Ни свечей, ни химических фонарей тритоны не зажигали, отчего лепрозорий был погружен в серый полумрак. Рассекая его, безы двинулись через комнаты, всматриваясь в лица.

– Видела его?!

Фазиль очутился возле худосочной девчушки с жестоко расцарапанными руками и затылком. Показал фото. Потянулся ухватить субнормалку за шею и как следует встряхнуть, но побрезговал.

Та всмотрелась в портрет. С губ сорвались несвязные звуки, в глазах не отразилось ни проблеска понимания. Кашлянув, она забрызгала ботинки Джабира капельками крови, отчего тот пришел в ярость и едва не врезал тритонше прикладом.

Замер, заметив стоящую в дверях фигуру. Высокую, хрупкую, одетую в грязный медицинский халат, среди окружавшей грязи и антисанитарии смотревшийся крайне неуместно.

– Вероятно, вы ищете меня? – спросил Алпай ибн Хугель, предусмотрительно поднимая руки и демонстрируя раскрытые ладони.

Безы взяли мужчину на прицел. Фазиль включил тактический фонарь, направив яркий луч точно в лицо Алпая и заставив того болезненно зажмуриться. «Балалайки» напарников тут же выдали 98 % совпадения с заложенными в них данными.

– Нашли, – отчитался Доминик лейтенанту, обходя объект по дуге, будто под серым халатом действительно скрывалась бомба. – Центральный блок, одиннадцатый этаж. Приступаем к задержанию.

– Не нужно насилия, – словно услышав сброшенный по сети отчет, покачал головой ибн Хугель. – Если весь сыр-бор из-за меня, я пойду добровольно.

– Без тебя решим! – сквозь зубы, словно говорил, как минимум, с маньяком-убийцей детей, оборвал его Фазиль. – Встать на колени, руки за голову!

Алпай покорно опустился на грязный пол под сонными взглядами тех, кого спасал.

– Значит, – наблюдая, как напарник снимает с пояса наручники, поинтересовался Доминик, – ты вправду нашел рецепт избавления от «синдиновой чумы»?

Ибн Хугель, ждущий приближающегося Джабира со смесью любопытства и иронии, посмотрел на второго беза. Лежащие вдоль стен тритоны молчали. Время от времени кто-то из них заходился в жутком, вырывающем внутренности кашле.

– Возможно, – пожал плечами Алпай. И вдруг улыбнулся. – А это вообще возможно?

– Тебе виднее, «головастик», – процедил Фазиль. – Руки за спину опусти…

– Так как? – продолжал настаивать Траоре, вдруг почувствовав, что действительно желает знать.

– Уникальное сочетание нанов и современных препаратов, – охотно ответил ученый, если Алпай ибн Хугель вообще имел право на такой статус. – Еще помогло наследие Мутабор, обнаруженное в филиалах после тотального исчезновения корпорации…

– Не всем помогают твои снадобья, докторишка, – хмыкнул Джабир, и только теперь Доминик заметил, что часть лежавших повсюду людей тепловизор не высвечивает.

Он судорожно втянул затхлый воздух. Перед ним на коленях, безропотно закладывая руки за спину и опустив голову, стоял тот, кому удалось повторить «подвиг» Сорок Два. Выходит, врачеватель «страждущих» действительно открыл неизвестное доселе сочетание нанов и лекарств? Пусть даже помогавшее не всем, если судить по окружавшим напарников трупам?

Теперь Траоре понимал, отчего так беснуется Ледоруб, напоминая о необходимости вывести объект целым и невредимым…

Уперев ствол «сарбакана» в затылок Алпая, Фазиль скользящими движениями ощупал бока ученого, подтвердив его безоружность. И уже почти набросил самозатягивающийся жгут на тощие запястья ибн Хугеля, когда кусок стены, слева от безов, упал внутрь комнаты. С грохотом и столбом пыли, ровно очерченный по нужной форме крохотными зарядами взрывчатки.

Еще секунду назад Траоре не видел опасности. Распознанные тепловизором силуэты по-прежнему занимали койки и лежанки, этажом ниже хаотично мелькали в панике, искали безопасные норы. И вот фрагмент стены вваливается внутрь, а за ним врываются трое.

Джабир вскрикнул, ногой толкая Алпая в спину и заставляя растянуться на полу, отпрыгнул в сторону. Доминик метнулся за ближайшую колонну, чуть не споткнувшись о лежащего под ней тритона.

Глухие тактические доспехи, скрывавшие неидентифицированных бойцов, на первый взгляд казались «саранчой», но при внимательном рассмотрении обнаруживали большую обтекаемость и пластичность, напоминая скафандры из фантастических стереокартин. В руках нападавшие держали автоматы, которыми воспользовались не позже, чем начала оседать взбудораженная направленным взрывом пыль.

– Бес тебя задери! – Фазиль метнулся в дверной проем, откуда чуть раньше появился ученый. – Это не титапласт! Их броня не пропускает тепло! – И добавил еще что-то емкое, определенно сленговое, с чем не справился даже переводчик Доминика.

По колонне, за которой укрылся Траоре, полоснула автоматная очередь. Бесшумная, словно выпущенная из «сарбакана». За ней еще одна. Сориентировавшись в наставлениях боевой программы, он упал на сонного минуса, выкатываясь и открывая ответный огонь.

– Контакт с неизвестным противником! – выкрикнул Доминик, представляя, как вытянулось лицо Ледоруба. – Задержание сорвалось!

Словно подтверждая его слова, один из бронированных стрелков нагнулся над Алпаем, хватая ученого за загривок. Усиленные то ли механизмами ИБК, то ли протезами мускулы без труда вздернули ибн Хугеля в воздух.

Двое других боевиков, явившихся из облака пыли, продолжали прицельно бить по укрытиям безов. Пули вонзались в бетон, в матрасы, пластали воющих тритонов, только теперь бросившихся врассыпную.

– Мы агенты СБА, приказываю прекратить стрельбу! – соблюдая устав, выкрикнул Фазиль, при этом не переставая бить в ответ. Его пули ударили в броню ближайшего противника, срикошетили в стену, высекли искры. – Бросайте оружие!

Не произнеся ни слова, трое автоматчиков в модифицированной «саранче» отступили в пролом, унося открывателя неизвестного человечеству лекарства. Тот, безвольно болтаясь в бронированной руке, почти не касался ногами пола.

– Объект уходит! Повторяю, объект уходит! Даю координаты!

Доминик отказывался верить произошедшему. Ни одна бандитская группировка Франкфурта не могла похвастаться таким уровнем экипировки! А если и могла, то уж точно не Стальной Рольф и его дармоеды.

– Кто это был, твою мать? – Голос Траоре невольно дрогнул.

Выбравшись из укрытий, безы медленно наступали на пролом в стене с разных сторон, отключив бесполезные тепловизоры и прощупывая пылевую тучу лучами фонарей. Джабир пинком отшвырнул подвернувшегося тритона, прильнул к стене возле дыры.

– Наемники, – прошипел он, рывком выглядывая наружу. – Корпоративные солдаты. Пришельцы, мать их во всех позах. Я не знаю, бро, просекаешь? И знать не хочу. Но эти ублюдки увели добычу, и я не могу возвращаться к лейтенанту с пустыми руками…

Тот, легок на помине, рычал и швырял виртуальные молнии, кроя отделение Куру таким слоем ругательств, что становилось тошно. Доминик добрался до провала, прижимаясь к рваному бетонному краю напротив напарника.

– Эй, мразь! – Фазиль ухватил за ногу тритона, в пороховом дыму и завихрениях пыли ползущего к выходу на подвесные мосты. – Туда! Драпай, дрянь наркоманская, тут опасно!

И заботливо дернул его в сторону бесформенного провала, за которым виднелась лестничная клетка и убегавшие вниз пролеты. Минус, будто одурманенный, послушно сунулся в пролом. Через секунду безы услышали писк сработавшей мины, и жилой блок сотряс новый взрыв. Бетонные перекрытия загудели, заскрипели, а Доминику показалось, что вся конструкция качнулась, как при землетрясении.

– Граната! – предупредил Джабир, швыряя на лестницу миниатюрный цилиндр.

Когда в дыре расцвела новорожденная сверхновая, бросился вперед. Доминик последовал за ним, перепрыгивая через бетонные обломки и останки несчастного тритона, выбравшего неверный путь к бегству…

Спускались быстро, вычищая путь огнем. И если Траоре еще пытался сортировать встречных, обитателей «Приюта» вырубая исключительно шокером, то его напарник бил всех без разбора. Преследовать неизвестных позволял тепловой след Алпая, дергавшийся так, словно его все время толкало в спину что-то невидимое.

Передышка наступила тремя этажами ниже, когда световое пятно ибн Хугеля остановилось, сжимаясь и падая. Убедившись, что коридор и прилегающие комнаты пусты, Фазиль подобрался к дверному проему, ведущему в помещение с ученым. Отстегнул от винтовки электронный видоискатель, аккуратно выставил прибор из-за косяка.

Картинка тут же поступила на «балалайку» Доминика: двое штурмовиков, умыкнувших Алпая из-под носа безов, заняли круговую оборону, взяв под прицел оба входа в комнату. Мебели почти не было, и лишь возвышались вдоль стен сооруженные из пластиковых ящиков пирамиды.

Третий наемник, открыв забрало шлема, с кем-то негромко совещался. Вероятнее всего, докладывал начальству, готовясь покинуть «Райский приют». Сам ибн Хугель лежал на полу со связанными за спиной руками, снизу вверх глядя на похитителя с легкой улыбкой. Закончив беседу, тот присел на корточки, ладонью в латной перчатке шлепнув ученого по щеке.

– Лыбишься? – Он презрительно оскалился. Говорил на араспанто, с ощутимым британским акцентом. – Значит, ты и есть кудесник, за которого фармацевты всего мира готовы отвалить бешеные бабки?..

– Все возможно, – безмятежно улыбаясь, словно не заметил пощечины, кивнул Алпай. – Но для познания моего секрета вовсе не обязательно применять силу… Я готов поделиться…

– Вот как? – Глаза наемника превратились в щелки. – Ну так делись.

Остальные боевики, сидящие спиной к спине и не спускающие глаз со входов, хохотнули так, что стало слышно сквозь глухие шлемы. Анализируя получаемую с визора картинку, боевые программы Траоре и Джабира тщетно искали в их бронекостюмах уязвимые места…

– Видишь эти коробки? – полулежащий на полу ученый мотнул головой в сторону. – Это дрянные сырные пастилки, продукт пищевой фабрики анклава. Два месяца назад Стальной Рольф украл две тысячи упаковок, обеспечив «Приют» неприкосновенным запасом пищи…

– Если он еще раз откроет пасть, я завалю всех четверых, – злобно предупредил Фазиль, все еще насилующий «балалайку» в поисках наиболее оптимальной стратегии штурма.

– Лечишь «синдиновый сифилис» искусственным сыром? – хохотнул британец, нависая над Алпаем.

– Нет-нет… – Тот дернулся, ожидая очередной оплеухи. – Но я добился у Рольфа позволения освятить часть провизии в соборе Тринадцати Пантеонов европейского отделения Католического Вуду… Там я испросил милости у мюнхенского епископа, и тот благословил меня лечить людей. Духи Лоа помогают мне. И теперь это – благословленная святыми пища, излечивающая измученные тела страдальцев…

Глаза Доминика полезли на лоб, а на загривке приподнялись волоски. Взглянул на напарника, сидящего по другую сторону от дверного проема, но не смог разглядеть его реакции из-за бликов на лицевом щитке. Тот, впрочем, сам подал голос.

– Интересно, кому он долбит мозг? – совершенно спокойно спросил Фазиль, аккуратно отстегивая от пояса светошумовую гранату. – Нам, рассказав про новых нанов, или этим головорезам?

– Святые облатки спасают людей от смертельного кашля? – Британец склонился над Алпаем, сунув ему под нос теплый автоматный ствол. – Много я слышал баек, но таких… Вставай, малыш, пора прогуляться…

Он рывком поднял ученого с пола. Автоматчики, держащие входы под прицелами, тоже встали с колен, готовые продолжать движение.

Фазиль вскинул кулак, призывая напарника готовиться. Если на чаше весов лежала ярость Ледоруба, ему хватало даже мизерных шансов уязвить наемников через едва заметные сочленения в ИБК…

Но Траоре вдруг раскрыл ладонь, требуя оставаться на месте.

Осененный, демонстративно побарабанил пальцами по шокеру под стволом «сарбакана». Джабир усмехнулся, демонстративно хлопнув себя по налобнику шлема. Покивал, активируя бесполезное, с его точки зрения, при настоящих облавах оружие. И бросил в комнату приготовленную заранее гранату.

Полноценного эффекта взрыв на наемников не произвел. Светофильтры обтекаемых шлемов погасили вспышку, аналогичные безовским подшлемники не дали оглохнуть. Из строя вышел только один из трех – тот самый британец, что допрашивал ибн Хугеля и самонадеянно открыл забрало. Но и секундного замешательства остальных Доминику с Фазилем хватило.

Одновременно показавшись в дверном проеме, они ухватили цели. Стреляли по два раза в каждого, наблюдая, как по полихитиновым пластинам прокатываются едва заметные искрящиеся волны. И если первого заряда оказалось достаточно лишь для сжигания электроники модифицированных ИБК, то дополнительные эллипсы вышибли сознание из всех троих наемников…

– Иду! – крикнул Фазиль, бросаясь внутрь.

Держась строго за ним, следом ринулся и Доминик.

Боевиков, познавших секрет освященных пастилок суррогатного сыра, скосило наглухо. Новейшая бронеткань, отлично скрывавшая тепловое излучение, к их несчастью, все же проводила ток… Джабир сунулся к ближнему бойцу, ногой переворачивая на живот и целя «сарбаканом» в уязвимые точки на спине.

Но Траоре выстрелить не позволил.

– Ледоруб будет рад взять их живыми, – выпалил он первое, что пришло в голову.

Джабир неохотно опустил оружие, признав правоту напарника. И тут же принялся торопливо проверять степень отключки противников и срывать с бронекостюмов автоматы и пистолетные кобуры. Траоре склонился над пленником.

– Жив?

Будто пристукнутый, Алпай мотал головой и часто моргал, стараясь справиться со слепотой. Все его попытки встать были неудачны, и он несколько раз заваливался на живот, вдыхая густую бетонную пыль. Подхватив ученого под локоть, Доминик помог ему подняться. Убеждать ибн Хугеля, что эффект от действия гранаты скоро пройдет, было бесполезно – Траоре на собственном опыте знал, что уши пленника забиты плотной ватой.

Не мешкая, безы потащили Алпая прочь. Выбрались на лестницу, начали подниматься. Тактическая программа координации отрядных действий сообщала, что вниз по блоку сержант Куру и его напарник все еще ведут бой с «увальнями» Рольфа.

– Выбирайтесь на крышу, – велел просиявший Ледоруб, едва Фазиль сообщил о возврате утраченного трофея. – Парни с дирижабля прикроют, пока мы не расчистим коридор отступления. Куру заберет наемников…

Через три этажа вверх Алпай вдруг упал, мокрым угрем выскользнув из хватки Доминика. Дышал тяжело, хрипло, но в глаза возвращалась осмысленность – пусть сполохи от взрыва еще плясали в зрачках ученого, зрение постепенно восстанавливалось.

– Ну, гаденыш? – Фазиль, держа под прицелом верхние пролеты лестницы, бросил на Алпая взгляд, наполненный таким презрением, что тот проникал через непрозрачное забрало. – Колись, кого из нас ты решил одурачить?

– Ох… – Перевернувшись, чтобы сесть удобнее, тот оперся спиной и скованными за ней руками о шершавую стену. – Неужели это так важно?

Сверху скатились двое «увальней», никак не ожидавшие наткнуться на безов в самой сердцевине «центральной башни». Джабир тут же открыл огонь, ранив одного и убив второго. Доминик, подключившись к схватке, добил противника.

– Замена! – выдохнул Фазиль, меняя магазин винтовки.

– Веду! – среагировал напарник, целя на лестницу и занимая позицию так, чтобы краем глаза видеть пленного.

– Готов.

– Замена. – Теперь оружие перезарядил и Траоре.

Под ногами хрустело стекло, напоминавшее, что когда-то слепые провалы, местами превращенные в выходы на подвесные мостки, были обыкновенными окнами.

– А что, если я ударю тебя в живот? – вдруг поинтересовался Джабир, поворачиваясь к ученому и возобновляя беседу. – Может быть, даже ножом… Тогда ты скажешь правду?

– Не нужно… – Алпай ибн Хугель стремительно побледнел. – Правду я не сказал ни вам, ни наемникам фармацевтов… – И поспешно добавил, заметив, что беза такой ответ не удовлетворил и тот тянется к ножнам на левом плече: – Вода… Вы видели канистры с водой, когда входили в лепрозорий?..

– Вода? – В голосе Фазиля сквозило недоверие.

Доминик нахмурился, бросив на странного ученого косой взгляд.

– Да, вода из других миров… – Если бы руки Алпая были развязаны, он бы наверняка прикрылся от угрожавшего ему законника. Затараторил: – Стальной Рольф смог внедрить своих людей на черный рынок, где торгуют минералами с открытых «Наукомом» планет. Удалось раздобыть кое-что из груза, который везли в Университет Абдус Салама. После серии экспериментов я выяснил, что вода с «Мира-1» изгоняет недуг, вызванный приемом синдина…

Теперь Траоре по-настоящему опешил. Фазиль, казалось, тоже. Во всяком случае, к ножу больше не тянулся.

– Вставай, хватит прохлаждаться… – Он рванул Алпая вверх, чуть не вывихнув ему плечо. – Шагай, «головастик». Уверен, твои изыскания оценят по заслугам так же, как пособничество контрабандистам.

Миновали еще три этажа.

Сначала поднимались по той же лестнице, затем обогнули жилой блок по внешнему балкону, выходя на последний «чердачный» этаж. Внизу, на улицах и крохотных площадях «Райского приюта» все еще шел бой, хоть и затихающий. Подразделение в «саранче» давило последние очаги сопротивления «увальней», Куру пеленал вырубленных шокерами наемников.

– Все, «головастик». – Джабир, тащивший ученого позади напарника, с облегчением швырнул Алпая среди обломков старой мебели. – Чердак. Бежать некуда. Выше только небо и пулеметы дирижабля СБА.

Траоре устроился у входа на этаж, внимательно рассматривая мечущиеся под ногами фигуры через линзу тепловизора. Похожими разноцветными тенями в его душе кружились и сталкивались самые противоречивые мысли. И все они касались Алпая ибн Хугеля, обнаруженного во время вылазки на территорию банды Стального Рольфа.

– Ты ведь так и не сказал нам всей правды?

Понимая, что тоже нарушает устав, Доминик открыл забрало. Повернулся, внимательно посмотрев на бледного, изможденного и покрытого серой пылью пленника.

– Ты обманул нас дважды, я прав?

Джабир, с непониманием прислушиваясь к напарнику, хрустнул пальцами правой руки, кладя ладонь на рукоять «сарбакана». Палец его прикоснулся к спусковому крючку.

В дальнем углу этажа торопливо зашелестели голубиные крылья. Перепуганные вторжением птицы метались от стены к стене, пытаясь найти выход и никак не попадая в ведущие на крышу люки и дверные проемы.

– Вам не понять, – ответил человек, ради которого в трущобы ввели почти два десятка безов. – Этот мир полон удивительного. О чем, к сожалению, крайне редко задумываются люди вроде вас…

– Да что ты знаешь обо мне? – Фазиль возмущенно взмахнул свободной рукой, словно призывая в свидетели Аллаха. – Попридержи-ка язык, чудила!

– Немало, если подумать… – спокойно произнес тот, снизу вверх покосившись на разозленного пленителя. Впрочем, теперь без особого страха. – Вот ты, уголек… – Его взгляд нацелился на Доминика, отчего тому вдруг стало неуютно. – Афроевропеец в четвертом или пятом поколении. Верующий в Католическое Вуду…

Траоре вздрогнул, словно кто-то дотронулся до висящего на шее образка.

– В меру набожный, в меру прагматик. Любящий сын, мог бы стать хорошим мужем… А ты, носатый, – пришла очередь Фазиля, стиснувшего кулак, будто в желании врезать Алпаю, – немец с турецкими корнями. Прожигатель жизни, кутила и атеист. Если бы не служба в СБА, тебя бы завербовали бандитские группировки. Скажите, что я выдумал все это, или воздайте должное тому, что неспособны постичь…

– Бро, да он нам зубы заговаривает, просекаешь?! – Джабир фыркнул, но по его голосу Доминик слышал, что слова ибн Хугеля попали в цель. Напугали, затронули глубоко спрятанные струны. – Хватай ублюдка – и выходим!

– Мир никогда не изменится, – продолжил тем временем «ублюдок», будто кто-то попросил его закончить недосказанную мысль. – Всегда в нем найдутся те, кто хочет прибрать к рукам ценное, непонятное, таинственное. Захочет возвыситься, получить власть. Бандиты использовали меня, как приманку для утративших надежду тритонов, как сыр в мышеловке… Наемники фармацевтической корпорации пытались выкрасть, чтобы их боссы разработали новое лекарство, на котором заработают миллиарды. Вы устроили облаву, потому что кто-то из офицеров СБА тоже захотел кусочек пирога…

– Хватит!

Джабир шагнул вперед.

Траоре положил руку на плечо товарища, призывая потерпеть еще мгновение. Он с удивлением заметил, что затаил дыхание.

– Этот мир всегда будет жить по закону сильного, первым хватающего блестяшку и только после этого задумывающегося, так ли она ценна…

Замолчав, ибн Хугель с тоской взглянул на распахнутую дверь в конце короткой лестницы на крышу, из-за которой еще доносились звуки боя.

– Так я все-таки прав? – Траоре невесело усмехнулся, подходя к ученому и нависая над ним темной скалой. – Все эти сырные пастилки… вода из других миров, благословение епископа, уникальные наны – все это брехня?

Алпай крепко сжал губы, с уважением посмотрев на темнокожего беза. Сначала Доминик подумал, что тот вообще не собирается отвечать, но затем ибн Хугель заговорил. Устало, но проникновенно:

– А вы действительно считаете, что живущий в трущобах доктор… который уже много лет вовсе не доктор… нашел лекарство от неизлечимой болезни, от гнойного наследства Сорок Два?

Он сухо рассмеялся, почти закашлял, совершенно напрасно не замечая, что Фазиль тоже поднял забрало, и теперь его лицо заливает краска злости.

– И в чем же твой секрет? – Траоре встал так, чтобы заслонять ученого от боевого товарища. Он старался говорить вкрадчиво, будто приманивал дикую лань. – Он вообще существует?

– Все, что я сказал, было правдой. – Алпай вздохнул, неловко усаживаясь и чуть не опрокинувшись на спину. – Святые сырные облатки, вода с иных планет, лекарства и наны… Все эти средства действительно снимают боль, даже если я даю подопечным обыкновенный аспирин. Они дарят надежду. Позволяют уходить полноценными. После победы над раком и СПИДом человечество успело забыть, каково это – услышать смертельный диагноз. Провожать день за днем, ожидая конца. Изобретатель синдина отнял у этих несчастных надежду на будущее. Я возвращаю ее тритонам. Даже если по утрам нахожу пациентов хладными трупами…

Какое-то время молчали все трое. Фазиль – в святой уверенности, что ученый издевается над ними. Доминик – задумавшись о личном и вспомнив мать. О чем размышлял Алпай, сидящий на полу между напарниками, знать мог только он.

Наконец Джабир со щелчком опустил забрало. Наклонился, грубовато, но без лишней агрессии поднимая пленника на ноги. Траоре тоже закрыл шлем, молча направившись к лестнице.

Служебная «балалайка» исправно писала все диалоги с задержанными. И Доминик был уверен, что в будущем еще не раз прокрутит разговор со странным человеком по фамилии ибн Хугель, в предельно антисанитарных условиях безвозмездно врачевавшего души тритонов…

Француз первым выбрался на крышу.

Присел за вентиляционным коробом, осмотревшись и анализируя ситуацию. Дал знак Фазилю, после чего на площадке показались остальные участники их небольшой процессии.

Ледоруб что-то радостно мычал на общем канале; парни из третьего взвода еще вели перестрелку; сержант Куру умудрился схлопотать пулю. Усадив Алпая за угловатый солнечный накопитель, Доминик связался с дирижаблем, запрашивая расчистку коридора эвакуации.

…Боевики Стального Рольфа, все еще отбивающиеся на верхних этажах соседнего блока, заметили ученого первыми. Связались с боссом, передав, что чокнутого Алпая выводят на крышу двое легавых. Получили резкие, безжалостные приказы, вскрывая резервный ящик с зарядами для подствольных гранатометов…

Пулеметчики СБА, сидящие в пуленепробиваемых прозрачных капсулах под брюхом малого дирижабля разведки и координации наземных операций, взяли мужчину в грязном халате под прицел сразу двух «ревунов». Идентифицировали рядовых Джабира и Траоре, подтвердили личность ибн Хугеля, ожидая дальнейших инструкций, поступавших к ним не от лейтенанта Ледоруба, но значительно «более сверху»…

Два снайпера на балконе соседнего небоскреба проделали абсолютно идентичный набор действий, позволив заказчику лично оценить ситуацию через онлайновое соединение. Выставленные, чтобы прикрывать отход крохотной, но безупречно экипированной группы, проникшей в недра «Приюта» во время ливня, они потеряли связь с троицей еще десять минут назад. Сделали соответствующие выводы, готовясь сворачивать операцию и подчищать следы. Наблюдая за безами и ученым, один наемник запросил указания на дальнейшие действия. Получив директивы, второй приник к прицелу винтовки, активируя электронную систему наведения…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.