- Все точно, он продумывает охранные заклинания! - воскликнул Савл.
      Книга захлопнулась. Химена вскричала:
      Картина, выше поднимись!
      Лицо элодея, покажись!
      - Но это мое заклинание! - возразил Савл. Однако волшебная чаша нисколько не возражала - изображение в ней немного затуманилось, но вновь прояснилось и замерло. Стало видно лицо с нахмуренными бровями. Глаза настороженно обшаривали небо. Самое обыкновенное берберское лицо - смуглое, но не чернокожее, с выпуклыми карими глазами, аккуратно постриженными усами и бородкой.
      - Я тебя запомню, - пообещала Химена изображению.
      Колдун, продолжая хмуриться, провел рукой перед лицом - и вода в чаше стала мутной. А когда прояснилась, стала самой обычной водой, безо всякого изображения.
      Савл со вздохом отошел в сторону.
      - Вы были правы. Настоящим командующим является колдун, переодетый под рядового воина. И теперь он знает, что мы его вычислили;
      - И много ему от этого толку! - фыркнула Химена. - А вот нам очень даже полезно.
      - Что вы задумали? - встревоженно поинтересовался Савл.
      - Женскую магию, - откликнулась Химена. - Хорошего тебе дня, Савл.
      С этими словами Химена удалилась в замок. Савл проводил ее взволнованным взглядом. Еще более взволнованным взглядом он встретил ее через час, когда она вышла из замка в платье - строгом, скромном, с высоким стоячим воротником, длинными просторными рукавами. Подол платья касался мысков маленьких туфелек из дубленой кожи. Да, платье было строгим и скромным, однако оно так облегало фигуру Химены, что в этом платье она выглядела просто-таки смертельным оружием.
      - Леди Мэнтрел! - в ужасе воскликнул Савл. - Что у вас на уме?
      Ведь всякому известно, что матери не должны быть сексуально привлекательными - особенно матери взрослых сыновей.
      - Только то, чем я занималась каждый день с тех пор, как началась осада, спокойно ответила Химена. - Пройдусь по стенам, подбодрю наших солдат.
      Что ж... она действительно подняла дух воинов, хотя в том, как она шла по крепостной стене, не было ничего вызывающего. Но в движениях Химены было столько грации и изящества, что, не будь Савл женат, он бы взвыл от страсти.
      Савл в ужасе гадал: что же за ответственность возложил на него его старый друг Мэт? Ясное дело: по идее, он должен бы защищать его мать от мавров - но как насчет того, чтобы защитить мавров от нее?
      На закате Стегоман опустил своих всадников на землю и отправился охотиться.
      Мэт размял затекшие руки и ноги.
      - Так можно здорово натереть кое-где, - пожаловался он.
      - Вот-вот, а у тебя и седла нет, - усмехнулся его отец. - Между тем полет прошел спокойно, не правда ли?
      - Это же самое я говорил себе всякий раз, когда добирался до аэропорта О'Хара. Хорошо, что по пути нам не попалось ни одного джинна.
      Каллио, который в это время с хрустом потягивался рядом с ними, так и замер с поднятыми руками.
      - Да, правду сказать, я ждал, что хоть один появится, - согласился Рамон.
      - Как думаешь, может, это Лакшми нам подсобляет - велит своим сородичам не трогать нас?
      - Она не может приказывать рабам ламп и колец. Эти обязаны делать то, что им велят хозяева.
      - Верно, - задумчиво протянул Рамон. - Тогда, может быть, весточка дошла до самих колдунов, владеющих лампами и кольцами, и они решили поосторожничать из боязни, что их джинны получат свободу.
      - И бояться некоторым из них наверняка есть чего, - согласился Мэт. Пара-тройка джиннов наверняка жаждет мести.
      Мэту стало зябко при мысли о раненых и умирающих колдунах, но он решительно напомнил себе о том, что ему не стоит сильно огорчаться от того, что одним врагом у него станет меньше.
      - А на нас, чего - правда джинны напасть могут? - опасливо поинтересовался Каллио.
      - Вчера напал, - ответил ему Мэт. - И еще разок было. Послушай, тебе совершенно не обязательно идти с нами.
      - Но я хочу с вами! - воскликнул Каллио, после чего глаза его затуманились. - Может, и не нападут?
      - Я боялся, что ты так скажешь, - горько вздохнул Мэт. - Ну ладно, ближе к делу. Костры разжигать умеешь? Воришка ответил ему бесхитростной улыбкой.
      - По ночам разводил, лорд Маг.
      - Чувствовал я, что не зря мы тебя с собой прихватили. Разожги костерок, ладно?
      - Это мы с радостью!
      - Всегда любил людей, которые что-то делают с радостью. - Мэт обернулся к отцу:
      - Наверное, охотиться тут бесполезно, как думаешь?
      Рамон пожал плечами:
      - Ну, всегда ведь можно...
      И тут около их ног полукругом взметнулись крошечные фонтанчики пыли. Мэт изумленно уставился в землю.
      - Что бы это могло быть?
      - Вражеский обстрел! - воскликнул Рамон. - Ложись!
      Для вящей убедительности он подставил Мэту подножку, и они вместе рухнули на землю - и как раз вовремя, поскольку в это мгновение пули взбили пыль позади них.
      - Что это за злобное колдовство? - шепотом спросил Каллио, оторвав голову от земли.
      - Такое заклинание. Быстрый огонь! - откликнулся Мэт.
      - Надо укрыться в овраге. Катитесь по земле, быстро! - распорядился Рамон.
      Так они и сделали. Они катились к краю овражка, а пули падали рядом с ними, позади них. Когда все трое наконец оказались на дне овражка, Каллио жалобно закричал.
      - Дай-ка я посмотрю, что там у тебя. - Мэт наклонился, чтобы осмотреть руку воришки. Закатав рукав домотканой рубахи, он протянул:
      - Только мышца задета. - Мэт оторвал полосу ткани с подола рубахи Каллио и перевязал бедняге руку. - Перевяжу получше, когда мы уйдем подальше от... вражеского колдуна.
      Сильно больно?
      - Терпеть можно, - скрипнув зубами, отозвался Каллио. - Только... как же я теперь воровать-то буду, с одной рукой?
      - Очень осторожно, - сказал Мэт и похлопал по здоровому плечу Каллио. - Не горюй. У всех свои недостатки. - Мэт отполз к отцу, по пути подумав о том, что теперь ему не грех бы проверять, на месте ли его кошелек, каждые пятнадцать минут.
      Рамон нашел длинную палку и привязал к ней стебли камыша.
      - Из чего в нас стреляли? - спросил Мэт.
      - Из какого-то автоматического оружия, - ответил Рамон. Намотав на палку камыш - пучок получился размером с человеческую голову, - он выставил палку над краем овражка. Пули взметнули пыль вдоль берега. В конце концов пучок камышовых листьев разлетелся в клочья. Несколько секунд спустя послышалась новая очередь выстрелов. - Похоже на автомат - судя по звуку, - заключил Рамон. - И хотя нам угрожает не самый меткий стрелок на свете, он все же не так уж плох.
      - А что такое в твоем понимании "не так уж плох"? Как ты это определяешь?
      - По тому, жив я или нет, - угрюмо буркнул Рамон. - Вот не знал, что здесь уже изобрели порох.
      - Не может этого быть, - покачал головой Мэт и нахмурился. - Что касается меня, то я тут никогда не пользовался порохом просто так, без заклинания.
      - Ас заклинанием получается?
      - С заклинанием можно и из пустых патронов пострелять, - ответил Мэт и задумался. - А если подумать, так и без патронов можно...
      - Научные изыскания оставь на потом, посоветовал ему отец. - Сейчас давай думать, как нам остановить этого сорви-голову.
      И Рамон пополз по овражку.
      - Погоди. - Мэт догнал отца и коснулся его плеча. - Давай сначала попробуем понять, с чем мы столкнулись. Если у него автомат, то надо прежде всего понять, как автомат попал в этот мир.
      - Согласен - оружие несколько преждевременное для этого мира, - пробурчал Рамон. - Но, как только что заметил ты сам, это может быть и не .настоящий автомат, а его магическая имитация.
      - Но это все равно значит, что тот, кто его сотворил, копировал его с оружия, имеющегося в нашем мире, - возразил Мэт. - Получается, что масштабы вероятностей резко сужаются.
      - Почему? Мы же знаем, что этот твой Найробус не сам делает грязную работу - он принуждает других делать ее за него. Почему бы ему не обучить какого-нибудь местного крестьянина как пользоваться автоматом?
      - Тогда понятно, откуда взялась такая меткость, - согласился Мэт. - Даже если бы Найробус перенес сюда снайпера из Нью-Джерси, тот не слишком бы хорошо понимал, в кого ему стрелять, - ведь местность-то незнакома. - Вот-вот, такой бы палил по всему, что движется, - кивнул Рамон. - Мне надо будет передвигаться очень осторожно, - и отвернулся.
      Мэт схватил отца за руку.
      - Стой! Это мой мир, и рисковать мне.
      - Тебе жить больше моего осталось, - возразил Рамой.
      - Тебе тоже еще пожить нужно и внуков понянчить.
      Папа, это мое дело: юность превыше красоты. Рамон сдвинул брови:
      - По-моему, ты не совсем верно процитировал.
      - А по-моему, достаточно верно для того, чтобы обойти тебя, - буркнул Мэт и прополз мимо отца. Обернувшись, он предупредил возражения отца:
      - И потом, ты мне очень поможешь, если отвлечешь на себя его внимание.
      - Да? - нахмурился его отец. - А как?
      - А как ты это делал, когда служил во флоте? Сделай так, чтобы он непрерывно стрелял, если это тебе ничем не будет грозить. Чем меньше у него останется патронов, тем лучше.
      Мэт оставил отца обдумывать задачу, а сам пополз вниз по овражку. Понятия не имея о том, что же придумал отец, он между тем время от времени слышал очереди выстрелов. Мэт надеялся, что отец не просчитается, но все равно очень боялся за него - ветеран запросто мог пойти на риск. Утешая себя тем, что отец всегда отличался осторожностью, Мэт полз дальше.
      Овражек - русло пересохшего ручья - расширялся в том месте, где соединялся с дренажной канавой. Там Мэт сел на корточки и задумался. По канаве он мог бы добраться до холмов, однако на это ушло бы столько времени, что стрелок мог запросто ретироваться, а Мэту вовсе не улыбалась такая возможность - оставить позади себя этого стрелка. С другой стороны, какая магия могла помочь ему самому оказаться позади стрелка, да еще и незамеченным?
      И тут на дне овражка внезапно взметнулся маленький смерч. Мэт попятился и прошептал:
      - Уймись!
      Смерч утих и приобрел очертания крошечной очаровательной женской фигурки.
      Перед Мэтом предстала миниатюрная Лакшми.
      - Благодарю тебя за добрые мысли, чародей, но я уже сама поняла, что должна выказать покорность. Из ее уст это звучало не слишком ободряюще.
      - Рад видеть тебя, - промямлил Мэт. - Прости, у меня сейчас нет времени разговаривать. Я должен кое-кого убить, прежде чем он убьет меня.
      - Понятно, - кивнула Лакшми. - Рада буду отнести тебя к тому, кого ты ищешь, - за плату, разумеется. Мэт догадывался, о какой плате идет речь.
      - Спасибо, только мама меня учила не разговаривать с незнакомыми женщинами.
      - О, меня ты уже хорошо знаешь, - возразила Лакшми.
      - Я бы так не сказал... Ты - самая странная женщина на свете, - ответил Мэт и выставил перед собой руку. - Прости, я не хотел тебя обидеть... просто ты - первая джинна, с какой мне было суждено познакомиться, - не считая той, которую я видел по телевизору, а она была всего-навсего актрисой.
      - Ак-три-сой? - недоуменно переспросила Лакшми. - Что это значит?
      - Это значит, что она играла роль джинны. Ладно, ты уж извини, но у меня сейчас положительно нет времени влезать в долги. Я и так уже по уши увяз во всем этом.
      - Пожалуй, я бы могла сделать тебе одолжение и уничтожить этого трусливого убийцу.
      - Мысль недурна, - кивнул Мэт и изобразил подобие благодарной улыбки. - Но он мне нужен живым - хотя бы на время. Мне нужно задать ему несколько вопросов.
      - Он тебе скорее ответит на твои вопросы, если перед ним предстану я, процедила Лакшми, вновь превратилась в смерчик и исчезла так же мгновенно, как появилась.
      Мэт с упавшим сердцем уставился на то место, где она только что стояла.
      Через несколько минут он ползком вернулся к отцу. Откуда ни возьмись взлетела стая ворон и устремилась в ту сторону, где засел снайпер. "Кто бы их мог послать?" - подумал Мэт.
      И тут раздалась истеричная автоматная очередь. Вороны, свирепо каркая, помчались обратно. Автомат умолк. Мэт вскочил на ноги и, пригнувшись, побежал.
      Он догадывался о том, что могло произойти, и ему хотелось добраться до места раньше Лакшми.
      - Мэтью! Ложись! - крикнул Рамон, увидев сына. Мэт мотнул головой. Едва он добежал до отца, как с неба, клубясь, опустился смерч и швырнул на землю черный узел. Смерч преобразился в десятифутового роста Лакшми, полыхающую гневом.
      - Этот тупица имел дерзость стрелять в меня! - воскликнула она.
      - А пули сквозь нее пролетели! - взвыл узел, не разворачиваясь. - Сквозь нее. прошли, а она даже и не заметила ничегошеньки!
      - О, еще как заметила! - фыркнула Лакшми. - И мне было очень больно, уверяю тебя! Надеюсь, ты поймешь меня - я отомстила ему.
      Мэт нахмурился:
      - Крови не вижу.
      - У него нет ран. Я просто скрутила его мышцы в нескольких местах, небрежно бросила Лакшми. - Хорошо, что я отправилась к нему вместо тебя, смертный, ибо он из гашишиннов. Опаснейший убийца.
      - Убийца? - переспросил Мэт.
      - Ну да. Он одурманен гашишем или чем-то вроде гашиша и послан, чтобы убить тебя, - тогда его господин даст ему еще.
      - Спасибо, - проговорил Мэт, чувствуя себя не в своей тарелке. - Огромное тебе спасибо. Прости, что не могу выразить свою благодарность иначе, чем словами.
      - Я сейчас не в настроении! Позовешь, если соскучишься! - воскликнула Лакшми, вновь завертелась смерчем и исчезла.
      Мэт пнул черный узел ногой.
      - Она ушла. Вставай давай.
      - Че, правда? - Террорист осмелился развернуться и осторожно посмотреть по сторонам. - Правда, ушла? Рамон выпучил глаза.
      - Луко?!
      ***
      Химена сидела в спальне и расчесывала волосы - медленно, неторопливо, напевая какую-то тягучую печальную мелодию. Печаль ее явно была показной.
      Вдруг воздух рядом с ней засверкал мелкими искорками, превратился в марево, постепенно уплотнился и взорвался - мягко, негромко. Химена обернулась, широко открыв глаза. Сердце ее бешено стучало.
      Глава 22
      Колдун-главнокомандующий стоял в будуаре Химены, переодетый в белый шелковый балахон и лиловую накидку без рукавов. На голове его красовался тюрбан из золотой парчи. Он поклонился, коснулся лба кончиками пальцев и возгласил:
      - Приветствую тебя, о Светлейшая из Светлых!
      - Но я вовсе не светлая... у меня темные волосы, - несколько растерянно возразила Химена.
      - О да, волосы твои подобны цвету воронова крыла, а глаза - словно глаза газели! - восторженно вымолвил колдун. - Я - Бейдизам, полководец войска, которое стоит у врат твоего города, - но это тебе ведомо.
      Химена быстро поднялась и изящно махнула рукой, как бы повелевая незваному гостю удалиться.
      - Что вы делаете в моих покоях, господин?
      - О, чего может желать молодой мужчина в расцвете сил в покоях прекрасной женщины? - выдохнул Бейдизам.
      - Господин! - вскричала Химена. - Вы оскорбляете меня!
      - Я этого вовсе не хотел, - возразил Бейдизам, однако в его глазах сожаление смешалось со страстью. - Я жажду лишь восхвалить твою красоту, как она того заслуживает, и хочу, чтобы между нами установились дружеские отношения. - Дружеские? - отшатнулась Химена. - Это при том, что ваше войско осаждает мой город?
      - О да, мы враги, но мы могли бы поговорить, как добрые люди, - возразил Бейдизам. - Я подумал, что переговоры между предводителями двух войск могли бы оказаться весьма полезными для обеих сторон. - Колдун поднял руку, призывая Химену не возражать. - Не отрицай, не надо. Я ощутил твое внимание ко мне, когда сидел у костра и изучал мудрость древних греков. Я и сам видел тебя на крепостной стене, и мне ведомо, что моему войску чаще достается от тебя, чем от Знахаря или от Черного Рыцаря. Нечего этому дивиться: ведь эти чары исходят от женщины столь дивной красы!
      - Я всего лишь одна из хранителей замка! - возразила Химена. - Я не могу отвечать за всех! Вы должны поговорить со всеми, господин, или не говорить ни с кем! - Химена надменно подняла брови, - Однако это вам наверняка понятно. Зачем вы нарушили мое одиночество?
      - Какой мужчина не стал бы искать случая нарушить одиночество столь прекрасной женщины? - Бейдизам шагнул к Химене и сжал ее руку. - Ты страстная женщина, пребывающая в разлуке с мужем. Мне многое ведомо о франках - они обожествляют своих женщин, и из-за этого женщины скучают и бросаются в чужие объятия. О, я многое знаю и о франкских женщинах, поверь мне.
      И колдун поднес руку Химены к своим губам.
      Химена резко отдернула руку.
      - Вероятно, вам неизвестна верность франкских женщин, неизвестно, как мы преданны своим мужьям, неизвестна добродетельность, к которой нас призывает церковь!
      - Так же, как тебе неведомы достоинства мусульманских мужчин, сладострастно прошептал колдун. - Тебе неведомо, как хорошо мы знаем, что нужно женщине, какие услады сулит близость...
      Его излияния прервал сильный, резкий удар. Глаза колдуна остекленели, и он повалился на пол без чувств.
      Химена отошла от неподвижного тела Бейдизама и брезгливо вытерла руку о подол платья.
      - Хвала Небесам, вы вовремя подоспели, сэр Ги! Много лет мне не встречался мужчина, способный вызвать у меня такое отвращение.
      - Коврами можно воспользоваться по-разному, - усмехнулся сэр Ги. - И вы очень мудро поступили, что завладели его вниманием в то время, когда он стоял ко мне спиной. - Сэр Ги убрал дубинку за пояс и с отвращением посмотрел на Бейдизама. - Хоть я и не любитель наносить удары из-за спины, вынужден признаться: только так мы могли захватить в плен этого колдуна. Он слишком сильно желал воспользоваться вами и не оставлял вам возможность отказаться, так что стыдиться мне, пожалуй, нечего.
      С этими словами сэр Ги вытащил из-за пояса моток веревки, опустился на колени и принялся связывать руки и ноги колдуна.
      Химена взяла с туалетного столика муслиновый платок и подала сэру Ги.
      - Заткните ему рот, сэр Ги, да покрепче. Он не должен говорить до тех пор, пока мы его сами об этом не попросим - ни за что, ни на каком языке.
      ***
      - Помоги мне! - всхлипывал Луко. - У меня свело все тело!
      - Ладно, только не вопи так, - брезгливо поморщился Мэт и, изобразив руками, будто развязывает узел, пропел:
      Чтоб не смог ты нас убить И хотя бы ранить, Получи, чтоб не забыть, Узелки на память!
      Эка диво - узелок,
      Не морской, старинный,
      Но забыть ты все ж не смог
      Про подарок джинны!
      Позабудешь - вмиг поймешь:
      Узел снова свяжется
      А пока - ну ладно, что ж?
      Пусть не слишком ты хорош,
      Но сейчас окажется
      Нет узлов-то, все ты врешь!
      Это только кажется!
      Луко застонал и потянулся.
      - Мог бы "спасибо" сказать, - буркнул Мэт. Луко отважился оглядеться по сторонам.
      - Смылась она, что ли?
      - Да, ушла, - нахмурился Рамон. - А теперь скажи: что ты тут делаешь?
      Луко взвизгнул, вскочил и сделал пальцами такое движение, словно нажимает на курок.
      Рамон с Мэтом хмуро смотрели на него.
      - Ты хоть сам-то понимаешь, что делаешь? - поинтересовался Мэт.
      Луко воззрился на свои руки, сжатые так, будто он держал автомат автомата не было.
      - Нету! - ошарашенно воскликнул он.
      - Ты что, в войнушку решил поиграть? - насмешливо спросил Мэт.
      - Так был же автомат-то! - жалобно вскричал Луко и в отчаянии огляделся вокруг.
      - Чародей, - послышался голосок Каллио. - Что за штуковина такая?
      - Вон он! - крикнул Луко и бросился к Каллио. Мэт схватил Луко и как следует скрутил его руки за спиной. Луко повалился ничком на землю и разразился рыданиями.
      Рамон смотрел на Луко с сожалением.
      - Понимаю, Луко, ты столкнулся с неожиданными испытаниями, но плакать это как-то не по-мужски.
      - У него "ломка", - объяснил Мэт. Но у него самого сейчас были другие сложности. - Послушай, Каллио, отдал бы ты мне эту штуку, а? Только очень осторожно, пожалуйста.
      - А она, чего, опасная? - поинтересовался Каллио и заглянул в дуло автомата.
      Мэт задержал дыхание, чтобы не напугать Каллио хрипом, и с подчеркнутым спокойствием проговорил:
      - Жутко опасная. Осторожно положи ее, Каллио. Просто тихо положи на землю, и все.
      Воришка опустил автомат, но Мэт был готов поклясться, что слышит его мысли: раз вещь редкая и опасная, значит, кое-чего стоит, а раз так - значит, с ее помощью можно было бы и чародеями повертеть.
      - Ты только что смотрел в глаза собственной смерти, - выдавил Мэт. - Если бы, не дай Бог, нажал на что-нибудь, глядя в дуло, тебе бы голову на куски разорвало.
      Каллио судорожно вздохнул и осторожно опустил автомат на землю.
      На счастье, автомат не разрядился. Мэт, облегченно вздохнув, подобрал оружие. Выставив дуло в сторону холмов, он проверил предохранитель - ну, то есть ему хотелось верить, что он проверил именно предохранитель. Затем он нажал на спусковой крючок - автомат не выстрелил. Мэт немного успокоился, однако продолжал крепко сжимать приклад.
      - Посмотри вот сюда, Каллио, - сказал Мэт. - Вот этот маленький рычажок вот, видишь? - если нажмешь на него, отведешь в сторону, то вот этот рычажок побольше - спусковой крючок называется - будет замкнут, он не будет двигаться, и это ружье никому не принесет вреда.
      - У него за ремнем только один магазин остался, - Сообщил Рамон, - а в карманах - пусто.
      Отец Мэта сжимал в пальцах небольшой плоский пакетик. Мэт кивнул и тихо проговорил:
      - Не исключено, что там, в холмах, еще стрелки. Надо бы мне сходить на разведку.
      - Я пойду! - рьяно вызвался Каллио. - Кто они такие?
      Мэт почувствовал было искушение отправить вместо себя Каллио. Как говорится: баба с возу - кобыле легче, но решил, что доверять воришке можно только тогда, когда тот перед глазами.
      - Спасибо, Каллио, - покачал головой он. - Но они очень опасны. Не так опасны, как это ружье, но все-таки.
      - Ой... - Каллио попятился.
      Странно было осознавать, что Мэт был обязан жизнью жажде Каллио к приобретению интересных вещиц, но он напомнил себе: это всего лишь случайность.
      Каллио вовсе не собирался его спасать. Просто, как сорока, он стремился утащить в свое гнездо все, что блестело.
      А Рамона занимали более насущные проблемы.
      - А теперь рассказывай, Луко, как ты сюда попал? Луко отозвался ругательством, выражавшим кое-какие анатомически невероятные события.
      Рамон нахмурился и отвернулся. Он что-то еле слышно пробормотал, провел рукой над пакетиком.
      - Луко, - негромко поторопил бандита Мэт.
      Луко одарил его злобным взглядом и перевел глаза на наставленное на него дуло автомата. На миг он застыл, но быстро расслабился, и губы его презрительно скривились.
      - Кому ты мозги пудришь, Мэнтрел? Ты ведь не петришь даже, как тут и на что нажимать, да и петри ты в этом, ты бы в штаны наделал, но не выстрелил кишка тонка!
      - Напротив, - возразил Рамон. - Хочешь сказать, что Мэт слишком добр. Но только мы сейчас не в Нью-Джерси. И тут нет полиции, чтобы она могла арестовать Мэта за то, что он прикончит тебя.
      Мэт медленно кивнул:
      - Тут идет война, Луко. Трупом больше, трупом меньше - никто не считает.
      - Нет! Ты не сделаешь этого, слабак несчастный!
      - Убивать я тебя не стану, - согласился Мэт. - Но ты вспомни, как я тебя освободил - последнюю строчку помнишь?
      - Ну и чего? - подозрительно прищурился Луко.
      - А того, что я в любой момент могу сделать так, что тебя снова скрутит по рукам и ногам.
      Луко не шевелился, но глаза его метали молнии.
      - Вечно ты нос задирал! Самый умный!
      - Я так не думал никогда, - возразил Мэт. - А вот ты - да.
      Вскрикнув, Луко вскочил на ноги и бросился к Мэту, выхватив нож. Мэт отступил в сторону и, размахнувшись автоматом, врезал Луко по затылку. Тот упал на колени и захныкал.
      - Он не такой уж слабак, - заметил Рамон. - Наверное, давно этой дряни не принимал.
      - Пошли вы! - взвизгнул Луко.
      - Ну да, сейчас! - фыркнул Рамон. - Мы пошли, чтобы ты остался один и налопался своего порошка?
      Рамон пожал плечами. - А вообще-то... Почему бы и нет? Давай, Мэтью, отвернемся хотя бы.
      Мэт смотрел на отца, так, словно решил, что тот сбрендил, но Рамон крепко взял сына за руку и отвел в сторону, указав на холмы.
      - Насколько я помню, он засел вон там, где холм пониже - вон тот, видишь?
      Между двумя холмами повыше... Луко дико, изумленно и злобно завопил. Рамон медленно развернулся к нему.
      - Что такое? - невинно поинтересовался он.
      - Пропало! Все пропало!
      - Что пропало-то? Вот это? - Рамон показал Луко пригоршню маленьких пакетиков.
      Луко лупал глазами, раззявив рот. Яростно закричав, он кинулся к Рамону.
      Рамон отпрыгнул от него - раз, еще раз. Это напоминало странный танец.
      Луко метался из стороны в сторону, дико сверкал глазами, совершал прыжок за прыжком.
      - Пожалуй, теперь понятно, почему ты это сделал, - брезгливо выговорил Рамон и швырнул Луко пакетик.
      Луко поймал пакетик, разорвал, насыпал порошок на ладонь и лизнул.
      Мэт с горечью наблюдал за ним. Когда-то, давным-давно, Луко был его приятелем. Потом он начал слушаться мальчишек постарше и приучился курить марихуану. Довольно скоро он стал колотить Мэта. Сердце Мэта сжималось при воспоминаниях о том, каким славным мальчуганом был когда-то Луко, при мысли о том, каким хорошим человеком он мог бы вырасти.
      - А ведь, может быть, здесь ты смог бы его вылечить, Мэтью, - вполголоса проговорил Рамон. - Там ты не смог бы этого сделать. Вылечить наш прежний мир невозможно. Там магия не действует. Мэт удивленно поднял брови:
      - Ты думаешь, Луко этого хочет? Луко грязно выругался. Рамон обернулся:
      - Что случилось?
      - Не подействовало, старый ты жулик! Ничего не выходит! Не забирает меня!
      - Естественно, - усмехнулся Рамон. - В этом мире действует магия, Луко. Я вышиб всю гадость из твоего порошка. Хочешь, чтоб твой наркотик заработал, выкладывай, кто тебя сюда вытащил и зачем.
      - Ублюдок! - дрожа выкрикнул Луко. Глаза его налились кровью. - У меня "ломка" начинается! Сказал, что заберет меня - так давай, делай!
      - Ага, только нынче я торгую, - кивнул Рамон и присел на корточки рядом с Луко. - А я просто так ничего не отдам задаром.
      Луко взревел и бросился к отцу Мэта.
      Рамон вскочил и отбежал в сторону. Луко повалился на землю и разрыдался.
      - Тебе не отобрать у меня свой порошок, - покачал головой Рамон. - Хочешь получить - плати. Луко полез в карман.
      - Нет, деньги мне не нужны, - сказал Рамон. - Сведения выкладывай.
      - Ладно, ладно, спрашивай, чего тебе надо! - всхлипывал Луко. - Только дай хоть пакетик нормальный!
      - Сначала ответишь на вопросы. Итак, откуда взялся этот новый наркотик?
      - От Гролдора! Болтают, .будто у него банда своя - шайка троглодитов с АК47, ну вот, а они раздают наркотик на улицах!
      - Гролдор? Гролдор... - нахмурился Рамон, как бы пытаясь припомнить. - А я думал, что главный наркоделец в нашем городке, тот, по кличке Крэкер. Он не возражает, что ли?
      - Попробовал бы он возражать! Да эта новая штука - "магия" называется, так она ж покруче "крэка" и даже героина будет!
      - Значит, и старые привычки остаются, и новая появляется, - заключил Рамон. - Ну а Крэкер что же?
      - Он подрался с Гролдором круто подрался. Болтали, что все там быстро вышло. Гролдор, ясное дело, не сам на драку пошел - подставил кого-то. Ну а когда копы приперлись - уже все, там только два трупа валялось на улице - они друг дружку пристрелили. А Гролдору хоть бы что - чистенький.
      Луко поежился - то ли от воспоминаний, то ли от наркотической "ломки".
      - Да, припоминаю, - кивнул Рамон. - Что-то я такое читал в газетах насчет разборки наркодельцов. Итак, он завладел территорией, а остальные банды решили с ним не связываться.
      - А чего бы им с ним связываться? Он их всех купил, - буркнул Луко. Раздал всем "дури" на продажу, но каждой банде четко сказал, где ихняя территория и чтобы они друг к дружке не лезли. "Тики", было дело, на "кровавиков" наехали, но тут Гролдоровы "мышцы" подключились и всех на землю уложили. - Луко снова поежился. - Этот засранец все знал - когда и где "тики" нападут на "кровавиков", хоть те и сами не знали.
      - Похоже, он прямо-таки их мысли читал, - задумчиво протянул Мэт.
      - Стало быть, с тех пор никто ни у кого покупателей не переманивал, верно?
      - уточнил Рамон.
      - Да ты че, старик! Двоих "тиков" то угробили!
      - Но у всех банд дела шли хорошо?
      - Еще как! Гролдор им велел цену не задирать - болтал, что так больше продаваться "дури" будет, а оно так и вышло! К этой штуке с одной дозы привязываешься, как к "крэку". С час ты просто торчишь, потом еще весь день в кайфе, а с утра проснешься - и снова охота!
      - Ясно. В общем, ты в отличной форме и можешь где-то денег стащить, чтобы заплатить за завтрашнюю дозу, - перевел на нормальный язык высказывание Луко Рамон. - Но что-то я не слышал, чтобы полиция кого-то арестовывала, Луко. Как же это?
      Луко расхохотался.
      - А эта "дурь" не запрещена! И близко даже - ни в одном списке не значится! Уж я и не знаю, как это вышло, да только копы ее крутили-вертели по лабораториям, а ничего там не нашли - соль какая-то и все тебе! Так что копы ничего сделать не могли! Ни с Гролдором, ни с его "мышцами", ни с покупателями!
      - Луко вымученно улыбнулся. - Ушлый он, Гролдор-то этот.
      Мэта передернуло - Луко сказал это так, словно прославлял героя.
      - Ну да, - кивнул Рамон. - Всего-навсего соль, а возносит тебя к Небесам и низвергает в Пекло. С этими словами Рамон посмотрел на сына. Мэт хмуро кивнул.
      - Эта "магия" - настоящая магия или нечто созданное с помощью магии.