Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Любишь только дважды

ModernLib.Net / Остросюжетные любовные романы / Уайлд Лори / Любишь только дважды - Чтение (стр. 2)
Автор: Уайлд Лори
Жанр: Остросюжетные любовные романы

 

 


Но были у Пенелопы и другие воспоминания.

Темные, тяжелые воспоминания. Секреты, которые Дэниела вынуждала хранить его работа. Месяцы, которые Пенелопа проводила вдвоем с Марли, в то время как ее муж был на задании.

Милая, дорогая, немножко странная Марли, живущая в своем собственном мире. Она всегда была замкнутой, предпочитала заводить воображаемые знакомства, а не играть с реальными детьми. Они с Дэниелом хотели завести второго ребенка. Пенелопа знала, что если у Марли будет брат или сестра, это излечит ее от полетов фантазии, но ей так и не удалось снова забеременеть.

А затем Дэниела убили.

Его смерть потрясла их дочь, и Пенелопа боялась, что Марли так никогда и не найдет контакта с окружающим миром. Девочка боялась людей, которых мало знала, и даже те, кто знал ее давно, с трудом могли завоевать ее расположение.

И все же Марли всегда искала героя. Кого-то, на кого она могла бы смотреть снизу вверх, В кого она могла бы верить. Пенелопа наблюдала за тем, как мечты дочери реализовывались в ее комиксах. Одинокая сильная женщина, сражающаяся против мужских догм силы и власти. Марли хотела быть похожей на Анджелину-мстительницу, но была слишком робка, чтобы поверить в себя, слишком ослеплена, чтобы видеть свою внутреннюю силу. Марли не понимала, что как только осмелится заглянуть внутрь себя, она найдет там героя, которого так долго и безуспешно ищет.

Но если Марли не научится доверять окружающим, то ей никогда не обрести той гармонии, которую может подарить только любовь. Возможно ли любить, если не можешь доверять?

Пенелопа понимала, что она слишком уж много пилит Марли по поводу того, что та все еще не нашла себе мужчину. Разумеется, она не хотела, чтобы дочь выскочила замуж за первого встречного. Ей хотелось, чтобы Марли испытала ту же огромную прекрасную страсть, что была у нее с Дэниелом.

Неистовая безудержная волна эмоций нахлынула на Пенелопу. Здесь были и горе, и жалость к себе, и память о том счастье, что просочилось у нее между пальцами… Ее потеря причиняла Пенелопе обжигающую боль. Она была слишком велика для нее. Пенелопа не выдержала. Раздавленная своим непосильным горем, она подтянула колени к груди. Волна за волной эмоции накрывали ее с головой, пока она не поникла и не задрожала. Наконец, когда она уже не могла больше плакать, Пенелопа вытерла глаза, допила вино и налила себе еще один бокал. Из среднего ящика прикроватной тумбочки она вытащила бутылочку со снотворным.

Сколько раз за эти пятнадцать лет она всерьез задумывалась над тем, чтобы лишить себя жизни?

Двенадцать? Двадцать четыре? Ее удерживала только любовь к дочери.

Но теперь Марли была взрослая и уже не нуждалась в ее опеке, как когда-то. А Пенелопа так тосковала по Дэниелу! Как легко было бы заснуть глубоким сном без сновидений, доверив себя объятиям смерти. Какое блаженство. Тишина.

Пенелопа открыла бутылочку и высыпала на ладонь пятьдесят белых продолговатых таблеток. Они были такие маленькие, что их все можно было проглотить в два приема. Трясущейся рукой она поднесла их ко рту.

Зазвонил телефон.

Пенелопа закрыла глаза. «Глотай таблетки, не обращай внимания на телефон. Ну же. Покончи со своими страданиями. Иди к Дэниелу».

А что, если это Марли?

Телефон продолжал звонить.

Нет, Пенелопа не могла этого сделать. Она неохотно ссыпала таблетки в пузырек и взяла трубку:

– Алло?

Сначала она не слышала ничего, кроме потрескивания, как будто на линии были помехи.

Или как будто ее прослушивали. Не только ее дочь страдала подозрительностью.

– Кто это? – спросила Пенелопа. Опять потрескивание.

Помехи. Как звонок с корабля. Дэниел довольно часто звонил так, и Пенелопа научилась их узнавать. Она прижала ладонь к сердцу и задержала дыхание.

Потрескивание продолжалось, и внезапно ее охватил страх. Она отняла трубку от уха и уже хотела положить ее на рычаг, как вдруг услышала чье-то дыхание.

– Да? Алло? Кто это?

И тогда незнакомец произнес слово, которого никто не говорил ей уже пятнадцать лет. Слово с двойным смыслом. От одного этого слова у Пенелопы перехватило дыхание.

– Рандеву.


Их глаза встретились над осколками стекла от разбитой панели в его кухонной двери. Время остановилось.

Оба замерли. Она от испуга. Он в ступоре.

Они как будто узнали друг друга. В эту затянувшуюся секунду их глаза разговаривали, произнося то, что мужчина и женщина говорят друг другу лишь после очень долгого знакомства. Бывает, что мужчина и женщина вообще никогда этого не произносят, даже после брака, длящегося десятилетиями.

Они словно знали друг друга целую вечность.

Чепуха.

Что, черт возьми, с ним происходит?!

Его застали без штанов, вот и все, но Джоэл пришел в негодование. У него было задание – не спускать глаз с Марли Монтегю. И он все испортил.

Капитально.

Какую-то долю секунды Марли смотрела на него так, будто он только что спас ей жизнь. Ее глаза переполнились благодарностью и облегчением, которым едва удавалось скрывать душивший ее страх. По бледности ее щек, быстрому взволнованному дыханию и дрожанию нижней губы Джоэл понял, что произошло что-то ужасное.

Но что?

– Я… я… – Марли пыталась что-то сказать.

И тут Джоэл заметил на ее руке кровь и понял, что она вот-вот потеряет сознание.

Он подошел к Марли, забыв о том, что узел на полотенце может развязаться, и успел подхватить ее в тот самый момент, когда она уже готова была упасть лицом на осколки разбитого стекла.

Давний страх подцепить грибок в мужской раздевалке футболистов выработал у Джоэла привычку надевать резиновые шлепанцы каждый раз, как он выходил из душа. В противном случае он бы сейчас порезал себе ноги. Он подхватил Марли на руки, отнес в гостиную и положил на тахту. Она взглянула на него расширившимися от ужаса глазами.

– Не двигаться, – скомандовал он и, ворвавшись в ванную, схватил аптечку первой помощи.

Джоэл был выведен из равновесия, голова плохо соображала, и он не мог понять почему. Его учили быстро адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам и не просто выживать, а выжимать из создавшихся обстоятельств все возможное. Неужели он уже терял хватку? И это всего лишь через восемнадцать месяцев после увольнения из спецназа? Это казалось ему маловероятным.

Джоэл вернулся в гостиную и увидел, что Марли неподвижными глазами смотрит в пространство перед собой. Она совершенно определенно была в шоке. Молодой человек встал на колени рядом с тахтой, открыл аптечку и осторожно приподнял пострадавшую руку. Она была холодной. Девушка шумно вдохнула.

– Не хочется причинять вам боль, – сказал Джоэл. – Но этим нужно заняться сейчас же.

– Я знаю, – пробормотала Марли.

Кусок кожи от подушечки большого пальца до запястья был вырван, лишь чудом не была задета артерия. Еще миллиметр, и рана стала бы смертельно опасной.

Джоэл почувствовал, как в нем поднимается ярость. Он узнал свое извечное стремление защитить женщину, попавшую в беду. Оно не нравилось ему, но деваться от этого было некуда.

Как только поблизости оказывалось смазливое женское личико, молящее: «Где же мой герой?» – Джоэл тут же приходил на помощь.

Сжав челюсти, он положился на свою подготовку по оказанию первой медицинской, помощи и постарался не обращать внимания на то, что футболка Марли была обернута вокруг руки, вместо того чтобы прикрывать ее роскошное тело. Но в то время как его руки привычно обрабатывали рану, он все же не удержался и бросил взгляд на ее грудь. Ух ты!

Устыдившись себя, Джоэл быстро перевел взгляд на ее лицо.

Марли была намного привлекательнее, чем ему показалось сначала. Все, что он видел до этого издалека или на мониторе камер наблюдения, были лишь эти огромные очки в черной оправе и мешковатая одежда. Теперь же, увидев ее так близко, Джоэл мог заглянуть за этот фасад.

Пухлые щеки делали Марли похожей на милого ангела, как на рождественских тарелочках, которые любят собирать старушки. У нее была идеальная кожа, волосы ниспадали на плечи каштановым каскадом, а ресницы были длинными и густыми. Губы прекрасной формы.

Только ее нос казался здесь не к месту.

Он был с горбинкой, как будто она когда-то его ломала. Но в то же время эта горбинка придавала лицу Марли выражение гордости и чувства собственного достоинства.

Их взгляды снова встретились. Джоэл уловил какую-то смесь эмоций за стеклами очков. Смущение, беспокойство, страх и что-то еще.

Благоговение? Любопытство?

Нет, не то. Скорее можно было сказать, что она взглянула ему в глаза и тут же все о нем узнала.

Он отмахнулся от этих беспокойных мыслей. Внезапно Джоэл вспомнил, в каком он виде. Нервы его напряглись. Да, его застали без штанов, и этого уже не изменишь.

Остается только постараться не думать об этом и попытаться узнать, почему женщина, которая не впустила его в свой дом несколько минут назад, теперь ворвалась в его собственный дом через заднюю дверь.

Глава 3

У адмирала Огастеса Хантера было все, что он только мог пожелать. Огромный офис в Пентагоне. Роскошный дом в Мэриленде. Два «мерседес-бенца» последней модели. Хорошенькая молодая жена с грудью, окружность которой превышала размер ее талии. И повторный шанс стать для своей трехлетней дочки Эми лучшим отцом, чем он был сыну Джоэлу. Хотя в возрасте Гаса, принимая во внимание состояние его сердца, трудно было ожидать, что он доживет до ее свадьбы.

Гас легко поднимался по служебной лестнице, прикрывая задницы начальства, утаивая секреты и занимаясь политикой. Он только что закончил трехчасовой ленч с русской черной икрой в пятизвездочном отеле с двумя самыми влиятельными людьми Вашингтона, получил свое сшитое на заказ пальто у девушки в гардеробе, поднял воротник и вжал голову в плечи, выходя из крутящейся двери.

– Серебристая «Эс-Эл-500», – сказал он, передавая талончик и банкноту в двадцать долларов служащему. – Будьте с ней поосторожнее.

Благодарно улыбнувшись, служащий поспешил в сторону стоянки.

Гас сунул руку в карман, чтобы достать сигару, но нашел там лишь свернутую книжицу в мягкой обложке. Черт!

Никто ничего не может сделать как следует. Он вернулся в гардероб, сжимая журнал в руке.

– Вы дали мне чужое пальто, – сказал он девушке, внешне напомнившей ему Монику Левински.

– Нет, – покачала она головой.

– Не мое, – настаивал Гас. – Я нашел это в кармане. – Он потряс журналом у нее перед носом. – У меня этого не было.

– Во-первых, – сказала девушка, загибая палец, – ни одного темно-синего пальто, кроме вашего, сегодня не было, так что ошибиться я не могла.

Гас уставился на ее руки. Он подумал было, что она прищемила пальцы дверцей машины, но потом сообразил, что ее ногти просто были покрашены черным лаком. А белоснежная униформа не могла скрыть ее дерзких манер. В его время девушки не были так развязны. Он надеялся, что Эми будет больше уважать старших, когда ей исполнится двадцать.

– А во-вторых, – продолжала девушка, – этот комикс был в вашем кармане, когда вы давали мне пальто. Я это точно помню, поскольку, когда я вешала пальто, книжка выпала и я еще подумала, с чего это старикашка республиканец вдруг заинтересовался Анджелиной-мстительницей.

Гас проигнорировал ту часть ее речи, в которой говорилось о старикашке, и развернул журнал. Это действительно был комикс про Анджелину-мстительницу.

Он нахмурился. Одна из страниц была заложена скрепкой. Гас открыл ее и прочитал подпись к рисунку. И тут же вспотел от страха.

Пятнадцать лет он постоянно оглядывался, ожидая, что вот-вот разразится беда, и теперь она пришла. Грехи, которые он считал похороненными достаточно глубоко, всплыли на поверхность.

А его единственный сын оказался под перекрестным огнем.

За грехи отца.

Гас сжал зубы и вновь уставился на комикс. Книга, выпущенная каким-то сомнительным издательством, была написана и проиллюстрирована дочерью Дэниела, Марли Монтегю.

Девушка и понятия не имела, о чем писала.

Его пульс участился. Черт возьми, утром он забыл принять индерал.

Сам того не ведая, Джоэл оказался в самом центре сложной операции, которую разрабатывали вот уже пятнадцать лет, а у него не было ни малейшего представления о том, чему ему предстояло противостоять.

Гас повернулся и в сильном возбуждении поспешил наружу, где его «мерседес» уже ждал у тротуара. Он забрался внутрь, но машину заводить не стал. Вместо этого он решительным движением достал мобильник и позвонил своему помощнику на сотовый, а не на рабочий телефон. Гасу было известно, что ЦРУ прослушивает все телефоны в Пентагоне, и поэтому с рабочего телефона он звонил только домой. Он также часто менял номер своего сотового и заставлял своих помощников делать то же самое. Гас не боялся прослыть параноиком – он слишком много знал, чтобы пренебрегать осторожностью, обсуждая некоторые деликатные дела.

Старшина третьего класса Эйбел Джонсон ответил на второй звонок:

– Слушаю, сэр.

– Вчера вы забрали мое пальто из химчистки.

– Да, сэр.

– Не заметили, там было что-нибудь в карманах?

– Нет, сэр. Я, как обычно, положил ваши сигары и зажигалку в правый карман, когда принес его в офис.

– И больше ничего в карманах не было?

– Нет, сэр.

Гас выругался и бросил комикс на заднее сиденье. Как он там появился и кто его туда положил?

– С вами все в порядке, адмирал?

– Замечательно. – Уж что-что, а замечательно Гасу не было. Он был в отчаянии и отвратительно себя чувствовал. Кто-то знал о его секрете и послал ему комикс, чтобы сообщить об этом.

– Ваше сердце в порядке, сэр?

– Я сказал, что все замечательно, черт возьми! – Гасу приходилось совершать неправильные шаги в своей жизни, и теперь, похоже, пришло время платить за ошибки. Служба в ВМФ стоила ему не только лучшего друга, но и первого брака, а также отношений с сыном.

И все это еще не кончилось.

Гас подавил свои эмоции. Его бывшая жена, Дейрдра, всегда говорила, что он мастер по отключению чувств, и она была права. Эта способность и сделала его идеальным начальником. На работе, со всеми секретами, которые ему приходилось хранить, у него не было другого выбора. Чувства существуют для женщин и дураков.

К счастью, Амбер было не важно, выражает он свои эмоции или нет, лишь бы он покупал ей дорогую одежду и оплачивал посещение Эми элитного детского сада. Однако спазмы в желудке сейчас были вызваны не только крепким кофе и плотным обедом. Гас Хантер был испуган.

Очень испуган.

Он не мог изменить прошлое, но в его силах было изменить будущее. Ему следовало предупредить Пенелопу Монтегю.

Они не разговаривали с самих похорон Дэниела, когда она плюнула ему в лицо и назвала его бессердечным ублюдком. Гас не винил ее. Он понимал, что она чувствует. Все случилось так, как случилось. Он лишь надеялся, что она послушает его.

– Мне нужно уехать из Вашингтона, – сказал он Эйбелу. – Прямо сейчас.

– Сколько времени вас не будет?

– Не знаю.

– А ваши встречи на завтра?

– Отложите их.

– Надолго?

– Пока я не дам вам нового распоряжения. – Гас выключил телефон и подъехал к ближайшей телефонной будке. Он позвонил в справочную, узнал номер Пенелопы и набрал его. Один гудок, второй, третий…

Наконец включился автоответчик. Гас повесил трубку, подумав, что ее телефон также может прослушиваться. Черт возьми! Его пульс бил чечетку. Куда он сунул индерал?

Гас открыл бардачок, нашел бутылочку с сердечным препаратом и проглотил таблетку. Пенелопа жила в Техасе, в Корпус-Кристи, и ему следовало добраться до нее прежде, чем это сделают его враги. Он должен разыскать ее.

Сегодня же.

Ближайшим рейсом он отправится в Корпус-Кристи. Амбер он скажет, что уезжает из города по делам. Да она никогда и не задает вопросов, Но вообще-то лучше сказать ей, чтобы она забрала Эми и уехала на несколько дней к своей матери. Им лучше тоже покинуть город.

Сейчас от него зависела жизнь Пенелопы, а также жизнь ее дочери и его сына.

А вполне возможно, что и судьба всего свободного мира.


Марли на мгновение забыла, что привело ее в дом этого человека.

Убийца? Какой убийца?

Это же надо, и кто бы мог подумать, что такой большой, сильный и красивый мужчина поселится по соседству с ней?

Он прижимал большим пальцем вену на ее запястье. Сердце Марли колотилось, желудок переворачивался, внутри разгорался пожар. Странно, но в присутствии этого человека она чувствовала себя в безопасности. Давно уже не приходилось ей испытывать такого чувства, с тех самых пор, как умер ее отец.

Берегись!

Марли прекрасно понимала, что нельзя слепо доверяться первому встречному. Она даже не доверяла своей способности отличать хорошего человека от плохого. Надежнее всегда подозревать худшее. Тогда уже никто и ничто не сможет тебя удивить или разочаровать.

Мужчина склонился над ее рукой, полностью сосредоточившись на ране. Он был чисто выбрит, а над верхней губой виднелся крошечный порез бритвой.

Капельки воды, оставшиеся после внезапно прерванного душа, висели на мочках его ушей. Широкие плечи, налитые мускулы, чувственный рот. Дыхание приятно щекотало разгоряченную кожу Марли. Она посмотрела на его длинные сильные пальцы, едва заметные темно-синие жилки на руках.

Оторвав взгляд от его рук, она взглянула на лицо незнакомца.

От уголков его глаз расходились лучам и морщинки, обычно появляющиеся, когда человек улыбается. Ему было скорее всего немного за тридцать, хотя строгая стрижка делала его старше, губы казались мягкими, но мягкими по-мужски.

Марли опустила ресницы и позволила своему взгляду отправиться в путешествие вниз от безупречной линии его подбородка по упругой колонне шеи, худым ключицам и ниже.

У нее перехватило дыхание.

Мужчина достал из аптечки бинт и наложил давящую повязку на запястье Марли. Затем посмотрел вверх и поймал ее взгляд.

Только тогда Марли осознала, что ее окровавленной футболкой все еще обмотана кисть руки, а на ней самой выше талии нет ничего, кроме белого ситцевого бюстгальтера.

Ее щеки вспыхнули.

Марли почувствовала себя незащищенной, неопытной, нервы ее напряглись. Она была сейчас полной противоположностью сильной и невозмутимой Анджелины-мстительницы. Только бы ушла эта слабость, чтобы она стала больше похожа на героиню своих комиксов!

Марли немного успокаивало то, что незнакомцу, по всей видимости, тоже было не по себе. Она прикрыла грудь руками, крепко-накрепко зажмурив глаза, и в тот же момент он поднялся на ноги. Она услышала, как он вышел в другую комнату, а затем вернулся.

Мужчина кашлянул.

Она нерешительно приоткрыла один глаз и увидела, что он переоделся в плотно облегающие синие джинсы, гавайскую рубашку и старые кроссовки на босу ногу. Через руку у него была перекинута мужская рубашка с длинными рукавами.

Марли открыла второй глаз.

– Наденьте это, – сказал он, ничего не объясняя – Марли уже заметила, что он был не прочь покомандовать, – и бросил ей рубашку.

Марли с трудом села, продела руки в рукава и быстро застегнула пуговицы. Рубашка была сильно накрахмалена – еще один признак того, что мужчина все-таки был военным, – и царапала кожу, но по крайней мере теперь она была одета.

Жесткий нижний край рубашки прикрывал колени; рукава, которые были сантиметров на двадцать длиннее, чем нужно, Марли пришлось закатать.

– Кто вы? – строго спросил мужчина, остановившись прямо перед ней, так что Марли была вынуждена смотреть на его талию. – И почему вы вломились в мой дом?

Он был одет, но в памяти Марли слишком живо еще было воспоминание о том, как выглядела его обнаженная грудь, скрытая сейчас под режущим взгляд узором из гибискуса и попугаев.

Она сглотнула. С трудом выдавив улыбку, наклонила голову и искоса посмотрела на него взглядом принцессы Ди. Даже при более благоприятных обстоятельствах Марли непросто было общаться с красивыми мужчинами, сейчас же и сама ситуация была очень сложной.

– Я живу в соседнем доме, меня зовут Марли Монтегю. – проговорила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно жизнерадостнее. – А вы…

– Джоэл… – Он помедлил, нахмурившись. – Джоэл Джером. И не надо мне говорить, что выбитое стекло в задней двери – обычный способ знакомства с новыми соседями в пригородах, потому что я этому все равно не поверю.

Это что, шутка? Марли посмотрела ему в лицо. Утверждать что-либо наверняка было невозможно.

Она уже открыла рот, чтобы объяснить, что за ней гнался человек с пистолетом, но тут же закрыла его. Как вообще можно объяснить что-то подобное?

И тут она сообразила, что произошло на самом деле: она не могла рассказать о своей беде, потому что просто не могла говорить об этом. Поэтому-то она так легко отвлеклась на сексуальность Джоэла – пыталась притвориться, что ничего не произошло, просто пришла в гости к приятному соседу.

И тем поставила свою жизнь под угрозу, забыв об опасности, которая ей угрожала.

Насколько проще было строить глазки Джоэлу, чем серьезно отнестись к только что произошедшему. Сам факт, что кто-то пытался убить ее и, черт возьми, лишь по счастливой случайности не убил, было слишком тяжело пережить. Она еще не была готова задать себе те вопросы, которые требовали ответа.

А именно: как, кто, что, почему?

– Дамочка! – рявкнул Джоэл. – Лучше вам начать рассказывать, что случилось, пока я не вызвал сюда полицию из-за взлома и незаконного проникновения. – Высокий и широкоплечий, он до смерти пугал ее. Джоэл нахмурил брови. С его точки зрения, он имел все основания быть злым и подозрительным, но меньше всего на свете ей сейчас было нужно его осуждение.

– Я… я… – В уголках ее глаз начали собираться слезы. О Боже, заработала система водоснабжения. Давай-ка втяни все обратно. Ну, не вой. Иначе он подумает, что ты просто маленький ребенок.

Марли так сильно старалась не заплакать, что слезы затекли в носовые пазухи и обожгли ей слизистую. До этого момента ей вполне успешно удавалось вытеснять из памяти лицо рассыльного из объединенной службы доставки посылок (хотя она уже начинала всерьез сомневаться в том, что он работал именно там), заменив его интересной физиономией Джоэла, теперь же это лицо четко всплыло перед ее внутренним взором.

Она дрожала от макушки до кончиков пальцев, но, к своей чести, не плакала.

– Что случилось? – Джоэл сел на тахту рядом с ней. – Вам плохо?

Марли покачала головой. На мгновение ей показалось, что он сейчас обхватит ее своими сильными руками и крепко прижмет к себе. Она даже надеялась, что он это сделает. Но тут его голос стал подозрительным, и она обрадовалась, что этого не произошло.

Его глаза сузились.

– Это что, какая-то уловка, чтобы я не звонил в полицию?

– Позвоните им, – прошептала Марли. – Позвоните же им. – Она заглянула в глубину его темных глаз и неожиданно увидела в них сочувствие. В конце концов, он не был таким уж жестким. – Пожалуйста.

Ее все еще трясло. Ну почему эта дрожь никак не прекращается? Все закончилось. Она уцелела. Чтобы как-то отвлечься. Марли начала теребить повязку на запястье.

– Не смейте ее трогать, – скомандовал Джоэл. – Не думаю, что порез слишком глубокий, зашивать рану не нужно, но давящая повязка необходима, чтобы остановить кровотечение.

– Она слишком тугая.

– В этом суть давящей повязки.

– Не теряйте времени, звоните копам. – Марли подняла руку, чтобы заправить за ухо выбившуюся прядь, но рука ее так тряслась, что ей не удалось выполнить даже это простое действие.

– С вами случилось что-то плохое. Поэтому вы и ворвались сюда. Чтобы получить помощь.

Марли кивнула:

– Я стучала, но вы, должно быть, были в душе.

И тут вдруг эти сильные руки и впрямь обхватили ее. Она была благодарна этому человеку за поддержку и в то же время ненавидела себя за то, что так в ней нуждалась.

– Что случилось? – Его губы прижимались к ее уху. Марли чувствовала, как его слова отдаются у нее внутри. От него исходил чистый, свежий аромат мыла.

– Он… он… – Зубы у нее стучали, но не от холода, а от волнения и страха.

– Не торопитесь. – Джоэл крепче сжал ее в объятиях и притянул ближе.

Она прижалась к нему, не понимая, чего в ней больше сейчас – страха или волнения. Марли вспомнила о сексуальных фантазиях, посетивших ее, когда она наблюдала затем, как он вносит вещи в свой дом. Раз или два она мечтала о том, как они могли бы доставить наслаждение друг другу. Это были приятно возбуждающие мечты.

Но в том, как Джоэл обнимал ее сейчас, не было ничего возбуждающего. Ничего эротического или чувственного. Это были объятия поддержки и ободрения, именно то, что ей сейчас было так нужно.

Набравшись смелости, она чуть отстранилась и сказала:

– Рассыльный из объединенной службы доставки посылок пытался меня прикончить.

– Что?!

Джоэл не был уверен, что правильно расслышал, но ему нужны ответы, и они ему нужны прямо сейчас. Кто-то пытался убить ее? Как раз тогда, когда он наблюдал за ней? Это невозможно.

«Не нажимай. Дай ей самой рассказать». Принцип сначала действовать и лишь потом задавать вопросы сослужил ему хорошую службу, когда он был в спецназе, но теперь он там уже не работал. С тех пор Джоэл на своем опыте узнал, что терпением можно добиться большего, чем агрессией. Примириться с этим было непросто для человека, верившего, что нападение – лучшее средство защиты.

Марли молча кивнула, ее большие карие глаза расширились, свет отразился в крошечных зеленых вкраплениях, отчего она еще больше стала похожа на наивную девушку пятидесятых.

Несмотря на всю информацию, которая у него была, у Джоэла просто не укладывалось в голове, что эта девочка-подросток с грустными глазами могла быть антиправительственным экстремистом, автором комиксов про Анджелину-мстительницу.

– Он пытался прикончить вас?

– Ну, устранить, пустить в расход, отправить к создателю, на тот свет, пришить, умертвить, прибить, убить. – Тон у нее был раздраженный.

– Кто-то пытался убить вас?

– Я знаю, что в это трудно поверить, – сказала Марли. – Я бы и сама этому не поверила, если бы он не стрелял в меня.

– Он стрелял?

– Здесь такое эхо, или у вас мания повторять все, что говорит собеседник? – язвительно поинтересовалась она.

– Ой, какие мы раздражительные, – поддразнил ее Джоэл.

Вот уж никогда бы не подумал, что у нее есть чувство юмора. Этого в ее досье не было, а он штудировал его по ночам последние две недели, поскольку больше заняться было нечем. В файле был указан день ее рождения. Ее знак зодиака – Весы. В деталях было описано ее образование; сообщалось о получении степени бакалавра по графическому дизайну в Техасском университете. Была приведена история болезни. В двенадцать лет она сломала запястье, когда, зачитавшись, упала с дерева. Кровь была первой группы, резус положительный. Но вот об остроумии ни слова сказано не было.

Джоэл подозрительно посмотрел на нее.

Было ли то, что она сказала, правдой? Или она просто была гениальной актрисой, разыгрывавшей его? Но зачем ей это делать? К тому же Джоэл знал, что такое настоящий страх, и мог с уверенностью сказать, что эта женщина напугана не на шутку. Хотя и пытается скрыть испуг за резкостью и унять дрожь в руках, сидя на них.

– Я говорю правду, – воинственно заявила Марли, скрестив руки на груди.

Как же это произошло? Если кто-то действительно пытался убить ее в тот короткий промежуток времени, между тем моментом, как он отошел от ее дома, и тем, когда она ворвалась к нему, значит, кто-то наблюдал за ним.

Но кто?

Джоэл разозлился.

Внутри у него все сжалось в ответ на эту новую информацию. Ему хотелось выследить ублюдка, который пытался убить Марли, и задушить его голыми руками.

Он постарался не выдать своего возбуждения. Джоэл ненавидел лгать, даже когда этого требовала от него работа, и ему приходилось следить за собой, чтобы ненароком не выдать себя. Итак, как бы в такой ситуации поступил гражданский? Что бы сделал самый обычный человек?

Он бы вызвал полицию.

Не говоря ни слова, Джоэл подошел к телефону, висящему на стене между жилой комнатой и кухней, и наклонил голову так, чтобы видеть Марли, в то время как он набирает девять-один-один.

Она сжалась на тахте, дрожа, как испуганный щенок. Посттравматический стресс, поставил диагноз Джоэл. Он видел такую реакцию у неопытных солдат в Ираке.

– Девять-один-один, что у вас произошло?

Джоэл сообщил оператору, куда и почему нужно выслать патрульную машину, и повесил трубку. Затем вернулся в комнату и подошел к Марли.

Девушка нервно теребила край рубашки, которую он ей дал. Он заметил, что она до основания сгрызла ноготь большого пальца.

– Полиция уже едет.

– Спасибо, что поверили мне. Я знаю, что это звучит невероятно. Но именно так все и было.

– Но зачем кому-то убивать вас?

– Я автор скандальных комиксов. И уже получала письма с угрозами.

– И вы не наняли телохранителя?

– Я не принимала их всерьез.

– И теперь вы влипли.

– Вы верите мне?

– Не сомневаюсь, что с вами произошло что-то ужасное, – ответил Джоэл.

До сих пор ему удавалось провести ее. Сначала он действовал как домовладелец, оскорбленный попыткой ограбления, а затем сыграл роль заботливого соседа, но что делать дальше?

Джоэл работал под прикрытием, и миссия его была намного сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Он предусмотрительно назвал Марли свое второе имя вместо фамилии. Когда они были знакомы, ему было десять лет, и второго имени он ей не называл. Очевидно, Марли совсем не помнила его, и, честно говоря, он ее тоже не помнил. Но если Джоэл Джером не вызвал у нее никаких воспоминаний, фамилия Хантер подействовала бы на нее как красная тряпка на быка. Это равносильно тому, что сказать кому-то из Монтекки, что перед ним стоит Капулетти.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16