Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Звездные войны: Ученик Джедая - На перепутье

ModernLib.Net / Уотсон Джуд / На перепутье - Чтение (стр. 4)
Автор: Уотсон Джуд
Жанр:
Серия: Звездные войны: Ученик Джедая

 

 


      Каждый раз та отрицательно качала головой, делала глубокий вдох и ныряла снова. Освещение уже перешло в сумеречный режим, когда Бент опять появилась. Куай-Гон уже собирался сказать ей, что на сегодня хватит, он не хотел, чтобы девочка доводила себя до полного изнеможения.
      Но в волнении она замахала им рукой.
      – Я что-то нашла!
      Куай-Гон снял сапоги и вошёл в холодную воду. Он поплыл к Бент, потом глубоко вздохнул и нырнул следом за ней.
      Озёрная вода была темной. Мастер Джинн едва различал мерцание бледной кожи Бант, когда они погружались всё глубже, к самому дну. Сейчас он подумал, что стоило бы снарядиться получше для такой экспедиции. Надо было взять с собой фонарик и дыхательный аппарат. Он слишком поспешил.
      Перед ним вдруг проступили очертания ящика, севшего в мелкий придонный песок. Куай-Гон проплыл вокруг него. На ящике не было растений или водорослей, значит, оказался он здесь недавно.
      Мастер Джинн дал знак Бент, чтобы она поднималась наверх, но девочка осталась под водой до тех пор, пока он не закрепил трос из углеродистой стали вокруг контейнера. Куай-Гон потянул трос за собой, и контейнер начал подниматься. Он был тяжелым. Бент принялась помогать ему, и вместе они подняли ящик на поверхность.
      Куай-Гон вынырнул, глубоко и тяжело дыша. Бент дышала легко. Пока он восстанавливал дыхание, она уже шла по мелководью. Затем они вытащили контейнер на берег. Куай-Гон поднял ящик и вынес его на сушу, рассказав Талле об их находке.
      – Я никогда такого раньше не видел, - сказал он.
      – Я видела, - отозвалась Бент. Она опустилась на колени и пробежала пальцами по краям ящика. - Такие используются на моей планете. Поскольку у нас почти всё покрыто водой, суши мало, и часто бывают наводнения, мы храним вещи в водонепроницаемых ящиках. Смотрите… - она нашла скрытый замок и открыла ящик. - Сюда кладут вещи, потом надо закрыть защёлку и включить вакуумный насос. Он удаляет воду и затягивает содержимое ящика в сухое внутреннее отделение. Таким образом, можно положить туда вещи, не вынимая контейнер из воды.
      – Разумно, - сказал Куай-Гон. - И ты можешь открыть внутреннее отделение?
      – Думаю, да.
      Бент нажала ещё одну кнопку. Петли повернулись, и крышка со щелчком открылась. Куай-Гон заглянул внутрь.
      – Световые мечи!
      Он просмотрел вещи, которые были в ящике.
      – Большая часть здесь, но, кажется, кое-чего не достаёт.
      – А кристаллы? - спросила Талла.
      – Кристаллов нет, - ответил Куай-Гон с тяжёлым вздохом разочарования. Но всё же они хоть что-то нашли.
      – И что же теперь? - спросила Талла растерянно.
      Куай-Гон повернулся к Бент.
      – Сегодня ты хорошо поработала. Только сохрани это в тайне, хорошо?
      Бент кивнула:
      – Конечно, я никому не скажу.
      Куай-Гон положил руки на контейнер.
      – Мне придется попросить тебя еще об одном. Помоги мне вернуть это туда, где мы нашли его.
      Он посмотрел на спокойную тёмную воду озера.
      – Ну, наконец-то мы можем устроить ловушку для нашего вора.
 

11.

      – Призываю вас проголосовать за то, чтобы Группа Новой истории перестала разрушать Залы Памяти! - громко произнесла Сериза. Её голос эхом прозвенел в стенах разбитого здания.
      Впервые в зале Совета была тишина. Все Молодые были ошеломлены этим призывом - выступить против Нильда. Сериза, Оби-Ван и Нильд воспринимались почти как один человек в трёх лицах. Раздор между друзьями поверг всех в шок.
      В голубом небе над головами ребят кружили птицы. Одна из них вдруг влетела в зал без крыши и уселась наверху. Отрывистое карканье нарушило тишину.
      Поднялась Дейла.
      – Я поддерживаю предложение.
      Зал взорвался криками и требованиями. Оби-Ван уловил только некоторые из них.
      – Залы надо уничтожить! Нильд прав!
      – Он зашёл слишком далеко!
      – Сериза права! Нам нужны дома, а не развалины!
      Лицо Нильда оставалось бледным и спокойным, пока он пережидал шум. Сериза сжимала руки в кулаки. В качестве главы Совета она должна была вести собрание. Наконец она встала и постучала по столу камнем, чтобы призвать зал к порядку.
      – Тихо! - крикнула она. - Сядьте, не шумите!
      Мальчики и девочки нехотя сели на место. Все выжидающе смотрели на Серизу.
      Она откашлялась перед тем, как заговорить.
      – Совет будет голосовать. О решении прекратить разрушение Залов. "Да" за прекращение, "нет" - за продолжение сноса, - девочка повернулась к Мавату. - Можно начинать.
      – Не, я с Нильдом согласен, - сказал он. - Надо рушить дальше. Я говорю "нет", не надо прекращать.
      Сериза обратилась к следующему члену Совета, потом к следующему. Через некоторое время, когда нужно было голосовать ей самой, уже было четыре голоса "за" и четыре - "против".
      Девочка бросила на Кеноби быстрый встревоженный взгляд. Оставалось три голоса её, Оби-Вана и Нильда. Она проголосует за прекращение, Нильд - против.
      Решение всего Совета зависело от решения Кеноби.
      – Я голосую "за", - спокойно сказала Сериза.
      Все посмотрели на Нильда.
      – А я голосую "против" - за стабильный мир и безопасность Мелиды-Даан! - закричал он.
      Теперь все глаза в зале обратились к Оби-Вану. Он услышал насмешливое карканье птиц над головой и завывание ветра. С тяжёлым сердцем он произнёс:
      – Я голосую "за".
      – Решение вынесено, - объявила Сериза с комом в горле. - Группа Новой истории временно приостанавливает все работы по сносу Залов - до изучения этого вопроса в будущем.
      Несколько минут все сидели не шелохнувшись. И вдруг Нильд вскочил на ноги.
      – Я требую нового голосования! - воскликнул он. - И удаления Кеноби из Совета!
      Оби-Ван застыл на месте.
      – Что?! - вскричала Сериза.
      Нильд повернулся к собранию.
      – Как можно допускать его к голосованию, если он не мелидиец и не даан?
      – Оби-Ван - один из нас! - от возмущения у Серизы вступили слёзы.
      – Нильд прав, - сказал Мават, вставая, с блеском в глазах.
      – Будем голосовать снова! - крикнул один из сторонников Нильда.
      Оби-Ван сидел, словно парализованный. Он никогда и представить не мог, что Нильд так его оскорбит. Они же были как братья… Разве что-то должно измениться лишь потому, что у них разное мнение по этому вопросу? Во всяком случае, для Оби-Вана ничего не менялось…
      Сериза взяла слово.
      – Члены Совета были избраны на год. Нильд не может никого из нас выгнать только на том основании, что кто-то голосует против него. Оби-Ван - герой нашей войны и был избран подавляющим большинством, - она стукнула своим камнем по столу. - Решение о приостановке разрушения Залов принято. Собрание окончено.
      Она встала и кивнула другим членам Совета, чтобы те последовали её примеру.
      Но толпа была раздражена. Поднялся шум и гам. Задние ряды напирали на передние, началась потасовка.
      – Мы сами должны решить нашу судьбу! - кричал Нильд. - Мы сами, мелидийцы и дааны!
      Шум всё усиливался. Оби-Ван оставался на месте, всё ещё не в силах подняться. Он не знал, что делать. Он оказался здесь лишним.
      Кеноби мельком взглянул на Серизу. Она смотрела в толпу широко раскрытыми глазами, её лицо побледнело, она схватились за край стола. Девочка встретила взгляд Оби-Вана с отчаянием. Единство Молодых разваливалось у них на глазах.
 
      В течение нескольких дней после этого собрания Оби-Ван и Сериза могли только беспомощно наблюдать, как движение Молодых раскалывается.
      Нильд не хотел с ними разговаривать. Он переселился наверх и спал теперь в парке, у Мавата и Мусорщиков.
      Отчаявшиеся Оби-Ван и Сериза пытались преодолеть раскол, вызванный их решением. "Мы не должны разрушать наше единство из-за разницы во взглядах!" - взывали они.
      Но раскол только ширился.
      Нальд хорошо поработал над тем, чтобы Мават убедил своих Мусорщиков поддержать его. Если у него будет достаточно голосов, он сможет распустить этот Совет и созвать новый. Оби-Вана он теперь постоянно называл "чужаком", который не имеет права принимать решения о судьбе их Мелиды-Даан.
 
      – Если он добьётся своего, может снова начаться война, - тихо сказала Сериза. Наступила уже глубокая ночь, и они с Оби-Ваном сидели в своём подземном убежище. - Если Старшие увидят, что у нас несогласие, они используют его, чтобы расколоть нас совсем.
      – Я должен выйти из Совета, - заявил Оби-Ван. - Это единственная возможность остановить разброд.
      Сериза покачала головой.
      – Мы боролись, потому что верили, что вражду между нашими народами можно преодолеть. Вспомни лозунг - "Мы едины!" Если мы начнём не признавать тех, кто с другой планеты - чем это лучше деления по национальностям?
      – Ну, может быть, сейчас это ещё поможет, - возразил он.
      – Разве ты не видишь, что уже поздно? - безнадёжно вздохнула она.
      В беспокойстве Оби-Ван встал и закутался в плащ.
      Сериза беспокоилась о нём, но она не могла дать ему ответ на вопросы, которые мучили его. Он пожелал ей спокойной ночи и выбрался из подземелья на поверхность.
      Ночь была холодной. Мальчик поднялся на крышу ближайшего дома, чтобы почувствовать себя ближе к звёздам. Поискав в карманах туники, он вытащил гальку, которую Куай-Гон подарил ему на тринадцатилетие.
      Как всегда, камушек был теплым. Когда Оби-Ван подержал его в руках, подарок учителя согрел его. Мальчик закрыл глаза. Он почти чувствовал присутствие Силы. Она не оставила его. Она не могла его оставить. Ему нужно помнить об этом.
      Ему нужен мастер Джинн. Да, учитель был неразговорчив с ним, но прежде Оби-Ван даже не представлял себе, как много значил для него совет мастера и как сильно он доверял ему. Как бы он хотел получить такой совет сейчас…
      Раньше, когда Оби-Ван был падаваном Куай-Гона, ему достаточно было лишь сосредоточиться на образе учителя, чтобы позвать его. А теперь он звал - но никто не откликался.
      События на планете вышли из-под его контроля. Всё то, за что он сражался, сейчас оказалось под угрозой, и он совершенно не знал, как закрепить хоть что-нибудь. Ораторов на Мелиде-Даан хватало, но никто из них не обладал мудрым взглядом на вещи, ни на кого Оби-Ван не мог рассчитывать. Даже Сериза потерпела поражение.
      Но если встала угроза новой войны, может, ему стоит обратиться к Ордену с просьбой прислать джедая для поддержания мира? Но пришлют ли Куай-Гона? Мог ли Оби-Ван осмелиться просить об этом?
      А если он попросит, захочет ли мастер Джинн приехать?
 

12.

      Из соображений безопасности освещение выключили. Тьма была полной.
      "Нам должно повезти", - думал Куай-Гон, укрывшийся вместе с Таллой в зарослях у берега озера. Он едва мог различить мерцание воды.
      – Наконец-то мы с тобой в равных условиях, - прошептала Талла, когда мастер Джинн сказал ей о темноте вокруг.
      По их расчётам, ещё одна кража должна была произойти сегодня вечером. Как заметили джедаи, кражи шли по нарастающей. Подошло время, когда вор должен был усилить впечатление от дерзкого похищения кристаллов новым преступлением. Сейчас ему нужно было спрятать украденное, так что он должен был прийти к озеру.
      Во всяком случае, они на это надеялись.
      Талла не захотела остаться в стороне. Куай-Гон убеждал её, что справится один, но так и не убедил. "Если ты узнаешь виновного, я немедленно передам информацию Йоде. Возможно, тебе придётся преследовать злоумышленника, - заметила она. - Не стоит пользоваться комлинком, информация слишком важная. Нужно всё делать как можно тише. Главное - не упустить вора".
      – Хорошо, - согласился он в конце концов. - Только оставь Ту-Джея в своей комнате.
      Они находились в ожидании уже пять часов, время от времени прибегая к особому упражнению на растяжку каждого мускула - у джедаев его называли "неподвижным движением". Оно помогало бодрствовать и не позволяло затекать мышцам.
      Прибрежную полосу окутывала такая тишина, что шорох листвы сразу предупредил Куай-Гона о присутствии кого-то ещё. Талла услышала этот слабый шум даже раньше и уже повернула голову в сторону звука.
      Куай-Гон прибегнул к помощи Силы. На нём была тёмная одежда, которая полностью сливалась с зарослями, к тому же держался он совершенно неподвижно.
      На берегу - слева от них, а не на тропинке, откуда они ждали злоумышленника - вдруг показалась какая-то фигура. Лицо скрывал капюшон, но Куай-Гон увидел, что это мальчик, судя по росту - кто-то из старших ребят. Походка и движения тоже показались Куай-Гону знакомыми, и ему даже не нужно было дожидаться, когда мальчик откинет капюшон и покажется белый хвостик волос, чтобы уже знать наверняка: это Брук.
      Мастер Джинн наклонился к Талле и шепнул ей в самое ухо имя злоумышленника, она кивнула.
      Брук сел на землю, снял сапоги и разделся. Затем он закрепил на шее водонепроницаемый пакет, засветил фонарик, вошёл в воду, сделал глубокий вдох и исчез.
      – Он под водой, - тихим голосом сказал Куай-Гон Талле. - Когда он выплывет, я пойду за ним. Жди меня здесь, только тихо. Он не должен заметить, что за ним следят.
      – Хорошо, - подтвердила Талла. - Но если ты не вернёшься через пятнадцать минут, я вызову помощь.
      Через несколько минут Брук показался над водой и быстро поплыл к берегу. Выйдя из озера, он оделся, обулся и закутался в плащ. Но вместо того чтобы вернуться к турболифту, мальчик пошёл по заросшей тропинке.
      Куай-Гон знал, куда она ведёт. Тропинка проходила через подлесок к служебным помещениям, где стояли воздушные и надводные корабли.
      Мастер Джинн последовал за Бруком. Мальчик мог идти туда, чтобы с кем-то встретиться. Или на то место, где спрятаны другие украденные вещи. В любом случае, сейчас джедаям предстояло узнать что-то очень важное. Брук держался настороже, но Куай-Гон был ещё осторожнее. В этом деле - передвигаться бесшумно - мальчик не мог сравниться с опытным мастером. Куай-Гону даже не нужно было видеть Брука, он шёл за ним, ориентируясь по слуху, а не по зрению. .По мере того, как тропинка всё дальше уходила от озера, заросли становились всё гуще и совсем закрывали её. Скоро они будут у ангаров. Ждёт ли кто-либо там встречи с Бруком?
      Куай-Гон немного ускорил шаг, чтобы видеть мальчика.
      – Корень дерева в двух сантиметрах впереди, - нарушил тишину хорошо знакомый голос. - Перистый лист в трёх сантиметрах прямо, на уровне глаз.
      Ту-Джей! Куай-Гон остановился, потом пошёл совершенно бесшумно. Брук обернулся, взмахнув своим хвостиком. Он не мог видеть мастера в темноте, но повернулся и побежал.
      Преследовать его было бесполезно. Скорее всего, он запутает следы и вернётся к турболифту. Он понял, что здесь кто-то есть.
      Раздосадованный, Куай-Гон повернул назад. Через несколько метров он увидел Таллу, которая ждала на тропинке. Ту-Джей стоял рядом с ней.
      – Приближается Куай-Гон Джинн, - учтиво сказал дроид.
      Взбешённая Талла подняла руку и отключила у Ту-Джея речевой механизм. Робот замахал руками, но говорить не мог.
      – Куай, прости, - быстро сказала она. - Я не сообразила, что Ту-Джей будет меня искать. Как только я пошла по тропинке, он увязался за мной.
      – А ты зачем за мной пошла? - с раздражением спросил Куай-Гон.
      – Потому что кто-то шёл за тобой, - пояснила Талла. - Он двигался так тихо, что ты мог и не услышать. Я беспокоилась.
      – Кто-нибудь из Храма? Можешь сказать наверняка?
      – Нет, не думаю, - протянула Талла. - Ученики и мастера, и даже обслуживающий персонал, носят обувь с мягкой подошвой. А у этого типа сапоги были тяжёлые. И одежда у него шуршала. От неё шёл совсем не такой звук, как от наших плащей или туник. Думаю, это мужчина. У него были тяжёлые шаги, и он задевал листья айкуса. Должно быть, он примерно твоего роста.
      – Значит, это злоумышленник, - сказал Куай-Гон. - Тот, с кем Брук должен был встретиться.
      – Да, - согласилась Талла. - Но есть кое-что ещё. Он не прятался в кустах, не пытался следить за тобой за деревьями. Он знал дорогу. Этот злоумышленник чувствовал себя здесь как дома. И он не боялся.
      Внезапный озноб пробежал по телу Куай-Гона. Это была самая опасная и неприятная новость.
 

13.

      Когда Оби-Ван проснулся на следующее утро, он был один. Большинство Молодых уже ушли наверх. Сериза, наверное, не захотела будить его. Он был уверен, что она не спала, когда незадолго до рассвета снова заснул в своей спальной нише.
      На завтрак Сериза оставила ему тарелку с фруктами и булочку из муджи. Он поел, не зная, когда удастся перекусить снова. Каждый день было полно работы.
      Пусть он уже не был главой Группы Безопасности, всё равно он вместе с Серизой пытался убедить Молодых, что им нужно обсудить происходящее без гнева.
      В помещение вдруг влетела Роэнни. В последе время Кеноби редко видел эту тихую девочку. Она жила в своём доме.
      – Ты нужен им, Оби-Ван! - сказала она, переводя дыхание.
      – Кому это я нужен? - спросил он, вставая.
      – Всем.
      На глазах у неё появились слёзы.
      – Роэнни, давай с начала.
      – Нильд убедил Мавата, что они должны пойти против Совета и разрушить Зал Памяти на улице Славы, - сказала девочка. - Он собрал большинство своей группы и ещё нескольких Мусорщиков.
      Оби-Ван вздохнул. С этим надо было что-то делать.
      – У них есть оружие, - предупредила она.
      – Где они его взяли? - резко спросил Оби-Ван.
      – Не знаю. Но там Вехутти со Старшими, и у них тоже есть оружие.
      Оби-Ван встревожился. Именно этого они с Серизой и боялись, именно этого пытались избежать. Снова на улицы Зеавы выплескивался открытый конфликт.
      Он подумал о том, как найти Серизу. Можно вызвать ее по комлинку, но нет времени, к тому же, наверное, будет лучше, если она узнает о стычке, когда всё уже уладится. Он вспомнил, как в прошлый раз её душа разрывалась между спорящими Вехутти и Нильдом.
      Вместо того чтобы беспокоить Серизу, он послал сигнал тревоги своей группе и назначил место встречи. Он надеялся, что ребята придут без промедления, и он не будет один, когда столкнётся с Нильдом. При виде Оби-Вана тот вряд ли останется спокоен. Но всё-таки Кеноби должен попытаться.
      Захватив с собой вибронож, Оби-Ван поднялся наверх.
 
      Когда он добрался до улицы Славы, то увидел, что его наихудшие опасения оправдались.
      В центре площади находился большой каменный фонтан, сухой, без воды. Нильд и его товарищи стояли в одном конце площади, держа в руках прозрачные щиты, бластеры и виброножи. Вехутти и Старшие находились на противоположной стороне - и все были в пластоидной броне и с оружием. Они заблокировали вход в Зал Памяти. Только фонтан стоял между ними. Вот-вот должно было начаться столкновение.
      Оби-Ван поспешил к этой толпе.
      – Именем правительства Мелиды-Даан приказываю вам сложить оружие! - крикнул Кеноби на бегу. Он видел, как участники его группы стягиваются к месту, с оружием наизготовку. Мальчик подал им знак, чтобы они остановились. Если бы они начали стрелять, Старшие и группа Нильда сразу же открыли бы огонь.
      – Ты не представляешь правительство Мелиды-Даан! - закричал Нильд.
      Группа Кеноби собралась вокруг своего командира. Они смотрели то на Нильда, то на Оби-Вана, и юный джедай видел смятение на их лицах. Очевидно, речи Нильда, когда он называл Оби-Вана чужаком, оказали влияние на некоторых ребят. Даже Дейла колебалась.
      Не обращая внимание на это смятение, Оби-Ван быстро отдал приказ половине своей группы окружить площадь по периметру. По крайней мере, это предотвратит расползание конфликта по городу. Он должен помешать сторонам получить подкрепление. Нельзя позволить этому столкновению перерасти в войну.
      Оби-Ван медленно пошел к двум толпам. Он чувствовал в воздухе напряжение, накал эмоций и знал, что все вот-вот начнут стрелять.
      – Отойди в сторону, Вехутти, - сказал Нильд. - Мы выиграли войну. Не мешай нам делать нашу работу.
      – Мы не допустим, чтобы банда ублюдков оскверняла могилы наших предков! - заорал Вехутти.
      – Мы не допустим, чтобы убийцам воздавались посмертные почести! - закричал Нильд в ответ и поднял свою бластерную винтовку. - А теперь прочь с дороги!
      Вдруг решетка водостока в сухом фонтане отодвинулась, оттуда наверх выбралась Сериза и бегом бросилась к враждующим группам.
      – Не надо! - закричала она на бегу. - Так нельзя!
      – Сериза!
      С этим криком Оби-Ван прыгнул вперёд. В тот же миг раздались выстрелы. В замешательстве Кеноби не увидел, откуда стреляли.
      Но выстрелы достигли цели. Глаза Серизы широко раскрылись, когда бластерный огонь ударил её в грудь. Девочка медленно опустилась на колени. Оби-Ван подхватил её, когда она уже начала падать назад.
      – Сериза! - закричал он.
      Свет в её зеленых глазах угасал.
      – Ты будешь жить! - крикнул он, как безумный. - Ты слышишь меня? Тебе не нужна удача, Сериза!
      Он поднял свою ладонь. она тоже попыталась, но её рука упала. Глаза девочки уже смотрели мимо него.
      – Нет!! - заорал Оби-Ван.
      Дрожащими пальцами он попытался найти её пульс. Толчков крови не было, не было даже самого слабого биения.
      Мальчик сам будто впал в агонию. Он смотрел на Нильда и Вехутти, но не мог произнести ни слова. Он словно потерял дар речи.
      Слёзы залили его лицо, когда боль разрослась и захватила каждую частичку его ума и души. Это казалось невыносимым. Его тело просто не могло вместить такую боль, оно был раздавлено и разорвано страданием. И при этом он знал, что это только начало.
 
      Страшная весть о смерти девочки волнами разошлась по всему городу. Сериза была символом мира. Её смерть тоже стала символом.
      Но не символом примирения.
      Каждая сторона использовала её трагическую смерть в собственных целях. Для Старших случившееся стало символом безответственности и безрассудства Молодых. Для Молодых - символом упорства в ненависти Старших. В смерти девочки каждая группировка обвиняла другую.
      Нильд не был на похоронах Серизы. Её прах теперь находился в Зале Памяти, где покоились её родители.
      Молодые и Старшие сейчас были разделены враждой, как никогда. Хотя и Вехутти, и Нильд не показывались в городе, их сторонники патрулировали улицы и были теперь открыто вооружены. С каждым днём обе стороны набирали всё больше поддержки. По городу ходили слухи, что война неизбежна.
      Оби-Ван знал: Сериза пришла бы в ярость, если бы узнала, что её смерть стала поводом к войне. Но он не мог бороться с мнениями и символами. Он мог только горевать.
      Оби-Ван остался один, лишь тоска по Серизе была с ним всё время. Как только он открывал глаза, он сразу чувствовал это. Будто из его тела вынули душу, и осталось пустое зияющее пространство. Он бродил по улицам, удивляясь, как люди могут есть, ходить за покупками, просто жить, когда Серизы больше нет.
      Он переживал её смерть снова и снова. Постоянно спрашивал себя, почему не смог бежать быстрее, или не оказался с ней рядом раньше, или не смог предвидеть, что она будет там?.. Почему он не смог перехватить огонь бластера?
      А потом он видел боль в её прозрачных глазах, когда в неё ударили выстрелы, и ему хотелось кричать и колотить кулаками в стены. Ярость сжигала его с той же силой, что и горе.
      Утрата Серизы мучила его каждую минуту, каждую секунду. Знание того, что он уже никогда не сможет поговорить с ней, причиняло ему боль. Ему так не хватало Серизы, своего друга… Он всегда будет скучать по ней, в его памяти она всегда будет живой.
      Но они так много не успели сказать друг другу…
      И Оби-Ван продолжал свои бесцельные прогулки по городу. Он ходил до тех пор, пока мог оставаться на ногах, пока мог держать глаза открытыми. Потом он спал, сколько удавалось. А когда просыпался, снова выходил на улицу.
      Проходили дни. Он не знал, как выбраться из этого горя. Однажды он очутился на площади, которой заканчивалась улица Славы и где погибла Сериза. Кто-то вывесил транспарант, растянув его между деревьями.
      ВОЕВАТЬ И ОТОМСТИТЬ ЗА СЕРИЗУ
      В душе у Оби-Вана что-то оборвалось. Мальчик подбежал к транспаранту и подпрыгнул, чтобы сорвать его. Было трудно сладить с таким твёрдым материалом, но Кеноби схватил его и с болью в пальцах рвал и рвал, пока не остались мелкие клочья.
      Нельзя использовать память о Серизе подобным образом! Он должен этому помешать. Ему нужно взять своё горе и любовь к ней и бороться, чтобы остановить это.
      Он обязан поговорить с Нильдом. Больше никто не поможет ему.
      Оби-Ван нашёл Нильда в туннелях, в камере, далеко от того склепа, где они встретились впервые. Эту каморку они иногда использовали в качестве склада. Нильд с опущенной головой сидел на скамье.
      – Нильд… - позвал Оби-Ван, в нерешительности входя в помещение. - Ты меня искал…
      Тот не поднял глаз. Но и не потребовал, чтобы Оби-Ван ушёл.
      – У тебя и у меня разбито сердце, - сказал Кеноби. - Я знаю, это я упустил её. Но если б она видела, что творится, она бы страшно возмутилась. Ты понимаешь, о чём я?
      Нильд не отвечал.
      – Они вооружаются и используют Серизу как повод для войны! - продолжал Оби-Ван. - Мы не можем этого допустить. Это предаёт всё, за что она боролась. Мы не смогли защитить Серизу, когда она была жива. Но мы можем защитить её память.
      Нильд всё так же сидел, опустив голову. Слышал ли он Оби-Вана в своём горе? Смог ли Кеноби до него достучаться?
      Но вот Нильд поднял глаза. Оби-Ван отступил на шаг. Лицо его бывшего товарища по оружию было искажено не горем, как ожидал Кеноби, а яростью.
      – Как ты посмел прийти сюда? - спросил Нильд срывающимся от бешенства голосом. - Как ты смеешь говорить, что не смог защитить её? Почему ты не смог?!
      Нильд встал. В тесной каморке он доставал головой почти до потолка. И гнев его тоже заполнял всё пространство.
      – Я пытался догнать её, - начал Оби-Ван. - Я…
      – Она вообще не должна была находиться там! - закричал Нильд. - Ты должен был присматривать за ней, охранять её, а не принимать поспешных решений, спасая других, как… как джедай!
      Выкрикнув последнее слово, Нильд с вызовом шагнул вперёд. Его тёмные глаза заблестели. Оби-Ван видел, что в них стоят слёзы - слезы горя и ярости.
      – Джедаи! Вечно они со своими мыслями о высоком! - с горечью продолжал Нильд. - Вечно они лучше тех, кого защищают, и никогда не способны понять обычных живых людей из плоти, крови и с сердцем…
      – Нет! - воскликнул Оби-Ван. - Это всё не про джедаев! Мы совсем наоборот!
      – "Мы"! - воскликнул Нильд. - Видишь? Ты - джедай! Ты не за нас! Ты чужак! Ты настраивал Серизу против меня…
      – Нет, Нильд, - поборов эмоции, сказал Оби-Ван спокойно и твёрдо. - Ты знаешь, что это неправда. Никто не настаивал Серизу и не говорил ей, что она должна делать. Она просто хотела мира. Вот почему я здесь.
      Руки Нильда сжались в кулаки
      – Мира? - прошипел он. - Что это теперь значит? Какой может быть мир при такой потере? Старшие убили Серизу и они за это поплатятся! Я не успокоюсь до тех пор, пока каждый из этих мерзавцев не будет мёртв! Я отомщу за неё или погибну!
      Оби-Ван отступил. Нильд говорил, как те голограммы в Залах, которые он так ненавидел.
      – Что ты здесь делаешь, Оби-Ван Кеноби? - спросил Нильд, и в его голосе прозвучало отвращение. - Ты никаким боком не касаешься Молодых. Ты никогда не был одним из нас. Ты не мелидиец. Ты не даан. Ты никто, ты нигде, и для меня ты ничто!
      Гнев ослабил голос Нильда, и от слабости он почти что упал на скамейку.
      – А теперь убирайся с моих глаз… и с моей планеты убирайтся.
      Оби-Ван выбрался из каморки. Он шёл по туннелям, пока не увидел квадрат серого света наверху. Мальчик выбрался из люка, которым раньше никогда не пользовался, и оказался на незнакомой улице.
      Он бродил, как потерянный, шагал то в одну сторону, то в другую. Голова у него шла кругом, он не мог собрать мысли. От слов Нильда его ум был словно в тумане.
      Куда идти? Все нити, которые связывали его с жизнью, оборвались. Он потерял всех, кого любил.
      Нильд прав. Без джедаев, без Молодых у него никого не было. Он был никто. А если ничего не осталось, то к кому обратиться?
      Серое небо, казалось, наваливалось на мальчика сверху, пытаясь растереть его по асфальту. Ему хотелось упасть и больше никогда не подниматься.
      Но когда он достиг дна отчаяния, в голове у него прозвучал голос.
      Всегда сюда можете вернуться вы, когда потеряно всё для вас…
 

14.

      Куай-Гон предупредил службу безопасности, чтобы за Бруком установили наблюдение. Так можно было эффективнее провести поиск, чем он сделал бы это один. Затем он поднял контейнер из воды и вытащил его на берег. По крайней мере, теперь они могли вернуть украденные вещи.
      Он вынул световой меч Оби-Вана из сухого отделения, нажал кнопку активации, и клинок сразу ожил, просияв в темноте льдисто-синим светом. Оружие джедая не было повреждено, мастер Джинн с облегчением увидел это. Он выключил меч и повесил на пояс рядом со своим собственным.
      Талла увела безмолвного Ту-Джея назад, в свою комнату. Оттуда она должна была координировать поисковые работы. Куай-Гон пошёл прямиком в комнату Брука.
      Конечно, мальчика там не было. Служба безопасности уже искала его. Ясно, что Брук решил не рисковать - он ушёл навсегда.
      Куай-Гон осмотрел комнату Брука. Если здесь находилась разгадка того, почему перспективный ученик опустился до такой низости, то он не мог увидеть её. Одежда была аккуратно сложена, стол убран. Что же было у мальчика в сердце?
      Куай-Гон прикоснулся к мечу у себя на поясе. Что вообще происходит в сердце любого мальчишки? И почему Йода думает, что он, Куай-Гон, может туда заглянуть?
      Брук разочаровался в Ордене. В сердце мальчика был гнев. А Куай-Гон этого не увидел. Так же, как не видел гнева своего бывшего падавана Ксанатоса. Или волнения Оби-Вана.
      Мастер Джинн устало смотрел в окно. Вставало солнце. Пора было идти с докладом к Йоде. Предателем оказался не чужак, а свой.
      На его комлинке загорелся красный огонёк - вызывал Йода. Скорее всего, магистр был обеспокоен сообщением.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6