То же касается и Германии, причём в ещё более ярких проявлениях. Плановое начало общегосударственного масштаба было одним из факторов, с помощью которого гитлеровский режим вывел страну из экономического кризиса, начавшегося в 1929 г., в котором она оказалась в результате «либерализма» (в том числе и в области экономики) режима «веймарской республики». Без планового начала общегосударственного масштаба, введённого в экономику гитлеровским режимом, была бы невозможна ни подготовка Германии к войне с достигнутыми ею показателями военно-экономической мощи, ни её сопротивление союзникам по антигитлеровской коалиции (и прежде всего СССР) в мировой войне на протяжении почти 4 лет, начиная с 22 июня 1941 г. (то, что было ранее этой даты, можно считать периодом втягивания Германии в войну).

При этом в ходе самой войны, в отличие от СССР, Германия – в условиях сырьевого голода и почти полной внешнеторговой изоляции (если не считать ограбление ею порабощённой Европы) – была вынуждена разработать, развернуть производство и принять на вооружение новые поколения авиационной и танковой техники и едва не успела завершить программу перевооружения авиации реактивной техникой; разработала и приняла на вооружение ракетное оружие оперативно тактического радиуса действия (двух видов – крылатые ракеты ФАУ-1 и баллистические ракеты ФАУ-2); работала над созданием межконтинентальных баллистических ракет и обеспечением старта ракет с подводных лодок; вела собственную программу создания ядерного оружия, причины опоздания которой к концу войны – тема отдельного исследования.

Эти – и другие общеизвестные[391] – факты говорили о том, что плановое начало общегосударственного масштаба некоторым образом находит себе место в рыночной регуляции капиталистических государств, по крайней мере, – наиболее передовых из них, однако не нарушая при этом самих принципов толпо-“элитарной” организации капитализма. [392]

Как известно, непосредственно в послевоенные годы СССР осваивал научно-технические достижения третьего рейха и США: скопировали американский бомбардировщик Б-29 – носитель ядерного оружия; изучали и осваивали в производстве их образцы электронной техники разного назначения; советский ядерный проект осуществлялся в том числе и на основе изучения американских наработок, ставших доступными благодаря деятельности разведки и лично Л.П.Берии; первые двигатели советской послевоенной реактивной авиации – копии и модификации трофейных германских образцов; хотя создатель германских ракет ФАУ Вернер фон Браун после войны обосновался в США и продолжал работать там, кое-что из его разработок попало в СССР (германский полигон и головной завод были размещены на территории Польши) и изучалось при создании советских ракет; копировалась и осваивалась в производстве продукция мирного и бытового назначения зарубежных разработчиков.

Причём многим было понятно, что появление всего этого и многого другого (в ряде случаев на десятилетие обогнавшее достижения союзников по антигитлеровской коалиции) в Германии в ходе войны, в условиях прекращения обмена научно-технической информацией с другими государствами, в условиях сырьевого голода и почти полной внешнеторговой изоляции, при «утечке мозгов» (многие учёные и инженеры, так или иначе связанные с еврейством, эмигрировали из Германии), а так же и при саботаже в Германии и в подчинённой ей Европе, организованном противниками гитлеровского режима, – это результат не только того, что нацистский режим опирался на традиционную немецкую культуру, в течение нескольких веков поощрявшую образование, повышение квалификации, изобретательство и добросовестную исполнительность в труде, но и результат того, что система государственного управления третьего рейха обеспечивала очень высокое качество управления разнородными ресурсами,включая выявление и использование разнородного творческого потенциала населения третьего рейха.

И хотя эта созданная именно нацистским режимом система управления экономикой и её саморегуляции была обращена им же во зло, – это была очень эффективная произвдственно-распределительная система, которая при другом политическом руководстве не менее эффективно работала бы на осуществление иных целей. Её эффективность обеспечивалась сочетанием в ней государственного планового начала в определении спектра производства и распределения ресурсов между проектами (в первую очередь) и отраслями (во вторую очередь) с действием рыночного механизма, который поддерживал максимальную степень самоокупаемости предприятий за счёт сокращения производственных расходов и издержек.

Мы привели оценку качества управления макроэкономических систем развитых капиталистических государств 1930 – 1940-х гг. по общеизвестным фактам, характеризующим их интегрально. Но надо помнить, что детальным освещением и анализом глобальных политических и экономических процессов и обстановки в зарубежных государствах занимались и несколько советских разведывательных ведомств. Аналитики всех такого рода служб достаточно высокого уровня всегда свободны от господствующих и культивируемых в их обществах идеологий или «общественных мнений», которые в ряде случаев они сами же и формируют. И потому во «внутренней кухне» спецслужб всегда так или иначе затрагиваются темы, не подлежащие в их обществах безнаказанному обсуждению, и при этом вещи называются своими именами настолько, насколько это позволяет освоенный обществом и спецслужбами терминологический аппарат и «самоцензура» толпо-“элитаризма”. Другое дело, будут ли выражены их мнения в публичной политике и как будут выражены.

Среди спецслужб, действовавших в СССР, были спецслужбы и ветви спецслужб, работавшие на И.В.Сталина лично. Поэтому И.В.Сталин знал факты, читал аналитические обзоры (которые доходили до него через систему «самоцензуры» спецслужб и систему аппаратного опекунства в отношении него), из которых однозначно следовало, что государственное плановое начало проникает в управление экономикой развитых капиталистических государств, при сохранении в них действия рыночных механизмов саморегуляции экономики, повышая тем самым производительность общественного труда в них и устойчивость капиталистической системы в целом, не обременяя систему производства и распределения продукции сверхпропорциональным ростом бюрократического сословия.

И мы не пытаемся задним числом представить И.В.Сталина умнее и дальновиднее, чем он был на самом деле. Но по вопросу о внедрении планового начала общегосударственного масштаба в экономику капитализма И.В.Сталин действительно писал. В “Экономических проблемах социализма в СССР” читаем следующее:

«4) Вопрос о сращивании монополий с государственным аппаратом.

Выражение «сращивание» не подходит. Это выражение поверхностнои описательно (выделено нами при цитировании) отмечает сближение монополий и государства, но не раскрывает экономического смысла этого сближения. Дело в том, что в процессе этого сближения происходит не просто сращивание, а подчинение государственного аппарата монополиям (выделено нами при цитировании). Поэтому следовало бы выкинуть слово «сращивание» и заменить его словами «подчинение государственного аппарата монополиям» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, “Замечания по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года”, раздел 8. “Другие вопросы”).

Казалось бы И.В.Сталин ничего не говорит в приведённом фрагменте о планировании общегосударственного масштаба в условиях капитализма, однако встаёт вопрос:

Что происходит в процессе так называемого «сращивания монополий с государственным аппаратом», а точнее – в процессе «подчинения государственного аппарата монополиям»?

Если предметно по её сути вообразить деятельность директоратов монополистических объединений и государственного аппарата, то ответ на этот вопрос прост:

Плановое начало – культура планирования развития и организации производства, планирования и организации разработки новых видов продукции, сложившаяся в границах внутриотраслевых монополий и многоотраслевых концернов [393] капиталистического общества, – исчерпав свои возможности по наращиванию прибылей капиталистов, начинает осваивать новую для себя область деятельности – планирование и организацию производства в государственных и трансгосударственных масштабах, вследствие чего директораты монополий вынуждены всеми доступными им средствами подчинять себе государственный аппарат, который в свою очередь вынужден под давлением директоратов монополий организовывать экономическое планирование общегосударственного масштаба в интересах монополий, а точнее – в интересах капиталистов – владельцев этих монополий [394].

А ныне это процесс зашёл настолько далеко, что государства под давлением транснациональных монополий создают органы трансгосударственного планирования (МВФ, Всемирный банк и т.п.), всё более и более отказываясь от своего суверенитета в области народно-хозяйственной политики и финансов, однако предпочитая при этом избегать самого термина «планирование», дабы не ставить множество частных предпринимателей и обывателей перед вопросом о том, как осуществляется принуждение к исполнению планов и контроль за их исполнением в глобальных масштабах и ради каких целей это объективно делается [395].

И с этими внешнеэкономическими обстоятельствами, проявившимися в развитых капиталистических странах, И.В.Сталин соотносил советскую общественно-экономическую реальность и думал о перспективах.

К началу 1950-х гг. многоотраслевая производственно-потребительская система СССР в целом успешно развивалась[396] на протяжении четверти века, и управление ею было достаточно эффективным для того, чтобы:

· подготовить СССР к победе в войне;

· победить в Великой Отечественной войне, которая протекала по одному из наиболее тяжелых сценариев из множества возможных;

· в течение первой послевоенной пятилетки восстановить разрушенное войной и ликвидировать ядерную монополию США;

· СССР достиг первого места в мире по показателям образованности его населения.

И это было возможно потому, что темпы общественно-экономического развития СССР в годы сталинского большевизма, даже при саботаже и вредительстве противников строительства социализма, имевшем место на протяжении всей этой эпохи, были наиболее высокими в мире.

Вследствие этого в СССР раньше, чем в других воевавших странах Европы, была отменена карточная система распределения продуктов; СССР раньше их отстроил разрушенное в войну, вопреки тому, что гитлеровцы, а потом и бывшие наши союзники надеялись, что на восстановление разрушенного СССР потребуется более 20 лет; вопреки тому, что европейским государствам в восстановлении их хозяйства по-прежнему помогали США на основе «Плана Маршалла», а СССР вёл восстановление народного хозяйства самостоятельно, сверх того оказывая посильную помощь другим государствам, избравшим социалистический путь развития (только помощь народам Китая в первичной индустриализации и создании научно-технических школ чего стоит).

При этом к началу 1950-х гг. демографически обусловленные спектры производства и потребления достигли в СССР уровня минимальной достаточности: всем доступно образование, включая высшее; доступна медицинская помощь высокого уровня по мировым стандартам тех лет; все сыты, одеты, нет бездомных и безработных, нет класса людей «живущих от помойки»; есть свободное время для отдыха и личностного развития; спектр предложения и качество массово производимой продукции, хотя и не соответствует “элитарным” потребительским стандартам [397] развитых капиталистических стран, но в целом выше простонародных стандартов большинства из них и выше ещё памятных своему населению стандартов 1913 г., и особых нареканий у населения СССР не вызывает; уровень социальной защищённости личности качественно выше, нежели в любой из капиталистических стран. [398]

Однако дальнейший рост спектра производства и потребления в качественном и количественном отношении был во многом проблематичен, вследствие того, что народное хозяйство страны управлялось исключительно на основе персонально-адресного распространения как директивной так и отчётно-контрольной информации.

При этом вследствие “элитаризации” управленцев-профессионалов, обусловленной во многом воздействием ноосферы и культуры (но было бы неправильно всё списывать на «автоматическое воздействие» ноосферы и культуры), унаследованных от прошлого, цели обеспечения личного и семейного благополучия чиновников вытесняли в мотивации их поведения цели, соответствующие общественным интересам при исполнении ими своих служебно-должностных обязанностей [399]. Как следствие ориентации на удовлетворение своих шкурных сиюминутных интересов корпус управленцев-профессионалов, “элитаризуясь”, постепенно утрачивал и понимание сути тех, – становившихся ему чуждыми, – дел (технологических, организационных и вообще процессов общественной жизни), которые находились под его управлением.

Вследствие падения квалификации управленцев и необходимости обеспечивать управление он разрастался численно опережающими темпами по отношению к росту производства и постепенно превращался в мафиозное сословие тупых бюрократов, паразитирующих на процессах управления и жизни общества. Это одинаково характеризует как бюрократию партийного аппарата, так и бюрократию всех иных отраслей жизни общества: государственности, хозяйственников, сферы образования и науки и т.п. [400]

Наука – фундаментальная и прикладная (включая проектно-конструкторские работы) в СССР тоже становилась сферой кланово-мафиозной бюрократической деятельности, и это тоже не сулило в перспективе ничего хорошего. На опасность кланово-мафиозного бюрократического перерождения науки И.В.Сталин тоже указал прямо:

«Вопрос. Правильно ли поступила “Правда” [401], открыв свободную дискуссию по вопросам языкознания?

Ответ. Правильно поступила.

В каком направлении будут решены вопросы языкознания, – это станет ясно в конце дискуссии. Но уже теперь можно сказать, что дискуссия принесла большую пользу.

Дискуссия выяснила прежде всего, что в органах языкознания как в центре, так и в республиках господствовал режим, не свойственный науке и людям науки. Малейшая критика положения дел в советском языкознании, даже самые робкие попытки критики так называемого “нового учения” в языкознании преследовались и пресекались со стороны руководящих кругов языкознания. За критическое отношение к наследству Н.Я.Марра, за малейшее неодобрение учения Н.Я.Марра снимались с должностей или снижались по должности ценные работники и исследователи в области языкознания. Деятели языкознания выдвигались на ответственные должности не по деловому признаку, а по признаку безоговорочного признания учения Н.Я.Марра.

Общепризнано, что никакая наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики. Но это общепризнанное правило игнорировалось и попиралось самым бесцеремонным образом. Создалась замкнутая группа непогрешимых руководителей, которая, обезопасив себя от всякой возможной критики, стала самовольничать и бесчинствовать», – это взято с последних страниц работы И.В.Сталина “Марксизм и вопросы языкознания” [402] (Правда, 20 июня 1950 г.), в которой он подвёл итог еще одной дискуссии по общественно-политической проблематике.

То есть было бы ложью утверждать, что И.В.Сталин пребывал в самоупоении от достигнутого как руководимым им государством и обществом в целом, так и от достигнутого лично им в «карьере своего должностного роста», что он не видел проблемы управленческой несостоятельности разраставшейся и буржуазно перерождавшейся партийной и прочей бюрократии и не искал средств и путей к разрешению этой проблемы.

Так же и цитированный нами в разделе 6.7 рассказ К.М.Симонова о выступлении И.В.Сталина на октябрьском 1952 г. пленуме ЦК (во многом запоздалый и к тому же с клеветническими оценками И.В.Сталина в духе хрущёвщины, навязывающей всем идиотское “понимание” истории) – один из показателей того, что И.В.Сталин не был удовлетворён ни антикоммунистическими тенденциями, набиравшими силу в стране, ни своим личным положением, ни “сподвижниками”, принадлежавшими к паразитически перерождавшейся [403] и управленчески несостоятельной бюрократии. Кроме того на бюрократизацию жизни в СССР с середины 1920-х до конца 1930-х годов ему публично непрестанно пенял Л.Д.Троцкий [404]. И как бы И.В.Сталин ни относился отрицательно к марксизму в целом, но, будучи начитанным в марксистской литературе, он знал, что в своём определении бюрократии как явления в жизни толпо-“элитарного” общества К.Маркс прав (однако за исключением последней фразы в далее цитируемом нами определении этого термина социологии К.Марксом):

«Бюрократия есть круг, из которого никто не может выскочить. Её иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всём, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют во всём, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение. (…) Всеобщий дух бюрократии есть тайна, таинство. Соблюдение этого таинства обеспечивается в её собственной среде её иерархической организацией, а по отношению к внешнему миру «обществу» – её замкнутым корпоративным характером. Открытый дух государства, а так же и государственное мышление представляется поэтому бюрократии предательством по отношению к её тайне. Авторитет есть поэтому принцип её знания, и обоготворение авторитета [405] есть её образ мыслей.[406] (…) Что касается отдельного бюрократа, то государственная цель превращается в его личную цель, в погоню за чинами, в делание карьеры (выделено при цитировании нами)» (К.Маркс. “К критике гегелевской философии права”. Сочинения его и Ф.Энгельса, изд. 2-е [407], т. 1, стр. 271 – 272).

Однако, что касается отдельно рассматриваемого бюрократа, то мнение К.Маркса по этому вопросу ложно. В действительности всё наоборот: не «государственная цель превращается» в личную цель бюрократа (о чём может только мечтать любая государственность), а свою личную или семейно-клановую цель (реально многие бюрократы – «подкаблучники» [408] либо «бедные родственники» в принявших их кланах, «обладающих положением» в той или иной сфере жизни общества) бюрократ норовит возвести в ранг общегосударственной, представить её в качестве общенародной, а если это невозможно или не удаётся, то – сделать своё мерзкое дело в тайне от общества. На основе стремления именно к этому собственно и формируется бюрократия как мафиозная корпорация[409] – «круг, из которого никто не может выскочить» в одиночку, и далее по тексту К.Маркса, исключая отвергнутое нами его мнение о сути деятельности отдельного бюрократа, которое извращает и представление о бюрократии как о явлении в жизни толпо-“элитарного” общества [410].

В том числе и соответственно этому предостережению, упреждающему события, И.В.Сталин знал, что бюрократия не способна обеспечить управление производством и распределением продукции в обществе соответственно потребностям строительства социализма и коммунизма [411]. И соответственно – видел в ней в целом и в каждом бюрократе врага идеи и дела, которым он искренне служил.

Правильность этого предостережения выявилась даже в ходе Великой Отечественной войны, но «коней на переправе не меняют» (разве что в исключительных случаях). Соответственно этому обстоятельству высшие чины ВВС и Авиапрома предстали перед судом уже после войны за совершённые в годы войны должностные преступления: по взаимному сговору высокопоставленных чиновников обоих ведомств ВВС принимало от Авиапрома заведомо дефективную авиационную технику [412], в результате чего произошло множество авиационно-технических происшествий и катастроф, в которых – вне боевых действий – получили травмы и ранения или погибли лётчики.

Хотя этот эпизод из истории СССР в последние годы подаётся средствами массовой информации в качестве образца якобы «необоснованных репрессий», имевших место в послевоенные годы, однако это – не единственный случай проявления бюрократией её антинародной сути. Он просто стал одним из наиболее известных из числа множества такого рода случаев советской эпохи, сопутствующих бюрократическому стилю управления разработкой и производством продукции на протяжении всей послепетровской истории России по настоящее время [413].

«Ляпы», совершённые советскими бюрократами в области управления народным хозяйством, упоминаются и в “Экономических проблемах социализма в СССР”, о чём далее.

Соответственно, для того, чтобы снова не оказаться в ярме глобальной библейской или какой-либо иной олигархии знахарей, народам СССР действительно было необходимо уже тогда начинать разрешать социализма. И в жизни есть определённое соответствие в системе «цели – проблемы, которые необходимо разрешить на пути осуществления целей». Иными словами «одни цели – одни проблемы», «другие цели – другие проблемы». Цели очередного этапа общественного развития СССР И.В.Сталин в “Экономических проблемах социализма в СССР” указал вполне определённо и точно:

«Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития [414], чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно дальше коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и особенно путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления (выделено при цитировании нами) [415].

Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, стр. 68, 69, отд. изд. 1952 г.).

Из этого можно понять, что народное хозяйство СССР должно было работать вовсе не на то, чтобы набить брюхо обывателям, залить их пивом, водкой, завалить шмотками и за счёт сокращения рабочего дня предоставить время для не менее одуряющих, чем алкоголь и прочие наркотики половой распущенности, извращений, способствуя расцвету порноиндустрии, игорного и шоу-бизнеса; не на то, чтобы возникла новая барственная “элита” “высококультурных” оторвавшихся от Жизни “салонных” паразитов-бездельников, на которую ишачили бы все остальные.

Это – жизненно состоятельная альтернатива тому самоубийственному образу выживания (а не жизни) цивилизации, которого достигли за прошедшее после 1952 г. время развитые капиталистические страны, разорив отсталые, о чём говорилось в одной из сносок в начале раздела 6.8.3.

Народное хозяйство должно было работать на то, чтобы высвободить ВСЕМ ЛЮДЯМсвободное время, которое необходимо им для того, чтобы прочувствовать, осознать и понять самих себя; для освоения потенциала своего личностного развития; для того, чтобы помочь детям и внукам в освоении их потенциала личностного развития; чтобы люди стали активными деятелями общественного развития.

Иными словами, в случае достижения этого – указанного И.В.Сталиным ещё в середине ХХ века – рубежа общественно-экономического развития, в течение срока вступления в жизнь двух – трёх поколений (т.е. за время порядка 70 лет) могло бы состояться рождение нового Человека и его цивилизации, в сопоставлении с которой все нынешние региональные цивилизации и глобальная цивилизация в целом предстали бы в их истинном виде – недочеловеческой дикости и античеловечного демонизма, недоразвитости и извращённости нравов и сути личности человека.

Свершись это преображение – оно исключит саму возможность какой бы то ни было тирании в отношении этого общества и кого бы то ни было из его членов.

Вследствие этого «мировая закулиса» предприняла всё возможное для того, чтобы этот рубеж не только не был достигнут, но о нём бы забыли по возможности почти все, а ” общество СССР соскользнуло бы с тех высот, до которых дошло под руководством И.В.Сталина.

Если бы И.В.Сталин не написал “Экономических проблем социализма в СССР”, в которых убил марксизм и указал жизненно состоятельную перспективу развития, не выступил на октябрьском 1952 пленуме ЦК против “элитаризации” аппарата, то «мировая закулиса» ввела бы его имя в историю как имя выдающегося марксиста-коммуниста и начала бы распространение положительных наработок СССР в области обуздания гонки потребления на развитые капиталистические страны [416]. Но поскольку все наработки были связаны с именем и политической волей И.В.Сталина, то она вынуждена была заняться искоренением духа сталинского большевизма из общества [417]. А для этого её периферия подавляла и извращала процессы, которым было положено начало в эпоху сталинского большевизма.

Хотя И.В.Сталин пометил цитированные выше фрагменты словами, «в-третьих» вследствие того, что жил в обществе, в котором господствовало материалистическое миропонимание, и более значимым многим представлялось как и ныне что-то другое, а не культурный рост и личностное развитие людей, но этому «в-третьих» предшествуют ещё два условия, которые в условиях господства материалистического миропонимания представляют собой залог осуществимости этого «в-третьих»:

«1. Необходимо, во-первых, прочно обеспечить не мифическую „рациональную организацию“ производительных сил, а непрерывный рост всего общественного производства с преимущественным ростом производства средств производства. Преимущественный рост производства средств производства необходим не только потому, что оно должно обеспечить оборудованием как свои собственные предприятия, так и предприятия всех остальных отраслей народного хозяйства, но и потому, что без него вообще невозможно осуществить расширенное воспроизводство.

2. Необходимо, во-вторых, путём постепенных переходов, осуществляемых с выгодой для колхозов и, следовательно, для всего общества, поднять колхозную собственность до уровня общенародной собственности, а товарное обращение тоже путём постепенных переходов заменить системой продуктообмена, чтобы центральная власть или другой какой-либо общественно-экономический центр мог охватить всю продукцию общественного производства в интересах общества» (Экономические проблемы социализма в СССР”, “Об ошибках т. Ярошенко Л.Д.”, раздел I. “Главная ошибка т. Ярошенко”).

Первое по существу означает – необходимо в короткие по историческим меркам сроки создать производственную технико-технологическую базу, которая при продолжительности рабочего дня не более 5 часов, позволяет гарантированно удовлетворить все демографически обусловленные потребности общества, в том числе и при росте культурно обусловленных запросов людей, как то и предполагает основной экономический закон социализма в его формулировке И.В.Сталиным, которую мы приводили в разделе 4.4.

Создание этой производственной базы требует разработки и совершенствования средств производства новых поколений, выпуск которых для замены устаревающих средств производства должен поддерживаться на достаточно высоком уровне, чтобы в производстве во всех отраслях народного хозяйства преобладали: новое эффективное оборудование, организация работ и технологии. Соответственно производство новейших эффективных средств производства должно преобладать над производством продукции конечного потребления [418].

Второе по существу означает – этот процесс должен сопровождаться и обеспечиваться созданием общенародной системы управления разработкой, производством и распределением продукции, поскольку без такой системы управления указанный И.В.Сталиным переход к новому рубежу общественного развития неосуществим.

Соответственно этим трём обстоятельствам враги народа, прикрываясь слабоумными по отношению к занимаемым должностям рвачами-карьеристами и податливыми к давлению “умниками” сиюминутности: