К вопросу о неоконцепции гражданского права

В настоящем сборнике содержатся статьи, объединяемые под одним общим названием – «неоконцепция российского гражданского права».

Под неоконцепцией понимается общее направление в развитии современного гражданского права России, обусловленное социально-экономическими изменениями в жизни общества в связи с переходом страны к рыночной экономике и вхождением ее в международную экономическую и правовую систему развитых государств мира.

Развитие гражданского права осуществляется в сфере действия Конституции Российской Федерации, основанной на реализации закрепленного в ней принципа конституционной экономики.

В этих условиях общественные отношения, регулируемые гражданским законодательством, приобретают совершенно иной характер по сравнению с аналогичными отношениями, существовавшими в социалистическом обществе бывшего Советского Союза. Меняется их социально-экономическая сущность, они становятся более сложными и многообразными, или, как нередко указывается в юридической литературе, структурно комплексными по горизонтали и вертикали. По горизонтали в них объединяются отношения, нуждающиеся в правовом регулировании нормами нескольких отраслей частного права, по вертикали – одновременно нормами частного и публичного права.

Сердцевину таких комплексных общественных отношений в сфере производства, распределения, обмена и потребления составляют отношения, базирующиеся на частной собственности на средства производства и предметы потребления, сопровождающиеся наличием большого числа собственников и других представляющих их интересы лиц, включая многочисленных посредников, занятых в процессе доведения создаваемых товаров до потребителей, что неизбежно ведет к резкому возрастанию цен на товары, предназначенные для населения. В результате на долю непосредственных производителей товаров нередко остается не более 20–30 % от розничной цены продаваемых товаров.

В сфере торгового оборота товаров, регулируемого нормами гражданского права, по имуществу образовалось два вида рынков: рынок вещей, работ и услуг, имеющий своей целью реализацию указанных товаров и удовлетворение материальных и производственных потребностей граждан и организаций, рынок прав на вещи, работы, услуги и результаты интеллектуальной деятельности, содействующий реализации связанных с ними материальных и духовных ценностей.

Эти два рынка находятся между собой в вертикальной взаимосвязи: нижнюю базовую позицию занимает (или во всяком случае должен занимать) рынок вещей, работ и услуг; верхнюю позицию – рынок прав, – в совокупности образуя своего рода двухэтажную экономико-правовую конструкцию.

Вышесказанное о комплексном характере общественных отношений и их структуре должно найти отражение и в действующем гражданском законодательстве, призванном регулировать данные отношения. Однако в настоящее время это далеко не всегда соответствует действительности. Прежде всего, речь идет (1) об определении роли гражданского права в регулировании общественных отношений, включая комплексные отношения, находящиеся в сфере действия права как целостного системного образования; (2) о юридической природе Гражданского кодекса как основного законодательного источника российского гражданского права; (3) о механизме гражданско-правового регулирования общественных отношений.

Первому вопросу в наиболее обобщенном виде посвящена первая статья сборника «О системе гражданского права». Отдельные аспекты гражданско-правового регулирования комплексного регулирования общественных отношений по существу освещаются во всех других статьях, включенных в сборник. В целом следует сказать, что проблема кооперирования норм гражданского права с нормами других отраслей российского законодательства в регулировании комплексных отношений продолжает оставаться нерешенной. Единственная общая норма, содержащаяся в п. 2 ст. 3 Гражданского кодекса РФ – «Нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему кодексу», – не подкреплена законодателем по обеспечению ее исполнения положениями других законов, имеющих согласно Конституции равную юридическую силу с ГК РФ. К тому же, при кооперировании с нормами других отраслей норм гражданского законодательства, регулирующих комплексные общественные отношения, гражданско-правовые нормы во многих случаях не могут оставаться неизменяемыми.

В противном случае наступит стагнация в развитии гражданского права, чего, естественно, быстро развивающееся российское общество не может допустить.

В плане модификации положений ГК РФ, определяющих предмет гражданского законодательства, необходимо, прежде всего, внести изменения в ст. 2 и 128 (2), касающиеся отношений, предметом которых являются субъективные права на имущество, работы и услуги, информацию, результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, нематериальные блага. Имеются в виду общественные отношения, находящиеся, условно говоря, на втором этаже здания, входящего в предмет гражданско-правового регулирования. Об этом более подробно говорится в статье «О дальнейших путях развития гражданского законодательства».

Второй вопрос касается одной из важнейших проблем всего гражданского права – правовой сущности и структуры ГК РФ. В названой выше статье «О дальнейших путях развития гражданского законодательства» делается вывод о том, что в результате включения в ГК РФ четвертой части «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации», содержащей, наряду с гражданско-правовыми нормами, многочисленные правовые нормы иных отраслей российского законодательства, ГК РФ перестал существовать и превратился в своеобразный свод законов.

Собственно, ничего необычного в этом нет. В связи с комплексностью отношений, регулируемых гражданским законодательством, законодатель во всех странах мира столкнулся с дилеммой, в каком виде развивать комплексное законодательство: или в виде отдельных от гражданских и торговых кодексов законов, или включать их в состав уже действующих кодексов и тем самым трансформировать кодексы в своды законов. Французский законодатель, например, избрал смешанную систему Продолжая сохранять цивилистическую чистоту Гражданского кодекса, он пошел по пути включения комплексных законов, регулирующих экономические отношения, в состав Торгового кодекса, одновременно сохраняя за ним старое назначение.

В российском праве, не имеющем наряду с ГК торгового кодекса или заменяющего его аналога, законодательный опыт Франции не может быть использован.

Перед российским законодателем остаются иные пути развития гражданского законодательства, регулирующего комплексные экономические отношения: или идти по пути дальнейшего включения в ГК РФ разделов и институтов, содержащих нормы различных отраслей законодательства (это уже сделано путем включения четвертой части гражданского кодекса), или, сохраняя цивилистическую сущность ГК РФ, развивать комплексное законодательство в сфере экономики в виде отдельных законов.

По нашему мнению, на обозримый период в будущем целесообразно идти по второму пути развития, регулирующего экономические отношения законодательства. Что же касается ГК РФ, то его следует ограничить преимущественно нормами, имеющими общий характер, основанными на том условии, что гражданско-правовая норма как таковая не может быть комплексной нормой права. Комплексными являются институты и иные правовые общности, но не нормы права как первичные и основные составные части национального права. В числе гражданско-правовых норм в ГК РФ должны быть и нормы, наделенные свойством кооперации с правовыми нормами других отраслей законодательства.

Наконец, третий вопрос касается механизма гражданско-правового регулирования общественных отношений. В статьях настоящего сборника проводится одна главная мысль. Основные институциональные положения современного гражданского законодательства, рассчитанные на применение к однопорядковым имущественным и личным неимущественным отношениям, требуют значительной корректировки. Объясняется это, прежде всего, комплексным и рыночным характером большинства отношений, регулируемых гражданским законодательством. В первую очередь речь идет об институтах права собственности и других вещных правах, о правовом статусе отдельных видов юридических лиц и правовой природе внутренних отношений в юридических лицах.

В самом деле, в настоящее время позиция законодателя о праве собственности ограничивается лишь применением соответствующих положений ГК РФ к вещам. Эта позиция получила новое подтверждение в четвертой части ГК РФ, изъявшей из зоны действия субъективных прав право интеллектуальной собственности на результаты интеллектуальной деятельности.

В действительности в зарубежном законодательстве и в международном праве, а в отдельных случаях и в российском законодательстве, категория права собственности используется в качестве субъективных прав в трех сферах общественных отношений, объектом которых являются вещи, результаты интеллектуальной деятельности и субъективные права. Разумеется, сущностное понятие субъективного права собственности по своему содержанию во всех названых трех случаях различно.

Если говорить о праве интеллектуальной собственности, то по своему первичному признаку «мое – твое» оно более абсолютизировано, чем право собственности на вещи. В личном плане оно вообще неотделимо от личности автора, в то время как вещь свободно может переходить из собственности одного субъекта прав к другому. Право авторства и право на имя на «Капитанскую дочку», являющееся содержанием права собственности на интеллектуальный продукт, навечно будет принадлежать Пушкину, в то время как право собственности на книгу, озаглавленную «Капитанская дочка», постоянно будет переходить от одного лица к другому.

Что касается права собственности на субъективные права, то можно сказать, что в зародыше оно не чуждо и ГК РФ. Для этого следует поставить в один ряд нормативные положения трех статей ГК РФ: ст. 128 об имуществе, как объектах гражданских прав, состоящих из вещей и имущественных прав, п. 1 ст. 209 об имуществе как объекте права собственности и п. 4 ст. 454, согласно которому положения договора купли-продажи применяются к продаже прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав.

В статье «Развитие гражданского законодательства на современном этапе» специально подчеркивается, что в условиях рыночной экономики право оперативного управления и право хозяйственного ведения как вещные права более не соответствуют тому назначению, в интересах которого они были созданы и применялись в Советском Союзе. На смену им приходит право собственности хозяйствующих товариществ и обществ и новое вещное право, называемое правом целевой собственности, в государственных корпорациях как некоммерческих организациях.

Целесообразно вещное право целевой собственности распространить также на имущество, передаваемое его собственникам учреждениям и государственным и муниципальным унитарным предприятиям.

Вопросам правового статуса юридических лиц и юридической природе внутренних отношений в них посвящены две статьи в сборнике: «Развитие гражданского законодательства на современном этапе» и «О юридической природе внутрикорпоративных отношений».

В первой из них говорится об известной устарелости отдельных классических организационно-правовых форм юридических лиц, прежде всего акционерных обществ и путях их модификации в российском праве. При этом приводится пример такого совершенствования законодательства о товариществах и предпринимательских корпорациях США, требующего, по нашему мнению, углубленного изучения российским законодателем.

Во второй статье речь идет о важном вопросе, непосредственно связанном с применимым правом во внутрикорпоративных отношениях и тем, каким конкретно законодательством данные отношения должны регулироваться.

В целом в статьях сборника отражается субъективный взгляд автора на назревшую необходимость совершенствования и дальнейшего развития российского гражданского права, в том числе, а возможно, и прежде всего, современной цивилистической доктрины.

Система российского права

В условиях перехода России к обществу с рыночной экономикой, строительству правового государства и создания в стране нового правового порядка в системе российского права происходят глубокие изменения. В настоящее время возникла настоятельная необходимость в научной оценке происходящих процессов трансформации действующего права и выработке отвечающей требованиям современности новой системы российского права, распространяющейся на все стороны жизнедеятельности и развития российского общества и государства.

Три научные дискуссии о системе советского права, проведенные на страницах журнала «Советское государство и право» в 1938–1940, 1956–1958 и 1982 гг., позволили выявить основные направления и определить тенденции развития как системы социалистического типа права в целом, так и ее отдельных элементов (частей).

В ходе первой дискуссии о системе советского права в центре внимания ученых-юристов находилась проблема предмета правового регулирования как основного классифицирующего признака для выделения отдельных правовых образований в самостоятельные отрасли права. Лишь небольшая группа ученых, в частности М. А. Аржанов[1], при конструировании отраслей права в качестве необходимых признаков, наряду с предметом, использовала и методы правового регулирования общественных отношений. Указанная дискуссия о системе советского права явилась первым обсуждением названных проблем после принятия Конституции СССР 1936 г. и проведения в 1998 г. первого Всесоюзного совещания по вопросам науки советского права и государства, на котором в докладе А. Я. Вышинского было сформулировано известное определение права как совокупности правил поведения, выражающих волю господствующего класса, установленных в законодательном порядке, а также обычаев и правил общежития, санкционированных государственной властью, применение которых обеспечивается принудительной силой государства в целях охраны, закрепления и развития общественных отношений и порядков, выгодных и угодных господствующему классу[2]. В данном определении акцент делается на принудительный характер права как средства принуждения в реализации сталинской политики проведения репрессий в условиях командно-административного метода управления обществом.

В период второй дискуссии о системе советского права (1956–1958 гг.) в качестве системообразующих факторов при образовании отраслей права назывались два фактора: предмет и метод правового регулирования общественных отношений. При этом метод рассматривался не как нечто внешнее к предмету правового регулирования отношений, а в сфере органического единства с ним. В связи с неоднородностью различных отраслей права наметилась тенденция расширения числа элементов в структуре метода, применяемого в отдельных отраслях права. Появились отрасли права с полиэлементными методами правового регулирования. В результате стала утрачиваться сама возможность конструирования в системе права однотипных отраслей права. Так, наряду с отраслями, которым свойствен единый метод правового регулирования соответствующих групп общественных отношений (гражданского, административного, уголовного), возникли отрасли права полиметодного типа, например земельное, колхозное, трудовое, хозяйственное и др.

Участники третьей дискуссии о системе советского права (1982) в подавляющем большинстве значительно расширили перечень системообразующих факторов, используемых при определении отрасли права. Дополнительно к предмету и методу они включили в него принципы, цели и ряд других факторов.

Ответная реакция ученых (С. С. Алексеева, С. Н. Братуся, В. Ф. Яковлева, А. В. Мицкевича, М. И. Пискотина, В. А. Тархова и др.) на непрекращающийся рост отраслей права и увеличение числа системообразующих факторов была однозначной: система права стала строиться на пирамидальной (многоуровневой) основе.

С. С. Алексеев, например, в составе системы советского права различает три группы отраслей права: профилирующие (фундаментальные) отрасли (государственное, административное, гражданское, уголовное право, процессуальные отрасли), другие основные отрасли (трудовое, земельное, колхозное, семейное, финансовое право, право социального обеспечения) и вторичные комплексные образования, именуемые комплексными отраслями права (морское, банковское, хозяйственное, страховое, природоохранительное право)[3].

Как видно из вышеизложенного, возможность создания единого, общего понятия отрасли права оказалась утраченной. Понятие отрасли права стало настолько девальвированным, что им по существу невозможно пользоваться в практических целях (в области законодательства, правоприменительной деятельности, учебном процессе в высших юридических учебных заведениях), поэтому оно не должно использоваться и при построении современной системы российского права.

В настоящее время Россия более не является социалистической страной. Она избрала иной тип социально-экономического общества и, соответственно, иной тип права. Сказанное вовсе не означает, что все, что было разработано учеными-юристами при советской власти, должно быть отвергнуто.

Многие научные положения и выводы, прежде всего те, которые не относятся к числу коммунистически идеологизированных доктрин, и поныне сохраняют свою научную ценность и практическую значимость. В области доктрин системы права это прежде всего относится к понятиям правовой нормы и правового института. Данные системообразующие положения сохраняют свое значение для системы российского права, и поэтому в настоящей статье отдельно не сравниваются. Статья посвящена анализу наиболее крупных структур системы российского права. Ее основная цель – инициировать научную дискуссию по одной из наиболее актуальных проблем российской правовой науки, имеющей чрезвычайно важное значение для дальнейшего развития законодательства, улучшения правоприменительной деятельности и повышения уровня подготовки высокопрофессиональных специалистов-юристов.

В построении системы российского права ключевое положение занимает понятие самого права. От того, насколько концептуально правильно избраны основное направление и основные подходы к его пониманию и определено его место в системе общенациональных средств, воздействующих на общество в целом и его отдельных граждан, зависит работоспособность и результативность всех систем и права. При этом речь идет не о формулировках, в которых выражается понимание права (они важны, но могут и не совпадать в изложении отдельных авторов), а о схеме (основных параметрах) самого понятия права, обеспечивающей максимальную эффективность его воздействия на жизнеспособность общества и государства в конкретных исторических условиях их существования.

В настоящее время, как отмечает профессор М. И. Байтин в монографии «Сущность права», обозначились два различных направления правопонимания: нормативное (нормативно-материалистическое) и широкое[4].

Нормативно-материалистическое определение права в обобщенном виде сформулировано М. И. Байтиным следующим образом. «Право – это система общеобязательных норм, которые выражают государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер, издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений»[5]. Можно спорить по поводу отдельных формулировок данного определения понятия права, но его смысловое содержание один к одному отражает нормативно-государственную природу права.

В становление и развитие современного нормативного понимания права большой вклад внесли Н. Г. Александров, С. С. Алексеев, М. А. Аржанов, С. Н. Братусь, М. П. Карева, М. С. Строгович, А. О. Халфина, И. Е. Фарбер, В. Н. Кудрявцев, И. С. Самощенко, А. Ф. Шебанов, А. В. Мицкевич, А. С. Пиголкин, С. В. Поленина, Ю. А. Тихомиров и многие другие советские и российские ученые-правоведы.

Что касается широкого понимания права, то прелюдией к нему послужили концепции, выдвинутые еще в советской правовой науке С. Ф. Кечекьяном, А. А. Пионтковским, А. Г. Стальгевичем, Я. Ф. Миколенко, Д. А. Киримовым, Е. А. Лукашевой [6].

Указанные концепции получили дальнейшее развитие в российской правовой науке в трудах академика РАН B. C. Нерсесянца, члена-корреспондента РАН Г. В. Мальцева и ряда других ученых, которые еще более расширили и без того широкое определение понятия права.

В учебнике для вузов «Общая теория права и государства» при изложении вопроса о широком понимании права B. C. Нерсесянц исходит из того, что право – это формальное равенство, всеобщая и необходимая форма свободы в общественных отношениях людей (как это применить к людям, совершающим преступления?), это всеобщая справедливость и т. д. «Как объективные свойства права, так и характеризуемая ими сущность права относятся к определениям права в его различении с законом, т. е. не зависят от воли законодателя, исторически и логически предшествуют законодательству»[7]. Как видно, приведенное широкое понимание права базируется на естественно-правовой концепции. В связи со сказанным B. C. Нерсесянц применяет дуалистическую теорию в понимании права. «В принципе, – пишет он, – возможны дефиниции понятия права в его различении с законом и дефиниции права в его совпадении с законом»[8].

При понимании права в его совпадении с законом он дает следующее определение права. «Право – это соответствующая требованиям принципа формального равенства система норм, установленных или санкционированных государством и обеспеченных возможностью государственного принуждения. Государственно установленная и защищенная система норм должна быть нормативной конкретизацией (т. е. конкретизацией в виде определенных норм) принципа формального равенства. Только в таком случае система норм будет системой права, здесь определяется отличие права от неправа»[9].

Против данного определения права трудно приводить какие-либо серьезные возражения, если не считать неопределенности понятия принципа формального равенства. Если в это понятие включить, как утверждает автор, такие компоненты, как абстрактно-всеобщую меру, формальность свободы и справедливости[10], то от позитивного права, в рамках которого дается определение, мало что остается.

Еще дальше расширение понимания права рассматривает и член-корреспондент РАН Г. В. Мальцев. «Сейчас трудно предсказать детально, каким станет право в XXI веке, – пишет он, – но ясно, что понимание права будет совершенно иным по сравнению с тем, которое сегодня владеет нашим разумом. Оно будет основано на интеграции общественного и естественно-научного знания, на существенном переосмыслении привычных для нас представлений о связях общества, природы, космоса, биологического и социального, материального и духовного, рационального и иррационального»[11].

Однако Г. В. Мальцев не дает своего широкого определения понятия права. Использование термина «понимание» права, по всей вероятности, не тождественно «понятию» права. Что же касается возможностей конструирования широкого понятия права с позиций позитивизма, то Г. В. Мальцев весьма негативно относится к этому. По его словам, «юридический позитивизм» не способен выработать субстанциональное понятие права и развить соответствующее правопонимание обсуждать проблемы права в содержательных и качественных аспектах[12].

Если под субстанциональным понятием права понимают широкое определение того, что представляет собой право как практический регулятор общественных отношений, то указанная неспособность науки ассоциируется с широким пониманием права. Не случайно Г. В. Мальцев в своей объемной монографии не только не дает, но даже и не пытается дать такого понятия, поскольку оно вообще относится к неопределенным понятиям.

При определении реально существующего живого права необходимо предельно четко различать два вида институтов и норм, которые могут оказывать воздействие на общественные отношения и поведение отдельных членов общества. Один вид объединяет правовые нормы в собственном смысле этого слова, выступающие в качестве юридических регуляторов общественных отношений в каждом конкретном типе общества.

Второй вид составляют социальные неправовые нормы, нормы этические и нравственные, религиозные нормы, определяющие естественные потребности людей и их уклад жизни, различного рода институты, воздействующие на мировоззрение людей и правила в отношениях между собой и в обществе, другие механизмы и структуры неправового характера (в области образования, культуры, традиции и т. д.).

Институты и нормы первого и второго видов действуют на общество и на сознание (поведение) отдельных людей совместно, нередко дополняя друг друга. Более того, они оказывают прямое влияние друг на друга (например, право на религию влияет на образование, на правила поведения людей в обществе), а в отдельных случаях проникая друг в друга (например, нормы справедливости в систему правовых норм).

Важно, однако, подчеркнуть, что институты и нормы разных видов действуют на объединенной основе, не теряют своей индивидуальности. Право считается правом, нравственность права – ответственностью, религия – религией и т. д. Поэтому определение понятия права возможно исключительно в рамках юридического позитивизма. Сказанное не означает, что проведение научных исследований в области влияния на формирование и применение других неправовых институтов и норм на право неоправданно. Наоборот, оно весьма полезно для права, как и для воздействия направленных систем, институтов и норм.

С учетом сказанного право как объективную категорию, а не как субъективное право, можно было бы определить следующим образом. Право – это система правовых норм, содержащихся в принимаемых им, санкционируемых государством и органами местного самоуправления законах и других нормативных актах (источниках права), основанных на принципах справедливости, удовлетворения интересов народов, проживающих в Российской Федерации или на его отдельных территориях, обеспечения жизнедеятельности общества и безопасности государства, исполнение которых осуществляется добровольно, а при отсутствии добровольности – принудительно через суды и иные правоохранительные органы государства.

В данном определении отражена нормативная концепция права, но не в ее классическом варианте, а как концепция, основанная на верховенстве многонационального народа России в определении государственной политики в области права. «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Право выполняет, или, во всяком случае, должно выполнять, функции одного из самих эффективных средств в деле осуществления государством власти в интересах народа. Поэтому нормативную концепцию, заложенную в вышеприведенное понятие права, условно можно именовать народно-нормативной концепцией современного российского права.

В понятии права указываются принципы, на которых должно быть основано право. Это принцип справедливости, принцип удовлетворения интересов народов, проживающих в РФ или на его отдельных территориях (имеется в виду сфера применения соответствующей правовой нормы, которая может быть не только федеральной, но и региональной и муниципальной, и даже территорией одного порта, когда речь идет о деловых обычаях), и принцип обеспечения жизнедеятельности общества и безопасности государства. Важно отметить, что названные принципы в само понятие права не входят. Они относятся к сфере, оказывающей непосредственное воздействие на формирование права, и сопровождают право в течение всего времени его действия, вплоть до его применения. Именно по соотношению соответствующих правовых норм с воздействующими на них указанными принципами и следует судить о том, хороша или плоха та или иная правовая норма.

Нельзя также не заметить, что в определении понятия права отсутствует ссылка на волю народа, формирующего право. И это сделано не случайно. Законы, иные нормативные правовые акты, принимаются, как правило, не народом, а Федеральным Собранием РФ, Президентом РФ, Правительством РФ, министерствами и ведомствами, региональными органами государственной власти, органами власти муниципальных образований и т. д. Нормативные акты принимаются всенародным голосованием крайне редко, лишь в самых исключительных случаях. Обычно это имеет место при одобрении текста Конституции. В связи с этим не исключены случаи, когда отдельные законы и иные нормативные акты принимаются в угоду отдельным фракциям и группировкам депутатов, чиновникам, группам, лоббирующим заказы наиболее влиятельных в стране крупных компаний, и даже отдельных бизнесменов, и т. д.

В понятии права говорится об удовлетворении интересов народа, которое может относиться не только к настоящему, но и к будущему времени, особенно в условиях переходного периода на пути к новому обществу, который переживает в настоящее время современная Россия.

В определении понятия права воспроизводится действующее позитивное право России. Это в первую очередь выражается в формуле закрепления правовых норм в законах и других нормативных правовых актах, принимаемых или санкционируемых государством и органами местного самоуправления. Тем самым подчеркивается, что закон и «другие нормативные правовые акты» не противостоят праву, как это утверждают, например, B. C. Нерсесянц и Г. В. Мальцев, а наоборот, являются тождественным понятием. «Закон – это зеркальное отображение права». Если хорош закон, т. е. соответствует тем принципам, о которых говорилось выше, хорошо и право. Если плох закон, т. е. не соответствует указанным принципам, плохо и право. В практике, как известно, встречаются как хорошие, так и плохие законы, но это ни в какой мере не должно оказывать влияния на само понятие права. В современный период становления и укрепления централизованного российского государства теории, направленные на подрыв и девальвацию закона, объективно ущербны для государства, какими бы красивыми и долговременными соображениями (рассчитанными на XXI век) они ни мотивировались.

В данной связи нельзя согласиться с выводами уважаемого Г. В. Мальцева. «Характерное для многих разновидностей юридического позитивизма, – пишет он в уже названной монографии, – отождествление права с системой законов помимо серьезных концептуальных потерь сильно привязало юридическую науку к воле законодателя, привело к тому, что из юриспруденции выпало самое главное – право»[13].

Не случайно прогнозы Г. В. Мальцева о будущем праве довольно пессимистичны. Они обращены в прошлое, но не в будущее. Подтверждением этому служит весьма одобрительное отношение к высказываниям отдельных ученых с Запада, заявляющих, что «в сфере права распадение централизованных единств, крупных целостных структур должно положить конец «господству закона», оно уступит место саморегулированию нормативной импровизации членов независимых социальных ячеек»[14].

В изложенном нами понятии права сделан акцент на добровольности применения норм права гражданами, организациями, публично-правовыми образованиями. Вместе с тем сохраняется возможность принудительного применения права судами и другими правоохранительными органами государства. Сказанное не означает, что в понятие права включаются и правоотношения.

Категория права является динамической системой регулирования общественных отношений в России. Право изменяется в зависимости от изменения тех общественных отношений, которые им регулируются. При этом следует иметь в виду, что в переходный период происходит движение от одного типа общества к другому.

Подобного рода изменения права имеют более частый характер, нежели чем в сложившемся обществе. Поэтому понятие стабильности закона в современной России все еще не может иметь самодовлеющего значения.

И, наконец, последнее о понятии права, определяемого с позиции позитивизма. Неотъемлемой частью определения является охрана естественных прав и свобод человека, закрепленных в Конституции Российской Федерации. Как сказано в ст. 18 Конституции, «права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием». В их число входят право на жизнь, право на свободу и личную неприкосновенность, право на достоинство личности, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, право на неприкосновенность жилища, право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства, право на частную собственность, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на отдых, право на образование, свободу совести, свободу вероисповедания, свободу мысли и слова, право на объединения, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов, право на проведение собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирования, право на судебную защиту прав и свобод и др.

Таким образом, позитивистские и естественно-правовые концепции не противостоят друг другу. Они объединяются в одном определении понятия права.

3. Оструктуре системы права. Право является системным образованием. Оно состоит из множества разноуровневых структур, первичную клетку которых составляет правовая норма. Правовые нормы одноцелевого характера объединяются в институты, а институты, в зависимости от сферы их применения и выполняемых ими функций, – в более крупные правовые общности.

С учетом сказанного, можно сформулировать следующее определение системы права для современной России.

Под системой российского права необходимо понимать внутреннее соединение взаимосвязанных и взаимодействующих между собой правовых общностей, основу которых составляет Конституция РФ, функционально направленных на регулирование общественных отношений во всех сферах жизнедеятельности общества и государства.

В понятие системы российского права не входят правоохранительные органы государства и иные организационные образования, обеспечивающие подготовку и принятие законов и других нормативных правовых актов, их соблюдение и применение. Данные органы и объединения образуют материальную основу функционирования системы права.

Структурно система права в ее обобщенном виде состоит из трех уровней: конституционного права, основных ветвей права и правовых образований, функционирующих в отдельных сферах жизнедеятельности общества и государства. В качестве основных критериев для разграничения названных уровней права выступают: сфера действия правовых норм, входящих в правовые общности соответствующих структурных уровней; характер и юридическая природа правоотношений, возникающих в результате правового регулирования общественных отношений в различных сферах жизнедеятельности общества и государства, определяющие возможности указанных правовых норм.

Конституционное право занимает господствующее положение в системе российского права. Оно составляет фундамент права, имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется во всех сферах жизнедеятельности общества и государства. С научной точки зрения, конституционное право нельзя причислять к ветвям права. Структурное понятие ветви права, как будет показано ниже, включает в себя лишь часть общего массива норм права, регулирующего определенные разновидности общественных отношений. Иными словами, понятие ветви права – это понятие части права с соответствующим выходом на один из видов общественных отношений, попадающих в сферу действия права. Конституционное же право имеет дело по существу с основами общественных отношений, независимо от их разновидностей и сфер применения. Его структурное положение и назначение в системе российского права качественно иное. Конституционное право является генерирующим источником права для всех правовых образований, входящих в систему права России. Все сколько-нибудь значительные правовые общности берут свое начало в Конституции РФ.

Конституция РФ регулирует отношения, связанные с установлением основ общественного и государственного строя России, закрепляет основные права человека и гражданина, определяет правовую и социальную сущность, а также форму государства, компетенцию высших органов государственной власти, правой статус местного самоуправления.

Конституционное регулирование общественных отношений осуществляется в рамках установления конституционных правоотношений. В отличие от правоотношений, находящихся в сфере действия правовых норм неконституционного типа, конституционные правоотношения представляют собой качественно новый тип правовых связей в обществе как по участвующим в них субъектам, так и по своему содержанию и объектам направленности. Субъектами конституционных отношений могут быть как российский народ в целом, так и отдельные граждане и их объединения. Например, согласно ст. 3 (1) Конституции РФ и носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. Субъектами конституционных отношений в сфере деятельности органов государственной власти Российской Федерации и субъектов РФ являются соответствующие органы законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, осуществляющие государственную деятельность на основе закрепленных за ними полномочий (а не субъективных прав, применяемых, в частности, в гражданских правоотношениях). Объектами конституционных правоотношений могут служить укрупненные системообразующие экономические, политические и социальные категории общенационального значения, а не только конкретные виды материальных и духовных ценностей, как это имеет место в иных видах правоотношений. Так, земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности (ст. 9 (2) Конституции). В приведенной статье речь идет в целом о земле и других приведенных ресурсах, а не о конкретных участках земли или иных конкретных видов природных ресурсов, расположенных на определенной территории.

При анализе конституционных правоотношений нельзя пользоваться обычными категориями, употребляемыми во всех иных видах правоотношений.

В обобщенном выражении конституционными правоотношениями являются: (1) отношения, закрепляющие основы общественного и государственного строя России; (2) отношения, закрепляющие, права и свободы человека и гражданина; (3) отношения, касающиеся федеративного устройства российского государства; (4) отношения по установлению принципов и деятельности высших органов государственной власти; (5) отношения, относящиеся к местному самоуправлению.

Основные ветви права находятся на втором уровне российского права. В настоящее время их всего шесть. Это – гражданское право, трудовое право, административное право, налоговое право, уголовное право, процессуальное право. В основу отнесения названных правовых образований к основным ветвям права положены три вышеназванных критерия.

Первый критерий. Предметом регулирования входящих в них правовых норм являются общественные отношения, проходящие через все сферы жизнедеятельности общества и государства. Разумеется, нормы каждой из названных ветвей права регулируют только им присущие виды общественных отношений.

Каждая ветвь права имеет свой предмет правового регулирования. Так, предметом гражданского права являются имущественные и связанные с ними неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, а также отношения, связанные с защитой неотчуждаемых прав и свобод человека и других нематериальных благ.

Предметом трудового права служат трудовые отношения между работодателями и работниками, основанные на трудовом договоре (контракте), отличительной особенностью которого является вхождение работника в трудовой коллектив работодателя, функционирующего на основе соблюдения работником трудовой дисциплины и порядка выполнения им служебных обязанностей, устанавливаемых работодателем в соответствии с нормами трудового законодательства и условиями коллективного договора, заключаемого с участием профсоюзов. Профсоюзы призваны стоять на охране трудовых прав и интересов работников, занятых как в государственном, так и в частном секторах экономики.

Предметом административного права являются общественные отношения властного характера в сфере государственного управления, распространяющего свое действие (правда, в различной степени) на все сферы жизни общества и деятельности государственных и муниципальных органов власти. В период перехода к рыночной экономике формы и методы государственного управления в области экономики резко меняются, как, впрочем, и в других сферах жизни, например в науке, образовании, культуре, что нельзя не учитывать при моделировании понятия административного правоотношения.

Предметом налогового права являются властные отношения по установлению и взиманию налогов. Как известно, при делении права на отрасли права в советский период существования государства налоговое право было составной частью административного права. Затем оно выделилось в подотрасль финансового права, в составе которого оно продолжает преподаваться в высших юридических учебных заведениях до настоящего времени. В период же перехода к рыночной экономике налоговое право приобретает вполне самостоятельное положение в системе российского права, и потому оно должно относиться к основным ветвям права, как, впрочем, это имеет место в других промышленно развитых странах мира.

Предметом уголовного права служат отношения по установлению уголовной ответственности за совершенные преступления. Отнесение уголовного права к числу основных отраслей права (ранее) и основных ветвей права (в настоящее время), так же как, впрочем, гражданского и административного права, никогда и никем не подвергалось сомнению.

Предметом процессуального права являются отношения по определению порядка рассмотрения судами и иными правоохранительными органами дел, возникающих из конституционных, гражданских, трудовых, административных, налоговых и уголовных правонарушений. Согласно ст. 118 (1) Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. В порядке гражданского судопроизводства рассматриваются не только гражданские дела, но и трудовые дела и отдельные категории административных дел. В нашем понимании понятие процессуального права не ограничивается исключительно понятием правосудия. В его понятие вкладывается более широкий смысл. Отдельные виды правонарушений на первичном или даже окончательном уровнях (например, споры по трудовым, административным и налоговым делам) могут рассматриваться, помимо судов, и другими правоохранительными органами (вышестоящими административными органами, трудовыми комиссиями и т. д.). Важно, чтобы законом или другим нормативным правовым актом был определен четкий порядок рассмотрения таких споров, что, к сожалению, не всегда имеет место на практике.

Что касается сфер жизнедеятельности общества и государства, в которых действуют основные ветви права, то к ним относятся: промышленность, сельское хозяйство, топливо-энергетика, строительство, транспорт, кредитно-финансовая деятельность, торговля, наука и образование, личные потребности граждан, социальные отношения, экология, защита прав и свобод человека, организация и деятельность государственного аппарата, участие государства в жизнедеятельности общества, внешняя деятельность государства и другие сферы.

Второй критерий. Каждая из вышеназванных ветвей права имеет свой, только ей присущий тип правоотношения, отличающийся единством структуры построения и целостностью.

Гражданское правоотношение строится на основе юридического равенства участвующих в них субъектов.

Трудовое правоотношение возникает на основе принципа свободы договора работодателя и работника при его заключении с последующим переходом работника в субординационное положение по отношению к работодателю в области выполнения им трудовых функций, предусмотренных трудовым договором (контрактом).

Административное, налоговое, уголовное и процессуальное правоотношения, как правило, имеют субординационный характер. Хотя в определенных случаях, указанных в законе, административное и налоговое правоотношения могут возникать и на координационной (договорной) основе. Так, согласно ст. 65 (3) ч. 1 Налогового кодекса РФ, «налоговый кредит предоставляется заинтересованному лицу по его заявлению и оформляется договором установленной формы между соответствующим уполномоченным органом и указанными лицами».

Соответственно сказанному о характере правоотношения решается вопрос о методе каждой основной ветви права. Во-первых, такой метод, по нашему мнению, не может быть полиэлементным. Во-вторых, он должен непосредственно вытекать из характера общественного отношения, регулируемого нормами соответствующей ветви права, т. е. быть зависимым от предмета ветви права, или, другими словами, иметь вторичную по отношению к предмету классификационную природу критерия, определяющего понятие ветви права.

Для гражданского права – это метод правового регулирования, основанный на равенстве сторон в общественном отношении, находящемся в сфере действия гражданско-правовых норм (метод координации). Для трудового права – это метод правового регулирования, основанный на свободе трудового договора (контракта) и функциональном характере прав и обязанностей работника в договорном правоотношении. Для административного, налогового, уголовного, процессуального права – это метод субординации.

Регулирующие возможности ветвей права проявляются в двух основных направлениях. Во-первых, они создают то единое структурное правоотношение с присущим ему методом правового регулирования общественных отношений, которое лежит в основе указанного правоотношения. И во-вторых, они придают правовым нормам необходимые качества для участия в создании комплексных правовых образований. Данный критерий применим прежде всего к гражданскому, трудовому, административному и налоговому праву.

Что касается уголовного и процессуального права, то в отношении этих ветвей права ситуация иная. Названные отрасли права находятся в особом положении. Их связь с другими правовыми образованиями носит совершенно иной характер. Уголовное право может формировать свои же уголовно-правовые нормы на основе правонарушений, совершаемых в рамках действия норм других ветвей права. Процессуальное право связано с нормами других отраслей права как с нормами материального права, не образующими комплексные правовые образования в обычно принятом понимании.

В обоих случаях речь идет о взаимосвязях правовых норм в особом сочетании, выходящем за рамки того понятия, которое рассматривается в рубрике третьего критерия.

Третий критерий системы права – правовые образования, функционирующие в отдельных сферах жизнедеятельности общества и государства. Их целевое назначение состоит в том, что они призваны обеспечивать специфику правового регулирования одной или нескольких сфер. По своему характеру они являются комплексными правовыми образованиями. По юридическому составу они состоят из правовых норм и институтов основных ветвей права, а также специальных норм, придающих правовым образованиям целевой регулятивный характер. В качестве наиболее яркого примера можно назвать экологическое право, состоящее из норм и институтов ряда основных ветвей права, а также относительно небольшого числа чисто экологических норм, формирующих данное правовое образование в качестве экологического права.

Комплексные правовые образования нельзя относить к разряду ветвей права, поскольку они не обладают теми тремя качествами, о которых говорилось выше применительно к основным ветвям права.

К числу рассматриваемых правовых образований принадлежат образования, именуемые земельным правом, природоохранительным правом, энергетическим правом, таможенным правом, транспортным правом, банковским правом, торговым правом, и другие образования комплексного характера. В перечисленных образованиях одно из ведущих положений занимают нормы гражданского, административного, налогового и трудового права.

Отдельно необходимо сказать о предпринимательском праве, которое в самой своей основе является гражданским правом. Согласно абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ, «гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке». Включение в предпринимательское право организационных отношений (в области регистрации граждан-предпринимателей, юридических лиц и т. п.) не дает оснований для конструирования самостоятельной отрасли – ветви права. Организационные отношения в сфере гражданского права в качестве одного из его предметов были впервые разработаны профессором О. А. Красавчиковым еще в 1965 г.[15]

Кроме того, следует иметь в виду, что гражданско-правовые отношения сами по себе в их практическом осуществлении нередко сопровождаются отношениями, регулируемыми нормами других ветвей права, прежде всего нормами налогового и административного права. Не приходится уже говорить о законодательстве, которое, как правило, строится на комплексной основе. Исключения обычно составляют кодексы, хотя и в них включаются отдельные нормы других ветвей права, хотя и могут видоизменяться (адаптироваться) с учетом осуществления взаимодействия с нормами других ветвей права и иных правовых образований.

Рассматривая проблему комплексных правовых образований, необходимо подчеркнуть, что входящие в их состав нормы и институты отдельных ветвей права не теряют своей видовой принадлежности к соответствующим ветвям права.

В целом проблема принципов и методов комплектования норм и институтов отдельных ветвей права в самостоятельные правовые образования, действующие в различных сферах жизнедеятельности общества и государства, продолжает оставаться недостаточно исследованной в науке российского права.

Отдельно следует сказать о международном праве как части системы российского права. Согласно ст. 15 (4) Конституции РФ, «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью системы российского права». При этом общепризнанные принципы и нормы международного права, естественно, не утрачивают своей самостоятельности в области общего международного права.

Вышеизложенное о системе российского права относилось к объективному праву и, соответственно, не касалось субъективных прав участников правоотношений. Поэтому в докладе оказалась не рассмотренной проблема публичного и частного права. Мы придерживаемся мнения, высказанного в свое время Рудольфом Иерингом, относившим понятие частного и публичного права к субъективным правам участников правоотношений, но не к нормам объективного права[16]. Объективное право всегда имеет публичный характер. Правовые же отношения, возникающие на основании норм объективного права, могут быть публичноправовыми и частноправовыми. Соответственно аналогичная градация применима и к субъективным правам участников правоотношений в обществе с рыночной экономикой.

Развитие гражданского законодательства на современном этапе (дискуссионные проблемы)

В последнее время большое значение приобретают общетеоретические проблемы, связанные с определением основных направлений развития гражданского законодательства в условиях рыночной экономики. Прежде всего речь идет о корреляции роли государства с соответствующим законодательством в обеспечении развития экономики и повышения жизненного уровня. При этом имеется в виду не механический рост числа принимаемых законов, а необходимость повышения их качества и эффективности воздействия на процессы становления в России нового общества, на удовлетворение потребностей всех социальных групп населения.

В первую очередь следует определить, что означает понятие современного этапа в развитии законодательства, в том числе гражданского.

В истории современной России как самостоятельного демократического государства сегодня четко обозначились два этапа в формировании и развитии законодательства.

На первом этапе наиболее важная задача государства состояла в создании системообразующего блока российского законодательства, который включает в себя Конституцию Российской Федерации как Основной закон Российского государства и кодексы по шести ветвям права, образующим основу системы российского федерального права в целом[17]. В их число включались нормы гражданского, административного, трудового, налогового, уголовного и процессуального (в широком его понимании) права. В основу разделения единой системы российского права на указанные ветви положены следующие три критерия.

Критерий первый. Предметом правового регулирования каждой из названных ветвей права являются общественные отношения во всех сферах жизнедеятельности общества и государства, а в качестве метода используется единый (целостный) способ правового регулирования данных отношений, основанный на их специфике.

Критерий второй. Каждая из перечисленных ветвей права имеет свой, только ей присущий тип правоотношения, отличающийся единством структуры построения и целостностью содержания.

Критерий третий. Правовые нормы каждой данной ветви права наделены необходимыми качествами (свойствами), позволяющими использовать их в создании комплексных законодательных структур права.

По каждой из указанных ветвей права были приняты и введены в действие кодексы РФ: Гражданский кодекс Российской Федерации в трех частях (первая часть введена в действие с 1 января 1995 г., вторая часть – с 1 марта 1996 г., третья часть – с 1 марта 2002 г.) (далее – ГК РФ); Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. (далее – КоАП РФ); Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. (далее – ТК РФ); Налоговый кодекс Российской Федерации от 5 августа 2000 г. (часть первая введена в действие с 19 января 1999 г.) (далее – НК РФ); Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. (далее – УК РФ); Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. (далее – ГПК РФ);

Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации (третья редакция) от 24 июля 2002 г. (далее – АПК РФ); Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. (далее – УПК РФ), Конституция Российской Федерации и названные кодексы РФ образовали фундамент российского законодательства, на котором стало формироваться текущее законодательство, относящееся к отдельным сферам жизнедеятельности общества и государства, включая в числе первоочередных направлений законодательство о функционировании в стране рыночной экономики.

Создание системообразующего законодательства предполагало не только принятие и введение в действие Конституции РФ и вышеуказанных кодексов, но и адаптацию их к общественным отношениям.

В ходе адаптации выявлялись как положительные качества, так и определенные недоработки кодексов, в которые в связи с этим после их принятия вносились изменения и дополнения, а отдельные из кодексов пришлось принимать заново. В таком положении дважды оказывался АПК РФ.

Если говорить о ГК РФ десятилетие со дня принятия первой части которого отмечалось в октябре 2004 г., то его положительные качества и роль в создании нового типа гражданского законодательства в период становления рыночной экономики в России переоценить невозможно.

Прежде всего необходимо отметить нормативные положения, претендующие на создание для ГК РФ особого правового статуса среди равных по юридической силе законов. Об этом свидетельствует и продолжающаяся на страницах цивилистических изданий критика в адрес Земельного и Налогового кодексов Российской Федерации за их отход от содержащихся в Гражданском кодексе нормативных положений. Конечно, названные кодексы не являются образцами законодательной техники и концептуальных положений, лежащих в их основе.

Но одновременно следует признать, что и ГК РФ далеко не идеален. Например, правовая норма, включенная в абз. 2 п. 2 ст. 3, о необходимости соответствия норм гражданского права, содержащихся в других законах, Гражданскому кодексу в ее настоящей редакции в своей целевой направленности противоречит, а при широком подходе вообще противозаконна. Противозаконна потому, что ГК РФ был принят как федеральный, но не как конституционный закон. Поэтому по отношению к другим, позднее принятым федеральный законам, содержащим нормы гражданского права, он не обладает никакой высшей юридической силой. Наоборот, при наличии противоречия между правовой нормой, содержащейся в ГК РФ, и нормой, включенной в более поздний Федеральный закон, если обе нормы направлены на регулирование одних и тех же отношений, применению подлежит вторая правовая норма.

Так, при продаже земельного участка, на котором находится принадлежащее продавцу здание, сооружение или другая недвижимость, применяется подп. 5 п. 1 ст. 1 Земельного кодекса, в соответствии с которым не допускается отчуждение земельного участка без находящейся на нем недвижимости, а не ст. 553 ГК РФ, предусматривающая продажу земельного участка без находящейся на нем недвижимости. В целях сохранения критикуемой правовой нормы, содержащейся в абз. 2 п. 2 ст. 3 ГК РФ (это необходимо поскольку ГК РФ представляет собой основной закон в области гражданского законодательства), следует принять дополнения к указанной норме с внесением соответствующих изменений в ГК РФ в связи с новыми нормативными положениями во вновь принимаемых законах. Именно по этому пути пошли законодатели в Республике Казахстан и Украине. Согласно п. 2 ст. 3 Гражданского кодекса Республики Казахстан, «нормы гражданского права, содержащиеся в законодательстве Республики Казахстан и противоречащие нормам настоящего Кодекса, могут применяться только после внесения в Кодекс соответствующих изменений». «Если субъект права законодательной инициативы подал в Верховную Раду Украины, – говорится в п. 2 ст. 4 Гражданского кодекса Украины, – проект закона, который регулирует гражданские отношения иначе, чем этот Кодекс, он обязан одновременно подать проект закона о внесении изменений в Гражданский кодекс Украины. Представленный законопроект рассматривается Верховной Радой Украины одновременно с соответствующим проектом закона о внесении изменений в Гражданский кодекс Украины».

При отсутствии указанных дополнений в правовой норме, содержащейся в абз. 2 п. 2 ст. 3 ГК РФ, он может превратиться в закон, наполненный в значительной мере нежизненными правовыми нормами. Впрочем, это не так уже и плохо, поскольку в конечном счете он приобретет тот правовой формат гражданского кодекса, каким ему подобает быть в обществе с современной системой развитого цивилизованного законодательства, станет кодексом, содержащим основополагающие нормы гражданского законодательства, определяющие пути развития отраслевого и комплексного законодательства в отдельных сферах жизни общества на длительный период времени.

На втором этапе развитие гражданского законодательства осуществляется в условиях всеобъемлющего перехода к комплексному законодательству в правовом регулировании имущественных и личных неимущественных отношений в стране.

Правовая сущность комплексности каждого закона, входящего в состав данного законодательства, определяется сферой его применения. Поэтому доминирующее положение в комплексном законе занимают нормы, отражающие специфику тех отношений, которые призван регулировать такой закон. Так, в законодательстве о строительном комплексе это будут нормы, отражающие особенности структуры договорных связей в строительном подряде, включая нормы о системе генерального подряда; в законодательстве о земле – нормы о праве собственности и землевладении по отдельным категориям земель; в законодательстве о недрах – нормы о праве собственности на недра и договоре о разведке и добыче полезных ископаемых; в законодательстве о жилищно-коммунальных отношениях – нормы о праве собственности и пользовании жилыми помещениями, в том числе лицами, не являющимися их собственниками.

Разумеется, комплексные нормативные акты принимались также и во время первого этапа, когда российское законодательство находилось еще на стадии его создания. Достаточно в этом отношении сослаться хотя бы на Федеральный закон от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества» и Закон РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей». Но в тот период комплексные законы принимались параллельно с разработкой и принятием кодексов, формировавших вышеназванные ветви права.

В настоящее время комплексное законодательство, регулирующее экономические отношения, практически становится господствующим и, как правило, единственным в законодательной деятельности государства. Комплексное законодательство может приниматься в форме комплекса из нескольких законов, например, серии законов, регулирующих сферу жилищно-коммунальных отношений. Но оно может существовать и в виде отдельного закона, как это имело место при принятии Земельного, Водного и Лесного кодексов, Закона о недрах, Федерального закона от 30 декабря 1995 г. № 225-ФЗ «О соглашениях о разделе продукции».

В этой связи возникает вполне закономерный вопрос о составных элементах (нормах различных отраслей законодательства), включаемых в законодательный комплекс, их соотношении и юридической совместимости в составе соответствующего комплексного закона. Лежат ли в основе формирования комплексных законов какие-либо научно обоснованные разработки и рекомендации, позволяющие принимать новые совершенные законы, необходимые обществу, как это делается, например, при создании новых материалов; веществ и медицинских препаратов? Или же подобного рода законы должны создаваться спонтанно Государственной Думой Федерального Собрания по скоротечным проектам, получаемым от Правительства РФ? Практика свидетельствует о бесперспективности и нецелесообразности такого подхода.

По нашему глубокому убеждению, в разработке направлений комплексного законодательства, а впоследствии и в процессе подготовки проектов конкретных комплексных законов, юридическая наука должна играть ведущую роль.

Между тем по ряду причин, в том числе финансово-экономического порядка, развитию юридической науки в стране государством не уделяется должного внимания. До сих пор не проводится каких-либо глубоких всесторонних научных исследований, касающихся правового регулирования отношений в сфере создаваемой в стране рыночной экономики. В научной литературе по предпринимательскому праву, ближе всего стоящему к практическому решению проблем комплексного законодательства, подобного рода задача вообще не ставится. В целом следует констатировать, что результаты имеющихся научных исследований в данной сфере выражается преимущественно в небольших по объему научных статьях. В качестве примера можно назвать исследования доцента Казанского университета М. Ю. Челышева о связях гражданского и налогового права в первой части ГК РФ и межотраслевых связях гражданского права в сфере действия Закона о защите прав потребителей. К тому же указанные статьи были опубликованы спустя продолжительное время после принятия соответствующих законов (2002 г. и 2004 г.), а не в процессе их разработки.

Юридическая наука должна идти впереди закона, а не вслед за ним, как это нередко случается в нашей повседневной жизни. Закон не может быть результатом проведения эксперимента по созданию новых норм права, необходимых обществу, а Федеральное Собрание РФ – своего рода юридической лабораторией по проведению указанных экспериментов.

Если говорить об исходной базе комплексного законодательства, применяемого в сфере экономики, то в качестве таковой используются правовые нормы вышеназванных ветвей права, прежде всего гражданско-правовые нормы.

В этой связи хотелось бы отметить одно важное специфическое свойство, присущее гражданско-правовым нормам. В большинстве из них заложена возможность корреляции с нормами других ветвей права, включаемых в комплексное законодательство, что крайне необходимо для обеспечения совместимости различных норм в составе одного и того же нормативного акта. Так, в Законе о защите прав потребителей (ст. 14) гражданско-правовая норма об имущественной ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара (работы, услуги), скоординирована в своем применении с административными нормами о полномочиях федерального органа исполнительной власти, содержащимися в ст. 40 того же комплексного Закона.

Возможность корреляции гражданско-правовых норм с нормами других ветвей права предусмотрена самим ГК РФ. В качестве примера корреляции с нормами трудового права можно сослаться на ст. 1085 ГК РФ об объеме и характере возмещения вреда, причиненного здоровью. Не приходится уже говорить о так называемой внутренней корреляции общих и специальных гражданско-правовых норм в разд. IV ГК РФ об отдельных видах обязательств, посвященных общим положениям о договорах купли-продажи, аренды, подряда, хранения и их отдельным видам.

В комплексных законах, помимо правовых норм, относящихся к отдельным ветвям права, имеется блок норм, отражающих специфику каждого закона применительно к той сфере общественных отношений, которые он призван регулировать. Так, в Жилищном кодексе РФ – это нормы об основных началах жилищного законодательства, о компетенции органов государственной власти РФ, субъекта РФ и органов местного управления в области жилищных отношений, об объектах жилищных прав, об управлении многоквартирными домами и т. д.; в Земельном кодексе РФ – это нормы об основных принципах земельного законодательства, об отношениях, регулируемых земельным законодательством, о составе земель в Российской Федерации, о полномочиях Российской Федерации, субъектов РФ и органов местного самоуправления в области земельных отношений, о мониторинге земель, землеустройстве и государственном земельном кадастре, о контроле за соблюдением земельного законодательства, охраной и использованием земель и т. д.

Что касается соотношения составных правовых элементов, из которых должен состоять соответствующий законодательный комплекс, то в отличие от естественно-технических комплексов в праве применяются иные соизмерители.

Количественные соизмерители используются, главным образом, исключительно в отношении ценообразования с применением ставок налогообложения, предусмотренных НК РФ.

В отношении иных соизмерителей законодательство и юридическая наука хранят молчание. Законодатель в данном случае определяет состав включаемых в закон правовых норм различных ветвей права и их соотношение при принятии каждого закона с помощью известного метода проб и ошибок. Ученые-юристы, видимо, еще до конца не осознали научной важности процесса создания комплексных законов. Если же говорить об отраслевых юридических науках, непосредственно связанных с решением рассматриваемых проблем, то, по нашему глубокому убеждению, этим должны заниматься в первую очередь представители науки предпринимательского права и, разумеется, цивилистики. В данном случае под наукой предпринимательского права мы понимаем научные исследования в области проблем создания законодательных комплексов на базе объединения в них правовых норм, принадлежащих к различным ветвям права, но не дублирования исследований, проводимых цивилистами, как это имеет место в настоящее время. Российский законодатель решил вопрос об отнесении предпринимательских отношений к сфере регулирования нормами гражданского законодательства, понимая под ними так называемые горизонтальные отношения. Научные же аспекты сопряженности данных отношений с отношениями, регулируемыми нормами публичного права, о чем, собственно, и должна идти речь при создании законодательных комплексов в области регулирования экономических отношений, должны быть объектом исследования как науки гражданского права, так и науки о предпринимательстве. Наука гражданского права исследует проблемы указанных комплексов с позиции необходимости включения гражданско-правовых норм в комплексы в качестве их главных элементов, наука предпринимательского права – с позиции публично-правовых норм с целью обеспечения придания создаваемым законодательным комплексам единообразной структуры и формы нормативных актов.

В числе указанных законодательных комплексов прежде всего хотелось бы назвать комплекс, регулирующий деятельность хозяйственных обществ и товариществ. Соответствующие положения, содержащиеся в ГК РФ и других федеральных законах, относящиеся к организационно-правовым формам этих юридических лиц и их правовому положению, сформулированы настолько императивно и не коррелятивно, что практически исключают саму возможность создания комплексного законодательства на их основе с участием правовых норм других ветвей права. Из этого следует один вывод: необходимо заменить существующие организационно-правовые формы, например, хозяйственные общества и товарищества, новыми, более коррелятивными формами предпринимательских объединений с одновременной ликвидацией существующих объединений, или же параллельно с ними создавать конкурирующие объединения, которые будут способны функционировать на базе применения комплексного законодательства. В принципе возможны оба варианта, хотя первый сложнее осуществить, чем второй в связи с отсутствием в теории и практике предпринимательской деятельности в России каких-либо приемлемых предложений по созданию новых структурных предпринимательских объединений граждан взамен существующих. Так, акционерное общество (компания, корпорация) в его современном виде вызывает множество вполне обоснованных в социально-экономическом отношении критических оценок практически во всех странах мира. Можно даже сказать, что как наиболее распространенная организационно-правовая форма объединения в сфере предпринимательства она в значительной мере уже исчерпала себя. Но пока нигде и никто не предложил равноценную данной форме занятия предпринимательской деятельности достойную замену, которую бы приняли предприниматели и общество в целом в той или иной стране мира.

США, признанные в мире лидером в развитии корпоративного права, пошли по второму пути. За последние четверть века в США была проведена широкомасштабная реконструкция корпоративного законодательства о предпринимательских обществах и товариществах. Штаты, в компетенции которых, согласно Конституции страны, находится законодательство о корпорациях и других предпринимательских объединениях, внесли радикальные изменения в действующие правовые акты, касающиеся двух наиболее существенных сторон деятельности предпринимательских обществ и товариществ: имущественной ответственности их участников за долги обществ и товариществ перед третьими лицами (полной или ограниченной) и налогового обложения прибылей, получаемых указанными объединениями и их участниками.

1

Аржанов М. А. Предмет и метод правового регулирования в связи с вопросом о системе советского права // Советское государство и право. 1940. № 8/9

2

См.: Вышинский А. Я. Вопросы теории государства и права, используемые при конструировании понятия отраслей права. М., 1949. С. 84

3

См.: Алексеев С. С. Общая теория права. М., 1981. Т. 1. С. 247—259

4

См.: Байтин М. И. Сущность права. Саратов: Изд-во Саратовской гос. академии права. 2001. С. 43

5

Там же. С. 81, 82

6

О подробном обзоре различных вариантов широкой концепции права см.: Лукашева Е. А. Общая теория права и многоаспектный анализ правовых явлений // Советское государство и право. 1975. № 4. С. 29—36

7

Нерсесянц B. C. Общая теория права и государства. М: НОРМА-ИНФРА, 1999. С. 70, 71

8

Там же. С. 74

9

Нерсесянц B. C. Общая теория права и государства. М: НОРМА-ИНФРА, 1999. С. 75

10

Там же. С. 70

11

Мальцев Г. В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 408

12

Там же. С. 396

13

Мальцев Г. В. Понимание права. Подходы и проблемы. С. 397

14

Там же. С. 400

15

См. Красавчиков О. А. Организационные отношения как элемент предмета гражданско-правового регулирования. В кн. «Гражданское и гражданско-процессуальное законодательство Казахской ССР». Алма-Ата, 1968

16

См.: Иеринг Р. Борьба за право. СПб., 1982. С. 15 и далее

17

См.: Мозолин В. П. О системе российского права. Труды Московской юридической академии. // Государство и право. 2003. № 1