Динозавры чуть покачивались в жарком мареве, поднимав шемся от раскаленного асфальта. Их было голов тридцать, - небольшое стадо, вроде бы трицератопсы. Они важно шествовали через шоссе (не спрашивайте опричинах), поэтому я остановил пикап, заглушил мотор и приготовился.
       Любопытные создания и для своих габаритов удивительно грациозные. Не глядя по сторонам, они изящно вышаги вали прямо у меня перед носом. Я почти не сомневался, что правильно определил биологический вид, ведь на морде у каждого имелось по три рога. Я тоже когда-то был ребенком и играл пластмассовыми модельками.
      - Почему мы остановились? - спросила моя соседка Грета, дремавшая на пассажирском сиденье.
      - Динозавры на дороге. Она открыла глаза:
      - Матерь Божья!
      И не успел я ее остановить, как она потянулась к гудку и трижды нажала на него изо всех сил.
      Трицератопсы как один замерли и повернули головы к пикапу. Я скорчился от смеха.
      - Что тут смешного, черт побери? - вскинулась Грета.
      Но я только тыкал перед собой пальцем и беспомощно тряс головой; по щекам у меня катились слезы.
      Все дело в гребнях. Такое даже безвкусицей не назовешь. Они будто сошли с циркового плаката - сплошь красные завитки, желтые мазки-слэши и ослепительно оранжевые ромбы, столько цветов и форм, что всего не перечислишь, и ни один не походил на другой. Да ведь эти «рюшечки» - словно китайские воздушные змеи! Будто бабочки с шестифутовым размахом крыльев! Кислотные вывески Лас-Вегаса! А под этими карнавальными «шляпками» моргают и разевают рты наиглупейшие морды - ни дать ни взять сбрендившие коровы. И в цирк ходить не надо!
      Грета понемногу закипала. Выбравшись из кабины, она злобно хлопнула дверцей. Испугавшись резкого звука, пара трицератопсов напустила лужу, и стадо нерешительно отступило на шаг. Потом они начали подбираться поближе - посмотреть, что будет дальше.
      Моя соседка поспешно вернулась в машину.
      - И что теперь твои гады удумали? - раздраженно вопросила она.
      Похоже, в происходящем она винила меня. Прямых выпадов она, конечно, не делала, учитывая, что сидела у меня в пикапе, а ее BMW до сих пор торчал в сервисе в Саут Берлингтоне.
      - Им интересно, - ответил я. - Просто замри. Не двигайся и не шуми, скоро им надоест, и они уйдут.
      - Откуда ты знаешь? Ты таких уже встречал?
      - Нет, - признал я. - Но когда-то, лет тридцать-сорок назад, я работал на молочной ферме. Они ведут себя как обычные парнокопытные.
      И верно, трицератопсы потеряли к нам интерес и собрались было уходить, когда рядом с визгом затормозил потрепанный «хёндаи», из которого выскочил худощавый молодой человек с едва ли не вороньим гнездом на голове, - такой всклокоченности я давно не видел. Динозавры решили остаться и поглазеть.
      А молодой человек, размахивая руками, подбежал к нам. Я высунулся из окна:
      - В чем дело, приятель? Он был заметно расстроен.
      - Там такое стряслось… катастрофа… в смысле, несчастный случай. Я хотел сказать… в институте. - Он явно имел в виду Институт новейшей физики, расположенный неподалеку от шоссе, где мы застряли. Субсидировало его правительство, и он каким-то неведомым образом подчинялся Вермонтскому университету. - Стабилизаторы грани отказали, мезонное поле инвертировалось и векторизовалось. Факторы конгруэнтости полетели ко всем чертям, и… - Он взял себя в руки. - Ничего этого вам видеть не положено.
      - Так это ваши? - переспросил я. - Они ведь трицератопсы, верно?
      - Triceratops horridus, - рассеянно уточнил он, и я испытал необъяснимое удовлетворение. - По большей части. В стадо мог затесаться кое-кто другого подвида. Они как утки. Не слишком разборчивы, с кем водиться.
      Вскинув руку, Грета демонстративно посмотрела на часы. Как и все ее вещи, часы были дорогими. Она работала в «Эссекс Джанкшн» - фирме, занимавшейся системным анализом для компаний, которые задумались о сокращении штата. В ее задачу входило выяснить круг должностных обязанностей сотрудников и доложить руководству, кого из них можно безболезненно уволить.
      - Я теряю деньги, - буркнула она. Я пропустил ее слова мимо ушей.
      - Слушайте, - взмолился парень. - Держите язык за зубами, ладно? Мы не можем позволить, чтобы информация просочилась в прессу. Ее надо держать в секрете.
      - В секрете?
      По ту сторону стада остановилось еще три машины. Их пассажиры сейчас стояли, разинув рты, посреди дороги. За нами затормозил «форд торес», и водитель опустил стекло, чтобы лучше видеть происходящее.
      - Вы хотите утаить стадо динозавров? Их же наверняка несколько десятков!
      - Сотен, - с отчаянием отозвался молодой человек. - У себя они мигрировали. Но, попав к нам, стадо распалось. Это только часть его.
      - Тогда не понимаю, как вы собираетесь их скрыть. Посмотрите: они же размером с танк. Их нельзя не заметить.
      - О Боже, Боже…
      У кого-то на той стороне оказался при себе фотоаппарат, и теперь он ошалело щелкал.
      По ходу разговора Грета все больше теряла терпение. Наконец она вылезла из пикапа и заявила:
      - А я не могу себе позволить терять время. Меня работа ждет.
      - И меня тоже, Грета. Соседка презрительно фыркнула:
      - Выкорчевывать унитазы и собирать трубы! Я уже потеряла больше, чем ты зарабатываешь за неделю… Давайте ключи. - Последняя фраза предназначалась молодому человеку.
      Парнишка ошеломленно повиновался. Забравшись в «хёндаи», Грета развернула автомобиль.
      - Попрошу потом отогнать машину к институту, - бросила она в открытое окно.
      И на том исчезла - искать объезд вокруг стада.
      Ей бы следовало подождать, потому что минуту спустя животные решили уйти и вскоре скрылись из виду. Впрочем, найти их не составит труда. Стадо оставляло за собой полосу выглаженной земли.
      Парнишка встряхнулся, словно освобождаясь от наваждения.
      - Эй! Она же забрала мою машину!
      - Полезайте в кабину, - велел я. - Впереди по шоссе есть бар. Думаю, вам надо выпить.
      Его звали Эверетт Маккафлен, и стакан он сжимал так, словно, если отпустит, провалится под землю. Потребовалась пара порций виски, чтобы вытянуть из него всю историю. Когда он закончил, я долго молчал. Не стесняясь, скажу, что от его слов мне стало не по себе.
      - И как надолго? - спросил я наконец.
      - Недель десять, в худшем случае три месяца. Не больше.
      Я глотнул содовой, встал из-за стола и пообещал Эверетту скоро вернуться.
      Сотовый телефон я оставил в «бардачке» пикапа.
      Сначала я позвонил домой. Делия уже ушла в свадебный магазин, а поскольку ее начальство не одобряет, когда ей звонят на работу, я только бросил SMS-ку со словами любви. Потом набрал номер книжного магазина «Зеленая гора». Магазин еще не открылся, но Рэнди приходит пораньше, и, услышав на автоответчике мой голос, он поднял трубку. Я спросил, есть ли у него что-нибудь по трицератопсам. Попросив минутку подождать, он вернулся и сказал, мол, да, у него есть книга «Рогатые динозавры» Питера Додсона. Пообещав заехать за ней в ближайшее же время, я вернулся в бар. Эверетт успел заказать третью порцию виски, но я отобрал у него выпивку.
      - С тебя хватит, - сказал я. - Отправляйся домой, поспи. Если хочешь, в саду повозись.
      - Я без машины, - напомнил он.
      - Где ты живешь? Я тебя отвезу.
      - И вообще, мне положено быть на работе. Я не отметился, что ушел. И формально я еще на испытательном сроке.
      - Какая разница? - спросил я. - Теперь-то?
      Эверетт жил в Уиноски на Вуллен-милл. Надо думать, в институте ему хорошо платили. Или же он легкомысленно швырял деньгами. Подбросив его домой, я позвонил паре знакомых подрядчиков и договорился, что они перехватят заказы, которые я уже взял. Потом позвонил в редакцию «Фри пресс», чтобы они сняли мое еженедельное объявление, сделал звонки всем моим клиентам, объяснив, что у меня проблемы с графиком и мне пришлось передать их заказы другим людям. Взъерепенилась только старая миссис Бреммер, но и она успокоилась, узнав, что ее джакузи я все равно смог бы заняться не раньше конца июля.
      После я поехал в банк и по второму разу заложил дом.
      Потребовалось некоторое время, чтобы убедить Арта Летурно, что у меня серьезные намерения. Мы уже давно вели с ним дела, и он знал, как я отношусь к долгам. А еще я уклонялся от ответа, зачем мне нужны деньги. Он почти заподозрил, что у меня запоздалый кризис среднего возраста. Но документы на дом были на мое имя, а цены на недвижимость в наших местах росли как на дрожжах, поэтому мы в конце концов договорились.
      По дороге домой я заехал в ювелирный магазин и к цветочнице.
      При виде цветов глаза Делии расширились, а после сузились до размера камня в кольце. И вид у нее сделался совсем не такой, как я ожидал.
      - Выкладывай! Да что-нибудь хорошее, не то пожалеешь. Тогда, сев за кухонный стол, я выложил все от начала и до конца.
      Когда я закончил, Делия молчала почти столько же, сколько я в придорожном баре, а после спросила:
      - И сколько у нас времени?
      - Три месяца, если повезет. Во всяком случае, десять недель. Так Эверетт сказал.
      - Ты ему веришь?
      - Он как будто не сомневался.
      Я неплохо разбираюсь в людях, и Делия это знает. Когда Грета поселилась в перестроенном амбаре по соседству, я сразу сказал, что от нее только и жди неприятностей. И это было еще до того, как она задушила траву на своем участке, засыпав ее мульчей трех разных цветов, и начала скандалить, что я паркую пикап на подъездной дорожке, где он у всех на виду.
      Делия задумалась на несколько минут, серьезно хмурясь, как делает, когда пытается сосредоточиться, а после улыбнулась. Улыбка вышла блеклая, но все-таки…
      - Что ж, я всегда мечтала позволить себе первоклассный отпуск. Отрадно было это слышать, ведь именно по такой дорожке бежали
      и мои мысли. И уж совсем счастливым я стал, когда она вскинула руки и крикнула:
      - Я еду в Диснейленд!
      - А как же! - отозвался я. - У нас хватает на Диснейленд, на Дис-нейуорлд и на Евродисней тоже. Кажется, даже в Японии что-то такое построили.
      К тому времени мы оба уже улыбались до ушей, она стащила меня с табуретки, и мы затанцевали по кухне: от случившегося нам было чуточку не по себе, но все исчезло в радостном, как в детстве, счастливом головокружениии.
      На следующее утро мы собирались спать допоздна, но старые привычки не умирают, и вообще Делия считала, что не может покинуть магазин, не предупредив заранее. После ее ухода я поехал узнать, куда направились трицератопсы.
      На шоссе я увидел Эверетта, который пытался поймать машину. Я остановился.
      - Что, никто из института не мог пригнать тебе машину? - спросил я, когда мы снова тронулись.
      - В институт-то она не попала, - мрачно ответил он. - Та женщина, которую ты подвозил вчера, загнала ее в канаву. Порвала тросик сцепления и безнадежно помяла кузов. Сказала, мол, никакой аварии не случилось бы, если бы мои динозавры ее не расстроили. И бросила трубку. А я только-только начал работать в институте. И моих сбережений на новую машину не хватит.
      - Возьми в кредит, - посоветовал я. - Или купи на кредитную карточку и ближайшие пару месяцев плати минимум.
      - Об этом я не подумал.
      Некоторое время мы ехали молча, потом я сказал:
      - Как ей удалось тебя разыскать?
      Ведь Грета укатила еще до того, как он назвал свое имя.
      - Она позвонила в институт и попросила парня с вороньим гнездом на голове. Ей дали мой домашний номер телефона.
      Попасть на парковку Института новейшей физики можно было только по пропуску, поэтому я высадил Эверетта на обочине.
      - Спасибо, что никому не сказал, - поблагодарил он, вылезая. - Про… ну, сам знаешь.
      - Решил, так будет разумнее всего.
      Он уже собрался уходить, но вдруг обернулся и спросил:
      - У меня правда на голове воронье гнездо?
      - Да нет, все не так страшно. Любой парикмахер справится.
      К институту я подъезжал по трассе, а на обратном пути выбрал шоссейки, вьющиеся мимо ферм. Подъехав к тому месту, где видел вчера трицератопсов, я было решил, что произошла авария, так много тут скопилось машин. Но выяснилось, что это зеваки и телевизионщики. По всей видимости, стадо ушло не далеко. Вдоль обочины мигали камеры, и стайка хорошеньких женщин щебетала в беспроводные микрофоны.
      Я тоже остановился посмотреть, что происходит. Один трицератопс подошел к самому заграждению и задумчиво жевал высокие сорняки. Он, похоже, нисколько не боялся людей, вероятно, потому что в его дни млекопитающие не вырастали больше хорька. Подойдя поближе, я погладил динозавра по спине: кожа у него оказалась теплой, жесткой и бугристой, словно галька. Это и сделало свое дело. Ощущение теплой шершавости под рукой придало реальности происходящему.
      Подошла, прихватив с собой оператора, корреспондентка.
      - Вид у вас явно счастливый, - заметила она.
      - Я всегда мечтал потрогать живого динозавра. - Не снимая руки с теплого гребня, я повернулся к девице. - Сногсшибательное впечатление: глупы как пробка, зато какие интересные.
      Она задала мне несколько вопросов, и я ответил, что мог. После, сказав в микрофон завершающее слово, она достала блокнот, записала мою фамилию и спросила, где я работаю. Я объяснил, что сейчас занимаюсь установкой сантехники, но когда-то трудился на молочной ферме. Ей это как будто понравилось.
      Я еще немного поглазел на динозавров, а после поехал в Берлингтон за книгой. Магазин еще не работал, но, когда я постучал, Рэнди открыл дверь.
      - Ах ты скотина, - с ходу набросился он на меня. - Знаешь, сколько я мог бы за нее получить? Тут один чужак, - так Рэнди называл любого, кто приехал из штата Нью-Йорк или, возможно, даже Нью-Гэмпшир, - предлагал мне двести долларов. И я мог бы получить вдвое, будь у меня что-нибудь на складе!
      - Очень тебе признателен, - сказал я и выложил денежки. - Ты сам-то уже ездил на них посмотреть?
      - Я что, по-твоему, с ума сошел? Тысячи людей рвутся поглазеть на тварей. Да скоро там черт-те что будет твориться.
      - То-то мне показалось, что машин на шоссе больше обычного.
      - То ли еще будет!
      Рэнди оказался прав. К вечеру заторы были уже такие, что Делия на час опоздала домой. Поставив запеканку в духовку, я сидел за кухонным столом с книгой, когда она наконец вошла, едва передвигая ноги от усталости.
      - У самцов рога длиннее и смотрят вверх, у самок - более короткие и направлены вперед, - объявил я. - А еще самцы крупнее самок, но самки численно превосходят самцов в пропорции две к одному.
      Я с улыбкой откинулся на спинку стула.
      - Две к одному, ты только подумай! Делия наградила меня подзатыльником.
      - Дай посмотреть.
      Я протянул ей книгу. Происходящее напомнило мне далекие дни, когда, едва поженившись, мы ездили наблюдать за птицами. Дни, когда мы были еще не так заняты. Тут позвонила подруга Делии Марта и велела поскорее включать третий канал. Мы нажали кнопку, и из телевизора раздался мой голос:
      - …глупы как пробка…
      - Так ты у нас теперь специалист по крупному рогатому скоту? - съехидничала Делия после окончания репортажа.
      - Я не то говорил. Репортерша все перепутала. Посмотри лучше, что у меня есть. - После полудня я заехал в три разных турагентства и сейчас разложил на столе брошюры: Париж, Дубаи, Рим, Австралия, Рио-де-Жанейро, Марракеш. Даже Диснейуорлд. Я собрал все, что показалось мне мало-мальски привлекательным. - Выбирай, куда мы завтра же отправимся.
      Вид у Делии стал смущенным.
      - В чем дело?
      - Ты же знаешь, в июне у нас запарка. Столько девушек выходит замуж! Франческа уговорила меня остаться до конца месяца.
      - Но…
      - Это не так уж долго.
      Несколько дней в нашей округе словно бы проходили Вудсток, суперкубок и мировой чемпионат по футболу разом - все федеральные трассы встали, и если ты всерьез собирался куда-то ехать, то делал это на свой страх и риск. Потом губернатор вызвал национальную гвардию, Читтенден-каунти оцепили, и на въезде и выезде приходилось предъявлять документы. Трицератопсы к тому времени рассеялись небольшими группками по округу. Затем десяток-другой динозавров поймали и развезли по зоопаркам в соседних штатах. Поэтому жизнь почти вернулась в обычную колею.
      Дело было в субботу. Я как раз собрался покрасить наличники, когда в побитой развалюхе прикатил Эверетт.
      - Мне нравится твоя стрижка, - похвалил я. - Тебе идет. Приехал посмотреть на трицов?
      - На трицов?
      - Так телевизионщики прозвали наших динозавров: «трицератопс» - слишком длинное слово. У нас неподалеку обретается семейка из семи или восьми особей.
      Позади дома тянулся лесок, а за ним - небольшое болотце. Ящерам нравилось пастись на опушке и нежиться в тине.
      - Нет, э… Я приехал узнать, как зовут ту женщину, которую ты тогда подвозил. Которая забрала мою машину.
      - Ты про Грету Хук?
      - Наверное. Я тут подумал и решил: пусть она платит за ремонт. Я хочу сказать, надо же совесть иметь.
      - Вижу, ты решил в кредит ничего не брать.
      - Глупо как-то выходит. Конечно, эта колымага досталась мне по дешевке, но она едва-едва фурычит. Дверь закрывается, только если ручку вешалкой подпереть.
      Из дома с корзинкой для пикника вышла Делия, и я их познакомил.
      - Эв ищет Грету, - объяснил я.
      - Лучшего времени вам не придумать, - отозвалась Делия. - Мы с ней как раз собирались посмотреть на трицев. Присоединяйтесь кнам.
      - Ну, я не…
      - Да бросьте. Еды на всех хватит. - И повернулась ко мне: - Ты пока почистись, а я схожу за Гретой.
      Так мы и оказались на узкой тропинке, которая вела через лес к полю у обрыва над фермой Тайлеров. Поле облюбовали трицы. Посевы они потравили основательно, но штат пообещал возместить ущерб, поэтому Тайлеры не слишком переживали. Я невольно спросил себя, не знает ли губернатор то же, что и мы, не потолковал ли он с ребятами из института?
      Я расстелил одеяло, Делия достала закуску, яйца вкрутую с острой начинкой, лимонад - в общем, что полагается. Я прихватил с собой пару биноклей, которые отдал нашим гостям. Грета держалась букой, и я задумался, как Делии удалось уговорить соседку пойти с нами. Однако неожиданно для всех Грета воскликнула:
      - Ой, смотрите: с ними детеныши!
      И действительно, тут было три маленьких динозаврика, всего несколько футов длиной. Два игриво дрались: бодались и кувыркались друг через друга. Третий просто сидел, моргая на солнце. Все были чертовски симпатичны - с шишечками на месте будущих рогов и прекрасными большими глазами.
      Остальные трицы бродили вокруг, лениво пощипывая кусты. Только один с видом свирепого защитника сидел возле малышей.
      - Это мама? - спросила Грета.
      - Нет, это самец, - отозвался Эверетт. - По рогам можно определить. - И он пустился в пространные объяснения, которые я пропустил мимо ушей, поскольку уже прочел это в книжке.
      При подъезде к дому Грета буркнула:
      - Наверное, тебе нужен телефон моей страховой компании.
      - Наверное, - ответил Эверетт.
      Минут на двадцать они скрылись в ее доме, потом Эверетт сел в свою развалюху и уехал. После я сказал Делии:
      - Я думал, весь смысл пикника в том, что мы с тобой наконец решим, куда отправимся в отпуск, а ты даже не захватила с собой туристические брошюры.
      - Полагаю, они друг другу нравятся.
      - Так ты пикник для нихустроила? Тебе мало глупостей, которые ты натворила в свое время?
      - Например? - возмутилась Делия. - Когда это я не была воплощением мудрости?
      - Ну… скажем, когда вышла за меня замуж.
      - Ах это. - Она меня обняла. - Это исключение, которое подтверждает правило.
      Так день за днем медленно катилось лето. Делия взялась подманивать трицератопсов к дому капустой, пучками сельдерея и прочими овощами. Капусту они любили больше всего. Так и вышло, что однажды вечером мы кормили трицев с заднего крыльца. С топотом они явились на закате, надеясь на капусту, но готовые удовлетвориться чем угодно.
      Их визиты прикончили задний двор, ну и что с того? Делия немного расстроилась, когда животные вытоптали ее клумбы, но я огородил садик крепким забором, и она заново посадила цветы. А динозаврий навоз, разведенный водой, живительно действовал на растения. Розы расцвели как никогда прежде, а в августе помидоры достигли поразительных размеров.
      Я рассказал об этом Дейву Дженкинсу в садовом центре, и лицо его стало задумчивым.
      - Думаю, на это будет спрос. Я куплю у тебя столько навоза, сколько сможешь привезти.
      - Извини, - ответил я. - У меня отпуск.
      Я по-прежнему не мог уговорить Делию выбрать маршрут поездки. Однажды вечером, пока я рассказывал ей про отель «Атлантида» на Парадайз-айленд на Багамах, она вдруг воскликнула:
      - Надо же! Ты только посмотри!
      Оторвавшись от описания дельфинов и рукотворных руин под водой, я подошел к двери и встал рядом с женой. Перед домом Греты была припаркована машина Эверетта, новенькая, оплаченная страховкой Греты. Свет в доме горел только на кухне. Потом и он погас.
      Похоже, наша парочка разрешила свои разногласия.
      Однако час спустя мы услышали, как хлопают двери и ревет мотор. Потом кто-то забарабанил в нашу дверь. Грета. Когда Делия ее впустила, соседка безутешно разрыдалась. Я занялся кофе, а Делия усадила гостью на кухне, принесла носовые платки и попросила толком объяснить, в чем же провинился Эверетт.
      - Знаете, что он мне сказал? - рыдала она.
      - Кажется, да, - предположила Делия.
      - Разрывы…
      - Да, дорогая, разрывы временного потока. Грета остолбенела.
      - И вы тоже? Почему вы мне не сказали? Почему от всех скрыли?
      - Я было хотел, - отозвался я, - но потом мне пришло в голову: что же могут натворить люди, если узнают, что их поступки теперь не имеют значения? Большинство поведет себя довольно порядочно. Но кое-кто, боюсь, натворит бед. Не хотелось брать на себя такую ответственность.
      Соседка немного помолчала.
      - Объясни мне еще раз про петли, - сказала она наконец. - Эв пытался, но я была слишком расстроена, чтобы слушать.
      - Я и сам не все понимаю. Но из его объяснений следует, что ученые уладят проблему, вернувшись вспять, до того момента, когда произошел разрыв, и его предотвратят. Когда такое происходит, все с момента разрыва до момента, когда они вернутся наложить «заплату», отделяется от основного временного потока. И затем понемногу растворится - никогда не было, никогда не будет.
      - А что будет с нами?
      - Просто вернемся к тому, что мы делали, когда произошел сбой приборов. Пустяки. Как с гуся вода.
      - И не останется воспоминаний?
      - Как можно помнить то, чего не случилось?
      - Значит, мы с Эвом…
      - Да, дорогая, - мягко сказала Делия.
      - Сколько у нас времени?
      - Если немного повезет, остаток лета, - сказала Делия. - Вопрос в том, как ты хочешь его провести.
      - Какая разница? - горько возразила Грета. - Если оно все равно кончится.
      - Все рано или поздно кончается.
      Некоторое время Грета сидела молча, потом достала сотовый, позвонила Эверетту (я заметил, что его номер у нее на быстром дозвоне) и начальственным тоном продиктовала:
      - Тащи сюда свою задницу, - и, не ожидая ответа, сложила телефончик.
      Она не произнесла ни слова, пока перед ее домом не остановилась машина Эверетта, и тогда вышла на улицу. Не слыша слов, мы, как в немом кино, наблюдали сцену их бурного объяснения. Наконец она, схватив Эверетта за плечи, поцеловала его. Потом взяла за руку и увела в дом.
      Они даже свет не потрудились погасить.
      Я некоторое время смотрел на притихший дом, а потом вдруг сообразил, что Делии больше рядом нет, и пошел ее искать. Она сидела на заднем крыльце.
      - Смотри, - прошептала она.
      Стояла полная луна, и в ее свете мы увидели, как трицератопсы устраиваются на ночлег в нашем саду. Делии удалось наконец их приручить. Лунный свет серебрил их шкуры и скрадывал рисунки на гребнях. Огромные рога сложились охранной стеной вокруг детенышей. Один за другим гигантские ящеры закрывали глаза и засыпали.
      Хотите верьте, хотите нет, но старший самец храпел.
      Тут мне пришло в голову, что у нас осталось не так много времени. Однажды утром мы проснемся и… будет конец весны и все в точности так, как до появления динозавров.
      - Мы так и не попали ни в Париж, ни в Лондон, ни в Рим, ни в Макак… Марракеш, - грустно сказал я. - Даже в Диснейленд не поехали.
      Не отрывая глаз от спящих трицев, Делия обняла меня за плечи.
      - Ну куда тебя все время тянет? - спросила она. - Мы же и дома отлично провели время, правда?
      - Я просто хотел сделать тебя счастливой.
      - Идиот несчастный. Ты уже сделал это пару десятилетий назад.
      Так мы и сидели в то позднее лето нашей жизни. Ни с того ни с сего нам подарили отпуск от повседневности, и вот он подходил к концу. Пессимист сказал бы, что мы просто хотели забыться. Но мы с Делией считали иначе. Жизнь - странная штука. Временами тяжелая, временами настолько тяжелая, что способна разбить сердце. Но иногда она нелепа и прекрасна. Иногда она переполняет тебя ощущением чуда - как трицератопсы, спящие под луной.
       Перевела с английского Анна КОМАРИНЕЦ
      © Michael Swanwick. Triceratops Summer. 2006. Печатается с разрешения автора.
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

08.08.2008