Глава 5

Ночь, самый разгар праздника. Грация блистала. Ловила завистливые взгляды местных матрон, танцевала. Кавалеры выстраивались в очередь. Андрей, забросив увлекательную торговлю с местными купцами, страшно ревновал.

– Упокойся, Андрей, – останавливал его хмурый Леон. – Специально тебя дразнит. Не занимайся глупостями, сейчас не до дуэлей.

– Да иди ты! – горячился студент. – Чик небось пирует с князем и в ус не дует, а Грация… Вот паршивка! Ну я ей устрою!

– Женитьбу ей устрой, тогда утихомирится, – проворчал обеспокоенный друг.

– Да иди ты к даркам!

– Я бы пошел, лишь бы Русчик вернулся… – еще больше нахмурился Леон.

И тут к ним подошел один из телохранителей Гелинии. Друзья узнали его, и у обоих екнуло сердце.

– Вы сопровождали Руса Нодаша? – без приветствия уточнил он.

– Что случилось? – опередив Леона, переспросил Андрей внезапно осипшим голосом.

Телохранитель удовлетворенно кивнул, мол, не ошибся и ровным тоном произнес:

– Госпожа Гелингин передает вам, чтобы вы не ждали своего господина, он не вернется.

– Как?! – воскликнул Леон и пошатнулся. Ноги дрогнули от страшных мыслей. Быстро взял себя в руки, ощупал предательски пустой пояс и по-кошачьи мягко оказался рядом с недобрым вестником.

– Поясни… – Андрей так же с угрозой приблизился к телоранителю.

Спокойным, слегка высокомерным тоном опытного воина, которому этих двоих и за опасность считать стыдно, маг пояснил:

– Он жив, только находится в княжеской темнице. Подробности узнаете завтра во вторую вечернюю четверть от самой госпожи Гелингин. Она будет ждать вас у себя дома. Вы знаете где. – После этих слов развернулся и пошел сквозь толпу, ловко огибая нарядных «гостей» князя.

– Стой!!! – Андрей дернулся за ним, но был остановлен неожиданно хладнокровным Леоном.

– Завтра, все завтра… там и решим, – успокаивал Андрея, но глаза выдавали тревогу и боль, пожалуй, большую, чем у друга.

– Грация!!! – неприлично громко, заглушая усиленную амулетами музыку, закричал Андрей. – Домой! Потом объясню, очень срочные дела! – выделил слово «очень».

Девушка распрощалась с кавалером, молодым купцом, осыпавшим ее пошлыми комплиментами с намеком, и недовольно, и в то же время с наслаждением думая: «Ну, любимый, если это только ревность, то я тебе устрою!» – манерно направилась к Андрею, на ходу расточая ослепительные улыбки.

Это был ее праздник. Сбылись самые радужные мечты. Она оказалась самой яркой звездой. Первоначальную робость быстро смело потоками восхищения, и девушка с головой, забыв обо всем, окунулась в веселую круговерть праздника. Вино, яркие цветные иллюзии, превращавшие ночь в день не хуже, чем на геиналиях, ревнующий, не отходящий практически ни на шаг Андрей, красивая музыка, танцы – все кружило голову. И сейчас, медленно приближаясь к взволнованному любимому, она вспоминала музыкальную поэму местного барда и не думала ни о чем плохом. Жизнь так прекрасна! А поэма крепко засела в памяти, чем-то зацепила:

«В глухом месте, солнца не знающем, гадкие мрази – Тартара любимцы глумились над девою чистой. Взывала она о пощаде, но глухи они оказались.

О боги, услышьте молитву растерзанной честной девицы! Когда же в мире гелинов навеки исчезнет бесчестье, доколе под светом Селены царить будут слуги Тартара?

Услышали боги молитву из уст чистой девы невинной, послали на помощь героя в сияющих белых доспехах.

Пропел он торжественно песню и бросился деве на помощь. Сверкали мечи двоеруко, и бой получился кровавым.

Накинулись мрази всем скопом, набросились стаей шакалов. Летали клинки их тенями, как черные тучи над морем, и жалили тело героя, как осы пред жаркой грозою.

И скоро гроза разразилась!

Воспрял герой духом могучим – укусы его не страшили. Ударил по тьме он мечами, богов света тем восхваляя.

Не вынесли жалкие мрази ударов храбрейшего сердца, трусливые были душонки, на дев беззащитных лишь смелы.

Бежали они безоглядно, молясь неутешно Тартару, бежали, как стая дворовых побитых хромающих шавок.

Герой восхвалил благодатных Отцов, что его породили. Отныне над Геей блестящей царить станет Светлая Сила.

Тартара любимцы не будут любить беззащитные стоны, не смогут они наслаждаться своей беззаконною властью.

Герой на защите остался, стеречь весь наш мир от подонков. Незримо следит он за каждым. И имя ему – Справедливость».

Слова Андрея: «Чик в темнице, нам надо срочно возвращаться» – вернули девушку с небес на землю.

– Как – в темнице? – ахнула она. – За что?

Праздник жизни кончился…

К дому Гелинии подъехали в конце первой вечерней четверти. Андрей сидел бы возле ворот еще с утра, но Леон удержал:

– Сказано «во вторую четверть», значит, так и надо. Гелиния – девица серьезная, раз на прием к князю приглашали. Из-за нее Русчик страдает, курица высокородная, – здесь выдержка ему изменила, и он ударил кулаком по стволу гошта. С дерева посыпались созревшие плоды. И новые, и старые жители «Закатного ветерка» молча наблюдали за их падением. Каждый думал о своем, и эти мысли были безрадостны.

В городе только и слышались разговоры о том, как ученик Хранящих пытался убить свою соученицу, и не где-нибудь, а на празднике в честь «малого приема». Хвала богам, стража подоспела. Друзья, разумеется, в это не верили, но то, что Чик сидит из-за Гелинии, – однозначно, к прорицательнице не ходи. Интересно, как будет оправдываться?

Она не оправдывалась. Приняла Леона, Андрея и Грацию, которая со словами: «Вы же с Леоном не боитесь!» – проигнорировала запрет «жениха» идти на эту встречу. Все опасались подвоха, но выхода не видели. В конце концов, их могли взять еще на празднике. Расположились в просторной «гостевой», или «приемной», комнате, и Гелиния, так и не дождавшись приветствия, заговорила первой.

– Слухи в городе – чушь, их распустила сама стража, – старалась говорить спокойно и уверенно, но бледное лицо и бегающие глаза выдавали крайнее волнение.

– А то мы не знали! – ядовито прошипел Андрей.

Леон хмурился, а Грация презрительно сжимала губы.

– Вы не понимаете! – Девушка вскочила, пару раз метнулась по комнате, с длинным выдохом постаралась успокоиться и с гордой осанкой села обратно.

– Да, он в темнице из-за меня, – заявила неестественно-высокомерным тоном, за которым легко читалась досада. – Он защитил меня от убийцы, но стража перепутала. Там была сложная ситуация. Это все. Я… обещаю, что ваш друг в скором времени выйдет на свободу, приложу все усилия, а возможности у меня немалые.

– Госпожа Гелиния, – открыл рот Леон. – Может, расскажешь о… спасении подробней? И насколько велико твое влияние на князя.

– Вы сомневаетесь в моих словах? – В ее голосе слышалось столько искреннего недоумения, что…

Но три пары глаз не купились. Друзья буравили девушку взглядами, не предвещающими ничего хорошего. Гелиния невольно вошла в легкий транс и приступила к созданию «пыльной стены», пожалев, что оставила телохранителей за пределами комнаты.

Оставила из самых благородных побуждений, показывая друзьям Руса, что полностью им доверяет и рассчитывает на их благоразумие. И еще она жутко стыдилась своего поведения в дворцовом парке, в чем боялась признаться даже самой себе, и ей было ужасно неудобно перед спасшим ее Русом и, соответственно, его друзьями. А недавно добавилась страшная злость на князя, от которого вернулась буквально полчетверти назад.

«Что ж, придется кое-что рассказать…» – подосадовала девушка.

– Рус поймал убийцу из гильдии, – с усилием, придавив врожденную гордость, произнесла Гелиния. – Я лежала за «пыльной стеной». Он, Рус, стоял надо мной и пытался докричаться, что все нормально. Я плохо слышала, а в это время сбежалась стража. Их взяли обоих, меня не слушали. Князь назначил мне встречу на сегодня. Я недавно от него. Рус сидит… я не могу рассказать почему, это политика.

– Сидеть в темнице – политика?! – с жаром воскликнула Грация. На нее посмотрели не только Гелиния (оценивающим взором), но и Андрей с Леоном (недоуменно).

– Дело касается моей семьи и семьи князя. И да, это называется политика, – надменно произнесла Гелиния и продолжила более мягко: – Мое влияние достаточно, поверьте мне, и я не бросаю своих спасителей. – Говоря эти слова, смотрела на Грацию, не подозревая, что попала в точку.

Бывшая рабыня вздрогнула, отвела взгляд и покраснела. Заерзал и Андрей. Лишь Леон угрюмо покачал головой.

– Кроме того, – девушка поняла, что нащупала какие-то важные струны, и не снижала давление, – пока Рус в тюрьме, заказчики станут более спокойными, их будет легче поймать, – почти слово в слово передала фразу князя, адресованную ей. – Вы люди опытные, бывали в боях, но я прошу вас, не глупите. Я вытащу Руса, чего бы мне это ни стоило. Обещаю. И не советую идти к князю, он… не поймет. Те радушные слова на открытии праздника – только слова.

– Не глупее тебя, госпожа Гелиния, – за всех ответил Леон. Девушка сжала губы и стерпела оскорбление. – Но если через…

– Две декады – самое долгое, – перебила его высокородная красавица. – Зря ты мне угрожаешь, я не враг. Андрей, Грация, Леон и остальные трое… надеюсь, они остались на вилле? – как бы невзначай напомнила о своей причастности к общему делу. – Мы идем в одном караване. Доверьтесь мне. Спустя две декады я и сама буду готова… присоединиться к более решительным действиям.

Что значит воспитание в семье правителя! Гелиния сама не ожидала от себя таких слов. Интересно, там с молоком матери впитывается политиканство или через кровь передается?

Андрей и особенно Грация, задетая за живое, поверили девушке. А Леона хватило на два дна. На третий он приступил к составлению плана силового освобождения.

Державшийся спокойней всех, Леон вдруг расклеился. Принялся корить себя, «глупого старика, отпустившего мальчика в змеиный клубок». С ним стало невозможно разговаривать, он все темы сводил к плану штурма тюрьмы. Хвала богам, мыслей лезть в петлю, по уже сложившейся традиции «Закатного ветерка», не высказывал и, уже по собственной традиции, не запил. Андрей с Грацией, подежурив у его спальни пару ночей, убедились в его жизнелюбии. Храп, несмотря на бессмысленную дневную суету, стоял воистину геройский.

Чтобы занять осиротевшую от самоотвода Леона троицу новых учеников, за их тренировки взялся Андрей. Он не то чтобы сильно поверил Гелинии, скорее, просто убедил себя в ее способности вытащить Чика. А желание у нее было, в этом никто не сомневался, поэтому студент был относительно спокоен. Что еще оставалось делать? Не штурмовать же, в самом деле. Следящие деньги не брали: «Благодарите своих богов, что вас в покое оставили! Дело под личным контролем самого князя!»

Только бывшие разведчики, казалось, не переживали вовсе.

– Ты чего, Леон?! Чик от лоосского рабства избавился, а тут всего лишь тюрьма! – чуть ли не хором воскликнули они в ответ на первые сетования наставника. Больше он к ним не подходил. Нет, ребята готовы на все, только прикажи. А толку?

Когда у Гелинии иссякла Сила, «пыльная стена» развеялась. Еще из транса она видела, как Рус медленно поднялся, шатаясь, прошел по тропинке, и вдруг его астральное тело размазалось, а через мгновение засветилось еще одно астральное тело, лежащее на земле. Видеть-то видела, но плохо соображала. Потом со всех сторон подбежали люди, из них минимум четверо – склонные к Силе. В это время Рус стоял над ней и что-то показывал руками. Сквозь глубокий транс не разобрать, что именно, реальность, как всегда в таком состоянии, «размазывалась».

Страх, мешающий думать, постепенно уходил, и приходило понимание того, какая же она дура.

Она, дочь вождя сильнейшего племени, независимая и смелая Гелингин, испугалась, как пастушка в двенадцатилетнем возрасте! И кого? Руса, который, который… здесь она терялась. Заступился за нее при оскорблении. Это радовало. Правда, вел себя, как простолюдин, и неизвестно, за нее ли вступился или разозлился на собственное оскорбление, но потом… Тот человек, теперь лежащий не шевелясь… Его не было!.. Да Рус же спас ее! Закрыл собой, пошел и обезвредил… скрытого человека. Это ведь наверняка убийца! Выходит, спас не только честь, но и жизнь. Наверное. Ничего она не понимала, поэтому тянула и тянула Силу, отдаляя момент выхода в реальность. Канал «прокачки», «перегревшись», в конце концов закрылся, и девушку выбросило из транса.

– Госпожа… – Офицер стражи замялся.

– Гелингин, – автоматически подсказала все еще плохо соображающая девица.

– Ты знаешь этих людей?

В окружении стражников стоял Рус, закованный в антимагические кандалы, а рядом, на руках у других стражников, висел незнакомый мужчина в распахнутом маскирующем плаще из шкуры засадника. На вид – типичный тиренец. Один из воинов поднял ему голову, чтобы девушка могла рассмотреть его лицо. Несостоявшегося убийцу не приводили в сознание.

– Это мой кузен Рус Нодаш, – сказала Гелиния, кивая на Руса. – Он сопровождал меня на приеме у князя. Второго не знаю. А что случилось? Почему мой кузен в кандалах?! – под конец реплики девушка почти окончательно пришла в себя и закончила речь привычным властным тоном.

– Успокойся, госпожа, мы разберемся. Есть весомое подозрение, что они действовали заодно, – и, не давая девушке открыть рот, продолжил с нажимом, говоря все быстрее и быстрее: – Это игла с очень сильным ядом, убьет и бакалавра, – показал длинную тонкую серебряную иглу, которую аккуратно держал за основание. – Она была у того, кто одет в маскирующий плащ, но у нас есть свидетели из привратников, которые видели, как этот Рус напал на тебя первым.

– Какая чушь! – возмутилась Гелиния. – Он спас меня, я видела из транса! Немедленно освободить его, иначе…

Что случиться «иначе», стражники так и не узнали. Ученицу Хранящих накрыл первый в ее жизни откат. С «прокачкой» Силы переборщила.

Очнулась в ярко освещенной комнате. Лежала на мягкой кровати, закутанная в теплое одеяло. Рядом сидели молодая служанка и незнакомая женщина-Целитель.

– Хвала Эскулапу, очнулась, – произнесла женщина и повернулась к рабыне. Та быстро поднесла ко рту Гелинии серебряный кубок с приятно пахнущим снадобьем. – Отпей пару глотков, – приказала Целитель.

Девушка подчинилась. Когда одеяло сползло с груди, она со стыдом обнаружила, что лежит абсолютно голой.

– Не переживай, – успокоила Целитель. – Мы обтерли тебя эликсиром. Альгорин, помоги госпоже одеться.

Одеваясь, Гелиния вспоминала что-то важное. Память возвращалась неохотно.

– Девочка, – поясняла Целитель, – нельзя сразу, без подготовки пропускать через себя столько Силы. Каналы надо развивать постепенно. Неужели в вашем ордене этому не учат? Могло быть гораздо хуже, тебе еще повезло, что ты во дворце.

– Стой! – Гелия вдруг вспомнила все. – Сколько прошло времени и где князь? – произнесла она требовательно.

– Сейчас уже ночь, праздник в самом разгаре, – спокойно ответила женщина. – Князь велел передать, что ждет тебя завтра, в третью утреннюю четверть. Отправляйся домой, твои охранники заждались.

– Но мне надо встретиться с ним немедленно! Моего кузена обвинили в покушении! Это несправедливо! – горячо воскликнула девушка.

– Это все, что передал мне князь, – остудила ее Целитель. – От себя хочу тебе посоветовать – не гневи его. Те-бе на-до по-спать, – закончила медленно и вкрадчиво.

Девушка мгновенно успокоилась и, зевнув, пролепетала:

– Действительно, я так устала. Домой. Завтра, все завтра…

Только выйдя на свежий воздух, вспомнила о друзьях Руса и отправила одного телохранителя сообщить им о происшествии, через зевоту добавив, что приглашает их завтра к себе. Как она устала, как хотелось спать! Мастер-Целитель знала свое дело.

Князь после срочного доклада дежурного офицера дворцовой стражи пребывал в бешенстве.

– В моем дворце покушение! Ты понимаешь, что это значит?! – орал он на вызванного с праздника Главного Следящего. – Пусть бы еще на кого-нибудь из старых идиотов, чтоб их предки забыли, даже на этого посланника – дарки с ним, но на Гелингин! Сразу после приема! О предки, о чем я говорю! Сам случай вопиющий! В моем дворце – убийца из «ночников»! Разговорить, найти заказчика!

Следящий стоял ни жив ни мертв. Пот катился с него градом. Когда князь в таком состоянии, лучше молчать. Пройдет приступ, тогда можно высказываться. Милостью богов, сразу не казнит.

– Ты понимаешь мои отношения с ее племенем?! Убили бы ее у меня – не миновать войны, и неизвестно, кто кого. Ищи кто!!! Или… ты тоже?! Может, скоро и ко мне подкрадется убийца?! – Князь разорялся еще статер, пока приступ паранойи[5] не схлынул и он более-менее не успокоился. Собственно, паранойя в окружении кучи претендентов на престол совсем не болезнь. Даже неудобно оскорблять этим словом здравомыслящего, просто слегка нервного человека.

Следящий понял, что время пришло, мысленно помолился Эолу и решился приступить к изложению фактов, которые узнал от старшего офицера дворцовой стражи во время долгого прохода по лабиринту дворца. Тогда ему показалось наоборот – слишком быстрому проходу. Но сначала – непременно повиниться.

– Великий князь! – с этими словами Главный Следящий упал на колени. – Моя вина, казни… – и повинно опустил голову.

Асман Второй любил, когда его называли «великим». Только присутствие Гелингин заставило его поморщиться на слова Руса. Люди ее племени, сарматы[6], тоже относились к обширному роду Шахнидов, но никогда не называли его этим титулом.

– Встань, Фарман, я позже решу, что с тобой делать, а пока докладывай по делу.

– В заднем дворцовом парке нашей стражей задержан член ночной гильдии убийц в плаще из шкуры засадника. При нем найдена игла со «страхом магов». Также задержан соученик госпожи Гелингин Рус Нодаш. Во время обнаружения убийцы он пытался пробиться сквозь «пыльную стену» госпожи Гелингин. Это со слов свидетелей, четверых привратников…

– Которые были избиты Русом, – ехидно заметил князь, продемонстрировав, что доклад дежурного офицера он знает не хуже Следящего. – Так им и надо, дочери на них давно жалуются, совсем обнаглели.

Конечно, дочери жаловались не насчет себя, а защищая подруг. Но Асман закрывал глаза. Все придворные – представители влиятельных племен и родов, с которыми приходилось считаться. Даже многолетнее княжение отца, Асмана Первого, не сделало власть правящей семьи абсолютной, родовые-племенные кланы кочевников до сих пор оставались слишком самостоятельными.

– Посмею высказать предположение, великий князь. – Фарман понял – надо предлагать свое, а не выкладывать известные князю факты. Дождался кивка и продолжил: – Может, покушались на Руса, а не на госпожу Гелингин? Я понимаю, их вывели на задний двор специально, и стража усиленно ищет того, кто это сделал…

– Даю тебе два дня! Я не хочу, чтобы подобное повторилось в моем доме. Ты понял?

– Непременно, мой князь! Стража допрашивает всех слуг, маги изучают астральные следы…

Следящий подвел к тому, что имя Руса было вписано в приглашение одновременно с именем Гелингин и об этом узнали злоумышленники. Подкупили дворцового слугу, наняли убийцу. Убийца случайно распахнул плащ, Рус его обнаружил и обезвредил. Другая версия. Ученик Хранящих – неизвестно кто. Возможно, его наняли для убийства Гелингин, причем непременно во дворце. И тут совершенно случайно (пути богов неисповедимы) встречается еще один посланный убийца. Схватка, девушка успевает закрыться, результат известен.

Князь послушал еще пару версий и остановил словоизлияние:

– Хватит, ты меня достаточно развлек. Не старайся казаться глупее, чем ты есть, я уже успокоился. Делай свою работу, но предупреждаю – Рус мне нужен в тюрьме, без моего приказа не выпускать.

– Может, великий князь, распустить слухи, что он и есть убийца?

– А что, молодец, Фарман, на лету схватываешь. Он, кажется, с напарником-гладиатором на пустовавшей вилле живет?

– Так, господин. Их прибыло четверо, трое сейчас на празднике. Задерж…

– Не вздумай! Не суй туда свой нос. Завтра мне придется встретиться с Гелингин, она настырная. Так что не надо лишних… недоразумений. Приставь к ней нашу охрану. Негласно, конечно. Надеюсь, с «ночником» вы ведете себя правильно?

Видя настроение владетеля, Следящий позволил себе возмутиться:

– Конечно, мой князь, как можно сомневаться! Он без сознания, с ним работают наши целители. И в памяти иностранца копаются. Все как положено.

Все члены ночной гильдии (особая каста «ночной братии», слабо подвластная самому «ночному князю», местному аналогу «вора в законе») принимали «клятву на крови». Они физически не могли рассказать о заказчиках, умирали. А на память ставили сильнейший блок, обычно целительский.

– Эх, вот когда пожалеешь, что у нас ни одного верного магистра нет, – посетовал Асман.

– Мы справимся, господин…

– Не сомневаюсь! Иначе… ты меня знаешь… – сказал, грозно глядя на Фармана.

Главный Следящий работал еще с отцом нынешнего князя и прекрасно выучил характер сына. Подстроился под него и неплохо наживался на своей высокой должности. Но и работу свою выполнял. Знал, как раскрыть дело. Или подвести под нужное раскрытие, не важно. И то и другое у него выходило неплохо.

Наутро по городу разлетелись слухи о попытке убийства учеником Хранящих своей соученицы.

Гелиния прискакала во дворец даже раньше назначенного времени. Попыталась было сразу накинуться на князя, но он вежливо предложил ей разделить с ним трапезу, на которой присутствовала его жена, два сына, тридцати– и двадцатипятилетний оболтусы с маслеными глазами, и три дочери, скромные девушки на выданье. Пришлось вести светскую беседу и терпеть неуклюжее, по-детски глупое заигрывание старшего сына.

После долгой трапезы, где Гелиния извелась от нетерпения, Асман предложил пройти в другой кабинет. Там их поджидал Главный Следящий княжества Тир. В присутствии князя он вежливо допросил девушку, самолично записывая показания. Здесь она оторвалась. С жаром описала все, что видела, в том числе и в состоянии транса. Рассказала об оскорблении ее и Руса четырьмя привратниками, завалила Следящего кучей предположений о своих врагах и много еще чего вспомнила. Умолчала только о своем постыдном страхе. Фарман, привыкший полагаться на секретарей, устал записывать.

– Как ты думаешь, госпожа Гелингин, откуда твой соученик мог знать об убийце? По твоим словам, он закрыл тебя собой в двух шагах от него, – задал вопрос Следящий.

– Понятия не имею! А ты на что намекаешь?! – возмутилась девушка.

– Я не намекаю, госпожа, я просто спрашиваю твое мнение, – спокойно ответил Фарман.

– Не знаю, – буркнула она и задумалась. – А может, плащ у убийцы распахнулся? – Ее лицо просияло. – Или он пошевелился.

– Надо хорошо пошевелиться, и желательно с шумом. Ты слышала?

– Нет.

– А из транса видела Знаки или астральное тело?

– Нет! Но я новичок, а Рус ходил разведчиком в альганские пятна! Может, он этих засадников по запаху чует. Да спроси у него!

– Засадники, госпожа Гелингин, не пахнут, как не пахнут и плащи из их шкуры. Кстати, этот амулет изготовили Хранящие, очень хорошая работа. Наш маг уровня высокого мастера разглядел в нем свечение только через полчетверти пристального всматривания.

– Да спросите у Руса, откуда я знаю! Скорей всего, я по неопытности не заметила распахнутый плащ. Мелькнуло – и все. Так что говорит Рус? – Девушка, поначалу поверившая в серьезность следствия, постепенно закипала.