Глава 35

Он стоял на пороге и оглядывал комнату.

Вокруг он видел призраки бывшего счастья, слышал отзвуки смеха, что некогда здесь раздавался. Ничего не изменилось. Окна по-прежнему блестели как алмазы. На полу в лучах яркого солнечного света лежали все те же бесценные старинные ковры.

Суоллоу-Хилл.

Это был его родной дом, от которого он отрекся. И здесь жила его семья, что была им отвергнута.

А теперь Люк вернулся вопреки всем принесенным им клятвам и придуманным им же самим причинам. Он сознавал, что его возвращение ставит жизнь его родных под угрозу, ибо люди, которые ищут его, ни за что не отступятся, пока снова не сделают его своим пленником.

Но сейчас Люк об этом не думал. Его поразила боль в глазах сестры и потрясение, написанное на лице брата.

– Индия, – тихо сказал он. – Господи, ты стала настоящей красавицей. Ты просто ослепительна.

Сестра кинулась к нему в объятия. Он крепко сжал ее плечи. Он никогда не забывал о ней в эти годы отчаяния. Их по-прежнему связывала некая духовная нить. Люк подумал, что за эти годы ей тоже пришлось немало пережить.

Она вскинула голову, словно прочитав его мысли. В глазах ее застыли слезы.

– Я знала, – прерывисто прошептала она, – знала, что ты жив, но что над тобой нависла смертельная опасность. Мне все твердили, чтобы я перестала ждать и надеяться, но я им не верила. Я-то была уверена, что они заблуждаются, считая тебя мертвым.

Люк нагнулся и поцеловал ее прямо в голову, в ее рыжие волосы, как на полотнах Тициана.

– Ты оказалась права, моя дорогая. Хотя для твоего же душевного равновесия было бы лучше, если бы ты согласилась с остальными и перестала верить в то, что я жив.

– Никогда, – ответила она, крепко сжав его руку. Они сами не заметили, как возле них оказался потрясенный, счастливый и смущенный Йен.

– Ах ты, прохиндей, – проворчал он. – Дуралей несчастный. Где ты скитался целых пять лет? Даже для такого распутника, как ты, это слишком долго. Не могла же игра в карты так затянуться?

Люк заключил широкоплечего Йена в объятия.

– Это долгая история, Йен, а я устал с дороги. Господи, как ты вырос! И как раздался в плечах! – Он слегка прищурился. – Дай-ка я угадаю: Пиренейский полуостров?

Йен кивнул:

– Девяносто пятый пехотный полк.

– И давно?

– В следующем месяце будет два года.

Они обменялись взглядами.

– Тогда нам будет о чем поговорить, мой маленький братец. – В голосе Люка прозвучала ирония: ведь Йен был ниже его всего на дюйм.

– А как же я?! – взорвалась герцогиня Крэнфорд. Она крепко вцепилась в тросточку своими морщинистыми руками. – Неужели тебе нечего сказать бабушке, негодник?

Оставив брата и сестру, Люк подошел к хрупкой старушке, повинуясь ее властному взгляду.

– Только то, что ты превосходно .выглядишь, бабушка. С тех пор когда я последний раз тебя видел, ты ничуть не изменилась. Твое платье шила мадам Грес, не так ли? Просто потрясающе. Ты не утратила своего безупречного вкуса.

– Вот прохвост. – Голос бабушки дрожал от слез. – Но на этот раз у тебя не выйдет заговорить мне зубы. Я хочу, что ты ответил мне на некоторые вопросы! Почему ты так долго не подавал о себе весточки? Мы ведь страдали, гадали, что с тобой...

Йен подошел к Люку и положил ему руку на плечо:

– Уверен, что со временем он нам все расскажет, бабушка.

Люк с улыбкой посмотрел на своего «маленького братишку»:

– Теперь уже ты за меня заступаешься, Йен? Когда-то все было наоборот.

– Тебя не надо защищать, – искренне возразил Йен. – Ты похож на человека, который способен сам за себя постоять.

– А... где отец? Мать? Скажи, как они себя чувствуют?

– Они живы и здоровы. Отец снова отправился на поиски антикварных редкостей, а мама поехала с ним. Должен же кто-то за ним присмотреть.

Люк облегченно перевел дух.

– Поверить не могу. – Он провел рукой по лбу.

– Все мы изменились, – негромко сказал Йен. – Но отдохни: судя по слою пыли на твоих ботинках, ты проскакал пол-Норфолка. Садись, чувствуй себя как дома. Я попрошу Джефферса, чтобы он принес тебе поесть.

– Ну, – хмыкнула герцогиня, – он недостоин такого приема. Ведь он столько лет нас обманывал!

Люк покачал головой:

– Ты всегда была настоящим цербером, бабушка. Никогда не забуду, как ты застала меня при попытке влезть на большой старый дуб, росший рядом с лугом. Я похитил дуэльный револьвер отца и, помнится, сражался с целым племенем индейцев. За этим занятием ты меня и застукала. У меня до сих пор не прошли синяки от тумаков, которыми ты меня наградила.

– Ты это заслужил, неслух. Этот дуэльный пистолет на протяжении шести поколений был семейной реликвией рода Деламеров. Он чуть не свалился в пруд. Я едва успела его поймать.

Люк прищурился:

– У тебя всегда была отличная реакция, бабушка. И сейчас, наверное, тоже.

– Не советую проверять это, мой мальчик.

Люк распахнул ей объятия. Рядом с ним старушка казалась еще более хрупкой и маленькой. Люк осторожно обнял ее за плечи. Он не мог не заметить, как состарили ее эти пять лет. Вокруг глаз у нее появились новые морщинки, она усохла еще больше, чем прежде.

Эти пять лет изменили их всех, подумал Люк. Страдал не только он один, но и его семья тоже, и – кто знает? – может быть, им довелось вынести не меньше испытаний, чем ему. Но слава Богу, теперь все это было в прошлом. Он снова вернулся домой. Самое страшное осталось позади.

Люк не знал пока, останется он здесь или нет. Пока ему не хотелось об этом думать – сейчас было слишком хорошо.

Он погладил бабушку по плечу. Она отстранилась от внука и вгляделась в его лицо. Старая герцогиня едва доставала ему до груди.

– Я не плачу, – заявила она, несмотря на то что у нее по щекам струились слезы. – Я никогда не плачу. Особенно из-за того, кто проявил ко мне такую черную неблагодарность.

– Конечно, не плачешь, дорогая моя, – улыбнулся: ему вспомнилось, что точно такие же слова говорила женщина, которая похитила его сердце. – Скажи, где она?

В глазах герцогини зажегся озорной огонек.

– Она? Кого ты имеешь в виду?

– Не шути со мной, бабушка. Я хочу знать, где Силвер Сен-Клер.

– Сен-Клер? – Герцогиня обернулась и посмотрела на Йена и Индию: – Вам знакомо это имя, дорогие мои?

Брат и сестра Люка сочли благоразумным промолчать.

– Бабушка! – угрожающе произнес Люк.

– Ах да. Припоминаю, припоминаю. Была здесь такая. Очаровательная девушка – немного упрямая, правда, но я это считаю скорее положительным качеством, чем наоборот. И брата ее помню – настоящий вундеркинд. Он напомнил мне твоего отца, когда он был в таком же возрасте. Только батюшка твой был помешан не на естественных науках, а на предметах старины.

– Бабушка!

– Не рычи на меня, медведь! Все равно тебе меня напугать не удастся. А твоей прелестной подружки здесь уже нет. Она совсем недавно уехала.

– Что?!

Индия, широко улыбаясь, положила брату руку на плечо:

– Она и вправду прелесть, Люк. Но скажи мне: тебе снился сон?

Люк зарделся легким румянцем.

– Сон? Не понимаю, о чем ты, Индия.

– Да все ты понимаешь, дурашка! Сон Деламеров. Тот, который снится всем Деламерам, после того как они встретят свою настоящую любовь. Помнишь, мама рассказывала нам, что самый первый Деламер, который ступил на английскую землю, был очень несчастлив в любви. Его возлюбленная предала его, и он в мучениях умер.

Перед смертью он поклялся, что всегда будет являться своим потомкам во сне, предупреждая их таким образом, что они встретили свою настоящую любовь. Он не хотел, чтобы они повторили его ошибку и были бы так же несчастны, как он.

Люк покраснел еще сильнее.

– Я ничего не знаю об этой чепухе.

– Знаешь, знаешь! Ты краснеешь, как мальчишка. Ты только посмотри на него, Йен!

Сероглазый офицер, сжалившись над братом, несильно дернул Индию за косичку.

– Ничего подобного не знаю, плутовка. Все это твои выдумки.

– Ничего я не придумала! Мужчины всегда выгораживают друг друга. Бабушка, скажи хоть ты, что я права!

Герцогиня Крэнфорд поджала губы, взглянув на старшего внука. Было видно, что она решила не давать ему спуска.

– Возможно.

– Черт возьми, бабушка, куда она поехала?

– Мисс Сен-Клер отправилась в Кингсдон-Кросс.

– Куда-куда?

– Похоже, ты становишься туговат на ухо, дорогой мой. Мисс Сен-Клер настояла на том, чтобы уехать, как только почувствовала себя капельку лучше. Сказала, что ей нужно сообщить тебе что-то очень важное.

– Когда она уехала?

– Часа два назад.

– Вот дурочка. – Люка прорезала морщинка, – сейчас же поскачу вслед за ней.

Герцогиня начала было протестовать, но Йен дотронулся до ее руки и сказал:

– Люк знает, что ему делать, бабуля. Попроси лучше кухарку, чтобы она собрала ему чего-нибудь поесть в дорогу.

– Хм-м... – Герцогиня взглянула на Люка. – Ладно уж, так и сделаю. Надеюсь, что на этот раз ты возвратишься скорее, чем через пять лет, негодник!

– Ну разумеется, – улыбнулся Люк, но глаза его при этом были серьезны. В мыслях он уже мчался по дороге, ведущей в Кингсдон-Кросс.

– Может, тебе вот что еще интересно будет узнать, – негромко сказал Йен, – брата мисс Сен-Клер была с собой тетрадь. В ней, помимо всего прочего, был набросан карандашом твой портрет. Собственно, так мы и догадались, что эти двое тебя знают. Но в этой тетради был и еще один рисунок. – Взгляд Йена стал суровым. – На нем был изображен Деймиен Ренвик.

Люк выругался.

– Я думаю, это каким-то образом связано с тем происшествием в Кингз-Линне, когда их чуть не переехала фермерская подвода.

– Неужели в этой подводе ехал Ренвик? – Люк покачал головой. – Не похоже на него.

– Боюсь, что больше ничего не могу тебе сказать. Когда мы вышли из лавки и увидели мисс Сен-Клер, этот человек уже успел скрыться. Может, если бы я расспросил их поподробнее, мне бы и удалось еще что-то узнать, но когда я обнаружил эту тетрадь, я уже не мог ясно соображать. – Йен взглянул на Люка. – Понимаешь, я испытал страшное потрясение, узнав, что мой старший брат, которого я считал умершим, на самом деле жив.

Люк стиснул зубы.

– Мне... мне ужасно жаль всех вас. Но я не мог поступить иначе. На то были причины, Йен. Они и сейчас еще есть, но...

– Не нужно ничего объяснять, – перебил его Йен. – Я уверен, что ты не повел бы себя так без веских на то оснований. Только в следующий раз подумай о чувствах твоих близких, балбес.

Индия подошла к Люку и погладила его по щеке.

– Никакого другого раза не будет. Ведь это больше не повторится, правда, Люк?

– Надеюсь, что нет, моя дорогая, – заверил Люк сестру, но в голосе его слышалась тревога. – Должен предупредить вас, что с того самого дня, как я встретил мисс Сен-Клер, жизнь не перестает преподносить мне сюрпризы.

Люк вновь и вновь прокручивал в голове эти свои слова, скача во весь опор по пыльной дороге в Кингсдон-Кросс. Это, конечно, неправда, что он не в силах контролировать свою жизнь. Он по-прежнему хозяин своей судьбы. Но Силвер разрушила его старые убеждения, заставила пересмотреть взгляд на мир. Иногда Люку даже казалось, что он больше не принадлежит себе.

Впрочем, Люк и сам теперь ни за что бы не согласился стать прежним. Со дня встречи с Силвер началась новая жизнь, и он сделает все возможное, чтобы спасти эту женщину от нависшей над ней опасности. Хочет она сама того или нет.

Три часа спустя Люк доскакал до пологого холма, с которого как на ладони был виден весь Лэвиндер-Клоуз. Ботинки его запылились, лицо прорезали усталые морщины. Спешившись, он сразу направился в оранжерею. Едва он ступил на порог, как по спине у него пробежал зловещий холодок.

Полки валялись на полу, столы были перевернуты, повсюду разбросаны растения. На полулежали комья земли, а рядом со стеной натекла целая лужа воды. Люка охватил страх. – Силвер?

Из-за горшка с саженцем сосны раздался приглушенный стон. Тинкер!

Обойдя сосну, Люк увидел Брэма, который сидел рядом с Тинкером, обняв старого слугу. Лицо Тинкера было одутловатым, и из раны у него на лбу капала кровь.

– Господи, ты можешь говорить, Тинкер? Скажи мне, что тут произошло?

– Их... их было трое, – простонал старик. – Они подошли сзади, когда я чистил дистиллировочныи котел, черт бы его побрал! Они что-то искали: ясное дело, не цветочки. Сначала они перевернули тут все с ног на голову, а потом так сильно меня ударили, что я свалился без чувств. Что было дальше, не помню. А потом меня нашел мастер Брэм.

– А Силвер? Где Силвер? – Голос Люка дрожал от нетерпения.

Ему ответил Брэм. Он указал на письменный стол:

– Когда мы пришли, на столе лежала записка. Она подняла ее, прочитала и очень разволновалась. Затем куда-то побежала. Я не смог ее остановить. А тут еще Тинкер очнулся и начал что-то бормотать. Он весь был покрыт кровью, и...

– Не мучай себя, – поспешно сказал Люк, заметив чувство вины в глазах мальчика. – Когда Силвер что-то придет в голову, никто не в силах ее удержать. Покажи мне лучше ту записку, о которой ты говорил.

Люк взял в руки скомканный листок пергамента и внимательно прочел то, что было нацарапано на нем кривым почерком.

«Милая Силвер!

Нужна твоя помощь. Я обнаружил что-то невероятное. Это связано с тайной гибели твоего отца.

Встретимся около старой мельницы до заката.

Люк».

Люк стиснул кулаки. Подписано его именем, но почерк-то не его! Впрочем, откуда Силвер знать, какой у него почерк? Он чувствовал, как страх у него в груди ширится и разрастается. Когда он мгновение спустя вышел из комнаты, на его лице застыло каменное выражение.

Глава 36

Где-то плескалась вода. Вдалеке кричали чайки.

Силвер открыла глаза, но кругом была непроглядная тьма. У нее слегка кружилась голова... Они затаились за живой изгородью и набросились на нее, когда она уже почти доскакала до старой мельницы. Конечно же, никакого Люка среди них не было. Как только она увидела их, то сразу поняла, , какая она наивная дура и как крепко влипла. Люк никогда бы не назначил ей свидание рядом с таким опасным местом, каким была эта мельница. И как это раньше не пришло Силвер в голову? Почему она не подумала, что никому нельзя доверять? Ведь именем «Люк» мог подписаться каждый.

А теперь уже слишком поздно. Силвер утерла кровь с лица. Ее связали, как цыпленка, и швырнули в какую-то лодку. Было темно. До нее доносились приглушенные голоса и плеск весел. Вдруг, без предупреждения, ее подняли чьи-то сильные руки и засунули в большой мешок из-под муки.

К горлу Силвер подступила тошнота. Ее похититель взвалил мешок на спину и понес. Силвер, скрючившаяся в мешке, раскачивалась туда-сюда. Она слышала, как тот, кто ее нес, отворил какую-то дверь. Потом ее бросили на холодный, твердый пол. Острое лезвие разрезало мешковину.

Ослепленная ярким светом, Силвер уставилась на ореол пламени вокруг свечи.

– Добро пожаловать, дорогая.

Силвер заморгала, вскочила на ноги и посмотрела на стоявшего перед ней человека. Одно его ухо было проколото, и в нем блестела золотая серьга колечком. Черные глаза горели на смуглом лице.

– Какого дьявола? Кто ты такой? – огрызнулась Силвер, несмотря на то что сама еле держалась на ногах.

Человек откинул голову назад и разразился хохотом.

– Значит, не боишься меня? Ну и прекрасно. Бесстрашие – довольно забавное качество в женщине.

– Едва ли тебе понравится это! – прошипела Силвер и хотела ударить его ногой, но промахнулась. В тот же миг он накинул ей на руки шелковую петлю и затянул ее потуже.

– Ну, вот так-то лучше будет, – осклабился он. – Это охладит твой пыл.

– Черта с два! – прорычала Силвер. – Кто ты?

Человек скрестил руки на груди и взглянул на нее из-под полуопущенных век:

– Разумеется, я забыл представиться. Хамид бен Салим, капитан личной охраны алжирского дея, к вашим услугам. Видишь, как я честен. А теперь пришла твоя очередь отвечать на мои вопросы, англичанка.

– Когда рак на горе свистнет!

– Настоящая тигрица, – негромко произнес ее похититель. – Интересно, через несколько минут ты будешь такой же самоуверенной?