Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Приключения Томека Вильмовского - Томек в стране фараонов

ModernLib.Net / Детская образовательная / Шклярский Альфред / Томек в стране фараонов - Чтение (стр. 10)
Автор: Шклярский Альфред
Жанр: Детская образовательная
Серия: Приключения Томека Вильмовского

 

 


      С чуть живым, едва видящим Новицким, со смертельно усталым Патриком дотащились они все-таки до желанного колодца. Это был огромный успех. Не заблудились, не выбились полностью из сил. И оказались у водяного источника, в том месте, которое должно быть известно тем, кто странствует по пустыне.
      Вода оказалась в глубокой и широкой канаве, с одной стороны ее окружали скалистые возвышенности, с другой – гравийно-песчаная равнина. Канава была шести метров глубиной. Томек тут же подал моряку гурту с водой, тот выпил ее до последней капли. У колодца стоял большой глиняный кувшин с привязанной к нему веревкой. Они набрали воды, утолили жажду. Вода была холодная, чистая. Томек полил водой опухшее лицо Новицкого, положил холодные мокрые компрессы на его глаза. Ночью он спал плохо, прислушивался к пустыне и ее постоянным обитателям – животным. Где-то завыл шакал, квакали пустынные лягушки. Ближе к утру зажужжали москиты, появились вездесущие противные мухи. Новицкий проснулся, чувствуя себя немного лучше.
      – Ох, братец, еле дышу. Глоток рома поставил бы меня на ноги.
      – Слушай, Тадек, давай поговорим, пока не проснулся Патрик. До воды мы добрались, треть дороги миновали. Что дальше?
      – Как что? Идем дальше…
      – Я в этом не уверен. Мальчик ужасно измучен, а ты… болен.
      Наступило молчание. Наконец Новицкий спросил:
      – Что ты предлагаешь?
      – Здесь есть вода, а значит и жизнь. Я оставлю вас и пойду за помощью. Возьму с собой гурту. Одному мне ее хватит на более продолжительный период, чем троим. И кроме того…
      – Кроме того?.. – повторил Новицкий.
      – Кроме того, здесь явно бывают люди. Проводники караванов, местные бедуины знают колодцы в пустыне. Кто-нибудь вас здесь найдет.
      – Может, подождем вместе?
      – Нет, так мы потеряем единственный шанс. Я должен попробовать. Поцелуй за меня Патрика.
      Они обнялись.
      – С Богом, братишка, – произнес моряк и перекрестил Томека.
      От сияния восходившего над пустыней солнца становилось светло. Только в глазах и душе Новицкого продолжалась ночь.

XIV
Четвертая фигурка

      – Садим!
      – Я здесь, господин!
      – Гяуры ушли в пустыню… Ты пойдешь к женщине вот с этим, – вожак подал ему фигурку фараона в одежде охотника.
      – Слушаюсь, господин!
      – Скажешь, что от ее мужа. Скажешь, что он велел ей идти с тобой. Скажешь, что нашел гробницу.
      – Слушаюсь, господин!
      – Отведешь женщину в пещеру…
      – В пещеру, господин?
      – Да! Там исчезнешь и откроешь люк.
      – Но господин…
      – Откроешь… засыпешь выкопанный нами проход и вернешься.
      – Но…
      – Иди, Садим! Никому не позволено шутить с владыкой Долины.
      Садим весь съежился, пронизанный каким-то внутренним холодом. Ладно, напугать, обмануть, запутать, к этому он был вполне готов. Но убить… Сомнения терзали его душу. Оставить женщину одну в пещере значит обречь ее на смерть, такую же верную, как если бы он убил ее сразу. Но «железный фараон» – и Садим прекрасно это знал – был неумолим. Пришлось идти выполнять возложенное поручение.
      Салли не находила себе места, ее терзала тревога. Она положила руку на голову Динго.
      – Где твой хозяин, песик? – спросила она. – Даже ты не знаешь…
      То, что Томек, Новицкий и Патрик не вернулись ночевать, было вполне объяснимо. Вышли они довольно поздно, встреча могла быть интересной. Но теперь уже кончался день – и никаких известий. В конце концов Салли осознала, что самой ей ничего не сделать, и решила обратиться в полицию.
      Раз что-то решив, она сразу почувствовала себя лучше, стала готовиться в дорогу. В это время подошел ее арабский слуга и сообщил, что прибыл гонец.
      Салли вышла из палатки. Гонец показался ей знакомым. «Где я видела это лицо?» – подумала она.
      Гонец низко поклонился и подал ей что-то завернутое в полотно. Пытаясь вспомнить, где она прежде видела этого человека, Салли неспешно разворачивала ткань. Увидев, что было внутри, Салли перестала думать о чем-то другом. Все сомнения отпали.
      Это была четвертая, оторванная от золотого подноса фигурка Тутанхамона. Она рассеивала золотой блеск, но показалась чересчур мягкой, что очень удивило Салли. «Здесь кроется какая-то тайна», – подумала молодая женщина. «Если бы фигурка была золотой, она бы обязательно весила больше». Салли вернулась в палатку и отыскала фотографию. Все полностью сходилось. Молодой фараон с охотничьим копьем в одной руке, в другой держал «анх» – символ бессмертия. Еще одним знаком того, что фигурка изображает умершего, была узкая, закругленная на конце борода.
      Салли выбежала из палатки с горящими щеками, забыв обо всем на свете.
      – Откуда это у тебя?
      Садим ответил на ломаном английском:
      – Твой муж найти. Он меня прислать и сказать: жена приди, я найти гробница.
      – Гробница? Гробница Тутанхамона?
      – Я не знать. Иди со мной. Я провести.
      – Я сейчас буду готова.
      Было очевидно, что Салли уже ничто не удержит. Однако гонец еще подгонял.
      – Идти сразу, скоро темно.
      Напоминание о приближении ночи оказало обратное действие и несколько остудило горячую голову. У Салли осталось достаточно здравого смысла и хладнокровия, чтобы написать несколько слов Смуге и послать слугу в «Винтер палас», чтобы оставить там эту записку. Покончив с приготовлениями, она последовала за гонцом.
      Садим делал вид, что идет в направлении Мединет Хабу, но напрасно Салли не обращала внимания на дорогу. Она все еще разглядывала четвертую фигурку, полная вопросов, сомнений и мечтаний, то и дело взвешивала ее в руке, подозревая, что под слоем позолоты что-то скрыто. «Может, она пустая внутри и содержит какие-то тайные надписи? Может, папирус с заклятиями?» – думалось ей. «Она же неспроста такая легкая».
      Динго побежал следом за Салли, но Садим резко этому воспротивился, и Салли пришлось вернуть собаку обратно. Пес был недоволен, глухо ворчал. Обычно Салли обращала внимание на его поведение, но сейчас ее переполняла радость, она чувствовала себя на пороге большого археологического открытия. Найти гроб Тутанхамона, вот это будет сенсация! Горя от нетерпения, она то и дело задавала гонцу вопросы:
      – Когда, где, как обнаружили гробницу?
      – Ничего не знать, ничего не говорить, – неизменно отвечал Садим.
      Смеркалось, когда по извилистым тропкам они дошли до Долины царей. Салли почувствовала страх, в ней постепенно начала расти тревога.
      – А где Томек? Ведь уже ночь. Может, придем сюда утром?
      Садим заметил ее колебания.
      – Муж велел сегодня… болеть… – и видя беспокойство Салли, хитро добавил:
      – Не так сильно. Немного.
      Салли проверила в кармане, на месте ли револьвер, и уже без колебаний двинулась за ним.
      «Отчего здесь нет Новицкого? Почему он сам не пришел за мной?» – лихорадочно вертелось у нее в голове, но прежде чем она успела задать вопрос, Садим объявил:
      – Это здесь!
      Они прошли между двумя скальными монолитами, которые прикрывали отверстие, напоминавшее вход в пещеру. Садим зажег глиняный светильник, их тут много стояло в ряд, и подал его Салли. Себе взял другой. Наклонив голову, он переступил порог. Коридор шел горизонтально, а потом резко, круто, почти вертикально падал вниз . На стенах были видны отверстия, ведущие в боковые камеры. Салли так хотелось туда заглянуть, но Садим очень спешил.
      – Муж потом показать. Сейчас нет времени. Он больной, – молотил он без передышки.
      – Да где же он в конце концов? – почти уже закричала Салли.
      – Внизу. В комнате, где мумии.
      Они быстро миновали склепы с сокровищами, с посмертным приданым покойника, пока не дошли до ряда расположенных в самом низу склепов, там должен был находиться саркофаг с мумией, урна с внутренностями. Пискнула под ногами мышь. В глубине главного помещения трепетал огонек.
      – Муж там! Иди! – Садим легонько подтолкнул Салли.
      Она посмотрела ему в глаза и заколебалась.
      – Иди! Иди! – поторопил он ее.
      Салли решилась, быстро преодолела последние метры и вошла в помещение. Здесь она изумленно остановилась. В склепе никого не было. Не было и саркофага, зато в скальных нишах покоились обернутые в белое полотно тела умерших много лет египтян. Салли пронизал холод. Она обернулась в поисках проводника. Его нигде не было видно.
      Теперь она поняла, как была наивна, как легко позволила заманить себя в ловушку. «Знаю, где я видела этого человека с испуганными глазами», – вдруг вспомнила она. «Новый слуга» – так жена важного чиновника хедива в Каире ответила на ее, Салли, вопрос. «Я же помню, как у меня тогда мелькнула мысль: какое странное стечение обстоятельств, что этот человек пришел из тех мест, куда мы собираемся». Внутренним взглядом она хорошо видела эту сцену. «Возможно, им было о нас известно, и они с самого начала за нами следили, а мы-то старались их отыскать. Но тогда все складывается в логическую цепочку: нападение на корабле, исчезновение мужчин, ловушка для меня». Ей пришло в голову, что, может, и мужчины поддались на обман опасного врага.
      Салли не собиралась ждать в бездействии, она решила как можно быстрее вернуться в лагерь. Но ей не пришлось долго идти. Послышался гул падающих камней. Порыв ветра едва не погасил светильник, который она судорожно сжимала в руке. Еле переводя дух, Салли подбежала к выходу. Остановила ее стена из камней, и тогда она поняла… Ее засыпали, погребли живой…
      С минуту она не могла пошевелиться. Потом взяла себя в руки: все-таки она была дочерью австралийского первопроходца, женой путешественника. Салли вернулась в склеп с мумиями, там погасила свой светильник, видя, что в светильнике, горящем в склепе, есть еще запас масла. Фигурку она поставила так, чтобы на нее падал свет.
      «Раз уж я здесь оказалась, – подумала Салли, – осмотрюсь, может быть и найду какой-то выход».
      Не надо было быть большим знатоком, чтобы понять, что здесь кто-то основательно поработал, нарушив достойное спокойствие гробницы.
      – Когда же это могло произойти? – прошептала Салли. – Давным-давно или сейчас?
      В мерцающем свете она внимательно огляделась… Что-то блеснуло, Салли наклонилась и подняла небольшой острый стилет. Она осторожно его осмотрела, на базаре она видела десятки подобных.
      – Вот, значит, как, – снова шепнула она. – Кажется, я попала туда, куда надо. Может, именно это мы и искали?
      Салли решила внимательней осмотреть мумии. Из-под ног юркнула испуганная ящерица. «А летучие мыши, почему здесь нет летучих мышей?» – промелькнула у нее мысль.
      У мумии, над которой она наклонилась, оказались разрезаны повязки, видимо, вор искал спрятанные между ними ценности, украшения, амулеты. «Неужели отсюда исходят реликвии, которые мы ищем? Разве такое возможно?» – спрашивала сама себя Салли. «Ведь гроб Тутанхамона не найден, а этот тоже явно не он. Здесь не могут быть мумии фараонов, их здесь столько… слишком уж много». Она освещала мумии одну за другой, внимательно их рассматривала. Не было сомнений, их обыскивали.
      «Возможно, этого избежала только гробница Тутанхамона?» – Салли почти произнесла эти слова вслух. «Нет, не может быть», – ответила она сама себе. «Ведь гробницы грабили с незапамятных времен. Отчего один лишь Тутанхамон должен был этого избежать. Нет, это невозможно!»
      Она уже почти забыла о своем трагическом положении.
      «А может быть так, что кто-то разграбил и ту гробницу, перенес сюда часть сокровищ из нее и погиб? Другие же воры, через много веков, нашли это место и делают вид, что открыли гроб легендарного фараона .
      Мысли так и вертелись в ее голове. И вдруг из противоположного угла донесся какой-то весьма странный звук, чем-то похожий на вой:
      – А-а-а-а… А-а-а-а, – то тихо, то громче, то выше, то ниже, как какая-то экзотическая восточная мелодия.
      Салли вытерла пот со лба.
      – Что-то мне почудилось, – громко проговорила она, пытаясь вернуться к своему занятию.
      Но тут что-то как будто задело за стену. Тишину разодрал вибрирующий стон.
      – А-а-а-а, – гремел он, – а-а-а-а, – и перешел в визг.
      Теперь уже по-настоящему напуганная Салли подавила крик, зажав рукой рот. Пламя светильника, который она держала неверной рукой, заметалось, бросая на стены диковинные пляшущие тени. На какое-то мгновение наступила тишина. Покоящаяся в одной из ниш белая фигура явно шевелилась. Показались обмотанные белым ноги. Мумия постепенно выпрямилась. Тишину опять прервал стон: а-а-а…
      Салли сразу вспомнила все жуткие рассказы о мести тех, чей покой был нарушен. Она застыла, как парализованная, с горящим еще светильником в одной руке и со стилетом – в другой. Она совсем забыла, что в кармане в нее револьвер. Да и что можно сделать с покойником? Наконец, она шевельнулась, начала тихонько, не сводя глаз с загадочного зрелища, продвигаться по стене туда, откуда пришла. Однако мумия проделала то же самое, преграждая ей дорогу. В мерцающем свете зловеще блеснули странные живые глаза…
      Но Салли уже преодолела сковывающий ее ужас, найдя опору в воспоминаниях. Она увидела перед собой лицо мужа, безмятежный облик Новицкого, спокойные черты Смуги, мягкую улыбку Вильмовского. «Ах, Томми, Томми», – вздохнула Салли и, вернувшись к действительности, решила защищаться.
      – Покойник ты или нет, уйди! Уйди, а не то убью! – крикнула она.
      Салли подняла стилет. Пламя светильника задрожало и погасло. Наступила темнота. Салли швырнула глиняный сосуд в сторону белой фигуры. Ужасный стон раздался совсем рядом:
      – А-а-а-а… а-а-а…
      Она почувствовала скользкие пальцы на своей шее, кто-то жестко сжал ее руку со стилетом. Стилет упал, скользкие пальцы сжимались на ее губах. Страшный неустанный вой продолжался. Салли боролась, но слабела, постепенно теряя сознание.

* * *

      – Садим!
      – Да, господин!
      – Ты хорошо себя показал.
      – Да, господин!
      – Ты заслужил награду.
      – Да, господин.
      – Держи! – и ему бросили кошелек.
      – Благодарю, господин!
      – Не благодари, только молчи! Помни, что я – владыка Долины!
      Садим с суеверным страхом всматривался в темноту, в которой растворился вожак. «Я убийца», – думал он, сжимая деньги в руке.

XV
Приезд Смуги

      Вдали уже виднелся возвышающийся над Луксором стройный минарет. Очередная поездка Смуги, Вильмовского и терпеливого их спутника Абера по Египту подходила к концу. Встревоженные предостережением Юсуфа, они предпочли ехать на поезде. Между Аль-Фаюмом и Луксором он был самым быстрым средством сообщения. От Каира их отделяли уже 680 километров, а они все еще мысленно были в этом гигантском городе. Если Юсуф был прав, значит со времени их посещения дома Ахмада аль-Саида над ними висит грозная опасность. И они спешили в надежде, что успеют предупредить или хоть как-то обезопасить группу Томека.
      Однообразный пейзаж за окном быстро надоел: одни и те же пригородные домики из сушеного кирпича, хижины феллахов, притулившиеся друг к другу, чтобы не рухнуть, унылые домишки вдоль путей, измученные надорвавшиеся люди, кое-где рощи финиковых пальм и расплывающаяся вдали зелень, внезапно обрывающаяся полосой бурых холмов. Они ехали предназначенным для европейцев первым классом. Вильмовскому очень хотелось узнать, как выглядят другие вагоны, и он решил пройтись по поезду. Пассажиры – арабы, большинство которых курило нечто, несущее жуткий смрад, – устраивались на сидениях, присев на корточки. Окна во всем поезде были задраены и прикрыты деревянными ставнями. Потные, измученные пассажиры терпеливо сносили все неудобства, пока вдруг Вильмовский, которого никто не успел удержать, не открыл окно в одном купе. Тут же в окно ворвалась туча пыли, поднятой движением поезда. В мгновение ока она засыпала пассажиров тонким слоем песка. Сконфуженному Вильмовскому ничего другого не оставалось, как закрыть окно, извиниться перед рассерженными пассажирами и вернуться в свой вагон.
      В конце концов поезд подошел к зданию вокзала в Луксоре. На перроне Смугу, Вильмовского и Абера сразу окружили носильщики, наперебой предлагавшие свои услуги. Путники уселись в удобную арабию – здешнюю извозчичью пролетку – и направились к гостинице «Винтер палас». По извилистым улочкам, мимо низких домишек, к которым лепились лавчонки и кофейни, они доехали до прибрежного бульвара. Овеваемые легким ветерком, дувшим с Нила, с удовольствием проехались по осененной раскидистыми тамарисками аллее. Радовал глаза вид широко разлившихся в этом месте голубых речных вод. Вдали рисовались виллы, утонувшие в пальмах, тамарисках, сикоморах, банановых рощах. За ними блестели огромные древние колонны, соединенные с развалинами могучих стен, опирающихся на плечи монументальных статуй.
      – Это остатки храма, у его подножия останавливались лодки, прибывающие в Фивы. Прежде всего надо было возводить почести главному богу этих мест, Амону. Здесь же торжественно встречали вернувшихся из военных походов, несущих с собой ценные трофеи, – рассказывал Абер.
      В гостинице, едва они успели расписаться в книге прибывших, портье оглядел их пристальным взглядом и спросил:
      – Кто из господ носит фамилию Смуга?
      – Я, – ответил путешественник. – А в чем дело?
      – Ян Смуга?
      – Да. Ян Смуга.
      – У меня для вас письмо.
      – Благодарю.
      Смуга нетерпеливо вскрыл конверт.
      – От Салли, – сообщил он, пробегая глазами записку.
      – Что пишет? – спросил Вильмовский.
      – Прочти сам, – Смуга подал ему листок.
      «Мы расположились у подножия колоссов Мемнона. Мальчики ушли вчера в Мединет Хабу и не вернулись. Пришел гонец от Томека, он зовет меня к себе, нашел гробницу. Я иду с гонцом. Салли», – вслух прочитал Вильмовский.
      – Когда и кто принес это письмо? – нетерпеливо спросил Абер портье.
      – Его оставили позавчера, двенадцатого апреля, но тогда дежурил не я, – объяснил портье.
      – А господа Аллан сейчас в гостинице? – перебил его Вильмовский, в голосе которого звучала надежда.
      – Господа Аллан?.. Сейчас посмотрю… Нет, к сожалению ключи от номера висят здесь. Они сняли для вас номер рядом.
      – Благодарим. Нам нужна вся информация, касающаяся этого письма. Это крайней важно и очень срочно.
      Портье посмотрел на часы.
      – Мой коллега, который тогда дежурил, сменит меня через час.
      Они расположились в номере, поужинали, переоделись, а через час снова спустились.
      – Письмо принес нанятый господином Алланом слуга, – пояснил молодой улыбчивый араб, занявший теперь место портье. – Но точно я ничего не могу сказать, – добавил он.
      Они вышли на улицу.
      – Меня мучают дурные предчувствия, – сказал Вильмовский.
      – Что делать, надо переправиться на другой берег, – предложил Абер.
      – А вы взяли оружие? – негромко спросил Смуга.
      Вильмовский в раздумье посмотрел на него и повернул к гостинице.
      На другой берег их быстро перевез небольшой парусник, владельцу которого перепал щедрый бакшиш. Колоссы Мемнона и поставленные рядом палатки они увидели сразу же. Их издалека приветствовал радостным лаем Динго. Слуги-арабы рассказали все, что знали.
      – Да, это я отнес письмо. Госпожа Аллан ушла с незнакомым человеком. Говорила, что идет к мужу. Муж ушел раньше на прогулку в Мединет Хабу и не вернулся. Госпожа беспокоилась.
      Дополнительные вопросы ничего не дали. Оказалось, никто из слуг не знал человека, с которым ушла Салли. Да, это был араб. Низкий, худой, в галабии. Говорил немного по-английски. Наверное, они бы его узнали. Вчера ждали и очень переживали. Собирались уже обратиться в полицию. И это было все. Могли еще показать, в каком направлении ушла Салли.
      – Почему она не взяла собаку? – спросил Вильмовский, а Абер перевел его вопрос.
      – Она взяла, но собака тут же вернулась, – пояснил Смуга.
      – Где Салли, песик? Салли, Салли… – Вильмовский повернулся к псу, тот тревожно заскулил.
      – Может быть, что-то из этого и выйдет, – сказал Смуга. – Попробуем! – и он подсунул Динго блузку Салли.
      Динго старательно обнюхал блузку, поднял на Вильмовского умные глаза и уверенно взял след. Они бежали за ним по узкой, скалистой тропе, делавшей резкие повороты. Тишину прерывало повизгивание собаки, хруст песка под ногами, да их тяжелое дыхание. Динго опередил их, скрывшись между двумя скальными монолитами. До них донесся его протяжный вой. Они увидели, как он обнюхивает заваленное камнями отверстие в скале. Здесь след обрывался.
      Они посмотрели друг на друга. Абер, будто разом лишившись сил, опустился на камень.
      – Господи, Боже! – прерывающимся голосом произнес Вильмовский. – Что они сделали с моим ребенком?
      Смуга сохранял спокойствие.
      – Давайте подумаем, что здесь могло произойти! – воззвал он к своим спутникам.
      – А что тут думать? Они вошли в пещеру, и их засыпало, – ответил Абер.
      – Вошли? Кто вошел? – Вильмовский начал приходить в себя.
      – Ну кто… Жена вашего сына и этот… гонец.
      И только в эту минуту они осознали, что гонца послал Томек. Неужели все оказались заваленными? Новицкий, Томаш, Патрик, Салли и гонец? Кто еще мог с ними быть? Никто не вымолвил ни слова. Первым, кто начал перебирать камни, был Вильмовский.
      – Успокойся, Андрей, – остановил его Смуга. – Нам нужны люди и снаряжение.
      – Вы идите, – ответил Вильмовский. – А я останусь.
      – Не надо терять надежды. Мы не знаем, что и где засыпано. Может они живы.
      – Тем более, спешите.
      Их прервал Абер:
      – Ради Аллаха! Тише!
      Смуга успокоил собаку, Абер приложил ухо к скале.
      – Аллах керим! Кто-то стучит! – воскликнул он.
      Вильмовский со Смугой опустились у стены на колени. Действительно, кто-то равномерно по ней ударял: три коротких удара, три длинных, снова три коротких и молчание. Потом опять тоже самое.
      – Это SOS! – воскликнул Вильмовский. – Новицкий зовет на помощь, используя азбуку Морзе .
      – Значит, он жив! Они живы!
      Смуга схватил большой камень и начал ритмично бить по скале. Дав узникам знать, что спасение близко, он приступил к делу.
      – Ты, Абер, собери в ближайшей деревне спасательную команду. Плати щедрой рукой! Пусть несут лопаты, кирки, веревки, ведра… Все, что может понадобиться. Я бегу в лагерь за слугами. А ты, Андрей, оставайся здесь. И будь осторожен! Мы ведь не знаем, был ли это несчастный случай.
      – Ты допускаешь, что их засыпали?
      – А ты можешь это исключить? Не можешь… Поэтому будь осторожен.
      Оставшись один, Вильмовский огляделся. Скалы полностью скрывали вход в пещеру, наткнуться на него можно было лишь случайно. «Как хорошо, что с нами был Динго, он еще ловкий для своих лет. После болезни для него будто началась вторая молодость». Вильмовский погладил общего любимца.
      Чувство, что он теряет время, вскоре стало невыносимо. Он попытался было разобрать камни, но быстро понял, что это бесполезно.
      «До наступления сумерек осталось несколько часов, – подумал он. – Стоит получше ознакомиться с местностью, это поможет организовать работу, когда придут люди».
      Осмотревшись повнимательней, Вильмовский заметил что-то вроде каменных ступеней, ведущих на самый верх. Они были неровными, по-разному отшлифованными природой, но воспользоваться ими было можно.
      – Неплохо было придумано лечить здесь мои недомогания. Я чувствую себя великолепно, – иронизировал Вильмовский сам над собой, поднимаясь на первую ступеньку. Он быстро одолел последующие и вскоре оказался на плоской вершине. Ему сразу бросилось в глаза ведущее в глубь отверстие и аккуратно свернутая толстая веревка, лежавшая тут же в углублении. Вильмовский поднял небольшой камень и, бросив его внутрь стал считать секунды.
      – Одна, две, три… десять… двенадцать…
      Он повторил процедуру еще раз.
      – Что ж, – сказал он сам себе. – Ужасно глубоко.
      Вильмовский померял веревку, в ней оказалось более пятидесяти метров длины. Он склонился над отверстием.
      – Томек! Салли! Тадек! Патрик! – звал он. Ему вторило эхо из глубины, потом все смолкало. Вильмовский крикнул снова, но тишина продолжалась. Он колебался, не спуститься ли ему по веревке, но потом решил, что это будет неразумно, ведь сверху не было никого, кто бы мог помочь ему. Оставалось лишь терпеливо ждать возвращения Абера и Смуги. Вильмовский решил вернуться на то место, где он с ними расстался, но, едва он шевельнулся, снизу послышался женский голос:
      – Я здесь! Здесь!
      Он узнал голос Салли.
      – Салли, как, все в порядке? – крикнул он.
      – Да!
      – Кто еще с тобой?
      – …никого. Я одна.
      Эхо усиливало их голоса, а волнение мешало понять другого.
      – Подожди, идет помощь! – прокричал еще Вильмовский, чтобы ее подбодрить.
      Однако снизу послышался вопрос, которого Вильмовскому – хотя его и самого терзала тревога – хотелось избежать:
      – Где Томми?
      Вопрос повис, как камень, который нельзя сдвинуть.
      Салли давно уже пришла в себя. Поначалу она никак не могла справиться со страхом, боялась открыть глаза, шевельнуться. Ничем не нарушаемая тишина понемногу придала ей храбрости, к ней возвращалась способность мыслить. Инстинкт самосохранения толкал ее искать выход из создавшегося положения.
      «Надо как следует осмотреть пещеру», – наконец решила она. Усилием воли Салли приказала себе успокоиться. В конце концов мумия оказалась живым человеком, а человек должен был, как и она, каким-то образом сюда попасть, а потом выбраться. Он мог воспользоваться тем же входом, но выйти через него уже не мог, поскольку вход был завален еще до того, как на нее напала «мумия». Очевидность этого придала Салли сил, и она направилась вглубь пещеры, внимательно вглядываясь в окружающее.
      Прежде всего Салли заметила падающий с высоты лучик света. Она поняла, что в этой непроницаемой тьме, в невидимом снизу пещерном своде должно быть отверстие. «Как труда попасть?» – вспыхнула мысль.
      Выше ниш, где покоились мумии, до высоты двенадцати-четырнадцати метров стена была гладкой, взобраться по ней было невозможно. Лишь выше можно было опереться рукой или ногой на выступ или углубление. Без веревки ей было туда не добраться. Медленно, как песок в песочных часах, текли минуты. Салли не выдержала бездеятельности, возвратилась по темным коридорам ко входу, при тусклом сиянии светильника начала переносить камни. Вымотавшись, она отдыхала, потом снова принималась за работу, хотя надежда совсем покинула ее. Неожиданно ей показалось, что она слышит людские голоса, вой собаки.
      «Помощь, – подумала она. – Динго!»
      И начала с силой бить камнем о стену.
      С этой минуты события развивались быстро. Вскоре она услышала голос Вильмовского и уже ждала спокойно.
      – Салли! – крикнул, наконец, Вильмовский. – Бросаем веревку!
      И вот уже она в объятиях Смуги, он смутился. Смуга с силой прижал ее к себе.
      По дороге в лагерь Салли рассказала все, что с ней приключилось.
      – Одного не пойму, – закончила она уже за ужином. – Если они засыпали вход, к чему была еще эта несчастная «мумия»? Он меня так напугал, что не знаю, как и когда я потеряла фигурку. Я даже не успела ее как следует рассмотреть, – добавила Салли с неподдельной грустью.
      – А я, кажется, понимаю, – ответил полускрытый в клубах дыма Смуга. Когда все посмотрели на него, он добавил:
      – Это дело рук безумца!
      Уже наступила ночь, но для наших героев еще не пришла пора отдыха и сна. Необходимо было действовать и действовать быстро. Объяснения Салли не оставляли сомнений в том, что Томек, Новицкий и Патрик оказались в такой ситуации, которую было бы слишком мягко назвать опасной. В лагере на ночь осталась одна Салли; Вильмовский взял с собой одного из слуг-арабов и переправился на другой берег, чтобы сообщить о случившемся полиции. Смуга и Абер сели на ослов и поехали на встречу с монахом-коптом, жившим в одиночестве неподалеку от деревеньки Мединет Хабу.
      Дорога шла по скальным, каменистым, пустынным ущельям. Когда она спускалась, неожиданно открылся вид на прекрасную долину с великолепным храмовым ансамблем! За ним раскинулись пальмы, сады, куполообразные строения Мединет Хабу. Но Смуга и Абер ничего этого даже не заметили. Было уже светло, когда они остановились у развалин и у деревни, перед увенчанной куполами, небольшой коптской церковью Святого Феодора. Узкая комнатка вела через опоясывающие церковь белые стены. Монаха – представительного старца – они застали копающимся в своем садике. Худощавый, высокий, с прямым носом и остроконечной, сияющей белой бородкой, он выглядел очень внушительно. На загорелом его лице выделялись чуть раскосые темные глаза. Он неплохо говорил по-английски. Монах склонил голову в знак приветствия и с радостью принял Приветы от своего каирского друга.
      – Вы христиане? – спросил он.
      Смуга подтвердил, а Абер ответил:
      – Я нет. Но я верю в единого Бога.
      Старик кивнул и пригласил гостей войти в церковь. Их встретили побеленные голые стены и общий убогий вид. Они задержались перед скромным деревянным алтарем, украшенным какой-то любительской картиной. Над алтарем на стене был укреплен большой крест, напоминающий древнеегипетский символ жизни. У подножия алтаря лежали букетики из цветов и трав. Глинобитный пол покрывали циновки, как в мечети. Монах опустился на колени. Молился он на арабский манер, отбивая поклоны. Смуге ничего не оставалось, как тоже опуститься на колени. Абер уважительно склонил голову.
      Жилище отшельника было таким же скромным, как он сам и его церковь. Хозяин усадил гостей за стол, поставил перед ними кувшин с козьим молоком и тарелку с финиками. Потекла спокойная, неторопливая беседа. Когда гостям, наконец, удалось изложить, что их сюда привело, монах заметно обеспокоился.
      – Вы говорите, они шли сюда, в Мединет Хабу и ко мне… У нас такое нередко бывает… – он замолчал, на минуту задумался.
      – Ну что ж, завтра воскресенье, будут прихожане. Я поговорю, может, кто-то что-то видел. Я дам вам знать, пришлю кого-нибудь в лагерь, – подвел монах итог разговору.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18