь с нового учебного года!" - успокаивает себя наш оппонент. Откуда ему, двенадцатилетнему мудрецу, знать, что будущий учебный год начнется с такого же теплого сентября, когда друзья будут с упоением гонять мяч, когда на афишах кинотеатров появятся еще более броские названия новых фильмов, что Центральное телевидение начнет в семнадцатый раз показывать "17 мгновений весны" или в четырнадцатый раз "Адъютанта его превосходительства", что...
      "Нужно учить уроки",- менторским тоном повторяем мы изо дня в день. "Оно-то нужно,- думает про себя объект нашего воспитания,- да что толку-то: вчера учил-учил, а сегодня ни по одному предмету не вызвали. Да и потом разве все выучишь? Вон и по телевизору вчера говорили, что нужно пользоваться справочниками".
      Если ко всем этим вполне резонным терзаниям подростка присовокупить одну чрезвычайно важную и коварную сторону современной системы оценивания знаний - предвзятость, то станет еще более понятным, почему на чудо-взлеты давно уже потеряли надежды даже учителя. Логика совсем не сложная. Представим себе редкий случай: ученик, ранее перебивавшийся с двойки на тройку, вдруг отлично выучил урок. Один-единственный. На большее у него нет ни сил, ни запаса знаний. Поставит ли ему учитель пятерку? Попробуем разобраться в психологии учителя. Отличная оценка в классном журнале у плохого ученика - это опасное долгодействующее оружие в руках администрации и классного руководителя против учителя, поставившего такую пятерку. В самом деле: может ли быть уверенным учитель, что ученик будет и дальше так же старательно готовиться к урокам? Предшествующие месяцы и годы такой уверенности учителю не дают. Следовательно, в каждом последующем срыве ученика будут обвинять учителя: "Вы же сами поставили ему отличную оценку! Значит, он может учиться отлично!" Все это - что делать! - заставляет срабатывать рефлекс самозащиты. Не следует только думать, что учитель поступает против своих убеждений. Ни в коем случае. Он просто задает ученику несколько дополнительных вопросов из ранее изученного материала и, ни в малой мере не нарушая инструктивных норм, ставит этому ученику четверку или даже тройку. А вожделенная пятерка остается для ученика светом далекой звезды.
      Оценить по достоинству!
      Однажды из Новосибирска в Донецк с единственной целью получить несколько педагогических советов приехал отец ученика VII класса. Причин для дальнего вояжа было более чем достаточно. Вот одна из историй, случившаяся с его сыном Сережей. Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.