Глава 34

В вагоне и на крыше

Леди Мери тоже узнала Еву.

— Остановите поезд! — закричала она.

Сыщик оглянулся. Вблизи не было ни одного железнодорожника.

— Я поищу начальника станции, а вы никуда не уходите.

Но леди Мери поспешила к Джиму.

— Ева в поезде… Он только что отошёл на север, — леди Мери говорила, задыхаясь от бега. — Ради бога, спасите её.

Она ещё что-то говорила, но Джим уже не слышал её. Он буквально скатился вниз с лестницы. На бегу у него созрел план. Если поезд ещё не вошёл в тоннель, то не всё потеряно. Перед тем, как нырнуть в середину горы, локомотивы резко сбрасывали скорость, и можно было попытаться с переходного моста спрыгнуть на крышу вагона. Он успел вовремя. Ещё несколько вагонов не успело скрыться в тоннеле. Повиснув на руках, Джим раскачал своё тело и прыгнул вперёд. Риск был велик, но, видно, он родился под счастливой звездой. Удара о крышу вагона он почти не почувствовал. Тело заскользило по металлу, но в последний момент он зацепился руками за трубу вентилятора. Теперь можно было оглядеться. Но не тут-то было. Он вовремя заметил новую опасность: поезд входил в очередной тоннель. Джим едва успел распластаться на крыше. Каждой клеточкой он ощущал, как над ним медленно плывёт бетонная глыба перекрытия. От чёрного дыма стало нечем дышать. Но он терпел. Наконец-то машинист прибавил ходу.

Джим ещё долго выплёвывал чёрные сгустки сажи, постепенно приходя в себя. При этом всё время надо было быть внимательным — крыша вагона казалась живой. От долгого напряжения затекали руки, и приходилось поочерёдно менять их. Наконец вдали показались сигнальные огни станции. Поезд приближался к Регби, замедлял ход. Вдруг послышался страшный скрежет тормозов — состав резко остановился. Не удержавшись, Джим слетел с крыши и упал в какую-то воронку, наполненную болотной водой…

Для Евы эта поездка была страшным мучением. Она начинала всё понимать. Дигби не решался ещё раз сделать укол, понимал, что это может кончиться трагически, и прибегнул к хитрости, зная, что Ева полностью доверяет женщине в чёрном.

— Куда вы меня везёте?

— Если бы я ожидал этого вопроса, то, наверное, завёл специально для вас путевой журнал. Там бы я отмечал все остановочные пункты. Скоро всё узнаете. Когда приедем, сразу поймёте, где мы находимся.

Во всём составе был только один вагон без боковой двери. Именно в нём Дигби заказал для себя купе. Это исключало возможность постороннего вторжения. Угроза могла быть только со стороны крыши, но кто решится в такую отвратительную ночь на подобный шаг.

— Будьте благоразумны, Ева, — уже в который раз увещевал свою спутницу Дигби. — В жизни есть вещи, которые намного хуже брака со мной.

— Я бы хотела знать, что это за вещи.

— Ева, вы должны принадлежать мне, — Дигби бросил сигарету в пепельницу и сел рядом с ней. — Разве вы не видите, что я вас люблю? Я скорее убью вас, чем отдам Стейлу или кому-нибудь другому.

Он приблизил своё лицо к ней настолько, что она чувствовала его горячее дыхание.

— Я не шучу. Я действительно скорее вас убью, чем соглашусь, чтобы вы принадлежали Джиму.

— Есть вещи похуже смерти.

— Я рад, что вы это понимаете.

Чем больше она говорила с этим человеком, тем явственнее проступали его черты человеконенавистника. Теперь ока в этом не сомневалась. Её судьбу он тоже для себя предрешил. Надо унизить девушку до такого состояния, чтобы брак с ним показался ей избавлением от позора. Но почему-то она не боялась его. Может потому, что всё время рядом с собой чувствовала дорогих для неё людей — леди Мери, Джима и старого Солтера. Она счастливо улыбнулась, что очень удивило Дигби.

— В вашем положении я бы не улыбался. Или вы воображаете, что вас освободят в Регби?

— В Регби? — так вот, оказывается, куда он везёт её. — А поезд там останавливается?

— Вы необычная девушка. У меня от вас, кажется, нет секретов. Вам всегда удаётся у меня что-нибудь выведать. Да, поезд останавливается в Регби. Ну и что?

Дигби открыл сумку и вынул уже знакомый ей небольшой ящик.

— Ради Бога, только не делайте мне укол.

— Тогда обещайте мне, что будете вести себя прилично. Никаких эксцессов! Вы меня поняли?

— Да, я вам твёрдо обещаю, что буду выполнять все ваши команды.

— Видите, я снова поступаю глупо, соглашаясь с вашей просьбой. Но, так и быть, пусть будет и на этот раз по-вашему. Но предупреждаю: закричите — убью на месте.

Ева всё ещё надеялась, что на станции их обязательно встретит полиция. Это была её последняя надежда.

Глава 35

В уединённом домике

Ева вздохнула свободнее, когда Гроут положил шприц на место. Вдруг поезд так резко затормозил своё движение, что Ева едва не упала со своего сидения.

— Наверное, случилось несчастье!

— Не думаю, — засмеялась Дигби. Он спокойно привёл в порядок своё платье и только после этого выглянул в окно. Вдоль состава ходили с фонарями железнодорожники и что-то выясняли. Вдруг Дигби преобразился. Он открыл дверь и приказал Еве: «Выходите!».

— Но мы ещё не доехали до станции!

— Живо выходите за мной и не забывайте о своём обещании.

Он помог ей сойти по ступенькам и повел в сторону от железнодорожного полотна. Трава была высокая, и ноги у Евы сразу промокли. В длинном платье идти было трудно — мокрый подол сковывал движения, но Гроут крепко держал её за руку и шёл вперёд, не сбавляя шага. Он, очевидно, хорошо знал дорогу. Так они шли минут 15-20. Вдруг Дигби остановился и прислушался. Ничего… только шелест листьев и шум моросящего дождя. Ева обернулась и увидела, что поезд пошёл дальше, и удивилась, почему он остановился в открытом поле.

— Я мог бы поклясться, что слышал шаги в этом болоте. Впрочем, некогда исследовать, нас ждёт автомобиль.

Они вышли на дорогу и идти стало легче. А вскоре они уже садились в автомобиль.

— Проклятый дождь. Но я на него не очень сержусь — он помог нашему бегству.

Дигби зажёг карманный фонарь, и в автомобиле стало светлее.

— А где ваши туфли?

— Я потеряла их по дороге.

— Бьюсь об заклад, что вы это сделали не случайно. Наверное, хотели оставить след.

— Не говорите глупостей, мистер Гроут. Это же не мои туфли. Как же по ним определить, что именно я проходила по полю?

Дигби промолчал. Через несколько минут машина остановилась около маленького домика. Она хотела выйти вместе с мужчинами, но Дигби воспротивился:

— Я вас понесу. А вы, — обратился он к шофёру, — подготовьте автомобиль к поездке.

В комнате было тепло — видно, камин горел давно. Свет не зажигали. Когда водитель приспособил автомобильную фару для освещения дальней комнаты, глядя на Дигби, Ева ужаснулась. Его седой парик совершенно раскис, и грязного цвета волосы почти целиком закрывали его лоб. Платье было забрызгано грязью, у туфель отклеилась подошва. У Евы вид был не лучше, но это её не беспокоило. Ей хотелось поскорее согреться у камина. Дигби вышел из комнаты и отдавал кому-то приказы. Человек, с которым он говорил, как показалось девушке, не был шофёром. Ей показалось даже, что она уже слышала этот голос раньше. Даже вспомнила где. Однажды они с Джимом видели, как этот человек выходил из дома Гроутов.

— Вам следует переодеться, — сказал Гроут, возвращаясь с чемоданом в руке. — Здесь всё необходимое.

— Ваша забота обо мне трогательна до бесконечности, — сказала Ева презрительно.

Дигби рассмеялся.

— Мне очень нравится видеть вас именно такой — задиристой, энергичной. Если бы вы принадлежали к тем жалким существам, какими являются другие женщины, я бы давно с вами справился. Ну, ничего, и на вашу гордыню найдётся у меня оружие. Напрасно вы думаете, что сможете меня презирать.

Когда он вышел, Ева поставила у двери стул таким образом, чтобы с другой стороны нельзя было повернуть дверную ручку. Затем быстро разделась и насухо вытерлась простынёй. Чистая одежда приятно холодила тело. Теперь можно и осмотреться. Впрочем, в комнате было всё просто, как в тюремной камере: кровать, стул, за окнами решётки, обои были изорваны в клочья и лоскутами свисали со стен. Она попробовала рукой пошатать металлические прутья, но они не поддавались. Выход из комнаты наверняка охранялся, но Ева всё же решила убедиться в этом. Едва она вышла в коридор, как наступила на руку Вилли, который спал на полу.

— Вам что-нибудь нужно, мисс?

— Нет, ничего, — Ева вернулась к себе в комнату Дорога к бегству была перекрыта надёжно. Оставалось только ждать и надеяться. Она легла, решив немного отдохнуть но только не спать. Но тепло очага и усталость оказались сильнее её намерений. Когда Ева проснулась, ей показалось, что миновало всего несколько минут, но большая чашка какао, что стояла на стуле, говорила о другом — настало утро. Это подтвердил и Вилли, который заглянул в комнату;

— Мисс, уже 5 часов. Дождя нет, погода самая что ни есть лётная.

— А мы что, собираемся куда-то лететь?

— А почему бы нам не совершить прогулку на аэроплане? — сказал Вилли, довольный тем впечатлением, которое произвели его слова на эту красивую девушку.

Глава 36

Джим Стейл — лётчик

Чудом не сломав себе шею, как это, впрочем, уже не раз случалось в его богатой приключениями жизни, Джим, по счастливой случайности, во время резкой остановки поезда упал не на рельсы, а в яму с болотной водой. Он вдоволь её нахлебался, пока вылезал на берег. Он ещё не успел как следует отдышаться, когда невдалеке услышал голоса. Это были не железнодорожники, которые бродили с зажжёнными фонарями вдоль поезда. Стоило поинтересоваться, кто эти бродяги. Джим не особенно удивился, когда в нескольких шагах от себя услышал голос Гроута.

— Не отставайте от меня, — говорил Гроут кому-то.

— Ни в коем случае, — подбодрил себя Джим, держа курс на знакомый голос. Вскоре Джим увидел свет фар автомобиля и пустился бежать, чтобы опередить Гроута. Но не сумел этого сделать — болото оказалось достаточно глубоким. Когда он выбрался на дорогу, автомобиль уже удалялся. Ничего другого не оставалось, как вручить судьбу своим быстрым ногам. Бег согрел его, хотя он двигался не очень быстро. Через полчаса он увидел красный сигнал заднего фонаря автомобиля, остановившегося у дома. Теперь можно было не торопиться и выяснить обстановку.

Обходя дом по периметру, он обнаружил, что выставлен часовой. Он даже узнал его фамилию, кто-то окликнул из темноты: «Бронсон»! Джиму удалось подслушать один небесполезный разговор, который состоялся между двумя бандитами перед сном. Один из них собирался спать в передней, другой — в машине. Что он имел в виду под словом «машина»? Быть может, в их распоряжении есть ещё один автомобиль, потому что на одном уехал Гроут. Если его не задержат, завтра утром он будет в Кеннет-Холле. Знакомое название. Ведь это то имение, о котором говорила миссис Уезер. Она ещё подчеркнула, что это родовое гнездо Дентонов. Так вот куда направился Дигби! Бандиты разговаривали громко, видимо считая себя в этой глухомани в безопасности. Вилли и Бронсон курили, не прикрывая огоньки от папирос, и Джим позавидовал им — так хотелось хоть раз затянуться горьковатым дымком.

— У нас с ней ещё будет возня, поверьте мне, мистер Вилли.

— О нет! Она так напугана, что ей не до сопротивления. Притом, как я выяснил, она никогда не летала на самолёте.

Эти болтуны помогли сделать Джиму ещё один вывод. Машина — это самолёт, очевидно, спортивный. Потому что другому здесь не сесть. Где они могут его прятать? Сколько Джим ни напрягал зрение, ничего не удалось заметить.

— А не помешает ли нам дождь?

— А чего нам его бояться! Я закрыл машину надёжно. Она привыкла у меня ночевать под открытым небом.

«Э, нет, парень, так с машиной не обращаются. На ней далеко не уедешь, если будешь закалять на морозе или испытывать дождём». Для Джима всегда машина была сродни живому существу. Но сейчас важно выяснить, где они её прячут. Пока сбегаешь в Регби и сообщишь в полицию, можно упустить всю банду.

— А где Фуэнтес? — спросил тот, которого называли Бронсоном, — Гроут сказал, что он тоже скоро будет здесь.

— Он недалеко от Регби, вооружён и, если увидит полицейские машины, направляющиеся к нам, подаст сигнал.

«Запомним и эту информацию», — подумал Джим. Он решил выждать время.

— Ну, давай ещё по одной выкурим и — спать. — Вилли зажёг спичку, и в её свете Джим разглядел, что Бронсон был одет в костюм лётчика. И это сразу натолкнуло на интересную мысль. Вилли вскоре пошёл спать, а Бронсон стал патрулировать вокруг дома. Всё стихло. Только шум проходящих вдали поездов и тяжёлые дождевые капли, падающие с деревьев, изредка нарушали тишину. Джим вынул свой револьвер и двинулся вперёд, припадая почти к земле. Когда он выпрямился во весь свой гигантский рост, Бронсону показалось, что он вырос из-под земли.

— Если пикнешь — пристрелю.

Холодное дуло пистолета, упирающееся в лоб, убедительнее всяких слов говорило Бронсону о намерениях ночного пришельца.

— Где машина?

Бронсон струсил не на шутку. Он готов был отвечать на любые вопросы.

— За домом, в поле. А чего вы от меня хотите?

— Поменьше вопросов. Иди и не оглядывайся. — Дуло пистолета больно упиралось в спину Бронсона, но он готов был терпеть любую боль, только бы его оставили в живых.

— Тут в одном месте нам придётся перелезть через забор.

— Если надо, так перелезешь.

Наконец, Джим увидел в поле знакомые контуры самолёта. Дальше идти не имело смысла.

— А теперь быстро раздевайся.

— Не могу же я тут снимать с себя вещи, — плаксиво гнусавил Бронсон.

— Уверяю, тебе лучше раздеться самому, чем мне снимать одежду с трупа… Да снимай аккуратно, не бросай на траву. Я страсть не люблю одевать мокрую одежду, — предупредил Джим, поигрывая пистолетом.

Но он напрасно вёл себя так беспечно, предварительно не обезоружив Бронсона. Вдруг лётчик выхватил из бокового кармана куртки револьвер, но выстрелить не успел. Его свалил молниеносный удар в челюсть.

— Вот теперь — порядок! Я всегда говорил, что нельзя доверять детям оружие, они могут пораниться. Тебе револьвер, видно, тоже мешал. А теперь давай, снимай кальсоны и башмаки.

— Но я простужусь, — канючил Бронсон.

— Если умрёшь — пришлю на похороны венок. Но мне почему-то кажется, что от простуды ты не умрёшь — по тебе плачет верёвка.

Глава 37

Воздушные акробаты

Больше Бронсон не пытался уговаривать своего визави не снимать с него платье. Он молча переоделся в мокрый костюм Джима, который был ему великоват, и беспрепятственно позволил связать себя по рукам и ногам.

— А чтобы ты не орал, вот этот платок послужит хорошим кляпом.

— Вы подлец, — ещё раз пискнул Бронсон, а дальше он только мычал.

На рассвете Джим разбудил Вилли, не приближаясь к дому.

— Ну чего ты кричишь. Я слышу. Сейчас сварю какао и займемся делом.

— О, я вижу, вы уже готовы к старту, в полной амуниции. Вам долго не придётся меня ждать.

И действительно, через несколько минут Джим уже пил горячий какао, а затем поспешил к самолёту, чтобы проверить состояние двигателя. Всё было в лучшем виде. Вилли тоже не терял времени зря. Он надел тяжёлое пальто и шлем лётчика. Ева удивилась, что он одевается так тепло в такое прекрасное утро. Но она изумилась ещё больше, когда и ей предложили примерить подобный наряд. Когда они подошли к самолёту, мотор уже работал. Джим сидел на месте лётчика, готовый к старту.

Стараясь перекричать шум мотора, Джим приказал Вилли, чтобы он как можно тщательнее привязал к сидению мисс Уэлдон. Он дождался, пока его пассажиры приготовились к полёту и поднял машину в воздух.

Еве ещё никогда не приходилось летать самолётом, и это новое, ни с чем не сравнимое ощущение заставило её на какое-то время забыть о существующей опасности. Ей дышалось легко, когда стальная птица уверенно парила над землёй. Они поднимались всё выше и выше. Вилли удивился этому. Ведь Бронсон хорошо знал дорогу в Кеннет-Холл, и для этого не нужно так высоко подниматься, чтобы сориентироваться на местности. Но откуда он мог знать, что в этот момент беспомощный Бронсон лежит под кустом со связанными руками и ногами. Если бы Вилли внимательно посмотрел вниз, он, быть может, его и увидел бы.

— Почему вы не ложитесь на нужный курс? — забеспокоился Вилли. — Вам ведь хорошо известен маршрут?

Джим не стал пользоваться переговорным устройством, в ответ он только кивнул головой и направил машину направо. Это успокоило Вилли. Но через несколько минут он заметил, что самолёт вновь разворачивается на юг. Вот на горизонте уже обозначились контуры Лондона.

— Вы с ума сошли, Бронсон! Берите правее.

Джим только кивнул в ответ и вновь повторил тот же манёвр.

— Что с вами, Бронсон?! — в голосе Вилли слышалась угроза.

Джим направил самолёт на запад, проклиная себя за то, что не выяснил у Бронсона конечную цель полёта. Ему и в голову не приходило, что из-за этого могут возникнуть неприятности. Джим снова взял курс на Лондон.

— Или вы будете лететь, куда надо, или будете иметь дело со мной.

Джим почувствовал, как Вилли воткнул ствол пистолета в его плечо. Стейл обернулся, и Ева вскрикнула. Бандит тоже узнал его.

— Стейл! — прокричал он в переговорное устройство. — Или вы будете слушаться меня, или я вас прикончу.

— Командуйте. Я повинуюсь.

— Берите правее, по направлению к Оксфорду.

Джим понимал, что этому бандиту ничего не стоит нажать на курок — по нему всё равно плачет виселица. Однако холод опасности за спиной не сковывал Джима. Наступил самый ответственный момент в этой борьбе не на жизнь, а на смерть. Джим давал себе в этом отчёт и готов был к самым решительным действиям, но он не хотел подвергать опасности жизнь Евы. Стейл обернулся назад и улыбнулся Еве. Его внимательный взгляд скользнул по ремням, которыми она была привязана к сидению, и на мгновение остановился на Вилли, — тому привязаться было нечем. Решение уже созрело, но надо было выждать ещё несколько мгновений, чтобы усыпить бдительность испанца, который по-прежнему упирался стволом пистолета ему в плечо.

Они пролетели над Оксфордом. В это время Джим обратил внимание на покашливание одного из моторов — видно, плохая была горючая смесь. Но двигатель всё же работал. Вилли приказал держаться нового курса, и Джим добросовестно выполнил команду. Теперь машина летела в западном направлении. Кажется, с мотором наладилось, успокоился и Вилли — он спрятал револьвер в карман кожаной куртки.

Ева не заметила, как самолёт резко клюнул носом вниз, но почувствовала, как больно сжался желудок. Затем стало легче — это машина круто пошла вверх. Ремни крепко вдавились в тело, причиняя боль, но страха не было. Она посмотрела вниз и почувствовала головокружение. Девушка крепко зажмурила глаза, а когда открыла их, то Вилли уже не было рядом. Введя машину в пике, а затем выполнив несколько переворотов, Джим сделал всё, чтобы испанец, не привязанный ремнями к сидению, вывалился из самолёта. Теперь Еве стало страшно. Она была на грани обморока.

Но тут раздался голос Джима:

— Что случилось, Ева? По-моему, Вилли спрыгнул с парашютом, — солгал он, стараясь успокоить девушку. — О нём не стоит беспокоиться, он в безопасности.

— Но как вы сюда попали, Джим?

— Об этом мы поговорим позже.

Двигатель вновь начал покашливать. О возвращении в Лондон теперь нечего было и думать. Тем более, что самолёт постепенно терял высоту. Нужно было срочно найти удобное место для посадки. Кажется, это не сложно было сделать — впереди простиралась зелёная равнина. Только бы дотянуть до неё. Если бы Джим был один, он не стал бы так тщательно выбирать площадку для приземления, но не хотел рисковать из-за Евы. Машина так плавно приземлилась, что девушка даже не почувствовала толчка.

— Ах, Джим! Какой восторг я испытала во время полёта. Но, что случилось с этим бедным человеком? Мне кажется, вы его выбросили из машины.

Джим хотел отделаться шуткой, но сдержал себя, увидев испуганные глаза Евы. Конечно, он мог бы её успокоить, объяснив, что этот негодяй, подвернись удобный случай, убил бы их обоих, не моргнув и глазом. Он помог девушке выйти из самолёта и снять тяжелое кожаное пальто.

— Кажется, мы неплохо приземлились. Видите — невдалеке отсюда дом. Сейчас я вас отведу туда, а сам попытаюсь отправить телеграмму Солтеру о нашем местонахождении. И ничего не бойтесь — теперь мы вместе.

— Но дом, по-моему, не обитаем, — констатировал Джим, после осмотра ветхого сооружения. Но не может быть, чтобы он не нашёл хотя бы одну приличную комнату, где Ева могла бы отдохнуть. Он вошёл в переднюю, потом осмотрел ещё две комнаты. Но нигде никого не обнаружил.

— Есть тут кто-нибудь? — крикнул Стейл. В ответ — молчание. Он вышел во двор, чтобы переговорить с Евой, но её там не оказалось. Не было её и на террасе. И возле самолёта Джим не нашёл своего пассажира. Быть может, она тоже решила, не дождавшись его, осмотреть комнаты. Он открыл дверь в переднюю — и тут же получил тяжёлый удар палкой по плечу. Нападающий не успел повторить удар — Джим несколькими резкими движениями рук выбил у него довольно увесистую палку, а затем сбил с ног. Но в этот момент петля сжала ему шею. Джим попытался освободиться от удавки, но почувствовал, что слабеет.

Глава 38

Мастерс сомневается

Пока Джим знакомился с домом, Ева прошла до конца террасы и, наслаждаясь солнечным теплом, прислонилась к балюстраде. Она так задумалась, что не сразу почувствовала, как кто-то коснулся её плеча.

— Не правда ли, прекрасный вид?

Этот голос Ева узнала бы из тысячи других. Того, кому он принадлежал, она смертельно ненавидела и боялась. Это был Гроут.

— Если вам дорога жизнь Стейла, то не следует кричать.

От этого тихого, но жестокого голоса у неё всё похолодело внутри. Дигби ввёл её в комнату, где находился высокий, атлетического сложения человек. У него в руках была верёвка.

— Погодите, Мастерс. Эту птичку легче будет спеленать, когда она войдёт в нашу клетку, — сказал Дигби. Но в этот момент раздался крик Сильвы. Мастерс поспешил ему на помощь. И как раз вовремя. Только верёвка на шее Джима уберегла одного из бандитов. Девушка видела, как Стейл делает конвульсивные движения, чтобы освободиться от удавки. Но Мастерс всё сильнее затягивал петлю. Не помня себя, Ева бросилась на помощь любимому человеку.

— Негодяй! Вы задушите его. Немедленно отпустите верёвку.

Её маленькие кулачки вряд ли причиняли боль верзиле, который сидел на Джиме. Тем не менее он вынужден был отпустить верёвку. Но тут вмешался Дигби, он оттащил Еву в сторону и приказал связать Джима.

— Отпустите меня! — кричала Ева, беспомощно барахтаясь в цепких руках предводителя банды «тринадцати». Она не боялась его.

— Куда вы отправили Джима и что с ним сделали?

— Не волнуйтесь, он посидит несколько часов в очень хорошем месте. Вы лучше скажите мне, где Вилли?

— Если так поступают со мной, я тоже ничего не скажу.

— Тогда я заставлю говорить вашего молодого человека.

— Вы его заставите говорить?! Как бы не так. Настоящие мужчины во время войны были под пулями, а не сидели за своим письменным столом или экспериментировали на беспомощных собачках.

— Что вы мелете! — Гроут был бледен как полотно, — слова Евы точно попали в цель. — Я его так буду пытать, что он выложит даже больше, чем знает.

— Ваша беда, Дигби, заключается в том, что вы меряете всех мужчин по своей мерке, а женщин — по тех, чьи судьбы вы разрушили ради своей мимолётной прихоти.

Ева была вне себя. Теперь настала минута, когда она всё скажет этому подлецу, что о нём думает.

— Вы, Дигби Гроут, — предатель, вор, убийца, который нанимает себе подобных подонков для обделывания грязных делишек. Ваши познания в медицине вам нужны только для того, чтобы мучить беззащитных животных и одурманивать слабых женщин.

Дигби спешил. В другой раз он не потерпел бы таких оскорблений, но сегодня что-то сломалось в нём. Чтобы заставить замолчать эту женщину, он, не сумев придумать ничего лучшего, — связал ей накрепко руки и толкнул в грязный угол.

— Мне сейчас некогда, но я скоро вернусь и займусь вами.

В передней его ждал Мастерс с озабоченным лицом.

— Куда вы его отправили?

— В восточный флигель. Только знаете, мистер Гроут, мне кажется, что мы поступаем подло.

— Что вы имеете в виду?

— Я никогда прежде не применял насильственных методов с целью нападения на людей… А если этот Стейл обвинит нас в насилии?

— Не стоит беспокоиться, вам хорошо заплатят.

Гроут хотел уйти, но Мастерс удержал его.

— Но ни ваши слова, ни ваши действия не спасут меня от тюрьмы. А я в своей жизни не совершал ничего противозаконного.

— Вы что — сумасшедший? Какие противозаконные действия? Я же вам говорил, что этот человек обманом увёз мою жену, а вы помогли мне возвратить её.

— Вы мне говорили, что это ваша жена. А что это за методы, вы меня извините, бить человека такой тяжеленной палкой. Этот Сильва мог бы его убить.

— Я вам дам один совет, Мастерс: не интересуйтесь делами, в которых вы не разбираетесь. Я вам ещё раз повторяю, что Стейл — мошенник, который хотел увезти мою жену и украсть мои деньги.

— Тогда почему вы не отправите его в полицию? Такими действиями вы только навредите своему имени, когда узнают, как вы с ним обращались.

— Не надо меня пугать. Не я с ним дурно обращался, а вы накинули ему петлю на шею.

— Но я думал связать ему руки. А петля случайно захлестнула шею, — покраснев, оправдывался Мастерс.

— Такие вещи ещё нужно доказывать в суде. Я считаю, что из всех участников сегодняшней драмы есть только один преступник. Это вы.

— Я?!

Мастерс был буквально ошеломлён таким утверждением.