ГЛАВА 4

НЕОЖИДАННЫЙ РАЗВОРОТ

19 декабря,

бизнес-терминал аэропорта «Внуково-3».

С командировкой в Киев что-то не клеилось. Рейндж пока мог лишь гадать, по какой причине откладывается вылет. В аэропорт они приехали около восьми утра. Тремя машинами, но с интервалами в несколько минут. Первыми к стоянке перед «Космосом» подкатил черный «BMW-5X». Антон за рулем, Шувалов в кресле пассажира. Оба в штатском. У «икса» обычные, не спецслужбистские номера. Как и у двух других машин, которые несколькими минутами спустя свернули с киевской трассы к аэропорту. Для ведомства, в котором последние несколько лет служит Рейндж, это обычная практика: чем меньше внимания ты на себя обращаешь, тем большие шансы успешно выполнить поставленную задачу.

Второй транспорт, седан «Mercedes W220» серебристого цвета, подкатил к КПП, через который, минуя пассажирский терминал, можно было проехать во внутренню зону аэропорта. Шофер предьявил местным стражам документы. Венглинская и состоящий при ней «секретарь-референт» – крепыш лет тридцати с небольшим, сотрудник СБ крупного столичного банка, ее личный bodyguard – показали погранцу свои загранпаспорта. Задержались они здесь не более минуты. Проезд открыли, все ОК. На одной из двух полос ревел движками «Boeing-737», выруливая к стартовому отрезку взлетки. Нет, это чужой борт. Их самолет «ЯК-40», зафрахтованный у компании «Харьковские авиалинии», стоит последним в ряду разнокалиберных «птичек», многим из которых предстоит подняться в небо уже в ближайшие часы…

Рядом с ним – и тоже в полной готовности к перелету – замер в ожидании своих пассажиров еще один «ЯК», но уже приписанный к российской частной авиакомпании. Этот борт зафрахтован для нужд компании «РосУкрГазэкспорт», которая, впрочем, несмотря на звучное название, имеет лишь косвенное, опосредственное отношение к прокачке российского газа через Украину. И тот и другой самолеты должны вылететь в Киев. Первый, зафрахтованный для Венглинской, осуществит – так первоначально планировалось – посадку в аэропорту «Жуляны». Второй, на котором в Киев должны отправиться Мокрушин и Бушмин в компании двух самых что ни на есть настоящих бизнесменов, должен будет приземлиться в Бориспольском международном аэропорту…

Пара спецагентов прибыла в аэропорт на «лексусе». Андрей – именно он был за рулем – нашел свободное место на паркинге, втиснув джип между двумя чужими «меринами». С собой у них имеются две небольших дорожные сумки с обычным для отправляющегося в короткую служебную командировку чела набором вещей и предметов личной гигиены. А также служебный кейс, в котором сугубо для отмазки хранятся «деловые бумаги». Ничего такого, что могло бы указать на истинные мотивы их визита в украинскую столицу. Абсолютно ничего, что могло бы вызвать вопросы или подозрение у тамошних «органов», коль вдруг кто-то ими, вновь испеченными «экспертами», вместе, или каждым по отдельности, там вдруг заинтересуется…

Для предстоящего им дела вряд ли понадобится спецоборудование. На крайняк, нужную экипировку и даже оружие можно будет заполучить уже на месте. Да, именно на самый крайний случай, потому что Шувалов, когда ставил задачу, строго предупредил: «Не забывайте, что Украина нам… гм… братская страна! Задание деликатное! Так что попрошу без „экспромтов“!.. То есть, действуем по-возможности тихо, результат даем без „шума и пыли“!..

– «Наши» бизнеры приехали! – подал реплику Андрей, заметив подьехавшую ко входу в здание терминала «Volvo». – Я тебя с ними уже в самолете познакомлю. Они, вобщем-то, в теме, оба неглупые мужики, но при них все равно наши дела обсуждать не следует.

Из «вольво» наружу выбрались двое делового вида мужчин, среднего возраста, прикинутых вполне типажно для своего статуса и рода деятельности. У одного при себе портфель, у другого – небольшой кожаный баул с ремнем, который он повесил себе на правое плечо (этот на ходу общается с кем-то по мобиле). Как только бизнесмены изчезли за дверьми терминала, где имеется – в числе прочего – и зал ожидания для VIPов, водитель «вольво» тронул с места. Но направился не на выезд, а попросту перепарковал машину – по-видимому, ему была дана команда не уезжать покамест, а ожидать ЦУ на той же стоянке, где стоял и «лексус» двух федеральных спецагентов…

Прошло около получаса, а «отмашки» от Шувалова – ставить тачку на платную стоянку и проходить с вещами в терминал и далее к самолету – все еще не было.

– Я термос с кофе захватил, – сказал Андрей. – Налить?

– Хорошая идея, – Мокрушин взял у приятеля стаканчик с горячим черным кофе. – Не люблю эти аэропорты. Вечно приходится ждать.

Рейндж сделал несколько мелких глотков, после чего задучиво уставился в лобовое стекло «лексуса». За последние несколько часов он узнал немало нового для себя. Например то, что он – оказывается – состоит в штате одной совсем недавно созданной коммерческой структуры – имеется в виду «РосУкрГазэкспорт». В должности «старшего эксперта». Что он получает там зарплату, начиная с октября месяца (хотелось бы подержать эту денежку в руках). Что его фамилия есть в списке персонала данной компании – в этом может убедиться каждый, кто надумает заглянуть на корпоративный сайт…

Точно такая же, надо сказать, история случилась с Андреем Бушминым. Который также, как выяснилось, с некоторых пор числится в списках персонала этой в сущности не очень известной – несмотря на звучное название – компании…

Еще один небезынтересный момент. С этой Ларисой Венглинской, несмотря на состоявшуюся вчера почти трехчасовую беседу, по-прежнему многое остается неясным. Откуда только, спрашивается, она свалилась на их с Андреем головы? И почему вдруг Шувалов, человек, реально являющийся одной из влиятельнейших фигур как в явной, так и в тайной иерархии российских спецслужб, относится к ней, как к очень, очень важной персоне и едва ли не ходит перед этой bussiness-women на цырлах?

– Андрей, а вот эта…

– Лариса? – Бушмин повернул голову к приятелю.

– Ну да. Скажи… э-э-э… а сколько ей лет?

– Она тех же годов, что и мы с тобой, Рейндж. Но я полагаю, ты хотел о другом спросить.

Мокрушин допил кофе и передал стаканчик другу.

– Я сначала думал, она моложе… где-то в районе тридцатника. Но когда о деле стали базарить, то как-то быстро врубился, что она далеко не девочка. И что не только в голове, но и в штанах у нее будет поболее, чем у иного мужика. Ты ее давно знаешь, Андрей?

– Я знаком с ней на несколько часов больше, чем ты, – усмехнулся Бушмин. – Пару раз видел ее на тусиловах в «европах», но представлен, кажется, не был. Венглинская – доверенное лицо олигарха М. Ведет некоторые его инвестиционные проекты. До недавних пор проживала постоянно в Будапеште, но не реже раза в месяц – на несколько дней – прилетала к нам, в Москву. Часто бывает на Украине, у них там тоже бизнес. Последние пару лет – так мне Юрьич сказал – Венглинская в основном проживает в Лондоне. Кстати. У этого вот М. и его людей есть доля в той самой компании, в штат которой мы с тобой были так резко зачислены… Собственно, это все, что мне удалось на данный момент вытащить из нашего начальника.

Мокрушин, приспустив боковое стекло, закурил «мальборину».

– Так они… эти вот Лариса и ее шеф… Они что – наши? Ну, ты понимаешь о чем я?

– Начальству виднее, чьи они будут, – Бушмин пожал плечами. – Тут какой-то бизнес, Рейндж. Наши – вашим, а ваши – нашим. Знаешь, я давно уже ничему не удивляюсь. Абсолютно ничему.

– Ну а этот вот – М? Помнится, мы о нем говорили? Вот, типа, появились олигархи новой волны… такие, как М. Но базар этот был давно…

– Сам знаешь, этот субьект не особо любит рекламировать себя. Скорее, наоборот. Что за выгода у него? Полагаю, он надеется войти в пул посредников по газовому транзиту через Украину. Но это моя собственная догадка. Я когда спросил у Юрьича о нем, так тот сказал, как отрезал: «задание простое», а потому – «нехрен глубоко копать».

– Так это что – «газовая тема»? – Рейндж удивленно приподнял бровь. – Блядь!.. Извини, брат, но в последнее время только про эти вот дела и слышно. Вот ты умный у нас, Андрюша, обьясни мне…

– Я разве говорил, что нас с тобой бросают на «газовый» фронт? – перебил его Бушмин. – Ты про Венглинскую спрашивал. Вот я и рассказал вкратце, что знаю.

Он посмотрел на «Rolex» – уже более часа они торчат на этой стоянке.

– Ну а этот, которого мы должны… типа подстраховать? – после минутной паузы сказал Мокрушин. – А если это подлянка какая-нибудь? Если хохлы задумали провокацию? Могут и нас за ж… взять!

– Ты об этом у Юрьича уже спрашивал. Не забыл, что он тебе ответил?

– Как обычно: «делайте то, что вам приказано», – Рейндж криво усмехнулся. – Ладно, братишка. Поверим еще раз начальству на слово. В том смысле, что задание – «простенькое».

В кармане у Бушмина запиликал сотовый. Андрей раскрыл мобилу, выслушал говорящего, затем, сказав – «хорошо, я понял», дал отбой.

– Ну что там? – поинтересовался Рейндж. – Кто звонил?

– Юрьич. Сказал, чтобы шли к нему. Но… без багажа!

На входе в здание бизнес-терминала они нос к носу столкнулись с кряжистым молчаливым Антоном. Тот знаком показал, чтобы они проследовали за ним. Прошли мимо местного охранника в униформе, торчащего на входе в зал для VIP-пассажиров. Антон подвел их к двери, за которой находится одно из служебных помещений. Вставил карточку в прорезь считывающего датчика, затем, когда вспыхнула зеленая лампочка, так и не проронив ни слова, кивком пригласил их проследовать внутрь.

Комната оказалась довольно простороной. Из мебели диван, два мягких кресла и письменный стол с офисным стулом. Генерал Шувалов стоял у окна, как-будто что-то или кого-то выглядывал на взлетной полосе, на которую глядится это окно. Когда в служебное помещение вошли двое его подчиненных, он как-то нехотя обернулся. Шувалов, у которого к уху был прикреплен микродинамик с тонкой дужкой микрофона, хмуро посмотрел на вошедших.

– Паршивые новости приходят из Киева, – сказал он, когда Рейндж прикрыл за собой дверь. – Может так статься, что придется менять наши планы.

– А что случилось, Сергей Юрьевич? – поинтересовался Бушмин. – И где «коллеги», с которыми мы собрались лететь в Киев?

– Ничего, обождут… без вас точно не улетят. Что случилось? Человек, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор… я называл вам его фамилию и род деятельности… крупно погорел. – Шувалов выковырял из пачки сигарету, прикурил от зажигалки, после чего неспешно продолжил. – Он прокололся, есть такое предположение, на этой вот мутной истории с грузовым фургоном, найденным возле бизнес-центра «Милениум». Один наш человек следит с шести утра за домом, в котором тот официально прописан… Эх, народу не хватает… Двух наших, что производили сьемку, долго допрашивали в СБУ и отпустили только после сильного давления по мидовским и бизнес-каналам. Так что приходится обходиться пока что минимумом сил. Но чел этот для нас решительно важен и нужно его как-то подстраховать. Ну так вот. Уже около часа там… возле подьезда этого дома в киевском районе Липки, где «Zet» имеет постоянную прописку, стоят две или три милицейские машины, карета «скорой»… Плюс еще какой-то транспорт, явно украинских спецслужбистов. Короче, все это довольно тревожные симптомы, я вам скажу…

– А «Zet» что, ночевал дома, у себя? – удивился Андрей. – Он же вроде как в бега подался? Что-то я пока не врубаюсь.

– Мда… события развиваются не так, как нам хотелось бы, – хмуро заметил Шувалов. – Не нравится мне это вот скопление машин и людей возле данного обьекта. Вообще-то «Zet» в разговоре с Ларисой заверил, что у него имеется надежная «лежка»… И даже не одна. Вот, ждем, пока не прояснится ситуация. Лариса тоже вылет пока задерживает. Ожидаем новых сведений из Киева.

– Так это он, этот самый «Zet» прозвонил нашим в офис в «Милениуме»? – подал реплику Мокрушин. – И местной охране, как я понял – анонимно, по телефону – дал соответствующую наводку? Так, так… А чего это он, кстати, вдруг заменжевался… ударился в панику? Испугался, что вычислят?

– Надо полагать, были основания, – сказал генерал. – Всю правду знает только он один. Не исключено, что его заподозрили в двойной игре. Кто-то придумал проверить на вшивость… чтобы быть уверенным в его абсолютной лояльности. По полученным нами данным, в тот вечер в это здание должны были подьехать руководители украинского ТЭКа и пара крупных европейских чиновников, находящихся сейчас в Киеве. Как именно все это произошло и как все было обставлено технически, мы пока доподлинно не знаем. Но есть основания предполагать, что нашему «герою» стало известно о неких «зловещих замыслах». Он ведь тоже личность очень и очень информированная. Потому и пытаемся с некоторых пор установить с ним доверительный и взаимовыгодный контакт.

– То есть… реально там могло – грохнуть? – решил уточнить Мокрушин.

– Да кто знает, что на уме… у некоторых, – Шувалов с задумчивым видом стряхнул столбик пепла в массивную хрустальную пепельницу. – Только они одни, организаторы этой провокации, точно знают, какие цели ими ставились. Целей, возможно, было сразу несколько. Кстати, вчерашние комментарии о ЧП возле «Милениума» были довольно скупы и сдержаны… Хорошо еще, что наши коллеги к тому времени не успели покинуть офис в этом комплексе. И, действуя по наводке этого самого «имярек», успели заснять фургон с российскими номерами! А то еще неизвестно, какое развитие могла бы поиметь эта история.

Все трое в унисон покачали головами. Тревога, поднятая в связи с обнаруженным на паркинге перед «Милениумом» якобы заминированным транспортом, оказалась ложной. Не было в машине никакой взрывчатки. Это стало известно еще до конца суток 17-го числа. Но история все равно мутная. Сам автофургон марки «форд», послужившей причиной паники среди охраны и персонала бизнес-центра, как вскоре выяснилось, был угнан там же, в Киеве, несколькими часами ранее (а принадлежит он вроде бы одной местной строительной фирме). Кому-то понадобилось поменять номера, прикрутив взамен «родных», киевских, раздобытые где-то – возможно, что фальшивые – российские номера (регион Белгородской области). И еще любопытный факт. Вместо анонсированной звонившим взрывчатки саперы обнаружили в салоне этого невесть кем и для чего пригнанного к «Милениуму» транспорта связку обрезков труб малого диаметра. И еще с дюжину пустых, незаправленных балонов для сжиженного бытового газа…

– Ну так вот, – после паузы сказал Шувалов. – Этот вот человек… «Zet»… у нас с ним велась работа. Через Ларису и еще через нашего сотрудника, который находится в Киеве. Он хотел продать нам свой «товар» и получить определенные гарантии, расчитывая на безбедное будущее. Мы, действуя через посредника, были уже близки к соглашению. Но тут неожиданно случился это вот «трабл». Такое впечатление, что его просчитали…

– А почему тогда сразу за одно место не взяли? – пробормотал под нос Мокрушин. – Свои же?! Ты ж говорил, Юрьич, что он еще в ночь на восемнадцатое прозвонил Ларисе?! Типа – «срочно спасайте мою задницу»!

– Ну нет, он по-другому, вообще-то, вопрос ставит, – сказал Шувалов. – Продолжает торг. Кое-что он нам «слил»… Инфа, которую он сообщил через посредника, нас сильно насторожила. Мы бы хотели получить максимально полную информацию и как можно скорее!

Генерал хотел еще что-то добавить, но вдруг жестом показал, что им следует помолчать.

– Так… так… – сказал он, передвинув дужку микрофона к губам. – Вы уверены? Да, я понял. Сообщите, если узнаете что-то новое.

Не успел он обьяснить коллегам суть происходящего, как у него запиликал сотовый.

– Вот как? – выслушав Венглинскую, сказал генерал. – Уже сообщили? Гм… Нам надо поговорить. Конечно… Да, вас проводят.

Шувалов сложил трубку и сунул ее в карман.

– Дурные новости? – поинтересовался Бушмин.

– Хуже некуда, – угрюмо произнес Сергей Юрьевич. – Сначала наш наблюдатель сообщил, что к обьекту подьехали телевизионщики… Потом вот Лариса… у нее свои источники. Сказала, что одна из украинских радиостанций несколько минут назад передала, что по такому-то адресу в квартире номер такой-то найден труп… Мужчина, предположительно хозяин квартиры… в недавнем прошлом высокопоставленный сотрудник СБУ. Имярек, опять же, предположительно – покончил жизнь самоубийством.

– Охренеть! – пробормотал Рейндж. – Ничего себе… «простое заданьице»?!

– Если это наш «Zet», то… то тут есть над чем подумать, – подал реплику Бушмин. – Ну что, Юрьич? Визит в братскую столицу, как я понимаю, теперь отменяется?

Шувалов покачал головой.

– Ты, Андрей, по-любому отправишься в Киев! Но… но уже с другой миссией! О-от же ёшкин кот! Задача-то, други мои, теперь заметно усложняется?!

– А как со мной? – полюбопытствовал Рейндж. – Я могу возвращаться в санаторий? Мне, между прочим, там еще надо всякие разные… испытания и тесты пройти!

Генерал, проигнорировав его реплику, уставился на вошедшую в комнату женщину – Антон впустил ее и тут же ретировался, плотно прикрыв за собой дверь.

Венглинская сегодня была одета в короткую стриженную шубку, длинную темную юбку с разрезом с боку и остроносые сапоги. Вобщем-то, неброско, по погоде. На голове модный плат. Лицо женщины кажется совершенно спокойным. Похоже на то, что случившееся если и взволновало ее, то не настолько, чтобы это было заметно окружающим.

Она, глядя сквозь затемненные стекла очков, – причем акцентированно посмотрела поочередно на каждого и лишь затем зафиксировала взгляд на Шувалове – сказала, выдержав паузу:

– Нас опередили, господа. Человек, на которого мы сильно рассчитывали, теперь не сможет нам помочь. В самоубийство лично я не верю. Но это уже не суть важно. Надо искать другие пути. Как вы считаете, Сергей Юрьевич?

Шувалов подавил тяжелый вздох.

– Лариса, мы по-прежнему заинтересованы в вашем посредничестве. Придется внести в наши планы существенные коррективы. Если с «Zet» случилось то, о чем мы думаем… Ну что ж, будем решать задачу с другого боку! Как вы правильно заметили: «мы пойдем другим путем»!

– Значит, я больше не нужен? – бодрым голосом поинтересовался Рейндж. – Могу отправиться «своим путем»… обратно в санаторий? Я бы, конечно, предпочел Канары… Или, на худой конец – южный берег Крыма… Но, за неимением альтернативы, готов продолжить службу в известном вам подмосковном лечебно-профилактическом учреждении!

Не только генерал, но и Венглинская вдруг уставилась на Мокрушина. Причем смотрели они на него так, как-будто он только что сморозил вселенскую глупость. Или, наоборот, изрек нечто настолько мудрое, что требовалось время, чтобы эти знания переварить.

– Крым, – наконец разлепил губы Шувалов. – Ну да, конечно! Эта проблема у нас стоит на первом месте. Вот с нее-то и надо начинать…

– Я с вами согласна, генерал. – Венглинская на какие-то мгновения сняла очки. Ее чуточку припухшие губы сложились – так почудилось Рейнджу – в ироничную усмешку. Глядя на Мокрушина, эта дамочка, у которой оказались зеленые, как у русалки или ведьмы глаза, сказала. – А вы, любезнейший, отправитесь в эту поездку со мной.

ГЛАВА 5

ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ

Севастополь, Крым.

Ковалю приснился кавторанг Тарасов, его бывший командир роты в пору кадетской молодости. Крутой перец, гроза раздолбаев (правда, в конце девяностых, говорят, сильно залетел по пьяни, был тихо спроважен в запас и потом куда-то пропал из Севика). Кэп вел себя как-то странно. Вместо того, чтобы гаркнуть – «Пааадьем, салага!! Разъетти твою етти!!!» – он вдруг наклонился к спящему в неурочный час курсантику и, эдак нежно потрепав за плечо, женским голосом проворковал:

– Лешик? Леша, миленький… проснись.

– Ну? – Коваль с трудом разлепил глаза. – Чего там?

– Я Лену к нам привезла. Говорит, есть к тебе разговор.

Коваль, толком не проснувшись, оторвал голову от подушки и пошарил вокруг себя рукой. Нащупал круглое женское колено, сжал его… Потом рука попыталась проникнуть дальше и глубже, забравшись под нижний край юбки, туда, где под колготками сокрыто теплое податливое тело. Но эти его полубессознательные действия были решительно пресечены обратной стороной.

– Леша, ну прекрати!.. Не время… мы же не одни!

– Да? – пробормотал Коваль. – А… счас… лицо ополосну и выйду. А ты, Натали, свари пока кофе. Кстати, у тебя же вроде дежурство сегодня?

– Ко мне Лена прямо с утра приехала… Дело у нее, кажется, серьезное. Так я отпросилась у главврача, меня коллега подменит.

Наталья – молодая, с довольно пышными формами женщина двадцати восьми лет, из которых примерно два с половиной года она живет гражданским браком с Ковалем. Обладает спокойным характером и неброской, но по-своему привлекательной внешностью. По профессии врач-педиатр, работает в детской поликлинике и еще трудится на полставки в городском детском госпитале. Детей у них пока своих нет. В ЗАГС, чтобы обзавестись соответствующим штампиком, тоже как-то не удосужились заглянуть. Но в перспективе, поскольку, как показала жизнь, они хорошо подходят друг другу, всё это у них было запланировано: брак, рождение и воспитание детей и все прочее, что полагается иметь семейному человеку.

Наталья, убедившись, что Коваль «очумался», отправилась на кухню. Алексей натянул на себя спортивные брюки, нащупал босыми ногами тапки, поднялся с дивана. Взял с тумбочки наручные часы. Без нескольких минут час дня. Около десяти он вернулся с работы. В начале октября, сразу по окончании летнего сезона, Коваль устроился охранять пансионат в урочище Ласпи. Почти сорок километров езды на своей «девятке», но платят по местным меркам очень прилично и даже «транспортные» на бензин в конце месяца исправно выделяют. График стандартный – день через три. Для подработка Коваль иногда берет себе «лишний» день, или же подменяет одного из коллег. Ну так вот. Вернувшись с дежурства в Ласпи, Коваль прочел найденную на кухонном столе записку от Натали, разогрел оставленнную подругой на плите снедь, плотно поел и тут же завалился спать после двух подряд суточных дежурств. Рассчитывал отдыхать до вечера, но не тут-то было…

Определенно, должна существовать какая-то веская причина тому, чтобы Натали сорвалась с дежурства: она очень обязательный и ответственный человек.

Коваль прошел в ванную, умылся, почистил зубы. Несколько секунд смотрел на себя в зеркало, окантованное розовым пластиком: широкое, скуластое, чуть обветренное лицо, на щеках трехдневная щетина – собирался вечером побриться – короткие темно-русые волосы… Мда, выглядит на все свои тридцать годков… молодой задор, присутствовавший во всех делах и начинаниях совсем еще недавно, как-то заметно поиссяк… На левом предплечье Коваля, если приглядеться, можно увидеть «тату», сделанное лет восемь или десять назад. Как свидетельство – тогда думалось именно так – «кррррутизны»: под якорям, заключенным в круг, хищная зубастая рыбешка, память о службе в батальоне МП «Пиранья».