-- Ты хочешь сказать, что Вы сами подбираете себе подходящее имя? В Крыму было иначе: там имена давали родители. Еще при рождении ребенка, когда он не мог высказать свое мнение.
      -- Может, ты по своему и права, но все же номер всегда ассоциируется с вещью, а не с живым существом.
      -- Дело привычки. Ведь что такое имя, как не порядок букв. А что такое буква, как не та же цифра. Так почему цифры одной системы хуже цифр другой системы?
      -- Тем, что такими их создали для себя люди.
      -- А ты не забыл, что я ни на какую треть не человек?
      -- Уси мы -- люды!!! -- не выдержав, прошипел Загорский, вспомнив шуточку своей Шельмы.
      Старик, более не вмочь сдерживаться, громко расхохотался. Поглядев на телепата, Яромир понял, как над ним поиздевались.
      -- Гэ-э-э-э! Ладно! Мы еще "Скат" осмотреть хотели.
      Внутренняя капсула подвезла их прямо к шлюзу. За ним тянулись сумрачные коридоры призрачного корабля.
      Множество ответвлений, ниши, полуарки, мрачновато-диковинные барельефы -- все это придавало какую-то торжественность происходящему вокруг.
      А вот и центральный зал, где по-прежнему мерцают огоньки и кружатся изображения на кристаллах-дисплеях.
      Снятая перчатка... Касание стенок, пульта...
      Удивленный голос девушки-Диагноста:
      -- Я не могу сказать историю этого материала... Я не могу прочувствовать его... У него... У него другая геометрия... Другая мерность... Этот материал не мог быть создан в нашем мире, в нашей Вселенной...
      Глава 30
      Шут, Король и Мерлин стояли на руинах. Король и Мерлин -- впервые за столько дней и месяцев -- в своих средневековых нарядах. Шут -- теперь он не в черном -- в белом своем ледяном одеянии, в колпаке, со шпагой в руке и автоматом за плечами. Принц обратился к нему:
      -- Ты во второй раз спасаешь нашу власть и наше королевство.
      Шут перебил его, не дав договорить:
      -- И снова я ухожу. На этот раз -- навсегда. И не проси остаться -- не смогу. А захочешь вспомнить обо мне... -- из нагрудного кармана рубашки он достал черную коробочку карт Таро, открыл ее: -- Держи на память! -- и легким движением извлек на свет и положил в ладонь юного Короля одинокую карту.
      Король пристально взглянул на картонную карточку. На ней на фоне голубоватых гор со снежными шапками стоял посреди зеленой полянки знакомый долговязый Шут в белом, и знакомая алая шапочка колпака с бубенчиками обрамляла до боли знакомое лицо со светлой, чуть грустной улыбкой. И белый пес прижался у ног. Вот только левая рука сжимает не Эстерниен, Шпагу Печали, а белую розу. Да за плечами не автомат землян, а дорожная котомка...
      Нулевая Карта. "Шут". Но почему же раньше никогда не обращал внимание на это сходство? Почему?.. Но ведь... Словно из сна... Но...
      Мальчишка вскинул голову, чтобы поблагодарить уходящего... Поздно... Он словно бы растворился в мареве дня, хотя -- место такое, что нигде не спрячешься, разве что за Гранью Мира.
      -- Дорога... не отпустила... его... -- прозвучал задумчивый вздох Мерлина.
      Братья вернулись к друзьям-Игрокам, устроившим пикник прямо тут, на траве у разрушенного забора.
      -- Менестрель, спой!
      -- Ребята... Я спою, но не просите веселое, ладно? Погиб Броник, погибли еще два моих друга... Не Игрока... Я не хочу веселиться... Я лучше спою старую песню... О них, наверное...
      Отложив флейту, он потянулся к гитаре. Зазвенел первый аккорд.
      Над рекой закат -- как будто угли
      Кто-то с неба на воду обрушил.
      И глядится в воду древний Углич
      С темно-красной церковью-игрушкой.
      ...А игра была -- не на свирели:
      У крыльца толпой бояре стали.
      "Покажи, царевич, ожерелье..."
      И по горлу -- с маху -- острой сталью...
      Вот и все. Легенда или сказка...
      От заката взгляды поднимите -
      Виден в небе храм в багровой краске:
      "Жил да был на свете мальчик Митя..."
      Жил да был... Над Волгою затишье.
      Не спеша звезда в закат упала...
      ...А за что во все века мальчишек -
      Топорами, ружьями, напалмом?
      Жгли, травили, пулями косили!
      А мальчишки -- всех невиноватей...
      Если б всю их боль и все бессилье
      Слить в одном-едином крике:
      ХВАТИТ!
      Тонкий крест стоит под облаками,
      Высоко стоит над светом белым -
      Словно сам Господь развел руками,
      Говоря: "А что я мог поделать?"
      -- И действительно -- словно о них... Но не такие уж и бессильные мальчишки, если верят в справедливость...
      -- Прости, Том, но признаемся честно: нам просто фантастически повезло!
      -- А могло бы и хуже окончиться! -- мрачно добавил Крагер.
      Менестрель вновь щипнул гитару... Песня, тихая и печальная, вознеслась из тишины, постепенно нарастая:
      День ушел тихонечко, словно опасался
      Путника усталого этим разбудить.
      Все равно проснулся он, дров в костер подбросил,
      Вскоре и товарищи стали подходить,
      Старые товарищи, дороги исходившие,
      Спину прикрывавшие не в последний раз,
      Душами уставшие, радость позабывшие...
      Вновь Дорога наша собирает нас.
      Том подхватил песню, и его чистый голос вплелся в мелодию:
      Пылью золотистою вновь подошвы тешатся,
      Марево знакомое скрыло все вокруг.
      Быть хотели чистыми, только уж мерещится,
      Значит, снова Всадники за холмом идут.
      Значит, снова кровь пролить... Сколько ж можно, Элберет!
      Я устал, мне муторно от тысячи смертей,
      Только пух от тополя кровь согреет верою,
      Что от этой участи сохраним детей.
      Выйду рано из дому, позабыв домашнее,
      В путь себя настрою, как гитарный стон...
      Нужен ли кому-нибудь этот плач о завтрашнем?
      Мы живем сегодня, и путь наш -- марафон.
      -- Марафон судьбы, -- нарушил очарование песни Крагер.
      -- Зато все наши проблемы позади, -- улыбнулся Славик. -- И мои тоже... наконец-то наступает мир и благодать!
      -- Фух, наконец-то все закончилось...
      -- А может быть, все только начинается?!!! -- и на ладони рыжей девицы в черном костюме с багровыми рунами блеснул знакомый уже талисман: Лестница Демиургов.
      Возлюбивший Мир вновь врастал в свое создание.
      Мельтор возвращался в мир...
      Часть четвертая
      Сага о Сером Драконе
      (Специалисты утверждают, что данная сага является
      неизвестной историей популярного цикла "Серые
      Сказки", куда также относятся "Сказание о Сером
      Крысолове", "Легенда о Серой Драгоценности" и
      "Сказка о Сером Короле".)
      Над пропастью, на одинокой скале из черного металла, сидел человек. Ветер трепал его черные волосы, теребил зеленую пятнистую униформу...
      Своды Замка нависали над головой, создавая черненый небосвод, а где-то в недрах поблескивал хрусталь паутинок...
      В руке человек держал металлический череп с обрывками проводов и смотрел в его потухшие глазницы-камеры...
      -- Ну вот, Отец Кевин... Я так и не успел рассказать Вам историю о Сером Драконе... О последнем Сером Драконе... Теперь уже поздно... -- он вздохнул и провел пальцем по кромке процессорного люка на черепе, -- Я слишком долго откладывал это на потом, почти верил, что мы с Вами бессмертны... Не знаю, слышите ли Вы меня сейчас, но все же расскажу эту историю... Хотя я и не Гамлет, а Вы -- не Йорик...
      Глава 1
      ...Он возлежал на камнях, словно пытался обнять скалу. Все четыре его пустых глазницы зияли потусторонней чернотой, словно вечная ночь поселилась в них... Неподвижный, потерявший в каких-то неведомых битвах свой хвост, он был по-прежнему ужасен.
      Холка дракона чернела пятнами, словно маг попал по ней файерболом. Серая чешуя, местами чуть темнее, местами -- светлее, возле губ переходила в золотисто-рыжую.
      Он был неподвижен, и даже легкая дрожь дыхания не колыхала его бока... Похоже -- дракон был мертв.
      -- Какой он огромный... -- Ашана шепнула это, боясь, что громкие звуки могут накликать беду.
      -- Странный... -- Рейст вынул клинок из ножен и огляделся по сторонам: на всякий случай... -- О таких нам Учитель не говорил...
      -- Мало ли! -- возразила девушка. -- Он нам рассказывал про тех, что согласились помогать людям! А про остальных -- вспомни: "Их столь великое множество, что не мне и не вам упомнить все их виды и имена!"
      Она так удачно скопировала голос и интонации Учителя, что Рейст невольно улыбнулся.
      -- И все же -- нам снова не повезло! Он мертв, и, похоже, давно...
      -- Мы не можем вернуться, если не найдем...
      -- Не надо, Аш... Мы ВООБЩЕ не можем вернуться, даже если захотим. ТАМ нас ждет только смерть. Не стоит обманываться...
      -- Если бы нас не покинули наши...
      Голоса сливались с шумом ветра в скалах, делаясь почти неразличимыми...
      Дракон был огромен. Неимоверно огромен. И пугающе неподвижен. И все же двое, нашедшие его, не могли покинуть лежащего просто так... Конечно -можно просто повернуться и побрести дальше, делая вид, что ничего не случилось, но сознание Всадников требовало иного... Дракон, если он умер вне круга друзей, должен быть погребен теми, кто его обнаружил. Конечно -нечего было и думать выкопать среди камней могилу этому гиганту, даже в бесхвостом виде вдвое превосходящему взрослого боевого дракона, но вот устроить погребальный костер... Деревьев вокруг много, да и сухой кустарник...
      -- Грустно это... -- вздохнула вдруг Ашана. -- Стоим и думаем о такой глупости: разжигать или не разжигать погребальный костер! Могло ли раньше быть такое!?!
      -- Старый выбор между честью и осторожностью, -- пожал плечами Рейст. -- В принципе -- ничего нового... Разожжем -- привлечем дымом тех, что идут по следу, укажем им, где мы. И наверняка умрем. Не разожжем -- не выполним Долг Памяти, и пострадает наша совесть... Можно попробовать утихомирить ее, заявив, что дракон этот чужак и нам очень даже незнаком -- но поможет ли это?.. -- на губах мелькнуло подобие ухмылки.
      -- Рейст, ты, как всегда, циник, -- Ашана покачала головой. -- И даже хорошую мысль ты стараешься преподать как пакость! Но ты прав -- Долг важнее... А когда пламя займется -- мы можем скрыться где-нибудь в ущелье... И надеяться, что нас не заметят...
      Вблизи дракон был еще более странным, чем казался издалека. Весь покрытый тусклыми угловатыми наростами, он казался неуклюжим и одновременно с тем -- стремительным. То виделся тяжелым и неподъемным, то казался воплощением запредельного полета! Желтоватые губы огромной лягушачьей пасти были плотно сжаты -- сразу видно, что в сильной боли сцепил он зубы, чтобы не закричать -- да так и умер...
      Подойдя вплотную, Ашана погладила толстое, толщиной в ее голову, теплое от солнца крыло... Что-то во всем этом было неправильное, неестественное, но что именно -- девушка никак понять не могла, и это тревожило ее больше всего... Давило... Как марево в Топях Унтара...
      Она глубоко вдохнула пахнущий пылью и полынью воздух, словно отгоняя наваждение. И вдруг вскрикнула, поняв: тело не пахло трупом! Не было вокруг запаха тлена и гнилости!
      -- Рейст! -- ее голос предательски дрогнул. -- Он...
      Реакция воина была молниеносной: еще не дослушав, он выхватил меч и бегло оглянулся по сторонам. Врага не было видно нигде. Опасности, кажется, не предвиделось. Но что же тогда взволновало ее? Сквозь стук сердца пробились к сознанию слова девушки:
      -- Он не мертв!..
      -- Мертвее не бывает! -- возразил Рейст. -- Эй, дракон, если ты жив, то отзовись, чтобы я услыхал! Молчишь?.. Ну вот, видишь -- он не отвечает, значит -- мертв!
      -- Или без сознания...
      -- А не дышит он тоже -- от бессознательности, а?! Бока-то не шевелятся! Или, может, он просто глухой? Так тогда я...
      Не договаривая, воин запрыгнул на крыло, пробежал по нему до короткой шеи, соединяющей массивную голову с туловищем. Ашана кинулась за ним, желая остановить и столкнуть его с тела дракона -- такая бесцеремонность по отношению к дракону ее просто покоробила! Она даже не задумывалась при этом, что, догоняя Рейста, она и сама бежит по дракону. И вдруг -- остановилась: Рейст вытянул левую руку, показывая ей знакомый знак: "Остановись -опасность!" и напряженно сжимая в правой клинок. Подчиняясь рефлексам воителя, она выхватила свой меч и оглянулась, не появились ли преследователи. Ветер взметнул ее огненные волосы, словно забавляясь.
      Врагов нигде не было. Вообще никого кроме ее напарника и дракона тут не было! И если дракон был молчалив и неподвижен -- то Рейст долго стоять неподвижно не мог. Склонившись к синеватому выступу на голове дракона, он прокричал в это, кажется, ухо:
      -- Я слышал шум! Не стоит скрывать, что ты чуешь нас! Ты ведь давно прислушиваешься к нам, да? Ответь нам!
      Ашане очень захотелось дернуть Рейста за плюмаж на шлеме -- чтоб утихомирить чуток...
      И тут в тишине раздался низкий приятный голос:
      -- Это вы ко мне?
      -- Так ты нас слышишь, дракон?!
      -- Теперь слышу... Скажите, люди, а давно ли тут были другие драконы?..
      Глава 2
      В голове вертелись сплошные обрывки. Склеить из них что-либо путнее -задача невыполнимая. Лица, даты, фразы...
      -- ...вное, чтобы охрана не заметила, как мы подлетае...
      -- ...лопот не оберешься! Лучше оставайся в лесу и жди нас...
      -- И какого хрена тебя под харвестер понесло! Могло же и насме...
      -- ...есеннего Равноденствия девяносто седьмого года он отказался и не прише...
      -- ...звини, Лев, но я даже не знаю, чем ты теперь занима...
      -- ...ы сам видел... А она -- более податливый материал, чем можно было бы предположить. Вот и кручу ее, леплю из нее то, что мне по...
      -- ...аплевать! И на то, что другие подумают -- тоже наплевать! Мне она выгодна уже потому что... ...
      -- ...если его не изживут, то они са...
      -- ...И поэтому я ее не упущу! Она теперь зависит от меня даже больше, чем сама об этом догадывается!..
      -- Пусть только попро...
      -- Главное -- обвинить в том, во что остальные пове...
      -- ...рыбаки лориена еще не вернулись с вечернего лова...
      -- Тебе крылья даны не для того, чтобы помахивать ими первым встречным красоткам, а для Полетов!..
      -- Крылья, ноги, хвосты!.. Главное -- ко...
      -- ...Самая большая беда бога в том, что ему некому молиться...
      -- ...второе июля тысяча девятьсот шестьдесят пе...
      -- ...ткрывает черный доступ в хранилище знаний и дает нам кар...
      -- ...Люблю вечерком перекинуться в картишки... Копирайт -- Дворкин...
      -- Цель жизни -- летать!.. Как же им потом тяжело, когда их помещают в музе...
      -- Чтобы не стать этаким вот музеем, в нужный момент лучше...
      -- Человек полностью счастлив только в полете. Видимо -- ты тоже...
      -- ...а в Храме посреди джунглей -- единственное и неповторимое Сокровище, Главная Драгоценность неподражаемая, валяющаяся прямо в луже Материи Творения! И кто возьмет его, тот...
      Воспоминания.
      Обрывки.
      Огрызки...
      Когда все это было? Зачем?.. Мозг не желал дать ответа. Он просто хранил накопленное когда-то и перепутавшееся в безобразнейшую кашу при падении на эти скалы... Без помощи со стороны мне не обойтись... Может, эти двое мне помогут? Они назвали меня драконом. Может быть... Значит -- узнают. На вид они какие-то диковатые, и одеты непривычно... Оружие слабое... Но если и не они сами смогут помочь, то, может -- приведут помощь? Если я им знаком -- значит, они видели таких же, как я. И смогут указать, как их найти. Стоит спросить. Сразу же, как только эта мысль пришла в голову -- а то в поврежденном мозгу могут возникать провалы...
      -- ...Скажите, люди, а давно ли тут были другие драконы?..
      -- Он назвал нас людьми!
      -- Ну и что, Рейст? Смаглу, людей и орканов многие драконы различить не могут...
      -- Смаглу? Орканов?.. -- задумчиво проговорил дракон. -- Странно, таких у меня в памяти нет... Нарнцев помню. Иттов помню. Варлонов, тауринов, йуругу, кен... Нет, этих полное название забыл... Смаглу -- не помню! Видимо -- крепко приложился головой к этим камням! Поясните мне, кто они...
      -- Видишь ли... -- начала было Ашана, но дракон сухо прервал ее:
      -- Не вижу. Слушаю...
      Ашана замолчала. Только теперь она вспомнила пустые глазницы гиганта и мысленно покорила себя за бестактность. Желая замять неловкость, она долго подбирала слова извинения, но так ничего и не нашла, кроме банального "Извини"...
      Заговорил Рейст. Присев возле уха дракона, он начал издалека:
      -- Я думаю -- ты помнишь Легенду Творения.
      -- "Легенду творения"! Каждый народ рассказывает ее по-своему! Которая из них вас интересует? О Вселенском Яйце, которое взорвалось, дав начало Миру? О богах Планеты Трех Лун и их отце-хаосе? О Трех Звездах догонов? О Великом Хоре и Мировой Гармонии, нуждающихся в диссонансе для овеществления?
      -- Видимо -- ты побывал в больших землях, нежели я и представить себе могу... -- вздохнул Рейст. -- Но имел я в виду лишь Легенду, являющуюся основой верований на всем Риадане.
      -- Риадан... Риадан... А, вы о теории, по которой была когда-то Изначальная Вселенная, а потом она погибла, и трое последних ее обитателей из ее обломков соорудили наш мир со всеми его проблемами и негараздами!
      -- Или ты из самых древних драконов, помнящих что-то, напрочь всеми прочими забытое, или, не обижайся, у тебя что-то с головой не в порядке...
      -- Ну, помня, что я позабывал некоторые названия -- то это уже явный склероз от блуждающих токов, так что с головой у меня действительно не все так, как надо бы... За что же тут обижаться? Не ясно только -- а причем тут Легенда к моему вопросу о значении названий двух рас? И еще -- ответите ли вы мне наконец-то на мой вопрос: скажите, а давно ли тут были другие драконы?!.
      -- В Легенде определены основные первосотворенные расы, помесями-полукровками от которых и являются орканы и смаглу. Что же касаемо твоего первого вопроса -- то мы потому и в пути, что ищем наших драконов, покинувших нас так внезапно...
      Глава 3
      Вечерело... За рваными скалами догорала полоска заката...
      Стоило бы развести огонь: скоро заметно похолодает, да и пронизывающий ветер тепла не прибавляет... Но дым в сумерках, а среди тьмы -- звездочку огня -- могут заметить не только усталые путники... А встречаться со своими недавними собратьями-Воинами очень не хотелось бы. При стычке кровопролития не избежать: не в правилах сдаваться без боя и погибать за здорово живешь... Но и убивать тех, кого еще недавно считал своими друзьями -- жутко не хочется...
      Рейст поплотнее закутался в плащ и прислонился к скале у головы дракона. Здесь ветер почти не ощущался и, зажмурив глаза, можно было представить себе, что просто вышел в ночное. Вскоре воздух запоет под упругими ударами крыльев, и стремительная молодежь затанцует среди звезд у тебя над головой, купаясь в серебряном свете Ёми. Кто хоть раз увидел этот танец -- уже не сможет забыть его, и жизнь Всадника-Воина -- единственное, что унимает боль сердца, рожденного бескрылым, но с крылатой душой... Когда сливаешься в полете со скользящим над землей драконом -- сердце поет, и кажется порой, что это твои собственные крылья рвут покой неба...
      Но сегодня было не до воспоминаний. Стоит закрыть глаза -- и перед ними пляшет огонь. Не походный и не погребальный, но ставший погребальным их вернейшим друзьям. Тем, кто осмелился выступить против нового князя. Тем, кто решил отправиться в путь, чтобы найти улетевших драконов. Тем, кто сказал наконец-то, что в новой жизни пора забыть старые распри и что пора заключить мир со Светом. Пусть не навсегда, но в это тяжелое время, когда исчезает сам смысл жизни и рушатся устои -- негоже заниматься мелкими дрязгами... Иначе скоро просто некому будет спорить...
      -- "Вы обвиняетесь в сговоре с нашим врагом! Сейчас, когда нам действительно трудно, вы сговариваетесь за нашей спиной с нашими врагами! В тот миг, когда мы должны быть победителями, вы вырываете победу из наших рук и кидаете ее псам! Вы приговариваетесь к смерти, и смерти бесславной!" -голос Князя и сейчас такой реальный, звучит в ушах как вещание ворона...
      И вдруг светлым глотком звонкий голос менестреля на улице. Когда он начал петь? Неясно... Но в наступившей тишине отчетливо звенели слова:
      ...Нельзя на других перекладывать собственный груз...
      Стерильными -- даже! -- руками не стоит соваться
      Туда, где рождаются сказки, сомненья и сны.
      И значит -- приходит пора навсегда расставаться
      С иллюзией вечной войны.
      Князь дергается. Его и без того смуглое лицо мрачнеет, словно осенняя туча. А голос звучит:
      Мы люди как люди, мы вовсе не вестники света,
      И наша вина, если правда нам колет глаза.
      Продолжится жизнь -- ежедневный вопрос без ответа,
      Продолжится жизнь, но никто не вернется назад.
      Мы все же мудреем, поскольку становимся старше,
      Уходим в реальность из гордого царства мечты.
      А мир -- он бывает прекрасен, бывает и страшен,
      Как я или ты.
      Медленно, как идущее издалека цунами, поднимается князь с ковра. Рука в боевой перчатке ложится на меч...
      -- Владыка -- негоже поднимать руку на менестреля, как... -- но говорящий проглатывает остаток фразы под гневным взглядом.
      -- Негоже, говоришь?! Таких не исправить, а значит -- их надо душить, пока они не услышаны всеми! Это не наш путь -- беречь ТАКОЕ слово!
      Словно в ответ прозвучало снаружи:
      Его не исправить -- не раз убежать я хотела
      Подальше от мыслей, людей, неоконченных дел...
      Спасибо за мудрость, что есть у бессилья пределы,
      А я-то считала, что есть лишь у силы предел.
      Неловкое слово тебя за живое задело,
      Искал человека -- навстречу попался подлец, -
      Не складывай руки! Ведь есть у бессилья пределы,
      Хоть есть и у силы конец.
      Князь вылетел навстречу певцу, как раненый зверь. Он размахивал мечом, готовый крушить все и вся, и его вовсе не смущало, что менестрель -девушка.
      Никогда еще на Рокласе не поднимали руки на менестреля. За все века -никогда. Но ему было на это наплевать. Он сумел прийти к власти только потому, что народ был в растерянности -- с исчезновением драконов сломалось все, что было привычным... И вот сказанное в нужный миг слово ввело его во власть. И вовсе не стоило позволять кому бы то ни было сказать другое слово, поперек... Ладно, когда это сказал кто из Клана -- казнить строптивцев, вот и вся недолга! Но менестрель -- это голос на века, по всем городам и весям!.. Он, она -- какая разница! Этот человек не должен петь! Никогда!..
      Его меч рассек пространство, и огненно-рыжая девушка в простом одеянии менестреля испуганно кинула взор. Что думает человек, видящий летящую на него полосу остро отточенной стали? Девушка не успела даже вскрикнуть, когда клинок, подкрепленный выкрикнутым заклинанием, достиг ее...
      Девушка-менестрель на какой-то миг подернулась рябью -- и рассыпалась ворохом искр...
      Даже князь опешил. Неуж-то Вестница?! Но это тогда пострашней Белого Призрака! Любимица Творца!.. Если кто вдруг... узнает... -- ему власти не удержать...
      Пылали костры, и в горящих домах крики сливались с ревом огня. Исчезали в бездонной пасти пламени все, кто хоть что-нибудь видел или слышал...
      Выбивать двери -- глупо: обязательно заметят... Но сидеть сложа руки, когда заживо сгорают друзья?! Ну уж нет! Меч -- он не только плоть способен рубить! Заговоренный клинок и вековой дуб рассечет, а уж двери домов...
      Немногим удалось бежать: кто не задохнулся и вырвался из огневого полона -- попадали под стрелы и копья личной гвардии князя.
      Еще недавно это показалось бы безумием, бредом воспаленного воображения -- но сейчас это было реальностью. И не было рядом мудрых сотоварищей-драконов, что в незапамятные времена взяли под свое покровительство людей. Не было тех, кто остановит подлеца-безумца. И почти не оставалось тех, кто был способен сказать правду... Ашана и Рейст были среди тех, кто первыми кинулись рубить двери. Они были последними, кто отступал... И единственными, кто решил-таки идти искать своего окрыленного Учителя...
      -- Ребята, вы молодцы, и мы вечно будем благодарны вам за спасение, но пора бы давно отбросить этот юношеский максимализм! Неужели вы думаете, что Учитель и драконы покинули б нас, если б мы того не заслужили деяниями своими! Пора повзрослеть и не гоняться больше за химерами! Мы живы -- и чего ж надо больше! Просто жить, а не витать в облаках, да еще и на чужих крыльях!
      -- Вы как хотите, а я пойду искать улетевших! -- Ашана встала, закинув за спину свои золотые локоны, и вдруг добавила, повторив строки песни:
      Мы все же мудреем, поскольку становимся старше,
      Уходим в реальность из гордого царства мечты.
      А мир -- он бывает прекрасен, бывает и страшен,
      Как я или ты.
      Ну почему же, почему все так страшно и несправедливо?! Почему лишь Рейст, посол от Светлых, вызвался в спутники, а остальные, свои, еще недавно гордые Всадники, накинулись на них?! Откуда берется это в людях, с каким проклятием занесено? Только несколько дней, как летели крылом к крылу... Только что -- благодарили за спасение от князя. А теперь -- слюна пеной клочьями, и истерический визг:
      -- Они заложат нас князю! Выдадут наше убежище! Убить их, пока они не сгубили нас! Кто не с нами -- те против нас! Смерть!..
      С одной стороны -- люди князя. С другой -- недавние друзья... Не все ли равно, кто идет по следу? Не все ли равно -- смерть справа или слева? От этого ее зеркальный взгляд не станет менее слепящим... "Искал человека -навстречу попался подлец..." Как все просто в песне... Но ведь не были же они подлецами! Ведь столько лет крылом к крылу! И вдруг... Почему же так?! О Крылатый -- за что же?! Не утешением, а насмешкой скорее слова: "Не складывай руки! Ведь есть у бессилья пределы..." Может -- и есть они, но где, ГДЕ?! И хватит ли человеческой жизни, чтобы достичь их...
      "Ненависть к находчивости коренится в усталости людей"... Это говорил Учитель. Эх, Учитель, Учитель... А в чем же коренятся истоки этой странной ненависти, охватившей безумием мир? Знаешь ли ты ответ, Учитель? И знает ли вообще кто?.. Где искать ответ? Где искать тебя? Куда улетел ты с драконами?.. Найдем ли?..
      Сквозь зыбкий сон, пронизанный мрачными воспоминаниями, прорывался голос Ашаны, напевающий услышанное от бродяги-менестреля:
      И значит -- приходит пора навсегда расставаться
      С иллюзией вечной войны.
      Ашана пела. Пела Серому Дракону... И слепой гигант слушал ее с благодарностью... Слушал, затаив дыхание...
      * * *
      Было понятно, что пользы от этих дикарей никакой. И все же они знали подобных ему, а значит -- могли помочь связаться с ними... А раз так -- надо было проявить чудеса дипломатии, проанализировать всю ситуацию... Дэнна учил, что надо сперва понять самые сокровенные мысли собеседника -- и лишь тогда удастся подвигнуть его на бескорыстную помощь. Или почти бескорыстную...
      Цивилизованные народы понять проще -- все они чем-то похожи один на другие... Дикие же -- каждый дик по-своему... Они поклоняются драконам? Хорошо... Они считают меня драконом? Тоже неплохо. А значит -- надо понять, как именно они определяют для себя дракона. Понять -- чтобы не разочаровать их. Чтобы они, помогая своему идеалу, помогали бы МНЕ... Это сложно -- но тем интереснее задача... Можно спросить в лоб -- но тогда только дурак не поймет правду... А можно слушать песни и легенды, предания и... да мало ли что! Лучше всего, конечно же, собственные их воспоминания, да еще и с комментариями-пояснениями, что так легко вычисляются по эмоциям... Но это -не сразу... Рассчитывать на доверие с первого дня знакомства может только глупец или наивный романтик... Дэнна обсмеял бы таких. Эх, где он сейчас? Где он, где Сколь, где Росмут с Радомиром, где вечный насмешник и циник Родослав...
      Будь они тут -- разве стоило бы возиться со всем этим сравнительным анализом и моделями поведения? Можно было бы просто...
      Стоп! Девушка поет... Знакомая песня. Кажется -- ее сочинила жена лейтенанта Соронсона. Нет, показалось... Слова другие, только мотив похож, да общий смысл... Творчество "по мотивам?"... Знать бы наверняка...
      Глава 4
      Новый день не принес новых тревог, но и не развеял старые... Погода портилась, и становилось зябко и неуютно даже на свету. Казалось -- горы поедают все тепло, поглощают его в себя...
      -- Учитель как-то говорил нам, что скалы пьют свет и тепло, чтобы подарить их Городу Драконов, ушедшему в недра планеты... -- сказала Ашана. -- Не оттого ли так холоден камень?
      -- Все может быть... -- поежился Рейст. -- У нас была похожая легенда... Если б не она -- не знаю, пошел бы я с тобой или нет... А так -остается надежда, что наши друзья-драконы подались именно в свой легендарный Город... Впрочем, ты сейчас опять назовешь меня циником, но я считаю, что, торча тут, мы к Городу никогда не доберемся! А вот шансы нарваться на кого из преследователей -- это пожалуйста, с каждой минутой все больше и больше!
      -- Но ОН, -- Ашана кивнула на дракона, -- болен... И я не могу его бросить...
      -- Знаю. Если бы не этот склеротичный дракон -- я бы просто поволок тебя вперед за руку!
      -- Ты все таки циник, Рейст! Интересно -- все Светлые такие, а?
      -- Ой леди, да разве ж это цинизм? -- прозвучало из ложбинки неподалеку. Воители резко обернулись, выхватывая мечи.
      Из-за камней показалась голова в зеленом берете. Из берета торчал черный цилиндр, немного напоминающий карандаш.
      -- О, совсем у своего князя манер набрались! -- то ли радостно, то ли удивленно заявила голова, ехидно улыбаясь. -- А я думал, только он менестрелям головы рубит!
      -- Вы... менестрель?
      -- А то как же! Менестрель Сатоурис, смертный! -- радостно представился он. Затем вылез из ложбинки целиком и, отвесив церемонный поклон, добавил: -- ...К вашим услугам!..